Апелляционное определение СК по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 08 декабря 2022 г. по делу N 55-825/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ячменёвой Т.П, судей Опанасенко В.Н, Мартынова А.Ю, при секретаре Ступельмане Л.А, с участием прокурора Озеровой Е.В, осуждённого Симакова А.В, адвокатов Ефремова Д.В, Мартынова В.Г, Щекалёва Д.В, рассмотрев в судебном заседании апелляционные жалобы Симакова А.В, его защитников - адвокатов Ефремова Д.В, Мартынова В.Г. на приговор Приморского краевого суда с участием присяжных заседателей от 24 августа 2022 года, которым

Симакова А.В, "данные изъяты", осуждён к лишению свободы по:

- п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 15 лет с ограничением свободы сроком на 1 год, - ч. 3 ст. 222 УК РФ сроком на 6 лет, - ч. 4 ст. 159 УК РФ сроком на 5 лет 6 месяцев.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний Симакову А.В. окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 19 лет с ограничением свободы сроком на 1 год с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии со ст. 53 УК РФ на Симакова А.В. возложены обязанности и установлены ограничения.

Срок наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок лишения свободы время содержания Симакова А.В. под стражей с 8 октября 2019 года по 9 февраля 2021 года и с 9 августа 2022 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима; время нахождения Симакова А.В. под домашним арестом с 10 февраля 2021 года по 8 августа 2022 года, из расчёта два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Опанасенко В.Н, выступления осуждённого Симакова А.В, адвокатов Ефремова Д.В, Мартынова В.Г, Щекалёва Д.В, поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Озеровой Е.В, просившей приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей от 9 августа 2022 года Симаков А.В. признан виновным в совершении организованной группой:

убийства потерпевшего ФИО9, из корыстных побуждений;

незаконного приобретения, хранения, перевозки и ношения огнестрельного оружия и боеприпасов;

мошенничества, с причинением значительного ущерба потерпевшему.

Преступления совершены в периоды времени ДД.ММ.ГГГГ года на территории "адрес".

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Симаков А.В. выражает несогласие с приговором, просит его отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство, меру пресечения изменить на домашний арест.

Автор жалобы указывает, что преступление в отношении ФИО9 он не совершал, никого не склонял и не подстрекал на совершение преступления; суд выступил на стороне обвинения, не учёл явку с повинной и показания свидетеля ФИО10

Перед судебным заседанием государственный обвинитель в коридоре суда приветствовал рукопожатием мужчин присяжных заседателей, обменивался с ними короткими фразами, любезностям, что говорит о том, что они знакомы или являются приятелями, что влияет на вынесение справедливого вердикта и требует тщательной проверки относительно оказания на них незаконного воздействия со стороны государственного обвинителя.

В ходе судебного разбирательства государственный обвинитель проявлял неуважение к суду - в конце своих высказываний использовал жаргонное слово, которое можно расценить как цензурную брань; повёл себя некорректно, сделав подсудимому громкое замечание на его возражение; донёс суду ложные данные о том, что в материалах дела имеются допросы свидетелей ФИО25, ФИО26, заведомо зная, что допросов указанных свидетелей в материалах дела не содержится; автор жалобы полагает, такое поведение государственного обвинителя ставит под сомнение его компетентность.

Суд отклонил практически все заявленные стороной защиты ходатайства, подтверждающие невиновность и непричастность подсудимого к убийству ФИО9

Свидетель ФИО10 в судебном заседании дал признательные показания в совершении убийства, подробно рассказал, где и с кем приобрёл орудие убийства, где его хранил, пояснил, что оклеветал подсудимого с целью заключения досудебного соглашения, дал понять, что на него со стороны подсудимого не оказывалось никакого воздействия, склонения, принуждения к совершению преступления.

Преступление по ч. 4 ст. 159 УК РФ вменено излишне, из показаний свидетеля ФИО10 следует, что сумму в размере 162 000 рублей последний взял в долг у ФИО9 и распорядился по своему усмотрению, что подтверждается переводами между их счетами и записью в тетради должников потерпевшего.

В ходе судебного заседания сторона обвинения неоднократно допускала нарушения уголовно-процессуального закона - доводила до присяжных сведения, не относящиеся к фактическим обстоятельствам уголовного дела, искажала существо доказательств, выходила за пределы обстоятельств, подлежащих исследованию с участием присяжных заседателям; при этом председательствующий не всегда должным образом реагировал, не всегда делал замечания и не доводил до присяжных необходимые в связи с этим разъяснения, что могло повлиять на их объективность и беспристрастность при вынесении вердикта.

Так, государственный обвинитель в ходе допросов свидетелей задавал наводящие вопросы.

При допросе свидетеля ФИО11 (лист протокола 87) на ответ свидетеля о том, что он помнит, что было несколько ударов, удары он не считал, государственный обвинитель задал наводящий вопрос: "Вы согласны, что было нанесено не менее семи ударов?"; данный факт остался без должной реакции председательствующего; в ходе всего судебного процесса председательствующий неоднократно делал замечания государственному обвинителю о недопустимости наводящих вопросов, требовал переформулировать форму постановки вопроса, несмотря на это государственный обвинитель многократно позволял себе аналогичные нарушения.

При допросе свидетеля ФИО12 судом было допущено исследование личности ФИО10, в частности его личностных характеристик, состояния здоровья, отношения к службе; председательствующим был задан вопрос присяжных о характеристике ФИО10, на что свидетель ФИО12 дал личностную характеристику о том, что ФИО10 был странным человеком, мог не прийти на работу, жаловался на головные боли; пояснил, что ФИО10 "чумной", принимал лекарства; данное нарушение породило ряд вопросов и последующих нарушений относительно изучения состояния здоровья ФИО10, медикаментов, которые он принимал; полагает, что данные сведения повлияли на убеждения присяжных и в отношении подсудимого, поскольку он обвиняется в преступлении в соучастии с ФИО10

При допросе ФИО10 в качестве свидетеля председательствующий повторно допустил доведение до присяжных заседателей сведений, не относящихся к фактическим обстоятельствам уголовного дела в виде характеризующих ФИО10 сведений и его физического и психологического состояния.

При допросе свидетеля ФИО13 (лист протокола 65) также ФИО10 была дана субъективная характеристика с предположением о невозможности совершения им преступления единолично; данное нарушение осталось без внимания председательствующего.

Такие нарушения дали повод считать, что ФИО10 не в полной мере здоров, а его характеристика " "данные изъяты"", " "данные изъяты"", " "данные изъяты"" дали возможность государственному обвинителю в своих прениях сделать вывод о том, что он (Симаков А.В.) использовал ФИО10, при этом государственный обвинитель дал крайне негативную оценку личности подсудимого, определив психологический портрет, как "данные изъяты", использующего ФИО10 для убийства. При этом допускал такие выражения, как "Симаков А.В. затянул в ловушку ФИО27, накинул на него "удавку", "спрыгнуть с "крючка" Симакова ФИО28 уже не удалось" (лист протокола 399-400); данные нарушения в ходе прений также были проигнорированы председательствующим и оставлены без соответствующих разъяснений присяжным заседателям.

В апелляционной жалобе адвокат Ефремов Д.В. также просит отменить приговор в отношении Симакова А.В, материалы уголовного дела передать в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

По доводам апелляционной жалобы приговор несправедливый и незаконный, вынесен с многочисленными нарушениями закона, действия Симакова А.В. квалифицированы неверно, назначено чрезмерно суровое наказание.

В судебном заседании 24 января 2022 года председательствующим судьёй было разрешено присяжным заседателям задавать вопросы по характеристике личности ФИО9 при том, что данные вопросы не подлежат исследованию присяжными заседателями; таким образом, до присяжных были доведены сведения, не входящие в круг разрешаемых ими вопросов, что говорит о нарушении процессуального порядка проведения судебного заседания с участием присяжных заседателей.

В апелляционной жалобе адвокат Мартынов В.Г. просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

По доводам апелляционной жалобы судом нарушены нормы материального и процессуального права, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Суд по собственной инициативе не освободил от участия присяжного заседателя ФИО29, сын которой является действующим сотрудником правоохранительных органов - "данные изъяты", о чем присяжный заседатель устно заявила; отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении трёх протоколов опроса граждан ФИО30, ФИО31, ФИО32, чем существенно нарушил право Симакова А.В. на защиту и представление доказательств.

В приговоре не учтены показания свидетеля Симаковой о том, что её супруг был трудоустроен и получал заработную плату, а в 2019 году она взяла кредит в размере 250 000 рублей для того, чтобы он закрыл долг перед ФИО33; свидетеля ФИО34 о том, что материальных затруднений в семье Симаковых не имелось; исходя из показаний указанных свидетелей, следует, что действия ФИО10 и Симакова А.В, начавших вносить денежные средства ФИО35, не образуют состав преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.

В ходе прений государственный обвинитель допустил некорректные высказывания в отношении осуждённого ФИО10 и подсудимого ФИО36, о том, что, давая показания, указанные лица "блеяли", при этом председательствующий не прервал государственного обвинителя, не сделал ему замечания, не обратил внимание присяжных на то, чтобы они не принимали данные слова к сведению при вынесении вердикта.

Кроме того, осуждённый Симаков А.В, его защитники - адвокаты ФИО20, ФИО21 в своих апелляционных жалобах указывают, что в ходе судебного заседания стороной обвинения присяжным были продемонстрированы фотоснимки с осмотра места происшествия, на которых запечатлён убитый ФИО10 - ФИО14; указанные фотографии содержат следы убийства, совершённого ФИО37, а не Симаковым; полагают, данные фотоснимки носят шокирующий характер, не имеют отношения к Симакову А.В, могли сформировать у присяжных предубеждение о негативном образе подсудимого, как лица, причинившего данные телесные повреждения.

Адвокаты ФИО20, ФИО21 в своих апелляционных жалобах указывают на нарушение права обвиняемого на защиту, которое выразилось в том, что стороной обвинения присяжным были оглашены только заключения судебных экспертиз (лист протокола 367-368), отказано стороне защиты в оглашении экспертиз в полном объёме, с целью донести до присяжных методики, используемые при исследовании, чтобы они смогли сформировать мнение о достоверности выводов экспертов.

При составлении вопросного листа допущены нарушения. В вопросе N 10 указано "спланировав лишение жизни ФИО9, с целью противоправного обогащения", то есть другими словами "убийство из корыстных побуждений"; защитники полагают, подобной информации в вопросе не должно содержаться, поскольку данный вопрос содержит явный вывод, который мог сформировать предубеждение о негативном образе Симакова А.В. и повлиять на вердикт присяжных заседателей.

В вопросе N 2 указано, что ФИО10 и Симаков А.В. достигли договорённости о совместном участии в лишении жизни ФИО9, при этом о наличии такой договорённости сведений не имеется; соответственно, данный вопрос исследован судом не в полном объёме и задан некорректно, что также является существенным нарушением процессуального порядка проведения судебного рассмотрения дела с участием присяжных заседателей.

Поставленные перед присяжными вопросы не соответствуют положениям ч. 1 ст. 339 УПК РФ, поскольку практически полностью повторяют текст предъявленного обвинения; кроме того, в вопросах перечисляются причинённые ФИО10 телесные повреждения, от которых наступила смерть потерпевшего, при этом у присяжных спрашивается, доказано ли, что они причинены; не смотря на то, что стороной защиты при обсуждении вопросов в вопросном листе было указано на недопустимость такой постановки вопросов, председательствующим перед присяжными были поставлены вопросы, сформулированные им, без учёта позиции стороны защиты; защитник полагает, такая постановка вопросов также могла негативно повлиять на вердикт присяжных заседателей.

Признав в качестве отягчающего наказание обстоятельства "совершение преступления с использованием оружия", суд в последующем указал, что учёл наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств и не нашёл оснований для изменения категории преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Защитники полагают, Симакову А.В. излишне вменено преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ, поскольку п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ охватывает преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ.

В своих возражениях государственный обвинитель ФИО15 просит доводы апелляционных жалоб оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, выслушав пояснения сторон, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Расследование уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства.

Особенности судопроизводства с участием присяжных заседателей и пределы обжалования приговора, постановленного на основе вердикта присяжных заседателей, осуждённому должным образом разъяснялись и были понятны.

Коллегия присяжных заседателей по делу сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания усматривается, что председательствующим были предоставлены сторонам равные возможности по формированию коллегии присяжных заседателей, задать кандидатам в присяжные заседатели вопросы, направленные на выяснение обстоятельств, которые исключали бы возможность кандидата в присяжные заседатели принимать участие в рассмотрении данного дела в силу закона, либо в связи с наличием иных обстоятельств.

Заявленные сторонами отводы кандидатам в присяжные заседатели разрешены председательствующим в порядке, установленном законом.

По окончании формирования коллегии присяжных заседателей на вопросы председательствующего судьи стороны заявили, что не имеют заявлений о тенденциозности, предвзятости сформированной коллегии, неспособности вынести объективный вердикт в данном составе (т.17 л.д.41).

Наличие у кандидата в присяжные заседатели родственника, работающего в службе судебных приставов, само по себе не являлось препятствием для участия его в рассмотрении дела в качестве присяжного заседателя. Судебная коллегия отмечает, что стороны при выявлении в ходе отбора коллегии присяжных заседателей обстоятельств, которые, по их мнению, могут повлиять на принятие решения по делу, вправе заявить немотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели. Немотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели ФИО16 стороной защиты не заявлялся.

Доводы стороны защиты о знакомстве государственного обвинителя Сазикова О.Н. с присяжными заседателями не основаны на материалах дела.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующим были разъяснены права и обязанности присяжных заседателей, установленные ст. 333 УПК РФ. Нарушений ограничений, установленных в ч. 2 ст. 333 УПК РФ для поведения присяжных заседателей, во время судебного разбирательства по делу не установлено. Отводов государственному обвинителю и присяжным заседателям по основаниям личной заинтересованности в исходе данного уголовного дела и утрате ими объективности, стороной защиты заявлено не было.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с положениями главы 42 УПК РФ, с учётом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, закреплённых ст. 335 УПК РФ.

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

В случаях, когда в присутствии присяжных заседателей сторонами допускалось исследование обстоятельств, выходящих за пределы компетенции присяжных заседателей, председательствующий останавливал такое исследование и разъяснял коллегии, что эти обстоятельства не должны ими учитываться.

Не основаны на материалах дела доводы апелляционных жалоб о нарушении председательствующим судьёй объективности, об его обвинительном уклоне, поскольку из содержания протокола судебного заседания следует, что стороны не были ограничены в возможности предоставления и исследования перед присяжными заседателями доказательств по вопросам, отнесённым к их компетенции, не имелось случаев произвольного отказа сторонам в исследовании доказательств, с учётом особенностей судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, в возможности задать вопросы допрашиваемым в судебном заседании лицам.

Данных об исследовании перед коллегией присяжных заседателей недопустимых доказательств не имеется.

Все заявленные сторонами ходатайства об исследовании доказательств были председательствующим разрешены с учётом мнения сторон, принятые решения мотивированы, основаны на законе.

Ходатайство стороны защиты о недопустимости доказательств обоснованно оставлено председательствующим без удовлетворения, поскольку следственные действия проведены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона.

Изложенные защитой в обоснование ходатайства доводы получили надлежащую оценку в соответствующем процессуальном решении, оснований сомневаться в правильности которого у судебной коллегии не имеется (т.16 л.д.44-52).

Исходя из обстоятельств, подлежащих установлению коллегией присяжных заседателей, оснований для исследования в их присутствии вводной и исследовательской частей экспертных заключений, не имелось (т.18 л.д.127). Оценка порядка назначения и проведения экспертиз не входит в компетенцию присяжных заседателей.

Председательствующий обоснованно отказал защите в исследовании протокола следственного эксперимента, проведённого защитой 4 июня 2020 года, как несоответствующего положениям ст. 181 УПК РФ (т.18 л.д.47-49). Не имелось оснований для исследования в качестве доказательств опросов ФИО38, ФИО40, поскольку полученные адвокатом объяснения от данных лиц не отвечают критерию допустимости. Согласно ст. 86 УПК РФ, собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путём производства следственных и иных процессуальных действий. В соответствии со ст. 74 УПК РФ, доказательствами являются, в том числе полученные в установленном уголовно-процессуальным законодательством порядке показания свидетеля, которые, согласно ст.240 УПК РФ, подлежат непосредственному исследованию в судебном заседании. Таким образом, полученные адвокатом в порядке п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ объяснения от лиц могут рассматриваться как доказательства при условии непосредственного допроса судом этих лиц в качестве свидетелей (т.18 л.д.18-19).

Как следует из протокола судебного заседания, ходатайство защиты о вызове в качестве свидетеля ФИО41 рассмотрено в установленном законом порядке, свидетель ФИО42 допрошен в присутствии присяжных заседателей (т.18 л.д.25), о вызове в качестве свидетеля ФИО43 защита не настаивала.

Вместе с тем, председательствующим были удовлетворены ходатайства стороны защиты о допросе свидетелей, исследовании показаний свидетелей, данных в стадии предварительного расследования, приобщении письменных доказательств, учитывалось мнение по объёму представляемых стороной обвинения доказательств, исходя из особенностей рассмотрения дела с участием коллегии присяжных заседателей (т.17 л.д.214, 238, т.18 л.д.14, 22, 25, 32, 62, 93, 127).

Исследование присяжными заседателями фотографий с изображением трупа потерпевшего закону не противоречит, поскольку связано с установлением фактических обстоятельств уголовного дела, подлежащих доказыванию, в частности доказывания убийства с применением оружия, что соответствует требованиям ч. 7 ст. 335 УПК РФ. Данные доказательства были получены в результате следственных действий, проведённых в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, являлись неотъемлемой частью протокола осмотра трупа. Состояние трупа не было обезображено. При таких обстоятельствах довод о том, что демонстрация фотографий трупа могла вызвать предубеждение присяжных заседателей, является безосновательным.

Допрос свидетелей, потерпевших, экспертов, вопреки утверждениям в жалобах, произведён судом с соблюдением положений, предусмотренных положениями ст. 277, 278 УПК РФ.

Данных о том, что в нарушение принципа объективности государственный обвинитель задавал допрашиваемым лицам наводящие вопросы, не имеется. Вопреки доводам жалобы Симакова А.В, вопрос государственного обвинителя свидетелю ФИО11 касался уточнения его показаний после исследования записи видеорегистратора, на которой зафиксировано убийство (т.17 л.д.98). Судебная коллегия отмечает, что председательствующий своевременно отклонял повторные, предположительные и не относящиеся к предмету доказывания, либо выходящие за пределы судебного разбирательства вопросы, предлагая сторонам переформулировать их.

Требования ч.8 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного разбирательства нарушены не были.

Исследование с участием коллегии присяжных заседателей данных о деятельности потерпевшего ФИО9, личности ФИО10 не могло вызвать предубеждения присяжных заседателей к подсудимому, в том числе было обусловлено обстоятельствами предъявленного Симакову А.В. обвинения, из которого следует, что он, в силу личностных качеств, оказал воздействие на ФИО10 и привлёк к свершению преступления. При этом Симаков А.В. спланировал убийство, а ФИО10 его исполнил.

Согласно протоколу судебного заседания, данные о личностях потерпевшего ФИО9 и ФИО10, дело в отношении которого было выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве и чьи показания являлись доказательствами стороны обвинения, исследовались, в большей степени, именно участниками судопроизводства со стороны защиты, в частности ими выяснялись вопросы состояния его здоровья, употребление им лекарственных и наркотических средств, причины увольнения со службы, состояние психического здоровья, обстоятельства его допроса в ходе предварительного расследования (т.17 л.д.116, 118, 120, 182, 208, 221).

Судебное следствие было окончено при отсутствии возражений и дополнений участников процесса (т.18 л.д.134).

Прения сторон проведены с соблюдением положений ст. 346 УПК РФ.

При выступлении сторон в прениях участники, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, довели до коллегии присяжных заседателей свои позиции, привели содержание и анализ исследованных в присутствии присяжных доказательств, дали свою оценку на предмет достоверности показаний допрошенных по делу лиц.

Вопреки доводу жалобы, председательствующий в случае, если стороны, выступая в прениях, репликах допускали высказывания, делали умозаключения, не относящиеся к фактическим обстоятельствам, являлись некорректными (т. 18 л.д.140), делал замечания обеим сторонам. Данные о том, что стороны находились не в равном положении, в протоколе судебного заседания не содержатся.

Обороты речи, использованные государственным обвинителем в прениях, о которых указано в апелляционной жалобе осуждённого, не являются негативной оценкой личности подсудимого, способной вызвать предубеждение присяжных заседателей. Государственным обвинителем приведён анализ доказательств, на основании которого сделан выводы о поведении Симакова А.В. в ходе совершения преступления.

Вопросный лист был сформулирован председательствующим в соответствии с предъявленным обвинением Симакову А.В, с учётом результатов судебного следствия и прений сторон, в ходе которых сторона защиты отрицала совершение подсудимым вменённых ему преступлений. Содержание вопросов и их формулировки не противоречат положениям ст.338, 339 УПК РФ и не содержат понятий, требующих от присяжных заседателей собственно юридической оценки.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующим был оглашён проект вопросного листа, его копия вручена сторонам, после чего объявлен перерыв для изучения и подачи на него замечаний и предложений. То обстоятельство, что не все предложения были учтены при формулировании окончательной редакции вопросного листа, не является свидетельством ограничения прав сторон (т.18 л.д.186-181).

Не указывает на нарушение закона при формулировании вопросов перед коллегией присяжных заседателей и отсутствие, по мнению стороны защиты, доказательств, подтверждающих предъявленное Симакову А.В. обвинение.

Каких-либо оснований для утверждения о том, что вопросы были непонятны присяжным заседателям, материалы дела не содержат; с просьбой о даче разъяснений по вопросам присяжные заседатели к председательствующему не обращались.

Согласно п. 1-2 ч. 1 ст. 339 УПК РФ, первый основной вопрос перед присяжными заседателями ставится о доказанности деяния, имевшего место; второй - доказано ли, что это деяние совершил подсудимый.

В силу требований п. 1 ст. 307 УПК РФ описание деяния включает в себя указание места и времени, способ его совершения, а также последствия преступления.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, первый вопрос сформулирован по обстоятельствам предъявленного обвинения, подлежащего доказыванию, а именно причинение потерпевшему ФИО17 телесных повреждений посредством произведённого в него выстрела из обреза ружья и нанесения ударов прикладом обреза в область головы, время и место совершенных действий, а также полученные телесные повреждения и наступление смерти.

Поскольку убийство ФИО18 было совершено в составе организованной группы, второй вопрос сформулирован по действиям всех участников организованной группы, направленных на совершение убийства, и их последовательность.

Исходя из позиции Симакова А.В. в ходе судебного разбирательства, полностью отрицавшего свою причастность к инкриминируемым деяниям, оснований для постановки вопросов в соответствии с ч.2 ст. 338 УПК РФ не имелось.

При произнесении напутственного слова председательствующим принципы объективности нарушены не были. Председательствующий, как это и предусмотрено законом, напомнил присяжным заседателям содержание обвинения и уголовного закона, предусматривающего ответственность за деяния, в которых обвинялись подсудимые; напомнил исследованные в суде доказательства, при этом судьёй не было выражено отношение к доказательствам и не сделаны никакие выводы; разъяснил правила оценки доказательств и другие принципы правосудия, указанные в ч. 2 ст.340 УПК РФ.

В связи с поступившими возражениями на содержание напутственного слова председательствующим даны соответствующие разъяснения (т.18 л.д.181-193).

Вердикт коллегии присяжных является ясным и непротиворечивым.

Приговор постановлен председательствующим в соответствии с требованиями ст.351 УПК РФ, определяющей особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Судебная коллегия отмечает, что вопросы достоверности и достаточности исследованных с участием коллегии присяжных заседателей доказательств относятся к компетенции присяжных заседателей, которые оценивают все представленные им доказательства в их совокупности, при этом стороны в апелляционных жалобах не могут ссылаться и оспаривать принятое коллегией присяжных заседателей решение на предмет надлежащей оценки присяжными заседателями допустимых доказательств, исследованных с их участием.

В силу ст.389.27 УПК РФ несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, не является основанием отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей.

Доводы апелляционных жалоб в той части, в которых заявляется о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, об отсутствии доказательств вины осуждённого, не являются предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, поскольку стороны не могут оспаривать обоснованность вынесенного присяжными заседателями вердикта.

Вопреки доводам стороны защиты, действия Симакова А.В. квалифицированы председательствующим в соответствии с установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей фактическими обстоятельствами.

Мотивированные выводы председательствующего относительно юридической оценки действий осуждённого в приговоре приведены, содеянное осуждённым получило надлежащую юридическую оценку по п. "ж", "з" ч. 2 ст.105 УК РФ - как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершённое организованной группой, из корыстных побуждений; ч.3 ст. 222 УК РФ - как незаконные приобретение, хранение, перевозка и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов, совершённые организованной группой; ч. 4 ст. 159 УК РФ - как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём злоупотребления доверием, совершённое организованной группой, с причинением значительного ущерба гражданину.

Психическое состояние Симакова А.В. было проверено, судом в отношении инкриминируемых деяний он признан вменяемым (т. 10 л.д. 31-37).

Наказание Симакову А.В. назначено с учётом положений ст. 43, 60 УК РФ, соответствует характеру, степени общественной опасности совершенных им преступлений и сведениям о его личности. При этом судом в должной мере учтены имеющиеся смягчающее и отягчающее обстоятельства.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание Симакова А.В, суд признал "данные изъяты".

В качестве отягчающего наказание обстоятельства по п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ суд признал совершение преступления с использованием оружия. Вопреки доводам апелляционных жалоб, отягчающих наказание обстоятельств по преступлению, предусмотренному ч.4 ст. 159 УК РФ, судом не установлено.

Также при назначении наказания суд в должной мере учёл, что Симаков А.В. "данные изъяты".

Суд обоснованно не усмотрел оснований для применения к назначенному Симакову А.В. наказанию положений ст. 64 УК РФ, а также не усмотрел оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую в силу ч. 6 ст. 15 УК РФ. Такие обстоятельства не установлены и судебной коллегией.

Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осуждённого, судебная коллегия не находит; назначенное ему наказание признает законным, справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям закона.

Оснований, влекущих отмену или изменение приговора в отношении Симакова А.В. по доводам апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Приморского краевого суда от 24 августа 2022 года в отношении Симакова А.В. оставить без изменения, апелляционные жалобы Симакова А.В, адвокатов Ефремова Д.В, Мартынова В.Г. - без удовлетворения.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осуждённым, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказе в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационной инстанции.

Осуждённый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи