Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 21 февраля 2023 г. по делу N 8Г-26511/2022[88-1412/2023-(88-25603/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Новожиловой И.А, Андугановой О.С.

при участии прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-868/2022 (УИД 42RS0032-01-2022-000782-50) по иску Вибе Юрия Викторовича к Федеральному государственному унитарному предприятию "Военизированная горноспасательная часть" филиал "Прокопьевский Ордена Трудового Красного Знамени военизированный горноспасательный отряд" о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть" филиал "Прокопьевский Ордена Трудового Красного Знамени военизированный горноспасательный отряд" на решение Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 21 июня 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 сентября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Новожиловой И.А, выслушав объяснения представителя Федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть" филиал "Прокопьевский Ордена Трудового Красного Знамени военизированный горноспасательный отряд" по доверенности Гейнц Анастасии Владимировны, поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Вибе Юрий Викторович (далее по тексту - Вибе Ю.В.) обратился в Рудничный районный суд г. Прокопьевска Кемеровской области с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к филиалу "Прокопьевский Ордена Трудового Красного Знамени военизированный горноспасательный отряд" Федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть" (далее по тексту - "Прокопьевский ВГСО") о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей, судебных расходов на представителя в размере 40 000 рублей, почтовых расходов.

Определением Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 12 апреля 2022 г. в качестве соответчика привлечено Федеральное государственное унитарное предприятие "Военизированная горноспасательная часть" (далее по тексту - ФГУП ВГСЧ).

К участию в деле в качестве третьего лица привлечено общество с ограниченной ответственностью "Шахтоуправление Карагайлинское".

Решением Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 21 июня 2022 г. (с учетом определения Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области об исправлении описки от 5 июля 2022 г.), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 сентября 2022 г, исковые требования Вибе Ю.В. удовлетворены частично. С ФГУП ВГСЧ в пользу Вибе Ю.В. взыскана компенсация морального вреда в связи полученной 18 февраля 2020 г. травмой, в размере 120 000 рублей, судебные расходы в размере 21 000 рублей, почтовые расходы в размере 771, 88 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. С ФГУП ВГСЧ в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

ФГУП ВГСЧ филиал "Прокопьевский ВГСО" обратилось в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой указав, что между действиями должностных лиц ООО "Шахтоуправление Карагайлинское" и несчастным случаем, повлекшим за собой повреждение здоровья истца, имеется причинно-следственная связь; возложение ответственности на ФГУП "ВГСЧ" за необеспечение безопасных условий труда является неправомерным; истцу было выплачено единовременное пособие в размере 60 окладов, что составило 2 543 880 рублей; на основании договора на оказание услуг по коллективному страхованию личного состава филиала "Прокопьевский ВГСО" ФГУП ВГСЧ от несчастных случаев, заключенного с ПАО СК "Росгосстрах" (страховщик), истцу, после произошедшего несчастного случая произведена, установленная договором, страховая выплата; в связи с отсутствием совокупности условий, указанных в положениях трудового и гражданского законодательства, а именно, по причине отсутствия вины ответчика в причинении вреда здоровью истца, а также какого-либо противоправного действия или бездействия ответчика, в том числе в части охраны труда, оснований для возложения обязанности по выплате компенсации морального вреда на ответчика не имеется, ФГУП ВГСЧ филиал "Прокопьевский ВГСО", является ненадлежащим ответчиком по делу, просит решение Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 21 июня 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 сентября 2022 г. отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Подробно доводы изложены в кассационной жалобе.

Участвующий в деле прокурор Кемеровской области - Кузбасса в возражениях на кассационную жалобу, представленных в кассационный суд общей юрисдикции, указав на законность решения Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 21 июня 2022 г, апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 сентября 2022 г, просит оставить их без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Неявка Вибе Ю.В, третьего лица, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела, в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для их отмены или изменения.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 3 сентября 2013 г. Вибе Ю.В. принят должность помощника командира отряда в ФГУП ВГСЧ филиал "Прокопьевский ВГСО".

18 февраля 2020 г. в 11 час. 15 мин. в период работы у ответчика с Вибе Ю.В. произошел несчастный случай на производстве.

В соответствии пунктами 8.1, 8.2, 9 акта формы Н-1 от 21 февраля 2020 г. в результате проскальзывания Вибе Ю.В. упал на поверхности одного уровня, в результате чего получил повреждение здоровья - "данные изъяты"; повреждение относится к категории - легкая; причиной несчастного случая послужило неудовлетворительное содержание и недостатки в организации рабочих мест, выразившееся в необеспечении должностными лицами ООО "Шахтоуправление Карагайлинское" безопасного передвижения персонала шахты и работников ПАСС (Ф) по ходовому отделению конвейерного наклонного ствола. Вина пострадавшего Вибе Ю.В. - 0%.

Согласно выписному эпикризу ГБУЗ КО "Областная клиническая ортопедо - хирургическая больница восстановительного лечения" г. Прокопьевск, травматолого-ортопедическое отделение - Вибе Ю.В. находился на лечении с 18 февраля 2020 г. по 28 февраля 2020 г. с диагнозом: "данные изъяты". Анамнез заболевания: 18 февраля 2020 г. во время выполнения работ на Шахтоуправлении Карагайлинском, спускался по наклонному столу, поскользнулся, упал на "данные изъяты". Доставлен бригадой СМП в приемное отделение ОКОХБВЛ.

Согласно справке ГАУЗ "Прокопьевская городская поликлиника" поликлиническое отделение N 2 о заключительном диагнозе пострадавшего от несчастного случая на производства, Вибе Ю.В. проходил лечение с 18 февраля 2020 г. по 27 марта 2020 г. по поводу последствий производственной травмы (18 февраля 2020 г.) в виде "данные изъяты".

После полученной травмы на производстве Вибе Ю.В. проходил лечение в различных медицинских учреждениях, что подтверждено соответствующими медицинскими документами, был консультирован неврологом, которым установлен диагноз: "данные изъяты"

Согласно выписке из амбулаторной карты N 845 ООО "Медицинский центр "Гиппократ" Вибе Ю.В. находился на лечении в условиях дневного стационара с 27 мая 2020 г. по 9 июня 2020 г. в ООО МЦ "Гиппократ".

Из выписного эпикриза ООО МЦ "Гиппократ", следует, что Вибе Ю.В. находился на лечении в ООО МЦ "Гиппократ" с 7 июня 2021 г. по 18 июня 2021 г, с 13 августа 2020 г. по 26 августа 2020 г, с 8 февраля 2021 г. по 20 февраля 2021 г, в связи с производственной травмой.

Согласно медицинскому заключению N 8276 отделения реабилитации ОКОХБВЛ, Вибе Ю.В. находился на лечении с 19 апреля 2021 г. по 30 апреля 2021 г. с диагнозом: " "данные изъяты"".

23 декабря 2021 г. Вибе Ю.В. установлено 30 % утраты профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве на срок с 21 декабря 2021 г. по 1 января 2023 г. Дата очередного освидетельствования 21 декабря 2022 г.

Из программы реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания от 23 декабря 2021 г. N 1871.12.42/2021 к акту освидетельствования от 23 декабря 2021 г. N 3127.12.42/2021 следует, что Вибе Ю.В. на момент освидетельствования установлен диагноз: " "данные изъяты" Вибе Ю.В. нуждается в лекарственных средствах, рекомендовано санаторно-курортное лечение - болезни "данные изъяты". Восстановление возможности, способности пострадавшего продолжать выполнять профессиональную деятельность частично.

Приказом от 10 января 2022 г. N10-мс Вибе Ю.В. уволен в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением.

В соответствии с пунктом 9.2. коллективного договора ФГУП ВГСЧ на 2020-2022 гг. возмещение ущерба работнику, причиненного трудовым увечьем, профессиональным заболеванием, а также возмещение ущерба членам семьи работника, в случае гибели, наступившей при исполнении им обязанностей, возложенных на него трудовым договором, либо в случае его смерти, наступившей до истечения одного года со дня увольнения из ФГУП ВГСЧ, вследствие увечья (ранения, травмы, контузии) или заболевания, полученных работником в период и в связи с исполнением им обязанностей, возложенных на него трудовым договором, осуществляется в виде единовременных пособий в размерах и в порядке, установленных Положением об условиях оплаты труда и предоставлении гарантий и компенсаций работникам федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть", утвержденным приказом ФГУП ВГСЧ от 26 октября 2018 г. N 644.

Согласно пункту 3.14 Положения об условиях оплаты труда и предоставлении гарантий и компенсаций работникам федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть", утвержденного приказом ФГУП ВГСЧ от 26 октября 2018 г. N 644, в редакции приказа ФГУП ВГСЧ от 28 января 2021 г. N 34 (далее - Положение об условиях оплаты): в случае получения работником ВГСЧ при исполнении им обязанностей, возложенных на него трудовым договором, увечья (ранения, травмы, контузии), заболевания, являющегося следствием получения ранения, травмы, контузии, при наличии причинно-следственной связи с установленным медико-социальной экспертизой профессиональным заболеванием или производственной травмой, исключающих возможность дальнейшей работы в качестве спасателя, ему выплачивается единовременное пособие в размене 60 окладов.

Согласно приказу ФГУП ВГСЧ филиал "Прокопьевский ВГСО" от 25 января 2022 г. N 43 "О выплате единовременного пособия в размере 60 окладов бывшему работнику филиала "Прокопьевский ВГСО" ФГУП ВГСЧ Вибе Ю.В. выплачено единовременное пособие в размере 60 окладов в сумме 2 543 880 рублей.

Вибе Ю.В, указав, что в результате несчастного случая на производстве ему были причинены физические и нравственные страдания (моральный вред), которые подлежат компенсации ответчиком, обратился в суд с настоящим иском.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 11, 21, 212, 220, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статьями 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, исходил из установленного факта причинения вреда здоровью Вибе Ю.В. в результате несчастного случая на производстве, и наличии оснований для возложения ответственности по возмещению компенсации истцу морального вреда, причиненного в результате причинения вреда здоровью на производстве, на ответчика.

Определяя компенсацию морального вреда в размере 120 000 рублей, суд первой инстанции учел фактические обстоятельства, при которых была получена травма, длительность лечения, степень физических и нравственных страданий, перенесенных истцом в связи с полученной травмой, общую утрату профессиональной трудоспособности 30 %, невозможность вести привычный образ жизни на протяжении длительного времени, отметив при этом, что истец в результате утраты здоровья в связи с производственной травмой не утратил способности к самообслуживанию, не нуждается в постоянном постороннем медицинском и бытовом уходе, а также принципы разумности и справедливости.

Отказывая в удовлетворении требований о взыскании дополнительно понесенных расходов на приобретение лекарственного препарата кортексин 10 мг в размере 904 рублей, суд первой инстанции исходил из непредставления доказательств приобретения данного лекарственного препарата, отсутствия в представленных материалах дела как доказательств нуждаемости в приобретении указанного лекарства, так и доказательств необходимости несения заявленных расходов на восстановление здоровья.

Разрешая вопрос о взыскании судебных расходов, суд, руководствуясь статьями 88, 94, 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приняв во внимание принципы разумности и справедливости, объем оказанной юридической помощи, сложность рассматриваемого дела, количество судебных заседаний, степень участия представителя в разрешении спора, счел обоснованными, отвечающими требованиям разумности и справедливости расходы на оплату услуг представителя в размере 21 000 рублей, а также расходы на отправку почтовой корреспонденции в размере 771, 88 рублей.

Проверяя законность решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции с выводами суда согласился, указав, что определенный судом размер компенсации морального вреда соответствует тем обстоятельствам и критериям, которые учел суд при определении размера данной компенсации, а также требованиям разумности и справедливости.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы о том, что ФГУП ВГСЧ не является надлежащим ответчиком, суд апелляционной инстанции указал, что, исходя из установленных по делу обстоятельств и оснований исковых требований, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что возмещение истцу компенсации морального вреда, причиненного ему в результате несчастного случая на производстве, должно осуществляться ФГУП ВГСЧ, которое является работодателем Вибе Ю.В. и ответственным лицом за охрану здоровья своих работников и их безопасность при выполнении ими аварийно-спасательных работ и является надлежащим ответчиком по данным требованиям. Несмотря на то, что Вибе Ю.В. был травмирован на территории ООО "Шахтоуправление Карагайлинское", его работодателем являлось ФГУП ВГСЧ, травма была получена при исполнении им своих трудовых обязанностей, в то время как именно работодатель должен был обеспечить принятие необходимых мер по созданию своим работникам безопасных условий труда, следовательно, именно на работодателя возлагается ответственность за охрану здоровья работников и их безопасность.

Суд апелляционной инстанции отметил, что несмотря на то, что акт о несчастном случае содержит указание на виновных лиц, которые не являются работниками ответчика, в причинении вреда здоровью истца, именно на ответчике, как работодателе лежит обязанность по возмещению морального вреда своему работнику.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований не согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

В силу положений абзацев 4 и 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда") разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно пункту 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства в совокупности и взаимосвязи, приняв во внимание, что в нарушение требований статей 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель не обеспечил Вибе Ю.В. безопасные условия труда, в результате чего произошел несчастный случай на производстве, повлекший за собой причинение ему вреда здоровью легкой тяжести, суды пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на ответчика обязанности возместить истцу компенсацию морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда судами первой и апелляционной инстанций учтены все заслуживающие внимание обстоятельства, размер компенсации морального вреда, определенный судами согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21, 53 Конституции Российской Федерации), принципами разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы о том, что именно между действиями должностных лиц ООО "Шахтоуправление Карагайлинское" и несчастным случаем, повлекшим за собой повреждение здоровья Вибе Ю.В, имеется причинно-следственная связь, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку при получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, соответствующая обязанность возлагается на работодателя.

Вопреки доводам кассационной жалобы ФГУП ВГСЧ не были представлены относимые и допустимые доказательства соблюдения им обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда своим работникам.

Доводы кассационной жалобы о том, что при разрешении спора судами не установлена совокупность условий, являющихся основанием для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, являются несостоятельными.

Из части 1 статьи 21, части 2 статьи 22, части 1 статьи 210, части 1 и абзаца второго части 2 статьи 212, части 1 статьи 219, части 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается моральный вред. Моральный вред работнику, получившему профессиональное заболевание, возмещает работодатель, не обеспечивший работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности.

Суды, верно, распределив бремя доказывания, приняв во внимание отсутствие в материалах дела доказательств соблюдения работодателем обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда, пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда с работодателя.

Изложенные в кассационной жалобе доводы об отсутствии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, по существу сводятся к несогласию с выводами судов, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях и направлены на иную оценку доказательств по делу, в силу своих полномочий, предусмотренных статьей 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями, при этом правом переоценки доказательств не наделен.

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных постановлений (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебной коллегией не установлено.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Рудничного районного суда г. Прокопьевска Кемеровской области от 21 июня 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 сентября 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Федерального государственного унитарного предприятия "Военизированная горноспасательная часть" филиал "Прокопьевский Ордена Трудового Красного Знамени военизированный горноспасательный отряд" - без удовлетворения.

Председательствующий М.В. Лавник

Судьи И.А. Новожилова

О.С. Андуганова