Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 18 января 2023 г. по делу N 8Г-23687/2022[88-492/2023-(88-23077/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Ирышковой Т.В, судей Птоховой З.Ю, Швецовой М.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-32/2022 по исковому заявлению ФИО2 к ФИО1 о признании ничтожным договора залога недвижимого имущества и дополнительных соглашений, по кассационной жалобе ФИО2 на решение Гурьевского районного суда Калининградской области от 23 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 20 июля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Птоховой З.Ю, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО2 обратился в суд с иском к ФИО1, указав, что 7 декабря 2016г. между ними был подписан договор залога жилого помещения по адресу: "адрес", как обеспечение к заключенному ими договору займа. При этом инициатива заключения данных сделок исходила от ФИО1 и третьего лица ФИО6, который являлся фактическим заемщиком денежных средств по указанному договору займа. Указывает, что сам он являлся участником вышеуказанных сделок и последующих дополнительных соглашений под влиянием обмана, существенного заблуждения, злоупотребления доверием и шантажа. Считает, что договор залога нарушает требования Федерального закона от 16 июля 1998г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", поскольку квартира являлась для него и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания жилым помещением, Ссылаясь на изложенное, ФИО2 просил признать ничтожными: договор займа от 7 декабря 2016г.; договор залога недвижимого имущества от

7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 1 февраля 2017г. к договору займа от 7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 5 мая 2017г. к договору займа от 7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 7 августа 2017г. к договору займа от 7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 1 февраля 2017г. к договору залога недвижимого имущества от 7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 5 мая 2017г. к договору залога недвижимого имущества от 7 декабря 2016г.; дополнительное соглашение от 7 августа 2017г. к договору залога недвижимого имущества от 7 декабря 2016г. Также просил применить последствия ничтожности и недействительности указанных сделок.

Решением Гурьевского районного суда Калининградской области от 23 марта 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 20 июля 2022 г, в удовлетворении исковых требований ФИО2 отказано.

В кассационной жалобе ФИО2 ставит вопрос об отмене судебных постановлений, считая их незаконными и необоснованными, постановленными с нарушением норм материального и процессуального права.

Стороны, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений не имеется.

В ходе судебного разбирательства установлено, что вступившим в законную силу решением Светлогорского городского суда Калининградской области от 8 апреля 2019 г. по гражданскому делу N2-23/2019 исковые требования ФИО1 к ФИО2 удовлетворены частично.

С ФИО2 в пользу ФИО1 взысканы денежные средства в общем размере 2 520 160, 48 руб, из которых 950 000 руб. сумма долга по договору займа от 7 декабря 2016 г, 1 420 000 руб. проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 7 августа 2017 г. по 7 апреля 2019 г, пени, начисленные за несвоевременный возврат суммы займа, за период с 7 августа 2018 г. по 8 апреля 2019 г. в размере 48 105, 14 руб, пени начисленные за несвоевременную уплату процентов за период с 8 сентября 2017 г. по 8 апреля 2019 г. в размере 89 055, 34 руб, а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 13 000 руб. Обращено взыскание на предмет залога-двухкомнатную квартиру, общей площадью 47, 5 кв.м, расположенную по адресу: "адрес". Установлен способ реализации путем продажи с публичных торгов и установлением начальной продажной стоимости имущества в размере 1 300 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований было отказано.

Судом было установлено, что 7 декабря 2016г. между ФИО1 (займодавец) и ФИО2 (заемщик) заключен договор займа, по условиям которого займодавец передал в собственность заемщика денежные средства в размере 950 000 руб, а заемщик обязался возвратить займодавцу такую же сумму по истечении срока действия настоящего, договора или, с согласия займодавца, досрочно, и уплатить проценты на сумму займа в размерах и порядке, установленных настоящим договором. Заем, предоставлен сроком на 2 месяца, то есть до 7 февраля 2017 г.

В соответствий с п. 3.1 договора за пользование займом заемщик выплачивает займодавцу проценты в размере 8% в месяц от суммы-займа, что составляет 76 000 руб. в месяц. Проценты за пользование, займом за истекший месяц пользования займом выплачиваются не позднее 7 числа каждого месяца, начиная с января 2017 года.

Согласно п. 1.3 договора заем, предоставленный по договору, обеспечивается договором залога - двухкомнатной квартиры, общей площадью 47, 5 кв.м, расположенной по адресу: "адрес".

В тот же день 7 декабря 2016г. между сторонами был подписан отдельный договор залога недвижимого имущества - вышеуказанной квартиры, зарегистрированный в федеральной службе государственной регистрации кадастра и картографии по "адрес" 12 декабря 2016 г.

Пунктом 4.1 договора предусмотрено, что при несвоевременной уплате процентов за пользование займом и (или) возврате займа заёмщик уплачивает займодавцу пени в размере 1% от неуплаченной: суммы займа и (или) процентов за пользование займом за каждый день просрочки.

Денежные средства по договору переданы ответчику в день его заключения 7 декабря 2016 г, что подтверждено составленной ответчиком записью на тексте договора и подписью последнего.

Дополнительными соглашениями от 1 февраля 2017 г, 5 мая 2017 г, 7 августа 2017 г. к договору займа, срок предоставления займа сторонами изменялся на 7 мая 2017 г, 7 августа 2017 г, 7 августа 2018 г, соответственно.

В связи с изменениями срока предоставления займа, дополнительными соглашениями от 1 февраля 2017 г, 5 мая 2017 г, 7 августа 2017 г. вносились изменения в договор займа и в договор залога недвижимого имущества.

В ходе судебного разбирательства ответчик не оспаривал наличие задолженности по договору займа, но указывал, что ее размер составляет 150 000 руб. (основной долг), а также проценты, рассчитанные до 15 марта 2017 г. включительно, в остальной части настаивал на погашении долга. В подтверждение своих доводов ссылался на расписку, выданную ФИО1 от 23 апреля 2018 г. (погашение 100 000 руб.) и расписку от 7 августа 2017г. (выплата процентов по договору займа по 7 августа 2017 г. включительно).

Принимая во внимание, что условия договора о сумме займа, сроке возврата займа сторонами были согласованы, в то же время ответчиком не были представлены доказательства возврата всей суммы займа, суд при рассмотрении гражданского дела N2-23/2019 пришел к выводу о том, что требования истца о взыскании с ответчика суммы основного долга по договору займа в размере 950 000 руб. правомерны и удовлетворил их.

Кроме того, судом была дана оценка доводам стороны ответчика о недействительности договора займа по основаниям, предусмотренным ст.178, 179 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В частотности, суд пришел к выводу, что ответчиком не были представлены доказательства, свидетельствующие о том, что у ФИО2 имелись заблуждения относительно природы сделки либо ее тождества и что в момент совершения сделки он действовал под влиянием обмана.

В связи с чем, суд пришел к выводу, что в данном случае решение о получении займа на изложенных в договоре условиях было принято ФИО2 осознанно и добровольно, он понимал последствия исполнения и неисполнения принимаемых на себя обязательств.

Принимая во внимание ненадлежащее исполнение ответчиком своих обязательств по договору займа, суд нашел обоснованными требования истца об обращении взыскания на предмет залога-двухкомнатную квартиру.

Кроме того, вступившим в законную силу решением Центрального районного суда г. Калининграда от 10 декабря 2018 г. по гражданскому делу N2-4741/2018 в удовлетворении исковых требований ФИО2 к ФИО1 о признании договора займа от 7 декабря 2016 г, договора залога от 7 декабря 2016 г. и дополнительных соглашений к ним недействительными было отказано.

Обращаясь в суд с требованиями о признании сделок недействительными, истец указывал, что вынужден был заключить их вопреки собственной воле, на крайне невыгодных для него условиях, под воздействием стечения тяжелых для него обстоятельств, заключавшихся в необходимости оплатить дорогостоящее лечение обострившихся хронических заболеваний его матери, являющейся инвалидом. При этом, о состоянии здоровья матери и о том, что указанная квартира для него и родителей является единственным жильем, ФИО1 было известно, так как он являлся давним близким другом семьи.

Вместе с тем, суд пришел к выводу, что совокупность представленных в материалы дела доказательств свидетельствует о том, что истец добровольно заключил с ответчиком оспариваемые договоры и соглашения к ним, с уплатой процентов в размере, сроки и на условиях, изложенных в договоре займа.

Истец оспаривал заключенные с ответчиком договоры, в том числе, в части установления процентов за пользование заемными средствами, начисление которых привело к невозможности погашения задолженности, и как следствие, обращение взыскание на имущество, являющееся предметом залога, по мотиву его кабальности.

Однако суд пришел к выводу об отсутствии совокупности признаков, указывающих на кабальность заключенных между сторонами договоров, а утверждения истца о данном обстоятельстве не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Судом было установлено, что все условия договоров были согласованы сторонами. Так, своей подписью истец подтвердил, что ознакомлен со всеми условиями договоров, в том числе с процентной ставкой (8% в месяц), полной стоимостью займа, а так же обеспечения по нему обязательств, и выразил с ними согласие.

При заключении оспариваемых договоров и соглашений к ним до истца, как заемщика, была доведена вся необходимая информация о содержании услуги, в том числе о полной стоимости займа и размере оспариваемых процентов за пользование заемными средствами, в связи с чем, его права размером процентной ставки (в годовых процентах и в ежедневных процентах) не нарушены.

Как пояснял в судебном заседании истец, необходимость в получении заемных денежных средств была вызвана оплатой дорогостоящего лечения его матери, в связи с чем он был вынужден согласиться с условиями договоров, являющиеся для него крайне невыгодные.

Однако доказательств, подтверждающих невозможность получения заемных денежных средств на иных, более выгодных условиях, истцом в нарушении ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предоставлено не было. При этом судом было отмечено, что истец не был лишен возможности обратиться за получением банковского кредита и выбором своего кредитора. Более того, после заключения договоров займа и залога, между истцом и ответчиком были заключены дополнительные соглашения к ним, желая сохранить силу договоров займа и залога и их поведение после заключения данных сделок (отсутствие оспаривания сделок, переговоры с займодавцев о решении вопроса, связанное с погашением долга). При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о том, что решение о получение займа на изложенных в договорах займа и залога условиях, было принято ФИО2 осознанно и добровольно, он понимал последствия исполнения и неисполнения принимаемых им на себя обязательств.

Также судом была дана оценка доводам истца о том, что полученные по договору займа денежные средства у него были похищены, посчитав, что такие доводы основанием для удовлетворения требований не является. Как пояснял в судебном заседании ФИО2, полученные по договору займа денежные средства были им переданы ФИО6 для развития бизнеса.

Анализ изложенных обстоятельств не позволили суду сделать вывод, что сделки, совершенные между истцом и ответчиком, являются кабальными, в связи с чем суд не нашел правовых оснований для удовлетворения требований ФИО2

Кроме того, учитывая, что оспариваемые истцом договоры были заключены 7 декабря 2016 г, а дополнительные соглашения к нему заключены 1 февраля 2017 г, 5 мая 2017 г, 7 августа 2017г, суд пришел к выводу о пропуске истцом годичного срока исковой давности, что явилось самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований ФИО2

Обращаясь с настоящим иском в суд, и заявляя требования по оспариванию договора займа и договора залога от 7 декабря 2016 г, а также дополнительных соглашений к ним от 1 февраля 2017 г, 5 мая 2017 г, 7 августа 2017г, ФИО2, приводил доводы, что заключил оспариваемые сделки под влиянием обмана, существенного заблуждения, злоупотреблением доверием и шантажа со стороны ФИО1

Статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что оспоримая сделка может быть признана недействительной в судебном порядке и по основаниям, установленным данным Кодексом. Иные основания и порядок признания сделки недействительной, кроме как указанные в законе, не могут быть признаны допустимыми.

В силу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Правильно применив вышеуказанные положения норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, установив по материалам дела и представленным сторонами доказательствам, которым судебными инстанциями с учетом требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дана надлежащая правовая оценка, то обстоятельство, что воля ФИО2 была направлена на заключение именно договора займа, договора залога и дополнительных соглашений к ним, а также то, что доказательств обратного истец в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представил, суды пришли к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении исковых требований.

Вместе с тем, суд указал, что истцом не представлено доказательств того, что он был обманут в какой-либо мере относительно условий оспариваемых сделок, предоставлением информации не соответствующей действительности ФИО1 или третьими лицами, об обмане со стороны которых ФИО1 знал. Как не представлено доказательств, причинения насилия или угроз, угрозы причинения личного или имущественного вреда близким лицам контрагента по сделке или применение насилия в отношении этих лиц. В том числе от третьих лиц действия, которых находились бы в причинно-следственной связи с заключением оспариваемых договоров.

По мнению суда, ФИО2, самостоятельно принял решение заключить договор займа на тех условиях, которые содержатся в договоре, с обеспечением исполнения договора посредством залога недвижимого имущества. Договор залога, в соответствии с законом, зарегистрирован в государственном реестре недвижимости, по волеизъявлению обеих сторон.

В материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что в момент заключения договора займа и договора залога, а также в последующем дополнительных соглашений к ним, имело место стечение тяжелых обстоятельств для истца, а также о том, что оспариваемые сделки заключены на крайне невыгодных для него условиях.

Само по себе возбуждение уголовного дела в отношении ФИО6 по признакам преступления предусмотренного ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту того, что в период времени с 1 августа 2016 г. по 8 декабря 2016 г. путем обмана и злоупотребления доверием под предлогом инвестирования в деревообрабатывающий бизнес, завладел денежными средствами в размере 6 950 000 руб. принадлежащими ФИО2, по мнению суда, основанием для удовлетворения исковых требований, не является.

Самостоятельным основанием к отказу в иске суд признал пропуск истцом срока исковой давности, о применении которого было заявлено ответчиком.

При это судом учтено, что оспариваемые истцом договоры займа и залога недвижимого имущества были заключены 7 декабря 2016 г, дополнительные соглашения к ним заключены 1 февраля 2017 г, 5 мая 2017г, 7 августа 2017 г, тогда как с требованиями о признании данных сделок недействительными по настоящим основаниям, истец обратился 6 августа 2020 г.

С такими выводами согласился суд апелляционной инстанции, указав, что обстоятельства, имеющие значение для дела, судом определены правильно, представленные сторонами доказательства, в том числе показания свидетелей, получили надлежащую правовую оценку, которую судебная коллегия признает правильной, и оснований для иной оценки по доводам жалобы не усматривает.

Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов являются правильными, в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты.

Основания и мотивы, по которым суды первой и апелляционной инстанций пришли к данным выводам полно и объективно изложены в обжалуемых судебных постановлениях и в дополнительной мотивировке не нуждаются.

Судами верно определены юридически значимые обстоятельства по делу, правильно распределена между сторонами обязанность доказывания, полно и всесторонне исследованы представленные доказательства, результаты оценки доказательств приведены в мотивировочной части обжалуемых судебных постановлений в полном соответствии с требованиями процессуального закона, на их основании сделаны мотивированные выводы. Спор по существу разрешен верно.

Доводы кассационной жалобы являлись предметом исследования, как суда первой, так и суда апелляционной инстанций, подробно изучены судами, получили надлежащую правовую оценку. В настоящем случае, доводы жалобы повторяют позицию истца по делу и не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного решения по существу, в связи с чем, признаются судом кассационной инстанции несостоятельными, направленными на переоценку уже имеющихся по делу доказательств.

По смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу его компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Ссылки заявителя жалобы на то, что судом первой инстанции необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств об истребовании и исследовании дополнительных доказательств, не свидетельствуют о нарушении судом норм процессуального права. Ходатайства разрешены судом в порядке статьи 166 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а относимость, допустимость и достаточность доказательств для разрешения конкретного спора определяется судом, рассматривающим дело.

Довод кассационной жалобы истца о рассмотрении дела в отсутствие третьего лица ФИО6, не извещенного о времени и месте рассмотрения дела, также не влечет за собой отмену судебных актов, поскольку не соответствует материалам дела. Кроме того, третье лицо о нарушении своих прав не заявляет и судебные акты в установленном законом порядке не обжалует.

Принимая во внимание, что кассационная жалоба не содержит доводов, свидетельствующих о допущенных нижестоящими судами нарушениях норм материального и процессуального права, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебного постановления в кассационном порядке, основания для ее удовлетворения отсутствуют.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Гурьевского районного суда Калининградской области от 23 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 20 июля 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи