Апелляционное определение 2-го Восточного окружного военного суда от 07 февраля 2023 г. по делу N 22-11/2023

Апелляционное определение 2-го Восточного окружного военного суда от 07 февраля 2023 г. по делу N 22-11/2023

2-й Восточный окружной военный суд в составе:

председательствующего Дуняшина О.О, судей Конфеты В.Л. и Гордеевой Е.О, при секретаре судебного заседания Макеевой А.С, с участием переводчика "Б. А.Г." рассмотрел в открытом судебном заседании в помещении суда уголовное дело N 1-17/2022 по апелляционным жалобам осужденного и его защитников Потапова А.Л. и Сандый А.В. на приговор Абаканского гарнизонного военного суда от 1 ноября 2022 года, вынесенный с участием присяжных заседателей, согласно которому бывший военнослужащий войсковой части 00000 "звание"

"Т.", родившийся "дата рождения" в "место рождения", "семейное положение", "... ", осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Частично удовлетворен гражданский иск потерпевшей "Д.". С "Т." в ее пользу судом постановлено взыскать компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб. и в возмещение имущественного ущерба 131 362 руб. В удовлетворении гражданского иска на сумму 4 000 000 руб. отказано.

Заслушав доклад судьи Гордеевой Е.О, кратко изложившей содержание обжалуемого приговора, доводы апелляционных жалоб, возражений на них, выслушав выступления осужденного "Т.", защитников Потапова А.Л. и Сандый А.В. в поддержание доводов жалоб, потерпевшей "Д." Б.С, прокурора - военного прокурора отдела военной прокуратуры Восточного военного округа подполковника юстиции Дабижи В.А, просивших приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения, окружной военный суд

установил:

по приговору суда, вынесенному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, "Т." признан виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни потерпевшей "Д.", повлекшее по неосторожности ее смерть.

Преступление совершено в утреннее время 23 июля 2021 года в "место совершения преступления" при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В апелляционных жалобах защитник - адвокат Потапов просит приговор суда отменить, дело направить военному прокурору Абаканского гарнизона в порядке ст. 237 УПК РФ или в Абаканский гарнизонный военный суд на новое рассмотрение.

В обоснование указывает на то, что имело место нарушение права "Т." на защиту: обвинительное заключение составлено с нарушением УПК РФ, сторона защиты была ограничена в реализации прав на доступ к правосудию, на ознакомление с материалами дела, а также прав в судебном заседании.

В частности, "Т." не поступали уведомления о предъявлении обвинения, о возобновлении следствия.

В обвинительном заключении не приведено в качестве доказательства стороны защиты заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 125, в связи с чем сторона защиты не могла ссылаться на него во вступительном заявлении, следовательно, имелась необходимость обсуждать вопрос об оглашении этого заключения как процессуальный, без участия присяжных заседателей, что, в свою очередь, по мнению защитника, свидетельствует о нарушении принципа состязательности сторон.

Обращает внимание на то, что 21 июня 2022 года он в качестве защитника "Т." вступил в уголовное дело, заявил ходатайство об ознакомлении с материалами дела, в удовлетворении которого судом было необоснованно отказано, что повлияло на качество защиты "Т.".

Указывает на то, что "Т." фактически был лишен судом возможности высказаться относительно предъявленного обвинения во вступительном заявлении.

Считает, что имели место нарушения в организации работы присяжных заседателей, в частности, они не были обеспечены письменными принадлежностями и бумагой для записей, у них не имелось номеров (бейджей), что лишило возможности сторону защиты сопоставить конкретных лиц с данными о их личности, указанных в списках присяжных заседателей, и заявить отводы.

Потапов утверждает, что 10 июня 2022 года стороной защиты заявлен как мотивированный, так и немотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели Б, между тем она была избрана старшиной присяжных заседателей.

25 октября 2022 года председательствующий завершил напутственное слово около 17 часов, что по мнению Потапова, свидетельствует о косвенном влиянии суда на присяжных заседателей с целью принятия ими единодушного решения, что ограничило право "Т." на защиту, повлияло на мнение присяжных заседателей и повлекло несправедливость назначенного "Т." наказания.

Кроме того, государственным обвинителем заявлено ходатайство о постановке перед присяжными заседателями вопросов относительно признаков состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 или ст. 112 УК РФ, а защитой заявлено ходатайство о постановке вопросов, улучшающих положение "Т.", однако председательствующий поставил один вопрос, включающий в себя 3 вопроса, предусмотренные ч. 1 ст. 339 УПК РФ, нарушив положения ч. 4 ст. 338 УПК РФ.

В вопросном листе в первом вопросе содержится формулировка о том, что "... в результате указанных действий "Т." "Д." причинена сильная физическая боль, нравственные страдания, то есть моральный вред, а также физические повреждения". Подобная формулировка, по мнению Потапова, нарушает принцип постановки вопросов перед присяжными заседателями: фактически поставлен вопрос о наличии или отсутствия умысла у лица на лишение жизни потерпевшей, о желании причинить физические страдания, который подлежал разрешению председательствующим единолично. При этом вопрос о моральном вреде подлежит разрешению при рассмотрении гражданского иска, без участия присяжных заседателей.

Считает, что формулировка относительно нахождения "Т." в состоянии опьянения предрешает вопрос о наличии в его действиях обстоятельства, отягчающего наказание, что относится к данным, характеризующим личность подсудимого, то есть должно рассматриваться в иной стадии судебного процесса.

Указывает на нарушение тайны совещательной комнаты присяжных заседателей, воздействие на них с целью вынесения ими обвинительного вердикта.

Автор жалобы обращает внимание на то, что в нескольких судебных заседаниях в качестве переводчиков участвовали ФИО2 и ФИО3, их перевод был признан некачественным, однако с их участием допрошен ряд свидетелей, оглашены их показания, следовательно, права "Т." на доступ к правосудию и на защиту нарушены.

Кроме того, не переведен на тувинский язык и вопросный лист, при этом он (Потапов) тувинским языком не владеет.

Полагает, что приговор постановлен на недопустимых доказательствах, нарушены принципы состязательности сторон и независимости суда.

В частности, судом была назначена экспертиза, проведение которой поручено экспертам ФГУ "111 Главный государственный центр судебно-медицинских и криминалистических экспертиз", при этом экспертами не использовался гистологический архив. Кроме того, Потапов высказывает сомнения в объективности и беспристрастности экспертной комиссии, поскольку отделение СМЭ в г. Новосибирске, где ранее проводилась судебно-медицинская экспертиза по данному делу, является дочерним указанного выше учреждения.

Считает, что судом необоснованно отклонено ходатайство стороны защиты о признании заключения экспертов N 351кмс-58мк/22 недопустимым доказательством.

Обращает внимание на то, что должностным лицом следственного органа из материалов дела были исключены диск с медицинскими данными и медицинские документы в отношении "Д." Поскольку они исключены из числа доказательств, то не исследовались в присутствии присяжных заседателей и не могли быть использованы при даче экспертами заключения N 351смс-58мк/22, а также других экспертиз, представленных стороной обвинения.

Отсутствие этих доказательств, по мнению Потапова, не позволило исследовать в суде запись результатов компьютерной томографии мозга "Д.", из которых следует, что кровоизлияние в головной мозг в период с 23 по 28 июля 2021 года оставалось в одном объеме. Также это исключило возможность присяжным заседателям оценить заключения экспертов NН/1-т и N 125, содержание протокола допроса эксперта М..

Кроме этого отсутствие медицинских документов не позволило суду оценить заключения экспертов и допрос эксперта с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Также автор жалобы обращает внимание на то, что суд первой инстанции произвел действия по сбору доказательств по уголовному делу во внепроцессуальной форме, что выразилось в направлении в следственный орган запроса на предоставление отсутствующих в деле медицинских документов и электронных носителей информации в отношении "Д.", которые после их предоставления направлены в экспертное учреждение. При этом сторона защиты и присяжные заседатели были исключены из данного процесса.

Считает иск потерпевшей необоснованным, а решение суда по нему - принятым без проверки фактических обстоятельств, без учета критерия разумности, а размер определенной судом суммы в качестве компенсации морального вреда, как считает Потапов, подлежит уменьшению.

Что касается имущественного ущерба, причиненного "Д." Б.С, то представленные в обоснование заявленных требований об этом кассовые чеки и квитанции содержат указание на другую фамилию, следовательно, доказательства причинения ущерба отсутствуют.

В апелляционных жалобах защитник - адвокат Сандый просит приговор суда отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Указывает на то, что в процессе формирования коллегии присяжных заседателей были нарушены права "Т." на заявление отвода кандидатам в присяжные заседатели (далее также кандидаты), поскольку при поступлении какой-либо информации председательствующий приглашал кандидата к своему столу вместе с адвокатом и государственным обвинителем, где тот сообщал о себе и близких родственниках необходимые сведения, "Т." же находился под стражей и не мог подойти к председательствующему.

Сторона защиты была лишена права заявить неограниченное число мотивированных отводов кандидатам, поскольку судья ограничил защитника двумя отводами.

Обращает внимание на то, что в нарушение принципа случайной выборки фамилии явившихся кандидатов указаны в алфавитном порядке.

Утверждает, что в список присяжных заседателей включены кандидаты Б, "А." и ФИО4, которым стороной защиты был заявлен мотивированный отвод, но он судом не рассмотрен.

В материалах уголовного дела отсутствует список кандидатов с немотивированными отводами стороны защиты и обвинения. Кто из кандидатов был отведен стороной защиты в результате заявления немотивированных отводов, установить невозможно.

Также отсутствует список кандидатов в той последовательности, в какой они были включены в первоначальный список после решения вопросов об отводах и самоотводах кандидатов.

Сторона обвинения доводила до присяжных заседателей информацию, не относящуюся к фактически обстоятельствам, при этом председательствующий не останавливал государственных обвинителей и не разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать эти обстоятельства при вынесении вердикта. Исследование в присутствии присяжных заседателей вопросов, не входящих в их компетенцию, могло вызвать их предубеждение в отношении подсудимого.

Утверждает, что суд незаконно отказал в вызове в суд и допросе эксперта "Т1.", нарушил право стороны защиты на выбор экспертного учреждения при назначении комиссионной экспертизы.

Обращает внимание на то, что вопросы в вопросном листе были сформулированы таким образом, что при ответе на один вопрос отрицательно присяжные заседатели не имели возможности ответить положительно на другой вопрос. Вопрос был только один и с обвинительным уклоном, иных вариантов присяжным заседателям представлено не было.

Сандый указывает на то, что мотивированные постановления суда, которыми разрешены поданные ею в ходе судебного разбирательства письменные ходатайства, ею не получены, что препятствует их обжалованию.

Считает, что судом нарушены принципы равноправия и состязательности сторон.

Осужденный "Т." в апелляционной жалобе просит приговор суда отменить, ссылаясь на несоответствие обвинительного заключения положениям ст. 220 УПК РФ, в частности, отсутствие в нем данных о доказательстве стороны защиты - о заключении эксперта от 19 ноября 2021 года N 125. При этом указание стороны защиты на незаконность обвинительного заключения судом первой инстанции оставлено без внимания.

Утверждает, что ему несколько раз предъявлялось обвинение, о чем он не уведомлялся.

Не согласен с тем, что суд отказал в удовлетворении мотивированного и немотивированного отводов, заявленных кандидатам в присяжные заседатели, при этом лицо, которому заявлен немотивированный отвод, включено в состав коллегии присяжных заседателей.

Указывает на то, что после вступительного заявления стороны обвинения стороне защиты не представлено возможности высказать позицию относительно порядка исследования доказательств по делу.

"Т." обращает внимание на то, что в ходе судебного разбирательства неоднократно поднимался вопрос относительного того, что он находился в состоянии алкогольного опьянения, в связи с чем у присяжных заседателей могло выработаться предубеждение в части того, что он злоупотребляет спиртным.

С постановлением о назначении судом повторной судебной экспертизы он ознакомлен не был, его копию не получил, права ему не разъяснялись.

Считает, что заключение экспертов N 351смс-58мк/22 является недопустимым доказательством.

Тулуш обращает внимание на то, что в вопросном листе председательствующий указал о том, что в результате его действий "Д." причинены сильная физическая боль и нравственные страдания, то есть моральный вред, а также телесные повреждения. Между тем вопрос о наличии или отсутствии у лица умысла на лишение жизни потерпевшего, желании причинить физические страдания и мучения разрешается председательствующим судьей единолично.

Полагает, что при формулировании вопросов для присяжных заседателей председательствующий занял позицию обвинения, необоснованно отказал участникам судопроизводства в возможности постановки вопросов перед присяжными заседателями, при этом фактически вопросный лист состоял только из одного основного вопроса, а второй вопрос касался снисхождения.

Автор жалобы считает, что был нарушен порядок совещания присяжных заседателей в части, касающейся времени, по истечении которого они могут приступить к голосованию.

Также "Т." утверждает, что имело место нарушение тайны совещания присяжных заседателей, в частности, из содержания аудиозаписи судебного заседания следует, что до вынесения присяжными заседателями вердикта председательствующий взял у старшины присяжных заседателей вопросный лист и сообщил, что во втором вопросе листа указано о 5 голосах против 1, из чего стало понятно, что обвиняемый признан ими виновным в содеянном, председательствующий же требовал, чтобы они приняли решение единогласно. Между тем при провозглашении вердикта по второму вопросу имелось 4 голоса против 2.

Осужденный полагает, что судом нарушено его право на последнее слово: в ходе выступления суд его неоднократно останавливал, кроме того, он был ограничен судом во времени выступления, поскольку суд указал ему на то, что последнее слово излагается кратко.

Обращает внимание на то, что в приговоре содержится ссылка на установление отягчающего наказание обстоятельства вердиктом присяжных заседателей, однако это обстоятельство не подлежало выяснению присяжными заседателями.

Судом не приняты во внимание смягчающие наказание обстоятельства - он оказал потерпевшей медицинскую помощь и поехал вместе с ней в больницу, помогал ей финансово, активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, не учтены личные заслуги перед отечеством, иные обстоятельства, данные о которых имеются в материалах дела. Таким образом, "Т." считает приговор чрезмерно суровым.

"Т." указывает на то, что решение по гражданскому иску судом принято без учета того, что у него нет имущества, работы и образования, у него имеется 3 детей.

Утверждает о несоответствии протокола судебного заседания требованиям чч. 2-4 ст. 353 УПК РФ: отсутствуют сведения о кандидатах в присяжные заседатели, вызванных в судебное заседание, не приведено содержание напутственного слова председательствующего, нет детального содержания судебного следствия.

Полагает существенным нарушением УПК РФ то обстоятельство, что с протоколом судебного заседания он был ознакомлен с нарушением установленного для этого процессуального срока.

В ходе судебного заседания суда апелляционной инстанции осужденный, защитники доводы апелляционных жалоб поддержали, просили приговор суда отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного "Т." и защитников - адвокатов Потапова и Сандый государственные обвинители - помощник военного прокурора Центрального военного округа подполковник юстиции Кубровский В.В. и военный прокурор Абаканского гарнизона полковник юстиции Нечухаев М.В, каждый в отдельности, просили приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, выслушав стороны, окружной военный суд приходит к следующему.

Вопреки доводам жалоб существенных нарушений уголовно-процессуального закона в ходе предварительного следствия, которые могли бы повлечь отмену приговора, из материалов дела не усматривается.

Как следует из материалов дела, "Т." обвинение в совершении деяния предъявлялось неоднократно, при этом все постановления о привлечении в качестве обвиняемого были ему объявлены в присутствии защитника, о чем имеются соответствующие записи в постановлениях и подписи "Т.". 24 марта 2022 года ему предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, о чем "Т." был осведомлен, с соответствующим постановлением ознакомлен, также оно было переведено на тувинский язык. О неоднократном продлении срока предварительного следствия по уголовному делу в адрес "Т.", содержащегося под стражей, следователем направлялись соответствующие уведомления.

Данных о том, что обвинительное заключение составлено с нарушением ст. 220 УПК РФ, которое могло бы повлечь отмену приговора, в материалах дела не имеется.

Довод жалобы об отсутствии в обвинительном заключении ссылки на заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 125 не свидетельствует о наличии существенных нарушений УПК РФ. Кроме того, данное экспертное заключение, как следует из протокола судебного заседания, было исследовано судом в ходе судебного разбирательства с участием присяжных заседателей. Принцип состязательности сторон нарушен не был, доводы жалобы об обратном несостоятельны.

Суждения Сандый о том, что обвинительное заключение по делу утверждено прокурором за пределами установленного ч.1 ст. 221 УПК РФ 10-дневного срока, материалами дела не подтверждаются. Как следует из содержания обвинительного заключения, оно было составлено сотрудником органа следствия 5 апреля 2022 года, утверждено военным прокурором 13 апреля 2022 года и на следующий день направлено в гарнизонный военный суд для рассмотрения.

Нарушений положений ст. ст. 326 - 329 УПК РФ при формировании коллегии присяжных заседателей судом не допущено, доводы жалоб об обратном несостоятельны.

Вопросы о мотивированных и немотивированных отводах кандидатам в присяжные заседатели разрешены судом в соответствии с п. 2 ч. 5 ст. 327 и ст. 328 УПК РФ.

Вопреки суждениям Сандый данных о том, что председательствующий ограничил количество мотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели, протокол судебного заседания не содержит.

Мотивированный отвод с указанием причин для этого стороной защиты был фактически заявлен двум кандидатам в присяжные заседатели - Б. и ФИО4, данный отвод судом был рассмотрен, по нему судом принято решение об отказе в удовлетворении отвода, на что указано в протоколе судебного заседания. При этом кандидату в присяжные заседатели "А." стороной защиты отвод с изложением соответствующих мотивов для этого заявлен не был, что следует из содержания имеющегося в деле заявления защитника о мотивированном отводе кандидатов. Вопреки мнению защитника заявленный стороной мотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели не подлежит безусловному удовлетворению судом.

Довод о том, что немотивированный отвод заявлен кандидату Б, опровергается материалами дела, в которых имеются сведения о том, что стороной защиты был заявлен немотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели "Л.", который удовлетворен судом.

Представленные сторонами предварительные списки кандидатов в присяжные заседатели с вычеркнутой фамилией отводимого кандидата, оформленные в соответствии с п. 13 ст. 328 УПК РФ, приобщены к материалам дела, кандидаты в присяжные заседатели, которым был заявлен сторонами немотивированный отвод, были судом отведены, в состав коллегии присяжных заседателей не включались, доводы жалоб стороны защиты об обратном несостоятельны.

Согласно протоколу судебного заседания кандидаты в присяжные заседатели сообщали сведения о себе, о наличии оснований для самоотвода, о возможности их участия в качестве присяжного заседателя. У сторон, в том числе подсудимого, имелась возможность задавать кандидатам вопросы. Председательствующий в соответствии с положениями ст. 328 УПК РФ предоставил возможность каждой стороне задать кандидатам в присяжные заседатели вопросы, которые связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении уголовного дела. Таким образом, доводы жалобы защитника о том, что судом была избрана форма общения с данными кандидатами путем приглашения их к столу председательствующего, в отсутствие подсудимого, являются надуманными.

Изучение текста предварительного списка кандидатов в присяжные заседатели опровергает довод стороны защиты о том, что список кандидатов в присяжные заседатели был сформирован в алфавитном порядке.

Из содержания протокола судебного заседания усматривается, что председательствующим после доведения до сведения сторон информации о составе коллегии присяжных заседателей выяснялся вопрос о наличии замечаний и заявлений по составу коллегии присяжных заседателей, однако таковые сторонами не высказаны.

После самоотводов и отводов ряда кандидатов список присяжных заседателей (основной и дополнительный) был сформирован с указанием фамилий присяжных заседателей в той последовательности, в какой она была указана в предварительном списке кандидатов. Данный список приобщен к материалам дела, довод Сандый об обратном несостоятелен.

Ходатайств после формирования коллегии присяжных заседателей о ее роспуске в связи с тенденциозностью от участников судопроизводства не поступило.

Вопреки суждениям стороны защиты присяжные заседатели были обеспечены письменными принадлежностями и бумагой для записей до начала исследования представляемых сторонами доказательств. Отсутствие бейджей у присяжных заседателей не свидетельствует о существенном нарушении порядка формирования коллегии присяжных заседателей или о незаконности вынесенного ими вердикта.

Во вступительном заявлении государственный обвинитель изложил перед присяжными заседателями существо предъявленного обвинения, а во вступительном заявлении стороны защиты приведен перечень предлагаемых к исследованию доказательств, "Т." выразил свое отношение к предъявленному обвинению, что следует из содержания протокола судебного заседания. При этом председательствующий разъяснил подсудимому его право давать показания на любой стадии уголовного процесса. Таким образом, доводы стороны защиты в данной части своего подтверждения не нашли.

Судебное следствие проведено в соответствии со ст. 335 УПК РФ, с учетом его особенностей в суде с участием присяжных заседателей.

В ходе судебного следствия исследовались фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Присяжным заседателям были представлены допустимые доказательства. При этом вопросы сбора доказательств и их допустимости рассматривались судом без участия присяжных заседателей, с вынесением соответствующих постановлений, а в ходе судебного следствия с их участием были исследованы все имеющие значение для дела доказательства, представленные сторонами. Председательствующий обеспечил соблюдение принципа состязательности сторон в судебном процессе, предоставив им равные возможности для представления и исследования доказательств. Доводы апелляционных жалоб об обратном несостоятельны.

Вопреки доводам жалоб недопустимые доказательства в ходе судебного разбирательства с участием присяжных заседателей судом не исследовались, присяжным заседателям не предъявлялись.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к суждениям о нарушении судом уголовно-процессуального закона при решении вопроса о назначении повторной комиссионной судебной медицинской экспертизы, материалами дела не подтверждаются.

Как следует из содержания протокола судебного заседания, вопрос о необходимости назначения данной экспертизы в ходе судебного разбирательства обсуждался с участием сторон, которые предоставляли вопросы для экспертов, предлагали проведение экспертизы в конкретных учреждениях. Вопрос о ее назначении разрешен судом с учетом требований ст. 283 УПК РФ, в соответствующем постановлении суда от 6 июля 2022 года приведены мотивы назначения данной экспертизы, перечень вопросов, постановленных перед экспертами, проведение экспертизы поручено экспертам федерального государственного казенного учреждения "111 Главный государственный центр судебно-медицинских и криминалистических экспертиз" Министерства обороны РФ. Содержание постановления доведено до сведения сторон посредством его оглашения, "Т." не был лишен возможности заявить ходатайство о выдаче ему копии данного постановления при необходимости.

При разрешении судом вопроса о назначении экспертизы указание стороны защиты о проведении экспертизы в конкретном экспертном учреждении для суда обязательным не является. Поручение судом производства экспертизы иному экспертному учреждению не свидетельствует о нарушении прав стороны защиты и недопустимости в качестве доказательства заключения экспертов.

В целом, суждения стороны защиты, сводящиеся к недопустимости заключения экспертов от 27 сентября 2022 года N 351смс-58мк/22, аналогичны утверждениям в суде первой инстанции, который по соответствующему ходатайству стороны защиты рассмотрел данный вопрос с вынесением мотивированного постановления от 18 октября 2022 года. Не согласиться с изложенными в постановлении суда выводами у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

Вопреки доводам жалобы неприобщение к материалам дела в качестве доказательств медицинских документов в отношении "Д.", представленных экспертам, не является основанием для признания приведенной экспертизы недопустимым доказательством, поскольку содержание данных документов приведено в имеющихся в деле нескольких заключениях экспертов.

Следует также учесть то обстоятельство, что в ходатайстве о назначении повторной комиссионной медицинской судебной экспертизы, заявленном стороной обвинения, было указано на необходимость предоставления экспертам хранящихся в следственных органах медицинских документов в отношении "Д." Данное ходатайство стороной обвинения оглашено в судебном заседании, копия вручена стороне защиты, при обсуждении сторонами вопроса по вышеприведенному ходатайству возражений стороны защиты относительно предоставления упомянутых медицинских документов экспертам не заявлено. Таким образом, доводы стороны защиты о самостоятельном сборе судом доказательств по делу несостоятельны.

Вопреки доводам жалобы законом предусмотрено разрешение судом процессуальных вопросов в отсутствие присяжных заседателей.

Каких-либо данных, свидетельствующих о недопустимости упомянутого заключения экспертов, в том числе в связи с предполагаемой заинтересованностью экспертов, наличием у них оснований для отвода, материалы дела не содержат.

Что касается довода о невозможности с участием присяжных заседателей исследовать медицинские документы, диски с записями медицинского характера в отношении "Д." в связи с тем, что вынесено постановление об исключении их из числа доказательств, то данное обстоятельство не свидетельствует о наличии существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, поскольку согласно протоколу судебного заседания с участием присяжных заседателей были исследованы - как по ходатайству стороны защиты, так и по ходатайству стороны обвинения - различные заключения медицинских экспертов, в которых приведено содержание упомянутых стороной защиты в жалобах сведений медицинского характера в отношении "Д."

Также следует отметить, что объективная оценка информации, приведенной в медицинских документах, дисках с записями медицинского характера, может быть дана только лицами, обладающими специальными знаниями, то есть экспертами, заключения которых и были исследованы в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей. В связи с изложенным доводы жалобы о том, что медицинские документы непосредственно с участием присяжных заседателей не исследовались, что лишило их возможности дать оценку исследуемым доказательствам, необоснованны.

Поскольку в силу ч. 1 ст. 17 УПК РФ присяжные заседатели самостоятельно оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, суждения стороны защиты, направленные на переоценку исследованных судом с участием присяжных заседателей доказательств по данному делу, противоречат закону.

Доводы "Т." о том, что в ходе судебного следствия выяснялся вопрос о его нахождении в состоянии опьянения, в связи с чем у присяжных заседателей могло сформироваться предубеждение о злоупотреблении алкоголем, являются субъективным мнением осужденного, поскольку из протокола судебного заседания следует, что с участием присяжных заседателей обсуждались фактические обстоятельства произошедшего события по данному уголовному делу, в числе которых совершение лицом деяния в состоянии опьянения.

Вопреки суждениям стороны защиты из содержания протокола судебного заседания следует, что в случае доведения сторонами до сведения присяжных заседателей информации, не подлежащей обсуждению в их присутствии, председательствующий делал соответствующей стороне замечание и обращался к присяжным заседателям с просьбой не принимать во внимание информацию, которая не относится к установлению фактических обстоятельств деяния.

В ходе судебного следствия сторонам предоставлена возможность представить соответствующие доказательства, данное право стороны реализовали, о необходимости исследования каких-либо иных доказательств перед окончанием судебного следствия и переходом к прениям в порядке ст. 336 УПК РФ суду не сообщали.

При составлении вопросного листа председательствующий в соответствии с ч. 1 ст. 338 УПК РФ учел результаты судебного следствия, прений сторон, выяснил мнение сторон относительно наличия у них замечаний по содержанию и формулированию вопросов, предложил сторонам поставить перед присяжными заседателями свои вопросы.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, в силу положений ч. 2 ст. 339 УПК РФ суд был вправе в вопросном листе поставить один основной вопрос о виновности подсудимого, являющийся соединением трех основных вопросов, приведенных в п. 1 указанной статьи УПК РФ.

Основной вопрос перед присяжными заседателями сформулирован, исходя из предъявленного обвинения, с учетом результатов судебного следствия. Предложения сторон по постановке отдельных частных вопросов председательствующим рассмотрены. При этом отклонение предложений не привело к нарушению права на защиту, поскольку формулировка основного вопроса, поставленного перед присяжными заседателями, позволяла учесть позицию сторон путем дачи отрицательных ответов или исключения из них отдельных недоказанных, по мнению присяжных заседателей, обстоятельств.

Довод Сандый о том, что вопрос в вопросном листе был только один, при этом он сформулирован с обвинительным уклоном, является надуманным и опровергается материалами дела, поскольку помимо основного вопроса был поставлен вопрос о снисхождении.

Довод о том, что председательствующий при формулировании вопросов в вопросном листе занял позицию обвинения, подтверждения не нашли.

Что касается упоминания в вопросном листе о том, что "Д." причинена сильная физическая боль, нравственные страдания, то есть моральный вред, а также физические повреждения, то данное обстоятельство не свидетельствует о существенном нарушении судом положений ст. 339 УПК РФ при постановке вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, которое могло бы повлечь отмену приговора. Вышеприведенная формулировка в вопросном листе относительно морального вреда не предрешала вопрос об удовлетворении гражданского иска потерпевшей "Д." Б.С, который рассмотрен судом без участия присяжных заседателей. Доводы стороны защиты в этой части необоснованны.

Таким образом, утверждения стороны защиты, сводящиеся к нарушению судом положений ч. 4 ст. 338, ст. 339 УПК РФ, являются несостоятельными.

Утверждение в жалобе о том, что вопросный лист не переведен на тувинский язык, не свидетельствует о нарушении права "Т." на защиту, поскольку подобных ходатайств подсудимый не заявлял, также в судебном заседании участвовали защитник Потапов и переводчик "Б. А.Г.", которые, при наличии у "Т." затруднений в понимании содержания вопросного листа, могли оказать ему необходимую помощь.

В силу положений ч. 5 ст. 338 УПК РФ после окончательной формулировки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, судья вносит их в вопросный лист, который подписывается, затем оглашается в присутствии присяжных заседателей и передается старшине присяжных. Таким образом, требований об обязательном вручении копии данного вопросного листа подсудимому нормы закона не содержат, доводы стороны защиты об обратном несостоятельны.

Суждения о том, что завершение председательствующим напутственного слова в 16 часов 45 минут косвенно повлияло на присяжных заседателей и ограничило право "Т." на защиту, повлекло несправедливость назначенного ему наказания, являются субъективным мнением защитника и не могут повлечь отмену приговора. Как следует из содержания приобщенного к материалам дела напутственного слова, председательствующий, в числе прочего, разъяснил присяжным заседателям положения ст. 341-343 УПК РФ, регламентирующие порядок совещания присяжных заседателей и их возможность прервать совещание по окончании рабочего времени.

Также следует отметить, что в напутственном слове председательствующий напомнил присяжным заседателям о том, что при вынесении вердикта они не должны учитывать информацию о процессуальных вопросах, сведения о личности подсудимого, обстоятельства, не имеющие отношения к существу уголовного дела, то есть информацию, которая не относится к установлению фактических обстоятельств дела. Суждения стороны защиты об обратном несостоятельны.

Вердикт коллегии присяжных заседателей основан на всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела.

Доводы стороны защиты о нарушениях порядка совещания присяжных заседателей, тайны совещательной комнаты присяжных заседателей, а также воздействии на присяжных заседателей с целью вынесения ими обвинительного вердикта своего подтверждения не нашли.

В пп. 35 и 36 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 года N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей" разъяснено, что согласно ч. 1 ст. 343 УПК РФ присяжные заседатели при обсуждении поставленных перед ними вопросов должны стремиться к принятию единодушных решений и могут приступить к принятию решения путем голосования лишь по истечении трех часов после удаления в совещательную комнату. Если присяжные заседатели находились в совещательной комнате в течение трех и менее часов, но ответы на какие-либо из поставленных вопросов, в том числе о снисхождении, были приняты ими не единодушно, а в результате проведенного голосования, председательствующий должен обратить внимание присяжных заседателей на допущенное нарушение закона и предложить им возвратиться в совещательную комнату для продолжения совещания.

Как следует из материалов дела, 25 октября 2022 года в 16 часов 45 минут присяжные заседатели удалились в совещательную комнату для вынесения вердикта.

После их возвращения в 17 часов 20 минут в ту же дату в зал судебного заседания председательствующий, ознакомившись с вердиктом, установил, что по одному из вопросов решение присяжными заседателями, находившимися в совещательной комнате менее трех часов, принято не единодушно, в связи с чем он обоснованно обратил внимание присяжных заседателей на допущенное нарушение закона и предложил им возвратиться в совещательную комнату для продолжения совещания. При этом содержание вердикта не оглашалось. Коллегия присяжных заседателей удалилась в совещательную комнату для дальнейшего обсуждения вердикта; в 19 часов 55 минут 25 октября 2022 года коллегия присяжных заседателей возвратилась из совещательной комнаты, и старшиной присяжных был провозглашен вердикт.

Доводы "Т." о нарушении права на защиту в части последнего слова также не нашли своего подтверждения. Выступление "Т." суд прерывал в связи с тем, что необходимо было учитывать процессуальные особенности рассмотрения дела с участием присяжных заседателей. Указание суда на то, что последнее слово должно излагаться кратко, нарушения права на защиту "Т." не повлекло, судом также было указано на право подсудимого привести в последнем слове выводы по результату анализа доказательств. При этом из содержания протокола судебного заседания следует, что "Т." как в последнем слове, предоставленном ему в соответствии с ч. 2 ст. 337 УПК РФ, так и в последнем слове в порядке ч. 5 ст. 347 УПК РФ полностью изложил свою позицию по уголовному делу, при этом судом во времени выступления ограничен не был.

Действия осужденного квалифицированы судом в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей, по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Данная юридическая квалификация содеянного является верной.

Что касается довода жалобы относительно нарушения права "Т." на защиту, выразившегося в отказе суда в удовлетворении ходатайства защитника Потапова об ознакомлении с материалами дела, то окружной военный суд учитывает следующее.

Согласно материалам дела 21 июня 2022 года в ходе судебного следствия "Т." в качестве защитника судом назначен адвокат Потапов. В судебном заседании в указанную дату Потапов заявил ходатайство об объявлении перерыва для ознакомления с материалами дела. Вопреки доводам жалобы суд первой инстанции не отказал в удовлетворении данного ходатайства, а удовлетворил его частично, указав на предоставление защитнику возможности ознакомиться с материалами дела в перерывах между судебными заседаниями. При этом следует учесть, что в указанную дату в судебное заседание с участием присяжных заседателей ранее судом для допроса были вызваны и прибыли свидетели, допрос которых осуществлялся посредством видеоконференц-связи. При этом перед началом допроса свидетелей защитнику была предоставлена возможность для ознакомления с содержанием имеющихся в материалах дела протоколов допросов явившихся свидетелей. Как следует из протокола судебного заседания, мотивированных ходатайств о повторном допросе свидетелей, повторном оглашении представленных стороной обвинения в приведенную дату иных доказательств сторона защиты в дальнейшем не заявляла.

Не нашли своего подтверждения и доводы стороны защиты о нарушении права "Т." на защиту, выразившемся в ненадлежащем исполнении переводчиками ФИО2 и ФИО3 своих обязанностей. Как следует из материалов дела, ФИО2 участвовал в одном судебном заседании, в котором судом был разрешен только вопрос об отложении судебного разбирательства в связи с неявкой в судебное заседание защитника. Что касается переводчика ФИО3, то из протокола судебного заседания следует факт наличия у переводчика затруднений при переводе медицинских терминов. Следует отметить, что в дальнейшем был осуществлен письменный перевод заключения экспертов N 125 на тувинский язык с последующим вручением заключения на тувинском языке "Т.". Сторона защиты не была лишена возможности в соответствии со ст. 69 УПК РФ заявить отвод переводчику, при необходимости заявить ходатайство о повторном исследовании доказательств с участием другого переводчика.

Доводы жалобы осужденного о несоответствии протокола судебного заседания положениям чч. 2-4 ст. 353 УПК РФ не нашли своего подтверждения, опровергаются содержанием этого документа, в котором в соответствии с указанными выше требованиями приведены состав кандидатов в присяжные заседатели, ход формирования коллегии присяжных заседателей, а текст оглашенного председательствующим напутственного слова приобщен к материалам уголовного дела, на что в протоколе имеется соответствующее указание, ход судебного процесса в протоколе зафиксирован в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 353 УПК РФ.

Довод Сандый о том, что мотивированные постановления суда о разрешении ходатайств ею не получены, в удовлетворении ходатайств незаконно отказано, сам по себе не свидетельствует о наличии процессуальных нарушений, влекущих отмену приговора. Заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства ходатайства судом рассматривались как с вынесением мотивированных постановлений, так и путем занесения постановления в протокол судебного заседания, мотивы принятых судом решений изложены в постановлениях. Сандый не была лишена возможности при необходимости заявить соответствующее ходатайство о выдаче копии постановления суда, а при несогласии с промежуточным постановлением суда привести соответствующие доводы об этом в апелляционной жалобе на приговор.

Таким образом, анализируя вышеизложенное, окружной военный суд приходит к выводу о том, что нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не имеется. Данных, свидетельствующих о том, что судом были нарушены принципы равноправия и состязательности сторон, независимости суда, материалы дела не содержат.

Также судом по уголовному делу был рассмотрен гражданский иск потерпевшей "Д." Б.С, при этом судом учтено, что вследствие причинения "Т." "Д." тяжкого вреда здоровью последняя скончалась, "Д." Б.С, являвшаяся ее матерью, понесла невосполнимую утрату близкого человека, ей был причинен моральный вред. Определяя размер компенсации морального вреда с учетом требования закона о разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ), суд пришел к выводу частичном удовлетворении иска в этой части и взыскании с осужденного 2 000 000 руб. в пользу потерпевшей, отказав на сумму 4 000 000 руб. Оснований для снижения размера определенной судом компенсации морального вреда окружной военный суд не усматривает.

Что касается вопроса о возмещении имущественного ущерба, в связи с несением "Д." Б.С. расходов на ритуальные услуги и услуги по проведению поминального обеда, то он гарнизонным военным судом разрешен правильно, данные расходы подтверждаются материалами дела. Нарушения положений ст. 1094 ГК РФ не допущено. При этом описка в фамилии потерпевшей в представленных ею документах не свидетельствует о наличии оснований для выводов об отсутствии имущественного ущерба и отмены приговора суда в этой части. Доводы жалоб об обратном несостоятельны.

Ссылка "Т.", являющегося трудоспособным, на то, что у него отсутствует имущество, нет образования и работы, он имеет 3 детей, сама по себе не является правовым основанием для отказа в иске.

Довод о том, что с протоколом судебного заседания "Т." был ознакомлен за пределами установленного ч. 7 ст. 259 УПК РФ срока, не является основанием для отмены приговора.

При назначении наказания суд первой инстанции учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, его характеристики, в том числе и положительные, наличие ведомственных наград, отсутствие у него судимости, также принято во внимание то обстоятельство, что вердиктом присяжных он признан не заслуживающим снисхождения.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание, суд в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ признал наличие у "Т." малолетних детей, а в силу ч. 2 ст. 61 УК РФ - участие осужденного в боевых действиях, обоснованно не признав в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, оказание "Д." медицинской помощи и активное способствование раскрытию и расследованию преступления. Данные выводы суда мотивированы, не согласиться с ними оснований не имеется. Доводы жалобы "Т." об обратном являются необоснованными.

Тот факт, что "Т." поехал с "Д." в больницу, в силу ч. 1 ст. 61 УК РФ не подлежит безусловному признанию обстоятельством, смягчающим наказание.

Что касается суждений "Т." относительно оказания финансовой помощи потерпевшей, то, как усматривается из содержания протокола судебного заседания, денежные средства "Т." передал "Д." Б.С. на содержание его детей, которые после смерти "Д." находились у потерпевшей, следовательно, приведенное обстоятельство не подлежит признанию в качестве смягчающего наказание.

Данных о каких-либо обстоятельствах, необоснованно не признанных судом в качестве смягчающих наказание, в материалах дела нет.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции усматривает нарушение уголовного закона, допущенное судом первой инстанции при признании в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления, вызванное употреблением алкоголя (п. 3 ст. 389.15 УПК РФ), что является основанием для изменения приговора в этой части.

Как следует из приведенных в п. 31 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" разъяснений, в соответствии с ч. 11 ст. 63 УК РФ само по себе совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, не является основанием для признания такого состояния обстоятельством, отягчающим наказание. В описательно-мотивировочной части приговора должны быть указаны мотивы, по которым суд пришел к выводу о необходимости признания указанного состояния лица в момент совершения преступления отягчающим обстоятельством.

Признавая совершение осужденным преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, в качестве обстоятельства, отягчающего его наказание, суд надлежащим образом свои выводы не мотивировал, не указал, каким образом указанное состояние повлияло на поведение "Т." при совершении указанного преступления.

Из содержания приговора следует, что мотивируя данный вывод, суд сослался лишь на то, что, исходя из установленных вердиктом присяжных заседателей обстоятельств этого преступления, применение насилия в отношении "Д." было обусловлено нахождением "Т." в указанном состоянии. Между тем в вопросном листе вопрос о том, было ли преступление совершено подсудимым именно вследствие нахождения его в состоянии опьянения, перед присяжными не ставился, лишь содержится ссылка на совершение деяния подсудимым, находящимся в состоянии алкогольного опьянения.

Учитывая изложенное, вывод суда первой инстанции о признании отягчающим наказание "Т." обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, нельзя признать обоснованным, следовательно, указание об этом подлежит исключению из приговора, а назначенный осужденному срок наказания - снижению.

Иных оснований для снижения срока наказания или его смягчения, применения ст. 64 УК РФ окружной военный суд не усматривает, как не установлено правовых оснований для применения положений ст. 73 и ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Каких-либо оснований для отмены или изменения приговора в остальной части судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь п. 3 ст. 389.15, п. 1 ч. 1 ст. 389.18, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, окружной военный суд

определил:

приговор Абаканского гарнизонного военного суда от 1 ноября 2022 года в отношении "Т." изменить, исключив из приговора указание суда на признание в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления в состоянии опьянения, и снизить назначенное наказание в виде лишения свободы до 9 лет 9 месяцев.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитников - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения.

Кассационные жалоба, представление на апелляционное определение могут быть поданы через суд первой инстанции в кассационный военный суд в течение шести месяцев со дня вступления апелляционного определения в законную силу, а осужденным, содержащемся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае пропуска этого срока или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление на апелляционное определение могут быть поданы непосредственно в кассационный военный суд.

Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий О.О. Дуняшин

Судьи: В.Л. Конфета

Е.О. Гордеева

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 10 февраля 2023 года.