Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 декабря 2022 г. по делу N 8Г-23673/2022[88-23075/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Гусева Д.А, Раужина Е.Н, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-12/2022 (УИД 38RS0033-01-2021-000912-79) по иску Куницыной Валентины Николаевны к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Иркутская городская клиническая больница N1", министерству имущественных отношений Иркутской области о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе областного государственного учреждения здравоохранения "Иркутская городская клиническая больница N 1" на решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 28 апреля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 5 сентября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О, полагавшего кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Куницына Валентина Николаевна (далее по тексту - Куницына В.Н, истец) обратилась в суд с иском к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Иркутская городская клиническая больница N1" (далее по тексту - ОГБУЗ "ИГКБ N 1", ответчик), министерству имущественных отношений Иркутской области, просила взыскать с ОГБУЗ "ИГКБ N1", а при недостаточности денежных средств у данного лица с Иркутской области в лице министерства имущественных отношений Иркутской области за счет казны Иркутской области в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей.

Требования мотивированы тем, что 1 февраля 2020 г..истец поступила в ОГБУЗ "ИГКБ N1" с жалобами на "данные изъяты". По результатам осмотра, а также проведенных обследований острая хирургическая патология исключена. При выписке из больницы поставлен диагноз: " "данные изъяты"?", даны рекомендации: наблюдение у терапевта по месту жительства в поликлинике амбулаторно, соблюдение диеты: исключение острой, жирной, жареной пищи, алкоголя, дробное питание до 5-6 раз в сутки; "данные изъяты" по 1 таб. 3 раза в день длительностью 10 дней, "данные изъяты" в плановом порядке в поликлинике по месту жительства после предварительной подготовки. После выписки из ОГБУЗ "ИГКБ N1" самочувствие истца ухудшилось. 3 февраля 2020 г..истец была госпитализирована в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г..Иркутск", где 3 февраля 2020 г..ей проведена операция: " "данные изъяты"", 14 февраля 2020 г..Куницына В.Н. выписана с диагнозом: " "данные изъяты"". 1 июня 2020 г..Куницына В.Н. госпитализирована в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г..Иркутск", где 4 июня 2020 г..проведена операция: " "данные изъяты"", 19 июня 2020 г..выписана с диагнозом: " "данные изъяты"". Медицинская помощь Куницыной В.Н. в ОГБУЗ "ИГКБ N1" оказана некачественно, что подтверждается результатами проведенной министерством здравоохранения Иркутской области в отношении ОГБУЗ "ИГКБ N1" проверки, а также экспертизы, проведенной филиалом АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед". Недостатки оказанной медицинской помощи в ОГБУЗ "ИГКБ N1" привели к ухудшению состояния здоровья истца, что причинило ей моральный вред. На момент госпитализации в ОГБУЗ "ИГКБ N" истец испытывала "данные изъяты", а после медицинского вмешательства, выполненного в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина г..Иркутск" в период времени с 3 февраля 2020 г..по 4 июня 2020 г..была вынуждена "данные изъяты".

Общее состояние было слабым и болезненным, сложно было ухаживать за собой, заниматься домашними делами, пришлось оставить дополнительную работу, чтобы помогать детям. С момента медицинского вмешательства до настоящего времени истец вынуждена ограничивать физические нагрузки и "данные изъяты", сохраняются сложности в обслуживании в быту, время от времени она испытывает проблемы с "данные изъяты". От непрофессиональных действий медицинских работников ОГБУЗ "ИГКБ N1" истец испытывает обиду, ее жизнь и здоровье в период с 1 февраля 2020 г..по 3 февраля 2020 г..находились в опасности из-за халатного и невнимательного отношения к ней как к пациенту.

Решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 28 апреля 2022 г, с учетом определения судьи от 12 июля 2022 г. об исправлении описки, исковые требования Куницыной В.Н. удовлетворены, с ОГБУЗ "ИГКБ N 1", а при недостаточности денежных средств с Иркутской области в лице министерства имущественных отношений Иркутской области за счет казны Иркутской области, в пользу Куницыной В.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 175000 рублей, кроме того с ОГБУЗ "ИГКБ N 1" в доход муниципального бюджета г. Иркутска взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 5 сентября 2022 г. решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 28 апреля 2022 г, с учетом определения судьи от 12 июля 2022 г. об исправлении описки, оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель ОГБУЗ "ИГКБ N 1" просит отменить решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 28 апреля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 5 сентября 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы представителем Куницыной В.Н. - Саляхудиновым Ю.Ф. и прокуратурой Иркутской области представлены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как на момент поступления Куницыной В.Н. в ОГБУЗ "ИГКБ N 1", так и на момент вынесения оспариваемых судебных актов действовало постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (утратило силу с 15 ноября 2022 г.), тогда как в соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в связи с чем разъяснения, изложенные в указанном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10, подлежат учету при рассмотрении кассационной жалобы "данные изъяты".

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, 1 февраля 2020 г. Куницына В.Н. была доставлена бригадой скорой помощи в стационар хирургического отделения ОГБУЗ "ИГКБ N 1" по экстренным показаниям с диагнозом направившего учреждения - перинатальный центр - " "данные изъяты"". При поступлении в медицинское учреждение истцу поставлен диагноз " "данные изъяты"?", " "данные изъяты"?", " "данные изъяты"?". Куницына В.Н. была осмотрена дежурным врачом-хирургом, который острой хирургической патологии не установил. По результатам проведенного ультразвукового исследования "данные изъяты" не выявлено. При выписке из ОГБУЗ "ИГКБ N 1", где Куницына В.Н. находилась до 1 часа 30 минут 2 февраля 2020 г, ей был поставлен диагноз: " "данные изъяты"?", даны рекомендации: наблюдение у врача-терапевта по месту жительства; соблюдение диеты: исключение острой, жирной, жареной пищи, алкоголя, дробное питание до 5-6 раз в сутки; прием "данные изъяты", "данные изъяты" в плановом порядке в поликлинике по месту жительства после предварительной подготовки.

3 февраля 2020 г. в связи с ухудшением самочувствия ("данные изъяты" в течение 3-х дней) Куницына В.Н. была госпитализирована в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г. Иркутска", где ей был поставлен основной диагноз: "данные изъяты", и проведена операция: "данные изъяты".

14 февраля 2020 г. Куницына В.Н. была выписана из больницы на амбулаторное лечение с рекомендацией госпитализации через три месяца в отделение "данные изъяты" ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" г. Иркутска" для второго этапа лечения в объеме восстановления "данные изъяты".

4 июня 2020 г. Куницыной В.Н. выполнена операция - "данные изъяты". 19 июня 2020 г. Куницына В.Н. выписана из ЧУЗ "КБ РЖД-Медицина" г. Иркутска" для амбулаторного наблюдения у хирурга по месту жительства.

Относительно оказания врачами ОГБУЗ "ИГКБ N 1" медицинской помощи ненадлежащего качества 16 марта 2020 г. представитель истца обратился в Территориальный орган Росздравнадзора по Иркутской области с жалобой, а также направил в АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед" требование о проведении экспертизы качества медицинской помощи в ОГБУЗ "ИГКБ N 1".

По результатам проведенной министерством здравоохранения Иркутской области внеплановой документарной проверки качества оказания специалистами ОГБУЗ "ИГКБ N 1" Куницыной В.Н. медицинской помощи сделаны выводы о том, что при обращении Куницыной В.Н. 1 февраля 2020 г. в ОГБУЗ "ИГКБ N 1" оказание медицинской помощи организовано в соответствии с порядком оказания медицинской помощи по профилю "хирургия", нарушения порядка оказания медицинской помощи не выявлено, при проверке соблюдения стандартов медицинской помощи нарушения не выявлены, при оказании Куницыной В.Н. медицинской помощи имело место нарушение подпунктов "г, д, и" пункта 2.2 Приказа министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи": "данные изъяты".

По результатам проверки министерством здравоохранения Иркутской области 16 апреля 2020 г. составлен акт и выдано предписание N об устранении выявленных нарушений.

АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед" в ходе проверки установлены невыполнение и ненадлежащее выполнение ОГБУЗ "ИГКБ N 1" необходимых пациенту Куницыной В.Н. диагностических и лечебных мероприятий в соответствии с порядком оказания медицинской помощи и стандартами медицинской помощи, нарушение преемственности в лечении, что привело к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица и удлинению сроков лечения, а также дефекты оформления медицинской документации.

С целью проверки доводов истца о некачественном и несвоевременном оказании ей медицинской помощи по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ООО "Международное бюро судебных экспертиз оценки и медиации "МБЭКС" г. Новосибирск.

Согласно заключению комиссии экспертов от 4 марта 2022 г. N N при оказании медицинской помощи Куницыной В.Н. в ОГБУЗ "ИГКБ N 1" с 1 февраля 2020 г. по 2 февраля 2020 г. выявлен ряд нарушений. В нарушение подпункта "з" пункта 2.2. Раздела II приложения к Приказу Минздрава России от 10 мая 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" были выполнены не в полном объеме: сбор жалоб и анамнеза заболевания не включал в себя "данные изъяты"; лабораторное и инструментальное исследование проведено не в полном объеме ("данные изъяты"), несмотря на то, что эти исследования были назначены (вписаны в план обследования пациентки), причины невыполнения в медицинской карте не отражены; несмотря на наличие "данные изъяты", анализ крови и термометрия не были повторены/проверены в динамике; обоснованный данными обследованиями диагноз острого заболевания не был установлен (имевшееся острое хирургическое заболевание, а именно, "данные изъяты" не был распознан, что повлекло за собой преждевременную выписку из хирургического стационара и неверные лечебные рекомендации).

Выявлены недостатки заполнения медицинской документации в виде ее небрежного ведения, а именно: отсутствует информация о специальности врача, выполнившего первичный осмотр; отсутствует указание в медицинской карте о количестве хирургов, осматривавших пациента; был ли выполнен осмотр ответственного дежурного хирурга; на каком основании была сделана запись о выполнении "данные изъяты" в 2015 году, поскольку согласно данным амбулаторной карты в 2015 году пациентке был выполнен осмотр "данные изъяты", "данные изъяты", но не "данные изъяты"; выполнялась ли в принципе термометрия, поскольку ни в одной из записей медицинской карты не отмечено выполнение термометрии, несмотря на жалобы на "данные изъяты". Выявленные дефекты оказания медицинской помощи не рассматриваются как причинение вреда здоровью, т.е. в причинно-следственной связи с исходом заболевания они не состоят. Ни в период оказания медицинской помощи Куницыной В.Н. в ОГБУЗ "ИГКБ N 1" в период с 22 часов 34 минут 1 февраля 2020 г..до 1 часа 30 минут 2 февраля 2020 г, ни при поступлении в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" "адрес"" у больной не было признаков "данные изъяты" (по данным, как клинического исследования, так и ультразвукового исследования "данные изъяты"). Недостатки оказания медицинской помощи, указанные в акте ЭКМП N N от 11 января 2021 г..Иркутского филиала акционерного общества "Страховая компания "СОГАЗ-Мед", на лечение Куницыной В.Н. в ОГБУЗ "ИГКБ N 1" и дальнейший исход заболевания в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г..Иркутск" не оказали.

Диагноз " "данные изъяты"" в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г..Иркутск" был впервые установлен с формулировкой " "данные изъяты"" в ходе оперативного вмешательства, проведенного 3 февраля 2020 г..между 21 часом 00 минут и 22 часами 00 минут. В период, предшествующий указанному оперативному вмешательству, диагноз " "данные изъяты"" ни в ЧУЗ "КБ "РЖД-Медицина" г..Иркутск", ни в иных медицинских учреждениях не устанавливался. " "данные изъяты"" является хроническим заболеванием, которое, как таковое, непосредственной угрозы для жизни больного не представляет. Непосредственную опасность представляют осложнения этого заболевания, время возникновения которых на современном уровне медицинской науки невозможно предсказать, а само наступление осложнений - эффективно предотвратить.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком ОГБУЗ "ИГКБ N 1" при оказании медицинской помощи Куницыной В.Н. были допущены недостатки, между действиями врачей ОГБУЗ "ИГКБ N1" и ухудшением состояния здоровья истца усматривается косвенная причинно-следственная связь, выявленные упущения и нарушения в диагностике при оказании медицинским персоналом ОГБУЗ "ИГКБ N 1" медицинской помощи Куницыной В.Н. не позволили своевременно установить правильный диагноз с возможным переводом ее в профильное отделение для проведения отвечающего установленным стандартам лечения, и пришел к выводу о наличии оснований для возложения на ОГБУЗ "ИГКБ N 1" обязанности по возмещению причиненного истцу морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел требования разумности и справедливости, принял во внимание фактические обстоятельства дела, отсутствие прямой причинно-следственной связи между дефектами медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями, характер причиненных истцу нравственных страданий, перенесенных в связи с оказанием некачественной медицинской помощи, реализацию истцом права на обращение в иную медицинскую организацию для получения медицинской помощи, и взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в сумме 175000 рублей.

На основании пункта 1 статьи 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 1.5. Устава ОГБУЗ "ИГКБ N 1", принимая во внимание, что ОГБУЗ "ИГКБ N 1" является бюджетным учреждением, суд первой инстанции возложил на Иркутскую область в лице министерства имущественных отношений Иркутской области как собственника имущества бюджетного учреждения субсидиарную ответственность по возмещению морального вреда Куницыной В.Н. при недостаточности денежных средств у ОГБУЗ "ИГКБ N 1" за счет казны Иркутской области.

Руководствуясь положениями пункта 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции взыскал с ОГБУЗ "ИГКБ N 1" в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым судами дана надлежащая оценка в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Исходя из приведенных выше нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Установив, что со стороны ответчика допущены дефекты в оказании медицинской помощи Куницыной В.Н, между действиями персонала ответчика и ухудшением состояния здоровья истца усматривается косвенная причинно-следственная связь, что не позволило своевременно установить правильный диагноз с возможным переводом истца в профильное отделение для проведения отвечающего установленным стандартам лечения, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

То обстоятельство, что в данном случае дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья истца, учтены судами первой и апелляционной инстанций при определении размера компенсации морального вреда, вместе с тем вопреки доводам кассационной жалобы отсутствие прямой причинно-следственной связи между недостатками (дефектами) медицинской помощи, оказанной Куницыной В.Н, и наступившими последствиями, не может являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных исковых требований.

В данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом ответчика медицинской помощи Куницыной В.Н. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и ограничить ее право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная диагностика заболевания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Доводы кассационной жалобы ОГБУЗ "ИГКБ N 1" о том, что при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не были учтены принципы разумности и справедливости, факт возложения на ответчика в полном объеме расходов на проведение судебной экспертизы, что ответчик относится к социально значимому объекту, не могут являться основанием к отмене обжалуемых судебных постановлений.

Моральный вред, являясь оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и не поддается точному денежному подсчету.

Данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы материального права, с учетом степени вины причинителя вреда и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

В связи с чем иная, чем у суда, оценка степени физических, нравственных страданий и переживаний истца, критериев разумности и справедливости, не указывает на то, что выводы судов первой и апелляционной инстанций являются ошибочными, размер компенсации морального вреда правильно определен судами по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Рассматривая требование о компенсации морального вреда, необходимо учитывать, что юридическое значение имеет не только прямая причинная связь, но и косвенная (опосредованная) причинная связь между противоправным поведением и наступившим вредом, если дефекты (недостатки) оказания работниками лечебных учреждений медицинской помощи могли способствовать ухудшению состояния здоровья пациента и привести к неблагоприятному для него исходу.

Вместе с тем наличие косвенной причинной связи между противоправным поведением и наступившим вредом может влиять на размер взыскиваемой в пользу потерпевшего компенсации морального вреда, что обоснованно было учтено судами первой и апелляционной инстанций при определении размера компенсации морального вреда.

Вопреки доводам кассационной жалобы судами правильно установлены юридически значимые обстоятельства, выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам, подробно мотивированы судами со ссылками на представленные доказательства и нормы материального права. Оценка доказательств произведена в совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Приведенные в кассационной жалобе доводы не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку в силу статей 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции считает, что юридические значимые обстоятельства по делу судами определены верно, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой, изложенные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 28 апреля 2022 г, с учетом определения судьи от 12 июля 2022 г. об исправлении описки, и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 5 сентября 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу областного государственного учреждения здравоохранения "Иркутская городская клиническая больница N 1" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи