Апелляционное постановление Московского городского суда от 24 октября 2022 г. по делу N 10-22546/2022

Московский городской суд

в составе: председательствующего - судьи Музыченко О.А, при помощнике судьи Терещенко А.М, с участием: прокурора отдела прокуратуры г. Москвы Моренко К.В, защитника обвиняемого Симонова Ю.А. - адвоката Горбуновой С.Э, обвиняемого Муравина А.А. и его защитника - адвоката Линдегрин Ю.В, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитников-адвокатов Горбуновой С.Э. и Линдегрин Ю.В. на постановление Тверского районного суда г. Москвы от 15 сентября 2022 года, которым продлен срок домашнего ареста

Муравина А.А,...

Симонова Ю.А,...

обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

В производстве ГСУ ГУ МВД России по г. Москве находится уголовное дело, возбужденное 22.11.2021 года по ч.4 ст. 159 УК РФ.

В соответствии со ст. 91 УПК РФ Симонов был задержан 19.12.2021 года, а Муравин 19.07.2022 года, после чего им была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, срок действия которой продлен обжалуемым постановлением до 22.11.2022 года.

В апелляционной жалобе адвокат Горбунова указывает на давность расследуемых событий, отсутствие сведений о том, что Симонов препятствовал расследованию. Производство следственных действий завершено. На иждивении Симонова находятся малолетние дети и страдающая заболеваниями мать, нуждающаяся в уходе и лечении. Меру пресечения в виде домашнего ареста Симонов не нарушал. С учетом изложенного защита просит отменить постановление суда и избрать Симонову меру пресечения в виде запрета определенных действий.

В апелляционной жалобе адвокат Линдегрин указывает, что тяжесть обвинения не является основанием для содержания под домашним арестом, сведения о совершении Муравиным действий, указанных в ст. 97 УПК РФ, отсутствуют. Производство следственных действий завершено. Данные о личности Муравина проигнорированы. Также адвокат ссылается на то, что Муравин возглавляет системообразующее предприятие регионального значения на протяжении 9 лет. Данное предприятие является одним из крупнейших налогоплательщиков, выполняет государственно-значимые задачи, было выведено Муравиным из предбанкротного состояния. Муравин имеет государственные награды. В настоящее время имеется необходимость в его присутствии на рабочем месте для выполнения текущих задач, перечисленных в жалобе. Также адвокат указывает, что на иждивении Муравина находится несовершеннолетний ребенок и страдающие хроническими заболеваниями родители. С учетом изложенного адвокат просит постановление отменить, избрать Муравину меру пресечения в виде залога либо запрета определенных действий.

Выслушав обвиняемого и адвокатов, поддержавших жалобы, прокурора, просившего постановление оставить без изменения, изучив поступивший на апелляционное рассмотрение материал и доводы жалобы, суд приходит к следующим выводам.

Ходатайство о продлении срока домашнего ареста Симонова и Муравина возбуждено уполномоченным должностным лицом, с согласия надлежащего руководителя следственного органа.

Процедура рассмотрения судом вопроса о продлении срока домашнего ареста соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, судебное заседание проведено с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон.

Постановление суда соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ. Судебное решение о продлении срока домашнего ареста принято в соответствии с требованиями ст. 109 УПК РФ.

В соответствии со ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. 97 и 99 УПК РФ. Доказательств того, что необходимость в применении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Симонова и Муравина отпала, либо основания, учтенные при ее избрании, изменились, представлено не было. Данные о личности, семейном положении обвиняемых были судам известны ранее при принятии решений по вопросу о мере пресечения.

Суд проверил обоснованность утверждения органов следствия о невозможности своевременного окончания расследования по объективным причинам, и обоснованно согласился с доводами ходатайства следователя о том, что продление срока домашнего ареста обусловлено, в том числе, необходимостью проведения ряда процессуальных действий. Оснований считать, что по делу допущена волокита, не имеется. Производство следственных действий завершено.

Кроме того, при рассмотрении ходатайства следователя суд первой инстанции в соответствии со ст. 99 УПК РФ учел тяжесть предъявленного обвинения, данные о личности обвиняемых. Оценив доводы сторон и представленные доказательства, суд пришел к обоснованному выводу о необходимости удовлетворения ходатайства следователя о продлении срока домашнего ареста в связи с наличием достаточных оснований полагать, что обвиняемые могут скрыться от следствия и суда, оказать давление на участников судопроизводства. Оснований не соглашаться с указанными выводами суд апелляционной инстанции не усматривает. Достаточных данных для вывода о том, что интересы судопроизводства могут быть обеспечены посредством применения более мягкой меры пресечения Муравину и Симонову, не имеется. При этом также учитывается то, что обвиняемые занимают руководящие должности в организации, акции которой, по версии следствия, были похищены и существующие в связи с этим риски контактов и иных действий, противоречащих интересам расследования. Ссылки защитника Линдегрин на выполнение указанной организацией значимых задач и необходимость присутствия Муравина на рабочем месте принимаются во внимание, однако не являются достаточными для смягчения меры пресечения с учетом вышеприведенных обстоятельств.

Окончание производства следственных действий не свидетельствует само по себе об утрате актуальности меры пресечения, поскольку производство по делу не завершено, а в случае направления его в суд, оно подлежит рассмотрению с участием обвиняемых, потерпевшего и свидетелей. Поэтому имеющиеся запреты в части передвижения обвиняемых и их контактов сохраняют свое значение.

Соблюдение обвиняемыми условий домашнего ареста принимается судом во внимание. Однако данное обстоятельство указывает, в первую очередь, на отсутствие оснований для ужесточения меры пресечения и не является само по себе достаточным основанием для ее смягчения.

Также судом первой инстанции надлежащим образом проверена обоснованность подозрений относительно причастности Симонова и Муравина к инкриминируемому деянию со ссылкой на конкретные доказательства, но без вхождения в обсуждение вопросов, подлежащих разрешению при рассмотрении уголовного дела по существу. Однако оценка доказательств в совокупности для установления виновности либо невиновности обвиняемых может быть произведена лишь при рассмотрении уголовного дела по существу. Поэтому ссылки Муравина в ходе апелляционного рассмотрения на то, что он был назначен на должность генерального директора вышеуказанной организации уже после инкриминируемого ему деяния, подлежат оценке в совокупности с другими доказательствами при постановлении приговора и не могут в настоящее время рассматриваться как достаточное основание для смягчения меры пресечения. При этом в постановлении о привлечении Муравина в качестве обвиняемого и не указывается, что инкриминируемые действия были совершены им в период работы генеральным директором организации.

Медицинских препятствий для нахождения Симонова и Муравина под домашним арестом не установлено.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену обжалуемого постановления, не допущено.

Таким образом, оснований для отмены судебного решения и изменения меры пресечения Симонову либо Муравину на запрет определенных действий либо залог не установлено.

Вместе с тем, постановление подлежит изменению по следующим причинам. В описательно-мотивировочной части постановления указано, что Симонов " является лицом, контролирующим оффшорные юридические лица, на счета-депо которых перечислялись похищенные акции, продолжает владеть похищенными акциями, преступление совершено организованной группой". Представляется очевидным, что данную фразу следует понимать в контексте выводов суда относительно тяжести и характера предъявленного обвинения и с учетом доводов ходатайства следствия. Вместе с тем, поскольку эта фраза, в том виде, в котором она изложена в обжалуемом постановлении, выходит за рамки полномочий суда на досудебной стадии производства по делу, она подлежит исключению из постановления. Однако данное обстоятельство не свидетельствует о незаконности продления срока домашнего ареста с учетом тяжести и характера обвинения, иных данных, исследованных судом первой инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Тверского районного суда г. Москвы от 15 сентября 2022 года о продлении срока домашнего ареста Симонова Ю.А. и Муравина А.А. изменить: исключить из постановления указание на то, что Симонов является лицом, контролирующим оффшорные юридические лица, на счета-депо которых перечислялись похищенные акции, продолжает владеть похищенными акциями, преступление совершено организованной группой.

В остальной части постановление оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, во Второй кассационный суд общей юрисдикции.

Судья