Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 28 ноября 2022 г. по делу N 33-16235/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Пашкевич А.М., судей фио, Леоновой С.В., при помощнике судьи Дебискаевой Д.М., рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи фио гражданское дело по иску ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" к Коротаеву Дмитрию Александровичу о взыскании денежных средств по договору поручительства

по апелляционной жалобе истца ПАО Банк "Югра" в лице представителя конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" по доверенности фио на решение Замоскворецкого районного суда города Москвы от 27 октября 2020 года (в редакции определения того же суда от 01 июня 2021 года об исправлении описок), которым в удовлетворении иска ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" отказано,

УСТАНОВИЛА:

Истец, ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов", обратился в суд с иском к ответчику Коротаеву Д.А. о взыскании денежных средств в размере сумма по договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года и судебных расходов по уплате государственной пошлины в размере сумма

В обоснование заявленных требований истец указал, что между ПАО Банк "Югра" и ООО "Газ и Нефть Транс" (далее - заемщик) был заключен кредитный договор N020/КЛ-15 от 13 февраля 2015 года (в редакции дополнительных соглашений), по условиям которого ПАО Банк "Югра" предоставил заемщику денежные средства в размере сумма на срок по 11 февраля 2019 года (в редакции дополнительного соглашения N5 от 13 февраля 2017 года). Заемщик обязательства по кредитному договору в полном объеме не исполнил, осуществив частичную оплату в период с 14 февраля 2015 года по 20 апреля 2019 года денежных средств в размере сумма В обеспечение исполнения обязательств по указанному договору между ПАО Банк "Югра" и был заключен договор поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года (в редакции дополнительных соглашений), согласно которому поручитель обязался отвечать солидарно с заемщиком по кредитному договору N020/КЛ-15 от 13 февраля 2015 года в том же объеме, как и заемщик. 28 февраля 2017 года между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А. было заключено дополнительное соглашение N3, согласно которому договор поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года был расторгнут с 28 февраля 2017 года. Определением Арбитражного суда города Москвы от 17 января 2020 года по делу N А40-145500/17 дополнительное соглашение от 28 февраля 2017 года о расторжении договора поручительства признано недействительным. Учитывая неисполнение заемщиком обязательств по кредитному договору, истец обратился с иском о взыскании с фио задолженности по договору поручительства.

Решение Замоскворецкого районного суда города Москвы от 27 октября 2020 года (в редакции определения того же суда от 01 июня 2021 года об исправлении описок) в удовлетворении иска отказано.

Не согласившись с решением Замоскворецкого районного суда города Москвы от 27 октября 2020 года (в редакции определения того же суда от 01 июня 2021 года об исправлении описок), представитель ПАО Банк "Югра" обратился с апелляционной жалобой в которой, ссылаясь на то, что судом неправильно применены нормы материального права при определении срока действия поручительства, дана неверная оценка представленным по делу доказательствам, просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении иска.

Апелляционным определением судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда от 30 августа 2021 года вышеуказанное решение отменено. Принято по делу новое решение, которым взыскана с фио в пользу ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" задолженность в сумме сумма и расходы по оплате государственной пошлины в сумме сумма

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2022 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 августа 2021 года отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Московского городского суда.

При новом апелляционном рассмотрении в судебном заседании судебной коллегии представитель истца ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - фио доводы апелляционной жалобы поддержал, представил письменные пояснения по делу, просил решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении иска.

Представитель ответчика фио по доверенности фио в суде апелляционной инстанции по доводам письменных возражений на апелляционную жалобу полагала решение суда первой инстанции законным и обоснованным, просила жалобу истца оставить без удовлетворения.

Представитель третьего лица АО "Газ и нефть Транс" в судебное заседание судебной коллегии не явился, извещен, доказательств уважительности причин неявки не представил, ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, не заявил. При таком положении судебная коллегия в соответствии с ч.3 ст.167 ГПК РФ сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие представителя третьего лица, признав причины неявки неуважительными.

Изучив материалы дела, выслушав доводы представителей сторон, проверив и оценив фактические обстоятельства дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на апелляционную жалобу, судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене с принятием по делу нового решения об удовлетворении иска в полном объеме по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 4 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Решение суда указанным требованиям не отвечает.

Из материалов дела следует, что 13 февраля 2015 года между АО Банк "Югра" в качестве кредитора и АО "Газ и нефть Транс" в качестве заемщика заключен договор об открытии кредитной линии N 020/КЛ-15 (в редакции дополнительного соглашения N1 от 31 декабря 2015 года, дополнительного соглашения N2 от 12 февраля 2016 года, дополнительного соглашения N3 от 28 июля 2016 года, дополнительного соглашения N4 от 23 декабря 2016 года, дополнительного соглашения N5 от 13 февраля 2017 года, дополнительного соглашения N6 от 01 марта 2017 года, дополнительного соглашения N7 от 21 июня 2017 года (с установленным лимитом задолженности).

В соответствии с п.п.1.1, 1.2 кредитного договора банк предоставил заемщику денежные средства в размере сумма на срок по 11 февраля 2016 года с уплатой процентов в размере 23% годовых.

В редакции дополнительного соглашения N5 от 13 февраля 2017 года банк изменил лимит задолженности в размере сумма на срок по 11 февраля 2019 года.

По условиям п.2.1 кредитного договора предоставление кредита производится частями (траншами) путем перечисления средств с ссудного счета заемщика на расчетный счет, каждая из которых предоставляется в пределах лимита задолженности, предусмотренного п.1.1 кредитного договора.

Заемщиком от банка за период с 14 февраля 2015 года по 20 апреля 2019 года было получено сумма.

В счет погашения задолженности по основному долгу заемщиком было совершено 5 платежей в период с 14 февраля 2015 года по 20 апреля 2019 года на сумму сумма

В соответствии с п.3.4 кредитного договора, проценты начисляются кредитором на остаток задолженности по каждому текущему кредиту на начало операционного дня за фактическое количество календарных дней, на которые она предоставлена, начиная со дня, следующего за днем предоставления, по день возврата суммы этого текущего кредита включительно.

По условиям кредитного договора процентная ставка за пользование кредитными средствами устанавливается в размера 23% годовых.

Дополнительным соглашением N1 от 1 от 31 декабря 2015 года процентная ставка установлена в размере 15% годовых с 31 декабря 2015 года.

Дополнительным соглашением N 6 от 1 от 01 марта 2017 года процентная ставка установлена в размере 17% годовых с 01 марта 2017 года.

Дополнительным соглашением N7 от 1 от 21 июня 2017 года процентная ставка установлена в размере 12% годовых с 01 июня 2017 года.

За период с 14 февраля 2015 года по 20 апреля 2019 года заемщику были начислены проценты в размере сумма. В счет погашения процентов заемщиком было совершено 32 платежа на общую сумму сумма

В соответствии с п. 5.1 кредитного договора в случае нарушения сроков погашения текущего кредита, уплаты процентов за пользование кредитом, иных платежей банк имеет право взыскивать с заемщика неустойку в размере 0, 15 % от суммы кредита, невозвращенной в срок и от суммы процентов, неуплаченных в срок, иных платежей, предусмотренных в кредитном договоре, за каждый день просрочки. Неустойка начисляется на сумму задолженности за весь период просрочки по день полного погашения текущего кредита и уплаты процентов и иных платежей.

Обращаясь в суд, истец ссылается на то, что задолженность заемщика по оплате суммы основного долга составляет сумма, по уплате процентов - в размере сумма; заемщик обязательства, вытекающие из кредитного договора, надлежащим образом не исполнял, в связи с чем образовалась кредитная задолженность по состоянию на 20 апреля 2019 года на общую сумму сумма, в том числе сумма задолженности по основному долгу в размере сумма, сумма задолженности по уплате процентов за период с 14 февраля 2015 года по 20 апреля 2019 года в размере сумма, сумма неустойки по основному долгу за период с 12 февраля 2016 года по 20 апреля 2019 года в размере сумма, сумма неустойки за неуплату процентов за период с 01 сентября 2017 года по 20 апреля 2019 года в размере сумма

В обеспечение исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору между банком и Коротаевым Д.А. заключен договор поручительства от 13 февраля 2015 года N 020/ДПФ-15, по условиям которого поручитель отвечает перед банком солидарно с заемщиком.

По условиям договора поручительства, срок действия договора поручительства прекращается по истечении трех лет со дня наступления срока исполнения обязательств заемщика по кредитному договору.

Со стороны поручителя обязательства по кредитному договору за заемщика надлежащим образом также не исполнены.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 07 июня 2019 года по делу NА40-61943/2018 признано требование ПАО Банк "Югра" к дольнику ЗАО "Газ и Нефть Транс" по кредитным договорам и включено в реестр требований кредиторов в размере сумма

Отказывая в удовлетворении заявленных ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" исковых требований, суд первой инстанции исходил из вывода о том, что договор поручительства с Коротаевым Д.А, на который ссылается истец, является подложным, поскольку в оригинале банком не представлен. Кроме того, суд указал, что установить факт заключения и подлинное содержание доказательств не представляется возможным Отклоняя доводы истца о том, что определением Арбитражного суда города Москвы от 16 августа 2019 года по делу NА40-145500/2017 дополнительное соглашение о расторжении договора поручительства признано недействительной сделкой, суд исходил из того, что данное обстоятельство не имеет преюдициального значения, поскольку арбитражный суд в рамках дела о признании дополнительного соглашения недействительным не исследовал оригиналы документов, не рассматривал вопрос о действительности договора поручительства и не изучал условия договора о сроках поручительства и объеме его ответственности.

Суд также отметил, что основанием для принятия решения об отказе в удовлетворении исковых требований является тот факт, что на момент предъявления настоящего иска в суд срок поручительства истек.

Между тем, с такими выводами суда первой инстанции согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального и норм процессуального права.

В силу п.1 ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором.

Согласно положениям статьи 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен в обеспечение как денежных, так и неденежных обязательств, а также в обеспечение обязательства, которое возникнет в будущем (п.1).

Поручительство может возникать на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств. Правила настоящего Кодекса о поручительстве в силу договора применяются к поручительству, возникающему на основании закона, если законом не установлено иное (п.2).

Условия поручительства, относящиеся к основному обязательству, считаются согласованными, если в договоре поручительства имеется отсылка к договору, из которого возникло или возникнет в будущем обеспечиваемое обязательство. В договоре поручительства, поручителем по которому является лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, может быть указано, что поручительство обеспечивает все существующие и (или) будущие обязательства должника перед кредитором в пределах определенной суммы (п.3).

Согласно ст.362 ГК РФ договор поручительства должен быть совершен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора поручительства.

Как разъяснено в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 2020 года N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве" договор поручительства должен быть совершен в письменной форме и ее несоблюдение влечет его ничтожность (п. 2 ст. 162 и ст. 362 ГК РФ).

Письменная форма договора поручительства считается соблюденной, если письменное предложение поручителя заключить договор принято кредитором.

Письменная форма договора поручительства считается также соблюденной и в том случае, когда отсутствует единый документ, подписанный сторонами, но имеются письменные документы, свидетельствующие о согласовании сторонами условий такого договора (например, путем обмена документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи; включение условий поручительства в основное обязательство, которые также подписаны поручителем; отметка о подтверждении кредитором принятия поручительства, сделанная на письменном документе, составленном поручителем (пункт 1 статьи 160, пункт 2 статьи 162 и пункты 2 и 3 статьи 434 ГК РФ).

Из взаимосвязи вышеприведенных правовых норм следует, что поскольку для возникновения обязательств по договору требуется его заключение именно в письменной форме, то в случае спора на кредиторе лежит обязанность доказать факт соблюдения письменной формы договора поручительства и факт возникновения между сторонами отношений поручительства.

В соответствии с п.1 ст.363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя.

Частью 1 статьи 56 ГПК РФ предусмотрено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно ч.6 и ч.7 ст.68 ГПК РФ при оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приема выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа.

Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что между ПАО И Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" и Коротаевым Д.А. существовал спор об оспаривании сделки в виде дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, заключенного между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А, который рассматривался Арбитражным судом города Москвы в рамках дела NА40-145500/2017-124-202Б о признании несостоятельным (банкротом) ПАО Банк "Югра".

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 17 января 2020 года признана недействительной сделка в виде заключенного между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А. дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года.

Тем же определением арбитражного суда восстановлено право требования ПАО Банк "Югра" к Коротаеву Д.А. по договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года и обязательства фио по указанному договору поручительства.

Согласно определению Арбитражного суда города Москвы от 17 января 2020 года, Коротаев Д.А, третье лицо АО "Газ и Нефть Транс", а также представитель учредителей должника в своих письменных отзывах возражали по существу требований ссылаясь, в том числе на замену обеспечения заемщиком своих обязательств перед ПАО Банк "Югра" заключенным между банком и АО "Газ и Нефть и Транс" договором залога имущественных прав требования к ООО "Провидер".

Кроме того, арбитражным судом установлено, что "как усматривается из заявления и приложенных в его обоснование доказательств, в обеспечение обязательств АО "Газ и Нефть и Транс" по кредитному договору N020/КЛ-15 от 13 февраля 2015 года, в соответствии с которым заемщику был предоставлен кредит в размере сумма, между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А. был заключен договор поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, в соответствии с которым Коротаев Д.А. принял на себя обязательства отвечать перед кредитором по обязательствам АО "Газ и Нефть Транс" по упомянутому кредитному договору солидарно с основным заемщиком. Заключенным между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А. спорным дополнительным соглашением N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года упомянутый договор поручительства признан расторгнутым".

Таким образом, сам факт заключения между ПАО Банк "Югра" и Коротаевым Д.А. договора поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, по которому Коротаев Д.А. поручался за исполнение заемщиком АО "Газ и Нефть Транс" условий кредитного договора, в рамках дела о банкротстве NА40-145500/2017-124-202Б ответчиком Коротаевым Д.А. не оспаривался. Более того, данный факт установлен вступившим в законную силу судебном актом арбитражного суда, которым восстановлено право требования ПАО Банк "Югра" к Коротаеву Д.А. по договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года и обязательства фио по указанному договору поручительства.

Суд первой инстанции, отклоняя доводы истца о том, указанные обстоятельства имеют преюдициальное значение для настоящего дела, не учел положения статей 56, 61 ГПК РФ и в нарушение положений ст. ст. 67, 68, 71 ГПК РФ не разрешилвопрос об истребовании из материалов арбитражного дела копии договора поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, факт заключения которого на указанных в нем условиях ответчиком не оспаривался.

Поскольку судом первой инстанции не доказаны обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) по причине неправильного распределения бремени доказывания суд апелляционной инстанции предложил лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства.

При новом апелляционном рассмотрении по запросу судебной коллегии Арбитражным судом города Москвы представлены заверенные копии договора поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, дополнительного соглашения N1 от 31 декабря 2015 года, дополнительного соглашения N2 от 12 февраля 2016 года, дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года, которые были приобщены в качестве доказательств и являлись предметом судебного исследования в рамках рассмотрения дела NА40-145500/2017-124-202Б о несостоятельности (банкротстве) ПАО Банк "Югра".

Таким образом, в рамках дела о банкротстве банка сторонами кредитного договора, а также Коротаевым Д.А. сам факт заключения договора поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года (в редакции дополнительных соглашений к нему) на указанных в нем условиях не оспаривался, следовательно, между сторонами отсутствовал какой-либо спор относительно факта заключения договора поручительства и его содержания. Более того, сам факт заключения договора поручительства подтверждается так же тем обстоятельством, что в рамках дела о банкротстве должником и Коротаевым Д.А. было представлено дополнительное соглашение N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года о его расторжении. А по правилам ст. 432, 450 ГК РФ расторгнут может быть только заключенный договор.

Коротаев Д.А. обжаловал в апелляционном порядке данное определение арбитражного суда от 17 января 2020 года.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 03 августа 2020 года определение арбитражного суда от 17 января 2020 года оставлено без изменения, а апелляционная жалоба, в том числе фио - без удовлетворения.

В апелляционной жалобе в арбитражный суд сторона фио прямо указывала на то, что 13 февраля 2015 года между банком и Коротаевым Д.А. заключен договор поручительства, а 28 февраля 2017 года договор поручительства расторгнут.

В соответствии с п.1.6.3 договора об открытии кредитной линии прямо предусмотрено поручительство фио в обеспечение обязательств заемщика по данному кредитному договору.

Оценка представленных истцом по делу доказательств в их совокупности подтверждает факт возникновения между сторонами отношений, основанных на договоре поручительства от 13 февраля 2015 года N020/ДПФ-15в редакции дополнительных соглашений к нему.

Согласно ч. 3 ст. 61 ГПК РФ при рассмотрении гражданского дела обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда, не должны доказываться и не могут оспариваться лицами, если они участвовали в деле, которое было разрешено арбитражным судом.

В силу положений статьи 166 ГК РФ сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли (пункт 2).

Заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (пункт 5).

Согласно п.п.3, 4 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 70 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 6 ГК РФ приведенные положения закона и их толкование подлежат применению и к доводам о незаключенности договора.

Из разъяснений содержащихся в пункте 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", следует, что если сторона приняла от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердила действие договора, она не вправе недобросовестно ссылаться на то, что договор является незаключенным (пункт 3 статьи 432 ГК РФ).

В соответствии со статьей 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1).

Таким образом, принимая во внимание поведение фио, который до рассмотрения настоящего гражданского дела не оспаривал факт заключения договора поручительства и дополнительных соглашений к нему, самостоятельных требований о признании договора поручительства недействительным или незаключенным не заявлял, обжалуя определение Арбитражного суда г. Москвы от 17 января 2020 года в вышестоящие инстанции, ответчик подтверждал факт заключения договора поручительства и дополнительных соглашений к нему и был намерен сохранить действие дополнительного соглашения о признании договора поручительства расторгнутым.

Какие-либо данные, свидетельствующие о фальсификации истцом копии договора поручительства с целью необоснованного взыскания с ответчика денежных средств, в материалах дела отсутствуют.

Само по себе отсутствие оригинала договора поручительства и представление истцом его копии не в виде единого документа, о недействительности либо незаключенности договора поручительства, при указанных выше обстоятельствах, свидетельствовать не может.

Ссылка ответчика на заключение специалиста ООО "Экспертно-Консалтинговое Бюро имени Матвеева" от 24 сентября 2020 года, согласно выводам которого, подписи от имени фио, изображения которых в копиях договоров поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, дополнительного соглашения N1 от 31 декабря 2015 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года, дополнительного соглашения N2 от 12 февраля 2016 года к договору поручительства, дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года выполнены не Коротаевым Д.А, а другим лицом, не может быть принята во внимание, поскольку данное заключение составлено по инициативе ответчика и основано исключительно на тех материалах, которые были представлены ответчиком, то есть лицом заинтересованным.

Кроме того, специалист, проведя исследование, пришел к выводу и о том, что подпись от имени фио на дополнительном соглашении N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства N020/ДПФ-15 от 13 февраля 2015 года выполнена не ответчиком, а другим лицом, тогда как факт заключения данной сделки ответчиком не оспаривался.

В соответствии с ч. 2 ст. 67 ГПК РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

С учетом этого, а также требований ч.1, ч. 2 ст. 67 ГПК РФ, судебная коллегия полагает, что представленное ответчиком Коротаевым Д.А. заключение специалиста не отвечает принципу относимости и допустимости доказательств, а потому не подтверждает позицию ответчика о незаключенности спорного договора поручительства.

Поскольку иных доказательств, в соответствии со ст. 56 ГПК РФ, свидетельствующих о том, что договор поручительства ответчиком подписан не был, кроме указанного выше заключения, стороной фио представлено не было, совокупность собранных по делу доказательств, а также вышеизложенных обстоятельств, позволяет прийти к выводу о доказанности истцом факта заключения между сторонами 13 февраля 2015 г. договора поручительства (в редакции дополнительных соглашений к нему) на условиях, изложенных в копиях указанных документов, имеющихся в материалах дела, с признанием поведения ответчика, заявляющего о подложности договора поручительства недобросовестным.

