Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 10 ноября 2022 г. по делу N 8Г-19996/2022[88-19755/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Кожевниковой Л.П, Гусева Д.А.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N38RS0036-01-2021-002966-63 (2-35/2022) по иску Б.Е.В. к частному учреждению здравоохранения "Клиническая больница "РЖД-медицина" города Иркутск" о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе частного учреждения здравоохранения "Клиническая больница "РЖД - Медицина" города Иркутск" на решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 28 января 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения представителей частного учреждения здравоохранения "Клиническая больница "РЖД - Медицина" города Иркутск" - С.О.А, Ж.Т.А, поддержавших доводы кассационной жалобы, принимавших участие в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, заключение прокурора Коган А.Г. полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Б.Е.В. обратился в суд с иском к частному учреждению здравоохранения "Клиническая больница "РЖД-медицина" города Иркутск" (далее- ЧУЗ "Клиническая больница "РЖД-медицина" города Иркутск") о компенсации морального вреда.

В обоснование требований истец указал, что он являлся супругом Б.Н.Ю, умершей 19 декабря 2020 г. в период нахождения на стационарном лечении в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина".

В период с 7 декабря 2020 г. по 14 декабря 2020 г. Б.Н.Ю. находилась на стационарном лечении в хирургическом отделении ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" с диагнозом " "данные изъяты"".

Поскольку при первоначальной диагностике больной Б.Н.Ю. имела место неверная расстановка основного и сопутствующего заболевания, так как "данные изъяты" представлял по своей тяжести большую опасность для здоровья и жизни, 14 декабря 2020 г. она переведена в терапевтическое отделение ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" с диагнозом " "данные изъяты"", где Б.Н.Ю. находилась вплоть до своей смерти 19 декабря 2020 г.

Согласно заключению Министерства здравоохранения Иркутской области, установленный Б.Н.Ю. диагноз являлся неверным в части определения основного заболевания и его осложнений, поскольку в данном случае оставлено без внимания наличие у Б.Н.Ю. диагноза " "данные изъяты"", который был необоснованно заменен на диагноз " "данные изъяты"", в связи с чем возникла неверная трактовка основного и сопутствующего заболевания, поскольку острый панкреатит представлял по своей тяжести опасность для здоровья и жизни Б.Н.Ю. и должен был рассматриваться как основное заболевание.

Вместе с тем при наличии всех необходимых условий для лечения и диагностики больной специалистами ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" надлежащая диагностика и лечение Б.Н.Ю. не были осуществлены, что стало причиной ее смерти.

По мнению истца, ответчиком не было предпринято всех необходимых и возможных мер по надлежащему оказанию медицинской услуги Б.Н.Ю, что подтверждается результатами проверки, проведенной Министерством здравоохранения Иркутской области, а при проведении медицинского обслуживания был допущен ряд дефектов медицинской помощи, которые расцениваются как врачебная ошибка, вследствие которой Б.Н.Ю. умерла.

Истец просил суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб.

Решением Свердловского районного суда г. Иркутска от 28 января 2022 г. исковые требования удовлетворены, в ответчика в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 150 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2022 г. решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 28 января 2022 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ЧУЗ "Клиническая больница "РЖД -Медицина" города Иркутск", поступившей в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, ставится вопрос об отмене судебных актов судов первой и апелляционной инстанций, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права, поскольку вины учреждения в смерти Б.Е.В. не установлено, судами дана неправильная оценка представленных доказательств, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В соответствии со ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее- ГПК РФ) основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального или норм процессуального права.

Проверив законность обжалуемых судебных актов в порядке, предусмотренном нормами ст.ст. 379.6, 379.7, 390 ГПК РФ, изучив материалы дела, суд кассационной инстанции приходит к выводу, что таких нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено, а доводы жалобы не могут повлечь отмену или изменение обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке.

Судами установлено и следует из материалов дела, 7 декабря 2020 г. в 19 часов 25 минут Б.Н.Ю, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, поступила в хирургическое отделение ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина" г. Иркутск" по экстренным показаниям через 11 часов после начала заболевания.

