Кассационное определение СК по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 06 декабря 2022 г. по делу N 7У-3490/2022[77-2199/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Леонтьева С.А, судей Бурухиной М.Н, Железного А.В, при ведении протокола помощником судьи Тучковой Ю.А, с участием прокурора Лысикова А.А, осужденного Абдулаева И.Б. в режиме видеоконференц-связи, адвоката Сорокина В.Н.

в открытом судебном заседании рассмотрела кассационную жалобу осужденного Абдулаева И.Б. на приговор Ногайского районного суда Республики Дагестан от 17 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 5 июля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Бурухиной М.Н, изложившей обстоятельства дела, содержание судебных решений, доводы кассационной жалобы, выступления осужденного Абдулаева И.Б. и адвоката Сорокина В.Н, поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Лысикова А.А. об отмене судебных решений, судебная коллегия

установила:

по приговору Ногайского районного суда Республики Дагестан от 17 февраля 2022 года

Абдулаев И.Б, родившийся ДД.ММ.ГГГГ года в "адрес", гражданин РФ, несудимый, осужден по ч.3 ст. 30, ч.1 ст. 105 УК РФ к 6 годам 4 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

срок отбытия наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, с зачетом времени содержания под стражей с 28 марта 2021 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 5 июля 2022 года приговор оставлен без изменения.

Абдулаев И.Б. признан виновным в покушении на убийство Багаутдинова М.А, совершенном 11 декабря 2020 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осужденный выражает несогласие с приговором, считая его не соответствующим фактическим обстоятельствам дела; умысла на убийство он не имел, стрелял в воздух с целью спугнуть волков, нападающих на домашних животных. Письменное объяснение ФИО19 считает недопустимым доказательством, поскольку последний не допрошен, его показания не проверены судом надлежащим образом. Сведения, отраженные в явке с повинной, являются ложными, полученными без защитника и разъяснения ему прав, с содержанием явки он не мог ознакомиться, так как был без очков. Суд положил в основу приговора показания свидетелей, которые не были очевидцами и не подтверждают выводы об умысле на убийство. Указывает на нарушение его права на защиту, поскольку он заявлял отвод защитнику, их позиция не согласовывалась, однако его отвод оставлен без разрешения. Не соглашается с выводами эксперта о том, что ружье заклинило, так как оно было новое, и с выводами о производстве выстрела с близкого расстояния, поскольку на одежде потерпевшего отсутствовали пороховые следы.

Просит о переквалификации его действий на неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью и назначении соответствующего наказания.

В возражениях и.о. прокурора Ногайского района просит приговор оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.

Проверив доводы жалобы и материалы дела, коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч.1 ст.401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такое нарушение по делу допущено.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

Приговор не может быть обоснован недопустимыми доказательствами.

В тех случаях, когда в ходе проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном статьей 144 УПК РФ, подсудимый обращался с письменным или устным заявлением о явке с повинной, и сторона обвинения ссылается на указанные в этом заявлении сведения как на одно из доказательств его виновности, суду надлежит проверять, в частности, разъяснялись ли подсудимому при принятии от него такого заявления с учетом требований части 1.1 статьи 144 УПК РФ права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном главой 16 УПК РФ; была ли обеспечена возможность осуществления этих прав.

Указанные требования судом не выполнены. Суд ограничился допросом оперуполномоченных, отбиравших явку с повинной, пояснивших, что все права ему разъяснялись. Однако какой именно перечень прав разъяснен Абдулаеву, суд не устанавливал, как и не устанавливал, была ли ему обеспечена возможность осуществления своих прав, в том числе право на адвоката. Из протокола явки с повинной не следует, чтобы Абдулаеву разъяснялись права, обеспечивалась возможность пользоваться помощью защитника. Кроме того, материалы дела содержат противоречивые сведения о возможности прочитать содержание явки, поскольку в самом тексте написано, что текст прочитан Абдулаевым лично, однако показаниями оперуполномоченных подтверждено, что он не мог прочитать его без очков и текст ему был оглашен.

Между тем, протокол явки с повинной является одним из ключевых доказательств виновности Абдулаева в умышленном производстве выстрела в ходе ссоры. При первом же допросе Абдулаева в присутствии защитника и в ходе всего предварительного и судебного следствия осужденный заявлял об отсутствии умысла на убийство и о неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью.

Кроме того, в основу приговора в качестве вещественного доказательства судом положены объяснения ФИО20 А.А. (т.1 л.д. 27-30). Однако эти объяснения таковыми не признавались и, по сути, не являются вещественным доказательством, а являются свидетельскими показаниями.

Между тем, в силу части 2.1 статьи 281 УПК РФ суд не вправе оглашать без согласия сторон показания неявившегося свидетеля, а также ссылаться в приговоре на это доказательство, если подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу не была предоставлена возможность оспорить показания указанного лица предусмотренными законом способами (например, в ходе очных ставок с его участием задать вопросы свидетелю, с чьими показаниями подсудимый не согласен, и высказать по ним свои возражения).

Сведения, содержащиеся в оглашенных показаниях, как и другие доказательства, могут быть положены в основу выводов суда лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным статьями 87, 88 УПК РФ (п.4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре").

Указанные требования судом первой инстанции не выполнены, объяснения ФИО21 не оценивались на соответствие их требованиям, предъявляемым к доказательствам, личность этого свидетеля установлена оперуполномоченным со слов последнего, принадлежность подписей и достоверность отражения его показаний в протоколе объяснения не проверялась, отношение к осужденному не выяснялось, возможности задать вопросы этому свидетелю ни осужденному, ни сторонам защиты и обвинения, ни самому суду не обеспечено.

Кроме того, судом в основу приговора положены показания оперуполномоченных ФИО22, ФИО23 о содержании показаний, данных Абдулаевым при задержании, а также показания следователя Сенченко П.В. о содержании объяснений, данных свидетелем ФИО24

При этом судом не оценены эти доказательства с учетом позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении от 6 февраля 2004 года N 44-О, согласно которой нормы уголовно-процессуального закона не позволяют суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п. 1 ч.2 ст. 75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Тем самым закон, исходя из предписания статьи 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации, исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений.

Не предусмотрено требованиями уголовного-процессуального закона и восполнять показания свидетеля, данные при получении объяснений, путем допроса следователя, получавшего эти объяснения, без предоставления возможности осужденному напрямую допросить свидетельствующее против него лицо.

Кроме того, по делу усматривается нарушение судом прав на защиту Абдулаева.

В судебном заседании 19 ноября 2021 года Абдулаев заявил отказ от адвоката Кокоева А.З, мотивировав это тем, что адвокат ничего для него не делает, ни один его вопрос он не решил.

Адвокат Кокоев А.З. выразил мнение о том, что это безмотивный отказ, заявленный с целью, чтобы затянуть судебное заседание.

Таким образом, позиция защитника противоречила позиции Абдулаева. Суд предоставил осужденному возможность заключить соглашение с другим адвокатом, отложив судебное заседание, однако впоследствии осужденный заявил об отсутствии у него такой возможности. Несмотря на это, вопрос о замене защитника по назначению в связи с противоречивой позицией по делу, суд не обсудил.

Абдулаев отказывался от защитника Кокоева А.З, поскольку "ни один его вопрос он не решил, ничего для него не делает"

Также судом допущено следующее нарушение. В ходе судебных реплик подсудимый выразил недоверие к заключению эксперта, попросив предоставить возможность с ним переговорить, то есть по существу заявил ходатайство о допросе эксперта. Суд отклонил ходатайство подсудимого с учетом мнения сторон. Однако какое мнение выразили стороны, из протокола не следует. Аудиопротокол этой части судебного заседания не приложен (т.3 л.д.189).

Кроме того, содержание приговора не позволяет установить, какие из исследованных доказательств подтверждают вину Абдулаева в покушении на умышленное убийство потерпевшего, а какие опровергают. Приговор представляет из себя содержание показаний всех допрошенных в ходе судебного заседания лиц, оглашенных в связи с противоречиями показаний, данных свидетелями в ходе следствия, а также изложение содержаний следственных действий, после чего следует вывод о том, что совокупность исследованных доказательств подтверждает вину осужденного. Между тем среди перечисленных доказательств наличествуют и доказательства, которые не только не подтверждают вину Абдулаева, но и опровергают ее, в частности: протокол проверки показаний на месте, где Абдулаев заявляет о неосторожном выстреле в сторону потерпевшего, а также показания ФИО25 и ФИО26 о том, что их отец (потерпевший) до смерти утверждал, что сам в себя выстрелил и считал произошедшее случайностью.

Не содержит приговор и убедительных выводов о том, почему умысел на убийство не был доведен до конца по независящим от него обстоятельствам. Судом продублировано утверждение обвинения о том, что убийство не доведено до конца ввиду заклинивания ружья (не выброса стрелянной гильзы патрона из патронника ружья) и своевременного оказания помощи потерпевшему, однако не дано оценки тому, что ружье после второго выстрела не выбыло из обладания Абдулаева, препятствий изъять гильзу из патронника и продолжить завершение умысла на убийство у него не было, действия осужденного никто не пресекал и не задерживал его, он сам оставил ружье, видел, что потерпевший живой и утверждает, что не видел у него ранений, преследования брата не осуществлял, несмотря на отсутствие каких-либо объективных препятствий к доведению умысла на убийство до конца.

Судом апелляционной инстанции изложенные нарушения не установлены и не устранены, апелляционное определение является подробным изложением содержания приговора, без собственной оценки доказательств и без оценки доводов апелляционной жалобы.

При таких обстоятельствах, судебные решения подлежат отмене, с передачей дела на новое рассмотрение.

Исходя из тяжести предъявленного обвинения и сохранения рисков уклонения от суда, Абдуллаеву следует избрать меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 3 месяца.

На основании изложенного, руководствуясь п.3 ч.1 ст.401.14, ч.1 ст. 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Ногайского районного суда Республики Дагестан от 17 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 5 июля 2022 года в отношении Абдулаева И.Б. отменить, уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Избрать меру пресечения в виде заключения под стражу на 3 месяца до 6 марта 2023 года.

Председательствующий С.А. Леонтьев

Судьи М.Н. Бурухина

А.В. Железный