Доводы ответчика о прекращении срока действия поручительства на момент предъявления иска в суд судебная коллегия отклоняет, поскольку они основаны на неверном применении норм материального права.

В силу п.4 ст. 367 ГК РФ в редакции на дату возникновения спорных отношений, поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иска к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.

Применительно к прежней редакции п.4 ст.367 ГК РФ требование о досрочном возврате кредита к основному заемщику изменяет срок наступления обязательств, а именно 16 октября 2017 года. Вместе с тем, это не свидетельствует о пропуске трехгодичного срока предъявления требования к поручителю, поскольку с указанной даты до обращения истца в суд (23.06.2020г) трехлетний срок не истек.

Положениями ст. 367 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции вступившего в силу с 1 июня 2015 г. Федерального закона от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации", применяемой к спорным правоотношениям), установлено, что предъявление кредитором к должнику требования о досрочном исполнении обязательства не сокращает срок действия поручительства, определяемый исходя из первоначальных условий основного обязательства (абзац второй п. 6).

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2020 г. N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве", предъявление кредитором к должнику требования о досрочном исполнении основного обязательства, в том числе, когда срок исполнения в силу закона считается наступившим ранее, чем предусмотрено условиями этого обязательства, не сокращает срок действия поручительства. В этом случае срок действия поручительства исчисляется исходя из первоначальных условий основного обязательства, как если бы не было предъявлено требование о досрочном исполнении обязательства.

Согласно пункту 5.1 договора поручительства от 13 февраля 2015 года, действие поручительства прекращается по истечении 3 лет со дня наступления срока исполнения обязательства заемщика по кредитному договору.

Согласно абзацу 1 статьи 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Из материалов дела с очевидностью следует, что условие о сроке действия договора поручительства стороны в договоре связали с определенной календарной датой - 3 года со дня наступления конкретного срока исполнения обязательства заемщика по кредитному договору, что опровергает доводы ответчика о том, что условие о сроке действия поручительства сторонами не было согласовано.

По условиям кредитного договора от 13 февраля 2015 г. N020/КЛ-15 в редакции дополнительного соглашения N5 от 13 февраля 2017 года банк изменил лимит заложенности в размере сумма на срок по 11 февраля 2019 года, кроме того, банк снизил проценты в рамках соответствующих дополнительных соглашений.

В соответствии с п.1.6 договора поручительства стороны согласовали, что действие договора будет распространяться на любые будущие изменения кредитного договора, в том числе на изменение срока кредитования. При этом срок кредитования может быть увеличен не более чем на три года, а увеличение процентной ставки не более чем на 5%.

Изменение срока кредитования с 11 февраля 2017 года по 11 февраля 2019 года без дополнительного согласия поручителя имело место в согласованных с Коротаевым Д.А. при заключении договора поручительства пределах.

В данном случае п.5.1 договора поручительства в своей совокупности устанавливает срок поручительства.

По условиям кредитного договора в редакции дополнительного соглашения N 5 срок возврата кредита установлен до 11 февраля 2019 года. Именно данный срок должен рассматриваться в качестве срока исполнения обязательств заемщика по кредитному договору.

В суд с настоящим иском истец обратился 23 июня 2020 года, то есть в пределах срока действия поручительства.

Принимая во внимание, что дополнительное соглашение к договору поручительства, которым установлены новые сроки действия договора поручительства, заключено 12 февраля 2016 года, то есть в период действия новой редакции п.6 ст.367 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 08 марта 2015 года N42-ФЗ, введенной в действие с 01 июня 2015 года), договор поручительства в части срока действия договора поручительства должен применяться в новой редакции закона.

При этом предъявление кредитором к основному должнику требования о досрочном исполнении обязательства, в силу вышеуказанных положений ст. 367 ГК РФ и разъяснений по их применению, не сокращает срока действия поручительства, определяемого исходя из первоначальных условий основного обязательства.

Как видно из дела, в суд с настоящим иском истец обратился 23 июня 2020 г, что свидетельствует о том, что срок поручительства на момент подачи иска в суд не истек.

При этом судебная коллегия приходит к выводу, что период с даты заключения дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства (о расторжении договора поручительства) по дату принятия определения арбитражного суда по делу NА40-145500/2017 о признании указанного соглашения недействительным подлежит исключению по правилам статей 1, 10, 190, 367 ГК РФ, при исчислении срока поручительства, так как правом на заявление требований о взыскании задолженности по договору поручительства до признания недействительным соглашения о расторжении договора поручительства банк юридически наделен не был.

У конкурсного управляющего ПАО Банк "Югра" отсутствовали основания для обращения с настоящим иском, поскольку имело место быть заключение дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года, которым указанный договор поручительства был расторгнут. При этом действия сторон оспариваемого соглашения арбитражным судом были расценены как злоупотребление правом, поскольку действовали недобросовестно.

Согласно пункту 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае несоблюдения требований о недопустимости злоупотребления правом суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Таким образом, период с даты заключения дополнительного соглашения N3 от 28 февраля 2017 года к договору поручительства (о расторжении договора поручительства) до даты принятия арбитражным судом определения о признании указанного соглашения недействительным подлежит исключению при исчислении срока поручительства.

Принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что истец обратился в суд в период действия поручительства фио, а потому возражения ответчика основанием для принятия решения об отказе в удовлетворении иска послужить не могут.

В соответствии со ст. 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона.

В соответствии с п.1 ст. 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

В соответствии с п.2 ст. 811 Гражданского кодекса Российской Федерации, если договором займа предусмотрено возвращение займа по частям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, займодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

В силу п.2 ст. 819 Гражданского кодекса Российской Федерации к отношениям по кредитному договору применяются правила, предусмотренные параграфом 1 главы 42 ГК РФ, если иное не предусмотрено правилами настоящего параграфа и не вытекает из существа кредитного договора.

В соответствии со ст. 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно п. 1 ст. 330 Гражданского кодекса Российской Федерации неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Таким образом, неустойка является мерой ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, направленной на восстановление нарушенного права.

В силу ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить ее.

Оценив представленные по делу доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, руководствуясь приведенными выше нормами и разъяснениями по их применению, установив, что ответчик Коротаев Д.А. в силу положений закона и условий договора поручительства от 13 февраля 2015 года принял на себя обязанность солидарно с заемщиком отвечать за исполнение последним его обязательств по кредитному договору от 13 февраля 2015года, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворении исковых требований и взыскании с ответчика в пользу истца кредитной задолженности по состоянию на 20 апреля 2019 года в виде основного долга в сумме сумма, процентов за пользование кредитом (с учетом п. 3.4 кредитного договора) в сумме сумма, неустойки (п. 5.1 кредитного договора) на просроченный основной долг в сумме сумма и неустойки (п.5.1 кредитного договора) на просроченные проценты в сумме сумма, а всего: сумма, исходя из расчета истца, который соответствует фактическим обстоятельствам настоящего дела и требованиям закона, а равно ответчиком по существу не опровергнут.

При этом оснований для снижения неустойки по правилам ст.333 ГК РФ судебная коллегия не находит, поскольку доказательств несоразмерности неустойки последствиям длительного неисполнения обязательства в нарушение ч.1 ст.56 ГПК РФ ответчиком не представлено.

В соответствии с ч.1 ст. 98 ГПК РФ с ответчика в пользу истца подлежат взысканию расходы по уплате государственной пошлины в размере сумма

Таким образом, ввиду недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильного применения норм материального и норм процессуального права, решение суда первой инстанции в силу положений ст.328, п.п. 2, 4 ч.1 ст.330 ГПК РФ подлежит отмене с принятием по делу нового решения об удовлетворении иска.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Замоскворецкого районного суда города Москвы от 27 октября 2020 года (в редакции определения Замоскворецкого районного суда города Москвы от 01 июня 2021 года об исправлении описок) - отменить.

Постановить по делу новое решение.

Иск ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - удовлетворить.

Взыскать с Коротаева Дмитрия Александровича в пользу ПАО Банк "Югра" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" задолженность в сумме сумма, расходы по уплате государственной пошлины в сумме сумма.

Председательствующий:

Судьи: