Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 06 февраля 2023 г. по делу N 8Г-28668/2022[88-1590/2023-(88-28347/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ромасловской И.М, судей Романова М.В, Данилина Е.М, рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу Гимаевой "данные изъяты" на решение Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 15 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 01 сентября 2022 года по гражданскому делу N2-2798/2021 по исковому заявлению Гимаевой "данные изъяты", Храмовой "данные изъяты" к Губаеву "данные изъяты", Губаевой "данные изъяты" об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании договора дарения недействительным, включении в наследственную массу, по встречному иску Губаева "данные изъяты", Холиной "данные изъяты" к Гимаевой "данные изъяты", Храмовой "данные изъяты" об установлении факта родственных отношений, заслушав доклад судьи Ромасловской И.М, пояснения Гимаевой "данные изъяты" и её представителя Фахретдиновой Е.В, поддержавших доводы кассационной жалобы,

УСТАНОВИЛА:

Гимаева А.А, Губаева А.Ш. обратились в суд с иском к Губаеву В.Р, в котором просили признать недействительным договор дарения ? доли земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и ? доли жилого дома, площадью 48.6 кв.м, расположенные по адресу: "адрес", заключенного 10.10.2015 года между Губаевой "данные изъяты" и Губаевым "данные изъяты"; прекратить право собственности Губаева "данные изъяты" на ? долю земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и жилого дома, площадью 48.6 кв.м, расположенные по адресу: "адрес"; восстановить право собственности Губаевой "данные изъяты" на ? долю земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и жилого дома, площадью 48.6 кв.м, расположенные по адресу: "адрес"; истребовать из незаконного владения Губаева "данные изъяты" ? долю земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и жилого дома, площадью 48.6 кв.м, расположенные по адресу: "адрес", мотивируя свои требования тем, что договор дарения между Губаевой А.Ш. и Губаевым B.Р. является недействительным, так как Губаева А.Ш. заблуждалась относительно условий этой сделки, не могла понимать суть этой сделки, так как у нее было слабое зрение и слух, не владела русским языком, исполненные документы на русском языке не могла не прочесть, ни понять. Истцы утверждают, что в связи с возрастом Губаева А.Ш. страдала старческими изменениями психики, что не позволяло ей понимать значение своих действий и руководить ими. Также истцы, указывают на то, что спорная сделка осуществлена обманным путем, подписи в договоре дарения выполнены не Губаевой А.Ш, а иным лицом с подражанием. Истцы настаивают на том, что исключают личное участие Губаевой А.Ш. в МФЦ, поскольку Губаева А.Ш. с трудом передвигалась, используя "ходунки". Истцы утверждают, что спорное имущество перешло к ответчику помимо воли собственника Губаевой А.Ш.

ДД.ММ.ГГГГ Губаева А.Ш. скончалась.

Истцы Гимаева А.А, Храмова Н.А, уточняя ранее заявленные требования, дополнили их тем, что, просят суд включить в состав наследственного имущества после смерти Губаевой А.Ш. долю земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и жилого дома, площадью 48.6 кв.м, кадастровый N, расположенные по адресу: "адрес".

Губаев В.Р. и третье лицо Холина Д.Р. обратились в суд со встречным требованием к Гимаевой А.А, Храмовой Н.А, просили суд установить юридический факт родственных отношений о том, что Губаев "данные изъяты", ДД.ММ.ГГГГ года рождения, Холина "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ года рождения являются внуками Губаевой "данные изъяты", ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ, мотивируя свои требования тем, что являются родственниками Губаевой А.Ш, которая приходится им бабушкой со стороны отца Губаева Р.А. В связи с обращением к нотариусу с заявлением о принятии наследства, в документах, подтверждающих родство, выявились неточности, а именно, в свидетельстве о рождении их отца Губаева "данные изъяты", отчество матери Губаевой А.Ш. указано отчество: "Шаязовна", вместо: "Шаязетдиновна", данное обстоятельство препятствует Губаеву В.Р. и Холиной Д.Р. реализовать свои наследственные права.

Решением Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 15.12.2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 01.09.2022 года, в удовлетворении исковых требований Гимаевой "данные изъяты", Храмовой "данные изъяты" к Губаеву "данные изъяты", Губаевой "данные изъяты" об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании договора дарения недействительным, включении в наследственную массу, отказано.

Требования Губаева "данные изъяты", Холиной "данные изъяты" к Гимаевой "данные изъяты", Храмовой "данные изъяты" об установлении факта родственных отношений, удовлетворены, установлен юридический факт родственных отношений о том, что Губаев "данные изъяты", ДД.ММ.ГГГГ года рождения, Холина "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ года рождения являются внуками Губаевой "данные изъяты", ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

В кассационной жалобе Гимаева А.А. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, как незаконных, необоснованных, принятых с нарушением норм материального и процессуального права, указывая на ненадлежащую оценку значимых для дела обстоятельства, доказательств, представленных в обоснование заявленных ими требований. Также опровергает правомерность удовлетворения заявленных Губаевыми требований, считает, что установленный судом факт родства внуков с Губаевой А.Ш. не порождает никаких юридических последствий для заявителей.

Изучив доводы кассационной жалобы и материалы дела, выслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему:

Согласно п.1 ст.379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения норм права допущены судами первой и апелляционной инстанций.

Так, судами установлено, что Губаева А.Ш, являясь собственником земельного участка, площадью 2577 кв.м, кадастровый N и жилого дома, площадью 48.6 кв.м, расположенных по адресу: "адрес", заключила 10.10.2015 года с Губаевым В.Р. договор дарения ? доли указанного жилого дома и ? доли названного земельного участка, по условиям которого Губаева А.Ш. дарит, а Губаев В.Р, принимает в дар ? долю в праве собственности жилого дома и ? долю в праве собственности земельного участка, расположенных по адресу: "адрес", принадлежащей Губаевой А.Ш. на праве собственности.

Данный договор дарения и переход права собственности зарегистрированы 22.10.2015 года (записи регистрации N и N).

Решением Благоварского межрайонного суда Республики Башкортостан от 05.12.2019 года Губаева А.Ш. признана недееспособной.

ДД.ММ.ГГГГ Губаева А.Ш. скончалась.

В целях разрешения настоящего спора судом первой инстанции по делу назначена посмертная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении Губаевой А.Ш, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ РБ Республиканская клиническая психиатрическая больница.

Согласно заключению экспертизы от 19.10.2021 года N1085 у Губаевой А.Ш. в юридически значимый период (10.10.2015 года) обнаруживались признаки органического психического расстройства с когнитивными и эмоционально-волевыми нарушениями в связи с сосудистым заболеванием головного мозга. При этом эксперты указали, что однозначно определить динамику формирования у Губаевой А.Ш. с 2015 года до 2018 года когнитивных нарушений (снижения памяти, внимания, интеллекта, нарушений мышления), эмоционально-волевых нарушений, критических способностей, то есть оценить степень выраженности у Губаевой А.Ш. снижения психических функций, эмоционально-волевых нарушений, критических способностей и способность понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения сделки не представляется возможным, в виду отсутствия медицинской документации с 2015 год по 2018 года и противоречивости свидетельских показаний.

Отказывая в требованиях Гимаевой А.А, Храмовой Н.А, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст.171, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом заключения судебной экспертизы, письменных доказательств, показаний допрошенных по делу свидетелей, которые, как отметил суд, не сообщили сведений, позволяющих усомнится в психическом здоровье Губаевой А.Ш. на момент совершения договора дарения, пришел к выводу о том, что Губаева А.Ш. в момент подписания оспариваемого договора дарения части недвижимого имущества могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Как указано судом первой инстанции психологический анализ материалов гражданского дела, медицинской документации, выявил, что на день подписания и совершения (заключения) договора дарения - 10.10.2015 года у Губаевой А.Ш. не отмечалось выраженных нарушений со стороны интеллектуально-мнестической и эмоционально-волевой сфер, а значит, Губаева А.Ш. могла правильно, осмысленно оценить ситуацию по вопросу распоряжения своим имуществом, понимать сущность заключенного договора дарения, в частности, содержание сделки, обязательства сторон и правовые последствия.

Принимая решение в соответствующей части суд также исходил из установленных по делу обстоятельств и представленных сторонами доказательств, которые, согласно выводам суда, подтверждают наличии действительной воли Губаевой А.Ш. на заключение договора дарения, и отсутствие причин, препятствующих Губаевой А.Ш. понять суть заключаемого договора.

Разрешая требования Губаева В.Р. и Холиной Д.Р, суд первой инстанции отметил, что установление факта родственных отношений необходимо заявителям для получения свидетельства о праве на наследство, таким образом, принимая во внимание, что Гимаева А.А. и Храмова Н.А. возражая против заявления об установлении юридического факта, не отрицали, что Губаев В.Р. и Холина Д.Р. приходятся им племянниками (дети умершего их брата Губаева Р.А.) и внуками Губаевой А.Ш, а также то, что заявление согласуется с представленными доказательствами по делу, из содержания которых усматривается наличие родственных отношений, а также отсутствие у заявителей иного способа установить факт родственных отношений, пришел к выводу об удовлетворении заявления Губаева В.Р. и Холиной Д.Р.

Судом апелляционной инстанции для проверки доводов апелляционной жалобы по делу назначена судебная почерковедческая экспертиза, производство которой поручено экспертам Башкирской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации.

Согласно выводам заключения эксперта от 21.07.2022 года N подписи от имени Губаевой А.Ш, в заявлениях от 10.10.2015 года о регистрации перехода права собственности к Губаеву В.Р. (регистрационные дела N и N) в отношении спорных объектов недвижимого имущества: земельного участка и жилого дома, выполнены одним лицом, но не самой Губаевой "данные изъяты", а кем-то другим с подражанием какой-то ее подлинной подписи (подписям).

Подписи от имени Губаевой А.Ш, расположенные в трех экземплярах договора дарения, заключенного между Губаевой А.Ш. и Губаевым В.Р, от 10.10.2015 года (из которых 2 экземпляра подшиты в регистрационные дела N и N), выполнены одним лицом, самой Губаевой "данные изъяты".

Оценив указанное заключение эксперта, как отвечающее требованиям статей 55, 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в совокупности с другими доказательствами, суд апелляционной инстанции указал, что требование ст.161 Гражданского кодекса Российской Федерации о простой письменной форме сделки в рассматриваемой ситуации соблюдено, а то обстоятельство, что подписи от имени Губаевой А.Ш. в заявлениях от 10.10.2015 года в регистрационных делах в отношении объектов недвижимого имущества выполнены не самой Губаевой А.Ш. не является основанием признания самой сделки недействительной, поскольку природа сделки, как волевого акта предполагает наличие воли субъекта, совершающего сделку, и внешнее выражение этой воли, что возможно лишь при наличии правосубъектности стороны сделки как на стадии волеобразования, так и на момент волеизъявления. При этом государственная регистрация сделки не является частью процесса волеобразования и волеизъявления субъекта, не относится к форме сделки (способу выражения воли), а представляет собой дополнительный юридический факт, необходимый в силу закона для придания сделке свойства акта, влекущего для сторон соответствующие последствия.

Учитывая указанное, сославшись на не предоставление доказательств подтверждающих, что формирование воли истицы на совершение сделки произошло не свободно, а вынужденно, под влиянием недобросовестных действий ответчиков, выразившихся в умышленном создании у нее ложного представления об обстоятельствах, имеющих значение для заключения сделки, либо в силу ее болезненного состояния, сославшись в том числе на не установление данных, достоверно свидетельствующих о том, что при совершении оспариваемой сделки воля Губаевой А.Ш. была направлена на совершение какой-либо иной сделки, отличной от договора дарения, суд апелляционной инстанции также пришел к выводу, что Губаева А.Ш. сознательно заключила договор дарения, как дееспособный субъект гражданско-правовых отношений, обладающий свободой волеизъявления на заключение гражданско-правовых договоров и свободой по распоряжению собственным имуществом.

Также, суд апелляционной инстанции, не усмотрел оснований не согласился с выводами суда об удовлетворении заявления Губаева В.Р. и Холиной Д.Р. об установлении юридического факта родственных отношений.

Вместе с тем судами первой и апелляционной инстанций не учтено следующее:

Положениями п.1 ст.177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

С учетом изложенного неспособность дарителя в момент заключения договора понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания договора недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент заключения договора, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с п.1 ст.79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

В силу п.3 ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст.67 названного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В п.7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 года N23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, п.3 ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с п.3 ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Как следует из заключения экспертизы от 19.10.2021 года N1085 у Губаевой А.Ш. в юридически значимый период (10.10.2015 года) обнаруживались признаки органического психического расстройства с когнитивными и эмоционально-волевыми нарушениями в связи с сосудистым заболеванием головного мозга.

Оценить степень выраженности у Губаевой А.Ш. снижения психических функций, эмоционально-волевых нарушений, критических способностей и способность понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения сделки не представилось экспертам возможным, в виду отсутствия медицинской документации с 2015 год по 2018 года и противоречивости свидетельских показаний.

Вместе с тем, суд первой инстанции провел психологический анализ материалов гражданского дела, медицинской документации, и выявил, что на день подписания и совершения (заключения) договора дарения - 10.10.2015 года у Губаевой А.Ш. не отмечалось выраженных нарушений со стороны интеллектуально-мнестической и эмоционально-волевой сфер, а значит, Губаева А.Ш. могла правильно, осмысленно оценить ситуацию по вопросу распоряжения своим имуществом, понимать сущность заключенного договора дарения, в частности, содержание сделки, обязательства сторон и правовые последствия.

Однако установление на основании имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладают.

Пунктом 1 ст.87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

Между тем, отвергая выводы экспертов о невозможности дать заключение степень о выраженности у Губаевой А.Ш. снижения психических функций, эмоционально-волевых нарушений, критических способностей и способность понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения сделки, суд первой инстанции, не обладая специальными познаниями в области психиатрии и не приняв мер к назначению дополнительной экспертизы, пришел к категоричному выводу о том, что Губаева А.Ш. в момент заключения оспариваемого договора могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими, только лишь на основании собственного психологического анализа материалов гражданского дела.

Однако в силу изложенного положенный в основу решения суда психологический анализ материалов гражданского дела, не может подменить собой заключение специалиста.

Суд апелляционной инстанции допущенные судом первой инстанции нарушения не устранил.

Учитывая изложенное, суд кассационной инстанции полагает, что судебные акты первой и апелляционной инстанций приняты с нарушением норм материального и процессуального права, что привело к неполному выяснению обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, в связи с чем судебные акты подлежат отмене.

Так как для принятия обоснованного и законного судебного акта требуется исследование и оценка доказательств, а также совершение иных процессуальных действий, установленных для рассмотрения дела в суде первой инстанции, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, то дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует принять во внимание изложенное, проверить обоснованность требований истцов, дать оценку доводам сторон и лиц, участвующих в деле, принять законное и обоснованное решение по существу спора.

На основании вышеуказанного и, руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 15 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 01 сентября 2022 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Уфимский районный суд Республики Башкортостан.

Председательствующий И.М. Ромасловская

Судьи М.В. Романов

М.В. Данилин