Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 17 января 2023 г. по делу N 8Г-25110/2022[88-417/2023-(88-24295/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Новожиловой И.А, Раужина Е.Н.

при участии прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-399/2021 (УИД 22RS0068-01-2021-007646-53) по иску Шалгановой Марии Александровны к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" о компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка, по кассационной жалобе Шалгановой Марии Александровны на решение Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Новожиловой И.А, выслушав объяснения представителей Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" Харловой Алены Геннадьевны (по доверенности), Павленко Ивана Андреевича (по доверенности), возражавших против удовлетворения кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Шалганова Мария Александровна (далее по тексту - Шалганова М.А.) обратилась в Центральный районный суд г. Барнаула Алтайского края с иском к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" (далее по тексту - КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн") о взыскании компенсации морального вреда в размере 3 000 000 рублей, утраченного заработка в размере 140 000 рублей.

Протокольным определением Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 28 октября 2021 г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены хирург Носов Виктор Павлович (далее по тексту - Носов В.П.), анестезиолог Русаков Александр Михайлович (далее по тексту - Русаков А.М.).

Решением Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г, в удовлетворении исковых требований Шалгановой М.А. отказано.

Шалганова М.А. обратилась в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит решение Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение.

Участвующий деле прокурор Алтайского края, КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" в возражениях на кассационную жалобу, представленных в кассационный суд общей юрисдикции, указав на законность и обоснованность решения Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г, просят оставить их без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Неявка истца, третьих лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела, в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Такие нарушения были допущены судами первой и апелляционной инстанций.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 21 апреля 2021 г. Шалгановой М.А. в хирургическом отделении КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" была проведена плановая операция по удалению "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" с "данные изъяты".

Шалганова М.А. указав, что медицинская помощь была оказана с нарушениями, поскольку 21 апреля 2021 г. во время операции она пришла в сознание, в связи с чем слышала как хирург Носов В.П. производил манипуляции в районе старого "данные изъяты", выявляя место расположения "данные изъяты", после чего произвел "данные изъяты", в результате чего она испытала сильнейшую физическую боль, от которой у нее участился пульс и повысилось давление, однако она не могла открыть глаза и произнести слова, весь процесс хирургического вмешательства она находилась в сознании, слышала и понимала, что происходит в операционной, испытывала сильную физическую боль, сотрудники учреждения обсуждали "данные изъяты", хирург высказывался о том, какой неаккуратный "данные изъяты" он сделал; 27 апреля 2021 г. перед выпиской из учреждения у нее не были взяты анализы, лечащий врач дал указание на снятие "данные изъяты" не ранее 30 апреля 2021 г, но когда она находилась в перевязочной, хирург Носов В.П. указал на необходимость снятия "данные изъяты" через один, что было сделано медсестрой, после снятия "данные изъяты" через один из "данные изъяты" сочились выделения, "данные изъяты" стал расходиться, полностью "данные изъяты" были сняты 6 мая 2021 г. в связи с тем, что "данные изъяты" не заживал; после выписки из медицинского учреждения "данные изъяты" долгое время не заживал, она обращалась с жалобами на послеоперационное состояние к терапевту по месту жительства, так как испытывала боли и имелись выделения в месте "данные изъяты", посещала хирурга консультационно-диагностического цента "Добрый доктор", который рекомендовал провести УЗИ, по результатам которого, на месте "данные изъяты" были обнаружены "данные изъяты", она испытывает дискомфорт в области "данные изъяты" до настоящего времени, обращалась в Министерство здравоохранения Алтайского края, которое не установило нарушений при организации оказания медицинской помощи, а также в Территориальный орган Росздравнадзора по Алтайскому краю.

Территориальным органом Росздравнадзора по Алтайскому краю по обращениям Шалгановой М.А. проведена внеплановая документарная проверка.

Согласно акту внеплановой документарной проверки от 19 августа 2021 г. по результатам проверки выявлены нарушения обязательных нормативных требований: Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (пункт 4 статьи 10; пункт 1 статьи 18; пункт 2 части 1 статьи 37;пункь 2 части 1 статьи 79); приказ Минздрава России от 15 ноября 2012 г. N 919н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "анестезиология и реаниматология" (пункт 2 приложения), и установлено, что Шалгановой М.А. при проведении 21 апреля 2021 г. оперативного вмешательства по поводу "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" в КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" не обеспечен должный лабораторный и функциональный мониторинг за адекватностью анестезии, о чем свидетельствует существенное повышение во время операции "данные изъяты" ("данные изъяты" мм рт. ст.).

Согласно заключению эксперта Росздравнадзора "данные изъяты". Дефектов при оказании медицинской помощи Шалгановой М.А, которые могли нести серьезные потенциальные риски для здоровья, при анализе истории болезни не выявлено.

По результатам проведенной проверки Территориальным органом Росздравнадзора по Алтайскому краю КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" выдано предписание от 19 августа 2021 г. N 63 об устранении выявленных нарушений.

Шалганова М.А, указав, что медицинская помощь была оказана ей с нарушениями, которые выразились в необеспечении должного мониторинга за адекватностью анестезии, в нарушениях в ходе проведения операции, в неверной тактике лечения, обратилась в суд с настоящим иском.

При рассмотрении дела по ходатайству ответчика определением Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 27 декабря 2021 г. по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы".

В соответствии с заключением комиссии экспертов КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 11 февраля 2022 г..N22 -ПЛ/2022 21 апреля 2021 г..Шалгановой М.А. в хирургическом отделении КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" была проведена плановая операция по удалению "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" ("данные изъяты") "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" с "данные изъяты". По данным представленных медицинских документов, перед операцией, Шалгановой М.А. проведено лабораторное исследование (общий анализ крови и мочи, биохимический анализ крови); консультации терапевта и хирурга; электрокардиография. На основании в достаточном объёме проведенных обследований и лабораторных анализов Шалгановой М.А. был установлен правильный клинический диагноз " "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты"", явившаяся показанием для оперативного лечения в условиях хирургического отделения. В данном случае у Шалгановой М.А. имелась большая "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" в "данные изъяты", сформировавшаяся в результате дефекта (около "данные изъяты") "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" (в проекции "данные изъяты" "данные изъяты") с "данные изъяты". Шалгановой М.А, при проведении операции, с целью достижения полного и надежного закрытия значительного по размеру "данные изъяты", обоснованно был применен метод "данные изъяты"", исключающим повторное возникновение "данные изъяты". Вместе с этим, установка "данные изъяты" при "данные изъяты" больших размеров, как это было у Шалгановой М.А, предполагает полное снятие "данные изъяты" "данные изъяты" (не ранее 1, 5-2 недель), а реабилитационный период, в связи с необходимым расширенным интраоперационным рассечением мягких тканей, может быть длительным, обусловленным срастанием "данные изъяты".

По мнению экспертной комиссии, оперативное лечение Шалгановой М.А. было осуществлено технически верно, согласно положениям Приказа М3 РФ от 15 ноября 2012 г..N 922 "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "хирургия" (ответы на вопросы 4, 6, частично 1); по данным "Медицинской карты N 01561 стационарного больного", операция " "данные изъяты"" проводилась Шалгановой М.А. в условиях общего обезболивания методом тотальной "данные изъяты" комбинацией лекарственных средств, дополняющих и усиливающих действие друг друга. При этом, внутривенно вводят препараты разных групп: транквилизаторы, гипнотики, анальгетики, нейролептики. Причем, они подбираются так, чтобы их общее воздействие было более эффективным, чем действие каждого отдельного компонента. Такая методика позволяет сократить дозы вводимых веществ и соответственно уменьшить нагрузку на организм в целом. " "данные изъяты"" в настоящее время является одним из немногих активных гипнотических препаратов, предназначенный для проведения и поддержания анестезии. Внутривенная анестезия на основе " "данные изъяты"" значительно улучшает профиль и комфорт послеоперационного восстановления больного, сводит к минимуму "данные изъяты", способствует "данные изъяты", снижению "данные изъяты" и риска "данные изъяты". Как правило, такой метод обезболивания используют при проведении внеполостных операций, как это и было сделано в данном случае. Отмечено, что дозы препаратов для внутривенного введения в каждом конкретном случае варьируются индивидуально и, следовательно, режимы дозирования не могут быть фиксированными при проведении Шалгановой М.А. общей анестезии, продолжавшейся 55 минут, скорость введения " "данные изъяты"" составляла в среднем "данные изъяты"/кг/ч, что, в совокупности с вводимым раствором " "данные изъяты"", обеспечивало необходимую глубину анестезиологического пособия.

Кратковременное повышение артериального давления и учащение пульса у Шалгановой М.А, отмеченное в первой половине оперативного вмешательства, по мнению судебно-медицинской экспертной комиссии, могло быть связано, с непредсказуемой заранее, индивидуальной реакций организма на вводимые анестетики, что было своевременно купировано увеличением дозы " "данные изъяты"" и не повлияло на ход операции. По данным "Карты операционного периода", во время операции " "данные изъяты"", у Шалгановой М.А. признаков случайного осознания во время общей анестезии, не отмечено. На основании вышеизложенного, судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к выводу, что дефектов, ухудшивших состояние здоровья Шалгановой М.А, при оказании ей медицинской помощи в КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн", не имеется. Поэтому, согласно пункту 25 "Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека", утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 г..N 194н, не может рассматриваться как причинение вреда здоровью. В компетенцию судебно-медицинской экспертной комиссии не входит установление от чьих именно действий возникают те или иные последствия при оказании медицинской помощи, а также экспертная комиссия не оценивает её организацию в лечебно-профилактическом учреждении (ответы на вопросы 2, 3, 5, 7; частично 1).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 21 статьи 2, пунктом 9 части 5 статьи 19, статьей 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", разъяснениями, изложенными в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, заключение комиссии экспертов КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 11 февраля 2022 г. N22 -ПЛ/2022, исходил из отсутствия факта некачественного оказания Шалгановой М.А. медицинской помощи, а также претерпевания ею физических или нравственных страданий в связи с посягательством ответчика на принадлежащие ей нематериальные блага, не установив оснований для взыскания компенсации морального вреда и возмещения утраченного заработка.

Проверяя законность решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился, указав, что дефектов, ухудшивших состояние здоровья Шалгановой М.А, при оказании ей медицинской помощи в КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн", по делу не установлено. Отказ в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда и утраченного заработка, является правильным.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы истца, направленные на оспаривание полученного в ходе рассмотрения дела заключения судебно-медицинской экспертизы, суд апелляционной инстанции указал, что данное доказательство добыто судом с соблюдением требований гражданского процессуального законодательства и получило надлежащую правовую оценку суда.

Судом апелляционной инстанции отмечено, что ходатайство стороны истца о проведении повторной судебно-медицинской экспертизы разрешено судом с соблюдением требований статей 166, 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Учитывая, что заключение судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках настоящего гражданского дела, отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 25 Федеральный закон от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", оснований ставить под сомнение обоснованность выводов комиссии экспертов судом первой инстанции правомерно не установлено. Суд в оспариваемом решении обосновал согласие с заключением экспертов, каких- либо сомнений в его правильности и обоснованности у суда не возникло. Эксперты, входившие в состав комиссии, были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, имеют длительный стаж работы по специальности, ученые степени в области медицины, их вывод по поставленным судом вопросам мотивированы, основаны на данных представленной судом медицинской документации, материалах дела, сомнений не вызывают. Само по себе несогласие истца с заключением судебной экспертизы не свидетельствует о наличии оснований для признания заключения недопустимым доказательством.

Относительно акта Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю от 19 августа 2021 г. суд апелляционной инстанции указал, что он носит односторонний характер, и не обладает признаками экспертного заключения. В данном случае с учетом существа заявленных исковых требований, характера возникшего спора, представленных сторонами доказательств, разрешение спора требовало специальных познаний.

Отклоняя довод апелляционной жалобы истца о том, что суд не допросил свидетеля, как не влекущий отмену судебного постановления, суд апелляционной инстанции со ссылкой на часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указал, что право оценки достоверности, допустимости, достаточности и взаимной связи доказательств принадлежит суду, в данном случае суд счел достаточным для разрешения спора собранный по делу объем доказательств и дал им надлежащую оценку по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов первой и апелляционной инстанций основанными на неправильном применении норм материального и процессуального права.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда") разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего. Моральный вред, причиненный лицу, не достигшему возраста восемнадцати лет, подлежит компенсации по тем же основаниям и на тех же условиях, что и вред, причиненный лицу, достигшему возраста восемнадцати лет.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что иедицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинская организация - КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь ветеранов войн" - должна доказать качественность оказания медицинской помощи Шалгановой М.А, отсутствие своей вины в причинении ей вреда здоровью и морального вреда при оказании медицинской помощи.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (части 1, 2 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны: фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле (пункты 1 - 3 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что в целях принятия законного и обоснованного решения суд при разрешении спора по существу должен, исходя из предмета и основания заявленных истцом требований, возражений ответчика на эти требования, определить, какие законы и иные нормативные акты следует применить по данному делу, и с учетом этого определить предмет доказывания по делу, обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, распределить бремя доказывания этих обстоятельств между сторонами спора на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также с учетом требований и возражений сторон, в случаях, установленных статьей 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оказать содействие сторонам спора в истребовании доказательств по делу, оценить доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, по правилам, установленным статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. При этом результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении суда, приведя мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Приведенные выше требования процессуального закона в силу абзаца второго части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции, который повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.

В соответствии с пунктом 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций положениям приведенных норм процессуального закона не соответствуют.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Шалгановой М.А, со ссылкой на отсутствие дефектов, ухудшивших состояние здоровья Шалгановой М.А, при оказании ей медицинской помощи в КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн", суд первой инстанции, с выводом которого согласился суд апелляционной инстанции, не привел доводов в обоснование данного суждения и не учел, что КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" не представлено доказательств соблюдения всех стандартов медицинской помощи при производстве оперативного вмешательства Шалгановой М.А, неправильно истолковал и применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по возмещению морального вреда, причиненного гражданину, в их взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи, по сути возложив на Шалганову М.А. бремя доказывания обстоятельств, касающихся качества оказания ей медицинской помощи отвечающей установленным стандартам.

Само по себе отсутствие ухудшения состояния здоровья Шалгановой М.А, не исключает возможности полагать, что нарушения, допущенные КГБУЗ "Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн" при проведении оперативного вмешательства 21 апреля 2021 г, и подтвержденные результатами проверки Территориального органа Росздравнадзора по Алтайскому краю, доставляли Шалгановой М.А. нравственные страдания, что является нарушением прав в сфере охраны здоровья.

Делая вывод об отсутствии дефектов при оказании медицинской помощи, выразившихся в большом размере операционного "данные изъяты", суд апелляционной инстанции исходил из выводов комиссии экспертов КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы", изложенных в заключении от 11 февраля 2022 г. N 22 -ПЛ/2022, которыми установлено наличие у Шалгановой М.А. большой "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты", сформировавшейся в результате дефекта (около "данные изъяты" см) "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" с "данные изъяты". При этом оценка доводам Шалгановой М.А, со ссылкой на медицинские документы, о наличии у нее "данные изъяты" размером до "данные изъяты" см, не дана.

Не дана судами оценка и доводам Шалгановой М.А, на которых она основывала свои исковые требования о том, большой размер операционного рубца, преждевременное снятие "данные изъяты", способствовавшее длительному заживлению "данные изъяты" "данные изъяты", появление "данные изъяты", являются последствием оказания ей медицинской помощи ненадлежащего качества.

Разрешая спор о качестве оказанной медицинской помощи, суды первой и апелляционной инстанций не приняли во внимание, что каждое доказательство, представленное лицами, участвующими в деле, в обоснование своих выводов или возражений на доводы другой стороны спора, должно быть предметом исследования и оценки суда, в том числе в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к спорным правоотношениям.

Не дав всесторонней и объективной правовой оценки всем доказательствам, представленным в материалы дела, суды произвольно применили положения статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, тем самым нарушив установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачи и смысл гражданского судопроизводства.

При изложенных обстоятельствах решение Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г. нельзя признать законными, они приняты с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для их отмены и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Центрального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 14 апреля 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 3 августа 2022 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий С.Б. Латушкина

Судьи И.А. Новожилова

Е.Н. Раужин