После проведения клинических исследований установлен заключительный клинический диагноз основной: "данные изъяты"

8 декабря 2020 г. совместно с заведующим хирургическим отделением проведен осмотр Б.Н.Ю, в ходе которого установлено: состояние пациента тяжелое, стабильное, слабоположительная динамика. Тяжесть состояния обусловлена состоявшимся "данные изъяты", нарушением ВЭБ и метаболизма, патологией углеводного обмена, сопутствующей патологией. Жалобы на слабость. Уровень сознания - ясное.

декабря 2020 г. заведующим хирургическим отделением проведен осмотр Б.Н.Ю, в ходе которого установлено: Состояние тяжелое. В сознании, вялая. Кожные покровы бледные. Сердце и легкие - статус прежний.

декабря 2020 г. заведующим отделением Е.И.А. проведен осмотр Б.Н.Ю, по результатам которого на основании жалоб пациента, анамнеза, объективных и инструментальных методов обследования установлен диагноз: " "данные изъяты"". Назначено лечение: "данные изъяты"

декабря 2020 г. по результатам осмотра Б.Н.Ю. заведующим отделением, хирургом установлено состояние больной с отрицательной динамикой. Глубокое оглушение. Неадекватная. Объективно: выраженное нарушение микроциркуляции. Кожные покровы с бледноватыми пятнами. По согласованию с заведующим отделением переводится в ПИТиР.

декабря 2020 г. по результатам осмотра Б.Н.Ю. установлено общее состояние больной тяжелое, обусловлено эндогенной интоксикацией на фоне кетоацидоза, острого панкреатита, без отрицательной динамики.

декабря 2020 г. по результатам осмотра Б.Н.Ю. установлено состояние тяжелое, относительно стабильное. "данные изъяты"

декабря 2020 г. Б.Н.Ю. переведена в терапевтическое отделение с диагнозом клинический: "данные изъяты"

Лечение в отделении реанимации, диета 9, инсулин короткого действия, дезинтоксикационная, нейротропная, антибактериальная терапия.

15, 16, 17 декабря 2020 г. состояние Б.Н.Ю. фиксировалось как тяжелое с отрицательной динамикой.

Из протокола консилиума от 18 декабря 2020 г. следует, что Б.Н.Ю. с 14 декабря 2020 г. по настоящее время находится в отделении реанимации. Причины проведения консилиума: тяжелый, "данные изъяты" С 13 декабря 2020 г. стационарное лечение в отделении хирургии, диагноз: "данные изъяты"

19 декабря 2020 г. в 13 часов 40 минут констатирована биологическая смерть пациента.

Согласно справке о смерти от 25 декабря 2020 г. N N причинами смерти Б.Н.Ю. являются: "данные изъяты"

18 января 2020 г. Б.Е.В. обратился в Иркутский следственный отдел на транспорте ВССУТ СК России с заявлением о ненадлежащем лечении его супруги Б.Н.Ю. сотрудниками ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина", в котором просил привлечь к уголовной ответственности сотрудников ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина".

В рамках проводимой следственными органами проверки по факту смерти Б.Н.Ю. (КРСП N от 18 января 2021 г.) ГБУЗ "Иркутское областное Бюро судебно-медицинской экспертизы" была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза от 19 апреля 2021 г. N, согласно заключению которой смерть Б.Н.Ю. наступила 19 декабря 2020 г. в 13:40 в реанимационном отделении ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" г. Иркутск" и зафиксирована в медицинской карте стационарного больного N.

Причиной смерти Б.Н.Ю. явилось заболевание - "данные изъяты". По данным карты вызова скорой медицинской помощи от 7 декабря 2020 г. установлено, что пациентка находится в состоянии средней тяжести, беспокоит "данные изъяты". В анамнезе "данные изъяты". АД 180/80 мм.рт.ст, пульс 112 и минуту. ЧСС 112 в минуту. Учитывая клиническую картину заболевания, анамнестические данные уровня гликемии. Б.Н.Ю. своевременно и обоснованно был выставлен диагноз " "данные изъяты"?".

В тоже время, диагноз является неполным, не был заподозрен острый панкреатит. В период первичной госпитализации в хирургическое отделение ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" с 7 декабря 2020 г. по 14 декабря 2020 г. диагноз основной: " "данные изъяты" был выставлен Б.Н.Ю. своевременно, достаточно полно. Однако при формулировании диагноза имела место неверная расстановка основного и сопутствующего заболевания.

Основным является заболевание, представляющее наибольшую угрозу здоровью - заболевание, которое само по себе или в связи с осложнениями вызывает первоочередную необходимость оказания медицинской помощи в связи с наибольшей угрозой работоспособности, жизни и здоровью, либо приводит к инвалидности, либо становится причиной смерти. Сопутствующее заболевание - заболевание, которое не имеет причинно- следственной связи с основным заболеванием, уступает основному заболеванию в степени необходимости оказания медицинской помощи, влияния на работоспособность, опасности для жизни и здоровья не является причиной смерти. В данном случае, острый панкреатит представлял по своей тяжести большую опасность для здоровья и жизни пациентки, в связи с чем, должен бы рассматриваться как основное заболевание.

Диагноз, установленный Б.Н.Ю. в период последующей госпитализации терапевтическое отделение ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина" (с 14 декабря 2020 г. по 19 декабря 2020 г.) сформулирован как основной: " "данные изъяты"

Диагноз установлен своевременно, однако, является неверным в части определения основного заболевания и его осложнений. В данном случае, игнорировав заключение о наличии у пациентки острого панкреатита (диагноз установлен в хирургическом отделении ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина"), "данные изъяты"", в связи с чем, возникла неверная трактовка основного и сопутствующего заболевания. Имеющийся у пациентки "данные изъяты" представлял по своей тяжести опасность для здоровья и жизни, в связи с чем, должен был рассматриваться как основное заболевание. "данные изъяты" установлены не были. Тактика и методика оказания медицинской помощи бригадой скорой медицинской помощи 7 декабря 2020 г. была выбрана правильно и своевременно, соответствовала состоянию здоровья пациентки и установленному диагнозу - после купирования рвоты пациента была доставлена в хирургическое отделение ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина".

В период стационарного лечения в хирургическом отделении ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина" с 7 декабря 2020 г..по 14 декабря 2020 г..тактика и методика оказания медицинской помощи Б.Н.Ю. была выбрана правильно и своевременно, в соответствии с установленным диагнозом. Оказание медицинской помощи соответствовало принятым стандартам и клиническим рекомендациям по лечению данной модели пациентов (Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 ноября 2007 г..N 699 "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с острым панкреатитом (при оказании специализированной помощи)"; Клинические рекомендации Российского общества хирургов "Острый панкреатит"; Приказ Минздрава России от 9 ноября 2012 г..N 858н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инсулиннезависимом сахарном диабете"; Клинические рекомендации "Алгоритмы специализированной медицинской помощи больным сахарным диабетом" под редакцией И.И. Дедова, М.В. Шестаковой, А.Ю. Майорова, Москва, 2019 г..). Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 ноября 2007 г..N 699 "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с острым панкреатитом" предполагает возможность оказания медицинской помощи в условиях и хирургического и терапевтического отделений. Поэтому, перевод Б.Н.Ю. 14 декабря 2020 г..для дальнейшего консервативного лечения в терапевтическое отделение при отсутствии необходимости в хирургическом вмешательстве являлся обоснованным, тем более что лечение осуществлялось в условиях реанимационного отделения. В период госпитализации в терапевтическом отделении с 14 декабря 2020 г..по 19 декабря 2020 г..медицинская помощь была оказана Б.Н.Ю. своевременно.

Тактика и методика оказания медицинской помощи в отношении диагностированного "данные изъяты" являлась верной и соответствовала принятым стандартам и клиническим рекомендациям по лечению данного заболевания (Приказ Минздрава России от 9 ноября 2012 г..N858н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инсулиннезависимом сахарном диабете"; Клинические рекомендации "Алгоритмы специализированной медицинской помощи больным сахарным диабетом" под редакцией И.И. Дедова, М.В. Шестаковой, А.Ю. Майорова, Москва, 2019 г..). Существенным дефектом оказания медицинской помощи на данном этапе является необоснованное изменение диагноза: " "данные изъяты"" (ранее установлен в хирургическом отделении) на " "данные изъяты"", что привело к цепи последовательно возникших дефектов оказания медицинской помощи. Так, при формулировании диагноза имела место неверная расстановка основного и сопутствующего заболевания: акцент в первую очередь был сделан на лечение сахарного диабета и его осложнений - "данные изъяты" (диагностированного как основное заболевание), и как, следствие, игнорировалась вероятность (возможность) развития "данные изъяты". В связи с этим, полный лечебно-диагностический комплекс, регламентированный протоколом диагностики и "данные изъяты", в полном объеме своевременно выполнен не был. Так же отсутствовала клиническая интерпретация результатов анализа крови от 14 декабря 2020 г..

Объективными факторами, "затрудняющими решения или действиями медицинских работников" ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина" при диагностике острого панкреатита и его осложнений, могло явиться атипичное течение заболевания - отсутствовала характерная клиническая картина, показатели амилазы крови и мочи не превышали референтных значений, "данные изъяты" являлись минимальными вплоть до 18 декабря 2020 г. Также, неоднократные инструментальные методы исследования, включающие УЗИ и МСКТ брюшной полости (используются для диагностики панкреонекроза и его разнообразных форм, а повторное применение этих методов обследования позволяет четко верифицировать динамику клинико-патоморфологических форм деструктивного панкреатита) не верифицировали деструктивный панкреатит. Экспертная комиссия не имеет возможности объяснить данный факт. Прямой причинно-следственной связи между действиями медицинских работников ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина", наблюдавших Б.Н.Ю. в период с 7 декабря 2020 г. по 14 декабря 2020 г, с 14 декабря 2020 г. по 19 декабря 2020 г, и наступившим летальным исходом не имеется.

В данном клиническом случае, несмотря на недостатки оказания медицинской помощи, смерть пациентки, прежде всего, обусловлена тяжелым течением "данные изъяты" и его осложнений.

Несмотря на совершенствование патогенетически направленной интенсивной терапии, структура летальности при "данные изъяты" остается высокой. "Около половины летальных исходов приходится на раннюю фазу заболевания, а 50-60 % больных погибают на поздних стадиях течения заболевания вследствие развития "данные изъяты"". "Инфицированные формы панкреонекроза увеличивают летальность в 2-3 раза по сравнению со стерильными формами заболевания. Фактически распространенные и инфицированные формы "данные изъяты" представляют собой потенциально фатальные варианты "данные изъяты"".

Также на легальность исходов при тяжелом панкреатите существенно влияют сопутствующие заболевания пациентов - в данном случае, "данные изъяты". Наличие у пациентки "данные изъяты" связано с его длительным течением, отсутствием должного диспансерного амбулаторного наблюдения, отсутствием у пациентки приверженности к лечению. При такой тяжелой сочетанной патологии заболевания взаимно влияют друг на друга, утяжеляя течение каждого из них.

Поэтому в рассматриваемом клиническом случае, летальный исход был высоковероятен и даже при правильном и своевременном лечении. Обращение Б.Н.Ю. за медицинской помощью 7 декабря 2020 г. в 17:58 связано с ухудшением состояния, появлением рвоты. В медицинской карте стационарною больного N указана следующая информация о сроках развития заболевания: "03.12.2020 появилась "данные изъяты", рвота, накануне употребление жирной пищи, пива". Анамнестические сведения получены со слов супруга в ходе уточнения анамнеза заболевания. "данные изъяты", свидетельствуют о наличии у Б.Н.Ю. "данные изъяты" ("данные изъяты") - является типичным поздним осложнением панкреонекроза, формирующимся на 3-4-й неделе заболевания или позже. В данном случае, учитывая все вышесказанное, обращение Б.Н.Ю. за медицинской помощью 7 декабря 2020 г. в 17:58 следует считать запоздалым.

Постановлением следователя по особо важным делам Иркутского следственного отдела на транспорте ВССУТ СУ СК России капитана юстиции Д.Д.С, в возбуждении уголовного дела от 28 апреля 2021 г. в отношении сотрудников ЧУЗ "КБ" РЖД-Медицина" З.Ю.Т, Б.В.Б, Ш.И.А, Б.Е.Г, К.Н.Н, Е.О.Б, Б.С.И, М.А.Л, Е.И.А, З.В.А. по признакам состава преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109, ч. 2 ст. 293 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ) отказано на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее- УПК РФ) - в связи с отсутствием в действиях данных лиц признаков состава преступления.

В отношении вышеуказанных лиц, являющихся работниками ЧУЗ "КБ" РЖД-Медицина", проверка в порядке ст. 144-145 УПК РФ проводилась на предмет наличия в их действиях признаков состава преступлений, квалифицируемых как причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

В ходе проверки не установлено фактов ненадлежащего оказания медицинской помощи Б.Н.Ю. со стороны медицинского персонала ЧУЗ "РЖД-Медицина". Данные сотрудники были вызваны для оказания медицинской помощи лицу с тяжелым диагнозом. Факт проведения реанимационных мероприятий не принес никакой динамики, в том числе, отрицательной. Смерть Б.Н.Ю. вызвана причинами, не состоящими в причинной связи с действиями медицинских работников.

Кроме того, определением суда от 18 августа 2021 г. по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено ГБУ Рязанской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы имени Д.И. Мастбаума".

Из заключения судебно-медицинской экспертизы, проведенной ГБУ РО "Бюро СМЭ имени Д.И. Мастбаума" N от 24 ноября 2021 г. следует, что на основании представленных материалов, с учетом обстоятельств дела и вопросов, поставленных перед экспертами, экспертная комиссия пришла к следующим выводам.

При формулировании диагноза, с учетом полученных клинических и дополнительных данных обследования, у врачей не было убедительных данных о приоритете "данные изъяты", что и явилось перемещением данной нозологической группы в число сопутствующей патологии. Эксперты отмечают, что течение острого деструктивного панкреатита на фоне тяжелой формы "данные изъяты", как правило, протекает атипично, в виде так называемой " "данные изъяты"" острого панкреатита, которые редко "данные изъяты".

Одним из критериев наличия панкреатита при этом является неуправляемая "данные изъяты". В данном случае "данные изъяты" был соотнесен к тяжести течения самого "данные изъяты". Тактика и методика оказания медицинской помощи Б.Н.Ю. была выбрана правильно и своевременно, в соответствии с установленными диагнозами.

Оказание медицинской помощи больной соответствовало принятым стандартам и клиническим рекомендациям по лечению данной модели пациентов (Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 ноября 2007 г. N 699 "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с острым панкреатитом (при оказании специализированной помощи)"; Клинические рекомендации Российского общества хирургов "Острый панкреатит": Приказ Минздрава России от 9 ноября 2012 г. N 85 8н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инсулиннезависимом сахарном диабете"; Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 ноября 2007 г. N 699 "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с острым панкреатитом" предполагает возможность оказания медицинской помощи в условиях и хирургического и терапевтического отделений.

В период госпитализации в терапевтическое отделение с 14 декабря 2020 г. по 19 декабря 2020 г. медицинская помощь была оказана Б.Н.Ю. своевременно. Тактика и методика оказания медицинской помощи в отношении диагностированного сахарного диабета и его осложнений (кетоацидоза) являлась верной и соответствовала принятым стандартам и клиническим рекомендациям по лечению данного заболевания (Приказ Минздрава России от 9 ноября 2012 г. N 858н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инсулиннезависимом сахарном диабете"; Клинические рекомендации "Алгоритмы специализированной медицинской помощи больным сахарным диабетом" под редакцией И.И. Дедова, М.В. Шестаковой, А.Ю. Майорова, Москва, 2019).

Согласно представленным медицинским данным, у Б.Н.Ю. на момент поступления в стационар 7 декабря 2020 г. выявлены заболевания и патологические состояния: " "данные изъяты"

Сложностью в оценке патологического состояния больной Б.Н.Ю. являлось атипичное течение заболевания - " "данные изъяты"" "данные изъяты", в отсутствии характерной клинической картины. Показатели амилазы крови и мочи у больной в последующие сутки скорее регрессировали, чем свидетельствовали о прогрессировании заболевания, клинико-лабораторные проявления "данные изъяты" являлись минимальными до 18 декабря 2020 г. Также неоднократные инструментальные методы исследования, включающие УЗИ и МСКТ брюшной полости, не способствовали верификации деструктивного панкреатита.

На неблагоприятный исход панкреонекроза существенно влияют сопутствующие заболевания. В данном случае - это сахарный диабет и гиперкоагуляция. Наличие у пациентки множественных осложнений сахарного диабета связано с длительным течением и, возможно, отсутствием должного диспансерного амбулаторного наблюдения, в связи с отсутствием у пациентки приверженности к лечению. У больной был сформирован патологический круг развития заболевания с синдромом взаимного отягощения. Следует принять во внимание и наличие возникшей в финале заболевания "данные изъяты". Поэтому в рассматриваемом клиническом случае летальный исход был высоковероятен. Причиной смерти Б.Н.Ю. явилось заболевание - хронический панкреатит в фазе обострения с "данные изъяты", развившийся на фоне некомпенсированного сахарного диабета 2 типа с тяжелым кетоацидозом, осложнившийся "данные изъяты"

Так как наличие дефектов оказания медицинской помощи сотрудниками частного учреждения здравоохранения "Клиническая больница "РЖД-Медицина" Б.Н.Ю. не установлено, логических оснований для определения причинно- следственных взаимоотношений между действиями сотрудников учреждения и заболеванием Б.Н.Ю, повлекшими смерть пациента 19 декабря 2020 г. не имеется.

Удовлетворяя требования о компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истцом представлены достаточные доказательства, подтверждающие причинение ему в результате действий работников ответчика морального вреда, компенсация которого, в силу ст. ст. 151, 1064, 1101, 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежит взысканию с ответчика с учетом характера физических и нравственных страданий, перенесенных истцом, при этом ответчиком доказательств отсутствия своей вины в ненадлежащем оказании медицинских услуг не представлено.

Определяя размер компенсации морального вреда в размере 150 000 руб, суд первой инстанции принял во внимание объем и характер допущенных ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" дефектов при оказании Б.Н.Ю. с 7 по 19 декабря 2020 г. медицинской помощи, степень нравственных и физических страданий истца Б.Е.В. относительно действий врачей при диагностике и лечении его супруги Б.Н.Ю, обстоятельства при которых причинен моральный вред, а также требования разумности и справедливости.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции дополнительно отметил, что несмотря на отсутствие прямой причинно- следственной связи между действиями медицинских работников ЧУЗ "КБ "РЖД - Медицина", наблюдавших Б.Н.Ю, в период с 7 по 19 декабря 2020 г, и наступившим летальным исходом, при оказании Б.Н.Ю. сотрудниками ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" медицинской помощи были допущены дефекты оказания медицинской помощи, выразившееся в том, что в период госпитализации Б.Н.Ю. при формулировании диагнозов имела место неверная расстановка основного и сопутствующего заболевания, что привело к цепи последовательно возникших дефектов оказания медицинской помощи.

Диагноз " "данные изъяты", игнорировалась вероятность (возможность) "данные изъяты". В связи с этим, полный "данные изъяты", в полном объеме своевременно выполнен не был. Отсутствовала клиническая интерпретация результатов анализа крови от 14 декабря 2020 г, где показатель Д-диммера составлял 1599, 4 нг/мл при референтном значении 250 нг/мл.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами нормы материального и процессуального права применены правильно.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ, согласно п. 1 ст. 2 которого здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

В силу ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3 ст. 2 указанного Федерального закона).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Наименование и объем оказываемых услуг определяются на основании стандартов медицинской помощи, которые разрабатываются в соответствии с Номенклатурой услуг, утвержденной Приказом Минздравсоцразвития России от 27 декабря 2011 г. N 1664н "Об утверждении Номенклатуры медицинских услуг". Стандарт устанавливается для конкретных видов заболевания и представляет собой усредненные показатели частоты предоставления и кратности применения медицинских услуг, лекарственных препаратов, медицинских изделий и др. (п. 4 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ).

Стандарт медицинской помощи: нормативный документ, определяющий упорядоченную последовательность лечебно-диагностических и реабилитационных мероприятий с набором лечебно-диагностических манипуляций с определением формализованной программы действий врача по ведению пациента для каждого заболевания в сочетании со стоимостью медицинских услуг... (ГОСТ Р 52977-2008, утвержденный Приказом Ростехрегулирования от 13 октября 2008 г. N 240-ст).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Установив юридически значимые обстоятельства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что допущение ответчиком дефектов при оказании медицинской помощи Б.Н.Ю. по совокупности представленных доказательств ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" не опровергнуто.

Доводы кассатора о том, что суды неправомерно основывались только на заключении ГБУЗ "Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" и не приняли в качестве доказательства результаты, проведенной по гражданскому делу экспертизы, не могут повлечь удовлетворение кассационной жалобы в связи со следующим.

В силу требований ч. 2 ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии с ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 данного кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

Согласно ч. 1 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. В соответствии с ч. 3 названной выше статьи суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (ч. 4 ст. 67 и п. 2 ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации (в частности, в определении от 25 мая 2017 г. N 1116-О), предоставление судам полномочий по оценке доказательств вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции дана оценка заключениям экспертов по экспертизам, проведенным в рамках гражданского дела и в рамках уголовного дела в соответствии с вышеприведенными процессуальными нормами, заключения экспертов оценены в совокупности с другими доказательствами по делу.

Суд апелляционной инстанции установил, что ответчиком не оспаривается и заключением судмедэкспертов Государственного бюджетного учреждения Рязанской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы им. Д.И. Мастбаума" от 24 ноября 2021 г. N не опровергается наличие у Б.Н.Ю. "данные изъяты" тяжелой степени заболевания, наступление ее смерти от данного заболевания, сопровождавшегося развитием гнойных осложнений (панкреатогенные абсцессы), двустороннего гидроторакса, асцита, двухсторонней тромбоэмболии легочных артерий и отека легких, в период нахождения в ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина".

Не оспариваются ответчиком и те обстоятельства, что при нахождении Б.Н.Ю. на лечении в ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина", у нее не был заподозрен острый гнойный панкреатит, не рассматривалась вероятность развития гнойных осложнений острого панкреатита, отсутствовала клиническая интерпретация результатов анализа крови от 14 декабря 2020 г, где показатель Д-диммера составлял 1599, 4 нг/мл при референтном значении 250 нг/мл. Не оспаривается ответчиком, что имевшееся у истца заболевание - острый гнойный панкреатит тяжелой степени не было установлено как основное заболевание, как следствие данное заболевание не было квалифицировано как представляющее наибольшую угрозу здоровью и требующее первоочередного необходимого оказания медицинской помощи.

Указанное, в том числе являясь следствием неоказания Б.Н.Ю. полного лечебно-диагностического комплекса, регламентированного протоколом диагностики и лечения гнойных осложнений острого панкреатита, относится к дефектам оказания медицинской помощи Б.Н.Ю, допущение которых является основанием для взыскания компенсации морального вреда.

На основании мотивированной оценки доказательств, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о том, что заключение судмедэкспертов Государственного бюджетного учреждения Рязанской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы им. Д.И. Мастбаума" от 24 ноября 2021 г. N 95 в части выводов об отсутствии дефектов при оказании медицинской помощи Б.Н.Ю, поскольку у врачей ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" не было убедительных данных о приоритете острого панкреатита, что и явилось перемещением данной нозологической группы в число сопутствующей патологии, не может быть принято в качестве доказательства отсутствия вины ответчика, так как этот вывод противоречит установленным по делу фактическим обстоятельствам.

Отклоняя доводы ответчика о том, что заключение ГБУЗ "Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" от 19 апреля 2021 г. N 136 является противоречивым, суд апелляционной инстанции исходил из того, что каких-либо бесспорных доказательств проведения экспертизы с нарушением соответствующих методик и норм процессуального права, способных поставить под сомнение достоверность их результатов, учреждением ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не представлено. Данное заключение соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержит подробное описание проведенных исследований, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные вопросы.

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 ГК РФ).

В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст.ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

Виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (п. 2 ст. 1083 ГК РФ).

Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Следует отметить, что судом первой и апелляционной инстанции правильно установлены общие правила для возмещения вреда: факт причинения морального вреда и нравственных страданий, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Установив наличие оснований для компенсации морального вреда, суды пришли к правильному выводу о частичном удовлетворении иска, при определении размера компенсации морального вреда руководствовались установленными законом критериями.

Доводы кассатора о том, что вины ответчика в смерти Б.Н.Ю. не имеется, о том, что выводы судов об установлении вины в действиях ответчика противоречат заключению экспертизы, в которой указано на отсутствие причинно-следственной связи между действиями медицинских работников и наступившими последствиями в виде смерти Б.Н.Ю. не влекут отмену по существу правильного решения, поскольку были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, который правильно указал, что отсутствие прямой причинно-следственной связи между оказанием ненадлежащим образом медицинской помощи и наступлением смерти Б.Н.Ю. не является основанием для освобождения ответчика от гражданско-правовой ответственности, поскольку в данном случае имеет место непрямая (опосредованная) связь между действиями врачей ЧУЗ "Клиническая больница "РЖД - Медицина г. Иркутска" и наступившей смертью Б.Н.Ю.

Следует отметить, что применительно к спорным отношениям в соответствии с указанным правовым регулированием ЧУЗ "Клиническая больница "РЖД - Медицина г. Иркутска" не доказало отсутствие своей вины в причинении вреда здоровью Б.Н.Ю. и в причинении морального вреда истцу при оказании медицинской помощи его супруге.

Не влекут удовлетворение кассационной жалобы и доводы кассатора о том, что в деле не имеется подлинника заключения ГБУЗ "Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы", что у кассатора имеются сомнения в представленной копии экспертного заключения, поскольку в соответствии с ч.2 ст. 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию.

Из материалов дела усматривается, что в деле имеется заверенная копия заключения, представленная истцом (л.д.183-226, т.1), подлинника или заверенной копии иного содержания, ответчиком представлено не было, в связи с чем, указанное доказательство принято судами в качестве допустимого.

Вопреки доводам кассатора, гражданским процессуальным законодательством не запрещено принимать в качестве доказательств по гражданскому делу заключение экспертизы, которая проведена в рамках уголовного дела. Указанному заключению судами дана мотивированная оценка в совокупности с другими доказательствами по делу, в том числе и заключением экспертизы, проведенной в рамках гражданского дела.

Б.Н.Ю. в исковом заявлении и при рассмотрении дела в суде указывал на то, что в результате смерти жены причинен моральный вред, выразившийся в переживаемых им нравственных страданиях, связанных с отсутствием, по их мнению, надлежащего медицинского обследования и установлением правильного диагноза Б.Н.Ю. которой становилось все хуже, лечение не помогало, он лишился близкого человека, потеря которого никак не может быть восполнена, это является причиной постоянных тревог и переживаний.

Суд апелляционной инстанции, рассматривая настоящее дело, установил, что ответчик не предпринял всех необходимых и возможных мер по спасению Б.Н.Ю. из опасной для ее жизни ситуации, выявленные нарушения оказания медицинской помощи ответчиком способствовали развитию неблагоприятного исхода, сотрудниками ответчика не были приняты все необходимые и возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования пациента и в целях установления правильного диагноза, определению и установлению симптомов имевшегося у Б.Н.Ю. заболевания.

Вопреки доводам кассатора, судами первой и апелляционной инстанций установлены юридически значимые обстоятельства, выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам, подробно мотивированы судом со ссылками на представленные доказательства и нормы права. Оценка доказательств произведена в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о несогласии с выводами экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, об отсутствии вины учреждения в смерти Б.Н.Ю, которая обратилась по поводу заболевания поздно, не имела приверженности к лечению, не соблюдала ограничений, необходимых при ее заболеваниях, о неустранении судом противоречий в заключении эксперта, не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку направлен на переоценку доказательств и установленных по делу обстоятельств, тогда как в силу ст.ст. 67, 327.1 ГПК РФ оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права

Доводы кассационной жалобы основаны на ином понимании ответчиком положений законодательства, их применении к установленным обстоятельствам дела, не подтверждают нарушений судами норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 28 января 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Частного учреждения здравоохранения "Клиническая больница "РЖД - Медицина" города Иркутск" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи