Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 декабря 2022 г. по делу N 8а-25083/2022[88а-24123/2022]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Черемисина Е.В, судей Мишиной И.В, Евтифеевой О.Э.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 41 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу на апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 28 сентября 2022 года

по административному делу N 42RS0005-01-2022-002826-05 (N 2а-2239/2022) по административному исковому заявлению Самохвалова Антона Викторовича к федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 41 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу, Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу, Федеральной службе исполнения наказаний России о признании незаконными действий (бездействия).

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Черемисина Е.В, выслушав объяснения представителя административных ответчиков Полий Е.В, поддержавшей кассационную жалобу, объяснения административного истца Самохвалова А.В, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Самохвалов А.В. обратился с административным исковым заявлением к Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу (далее - ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу) о признании незаконными действий (бездействия), выразившихся в том, что ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу и федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N 41 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу (далее - ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу) с 13.09.2014 и по дату поступления иска не обеспечивают соответствие материально-бытового обеспечения в исправительном учреждении установленным законом нормам.

В частности, в камерах ШИЗО / ПКТ N с 1 по 10, 13, 15-20, 22, 23 глухие двери навешаны с правой стороны относительно входа в камеру, также как и решетчатые двери, возможность открывания замка решетчатой двери из камеры не исключена. На оконных проемах камер с внутренней стороны отсекающие оконные решетки выполнены не распашным решетчатым полотном, наружные и внутренние оконные решетки препятствуют открыванию створок, фрамуг, форточек для проветривания помещений, ширина коридоров менее двух метров, отсутствует приточная и вытяжная вентиляция, а также штепсельные розетки.

Определением суда к участию в деле в качестве административных соответчиков привлечены ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу и Федеральная служба исполнения наказаний России (далее - ФСИН России).

В судебном заседании административный истец заявленные требования поддержал.

Представитель административных ответчиков Полий Е.В. административный иск не признала.

Решением Заводского районного суда г. Кемерово от 4 июля 2022 года в удовлетворении административных исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 28 сентября 2022 года решение суда отменено в части отказа в удовлетворении требований о признании ненадлежащими условий содержания, выразившихся в необеспечении вентиляцией камер ШИЗО / ПКТ ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу N с 1 по 10, 13, с 15 по 20, 22, 23. В отменённой части принято новое решение, которым признаны ненадлежащими условия содержания Самохвалова А.В, выразившиеся в необеспечении вентиляцией в камерах ШИЗО / ПКТ ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу N с 1 по 10, 13, с 15 по 20, 22, 23 в течении 597 дней и 491 дней соответственно по постановлениям о дисциплинарных взысканиях, вынесенным в период с 27.07.2016 по 30.12.2021. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу, ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу 10 ноября 2022 года обратились в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, которая поступила 16 ноября 2022 года.

В кассационной жалобе заявители просят апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 28 сентября 2022 года в части признания ненадлежащими условий содержания, выразившихся в необеспечении вентиляцией камер ШИЗО / ПКТ ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу N с 1 по 10, 13, с 15 по 20, 22, 23 отменить. Принять новое решение, которым в указанной части в удовлетворении требований отказать. В остальной части апелляционное определение оставить без изменения.

В соответствии с частью 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Согласно части 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции в обжалованной части судебного акта.

Как следует из материалов дела, административные исковые требования направлены на оспаривание бездействия административных ответчиков, выражающегося, по мнению Самохвалова А.В, в том, что условия содержания в камерах ШИЗО/ПКТ ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу не соответствуют нормативным требованиям и нарушают его права.

Разрешая требования Самохвалова А.В. об отсутствии вентиляции, суд первой инстанции указал, что в камерах осуществляется естественная вентиляция путем проветривания через окна камер, при этом "СП 308.1325800.2017. Свод правил. Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования (в двух частях)", на который ссылался административный истец, не применяется к спорным правоотношениям, поскольку здание ФКУ ИК-41 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу введено в эксплуатацию в 1969 году, т.е. до вступления в силу указанного Свода правил.

Оценив правильность указанных выводов, суд апелляционной инстанции привел верное суждение о том, что факт постройки зданий исправительного учреждения в 1969 году и отсутствие мероприятий по реконструкции или капитальному ремонту не освобождает такое учреждение от обязанности по созданию осужденным условий содержания, соответствующих нормам международного права, положениям международных договоров Российской Федерации и федеральных законов.

При этом суд второй инстанции также обоснованно сослался на положения части 3 статьи 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, согласно которой администрация исправительных учреждений несет ответственность за выполнение установленных санитарно- гигиенических и противоэпидемических требований, обеспечивающих охрану здоровья осужденных.

Вместе с тем, отменяя решение суда первой инстанции в части и удовлетворяя в этой части заявленные требования, суд апелляционной инстанции указал, что считает установленным факт отсутствия в период содержания истца в камерах ШИЗО/ПКТ приточно-вытяжной вентиляции при наличии естественной, которая не справляется с работой, поскольку имеет место неполное открывание форточек.

В обоснование данных выводов суд сослался на лист дела 92 (оборот) без указания того, какое именно доказательство находится на этом листе дела, а также на то, что административные ответчики не отрицали факт отсутствия вентиляции и не опровергли доводы административного истца.

С выводами суда апелляционной инстанции в обжалуемой части нельзя согласиться исходя из следующего.

Согласно части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

В части 2 статьи 21 Конституции Российской Федерации установлено, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

Данные конституционные нормы в полной мере распространяются на лиц, подвергаемых государством мерам принуждения, ограничивающим свободу и личную неприкосновенность.

В этой связи условия изоляции лица от общества, связанной с применением подобных мер, должны гарантировать его конституционные права и свободы.

Для этих целей законодательством Российской Федерации предусмотрена подробная регламентация условий нахождения лиц в местах принудительного содержания, зависящих от установленного законом правового статуса таких лиц, а также от характера и особенностей конкретных мест принудительного содержания.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" разъяснил, что под условиями содержания лишённых свободы лиц следует понимать условия, в которых с учётом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закреплённые Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий и питанием (пункт 2).

Принудительное содержание лишённых свободы лиц в предназначенных для этого местах, их перемещение в транспортных средствах должно осуществляться в соответствии с принципами законности, справедливости, равенства всех перед законом, гуманизма, защиты от дискриминации, личной безопасности, охраны здоровья граждан, что исключает пытки, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение и, соответственно, не допускает незаконное - как физическое, так и психическое - воздействие на человека. Иное является нарушением условий содержания лишённых свободы лиц (пункт 3).

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 13 названного выше постановления Пленума обратил внимание судов, что при рассмотрении требований, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания, обязанность доказывания соблюдения надлежащих условий содержания лишённых свободы лиц возлагается на соответствующие орган или учреждение, должностное лицо, которым следует подтверждать факты, обосновывающие их возражения. Осуждённому, обратившемуся в суд за защитой нарушенных, по его мнению, прав, надлежит представлять (сообщать) суду сведения о том, какие его права, свободы и законные интересы нарушены, излагать доводы, обосновывающие заявленные требования; учитывая объективные трудности собирания доказательств нарушения условий содержания лишённых свободы лиц, суд оказывает содействие в реализации прав истца, принимает меры, в том числе для выявления и истребования доказательств по собственной инициативе (абзацы второй и третий пункта 13).

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 разъяснено, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий.

Так, судам необходимо учитывать, что о наличии нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации (например, статья 7 Федерального закона от 26 апреля 2013 года N 67-ФЗ "О порядке отбывания административного ареста", статьи 16, 17, 19, 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", статья 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

В то же время при разрешении административных дел суды могут принимать во внимание обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц (например, незначительное отклонение от установленной законом площади помещения в расчете на одного человека может быть восполнено созданием условий для полезной деятельности вне помещений, в частности для образования, спорта и досуга, труда, профессиональной деятельности).

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в определении от 22 марта 2012 года N 555-О-О, предоставление суду полномочий по оценке доказательств и отражению ее результатов в судебном решении вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, что вместе с тем не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Задачами административного судопроизводства являются в силу статьи 3 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в том числе защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан в сфере административных и иных публичных правоотношений; правильное рассмотрение и разрешение административных дел; укрепление законности и предупреждение нарушений в названной сфере.

Законность и справедливость при рассмотрении и разрешении судами административных дел обеспечиваются соблюдением положений, предусмотренных законодательством об административном судопроизводстве, а также получением гражданами и организациями судебной защиты путем восстановления их нарушенных прав и свобод (статья 9 упомянутого кодекса).

Федеральный законодатель в статье 14 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации указал, что суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает сторонам содействие в реализации их прав, создает условия и принимает предусмотренные этим кодексом меры для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по административному делу, в том числе для выявления и истребования по собственной инициативе доказательств, а также для правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении и разрешении административного дела (часть 2).

Суд определяет имеющие значение для правильного разрешения административного дела обстоятельства в соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к спорным публичным правоотношениям, исходя из требований и возражений лиц, участвующих в деле; не связан основаниями и доводами заявленных требований по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия), принятых или совершенных органами государственной власти, органами местного самоуправления, иными органами и организациями, наделенными отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностными лицами, государственными или муниципальными служащими (часть 3 статьи 62 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Приведенные законоположения и разъяснения высшей судебной инстанции судом апелляционной инстанции не учтены при рассмотрении настоящего административного дела.

"СП 308.1325800.2017. Свод правил. Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования (в двух частях)" (утвержден и введен в действие приказом Минстроя России от 20 октября 2017 года N 1454/пр), на который сослался суд второй инстанции, регулирует вопросы обеспечения камер исправительных учреждений вентиляцией, в связи с чем подлежит применению к спорным административным правоотношениям.

Позиция административных ответчиков о неприменении указанного Свода правил при разрешении настоящего административного спора не может быть признана правильной применительно к вопросу наличия вентиляции в камерах, поскольку полное отсутствие таковой с очевидностью нарушает права лиц, находящихся в местах принудительного содержания, на что обращено внимание и в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47.

В этой связи в отсутствие иного нормативного регулирования вопросов обеспечения вентиляцией камер исправительных учреждений, применение положений указанного Свода правил является обоснованным.

Согласно пункту 19.3.6 названного Свода правил во всех спальных комнатах и спальных помещениях, одноместных помещениях безопасного места, камерах, палатах зданий медицинского назначения следует предусматривать: приточную вентиляцию с механическим или естественным побуждением, при этом естественный приток воздуха обеспечивается через регулируемые оконные створки, фрамуги, форточки, клапаны или другие устройства, в том числе автономные стеновые воздушные клапаны с регулируемым открыванием; вытяжную вентиляцию с механическим или естественным побуждением.

В пунктах 2.12.2, 2.12.5 "ГОСТ 22270-2018. Межгосударственный стандарт. Системы отопления, вентиляции и кондиционирования. Термины и определения" (введен в действие приказом Росстандарта от 16 октября 2018 года N 762-ст) даны определения терминов "естественная" вентиляция и "механическая" вентиляция. Под естественной вентиляцией (аэрацией) понимается вентиляция, осуществляемая под действием разности удельных весов (температур) наружного и внутреннего воздуха, под влиянием ветра или совместным их действием, а также под действием комплекса технических средств без механического привода. Под механической вентиляцией понимается вентиляция, осуществляемая при помощи комплекса технических средств с применением воздухотехнического оборудования с механическим приводом.

С учетом содержания указанных стандартизированных терминов и определений следует признать, что пункт 19.3.6 названного Свода правил предусматривает наличие в камерах как естественной, так и механической вентиляции.

Суд апелляционной инстанции, удовлетворяя требования в части, не привел, как этого требуют положения статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, выводы по результатам оценки доказательств отсутствия естественной вентиляции в камерах за все время содержания в них административного истца. При этом отсутствие механической вентиляции само по себе не означает нарушения нормативных требований и прав административного истца.

В обоснование своих выводов суд указал на лист дела 92 (оборот), содержащий протокол судебного заседания от 04 июля 2022 года, согласно которому представитель административного ответчика пояснила, что проветривание камер осуществляется путем открывания окон, тогда как административный истец ссылался на невозможность полного открытия форточек в камерах и, как следствие, отсутствие в них вентиляции.

С учетом изложенного, ссылка суда апелляционной инстанции на лист дела 92 (оборот) не подтверждает правильность его выводов об отсутствии вентиляции, поскольку, исходя из протокола судебного заседания стороны имели разные позиции относительно наличия вентиляции в камерах, при этом выраженные путем дачи объяснений данные позиции не имеют самостоятельного доказательственного значения.

Таким образом, вывод суда о наличии правовых оснований для частичного удовлетворения требования административного истца является преждевременным, основан на неправильно установленных имеющих значение для дела обстоятельствах, следовательно, апелляционное определение в обжалуемой части является незаконным и подлежит отмене.

Суд кассационной инстанции не вправе принимать дополнительные доказательства, либо давать оценку имеющимся в деле доказательствам, которые не получили судебной оценки нижестоящих судов. В этой связи допущенные нарушения могут быть исправлены при новом апелляционном рассмотрении.

При новом рассмотрении суду необходимо учесть изложенное выше и разрешить дело в соответствии с требованиями закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 28 сентября 2022 года в той части, в которой им отменено решение Заводского районного суда города Кемерово от 4 июля 2022 года отменить.

В указанной части направить административное дело на новое апелляционное рассмотрение.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и в срок, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное определение изготовлено 21 декабря 2022 года.

Председательствующий

Судьи