Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 декабря 2022 г. по делу N 8Г-18045/2022[88-18326/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Грудновой А.В, Шушкевич О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1813/2022 по иску Савельева Геннадия Владимировича к государственному учреждению - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области о взыскании убытков, процентов за пользование чужими денежными средствами, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Савельева Геннадия Владимировича на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 22 апреля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 июля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Давыдовой Т.И. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Савельев Г.В. обратился в суд с иском к государственному учреждению - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области (далее по тексту - ОПФР по Свердловской области) о взыскании убытков в размере 14 303, 98 руб, процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 11 августа 2015 года по 30 сентября 2021 года в размере 30 523, 33 руб, компенсации морального вреда в размере 300 000 руб.

В обоснование заявленных требований Савельев Г.В. сослался на то, что с 11 августа 2015 года является получателем страховой пенсии по старости на основании части 1 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях". При оценке его пенсионных прав пенсионный орган не включил в общий страховой стаж период его работы с 03 сентября 1992 года по 31 декабря 1996 года (так указано в исковом заявлении) в качестве водителя с исполнением обязанностей электромонтера на Приютовском участке в Белебеевском межрайонном предприятии электрических сетей в ООО "Белебеевские городские электросети". При обращении 24 июня 2021 года в пенсионный орган с заявлением о перерасчете размера пенсии, распоряжением от 30 июня 2021 года произведен ее перерасчет, с 01 июля 2021 года с учетом указанного выше периода осуществления трудовой деятельности. Решением пенсионного органа от 05 октября 2021 года исправлена ошибка в части даты, с которой необходимо произвести перерасчет пенсии, перерасчет произведен с 11 августа 2015 года. Полагает, что неполучение в период с 11 августа 2015 года по 30 сентября 2021 года пенсионного обеспечения в полном объеме имело место по вине пенсионного органа. Поскольку с 11 августа 2015 года он недополучал пенсию, ему причинены убытки, размер которых он определяет путем индексации выплаченной ему единовременно в результате перерасчета пенсии суммы 67 413 руб. на индекс роста потребительских цен, начиная с 11 августа 2015 года. Также полагает, что на указанную сумму (67 413 руб.) подлежат начислению проценты за пользование чужими денежными средствами в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации. Действиями ответчика ему причинены тяжелые нравственные и физические страдания, которые повлекли за собой ухудшение его эмоционального состояния и физического здоровья.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 22 апреля 2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 июля 2022 года, Савельеву Г.В. в удовлетворении иска отказано.

В кассационной жалобе Савельев Г.В. ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, как незаконных.

Стороны в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает судебные акты подлежащими отмене в части отказа в удовлетворении иска о взыскании компенсации морального вреда ввиду нарушения судами норм материального и процессуального права.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что с 11 августа 2015 года Савельев Г.В. является получателем страховой пенсии по старости на основании части 1 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

При обращении 27 июля 2015 года в государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга Свердловской области (далее по тексту - УПФ в Октябрьском районе г. Екатеринбурга) с заявлением о назначении страховой пенсии по старости Савельев Г.В. указал, что при назначении страховой пенсии по старости следует произвести её расчет по сведениям индивидуального персонифицированного учета, исходя из заработной платы за период с 01 января 1997 года по 26 мая 1999 года, как за неполные 60 месяцев. Также Савельевым Г.В. указано на то, что трудовую книжку он представить не может, в связи с её утратой. В периоды не трудоустройства до 2002 года на учете в службе занятости не состоял, индивидуальным предпринимателем не являлся, уход за престарелыми и инвалидами не осуществлял, военную службу по призыву не проходил, по очной форме не обучался, в настоящее время нигде не работает, ранее пенсия не назначалась (л.д. 74-77 том 1).

Решением пенсионного органа от 07 сентября 2015 года N 944987/15 Савельеву Г.В. была установлена страховая пенсия по старости с 11 августа 2015 года в размере 6 805, 46 руб. (л.д. 108 том 1). Продолжительность страхового стажа истца была определена 13 лет 02 месяца 07 дней (л.д. 70 том 1). В стаж были учтены периоды с 01 января 1997 года по 26 мая 1999 года, с 15 июня 1999 года по 17 января 2000 года, с 05 января 2002 года по 15 февраля 2002 года, 17 мая 2002 года по 16 сентября 2004 года, с 15 декабря 2004 года по 15 августа 2008 года, с 01 октября 2008 года, по 28 февраля 2009 года, с 19 июня 2009 года по 05 октября 2020 года, с 26 октября 2010 года по 29 декабря 2010 года, 01 января 2011 года по 31 марта 2011 года, с 06 июня 2011 года по 31 декабря 2012 года, 19 августа 2013 года по 30 декабря 2013 года (л.д. 69 том 1).

24 июня 2021 года Савельев Г.В. обратился в УПФ в Октябрьском районе г. Екатеринбурга с заявлением о перерасчете размера пенсии, к которому приложил архивные справки от 18 февраля 2021 года N1422, 1422-1, 1512; архивную справку от 03 апреля 2021 года N595; архивные справки от 16 декабря 2020 года N4/з, 5/з; справку общества с ограниченной ответственностью "Белебеевские городские электрические сети" от 27 ноября 2020 года N01-5/1171; справку ООО "Белебеевские городские электрические сети" от 30 ноября 2020 года N 3 о заработной плате за период с 1992 по 1999 год; архивные справки от 14 декабря 2020 года N 408, 409; справку Белебеевского автотранспортного предприятия - филиал Государственного унитарного предприятия "Башавтотранс", Республика Башкортостан от 17 марта 2021 года N 33, 38; архивные справки от 28 декабря 2020 года N 5014, 5015 (л.д.140-142, 145-162 том 1).

Распоряжением от 30 июня 2021 года N 633438/21 Савельеву Г.В. произведен перерасчет размера пенсии по старости с 01 июля 2021 года. По представленным Савельевым Г.В. дополнительным документов пенсионный орган определилпродолжительность его страхового стажа 33 года 04 месяца 29 дней (л.д. 222 том 1). В страховой стаж истца, в том числе был дополнительно включен период работы с 03 марта 1992 года по 31 декабря 1996 года. Размер пенсии на 01 июля 2021 года составил 15 212, 66 руб.(л.д. 210, 213 том 1).

Решением от 05 октября 2021 года в связи с обнаружением ошибки, допущенной при установлении Савельеву Г.В. пенсии, выразившейся в неправильном определении продолжительности страхового стажа истца на день назначения пенсии (в стаж не был учтен период работы с 03 марта 1992 года по 31 декабря 1996 года), на 11 августа 2015 года размер пенсии истца должен был составлять 7 613, 96 руб. (л.д. 163-164 том 1); произведен перерасчет пенсионного обеспечения с учетом всех индексаций с 11 августа 2015 года по 30 июня 2021 года, истцу единовременно выплачено 67 413 руб.

Разрешая требования в части взыскания убытков, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 15, 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", исходил из того, что пенсионный орган с учетом дополнительно принятых от истца документов, подтверждающих осуществление им трудовой деятельности, в том числе в период с 09 марта 1992 года по 26 мая 1999 года, сведений о которой ранее не представлялось, произвел с 01 июля 2021 года, а затем с 11 августа 2015 года перерасчет пенсии с учетом индексаций, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска в данной части.

Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом суда первой инстанции и его правовым обоснованием, дополнительно указав, что перерасчет пенсии по старости носит заявительный характер, в связи с чем обращение истца в пенсионный орган 24 июня 2021 года, исходя из положений части 1 статьи 23 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" породило у ответчика обязанность произвести Савельеву Г.В. соответствующий перерасчет с 1-го числа месяца, следующего за месяцем, в котором принято заявление пенсионера о перерасчете размера страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии в сторону увеличения, что последним и было сделано; произведенный в последующем пенсионным органом перерасчет страховой пенсии по старости с учетом периода осуществления им трудовой деятельности с 09 марта 1992 года по 26 мая 1999 года с момента назначения страховой пенсии по старости (11 августа 2015 года), с учетом индексации пенсионного обеспечения, прав истца не нарушает; пенсионный орган в полном объеме выполнил возложенные на него законом обязанности по реализации права истца на пенсионное обеспечение в соответствии с законодательством Российской Федерации, произведя соответствующую оценку пенсионных прав застрахованного лица, исходя из перечня имеющихся в его распоряжении документов, что в полной мере соответствует требованиям Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" и принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов, в частности Правил обращения за страховой пенсией, фиксированной выплатой к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, накопительной пенсией, в том числе работодателей, и пенсией по государственному пенсионному обеспечению, их назначения, установления, перерасчета, корректировки их размера, в том числе лицам, не имеющим постоянного места жительства на территории Российской Федерации, проведения проверок документов, необходимых для их установления, перевода с

одного вида пенсии на другой в соответствии с федеральными законами "О страховых пенсиях", "О накопительной пенсии" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", утвержденных приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 17 ноября 2014 года N 884н.

Разрешая требования в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, суд первой инстанции исходил из того, что отношения по выплате Савельеву Г.В. пенсионного обеспечения в рамках специального правового регулирования не носят гражданско-правового характера и не относятся к денежным обязательствам, в связи с чем пришел к выводу, с которым согласился и суд апелляционной инстанции, о невозможности применения к спорным отношениям положений статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих ответственность за неисполнение денежного обязательства.

Разрешая требования Савельева Г.В. о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, приведя в решении положения статей 151, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" от 20 декабря 1994 года N 10, исходил из того, что по общему компенсация морального вреда допускается при наличии вины причинителя вреда; пенсионное законодательство Российской Федерации не предусматривает возможность взыскания компенсации морального вреда в случае нарушения пенсионных прав граждан, в связи с чем пришел к выводу, с которым согласился и суд апелляционной инстанции, об отсутствии основания для удовлетворения иска и в этой части.

Судебная коллегия полагает выводы судов об отсутствии основания для удовлетворения требований Савельева Г.В. о взыскании убытков и процентов за пользование чужими денежными требованиями в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации обоснованными, а доводы кассационной жалобы истца в этой части основанными на неправильном толковании норм материального права.

Пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (абзац первый пункта 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Статьей 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что, удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пенсионное законодательство Российской Федерации не содержит норм, предусматривающих возмещение ущерба в связи с несвоевременной выплатой страховой пенсии за период, когда страховая пенсия не назначалась и не выплачивалась, за исключением случаев, когда органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, обнаружены ошибки, допущенные при установлении и (или) выплате страховой пенсии, установлении, перерасчете размера, индексации и (или) выплате фиксированной выплаты к страховой пенсии (часть 4 статьи 28 Федерального закона от 28 декабря года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях").

Как установлено судами, обнаружив ошибку при определении продолжительности страхового стажа истца и, как следствие из этого, ошибку при определении размера страховой пенсии, ответчик произвел выплату Савельеву Г.В. недополученной пенсии за период, начиная со дня ее назначения - с 11 августа 2015 года, возместив тем самым причиненные ему убытки.

Индексация фиксированной выплаты к страховой пенсии в связи с повышением уровня потребительских цен производится в соответствии с частями 6, 8 статьи 16 Федерального закона "О страховых пенсиях" от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ. Ежегодное увеличение стоимости одного пенсионного коэффициента, с учетом которого определяется размер страховой пенсии, в связи с ростом потребительских цен, установлено частями 20-23 статьи 15 указанного Федерального закона.

Из материалов дела следует и установлено судами, что при определении размера задолженности пенсии, подлежащей выплате истцу, пенсионным органом производилось ее увеличение, в связи с ростом потребительских цен, в порядке определенном Правительством Российской Федерации (на 01 февраля 2016 года, 01 февраля 2017 года, 01 апреля 2017 года, 01 января 2018 года, 01 января 2019 года, 01 января 2020 года, 01 января 2021 года).

С учетом изложенного, выводы судов об отсутствии правовых оснований для взыскания в пользу Савельева Г.В. убытков, рассчитанных путем индексации суммы задолженности 67 413 руб, начиная с августа 2015 года, являются обоснованными.

Пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором. Применение положений статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации в конкретных спорах зависит от того, являются ли спорные имущественные правоотношения гражданско-правовыми, а нарушенное обязательство - денежным, а если не являются, то имеется ли указание законодателя о возможности их применения к спорным отношениям (пункт 3 мотивировочной части определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 апреля 2001 года N 99-О).

Таким образом, положения статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают ответственность за нарушение денежного обязательства гражданско-правового характера и определяют последствия неисполнения или просрочки исполнения денежного обязательства, в силу которого на должника возлагается обязанность уплатить деньги, вернуть долг.

Между тем в данном случае спорные отношения связаны с реализацией гражданином права на пенсионное обеспечение. Эти отношения урегулированы нормами специального пенсионного законодательства, которыми возможность взыскания с пенсионного органа процентов за пользование чужими денежными средствами по правилам статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации не предусмотрена. Поскольку спорные отношения не носят гражданско-правового характера и не относятся к денежным обязательствам по смыслу, придаваемому этим обязательствам нормами статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, то взыскание с пенсионного органа процентов за пользование чужими денежными средствами на основании статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации противоречит нормативным положениям, подлежащим применению к спорным отношениям.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов об отсутствии правых оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального, основанные на отсутствии в пенсионном законодательстве специальной нормы и недоказанности вины ответчика в причинении вреда, сделанными с нарушением норм материального и процессуального права.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как указано в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Как указано в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, в силу пункта 2 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. В указанных случаях компенсация морального вреда присуждается истцу при установлении судом самого факта нарушения его имущественных прав.

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающим на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Придя к выводу о том, что действиями ответчика, личные неимущественные права истца не нарушены, что, по мнению судебных инстанций, свидетельствует об отсутствии оснований для компенсации морального вреда, судебные инстанции не определили правовую природу спорных отношений и не учли, что социальное обеспечение по получении пенсии направлено на создание получателем достойных условий жизни, поддержание их жизнедеятельности, сохранение их здоровья и в связи с этим на обеспечение достоинства их личности.

Статья 39 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

Исходя из предназначения социального государства механизм социальной защиты, предусмотренный законодательством, должен позволять наиболее уязвимым категориям граждан получать поддержку, включая материальную, со стороны государства и общества и обеспечивать благоприятные, но не ущемляющие охраняемое государством достоинство личности условия для реализации ими своих прав. Несоблюдение государственными органами нормативных предписаний при реализации гражданами права на социальное обеспечение, осуществляемое, в том числе в виде денежных выплат (пенсий), может порождать право таких граждан на компенсацию морального вреда в связи с тем, что социальное обеспечение граждан неразрывно связано с их нематериальными благами и личными неимущественными правами.

Произвольное, то есть в отсутствие установленных законом оснований, лишение гражданина уполномоченным органом права на социальное обеспечение нарушает не только непосредственно его имущественные права, но и влечет нарушение личных неимущественных прав такого гражданина, в числе которых здоровье гражданина, достоинство его личности.

Поскольку компенсация морального вреда, о взыскании которой заявлено истцом в связи с неправомерными действиями ответчика по выплате пенсии в неполном размере, является одним из видов гражданско-правовой ответственности, то нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064), устанавливающие основания ответственности в случае причинения вреда в результате незаконных действий (бездействия), применимы как к возмещению имущественного, так и морального вреда, причиненного пенсионным органом.

Таким образом, в настоящем деле суды первой и апелляционной инстанций неправильно истолковали и применили к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, вследствие чего пришли к ошибочному выводу об отсутствии правовых оснований для возмещения истцу такого вреда.

Кроме того, указывая на правомерность действий пенсионного органа при назначении истцу пенсии со ссылкой на то, что с заявлением о ее перерасчете с приложением необходимых документов истец обратился только в июне 2021 года, суды оставили без внимания и оценки то обстоятельство, что назначая Савельеву Г.В. пенсию на оснований сведений индивидуального (персонифицированного) учета, как он просил, пенсионный орган не зачел в страховой стаж истца период его работы с 04 марта 1992 года по 31 декабря 1996 года в Белебеевском управлении технологического транспорта N 1 Объединения Башнефть, тогда как в выписке из лицевого индивидуального счета, сформированной на 29 июля 2015 года и принятой пенсионным органом для определения права истца на пенсию, период работы истца в указанном предприятии указан с 04 марта 1992 года по 14 июля 2000 года (л.д. 86 том 1). Также не дана оценка тому обстоятельству, что при совершении пенсионным органом ошибки при установлении Савельеву Г.В. пенсии по старости, она была исправлена ответчиком со дня назначения истцу пенсии - с 11 августа 2015 года, а не с 01 июля 2021 года, когда истцом были представлены дополнительные документы о стаже и подано заявление о перерасчет пенсии.

С учетом изложенного судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что допущенные по делу нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Савельева Г.В, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены решения и апелляционного определения с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции в части требований истца о компенсации причиненного ему морального вреда.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 22 апреля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 июля 2022 года в части отказа Савельеву Геннадию Владимировичу в удовлетворении исковых требований к Государственному учреждению - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области о взыскании компенсации морального вреда отменить, дело в отмененной части направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В остальной части решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 22 апреля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 июля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Савельева Геннадия Владимировича - в части без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи