Кассационное определение СК по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 11 октября 2022 г. по делу N 7У-9960/2022[77-3707/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Костиной О.М.

судей: Акатова Д.А. и Семёшина В.Я.

при секретаре Лысовой П.К, с участием прокурора Мироновой А.Б, осужденного Рябых С.Н. и его защитника - адвоката Кудрявцева Е.В, представившего ордер N 141 от 30 сентября 2022г. и удостоверение N 9388, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу осуждённого Рябых С.Н. на приговор Рославльского городского суда Смоленской области от 17 февраля 2022г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 4 мая 2022г. в отношении Рябых Сергея Николаевича.

Заслушав доклад судьи Акатова Д.А, выступления осужденного Рябых С.Н, его защитника - адвоката Кудрявцева Е.В, поддержавших доводы кассационной жалобы, просивших об отмене состоявшихся судебных решений и прекращении уголовного дела в отношении Рябых С.Н. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления либо изменении судебных решений, переквалификации содеянного на менее тяжкое преступление со смягчением наказания, прокурора Мироновой А.Б, просившей об отмене апелляционного определения и направлении уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение, судебная коллегия

установила:

по приговору Рославльского городского суда Смоленской области от 17 февраля 2022г.

ФИО23, родившийся ДД.ММ.ГГГГг. в д. "адрес", несудимый, осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам 2 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения ФИО23 до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения в виде содержания под стражей.

Срок отбытия наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

На основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Рябых С.Н. с 14 мая 2018 г. до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Рябых С.Н. в пользу потерпевшей ФИО7 139 727 рублей 61 копеек в счет возмещения материального вреда, 500 000 рублей в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 4 мая 2022г. приговор изменен:

- из приговора исключены показания свидетеля ? старшего участкового уполномоченного МО МВД России "Рославльский" Савченкова B.C. в части, в которой он сообщил о пояснениях Рябых Н.В, относящихся к фактическим обстоятельствам совершенного преступления;

- частичное возмещение ущерба в добровольном порядке признано обстоятельством, смягчающим наказание Рябых С.Н, в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ, вместо ошибочно признанного в соответствии с п. "к" ч.1 ст.61 УК РФ;

- из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора исключено указание на применение положений ст.64 УК РФ;

- назначенное Рябых С.Н. по ч.1 ст. 105 УК РФ наказание усилено до 6 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

По приговору суда Рябых С.Н. признан виновным в убийстве, то есть в умышленном причинении смерти другому человеку.

Преступление совершено им 13 мая 2018г. при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный Рябых С.Н. указывает о незаконности приговора и апелляционного определения.

Утверждает об отсутствии у него умысла на убийство погибшего Мишей; считает, что он действовал в состоянии необходимой обороны, поскольку Мишей ночью незаконно проник к нему в дом и начал душить, что подтверждается заключением эксперта о выявлении у него (Рябых) болезненных ощущений при пальпации шеи. Указывает, что внезапное и быстрое нападение явилось для него неожиданностью, поскольку в комнате было темно, он не понял, что нападавшим был именно Мишей, никакой ссоры в тот момент между ними не происходило. Осужденный несогласен с выводом суда о наличии у него мотива для убийства, ссылаясь на показания свидетелей Котельникова, Амеличева о дружеских отношениях между ним (Рябых) и Мишей. Полагает, что в ходе нового судебного рассмотрения дела не выполнены указания суда кассационной инстанции о необходимости тщательной проверки этих доводов.

Указывает, что суд первой инстанции проигнорировал выводы суда апелляционной инстанции о том, что показания свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО8 подтверждают его показания о необходимой обороне. Выражает несогласие с критической оценкой показаний названных свидетелей в приговоре, полагая, что они являются последовательными и непротиворечивыми.

Утверждает, что показания о признании вины в суде он давал, находясь в болезненном состоянии, однако суд не отложил судебное разбирательство.

Анализируя заключения судебно-медицинских экспертов относительно механизма попадания в дыхательные пути Мишей комков земли и частей растений, критически оценивает вывод суда о том, что он заталкивал в рот Мишей землю. Обращает внимание на показания эксперта Сенина о том, что земля могла попасть в рот Мишей случайно во время борьбы. Делает вывод о том, что механизм попадания земли в рот Мишей не установлен. Утверждает, что удерживал Мишей на полу, чтобы тот прекратил наносить ему удары, а не с целью лишения жизни.

Указывает, что суд первой инстанции критически оценил показания свидетеля Костенко Н.П, которые он давал в алкогольном опьянении и по просьбе матери погибшего - Мишей В.Н, однако суд апелляционной инстанции сослался на них как на доказательство виновности осужденного.

Отмечает, что в ходе предыдущего судебного разбирательства были признаны недопустимыми доказательствами показания Савченкова, Фомичева, Никитиной, протокол очной ставки между Савченковым и Рябых Н.В, однако они положены в основу нового обвинительного приговора.

Обращает внимание на агрессивное поведение Мишей в кафе и считает, что показания сотрудника ДПС Сыченкова об этом необоснованно приведены как доказательство его (Рябых) виновности.

Считает недопустимым доказательством характеристику его личности, составленную участковым уполномоченным Савченковым, поскольку тот в д. Крапивна не работал, является знакомым потерпевшей, неоднократно менял показания, оказывал давление на свидетелей Костенко и Никитенкова и выполнял одновременно роль следователя и свидетеля.

Выражает несогласие с оценкой показаний свидетелей, утверждая, что только его жена и мать - Рябых Н. и Рябых А. видели обстоятельства произошедшего. Просит отнестись критически к показаниям свидетелей ФИО20 и ФИО14, а также к показаниям близких родственников погибшего - Тюкаловой, ФИО7, заинтересованных в исходе дела, показания которых считает непоследовательными и противоречивыми.

Отмечает, что свидетели Даченкова, Котельников, Никитина были допрошены по ходатайству стороны защиты по характеристике личности подсудимого, однако их показания приведены как доказательства его виновности в совершении преступления.

Утверждает о нарушении принципа состязательности сторон, обоснуя этот довод тем, что в основу приговора положены те показания свидетелей, которые подтверждают версию следствия. Указывает, что Савченков, ФИО7, ФИО15 изменяли свои показания, приводит критическую оценку личности матери погибшего.

Выражает несогласие с размером взысканной с него суммы в счет возмещения материального ущерба, отмечая, что при постановлении предыдущего приговора она составила меньшую сумму, обращает внимание на отсутствие всех чеков, подтверждающих размер понесенных потерпевшей расходов, на приобретение продуктов и спиртного в "адрес", притом что ФИО7 за пределы "адрес" не выезжала.

Считает, что суд апелляционной инстанции назначил наказание иному лицу - Козелину, не проверил надлежащим образом доводы о нарушениях закона, допущенных при его (Рябых) задержании 13 мая 2018г, фиксации этого факта только 14 мая 2018г.

Просит состоявшиеся судебные решения отменить, уголовное дело прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления в соответствии со ст. 37 УК РФ либо судебные решения изменить и переквалифицировать содеянное.

В письменных возражениях на кассационную жалобу заместитель Рославльского межрайонного прокурора Санников А.Д. выражает несогласие с приведенными в ней доводами, считает, что при рассмотрении уголовного дела судом соблюдены все нормы уголовного и уголовно-процессуального законов, содеянное Рябых С.Н. квалифицировано верно, назначенное ему судом апелляционной инстанции наказание является справедливым, просит приговор и апелляционное определение оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.

Изучив доводы кассационной жалобы и дополнений к ней, письменных возражений на кассационную жалобу, материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции по настоящему делу.

В силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ судебное решение должно отвечать критериям законности, обоснованности и мотивированности.

Согласно ч.1 ст. 389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционных жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме. При этом, по смыслу вышеприведенных правовых предписаний, в случае несоответствия приговора суда первой инстанции требованиям законности, обоснованности и мотивированности, суд апелляционной инстанции не только вправе, но и обязан устранить допущенные нарушения, независимо от того, указано ли на них в апелляционных жалобах (представлении).

Между тем при проверке по апелляционной жалобе потерпевшей ФИО7 законности постановленного в отношении Рябых С.Н. приговора судом апелляционной инстанции вышеприведенные требования уголовно-процессуального закона не выполнены.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в том числе описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. При этом по смыслу взаимосвязанных положений ч.ч. 3, 4 ст. 14, ст. 73, 74 УПК РФ выводы суда в этой части должны быть основаны на совокупности проверенных и оцененных в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ доказательств, не могут строиться на предположениях, а все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном названным Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Кроме того, согласно ч. 2 ст. 17 УПК РФ никакие доказательства не могут иметь для суда заранее установленной силы.

Суд апелляционной инстанции исключил из приговора как недопустимое доказательство показания свидетеля - участкового уполномоченного отдела полиции Савченкова В.С. в части пояснений супруги осужденного - Рябых Н.В, относящихся к фактическим обстоятельствам преступления, которые она давала на месте происшествия, и пришел к выводу о том, что виновность Рябых С.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, подтверждается достаточной совокупностью остальных исследованных судом первой инстанции доказательств.

Однако судом апелляционной инстанции не учтено следующее.

Из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, следует, что у Рябых С.Н, находящегося 13 мая 2018г. в период с 3 до 6 часов в своем жилом доме в деревне Крапивна Рославльского района Смоленской области, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений произошла ссора со знакомым ФИО18, переросшая в обоюдную драку, в ходе которой ФИО1, будучи в состоянии алкогольного опьянения, реализуя свой преступный умысел, направленный на причинение смерти ФИО18, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий и желая их наступления, умышленно в быстрой последовательности друг за другом кулаками нанес множественные удары в область головы и лица находившегося в состоянии средней степени алкогольного опьянения ФИО18, которое лишало последнего возможности оказывать активное сопротивление, в результате чего ФИО18 упал на пол и при этом задел цветочные горшки с комнатными растениями и землей, которая просыпалась на пол. ФИО1, продолжая реализовывать свой преступный умысел на причинение смерти ФИО18, продолжил наносить лежащему на полу ФИО18 множественные удары кулаками в область головы и лица, после чего стал удерживать лежащего на полу ФИО18, не давая последнему возможности подняться и оказывать активного сопротивления, и начал руками заталкивать в ротовую полость ФИО18 просыпавшиеся из цветочных горшков землю и фрагменты комнатных растений, лишив тем самым последнего возможности вдыхать атмосферный воздух, то есть осуществлять жизненно-важную функцию организма человека, необходимую для нормальной жизнедеятельности - дыхание, что привело к закрытию дыхательных путей инородным телом и к развитию у ФИО18 механической асфиксии, от которой он скончался на месте происшествия.

Кроме того, своими умышленными действиями ФИО1 причинил ФИО18 телесные повреждения в виде ссадин, царапин, кровоподтеков на голове, которые у живых лиц квалифицируются как повреждения, не повлекшие вреда здоровью человека, телесные повреждения в виде ссадины в области нижней губы с переходом на подбородочную область и ушибленной раны в центре подбородочной области на фоне данной ссадины, которые квалифицируются у живых лиц как повреждения, причинившие легкий вред здоровью человека по признаку кратковременного расстройства здоровья сроком до 21 дня включительно.

В судебном заседании ФИО1 от дачи показаний отказался, в связи с чем были оглашены его показания, данные на предварительном следствии, из которых следует, что после совместного с ФИО18 распития спиртного в кафе ФИО1 со своей супругой ФИО8 ушел домой, закрыл на щеколду входную дверь и лег спать. Проснулся ФИО1 от того, что его голова вдавливалась в подушку, он увидел перед собой ФИО18, который стоял и душил его двумя руками за шею. ФИО1 пытался освободиться, но руки ФИО18 убрать с шеи не смог, после чего перевернулся и свалился с дивана. Они оба упали на пол, ФИО1 удалось сесть на ФИО18 сверху. ФИО1 стал удерживать ФИО18 и пару раз ударил того кулаком в лицо, чтобы успокоить, ФИО18 утих, они оба встали и ФИО18 опять стал бросаться в драку, они упали в угол, в результате чего разбились горшки с цветами. ФИО1 оказался сверху ФИО18, лежащего на животе, левой рукой держал ФИО18 за шею, а правой рукой наносил удары в область головы, так как в это время ФИО18 не успокаивался, махал руками, чтобы ударить ФИО1 и пытался его с себя скинуть. Примерно через 5-10 минут в дом зашла мать ФИО1 и тот отпустил ФИО18 ФИО1 предполагал, что земля и фрагменты растений попали в рот и дыхательные пути ФИО18, когда они упали и он удерживал того рукой за шею. Смерти ФИО18 он не желал, а просто защищался, умышленно в ротовую полость ФИО18 землю он не заталкивал.

Показания ФИО1, данные им в ходе предварительного расследования, в части того, что земля и фрагменты растений попали в рот и дыхательные пути ФИО18, когда они упали, и ФИО1 удерживал того рукой за шею, так как ФИО18 лежал лицом вниз, а также о том, что ФИО1 оборонялся от ФИО18, суд первой инстанции признал недостоверными, данными с целью избежать уголовной ответственности.

Как видно из приговора, проверяя показания ФИО1 о том, как именно земля из цветочных горшков оказалась во рту ФИО18, суд проанализировал заключения судебно-медицинских экспертов, установивших, что попадание земли и листа растения в полость рта и просвет дыхательных путей в результате вдыхания ФИО18 земли, рассыпанной на полу, при условии, что его голова прижималась к поверхности пола, в количестве, обнаруженном при исследовании трупа, полностью исключается.

Вместе с тем, признав показания ФИО1 недостоверными, равно как и показания супруги осужденного - ФИО8 - об обстоятельствах произошедшего, которая также утверждала, что ФИО18 ночью проник в их дом и пытался задушить ФИО1, суд первой инстанции в то же время учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства противоправное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления.

Однако выводов о том, какие действия ФИО18 суд признал противоправными и на основании каких доказательств, в приговоре не приведено. Более того, при изложении обстоятельств преступного деяния, признанного судом доказанным, противоправные действия ФИО18 также не описаны.

Между тем, как следует из разъяснений, содержащихся в п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре", если суд установилобстоятельства преступления, которые не были отражены в предъявленном подсудимому обвинении, но признаны судом смягчающими наказание (к примеру, противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившиеся поводом для преступления), эти обстоятельства также должны быть приведены при описании деяния подсудимого.

Суд апелляционной инстанции этих разъяснений не учел, не обратил внимания на противоречия, допущенные при оценке судом первой инстанции показаний подсудимого ФИО1 и свидетеля ФИО8 как недостоверных и показаний других свидетелей о действиях ФИО18 до того, как у него завязалась драка с ФИО1 и выводом о противоправном поведении ФИО18, явившемся поводом для совершения преступления.

Между тем надлежащая проверка показаний ФИО1 и ФИО8 в этой части имела значение для вынесения судом первой инстанции законного и обоснованного решения, тем более, когда сторона защиты приводила доводы о необходимой обороне.

Соглашаясь с постановленным приговором, суд апелляционной инстанции указал, что ФИО1 нанес множество ударов в область головы и лица ФИО18, повалил его на землю и удерживал, чем лишил возможности ФИО18 причинить осужденному телесные повреждения, что указывает на отсутствие у ФИО1 необходимости обороняться от ФИО18; действия ФИО1 по вталкиванию в ротовую полость ФИО18 земли и фрагментов растения указывают на его прямой умысел на совершение убийства и исключают версию стороны защиты о необходимой обороне.

Кроме того, признавая несостоятельными доводы апелляционной жалобы о необоснованности признания в качестве смягчающего обстоятельства противоправного поведения потерпевшего, суд апелляционной инстанции указал, что отсутствие материала проверки и принятого решения не указывает на отсутствие факта проникновения ФИО18 в жилище ФИО1

Между тем, в материалах уголовного дела имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО18 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 139 УК РФ (т. 3 л.д. 72). Однако судом апелляционной инстанции не приведено суждений о том, имеет ли оно преюдициальное значение для установления фактических обстоятельств инкриминированного ФИО1 преступления и могут ли изложенные в нем суждения следователя об оценке действий ФИО18 предопределять выводы суда в отношении подсудимого ФИО1

При этом в приговоре не содержится выводов (со ссылкой на конкретные исследованные доказательства) о том, проникал ли ФИО18 в дом ФИО1 и душил ли последнего во время сна, а если нет, то тогда какое поведение ФИО18 суд первой инстанции посчитал противоправным.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не только не усмотрел противоречий в выводах суда первой инстанции, но и сослался на фактические обстоятельства, которые приговором не устанавливались и при описании преступного деяния в нем не приведены, а также не дал оценки правовому значению постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО18 от ДД.ММ.ГГГГг.

Кроме того, суд первой инстанции, мотивировав вывод о недостоверности показаний ФИО1 и ФИО8 тем, что они опровергаются совокупностью других доказательств, в то же время признал достоверными показания свидетеля ФИО14 о том, что ему со слов ФИО1 известно о проникновении к тому в дом ФИО18 и о том, что ФИО18 душил ФИО1 При этом суд констатировал, что показания ФИО14 согласуются с показаниями остальных свидетелей и материалами уголовного дела. Также в основу приговора положены и показания потерпевшей ФИО7, причем и в части того, что от ФИО8 ей известно о проникновении ее сына ФИО18 в дом к ФИО1, которого он пытался задушить.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не обратил внимания на фактически противоречащие друг другу выводы суда первой инстанции при оценке показаний ФИО1, ФИО8, ФИО7, ФИО14 в части описания одних и тех же обстоятельств, причем имеющих существенное значение для квалификации содеянного.

Помимо этого, из акта судебно-медицинского исследования и заключения судебно-медицинского эксперта от 22 мая 2018г. N 280 (т.1 л.д. 100, 104) следует, что у самого ФИО1 были обнаружены телесные повреждения в виде кровоподтеков ушных раковин, лица, грудной клетки и левой кисти, ссадин лица, грудной клетки, правого надплечья, правого локтевого сустава и коленных суставов и царапин правого лучезапястного сустава, которые произошли от не менее чем четырнадцатикратных травматических воздействий твердыми тупыми предметами в пределах суток до момента осмотра. Давая оценку указанным повреждениям, суд первой инстанции ограничился констатацией того, что они не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности и поэтому как вред здоровью не квалифицируются.

Однако, признав достоверными выводы эксперта о наличии у ФИО1 телесных повреждений, в то же время суд первой инстанции критически оценил показания осужденного о том, что ФИО18 нападал на него во время драки.

Суждений относительно значения этих противоречий для оценки законности постановленного приговора в апелляционном определении не приведено.

Кроме того, судебно-медицинским экспертом, помимо вышеуказанных повреждений, у ФИО1 отмечена болезненность при пальпации передне-боковых поверхностей шеи с двух сторон в средней ее трети. Однако в этой части ни акт судебно-медицинского исследования, ни заключение эксперта от 22 мая 2018г. N 280 не сопоставлены с показаниями ФИО1 и ФИО8 о том, что ФИО18 душил ФИО1

В случае установления указанных обстоятельств проникновения ФИО18 в жилище ФИО1 в ночное время и попытки удушения спящего ФИО1, о которых дали показания осужденный и его супруга, а также другие приведенные в приговоре свидетели, указавшие на источник своей осведомленности, они могли повлиять и на оценку достоверности показаний ФИО1 и ФИО8 в иной части - о том, что в ходе драки ФИО1 отпускал ФИО18, но тот опять кидался на ФИО1 и не успокаивался даже тогда, когда ФИО1 удерживал его на полу и наносил удары. А эти обстоятельства имеют важное значение для оценки момента окончания общественно опасного посягательства со стороны ФИО18 (в случае установления судом его наличия), и очевидности этого момента для самого ФИО1

В свою очередь при доказанности вышеприведенных обстоятельств их следовало оценить применительно к положениям ст. 37 УК РФ с учетом разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление".

Так, согласно пп. 2, 3, 4, 8 названного Постановления Пленума Верховного Суда РФ в ч. 1 ст. 37 УК РФ общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, представляет собой деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни обороняющегося или другого лица. О наличии такого посягательства может свидетельствовать, в частности применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося (например, удушение). Под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК РФ, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои);

при выяснении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения (часть 2.1 статьи 37 УК РФ), суду следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица (состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения и т.п.);

в зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства;

состояние необходимой обороны может иметь место в том числе в случаях, когда защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но исходя из обстоятельств для оборонявшегося лица не был ясен момент его окончания и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается.

Кроме того при установлении указанных обстоятельств требовали бы судебной оценки действия ФИО1 применительно к положениям уголовного закона, предусматривающим ответственность за умышленное причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны с учетом разъяснений, содержащихся в п. 11 вышеназванного Постановления Пленума Верховного Суда РФ, согласно которым уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, то есть когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в части 2 статьи 37 УК РФ, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. При этом ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства.

На необходимость тщательной проверки этих юридически значимых обстоятельств и доводов стороны защиты с приведением в итоговых судебных решениях убедительных мотивов было указано в кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 2 сентября 2021 г. Однако в нарушение требований ч.6 ст. 401.16 УПК РФ указания суда кассационной инстанции при новом рассмотрении уголовного дела в полной мере не выполнены.

Судебная коллегия отмечает также неполноту проверки судом апелляционной инстанции допустимости приведенных в приговоре доказательств.

Так, в силу п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности.

Однако в основу выводов о виновности ФИО1 суд первой инстанции положил показания свидетеля ФИО19 о том, что ФИО1 убил ФИО18, который залез в дом ФИО1 и стал на него кидаться; показания свидетеля ФИО20 о том, что весной 2018г. ему стало известно, что ФИО1 убил ФИО18

Между тем свидетель ФИО19 прямо указал, что в этой части его показания основаны на слухах. Свидетель же ФИО20 источника своей осведомленности о произошедших событиях не указал, а суд первой инстанции этого значимого обстоятельства для оценки его показаний как допустимых, не выяснял.

Вышеприведенные существенные нарушения уголовно-процессуального закона повлияли на оценку законности постановленного приговора, проверку правильности разрешения судом первой инстанции вопросов о виновности Рябых С.Н. в совершении инкриминированного ему преступления, квалификации его действий, а потому в силу ч.1 ст. 401.15 УПК РФ они являются основанием для отмены апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 4 мая 2022г. и направления уголовного дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, обладающий в силу положений главы 45.1 УПК РФ полномочиями по проверке не только правовых, но и фактических оснований обжалуемого судебного решения.

Принимая такое решение судебная коллегия учитывает установленные ч. 7 ст. 401.16 УПК РФ пределы прав суда кассационной инстанции, который в случае отмены судебного решения не вправе предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности того или иного доказательства и преимуществах одних доказательств перед другими, а также предрешать выводы, которые могут быть сделаны судом апелляционной инстанции при повторном рассмотрении данного уголовного дела. В связи с этим доводы, приведенные в кассационной жалобе Рябых С.Н. о невиновности в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, незаконности приговора в части разрешения гражданского иска подлежат проверке в суде апелляционной инстанции в ходе нового судебного разбирательства.

При новом судебном разбирательстве суду апелляционной инстанции необходимо устранить отмеченные нарушения, тщательно проверить законность постановленного приговора, доводы сторон и в зависимости от установленных обстоятельств принять законное, обоснованное и мотивированное решение, в полной мере реализуя свои полномочия, предусмотренные ст. 389.20 УПК РФ, и принимая во внимания положения ч.3 ст. 14 УПК РФ о том, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, предусмотренном названным Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

В связи с передачей уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение подлежит разрешению вопрос о мере пресечения в отношении Рябых С.Н. в соответствии с требованиями п.1 ч.2 ст.29, п.1 ч.1 ст.97, п.7 ст.98, ст.99, ст.108, ст.255 УПК РФ.

При этом суд кассационной инстанции учитывает, что Рябых С.Н. обвиняется в совершении особо тяжкого преступления против жизни и здоровья, за которое предусмотрено наказание исключительно в виде лишения свободы и на длительный срок. Также суд принимает во внимание сведения о личности Рябых С.Н, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие имеющиеся в уголовном деле данные, которые не исключают необходимости применения в отношении него самой строгой меры пресечения.

Учитывая совокупность вышеприведенных обстоятельств, в целях проведения судебного разбирательства в разумный срок, сохранения баланса между интересами обвиняемого и необходимостью гарантировать эффективность системы уголовного правосудия, суд кассационной инстанции полагает необходимым избрать в отношении Рябых С.Н. меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 3 месяца, то есть по 10 января 2023г. включительно. При этом судебная коллегия обсудила возможность применения в отношении Рябых С.Н. более мягких мер пресечения, однако пришла к выводу, что они не смогут обеспечить беспрепятственное осуществление уголовного судопроизводства.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.13, 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационную жалобу осужденного Рябых С.Н. удовлетворить частично.

Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 4 мая 2022г. в отношении Рябых Сергея Николаевича отменить, уголовное дело направить на новое апелляционное рассмотрение в Смоленский областной суд в ином составе суда.

Избрать в отношении Рябых Сергея Николаевича меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 3 месяца, то есть по 10 января 2023г. включительно.

Председательствующий

Судьи: