Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 02 февраля 2023 г. по делу N 8Г-22019/2022[88-2316/2023-(88-22639/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Карповой О.Н, Руновой Т.Д, с участием прокурора Тепловой М.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2/2022 по иску Шатовой Веры Ивановны, Зыкиной Оксаны Юрьевны, Пайвиной Светланы Юрьевны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" на решение Лысьвенского городского суда Пермского края от 24 мая 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 10 октября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Тепловой М.Н, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Шатова В.И, Зыкина О.Ю. и Пайвина С.Ю. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" (далее по тексту - ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля") о компенсации морального вреда в размере 1000000 руб. в пользу каждой.

В обоснование заявленных требований истцы ссылались на то, что "данные изъяты" умер "данные изъяты", который является мужем Шатовой В.И. и отцом Зыкиной О.Ю, Пайвиной С.Ю. Полагают, что смерть близкого им человека произошла вследствие оказания ему ответчиком некачественной медицинской помощи, что действиями ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" им причинен моральный вред, который выразился в глубоких не проходящих нравственных страданиях, стрессе и депрессии, вызванными скоропостижной смертью супруга и отца, в брачных отношениях с которым Шатова В.И. состояла 51 год, они лишились близкого человека, потеря которого не может быть восполнена.

Решением Лысьвенского городского суда Пермского края от 24 мая 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 10 октября 2022 г, исковые требования удовлетворены частично: с ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" в пользу Шатовой В.И. взыскана компенсация морального вреда в сумме 500000 руб, в пользу Зыкиной О.Ю. и Пайвиной С.Ю. - по 250000 руб. каждой.

В кассационной жалобе представитель ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, как незаконных, вынесенных с нарушением норм материального и процессуального права, направлении дела на новое рассмотрение или принятии нового решения об отказе в иске.

В письменных возражениях на кассационную жалобу Шатова В.И, Зыкина О.Ю. и Пайвина С.Ю. просят судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на жалобу, изучив материалы дела, выслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Как установлено судами, "данные изъяты", 22 октября 1946 г. рождения, являлся супругом Шатовой В.И. и отцом Зыкиной О.Ю. и Пайвиной С.Ю.

Согласно медицинской документации "данные изъяты" страдал желчнокаменной болезнью.

27 ноября 2020 г. у него возникла безболевая желтуха, в связи с чем 28 ноября 2020 г. "данные изъяты" службой скорой помощи госпитализирован в ГБУЗ Пермского края "Городская больница Лысьвенского городского округа", где осмотрен врачом, взяты анализы и проведено УЗИ.

Для дальнейшего лечения "данные изъяты" переведен в ГБУЗ Пермского края "Пермская краевая клиническая больница", отделение экстренной хирургии.

3 декабря 2020 г. при переводе в ГБУЗ Пермского края "Пермская краевая клиническая больница" "данные изъяты" обследован. 4 декабря 2020 г. прооперирован. 5 декабря 2020 г. "данные изъяты" предполагалось выполнение лапаротомии, открытой ревизии желчных путей. Но 4 декабря 2020 г. при взятии ПЦР (мазок) на COVID-19 обнаружена РНК.

Для дальнейшего лечения "данные изъяты" 4 декабря 2020 г. был переведен в стационар для лечения больных с коронавирусной инфекцией - отделение хирургии ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" по согласованию с зам. глав, врачом "данные изъяты" с рекомендацией оперативного лечения.

В ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" "данные изъяты" получал медикаментозное лечение, "данные изъяты" реанимационные мероприятия неэффективны, в 00:45 констатирована биологическая смерть.

Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края от 7 апреля 2021 г..N 171 по результатам проверки установлены нарушения обязательных требований, а именно: медицинская помощь "данные изъяты" в ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х.

Граля" оказана с нарушениями подпункта "а" пункта 2 приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г..N 203н в части ведения медицинской документации - после проведения оперативного вмешательства 9 декабря 2020 г..в амбулаторной карте больного отсутствует запись; подпункта "д" пункта 2 приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г..N 203н в части формирования плана лечения при первичном осмотре - при поступлении пациента с подтвержденным диагнозом "новая короновирусная инфекция КОВИД-19" в качестве противовирусного препарата в период с 4 декабря 2020 г..по 10 декабря 2020 г..назначен "Ингаверин", не предусмотренный Временными методическими рекомендациями "Профилактика, лечение, и диагностика новой короновирусной инфекции КОВИД-19" от 26 октября 2020 г..; подпункта "л" пункта 2 приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г..N 203н в части проведения коррекции плана обследования и лечения - наличие жидкостного образования в гепатодуоденальной зоне (по данным МРТ-холангиографии от 3 декабря 2020 г..), а также деструктивного калькулезного холецистита, наличия свободной жидкости в брюшной полости и подозрения на абсцесс (по данным УЗИ ОБП от 8 декабря 2020 г..) являлись показаниями к открытой лапаротомии, ревизии подпеченочного пространства, холедоха и брюшной полости в более ранние сроки - не соблюдение Клинических рекомендаций: "Механическая желтуха", утвержденных Российским обществом хирургов, 2018 г..; для определения объема хирургического вмешательства 9 декабря 2020 г..не выполнен контроль компьютерной томографии органов брюшной полости и компьютерной томографии холангиопанкреатография.

Из протокола оценки качества медицинской услуги, выполненного обществом с ограниченной ответственностью "Капитал Медицинское страхование" в Пермском крае следует, что несвоевременное выполнение необходимых пациенту диагностических мероприятий и оперативного вмешательства в соответствии с клиническими рекомендациями (протоколы лечения) по вопросам оказания медицинской помощи создали риск прогрессирования имеющегося заболевания и возникновения осложнений. Течение заболевания протекало на фоне новой коронавирусной инфекции. Выявлены дефекты лечения в ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля".

Согласно заключению экспертизы от 28 апреля 2022 г. N 643, выполненной государственным казенным учреждением здравоохранения особого типа Пермского края "Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы", назначенной определением Лысьвенского городского суда Пермского края, следует, что смерть "данные изъяты" наступила от сочетания двух имевшихся у него заболеваний: желчнокаменной болезни "данные изъяты" и коронавирусной инфекции COVID-19 "данные изъяты" Эти заболевания протекали на неблагоприятном фоне "данные изъяты"

К моменту поступления в ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" 4 декабря 2020 г. у пациента "данные изъяты" имелось два заболевания: желчнокаменная болезнь "данные изъяты" и новая коронавирусная инфекция COVID-19. При этом, при поступлении больному был сформирован план лечения только одного из этих заболеваний - коронавирусной инфекции; необходимость оперативного лечения в связи с желчнокаменной болезнью в плане лечения не указана, что является дефектом оформления медицинской документации.

Согласно Клиническим рекомендациям "Механическая желтуха", 2018, неэффективность малоинвазивных методов разрешения механической желтухи является абсолютным показанием к лапаротомии, "открытой" ревизии желчных путей. Устранение обструкции требует экстренных мероприятий. В рассматриваемом случае ЭРХПГ с литоэкстракцией в ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" была выполнена "данные изъяты" только на 5-е сутки госпитализации - 9 декабря 2020 г, а лапаротомия - 12 декабря 2020 г.

Проведение ЭРХПГ с литоэкстракцией у "данные изъяты" можно рассматривать как первый этап оперативного лечения. Эта малоинвазивная операция получилась результативной и в дальнейшем позволила уменьшить объем "открытой" операции - лапаротомии. Но оба оперативных вмешательства - и ЭРХПГ, и лапаротомии, были выполнены в ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" несвоевременно, что является дефектом оказания медицинской помощи. Несвоевременное выполнение оперативных вмешательств могло создать риск для прогрессирования имеющегося заболевания - желчнокаменной болезни, "данные изъяты" и возникновения осложнений.

При анализе медицинской карты N 17362 стационарного больного ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" выявлены следующие дефекты оказания медицинской помощи: отсутствуют результаты микробиологических исследований крови на стерильность, что является обязательным при подозрении на сепсис, выбор антибактериальной терапии ошибочный, назначения не учитывают длительность госпитализации и высокую вероятность полирезистентной госпитальной флоры в качестве этиологии сепсиса;

пациенту с противовирусной целью назначен препарат "Ингивирин" (данный препарат отсутствует в списке препаратов для лечения коронавирусной инфекции);

отсутствует оценка состояния больного по шкале CURB-65;

нет обследований на группу ОРВИ, микоплазмоз, хламидиоз, легионеллез;

нарушена кратность проведения общеклинических анализов; в ОАК от 7 декабря 2020 г. зафиксирован лейкоцитоз с палочкоядерным сдвигом влево, но контрольный анализ далее сделан только 12 декабря 2020 г. (через 5 дней);

не проведена консультация смежных специалистов (пульмонолога);

несмотря на выраженный нарастающий воспалительный процесс по данным лабораторных исследований (изменения в общем анализе крови, высокий уровень СРБ, прокальцитонина и ферритина) пациенту не проведена консультация клинического фармаколога и не произведена смена антибактериальной терапии;

у пациента был заподозрен сепсис, но в истории болезни отсутствует бактериологическое исследование - посев крови на стерильность - для выявления микрофлоры.

Эксперты пришли к вводу, что причиной смерти "данные изъяты" явилось сочетание двух имевшихся у него заболеваний: желчнокаменной болезни и новой коронавирусной инфекции COVID-19. Также, у "данные изъяты" имелся ряд заболеваний и других состояний, которые ассоциированы с развитием тяжелой формы коронавирусной инфекции COVID-19 и летального исхода, а именно - артериальная гипертензия, сахарный диабет, возраст старше 65 лет. Развившееся тяжелое течение коронавирусной инфекции COVID-19 в свою очередь могло способствовать тяжелому течению хирургической патологии у пациента "данные изъяты" с серьезным прогнозом.

Из установленных выше дефектов только несвоевременное выполнение оперативных вмешательств может находиться в косвенной (непрямой) причинно-следственной связи с ухудшением состояния и смертью "данные изъяты", поскольку создавался риск прогрессирования острого калькулезного холецистита, желчнокаменной болезни и возникновения осложнений.

Установить причинно-следственную связь (прямую или косвенную) между остальными дефектами оказания медицинской помощью и ухудшением состояния пациента "данные изъяты" и его смертью невозможно, поскольку именно тяжесть и характер развившихся заболеваний предопределили прогрессирующее ухудшение его состояния и последующий неблагоприятный исход для жизни. При имевшейся у "данные изъяты" комбинированной патологии и при наличии существовавшего неблагоприятного фона гарантировать сохранение его жизни было невозможным даже при условии надлежащего оказания медицинской помощи.

Разрешая возникший спор и принимая решение о частичном удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 17, 18, 38, 41 Конституции Российской Федерации, статей 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 19, 37, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", оценив в совокупности представленные доказательства и принимая во внимание имеющиеся медицинские заключения, исходил из того, что при оказании медицинской помощи "данные изъяты" ответчиком были допущены дефекты ее оказания, медицинская помощь оказана с нарушениями и несвоевременно; наличия косвенной причинно-следственной связи между допущенными сотрудниками ГБУЗ Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" нарушений при оказании медицинской помощи "данные изъяты" и наступившей смертью; неправомерными действиями ответчика истцам причинен моральный вред, выразившийся в физических и нравственных страданиях, в связи с чем пришел к выводу о возложении на ответчика обязанности по компенсации причиненного истцам морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, приняв во внимание нравственные и физические страдания, которые испытал "данные изъяты" в связи с наличием у него болей, переживания в данный период за него его близких родственников, характер и степень причиненных смертью "данные изъяты" нравственных страданий, фактические обстоятельства дела, учитывая принцип разумности и справедливости пришел к выводу о взыскании в пользу Шатовой В.И. компенсации морального вреда в размере 500000 руб, в пользу Зыкиной О.Ю. и Пайвиной С.Ю. по 250000 руб. каждой.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, дополнительно оценив пояснения опрошенных в судебном заседании в суде апелляционной инстанции экспертов "данные изъяты", которые подтвердили изложенные в экспертном заключении выводы.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях, поскольку они подробно мотивированы, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суды дали оценку на предмет их относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи, при разрешении спора судами применены нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии с пунктом 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья граждан отнесены соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Согласно статье 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинской услугой признается медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; медицинским вмешательством - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности.

В соответствии с пунктом 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" качество медицинской помощи определяется совокупностью характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Одним из видов оказания медицинской помощи ненадлежащего качества является невыполнение, несвоевременное или некачественное выполнение необходимых пациенту диагностических, лечебных, профилактических, реабилитационных мероприятий (исследования, консультации, операции, процедуры, манипуляции, трансфузии, медикаментозные назначения и т.д.).

В силу статьи 79 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи; предоставлять пациентам достоверную информацию об оказываемой медицинской помощи, эффективности методов лечения, используемых лекарственных препаратах и о медицинских изделиях; вести медицинскую документацию в установленном порядке и представлять отчетность по видам, формам, в сроки и в объеме, которые установлены уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; обеспечивать учет и хранение медицинской документации, в том числе бланков строгой отчетности.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группе заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с части 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии со статьями 37, 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" Министерством здравоохранения Российской Федерации издаются соответствующие приказы об утверждении стандарта медицинской помощи при соответствующих заболеваниях.

В силу статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (действовавшего до 15 ноября 2022 г.), разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.

К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи.

В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Приведенные правовые нормы и разъяснения высшей судебной инстанции при рассмотрении настоящего гражданского дела применены правильно.

В кассационной жалобе представитель ответчика приводит доводы о том, что в заключении комплексной судебно-медицинской экспертизы от 28 апреля 2022 г..N 643 отмечен только факт того, что план лечения сформирован в отношении одного заболевания, однако экспертом речь велась именно о написанном в медицинской карте "плане" лечения, но ничего не было сказано о том, что лечение проводилось только в отношении одного заболевания - новой коронавирусной инфекции, в заключении отсутствует вывод о том, что лечение по поводу острого калъкулезного холецистита "данные изъяты" в период с 4 декабря 2020 г..по 9 декабря 2020 г..не проводилось. В судебном заседании суда апелляционной инстанции эксперт "данные изъяты" пояснял, что из медицинской документации видно, что лечение по поводу патологии желчного пузыря "данные изъяты" проводилось больницей в полном объеме, только оперативные вмешательства, по мнению эксперта, были выполнены не своевременно, т.е. не в те сроки, которые предусмотрены клиническими рекомендациями 2018 г.."Механическая желтуха".

Полагает, что судом апелляционной инстанции проигнорированы доводы о том, что лекарственный препарат "Ингавирин" был назначен "данные изъяты" не в качестве лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19, а в связи с имевшимся у него другим заболеванием - тяжелым воспалительным процессом в области желчного пузыря, что не было учтено экспертом "данные изъяты" расценившей применение лекарственного препарата "Ингавирин" в качестве дефекта медицинской помощи при лечении у "данные изъяты" новой коронавирусной инфекции COVID-19. В судебном заседании суда апелляционной инстанции эксперт "данные изъяты" пояснила, что в рамках судебно-медицинской экспертизы проводила оценку медицинской помощи только в отношении новой коронавирусной инфекции COVID-19 и без учета имевшейся у "данные изъяты" хирургической патологии; эксперт-хирург "данные изъяты", в свою очередь, подчеркивал, что он оценивал медицинскую помощь, оказанную "данные изъяты" только как хирург и только с позиций её соответствия клиническим рекомендациям "Механическая желтуха" 2018 г, однако эксперт "данные изъяты" отметил, что эти клинические рекомендации не предназначены для оказания медицинской помощи пациентам, страдающим одновременно механической желтухой и тяжелой формой новой коронавирусной инфекции COVID-19. Оба эксперта пояснили суду апелляционной инстанции, что в декабре 2020 г, в прочем, как и сейчас, четких представлений о том, как лечить пациентов с сочетанием тяжелой хирургической патологии и тяжелым течением новой коронавирусной инфекции COVID-19 не было, клинические рекомендации для таких случаев до сих пор отсутствуют, в то время как эти заболевания друг друга взаимно утяжеляют.

Считает, что судами не дано оценки доводам о том, что отсрочка с проведением хирургических вмешательств "данные изъяты" была обусловлена необходимостью сначала добиться снижения у пациента остроты новой коронавирусной инфекции COVID-19, чтобы он смог перенести требовавшиеся ему операции, что такая тактика была оправдана с клинической точки зрения и не противоречит никаким правилам. Указывает, что у суда не имелось оснований для вывода о наличии дефектов оказанной "данные изъяты" медицинской помощи, поскольку материалы дела не содержали доказательств того, что при оказании медицинской помощи "данные изъяты" больница нарушила действовавшие в декабре 2020 г..порядки оказания медицинской помощи или стандарты медицинской помощи в части сроков выполнения хирургических вмешательств при одновременно развивающихся у "данные изъяты" двух заболеваний. Не учтено отсутствие в заключении вывода о наличии причинно-следственной связи между выявленными дефектами с ухудшением состояния и смертью "данные изъяты", поскольку из установленных дефектов только несвоевременное выполнение оперативных вмешательств может находиться в косвенной (непрямой) причинно-следственной связи с ухудшением состояния и смертью "данные изъяты" Заключение экспертизы не содержало выводов о том, что отмеченные экспертами дефекты медицинской помощи повлекли ухудшение состояния "данные изъяты" и его смерть, наоборот, сделан вывод о том, что именно тяжесть и характер развившихся заболеваний предопределили прогрессирующее ухудшение его состояния и последующий неблагоприятный исход для жизни, при имевшейся у "данные изъяты" комбинированной патологии и при наличии существовавшего неблагоприятного фона гарантировать сохранение его жизни было невозможно даже при условии надлежащего оказания медицинской помощи", означающий отсутствие вины больницы в смерти "данные изъяты"

Судебная коллегия отклоняет данные доводы, поскольку они не опровергают правильность выводов судов и не свидетельствуют о нарушении судами норм материального и процессуального права, являющимся основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

Вопреки доводам кассационной жалобы, то обстоятельство, что допущенные ответчиком дефекты оказания медицинской помощи напрямую не являются причиной наступления смерти "данные изъяты", не может являться основанием для освобождения ответчика от ответственности в виде компенсации морального вреда, поскольку законом возможность такой ответственности не обусловлена наличием только прямой связи между допущенными нарушениями и смертью пациента, наличие косвенной связи подтверждено заключением судебной медицинской экспертизы.

Доводы кассационной жалобы о том, что судебными инстанциями не была учтена судебная практика Верховного Суда Российской Федерации, отраженная в целом ряде судебных постановлений, в том числе в пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33, о том, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, не свидетельствуют о наличии оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Как следует из положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

На основании всестороннего исследования собранных по делу доказательств и установленных фактических обстоятельств суды, дав им объективную оценку, определили размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу Шатовой В.И. - 500000 руб, в пользу Зыкиной О.Ю. и Пайвиной С.Ю. по 250000 руб. каждой.

Оснований не согласиться с указанными выводами у суда кассационной инстанции не имеется.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о несогласии с выводами судов о наличии оснований для частичного удовлетворения иска, оценкой имеющихся в деле доказательств, повторяют правовую позицию заявителя, ранее изложенную в ходе рассмотрения дела судами первой и апелляционной инстанций, были предметом проверки и оценки судов, которыми правомерно отвергнуты, как несостоятельные.

Вновь приводя данные доводы, заявитель выражает несогласие с выводами суда в части оценки установленных обстоятельств дела, что в соответствии со статьей 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не может являться основанием для пересмотра в кассационном порядке вступивших в законную силу судебных постановлений.

Согласно положениям статей 379.6, 379.7, Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции наделен ограниченными полномочиями по проверке судебных актов нижестоящих инстанций - имеет право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, однако не полномочен при этом непосредственно переходить к исследованию доказательств и переоценке установленных на их основании фактических обстоятельств.

Доводы кассационной жалобы о нарушении судом первой инстанции правил подсудности при рассмотрении иска Шатовой В.И, Зыкиной О.Ю, Пайвиной С.Ю. судебной коллегией также отклоняются, как необоснованные, учитывая, что определение суда от 24 мая 2022 г, которым отказано в удовлетворении ходатайства ответчика о передаче дела по подсудности в Дзержинский районный суд г. Перми, ответчиком не обжаловано, вступило в законную силу.

Принятые по делу решение суда первой инстанции и определение апелляционной инстанции вынесены на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего основания для их отмены по доводам жалобы отсутствуют.

В связи с окончанием кассационного производства в силу части 3 статьи 379.3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приостановление исполнения обжалуемого в кассационном порядке судебного акта, примененное по настоящему делу, подлежит отмене.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Лысьвенского городского суда Пермского края от 24 мая 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 10 октября 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" - без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения решения Лысьвенского городского суда Пермского края от 24 мая 2022 г.

Председательствующий

Судьи