Кассационное определение СК по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 04 августа 2022 г. по делу N 7У-6834/2022[77-3474/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Симаковой И.Н, судей Завьялова А.В, Курина Д.В, при секретаре Кариповой Р.Б, с участием:

прокурора Волковой И.В, осуждённого Галиаскарова Р.Ф, защитника-адвоката Киселева Р.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Киселева Р.Н. в защиту осуждённого Галиаскарова Р.Ф. о пересмотре апелляционного приговора судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 23 сентября 2021 года, в соответствии с которым изменён приговор Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 20 июля 2021 года в отношении

Галиаскарова Романа Фаридовича, родившегося "данные изъяты", гражданина "данные изъяты"

несудимого.

Приговором Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 20 июля 2021 года Галиаскаров Р.Ф. осуждён за совершение двух преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ, за каждое к наказанию в виде лишения свободы на срок девять лет.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок одиннадцать лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде запрета определённых действий изменена на заключение под стражу, постановлено взять под стражу в зале суда.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу с зачётом на основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ времени содержания под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года, с 20 июля 2021 года до дня вступления приговора в законную силу, а также времени нахождения под домашним арестом с 07 ноября 2020 года по 02 февраля 2021 года на основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ.

По делу разрешены гражданские иски: с Галиаскарова Р.Ф. в счёт возмещения морального вреда, причинённого преступлением, в пользу "данные изъяты" взыскано каждой по 120 000 рублей.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Постановлением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 20 июля 2021 года объявлен розыск осуждённого Галиаскарова Р.Ф, постановлено срок наказания по приговору от 20 июля 2021 года исчислять с момента фактического задержания.

Апелляционным приговором судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 23 сентября 2021 года приговор изменён:

- в части осуждения по преступлению, предусмотренному п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ (по событиям 19 августа 2019 года), приговор отменён с вынесением в этой части нового приговора, которым Галиаскаров Р.Ф. признан виновным в совершении 19 августа 2019 года преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ, за которое назначено наказание в виде лишения свободы на срок девять лет.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности двух преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ, путём частичного сложения назначенных наказаний, назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок одиннадцать лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Срок наказания исчислен с момента фактического задержания с зачётом времени содержания под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года, времени нахождения под домашним арестом с 07 ноября 2020 года по 02 февраля 2021 года в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ.

По делу разрешен гражданский иск "данные изъяты" в пользу которой с Галиаскарова Р.Ф. взыскано в счёт компенсации морального вреда, причинённого преступлением, 120 000 рублей.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Приговор в части осуждения по преступлению от 13 сентября 2019 года оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Симаковой И.Н. об обстоятельствах дела, содержании судебных решений, доводах кассационной жалобы и поступивших возражений, выступления адвоката Киселева Р.Н, осуждённого Галиаскарова Р.Ф, поддержавших изложенные в кассационной жалобе доводы, прокурора Волковой И.В, полагавшей апелляционный приговор подлежащим отмене с передачей уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшего на исход дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором суда первой инстанции Галиаскаров Р.Ф. признан виновным в совершении 13 сентября 2019 года разбоя, то есть нападения на сотрудника дополнительного офиса "данные изъяты" в целях хищения принадлежащих банку денежных средств в размере 5 602 682 рубля 25 копеек, являющемся особо крупным, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Он же апелляционным приговором признан виновным в совершении 19 августа 2019 года разбоя, то есть нападения на сотрудника дополнительного офиса "данные изъяты" в целях хищения принадлежащих банку денежных средств в размере 2 309 813 рублей 03 копейки, являющемся особо крупным, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Преступления совершены в г. Екатеринбурге при обстоятельствах, изложенных в приговоре и апелляционном приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Киселев Р.Н. выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, полагает их вынесенными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявшими на исход дела, просит их отменить, уголовное дело вернуть прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В обоснование ссылается на то, что квалификация действий Галиаскарова Р.Ф. по ст. 162 УК РФ по признаку "применения предметов, используемых в качестве оружия" противоречит разъяснениям, данным в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", согласно которому под применением предметов, используемых в качестве оружия, при разбое следует понимать их умышленное использование лицом как для физического воздействия на потерпевшего так и для психического воздействия на него в виде угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья. При вменении Галиаскарову Р.Ф. данного квалифицирующего признака следствие и суд исходили из того, что, используя предметы, похожие на граниту и пистолет, Галиаскаров Р.Ф. действовал с целью сломить сопротивление потерпевших и беспрепятственного достижения преступного умысла, направленного на хищение денежных средств, однако эти же действия уже были квалифицированы по признаку высказывания "угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья", тем самым, одни и те же действия суд квалифицировал дважды, оставив без внимания, что одна лишь демонстрация предметов, конструктивно схожих с пистолетом или гранатой, не образует дополнительного квалифицирующего признака "применение предмета, используемого в качестве оружия". Описание используемых в качестве оружия предметов как неустановленных следствием предметов в виде взрывного устройства, схожего с гранатой, и с пистолетом, основываются исключительно на предположениях, они не подтверждены ни следственным, ни экспертным путём.

По утверждению автора жалобы, поскольку сами используемые предметы не установлены, не определены их физические, конструктивные и поражающие свойства, невозможно сделать достоверный вывод о том, что данные предметы вообще могли иметь какие-либо поражающие свойства, или они могли быть использованы для причинения вреда жизни и здоровью граждан, не исключено, что данные предметы были муляжами. При таких данных оснований для квалификации содеянного с учётом указанного признака оснований не имелось.

Полагает, что суды необоснованно признали доказанной реальность угрозы причинения вреда жизни и здоровью потерпевших. Сами потерпевшие "данные изъяты" не сообщают, что опасались за свои жизнь и здоровье, обе были защищены бронированным стеклом, подразумевается, что в бронированной комнате - кассе, что исключает возможность причинения повреждений как от возможных выстрелов, так и от воздействия взрывного устройства, как следствие, утверждения о реальности каких бы то ни было опасений потерпевших за свои жизнь и здоровье оснований не было. Об этом же свидетельствует заявление представителя "данные изъяты" в правоохранительные органы, в котором он сообщает о нападении на банк и просит привлечь к ответственности за совершение хулиганских действий с применением предмета, похожего на гранату, не говоря при этом ни слова о возможных опасениях "данные изъяты" за жизнь и здоровье. Обращает внимание, что никаких действий в адрес потерпевших, свидетельствующих о намерении применить предметы, используемые в качестве оружия, и применить насилие, опасное для жизни и здоровья, даже в ответ на неисполнение требований о передаче денег, не было предпринято.

Полагает несостоятельными выводы судов относительно совершения разбоя в особо крупном размере, поскольку достоверно сумма денежных средств, находившихся в кассах банковских учреждений, не установлена - инвентаризация или ревизия на даты интересующих следствие и суд событий банковскими учреждениями не проводилась, соответствующий акт по форме N ИНВ-15 не составлялся. Объективно не установлены возможные суммы денежных средств, находившихся в обладании только у "данные изъяты" которые гипотетически существовала возможность изъять и похитить. Более того, так как какой-либо имущественный ущерб причинён не был, оснований для вменения указанного признака не имелось.

Оставлены без внимания судами обеих инстанций и допущенные по делу существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в несоответствии обвинительного заключения по своему тексту и содержанию предъявленному Галиаскарову Р.Ф. обвинению в том виде, с которым была ознакомлена сторона защиты при выполнении требований ст. 217 УПК РФ; нарушениях, допущенных при проведении опознания потерпевшей "данные изъяты" Галиаскарова Р.Ф.

Суд необоснованно отверг доводы стороны защиты о наличии у Галиаскарова Р.Ф. алиби, подтверждённого показаниями свидетелей "данные изъяты" а также копией журнала учёта рабочего времени.

Кроме того, суд неверно определилразмер компенсации морального вреда, причинённого потерпевшей "данные изъяты" взыскав с Галиаскарова Р.Ф. 120 000 рублей, тогда как сама "данные изъяты" оценила причинённый ей моральный вред в существенно меньшей сумме - 500 рублей.

Назначенное Галиаскарову Р.Ф. наказание является чрезмерно суровым, не соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, личности осуждённого. Судом фактически оставлены без внимания положительные характеристики осуждённого, совершение преступления впервые, мнение потерпевших, не настаивавших на суровом наказании, затруднительное материальное положение осуждённого, иные обстоятельства, существенно уменьшающие характер и степень общественной опасности содеянного.

По делу принесены возражения, в которых старший помощник прокурора Кировского района г. Екатеринбурга Бадмаева Л.Б, представитель потерпевшего "данные изъяты" Юрченко Ю.П. излагают мотивы несогласия с кассационной жалобой, просят оставить её без удовлетворения, судебные решения - без изменения.

Выслушав участников процесса, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются только существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

По смыслу данной нормы закона круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности, на выводы о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

Изучение уголовного дела показало, что нарушений, подпадающих под указанные выше критерии, которые бы повлияли на правильность установления фактических обстоятельств дела либо влекущих безусловную отмену состоявшихся судебных решений, органами предварительного следствия, судами первой и апелляционной инстанций при расследовании и рассмотрении уголовного дела в отношении Галиаскарова Р.Ф. не допущено.

Так, из материалов уголовного дела видно, что предварительное следствие проведено всесторонне, полно, объективно и беспристрастно. Существенных нарушений УПК РФ, влекущих недействительность всего производства по делу, допущено не было. Никаких данных, свидетельствующих о наличии неприязненных отношений к осуждённому, личной заинтересованности в исходе дела и незаконном привлечении Галиаскарова Р.Ф. к уголовной ответственности, как и иных обстоятельств, способных оказать влияние на объективность следователя, осуществлявшего предварительное расследование, а также оперативных сотрудников полиции в судебном заседании не установлено.

Вопреки приведённым осуждённым в жалобе доводам оснований, предусмотренных ст. 237 УПК РФ, для возвращения уголовного дела прокурору не имелось, поскольку обвинительное заключение составлено с соблюдением требований, предусмотренных ст. 220 УПК РФ (т. 4 л.д. 1-32). Изложенное в нём обвинение соответствует постановлению о привлечении в качестве обвиняемого (т. 3 л.д. 196-200).

Препятствий для рассмотрения уголовного дела судом не имелось.

Сведений о том, что судебное разбирательство проводилось предвзято либо с обвинительным уклоном, что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, равно как и иных обстоятельств, свидетельствующих о незаконности состоявшихся по делу решений ввиду нарушения процедуры судопроизводства судами как первой, так и апелляционной инстанции, из материалов уголовного дела также не усматривается.

Судебная коллегия не усматривает оснований согласиться с приведёнными сторонами обвинения и защиты в судебном заседании суда кассационной инстанции доводами о необходимости отмены апелляционного приговора ввиду его несоответствия требованиям пп. 2, 3, 4, 5 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ.

Избранная по настоящему уголовному делу судом апелляционной инстанции форма изложения принятого по итогам апелляционного рассмотрения дела решения не свидетельствует о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела, исказившим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Само по себе наличие по одному уголовному делу в отношении одного и того же лица двух вступивших в законную силу судебных решений о нарушении УПК РФ не свидетельствует.

Так, приговором суда первой инстанции, с учётом внесённых в него по итогам апелляционного рассмотрения дела изменений, Галиаскаров Р.Ф. признан виновным в разбое, совершённом 13 сентября 2019 года. В этой части обвинительный приговор суда первой инстанции не отменён, каких-либо изменений в установленные судом первой инстанции обстоятельства относительно событий 13 сентября 2019 года не внесено.

Суд апелляционной инстанции, на который в силу ст. 389.9 УПК РФ возложена проверка законности и обоснованности решения суда первой инстанции, обоснованно указал на несоответствие приговора, постановленного судом первой инстанции, требованиям ст. 297 УПК РФ, в части осуждения Галиаскарова Р.Ф. по преступлению, предусмотренному п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ (по событиям 19 августа 2019 года), что выразилось в несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, и неправильном применении уголовного закона, когда применена не та статья или не те пункт и (или) часть статьи Особенной части УК РФ, которые подлежали применению, а именно суд первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора при описании преступных действий Галиаскарова Р.Ф. не указал на применение им неустановленного предмета в виде взрывного устройства, схожего с гранатой, в качестве оружия, чем допустил противоречия между описанием преступного деяния, признанного им же доказанным, и квалификацией действий осуждённого.

Учитывая, что допущенные судом первой инстанции нарушения могли быть устранены в апелляционном порядке, суд второй инстанции, руководствуясь ст. 389.23 УПК РФ, обоснованно отменил приговор в части осуждения Галиаскарова Р.Ф. по п. "б" ч. 4 ст. 162 УК РФ (по событиям 19 августа 2019 года) с вынесением по делу апелляционного приговора, который отвечает требованиям чч. 2, 4 ст. 389.28 УПК РФ. В нём указаны основания частичной отмены приговора суда первой инстанции, мотивы принятого решения, выводы суда апелляционной инстанции основываются на рассмотрении конкретных обстоятельств дела, приведена оценка этих обстоятельств.

Таким образом, в апелляционном приговоре содержатся выводы о признании Галиаскарова Р.Ф. виновным по другому преступлению - разбою, совершённому 19 августа 2019 года.

Тот факт, что в апелляционном приговоре наряду с вышеуказанными выводами по событиям 19 августа 2019 года указаны основания, по которым суд пришёл к выводу о законности приговора суда первой инстанции в части преступления от 13 сентября 2019 года, об искажении сути правосудия не свидетельствует.

Каких-либо данных о том, что вынесенные по разным инкриминируемым Галиаскарову Р.Ф. преступлениям приговор и апелляционный приговор не могут быть исполнены, суду кассационной инстанции не представлено. При этом судебная коллегия полагает возможным отметить, что в апелляционном приговоре содержится итоговое решение о виде и размере назначенного Галиаскарову Р.Ф. наказания, определён вид исправительного учреждения, в котором это наказание должно отбываться.

Что касается доводов, изложенных в кассационной жалобе и поддержанных стороной защиты в судебном заседании суда кассационной инстанции то судебная коллегия оснований согласиться с ними в полном объёме оснований не усматривает.

В судебном заседании первой инстанции Галиаскаров Р.Ф. вину в совершении инкриминируемых деяний не признал, показал, что с августа 2019 года в дневное время находился на объекте в г. Среднеуральске, где он совместно с "данные изъяты" выполнял сантехмонтажные работы, договор на выполнение которых был заключён между ним и "данные изъяты" в июне 2019 года. Кроме того, его нахождение на данном строительном объекте в г. Среднеуральске подтверждается записями в журнале регистрации "данные изъяты"

Суждения автора жалобы, поддержанные как им самим, так и осуждённым в судебном заседании суда кассационной инстанции, о том, что суд немотивированно отверг приведённые стороной защиты доводы, противоречат содержанию судебных решений, из которых следует, что судом тщательно проверялись доводы осуждённого, поддержанные и в апелляционной инстанции, об отсутствии в его действиях составов инкриминируемых преступлений, непричастности к совершённым разбоям. Критичное отношение суда к такой позиции осуждённого является верным, версия стороны защиты признана неубедительной с приведением в судебных решениях подробных доказательств, с изложением мотивов принятых решений, не согласиться с которыми оснований у судебной коллегии не имеется.

Вопреки приведённым в жалобе доводам судебными инстанциями после тщательной проверки версии о наличии алиби, в том числе путём допроса представленных стороной защиты свидетелей и исследования документов, приведены убедительные аргументы, по которым отвергнуты суждения стороны защиты о наличии у Галиаскарова Р.Ф. алиби.

Выводы суда о виновности осуждённого в совершении преступлений при установленных соответственно судами первой и апелляционной инстанций обстоятельствах вопреки доводам жалобы подтверждаются достаточной совокупностью всесторонне исследованных в суде с участием сторон и оценённых по правилам ст. ст. 73, 87, 88 и 307 УПК РФ доказательств с учётом обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

При этом судами дана правильная и подробная оценка всем доказательствам, представленным как стороной обвинения, так и стороной защиты, приведены убедительные мотивы, по которым он признал достоверными одни доказательства и отверг другие.

Суды обеих инстанций обоснованно приняли в качестве достоверных показания потерпевших "данные изъяты" которым осуждённый демонстрировал предметы, используемые в качестве оружия, угрожал привести их в действие, высказывал требования о передаче денежных средств банков.

При этом потерпевшая "данные изъяты" опознала Галиаскарова Р.Ф. как лицо, совершившее нападение на дополнительный офис "данные изъяты" Сведения о нарушениях при проведении опознания, на которых акцентирует внимание сторона защиты, ничем, кроме сделанной защитником записи в протоколе следственного действия, объективно не подтверждены. Потерпевшая "данные изъяты" последовательно, в том числе в судебном заседании, настаивала на том, что до процедуры опознания Галиаскарова Р.Ф. не наблюдала, как его доставили в отдел полиции не видела, так как в отношении неё были предприняты меры, исключающие до начала проведения следственного действия наблюдать лиц, представленных на опознание, увидела она Галиаскарова Р.Ф. только при проведении следственного действия, когда он находился без наручников, а также указала, что информацию о том, что доставлен обвиняемый в наручниках, присутствующим озвучил его адвокат до начала проведения следственного действия, а в последующем он же обсуждал это обстоятельство со следователем.

Следователь "данные изъяты" на которую также ссылается сторона защиты, не подтвердила сообщённые ею ранее - в судебном заседании при разрешении ходатайства о продлении меры пресечения Галиаскарову Р.Ф. - сведения о том, что потерпевшая "данные изъяты" видела при проведении опознания Галиаскарова Р.Ф. в наручниках, пояснила, что она сама не проводила и не присутствовала при данном следственном действии, со слов сотрудников полиции знает, что в отдел полиции Галиаскаров Р.Ф. был доставлен в наручниках, но в ходе самого опознания наручников на нём согласно представленным фотографиям не было.

Присутствовавший при проведении опознания понятой "данные изъяты" о наличии каких-либо нарушений в ходе следственного действия не сообщал, подтвердил верность фиксации происходящего в протоколе, в том числе, что потерпевшая "данные изъяты" опознала Галиаскарова Р.Ф. как лицо, совершившее нападение на офис банка, демонстрировавшее ей гранату и требовавшее передачи денег из кассы "данные изъяты" при этом указала приметы, по которым опознаёт Галиаскарова Р.Ф.

Потерпевшая "данные изъяты" также подтвердила в судебном заседании, что узнаёт Галиаскарова Р.Ф. по указанным ею ранее приметам.

Свидетель "данные изъяты" который обратился в правоохранительные органы после увиденной в средствах массовой информации записи с нападением на банк и опознавший в нападавшем хорошо ему знакомого Галиаскарова Р.Ф, после просмотра видеозаписи с камер наблюдения "данные изъяты" подтвердил, что по чертам лица и ушам опознаёт в нападавшем осуждённого, тем самым, фактически указав на те же приметы, что и потерпевшие.

Показания потерпевших также подтверждаются видеозаписями с камер наблюдения офисов пострадавших банков.

Представители потерпевших Юрченко А.П. "данные изъяты" и Рощектаев М.И. "данные изъяты" подтвердили факт нападения на офисы банков, которые они представляют.

Свидетели "данные изъяты" сообщили об обстоятельствах нападения, ставших им известными со слов "данные изъяты" сразу после нападения, после чего ими предпринимались меры об извещении о нападении ответственных за офис банка лиц, службы безопасности банка и полиции.

Свидетель "данные изъяты" выезжавший на место преступления по "данные изъяты", в составе следственно-оперативной группы, сообщил о сообщённых ему "данные изъяты" приметах нападавшего, а также о проводимых мероприятиях, в том числе о применении служебной собаки, которая привела к участку местности около дома "данные изъяты", на котором были обнаружены и изъяты следователем строительная каска и жилет, схожие с теми, которые были одеты на нападавшем на офис банка.

Согласно заключению эксперта на указанных каске и жилете была обнаружена ДНК Галиаскарова Р.Ф.

При осмотре мобильного телефона Галиаскарова Р.Ф. были обнаружены его фотографии в строительной каске белого цвета, схожей с каской, зафиксированной на видеозаписях с банка и обнаруженной недалеко от места преступления.

Судами обоснованно отвергнуты доводы стороны защиты о ненадлежащем установлении суммы ущерба. Судебная коллегия считает выводы судов правильным и не находит оснований согласиться с утверждениями адвоката о возможности квалификации действий по признаку особо крупного ущерба только в случае причинения реального ущерба, в данном случае - фактического изъятия денежных средств нападавшим.

По смыслу закона, если лицо при разбое имело цель хищения имущества именно в крупном или особо крупном размере, то не имеет значения, вышла ли действительная стоимость изъятого имущества за пределы установленного в п. 4 примечания к ст. 158 УК РФ стоимостного диапазона крупного или особо крупного размеров. Если же из обстоятельств дела следует, что у виновного мог быть лишь неопределённый в части стоимости похищаемого имущества умысел, то цель нападения должна определяться исходя из фактической стоимости имущества, которым лицо собиралось завладеть. При этом в любом случае разбой будет оконченным вне зависимости от того, удалось ли нападавшему завладеть имуществом.

В данном случае, учитывая отрицание Галиаскаровым Р.Ф. причастности к разбойным нападениям на офисы банков, суды обоснованно исходили из суммы денежных средств в рублях и иностранной валюте, находившейся в кассе каждом из офисов банков, на которые было совершено нападение. Информация о сумме находившихся на момент нападения на каждый из офисов банков в кассе денежных средств, была представлена соответствующим банком, при этом остаток денежных средств в кассе на момент нападения был вычислен компьютером с учётом проведённых операций, при определении суммы ущерба в иностранной валюте использовались официальные данные с интернет-ресурса Центрального банка Российской Федерации.

При таких данных заявления автора жалобы о непроведении инвентаризации и ревизии в офисах, подвергшихся нападению, не ставят под сомнение выводы судов о размере ущерба.

Содержащиеся в жалобе доводы о вменении Галиаскарову Р.Ф. суммы денежных средств, находящихся в целом в соответствующем офисе банка безотносительно к конкретной кассе, противоречат материалам дела.

Суды обеих инстанций обоснованно признали доказанным квалифицирующий признак применения предмета, используемого в качестве оружия.

По смыслу уголовного закона, под применением предмета, используемого в качестве оружия, понимается не только физическое воздействие или попытка нанесения этим предметом повреждений потерпевшему, но и демонстрация этого предмета, используемого в качестве оружия, лицам, подвергшимся нападению, в качестве готовности его применения.

Установлено, что Галиаскаров Р.Ф. использовал в качестве оружия при нападении на офис "данные изъяты" неустановленный предмет в виде взрывного устройства, схожего с гранатой, а при нападении на офис "данные изъяты" - неустановленный предмет в виде взрывного устройства, схожего с гранатой, и предмет, конструктивно схожий с пистолетом. При этом, продемонстрировав потерпевшим вышеуказанные предмет, схожий с гранатой, а "данные изъяты" ещё и предмет, конструктивно схожий с пистолетом, держа их перед собой, используя их в качестве оружия, выдвинув требование о передаче денежных средств, а в случае его невыполнения, намерение привести указанные предметы в действие, осуждённый продемонстрировал свою готовность применить указанные предметы с целью причинения телесных повреждений.

Оснований сомневаться в реальном существовании указанных предметов у судебных инстанций не имелось, поскольку "данные изъяты" последовательно утверждала о демонстрации ей нападавшим предмета, похожего на гранату, такое же описание дала потерпевшая "данные изъяты" при том, что при осмотре места происшествия - помещения банка "данные изъяты" было изъято кольцо с чекой, а Галиаскаровым Р.Ф. в ходе производства по делу выдан травматический пистолет, согласно заключению эксперта от 08 декабря 2020 года являющийся бесствольным пистолетом модели П-4-2 калибра 18?55 мм, относящийся к категории огнестрельного оружия ограниченного поражения, изготовленный заводским способом, выданные одновременно патроны признаны пригодными для производства выстрелов в представленном пистолете. Изъятые в офисе "данные изъяты" кольцо с чекой, обозначенные экспертом как шплинт и кольцо, не имеют характерных признаков, позволяющих установить, что они являются элементами конструкции взрывного устройства, однако экспертом приведены случаи применения шплинтов с кольцами, в том числе в конструкции средств взрывания боеприпасов ближнего боя, в частности, ручных осколочных гранат. Размерные характеристики представленных эксперту шплинта и кольца могли применяться вместо шплинтов и колец, применяемых в конструкции запалов УЗРГМ (УЗРГМ-2) и УДЗ, а также их учебных и учебно-имитационных вариантов, и выполнять аналогичные функции.

Указанные предметы были восприняты "данные изъяты" как оружие, и угрозу их применения каждая из потерпевших воспринимала как реальную опасность для жизни и здоровья, о чём и пояснили в судебном заседании.

С учётом фактически совершённых действий Галиаскарова Р.Ф, их характера, а также отсутствия в кассе лиц, способных пресечь преступные действия, предметов, которым он угрожал каждой из потерпевших, совершения конкретных демонстрационных действий, свидетельствующих о возможности реализовать словесные угрозы, у потерпевших имелись основания воспринимать как реальные высказанные им угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья, бояться их осуществления.

К фактическим обстоятельствам дела, как они были установлены судами первой и апелляционной инстанций, уголовный закон применён правильно. Выводы судов обеих инстанций о доказанности квалифицирующих признаков разбоя убедительно мотивированы.

Основания для иной юридической оценки содеянного осуждённым, в том числе для прекращения в отношении него уголовного преследования, отсутствуют.

Каких-либо иных обстоятельств, не получивших судебной оценки, а также сведений, способных поставить ранее сделанные выводы под обоснованное сомнение, в кассационной жалобе и в выступлениях стороны защиты в суде кассационной инстанции не приведено.

По делу исследованы все выдвинутые версии, в том числе и те, на которых акцентирует внимание сторона защиты, они отвергнуты с приведением соответствующих мотивов. Избирательного подхода к представлению сторонами доказательств и их оценке, игнорирования доводов стороны защиты и непринятия должных мер к их проверке в целях всестороннего и объективного разбирательства по делу не имеется. Каких-либо доказательств, которые бы свидетельствовали о недопустимости положенных в основу приговора доказательств или опровергали их по существу, порождая неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в судебном заседании не было выявлено, не представлены они и стороной защиты, в том числе при последующем обжаловании принятых по делу решений.

В соответствии с ч. 1 ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учётом положений Общей части УК РФ.

При назначении Галиаскарову Р.Ф. наказания судами учтены характер и степень общественной опасности совершённых преступлений, данные о личности осуждённого, влияние назначенного наказания на его исправление и условия жизни его семьи, полно и правильно установленные смягчающие наказание обстоятельства.

Считать, что указанным обстоятельствам судами не дана должная оценка, оснований не имеется.

Доводы стороны защиты о необходимости учёта при назначении наказания мнения потерпевших, не настаивавших на строгом наказании, не основаны на уголовном законе, который не называет мнение потерпевшего в числе обстоятельств, учитываемых при назначении наказания, поскольку вопросы назначения наказания в силу п. 1 ч. 1 ст. 29 УПК РФ относятся исключительно к полномочиям суда. Кроме того, из материалов дела не усматривается, что потерпевшие "данные изъяты" а также представители потерпевших банков делали подобные заявления.

Доводы стороны защиты об оставлении судом без должного внимания затруднительного материального положения осуждённого также безосновательны. Судом исследовалось материальное положение осуждённого, установлено, что в период инкриминируемых событий у него имелись непогашенные долговые обязательства. Между тем, испытываемые Галиаскаровым Р.Ф. материальные затруднения вызваны обычными бытовыми причинами и не свидетельствуют о стечении тяжёлых жизненных обстоятельств, оправдывающих действия осуждённого, их нельзя признать смягчающим обстоятельством, предусмотренным п. "д" ч. 1 ст. 61 УК РФ.

Каких-либо иных обстоятельств, подлежащих согласно ч. 1 ст. 61 УК РФ обязательному учёту в качестве смягчающих наказание, сведения о которых имеются в деле, но оставленных судом без внимания, по настоящему делу не имеется.

Возможность применения в отношении Галиаскарова Р.Ф. положений ч. 6 ст. 15, ст. ст. 64, 73 УК РФ судами обсуждена, оснований к этому не установлено. Выводы судов являются правильными, поскольку, исходя из конкретных обстоятельств дела, никаких исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, поведением виновного во время или после совершения преступлений и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений, не установлено.

При назначении окончательного наказания требования ч. 3 ст. 69 УК РФ судом апелляционной инстанции соблюдены.

Таким образом, все предусмотрены ст. ст. 6 и 60 УК РФ обстоятельства судом при назначении наказания учтены, назначенное осуждённому наказание соразмерно содеянному, оснований для его смягчения не имеется.

Вместе с тем судебная коллегия приходит к выводу о том, что апелляционный приговор в отношении Галиаскарова Р.Ф. в части зачёта времени содержания его под стражей в срок наказания в виде лишения свободы, подлежит изменению.

Как видно из приговора, суд первой инстанции применил при зачёте срока содержания Галиаскарова Р.Ф. под стражей положения п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ и зачёл в срок лишения свободы время его содержания под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года, с 20 июля 2021 года до дня вступления приговора в законную силу, а также время его нахождения под домашним арестом с 07 ноября 2020 года по 02 февраля 2021 года на основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции, постановляя апелляционный приговор, учёл объявление осуждённого в розыск, в связи с чем произвёл зачёт времени содержания Галиаскарова Р.Ф. под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года, время содержания под домашним арестом с 07 ноября 2020 года по 02 февраля 2021 года в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, однако не указал, по каким правилам производится зачёт времени содержания Галиаскарова Р.Ф. под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года в срок лишения свободы.

Допущенное нарушение устранимо в суде кассационной инстанции, апелляционный приговор следует изменить, указав, какой нормой уголовного закона надлежит руководствоваться при производстве зачёта.

Судебная коллегия также находит заслуживающими внимания доводы стороны защиты о допущенных судами нарушениях при определении размера компенсации морального вреда.

Так, в соответствии с положениями п. 10 ч. 1 ст. 299, п. 4 ст. 307 УПК РФ в приговоре должны быть приведены мотивы, обосновывающие полной или частичное удовлетворение иска, соответствующие расчёты исковых требований, подлежащих удовлетворению, а также закон, на основании которого разрешён гражданский иск.

Как отражено в приговоре и апелляционном приговоре, суды приняли решение об удовлетворении исковых заявлений потерпевших "данные изъяты" о компенсации морального вреда в размере по 120 000 рублей каждой.

Между тем, как следует из материалов уголовного дела, потерпевшие "данные изъяты" в судебном заседании указали иной размер компенсации морального вреда.

Взыскав с Галиаскарова Р.Ф. в счёт компенсации морального вреда в пользу каждой из потерпевших сумму, большую, чем ими озвучено в судебном заседании, суд не привёл мотивы такого решения, допустив отступление от указанных выше положений уголовно-процессуального закона.

Допущенное при разрешении гражданского иска потерпевшей "данные изъяты" нарушение уголовно-процессуального закона оставлено без внимания судом апелляционной инстанции, который, в свою очередь, разрешая заявленный потерпевшей "данные изъяты" гражданский иск, оставил эти же обстоятельства без внимания.

Суд кассационной инстанции лишён возможности самостоятельно устранить допущенное нарушение, так как в нарушение требований ст. ст. 151, 1101 ГК РФ, из материалов уголовного дела следует, что вопрос о том, какие нравственные и физические страдания были причинены каждой из потерпевших в связи с совершённым в отношении неё преступлением, судами ни первой, ни апелляционной инстанций не исследовался. В частности, установив, что инициаторами исковых заявлений явились не потерпевшие "данные изъяты" а следователь, а также огласив в судебном заседании исковые заявления от имени потерпевших, в которых не приведены какие-либо суждения относительно наличия физических и (или) нравственных страданий потерпевших в связи с совершённым в отношении каждой из них преступлением, суды обеих инстанций мер к выяснению указанных обстоятельств не предприняли.

В связи с изложенным, обжалуемые приговор и апелляционный приговор в части решения вопроса о компенсации морального вреда потерпевшим "данные изъяты" нельзя признать законным, поскольку решение в данной части принято с существенным нарушением норм процессуального права, повлиявшими на исход дела, без устранения которого невозможно восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов участников процесса, что согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ является основанием для отмены судебных решений в данной части с передачей материалов дела в отменённой части на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 20 июля 2021 года и апелляционный приговор судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 23 сентября 2021 года в отношении Галиаскарова Романа Фаридовича в части взыскания с него в пользу "данные изъяты" "данные изъяты" каждой по 120 000 рублей в счёт компенсации морального вреда отменить, в данной части материалы дела направить на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в тот же суд первой инстанции.

Апелляционный приговор судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 23 сентября 2021 года изменить: указать на зачёт в срок отбывания Галиаскаровым Р.Ф. наказания времени содержания его под стражей с 05 ноября 2020 года по 07 ноября 2020 года на основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

В остальной части эти же приговор и апелляционный приговор оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката Киселева Р.Н. - без удовлетворения.

Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий:

Судьи: