Кассационное постановление Второго кассационного суда общей юрисдикции от 17 ноября 2022 г. по делу N 7У-11978/2022[77-4234/2022]

Второй кассационный суд общей юрисдикции в составе председательствующего - судьи Бондаренко Э.Н., при помощнике судьи Суворовой В.В., с участием: прокурора Подкопаева М.Н., представителя потерпевшей - адвоката Астафьева Л.В., осужденного Дмитриева М.Г., адвоката Смоляковой Н.Г., рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе потерпевшей Кожуховой С.В. на приговор Александровского городского суда Владимирской области от 14 октября 2021 года и апелляционное постановление Владимирского областного суда от 18 января 2022 года.

Заслушав доклад судьи Бондаренко Э.Н, кратко изложившей обстоятельства уголовного дела, содержание обжалуемых судебных решений, доводы кассационной жалобы, поступивших на нее возражений, выступление представителя потерпевшей - адвоката Астафьева Л.В. по доводам кассационной жалобы, мнение осужденного Дмитриева М.Г, его защитника - адвоката Смоляковой Н.Г, не поддержавших доводы кассационной жалобы, а также мнение прокурора Подкопаева М.Н, полагавшего необходимым состоявшиеся судебные решения оставить без изменения, суд кассационной инстанции

УСТАНОВИЛ:

по приговору Александровского городского суда Владимирской области от 14 октября 2021 года

Дмитриев М.Г, ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженец "адрес", ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к 1 году 6 месяцам исправительных работ с удержанием из заработной платы в доход государства 5% ежемесячно.

Приговором разрешены вопросы о мере пресечения, зачете времени содержания под стражей в срок отбывания наказания в виде исправительных работ, о распределении процессуальных издержек, судьбе вещественных доказательств.

Кроме того, удовлетворены частично исковые требования потерпевшей - гражданского истца ФИО1.

С Дмитриева М.Г. взысканы в пользу ФИО1. в счет компенсации морального вреда 200000 рублей, в счет возмещения имущественного ущерба, причиненного преступлением, 59680 рублей. В удовлетворении исковых требований потерпевшей в остальной части - отказано.

Апелляционным постановлением Владимирского областного суда от 18 января 2022 года приговор оставлен без изменения.

Приговором суда Дмитриев М.Г. признан виновным в причинении смерти по неосторожности. Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе потерпевшая ФИО1 выражает несогласие с состоявшимися в отношении Дмитриева М.Г. судебными решениями. Отмечает, что уголовное дело было возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ и первоначально Дмитриеву М.Г. было предъявлено обвинение в совершении вышеуказанного преступления, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Однако 18 марта 2021 г. Дмитриеву М.Г. предъявлено новое обвинение по ч. 1 ст. 109 УК РФ и мера пресечения изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении. В дальнейшем, приговором суда Дмитриев М.Г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.109 УК РФ, который оставлен без изменения судом апелляционной инстанции. По мнению потерпевшей, исход уголовного дела заключается в неправильной юридической квалификации действий Дмитриева М.Г. по ч.1 ст.109 УК РФ.

Указывая, в чем осужденный был признан судом виновным, а также перечисляя положенные в основу приговора доказательства, потерпевшая отмечает, что проверка показаний Дмитриева М.Г, где он указал на доску как на орудие преступления, не проводилась. В ходе осмотра места происшествия была обнаружена деревянная доска со следами вещества бурого цвета, похожего на кровь, при этом в судебном заседании было исследовано заключение эксперта, согласно которому на фрагменте доски следы крови не установлены. Между тем, суд не проверил и не оценил указанные доказательства по правилам ст.ст.87, 88 УПК РФ. По мнению потерпевшей, данная доска, признанная вещественным доказательством, является недопустимым доказательством, так как получено с нарушением требований ст.87 УПК РФ.

Показания свидетеля ФИО2. являются производными от показаний самого Дмитриева М.Г, они подтверждают только причастность Дмитриева М.Г. к имевшему место событию, но не его виновность.

Обращает внимание, что протокол проверки на месте показаний свидетеля ФИО2. в судебном заседании не исследовался, как и ряд других доказательств, при этом, по мнению автора жалобы, суд не лишен был возможности самостоятельно исследовать эти доказательства независимо от ходатайств участников процесса. В судебном заседании был оглашен протокол проверки показаний на месте обвиняемого Дмитриева М.Г, однако ходатайства об оглашении данного протокола участниками не заявлялось, при этом суд не принимал решения об оглашении данного протокола, в связи с чем было нарушено положение ст.285 УПК РФ и указанный протокол незаконно положен в основу приговора.

В связи с изложенным, потерпевшая полагает, что было нарушено ее право на справедливое судебное разбирательство, что повлияло на законность вынесенного приговора, поскольку не были исследованы доказательства, подтверждающие совершение Дмитриевым М.Г. умышленного преступления в отношении потерпевшего в группе с ФИО2

Помимо того, потерпевшая категорически не согласна с положенными в основу приговора в качестве доказательств заключением судебно-медицинского эксперта от 15 марта 2021 г. N 50А и заключением эксперта от 17 марта 2021 г. N 50Б, утверждает о недопустимости указанных заключений в качестве доказательств.

Отмечает, что документы о проведении экспертизы она и ее представитель подписывали только при ознакомлении с материалами дела. Своевременно с постановлением о назначении экспертизы от 8 февраля 2021 года они ознакомлены не были, протокол разъяснения им прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ, не составлялся. В суде эти обстоятельства не исследовались, хотя имеют существенное значение для дела, поскольку она была лишена права заявить отвод эксперту.

В постановлении о назначении экспертизы от 8 февраля 2021 г. следователь разъяснил заведующей Киржачским отделением бюро судмедэкспертизы Третьяковой О.А. права и обязанности, предупредил ее об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и направил постановление эксперту (а не руководителю), то есть самостоятельно поручил проведение экспертизы, не указав мотивы, которыми он руководствовался. Между тем, следователь должен был направить материалы руководителю бюро, которому поручить предупредить эксперта об уголовной ответственности, взять у него соответствующую подписку и направить ее вместе с заключением следователю. Только подпись эксперта в заключении не может заменить подписку о предупреждении об уголовной ответственности за дачу ложного заключения. Обращает внимание, что в уголовном деле не имеется сведений, обосновывающих необходимость производства экспертизы именно в Киржачском отделении бюро судмедэкспертизы, а не в Александровском отделении, что свидетельствует о нарушении административно- территориального принципа организации и порядка производства экспертиз. К обязанностям следователя ФИО4. относится расследование преступлений, совершенных на территории Киржачского района, который входит в зону действия следственного отдела по г. Александрову. Однако это не является основанием невозможности производства экспертизы в Александровском отделении бюро судмедэкспертизы.

В постановлении о назначении медицинской судебной экспертизы следователь поставил на разрешение эксперта Третьяковой О.А. 16 вопросов, на 12 из которых она не ответила.

Обращает внимание, что эксперт Третьякова О.А. проводила экспертизу по сведениям из копии заключения специалиста N2011621321 от 16 декабря 2020 г. в отношении трупа ФИО5, составленного врачом - судебно- медицинским экспертом Калашниковым Д. П. При этом, цитируя выводы специалиста, изложенные в его заключении, потерпевшая обращает внимание, что специалист установилмеханизм образования черепно-мозговой травмы у ФИО5, который представляет совокупность, по меньшей мере, трех ударных воздействий в области лица и затылка, из которых два имеют взаимоисключающий механизм образования в лобно-височной области справа. Таким образом, специалист исключил образование черепно-мозговой травмы только в результате однократного падения из вертикального положения.

Эксперт Третьякова О.А. в своем заключении N 50А установилау ФИО5. повреждения, составляющие в совокупности открытую непроникающую черепно-мозговую травму, однако не смогла высказаться о том, является ли она результатом одного (нескольких) или всех ударных воздействий, не смогла определить расположение Камышниченко П.В. в момент нанесения ему ударов, а также их последовательность и силу.

По мнению потерпевшей, вывод эксперта о невозможности определить расположение Камышниченко П.В. в момент нанесения ему ударов и их последовательность связан с оценкой действий осужденного Дмитриева М.Г, а сама последовательность ударов представляет собой способ совершения преступления, что не является предметом судебно-медицинской экспертизы и выходит за рамки компетенции эксперта.

Поскольку источник получения первоначальных сведений о механизме образования черепно-мозговой травмы у ФИО5, которым фактически является исследование специалиста N2011621321, суд не установил, автор жалобы в связи с этим полагает, что заключение эксперта от 15 марта 2021 г. N 50А является недопустимым доказательством.

Далее, потерпевшая указывает, что 16 марта 2021 г. следователем Подгорным А.Ю. была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза, производство которой также было поручено эксперту Третьяковой О.А, и все вышеперечисленные нарушения относятся также и к данному постановлению.

В заключении от 17 марта 2021 г. N 50Б эксперт Третьякова О.А. сделала вывод о том, что не исключена вероятность образования повреждений у ФИО5. при обстоятельствах, указанных Дмитриевым М.Г. в протоколе проверки показания на месте и протоколе его допроса. По мнению потерпевшей, указанное выходит за рамки полномочий эксперта, поэтому это заключение не может быть признано допустимым доказательством.

Ссылаясь за заключение специалиста, автор жалобы утверждает, что повреждения у ФИО5. носят травматический характер, состоят в причинной связи с наступлением его смерти; в затылочной области головы имело место ударное воздействие предметом, признаки которого не отобразились, но не падение и соударение затылочной областью о бетонную колонну арки крыльца, как это следует из приговора.

Считает, что вина Дмитриева М.Г. объективно не подтверждена, значительная часть доказательств является недопустимыми, фактически виновность подтверждена только показаниями самого осужденного, которых не достаточно для установления истины по делу.

Обращает внимание, что судом не исследовался: протокол допроса Дмитриева М.Г. от 2 февраля 2021 г, в котором тот сообщил, что свидетель ФИО2. под воздействием наркотиков бил ФИО5. доской в область затылка; протокол очной ставки между Дмитриевым М.Г. и свидетелем ФИО2. от 11 февраля 2021 г, где осужденный подтвердил свои показания; протокол дополнительного допроса Дмитриева М.Г. от 16 марта 2021 г, в котором он отказался от этих показаний. Данные доказательства могли существенно повлиять на выводы суда о форме вины Дмитриева М.Г. и квалификации его действий.

В приговоре суд не указал основания, по которым он отверг эти доказательства, не проверил показания свидетеля ФИО2.

Таким образом, виновность Дмитриева М.Г. подтверждается только его противоречивыми показаниями, которые не согласуются с другими доказательствами по делу, которые не были учтены судом, в то время как могли существенно повлиять на вывод суда о форме вины Дмитриева М.Г. и на квалификацию содеянного, то есть на законность приговора и исход дела.

При этом, с выводами суда апелляционной инстанции, касающимися оценки доказательств как полученных в строгом соответствии с требованиями УПК РФ, по мнению потерпевшей, нельзя согласиться.

Помимо того, полагает, что суд при рассмотрении гражданского иска необоснованно отказал гражданскому истцу ФИО1. в удовлетворении требований о взыскании с Дмитриева М.Г. понесенных ею расходов на транспортировку ФИО5. в ГКБ им. Ф.И. Иноземцева г.Москвы в сумме 65000 рублей.

С учетом изложенного, потерпевшая просит приговор и апелляционное постановление отменить и передать уголовное дело в отношении Дмитриева М.Г. на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на кассационную жалобу потерпевшей ФИО1. государственный обвинитель Тихонова О.А. с приведением соответствующего обоснования просит оставить ее без удовлетворения.

Выслушав стороны, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и поступивших возражений, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационной жалобе законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений по результатам изучения уголовного дела и состоявшихся судебных решений не установлено.

Вопреки мнению потерпевшей ФИО1, вывод суда первой инстанции о виновности Дмитриева М.Г. в причинении по неосторожности смерти ФИО5 при изложенных в приговоре обстоятельствах, основан на совокупности собранных и всесторонне исследованных доказательств по делу, подробно приведенных в приговоре.

При этом судом тщательно исследованы показания Дмитриева М.Г, данные в ходе предварительного расследования дела и оглашенные в судебном заседании в связи с его отказом давать показания в суде на основании ст.51 Конституции РФ, в том числе оглашены его показания при проверке его показаний на месте, которые согласуются с показаниями свидетелей ФИО6, ФИО7, ФИО5, ФИО2, ФИО2, а также с письменными материалами дела, также подробно исследованными судом, в числе которых протокол осмотра места происшествия от 17.11.2020г, заключения судебно- медицинской экспертизы от 15.03.2021г. N 50А и от 17.03.2021г. N 50Б, протоколы выемки, осмотра предметов, а также протоколы проверок показаний на месте свидетелей ФИО2 и ФИО7, исследованных в судебном заседании при отсутствии возражений участников процесса.

Собранные по делу доказательства были оценены судом в соответствии со ст.88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу.

Суд пришел к обоснованному выводу о достаточности доказательств для постановления приговора и разрешения вопросов в соответствии с положениями ст. 299 УПК РФ. Противоречий между фактическими обстоятельствами дела, как они установлены судом, и доказательствами, положенными судом в основу приговора, не имеется.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд постановилобвинительный приговор в отношении Дмитриева М.Г, обоснованно квалифицировав его действия по ч.1 ст.109 УК РФ.

Как отмечает суд кассационной инстанции, изложенные в приговоре выводы суда, основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах и им соответствуют.

Показания осужденного в ходе предварительного расследования дела были обоснованно положены в основу приговора, поскольку они получены в строгом соответствии с требованиями УПК РФ, с участием защитника.

При этом с доводами потерпевшей о том, что ходатайство об оглашении протокола проверки показаний Дмитриева М.Г. на месте участниками процесса не заявлялось, и данный протокол судом не исследовался, суд кассационной инстанции согласиться не может, находя их несостоятельными. Согласно протоколу судебного заседания (т.3, л.д.87), ходатайство об оглашении протокола проверки показаний обвиняемого Дмитриева М.Г. на месте, как и его показаний в ходе следствия, было заявлено защитником - адвокатом Абрамовым Д.В, при этом возражений со стороны других участников процесса не последовало, в связи с чем судом было принято решение об оглашений указанного документа, как и показаний Дмитриева М.Г. в ходе следствия, что отражено в протоколе судебного заседания и было сделано.

В связи со ссылкой потерпевшей на другие показания Дмитриева М.Г. в ходе предварительного расследования дела, в которых указывались иные обстоятельства происшедшего, суд кассационной инстанции отмечает, что данные показания не исследовались в судебном заседании, об их оглашении никто из участников процесса ходатайств не заявлял, а в условиях состязательности процесса суд первой инстанции был лишен возможности исследовать их самостоятельно.

При этом приведенные показания Дмитриева М.Г, вопреки позиции потерпевшей, не являлись единственными и достаточными при разрешении вопроса о его виновности, поскольку обстоятельства совершенного в условиях неочевидности преступления, как и доказанность вины осужденного, установлены не только на основании признательных показаний Дмитриева М.Г, но и подтверждаются, взаимно дополняются и согласуются с иными доказательствами по делу.

Также суд кассационной инстанции в связи с доводами потерпевшей о том, что на исход уголовного дела повлияла неправильная юридическая квалификация действий Дмитриева М.Г. по ч.1 ст.109 УК РФ, считает необходимым обратить внимание на положение ст. 252 УПК РФ, в соответствии с которым судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, что и имело место по настоящему уголовному делу. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, только если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Кассационная инстанция также отмечает, что потерпевшая ФИО1. в своей жалобе фактически выражает несогласие с данной судом первой инстанции оценкой доказательствам, несогласие с которой, как и ее доводы по иному оценить исследованные обстоятельства, основанием к отмене приговора не является.

Аналогичные доводы потерпевшей приводились ею в апелляционной жалобе и суд апелляционной инстанции с приведением убедительного обоснования в апелляционном постановлении, содержание которого соответствует требованиям ст.ст.389.20, 389.28 УПК РФ, указал, почему признает их несостоятельными, изложив надлежащие мотивы принятого решения об оставлении приговора суда первой инстанции без изменения.

В частности, суд апелляционной инстанции привел надлежащую аргументацию в опровержение доводов потерпевшей, оспаривающей допустимость заключений судебно-медицинских экспертиз, справедливо отметив, что несвоевременное ознакомление сторон с постановлениями о назначении экспертиз не является основанием для признания самих заключений недопустимыми доказательствами и что о нарушении права на защиту данное обстоятельство не свидетельствует. Также апелляционная инстанция обоснованно сослалась на имеющееся в материалах уголовного дела заявление потерпевшей ФИО1. о том, что она не желает знакомиться с постановлениями о назначении судебных экспертиз.

Суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для исключения заключений судебно-медицинских экспертиз из числа доказательств, изучив при этом доводы потерпевшей, оспаривавшей допустимость данных доказательств. Апелляционная инстанция одновременно справедливо отметила, что не было допущено нарушений административно-территориального принципа организации и порядка производства экспертиз, приведя в апелляционном постановлении надлежащее обоснование данному выводу, как и выводам о том, что экспертизы проведены государственным судебным экспертом, обладающим специальными познаниями, при этом права и обязанности и ответственность эксперту разъяснялись.

Обоснованно указав, что заключения судебно-медицинских экспертиз соответствуют требованиям ст.204 УПК РФ, апелляционная инстанция не усмотрела оснований сомневаться в объективности экспертных заключений.

Также суд апелляционной инстанции обоснованно отметил, что не имеется оснований считать, что показания свидетелей ФИО3. и ФИО2. являются производными от показаний самого осужденного, поскольку каждый из них сообщил об обстоятельствах, свидетелями которых они являлись лично, приведенные ими сведения полностью согласуются с показаниями осужденного, что, безусловно свидетельствует об их достоверности, в связи с чем не имеется оснований для признания их недопустимыми доказательствами, как и протоколов следственных действий, проведенных по уголовному делу, которые составлены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, что подтверждается подписями участвующих в их проведении лиц, и содержат необходимые сведения о ходе и результатах их проведения.

Кроме того, апелляционная инстанция правильно указала о том, что не является нарушением требований уголовно- процессуального закона факт того, что не все исследованные по делу доказательства положены в основу приговора. В частности, заключение эксперта N 37 от 8 февраля 2021 г. об отсутствии крови на фрагменте доски, представленном на экспертизу, на что обращено внимание в жалобе, фактически никакие обстоятельства по уголовному делу не устанавливает и не опровергает. Поэтому какого-либо значения для рассматриваемого уголовного дела оно не имеет и необходимость в его обязательном приведении в тексте приговора у суда отсутствовала. Сам же фрагмент доски признан вещественным доказательством по делу и осмотрен непосредственно в судебном заседании.

Таким образом, вопреки мнению потерпевшей, фактические обстоятельства по уголовному делу судом установлены правильно, они полностью подтверждаются исследованными доказательствами. При этом какие-либо существенные противоречия в приведенных доказательствах, которые могли бы повлиять на правильность выводов суда, отсутствуют.

Соглашаясь с выводами судов первой и апелляционной инстанции, суд кассационной инстанции отмечает, что изложенные в жалобе потерпевшей доводы сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ. То обстоятельство, что данная судом оценка доказательствам, оспаривается потерпевшей и не совпадает с ее позицией, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене решений судов нижестоящих инстанций.

Требования УПК РФ, строгое соблюдение которых обеспечивает полное, всестороннее и объективное рассмотрение дела, судами первой и апелляционной инстанций были выполнены.

Наказание Дмитриеву М.Г. назначено в соответствии с положениями ст.ст.6 и 60 УК РФ. При этом суд первой инстанции мотивировал свои выводы о необходимости назначения ему наказания в виде исправительных работ, без применения положений ст.ст.64, 73 УК РФ.

Кроме того, суд привел подробное обоснование своим выводам, касающимся разрешения гражданского иска потерпевшей ФИО1, правильно сославшись, при этом, на положения ст.ст.150, 151, 1099-1101, а также 1064 и 1094 ГК РФ.

Оснований для изменения приговора суда в части, касающейся гражданского иска, суд кассационной инстанции также не усматривает, признавая несостоятельными доводы потерпевшей в жалобе о неправомерном, по ее мнению, исключении судом из суммы материального ущерба затрат на перевозку ФИО5 в больницу в г. Москву. В приговоре суда приведена надлежащая аргументация принятому решению в этой части.

Учитывая изложенное, поскольку существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявших на исход дела и влекущих отмену или изменение состоявшихся судебных решений в кассационном порядке, по данному делу не допущено, суд кассационной инстанции приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы потерпевшей ФИО1.

Руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, суд кассационной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Александровского городского суда Владимирской области от 14 октября 2021 года и апелляционное постановление Владимирского областного суда от 18 января 2022 года в отношении Дмитриева М.Г. оставить без изменения, кассационную жалобу потерпевшей Кожуховой С.В. - без удовлетворения.

Председательствующий: