Кассационное определение СК по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 22 ноября 2022 г. по делу N 7У-11445/2022[77-5384/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ларионова Р.В, судей Кильмухаметовой М.В, Суворовой Н.В, при секретаре Чудиной Л.А, с участием прокурора Чуриновой И.С, оправданного ФИО1, посредством видеоконференц - связи, адвокатов Баранова Л.В, Самедова Р.Х, посредством видеоконференц - связи, защитника, наряду с адвокатом, ФИО7, посредством видеоконференц - связи, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление заместителя прокурора Забайкальского края Дамдинжапова А.Л. на приговор Краснокаменского городского суда Забайкальского края от 8 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Забайкальского краевого суда от 19 мая 2022 года.

Заслушав доклад председательствующего, изложившего обстоятельства дела, содержание судебных решений, доводы кассационного представления, мнение прокурора, полагавшей судебные решения подлежащими отмене, выступления оправданного и защитников, возражавших по кассационному представлению, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

приговором Краснокаменского городского суда Забайкальского края от 8 февраля 2022 года, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей

ФИО1, "данные изъяты"

оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст.302 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления;

признано за ФИО1 право на реабилитацию;

в приговоре разрешены вопросы о мере пресечения, процессуальных издержках, судьбы вещественных доказательств по делу.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Забайкальского краевого суда от 19 мая 2022 года приговор оставлен без изменения.

ФИО1 обвинялся органами предварительного расследования в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего.

В кассационном представлении заместитель прокурора Забайкальского края Дамдинжапов А.Л. выражает несогласие с принятыми судебными решениями. Указывает на то, что судом первой инстанции оставлено без должного внимания и оценки поведение стороны защиты, доводившей до присяжных информацию о процессуальных действиях и личности потерпевшего, а также домыслы о недостоверности доказательств стороны обвинения. Ссылается, что при составлении вопросного листа и обращении председательствующего к присяжным заседателям в напутственном слове были допущены нарушения закона, вследствие постановки перед ними вопросов, содержащих юридическую терминологию, а также в связи с введением в заблуждение присяжных заседателей относительно позиции подсудимого по предъявленному ему обвинению. Вследствие указанного, присяжные заседатели были дезориентированы относительно допустимости исследованных доказательств, а также поставленной перед ними задачи по оценке версий происшедшего, предложенных сторонами обвинения и защиты, что обусловило вынесение вердикта, противоречащего материалам дела и позициям обеих сторон.

Ссылается, что судом не соблюдены требования ст. 252, 335 УПК РФ.

Обращает внимание, что при исследовании доказательств обвинения сторона защиты, не оспаривая в установленном законом порядке их допустимость, в присутствии присяжных заседателей неоднократно подвергала сомнению законность их получения, систематически сообщая присяжным домыслы о даче ложных показаний свидетелями, экспертом и специалистом со стороны обвинения, некомпетентности последних, а также о нарушениях, допущенных органом предварительного расследования, в том числе давлении на участников процесса, вторгаясь в процессуальные вопросы, и создавая у присяжных видимость неоднократно допущенных в ходе предварительного следствия нарушений.

Подробно приводит в представлении нижеследующие сведения, которые усматриваются из протокола судебного заседания, и, по мнению заявителя, свидетельствуют о допущенных нарушениях закона.

В частности, ссылается на действия и высказывания защитника - адвоката Самедова Р.Х.:

- При допросе одного из основных свидетелей обвинения ФИО9 адвокат в присутствии присяжных, перебивая свидетеля, прокомментировал его показания. Несмотря на реакцию председательствующего, информация уже была доведена до сведения присяжных (лист протокола 69). Также адвокат предлагал свидетелю опознать свою подпись в документе, в исследовании которого ранее уже было обоснованно отказано в объяснении, что осталось без своевременного реагирования председательствующего ("данные изъяты"). Кроме того, адвокат задал свидетелю вопросы по проведению следственных действий с его участием, само содержание которых создавало ложное впечатление нарушений, допущенных органом следствия и давлении на свидетеля ("данные изъяты"). В тот момент, когда в присутствии присяжных заседателей обсуждался вопрос возможности оставления свидетеля ФИО9 в зале судебного заседания, защитник допустил высказывание, создающее впечатление о недобросовестности свидетеля ("данные изъяты").

- При допросе свидетеля ФИО10 адвокат акцентировал вопрос процедуры доставления свидетеля ФИО9 на допрос к следователю и упрекал суд в предвзятом к стороне защиты отношении, на что председательствующий не отреагировал (лист протокола 85), но и допустил подробный допрос ФИО10 об обстоятельствах проведения следственных действий ("данные изъяты").

- Показания свидетеля ФИО11 адвокат прокомментировал, создавая у присяжных иллюзию скрытого от них содержания протоколов следственных действий ("данные изъяты").

- В ходе судебного следствия адвокат, обращаясь к эксперту ФИО12 и комментируя его показания, допускал дискредитирующие выражения ("данные изъяты").

- На высказанное после допроса эксперта специалистом в области судебной медицины ФИО13 намерение дополнить свои показания, адвокат ФИО14, в присутствии присяжных, намеренно опорочил специалиста ("данные изъяты"). Председательствующий в нарушение требований ст.ст.243, 257 и 258 УПК РФ данное нарушение оставил без должного внимания, не сделав замечания защитнику и не обратившись с разъяснением к присяжным.

Кроме того, автор кассационного представления указывает, что свидетель защиты ФИО15 в ходе судебного заседания, несмотря на замечания председательствующего, довела до присяжных заседателей негативную информацию, характеризующую личность потерпевшего, привлечение его к уголовной ответственности (листы протокола 133, 134, 135, 136, 138). В ходе допроса подсудимый ФИО1, также несмотря на замечания председательствующего, довел до присяжных информацию о ходе следствия (лист протокола 206).

Помимо этого, автором кассационного представления оспаривается вопросный лист, составленный, по его мнению, в нарушение ст. 338 УПК РФ и представленный для ответов присяжным заседателям. Указывается, что вопросы N и N, в частности о неосторожном причинении смерти потерпевшему, о причастности ФИО21 к преступлению поставлены перед присяжными заседателями с содержанием юридических терминов о форме вины в виде небрежности, а также относящихся к квалификации тяжести вреда здоровью и формы вины, в виде неосторожности. Поставленный по инициативе стороны защиты альтернативный вопрос, объединивший в себе как описание деяния - неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, так и совершение его именно подсудимым ФИО21, противоречит положениям ч.2 ст.339 УПК РФ, допускающей постановку одного основного вопроса о виновности подсудимого, поскольку объединил лишь два из трех вопросов, указанных в ч. 1 ст.339 УИК РФ. Оснований для объединения нескольких вопросов в вопрос N не имелось, поскольку в судебном заседании до присяжных заседателей доведена версия приглашенного стороной защиты специалиста ФИО16 о том, что смертельная травма причинена погибшему Крутько именно в результате падения, а не ударов и ранее, чем ДД.ММ.ГГГГ, то есть её могло причинить иное, неустановленное следствием лицо ("данные изъяты"). Ссылается, что формулировка вопросов, поставленных по позиции стороны защиты N отличающаяся от формулировки вопросов по позиции стороны обвинения N, запутала присяжных в сути поставленной перед ними задачи и оценке деяния, которое не отрицал сам подсудимый, а также и самого события преступления - причинения смерти потерпевшему.

Указывает, что обратившись с напутственным словом к присяжным заседателям, председательствующий разъяснил им право исключить из содержания вопросов лишь какие-либо действия, но не сведения о личности причинившего вред ("данные изъяты").

Считает, что отвечая на сформулированные председательствующим вопросы в предложенной им редакции и, с учетом разъяснений, изложенных в напутственном слове, присяжные заседатели, не обладающие познаниями в специфике уголовного судопроизводства, оказались лишены возможности прийти к выводу о наличии события преступления и совершении его другим лицом. Приходит к мнению, что в результате неверной постановки вопросов перед присяжными заседателями и ненадлежащего их инструктирования о порядке голосования, были фактически созданы препятствия в установлении истины, иного возможного варианта события преступления - причинения черепно-мозговой травмы и смерти Крутько иным лицом, что прямо противоречит установленному п. 1 ч. 1 ст.6 УПК РФ основному назначению уголовного судопроизводства - защиты прав и законных интересов лиц, потерпевших от преступлений.

Обращает внимание, что обратившись с напутственным словом, председательствующий довел до присяжных заседателей недостоверную информацию о порядке принятия решения, исказил установленный им же в вопросном листе порядок голосования. В то время как вопрос N ставится о событии преступления и он не связан с позициями сторон по делу, на него необходимо отвечать всегда, судья в напутственном слове ("данные изъяты") неправильно ориентировал присяжных, что вопросы N составлены по позиции стороны обвинения, а вопросы N - по позиции стороны защиты и являются взаимоисключающими. При этом председательствующий ориентировал присяжных о том, что, не разрешив предыдущий вопрос, они не могут переходить к разрешению следующего.

Оспаривает выводы суда апелляционной инстанции о правильности действий председательствующего по делу, пресекающего все недопустимые высказывания стороны защиты. Считает, что в ряде приведенных в представлении случаев председательствующий не реагировал, а в остальных ситуациях выгодная стороне защиты информация неоднократно была доведена до присяжных, несмотря на замечания председательствующего.

Приведя вышеизложенные доводы указывает, что сторона обвинения в судебном заседании была ограничена в реализации гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципов состязательности и равноправия сторон. Cссылается, что изложенные нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, влекущими отмену оправдательного приговора, поскольку повлияли на содержание ответов, данных присяжными заседателями и могут быть устранены лишь при повторном рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции.

С учетом приведенных доводов, заместитель прокурора просит приговор и апелляционное определение по делу отменить, направить дело на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на кассационное представление адвокат Самедов Р.Х. просит представление прокурора оставить без удовлетворения, признав законными и обоснованными судебные решения.

Проверив материалы дела, в соответствии с требованиями ст. 401.16 УПК РФ, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебных решений при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений, влекущих отмену судебных решений, по делу не допущено.

Судебная коллегия полагает, что приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о недоказанности события деяния по обстоятельствам причинения ФИО17 множественных телесных повреждений, в том числе "данные изъяты" и наступления смерти ФИО17 от "данные изъяты", соответствующей по описанию вышеприведенной. Так, согласно вопросного листа в части вопроса N по указанным обстоятельствам получен единодушный ответ присяжных заседателей с формулировкой "нет, не доказано" и результатами голосования "Да, доказано -0", "Нет, не доказано - 6".

Иные вопросы стороны обвинения (N, N, N) в вопросном листе оставлены без ответа, с указанием об этом в соответствующих графах.

Также на альтернативный вопрос стороны защиты N о событии деяния, который сводился к вопросу о доказанности причинения ФИО1 своими действиями по неосторожности ФИО17 телесных повреждений, и наступления смерти последнего от имеющейся травмы, коллегией присяжных заседателей дан единодушный ответ о недоказанности данного события. Последующие вопросы стороны защиты (N, N) оставлены присяжными заседателями без ответа ("данные изъяты").

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или ответов на них.

Таких нарушений по делу не установлено.

Уголовное дело в отношении ФИО1 рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с ходатайством обвиняемого, заявленным при ознакомлении с материалами уголовного дела, подтвержденным им в ходе предварительного слушания. Суд удостоверился, что обвиняемому разъяснены и понятны особенности и правовые последствия рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе, предусмотренные ст. 389.27 УПК РФ.

Формирование коллегии присяжных заседателей проведено с соблюдением требований ст. ст. 327, 328 УПК РФ. Сторонам было разъяснено право заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели и предоставлена возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела. Указанное право реализовано сторонами в полном объеме. По завершении формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступало.

Судебное следствие, вопреки доводам представления, проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, их полномочиями, установленными ст. 334 УПК РФ.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей и постановление судом законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Председательствующий обоснованно и своевременно в необходимых случаях останавливал стороны, предупреждал их, отводил и снимал вопросы, не подлежащие выяснению с участием присяжных заседателей, делал замечания, обращался к коллегии присяжных заседателей с соответствующими разъяснениями. Данных, которые могли бы свидетельствовать о том, что стороной защиты до присяжных заседателей были доведены сведения, позволяющие поставить под сомнение допустимость представленных стороной обвинения доказательств, не имеется.

Учитывая отсутствие систематичности, множественности и существенности допущенных нарушений уголовно-процессуального закона, о которых указывает прокурор в кассационном представлении, судебная коллегия полагает, что они в своей совокупности не повлияли в конечном итоге на содержание ответов присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы.

Из содержания выступлений сторон, следует, что прения проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ, в пределах предъявленного обвинения и вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Сторона защиты, как и сторона обвинения, давали исследованным в судебном заседании доказательствам свою оценку, в соответствии с их процессуальным положением, что не противоречит требованиям закона.

Доводы представления, касающиеся выступлений адвоката Самедова Р.Х, со ссылками на протокол судебного заседания, по сути являются исключительно своей трактовкой и предположением о том, что указанные его вопросы и выступления могли повлиять на мнение присяжных заседателей, что не следует из материалов дела.

Вопросный лист отвечает требованиям ст. 338, 339 УПК РФ, содержащиеся в нем вопросы, сформулированы в соответствии с предъявленным обвинением, с учетом результатов судебного следствия, выступлений участников процесса в прениях, после обсуждения вопросов сторонами.

Вопреки доводам кассационного представления, напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ. В нем приведено содержание обвинения, содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за инкриминируемое деяние, изложена позиция сторон, другие, предусмотренные ч. 3 ст. 340 УПК РФ сведения. При этом председательствующий, соблюдая объективность и беспристрастность, кратко напомнил содержание исследованных доказательств. Также в полном соответствии с п. 5 ч. 3 ст. 340 УПК РФ суд разъяснил присяжным правила оценки доказательств, сущность принципа презумпции невиновности, положения о толковании не устраненных сомнений в пользу подсудимого, и другие, предусмотренные нормой закона требования. Кроме того, в напутственном слове председательствующий вновь прямо указал, чтобы присяжные заседатели не принимали во внимание те или иные высказывания сторон, при принятии решения основывались лишь на своем внутреннем убеждении, оценивали только те доказательства, которые исследованы в судебном заседании.

Согласно протокола судебного заседания, председательствующий обратил внимание, что присяжным заседателям пришлось услышать споры и высказывания по процессуальным вопросам, которые, как и в начале судебного разбирательства он попросил их не принимать во внимание, указав на то, что участники процесса в таких ситуациях им останавливались и им делались замечания, в связи с нарушением процессуальных прав и особенностей рассмотрения дела. (т.7 л.д.169 -170).

Доводы кассационного представления о том, что председательствующий в напутственном слове не разъяснил присяжным заседателям о том, чтобы они не учитывали сведения о личностях, являются несостоятельными. Как следует из содержания напутственного слова, председательствующий, обращаясь к присяжным заседателям прямо довел до них информацию о том, что если в ходе судебного заседания им стало известно о каких-либо личностных характеристиках погибшего, подсудимого, то эти обстоятельства не подлежат учету при вынесении вердикта (л.41 напутственного слова).

Возражений в связи с содержанием напутственного слова по мотиву нарушения председательствующим по делу принципа объективности и беспристрастности, государственный обвинитель не заявлял.

В ходе судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ по представлению на обсуждение участников судебного процесса вопросного листа с сформулированными вопросам к присяжным заседателям, в том числе альтернативного вопроса со стороны защиты, председательствующим было предложено высказать свою позицию, при этом стороны, в том числе государственный обвинитель, не высказали каких - либо возражений по вопросному листу.

После оглашения председательствующим утвержденного вопросного листа по уголовному делу и напутственного слова, он обратился к присяжным заседателям с вопросом о необходимости каких - либо дополнительных разъяснений с его стороны, на что от последних заявлений не поступило. ("данные изъяты"). Также в напутственном слове председательствующий разъяснил присяжным заседателям какие должны быть их действия в части возможной необходимости, в том числе уточнения поставленных вопросов по вопросному листу ("данные изъяты"). Таких заявлений от присяжных заседателей не поступало.

При наличии единодушных ответов (решений) присяжных заседателей, об отсутствии события преступного деяния как на вопрос N, так и на альтернативный вопрос стороны защиты под N, оснований усматривать какие-либо противоречий в ответах (решениях) присяжных по вопросному листу не имеется.

Доводы кассационного представления о необоснованных формулировках вопросов в вопросном листе по их содержанию, с применением юридических терминов и введение тем самым в заблуждение присяжных заседателей, что воспрепятствовало правильному восприятию ими поставленных вопросов, несостоятельны.

Как следует из протокола судебного заседания, по выходу коллегии присяжных заседателей из совещательной комнаты, разъяснение председательствующего присяжным о необходимости заполнить все графы под вопросами в вопросном листе, в том числе и там, где нет ответа, с предложением к ним вернуться в совещательную комнату и внести уточнение в вопросный лист, не противоречит требованиям ст.345 УПК РФ. Доводы представления об обратном несостоятельны.

В этой связи оснований полагать, что на присяжных заседателей по делу было оказано незаконное воздействие и они были введены в заблуждение, а также неверно ориентированы в части разрешения поставленных перед ними вопросов и не могли правильно воспринять их содержание, на что ссылается сторона обвинения, приводя доводы о том, что судебное разбирательство проведено с нарушением предусмотренных законом требований, не имеется.

Приговор постановлен в соответствии с вынесенным вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на объективном судебном разбирательстве.

Вопреки доводам представления, вердикт вынесен коллегией присяжных заседателей на основании конкретно сформулированных вопросов, поставленных перед нею в пределах предъявленного обвинения, является ясным и непротиворечивым.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были приняты исчерпывающие меры по созданию необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, ограждению присяжных заседателей от какого-либо незаконного воздействия и обеспечению объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей и вынесенного ими вердикта, а доводы, приведенные в кассационном представлении, не могут быть признаны заслуживающими внимания.

Суд апелляционной инстанции надлежаще проверил законность, обоснованность и справедливость приговора в отношении ФИО1

Апелляционное определение является законным, обоснованным и соответствует требованиям ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.

Таким образом, судебная коллегия находит, что существенных нарушений уголовно-процессуального закона, являющимися основаниями для отмены оправдательного приговора, постановленного на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, по делу не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.13, 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Краснокаменского городского суда Забайкальского края от 8 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Забайкальского краевого суда от 19 мая 2022 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а кассационное представление - без удовлетворения.

Председательствующий Р.В. Ларионов

Судьи М.В.Кильмухаметова

Н.В.Суворова