Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 30 января 2023 г. по делу N 8Г-36269/2022[88-2283/2023-(88-35690/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Макаровой Н.А, судей Филатовой В.Ю, Вишневской В.Д, с участием прокурора Ильина Ю.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании поступившее 6 декабря 2022 года гражданское дело по иску Вологиной В.А. к государственному учреждению здравоохранения "Областной клинический онкологический диспансер" о взыскании компенсации морального вреда по кассационной жалобе Вологиной ВА. на решение Вольского районного суда Саратовской области от 19 июля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 18 октября 2022 года.

Заслушав доклад судьи Филатовой В.Ю, объяснения представителя государственного учреждения здравоохранения "Областной клинический онкологический диспансер" - Терентьевой М.П, возражавшей против отмены судебных постановлений, заключение прокурора Ильина Ю.В, полагавшего судебные постановления законными и обоснованными, изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия

установила:

Вологина В.А. обратилась в суд с иском к государственному учреждению здравоохранения "Областной клинический онкологический диспансер" о взыскании компенсации морального вреда.

Решением Вольского районного суда Саратовской области от 19 июля 2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 18 октября 2022 года с государственного учреждения здравоохранения "Областной клинический онкологический диспансер" в пользу Вологиной В.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 100000 руб.

В кассационной жалобе Вологина В.А. просит решение Вольского районного суда Саратовской области от 19 июля 2022 года изменить в части размера взысканной компенсации морального вреда и отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 18 октября 2022 года, принять новое решение об удовлетворении заявленных требований, в связи с неправильным применением судом норм материального и процессуального права, ненадлежащей оценкой, данной судом, представленным доказательствам.

В возражениях на кассационную жалобу представитель государственного учреждения здравоохранения "Областной клинический онкологический диспансер" просит судебные постановления оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам по доводам, изложенным в кассационных жалобах (часть 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), оснований для отмены вынесенных судебных постановлений не имеется.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Таких нарушений при рассмотрении настоящего дела судами не допущено.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Вологина В.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась внучкой ФИО7, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

В связи с установленным диагнозом "рак молочной железы" ФИО7 с 21 июля 2006 года состояла на учете в государственном учреждении здравоохранения "Вольский межрайонный онкологический диспансер" Министерства здравоохранения Саратовской области (в настоящее время в связи с реорганизацией "Областной клинический онкологический диспансер").

После проведенной 2 февраля 2007 года ответчиком ФИО7 операции по радикальному удалению молочной железы был назначен и проведен курс лучевой терапии.

В период с апреля 2007 года по июнь 2016 года ФИО7 неоднократно проходила контрольные обследования, прогрессирование заболевания не было выявлено.

В связи с ухудшением с июня 2016 года состояния здоровья ФИО7, 4 августа 2016 года Областным клиническим онкологическим диспансером был проведен онкоконсилиум, установлен диагноз "плеврит справа", который расценен как прогрессирование заболевания, выявлены метастазы в правое легкое, ФИО7 был рекомендован курс химиотерапии по определенной схеме.

13 декабря 2016 года ФИО7 обратилась в общество с ограниченной ответственностью "Центр инновационных медицинских технологий" ("адрес"), которым проведено соответствующее исследование, поставлен диагноз, назначен курс химиотерапии по соответствующей схеме.

После проведенного 27 января 2017 года Областным клиническим онкологическим диспансером онкоконсилиума ФИО7 установлен диагноз "мезотелиома плевры", выработана схема лечения.

25 мая 2017 года на приеме в поликлинике Вольского филиала Областного клинического онкологического диспансера у ФИО7 выявлено образование метастаз рака молочной железы.

Областным клиническим онкологическим диспансером 28 июня 2017 года проведен онкоконсилиум и в связи с прогрессированием заболевания ФИО7 переведена в IV клиническую группу.

16 сентября 2017 года ФИО7 умерла. Согласно медицинскому свидетельству о смерти, выданному 16 сентября 2017 года поликлиникой N 2 государственного учреждения здравоохранения Саратовской области "Вольская районная больница", причиной смерти ФИО7 указана "раковая интоксикация, рак правой молочной железы".

Решением Вольского районного суда Саратовской области от 29 декабря 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 19 мая 2021 года, с ГУЗ "ОКОД" в счет возмещения морального вреда взысканы денежные средства в пользу ФИО8 (супруга ФИО7) в размере 50000 руб, ФИО9 (сына ФИО7) в сумме 60000 руб, ФИО11 (сына ФИО7) - 40000 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 26 августа 2021 года решение суда от 29 декабря 2020 года и апелляционное определение от 19 мая 2021 года оставлены без изменения.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 4 апреля 2022 года решение Вольского районного суда Саратовской области от 29 декабря 2020 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 19 мая 2021 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 26 августа 2021 года отменены в части определения размера компенсации морального вреда, в отмененной части гражданское дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При рассмотрении гражданского дела по иску ФИО8, ФИО9, ФИО11 в целях установления наличия либо отсутствия причинно-следственной связи между действиями (бездействием) сотрудников ГУЗ "ОКОД" и смертью ФИО7 была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено специалистам бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области "Воронежское областное бюро судебно-медицинской экспертизы".

Из заключения судебно-медицинской экспертизы от 29 ноября 2018 года следует, что анализ представленных объектов экспертизы выявил дефект оказания медицинской помощи в части диагностического процесса - неверное установление патогистологического диагноза "неинфильтрующий внутрипротоковый рак молочной железы II ст. злокачественности, при отсутствии признаков злокачественности патологии и соответствии патоморфологической картины фиброзно-кистозной мастопатии (доброкачественного заболевания); ухудшение состояния здоровья ФИО7, обусловленное непоказанным обширным оперативным вмешательством и проведенной лучевой терапией, повлекшее за собой его длительное расстройство (более 21 дня), находится в прямой связи с дефектом диагностики и квалифицируется как причинившее средней тяжести вреда здоровью. Назначенное и проведенное лечение (радикальное удаление молочной железы и лучевая терапия) по ошибочно диагностированному процессу привело к ухудшению состояния здоровья ФИО7, выразившегося в длительном расстройстве здоровья. В отсутствие объективно установленной причины наступления смерти ФИО7 разрешить вопрос о возможной связи между недостатками (дефектом) оказания медицинской помощи и ее смертью не представляется возможным.

Также, для установления правильности постановленного диагноза сотрудниками медицинского учреждения ФИО7 в2006 году и 2016-2017 годах, организации и проведения лечебного процесса медицинским учреждением в отношении ФИО7 по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно изложенным в заключении от 20 августа 2020 года выводам, по данным повторных пересмотров цитологических и гистологических препаратов в 2006 году у ФИО7 рак правой молочной железы отсутствовал. Имели место нарушения обязательных требований Стандарта медицинской помощи больным со злокачественным новообразованием молочной железы (при оказании специализированной помощи), утвержденного приказом Минздравсоцразвития РФ от 9 октября 2006 года N 700. В 2016 году диагноз генерализованного рака молочной железы установлен, по-видимому, не верно. Наличие метастазов рака молочной железы по данным медицинской документации не подтверждено. Лечение в онкодиспансере и в 2016-2017 годах проводилось лекарственными средствами, которые широко используются в лечении мезотелиомы. При лечении Винорельбином и Митомицином в 2016 году положительного эффекта не было. При переходе в 2017 году на 2-ю линию химиотерапии во время госпитализации с 31 марта 2017 года по 12 апреля 2017 года при рентгеновском обследовании зафиксировано состояние "без динамики", что на практике расценивается как положительный эффект от проводимой терапии. При этом необходимо отметить, что неэффективность медикаментозного лечения злокачественных новообразований (вне зависимости от экспертируемого случая) не следует считать "отрицательным эффектом лечения", так как ни одна из существующих схем лечения злокачественных новообразований не имеет 100-процентной эффективности. Для некоторых онкологических заболеваний даже50-процентная эффективность пока является недостижимым рубежом. Онкологическим диспансером использована в отличии от рекомендованной ООО "Центр инновационных медицинских технологий" другая схема лечения. И рекомендованная и примененная схемы лечения предлагались Практическими рекомендациями RUSSCO в 2016-2017 годах. Алгоритм выбора одной из десяти рекомендуемых RUSSCO схем отсутствует.

На практике выбор обусловлен предпочтениями лечащего врача и/или наличием конкретных препаратов в медицинской организации. Лечение ФИО7 в период с июля 2017 года по 16 сентября 2017 года было показано. Проведенная ФИО7 в 2007 году операция на молочной железе повлиять на развитие мезотелиомы не могла. Облучение является одним из предполагаемых факторов возникновения мезотелиомы. Химиотерапевтическое лечение всегда отрицательно влияет на общее состояние здоровья, так как химиопрепараты по своей сути - яды. Повлиять на развитие мезотелиомы химиотерапевтическое лечение не могло, так как к этому моменту мезотелиома уже была.

Согласно заключениям проведенных по делу судебно-медицинских экспертиз установить причину смерти ФИО7 не представляется возможным, поскольку сразу после смерти больной не проводились судебно-медицинское и патологоанатомическое исследование трупа. Вместе с тем эксперты предполагают, что смерть ФИО7 могла наступить в результате онкологического заболевания с прогрессированием процесса, развитием, развитием интоксикационного синдрома, полиорганной недостаточности.

Решением Вольского районного суда Саратовской области от 29 декабря 2020 года установлен факт ненадлежащего оказания ГУЗ "ОКОД" медицинской помощи ФИО7, выразившийся в неправильном установлении ей в 2006 году диагноза "рак правой молочной железы", что повлекло в 2007 году непоказанное обширное оперативное вмешательство в виде проведенной в этом учреждении операции по радикальному удалению молочной железы ФИО7 и проведение ей курса лучевой терапии, приведшее к ухудшению состояния здоровья, причинению вреда здоровью средней тяжести.

Разрешая ранее заявленный спор, суд пришел к выводу о том, что доводы истца о неправильно выбранном ответчиком курсе лечения ФИО7, а также о том, что предпринятая ответчиком тактика лечения и неправильно выбранные лекарственные препараты приблизили летальный исход пациента ФИО7, своего объективного подтверждения в ходе рассмотрения дела не нашли, решение суда в указанной части судами вышестоящих инстанций было оставлено без изменения и вступило в законную силу.

Вступившим в законную силу решением Вольского районного суда Саратовской области от 2 июня 2022 года с ГУЗ "ОКОД" в счет возмещения морального вреда взысканы денежные средства в пользу ФИО8 в размере 400000 руб, ФИО9 в размере 440000 руб, ФИО11 в сумме 360000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 31 августа 2022 года решение Вольского районного суда Саратовской области от 2 июня 2022 года оставлено без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, с учетом установленных по делу обстоятельств, правоотношений сторон, надлежащей оценки представленных в материалы дела доказательств, руководствуясь статьями 151, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив факт ненадлежащего оказания ответчиком медицинской помощи ФИО7, выразившийся в неправильном установлении в 2006 году диагноза, что повлекло в 2007 году непоказанное обширное оперативное вмешательство в виде проведенной операции по радикальному удалению молочной железы ФИО7 и проведение ей курса лучевой терапии, приведшее к ухудшению состояния здоровья, причинению вреда здоровью средней тяжести, пришел к выводу о наличии причинной связи между дефектами при оказании медицинской помощи ФИО7 и наступившими последствиями в причинении морального вреда истцу, в связи с чем признал за истцом право на компенсацию морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда суд, исходя из положений статьей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая фактические обстоятельства, свидетельствующие о тяжести перенесенных истцом страданий (переживаний) в результате ненадлежащего оказания ФИО7 медицинской помощи в 2007 году, наблюдения за ее страданиями в тот момент, характер и глубину нравственных страданий истца, связанных с переживаниями относительно состояния здоровья близкого родственника, степень родства с бабушкой и их общения, раздельное проживание истца и ФИО7, принимая во внимание степень вины ответчика, отсутствие негативных последствий в виде развития иных заболеваний, принцип разумности и справедливости, взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.

Проверяя законность и обоснованность решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, поскольку определяя размер взыскиваемой с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, суд первой инстанции действовал в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения с учетом всех фактических обстоятельств и представленных в материалы дела доказательств.

Судебная коллегия полагает, что, разрешая заявленные требования, суд правильно определилобстоятельства, имеющие значимые для дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилсудебное решение, отвечающие нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Судебная коллегия соглашается с размером взысканной судом компенсации морального вреда, учитывая, что снижая заявленный истцом размер компенсации морального вреда, суд исходил из того, что проводимое ГУЗ "Областной клинический онкологический диспансер" в 2016-2017 годах лечение было показано ФИО7, химиотерапия как и операция по удалению молочной железы повлиять на развитие мезотелиомы не могли, доказательств наличия причинно-следственной связи между дефектами медицинской помощи, оказанной ответчиком, и летальным исходом пациента в ходе судебного разбирательства не представлено. Также суд учел и взысканный размер компенсации морального вреда в пользу супруга и детей ФИО7, размер которой в совокупности составил 1350000 руб.

Являются необоснованными доводы жалобы о заниженном размере взысканной компенсации морального вреда.

Из содержания положений статей 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем, должна отвечать признакам справедливости и разумности.

В кассационной жалобе не учтено, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из указанных в законе требований, и не приведены какие-либо обстоятельства, которые не были учтены судом при решении вопроса о взыскании компенсации морального вреда, которые могли повлиять на увеличение размера компенсации морального вреда. Оснований полагать, что суд не учел требований закона и неверно определилразмер компенсации морального вреда с учетом фактических обстоятельств, не имеется, поскольку судом могут быть приняты во внимание при определении размера компенсации морального вреда любые заслуживающие внимание обстоятельства.

В связи с тем, что представленным доказательствам дана оценка по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доводы заявителя кассационной жалобы о несогласии с данной судом оценкой доказательств и установленными судом обстоятельствами не могут служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Доводы кассационной жалобы, являвшиеся предметом проверки судебных инстанций, направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств и представленных доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не относятся к полномочиям суда кассационной инстанции.

Выводы, содержащиеся в обжалуемых постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах, предусмотренных законом оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, не имеется.

Руководствуясь статьями 379.5-379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Вольского районного суда Саратовской области от 19 июля 2022 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 18 октября 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Вологиной В.А. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: