Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 02 марта 2023 г. по делу N 8Г-1651/2023[88-4227/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Гусева Д.А, Новожиловой И.А, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Маслаковой О.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-5/2022 (УИД 38RS0036-01-2021-000255-48) по иску Карповой Анны Андреевны, действующей в своих интересах и в интересах "данные изъяты" К, к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Иркутский городской перинатальный центр", Министерству имущественных отношений Иркутской области о субсидиарном взыскании компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинских услуг, судебных расходов, по кассационной жалобе представителя Карповой Анны Андреевны, действующей в своих интересах и интересах "данные изъяты" К, - Саляхудинова Юрия Фазильевича на решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 26 апреля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 ноября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, объяснения участвующего в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи представителя истца Саляхудинова Ю.Ф, поддержавшего доводы и требования кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Маслаковой О.Г, полагавшей кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Карпова Анна Андреевна (далее по тексту - Карпова А.А.), действующая в своих интересах и в интересах "данные изъяты" К обратилась в суд с иском к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Иркутский городской перинатальный центр", Министерству имущественных отношений Иркутской области о субсидиарном взыскании компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинских услуг, судебных расходов.

Требования мотивированы тем, что 19 июня 2013 г. между ней и ООО "Центр репродуктивной медицины" был заключен договор N на оказание медицинских услуг по экстракорпоральному оплодотворению, 7 августа 2013 г. договор N на оказание медицинских услуг по индивидуальному ведению беременности.

30 декабря 2013 г. на сроке беременности 29 недель в МАУЗ "Городской перинатальный центр" состоялись оперативные роды, в результате которых у нее родилось два мальчика. 3 января 2014 г. она была выписана из МАУЗ "Городской перинатальный центр". Первый ребенок - И, родился весом "данные изъяты", ростом "данные изъяты", оценка по шкале Апгар "данные изъяты", выписан 31 марта 2014 г. Второй ребенок - К, родился весом "данные изъяты", ростом "данные изъяты", оценка по шкале Апгар "данные изъяты". На второй неделе жизни у К развилось "данные изъяты", впоследствии развилась "данные изъяты" На втором месяце жизни диагностированы "данные изъяты" Из-за "данные изъяты" до "данные изъяты" суток жизни он находился на "данные изъяты" 15 апреля 2014 г. К переведен из МАУЗ "Городской перинатальный центр" в "данные изъяты" с направительным диагнозом: "данные изъяты" где проходил стационарное лечение в отделении "данные изъяты" N. В последующем Н неоднократно проходил стационарное лечение в "данные изъяты"

Решением Бюро N - филиал г. Иркутск ФКУ "ГБ МСЭ по Иркутской области" Минтруда России Н установлена "данные изъяты"

В свою очередь истец указывала, что не согласна с диагнозом "данные изъяты" в связи с чем обратилась с жалобой в министерство здравоохранения Иркутской области. По результатам проверки установлены дефекты оказания медицинской помощи (преимущественно качество ведения медицинский документации, неточности в формулировке диагноза), которые не оказали негативного влияния на развитие и исход заболевания. По результатам проверки в адрес ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" внесено предписание от 25 декабря 2019 г. N.

Указанные обстоятельства свидетельствуют об оказании Н ненадлежащей медицинской помощи в ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр", а допущенные дефекты в последующем способствовали значительному ухудшению состояния его здоровья, что причинило моральный вред истцам.

Истец полагает, что состояние К стало возможным вследствие нарушения его права на пользование наиболее совершенными услугами системы здравоохранения и средствами лечения болезней и восстановления здоровья, признаваемого и гарантированного в Российской Федерации.

С учетом изложенного Карпова А.А, действующая в своих интересах и в интересах "данные изъяты" К, К просила суд взыскать с ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр", а при недостаточности денежных средств у данного лица с Иркутской области в лице Министерства имущественных отношений Иркутской области за счет казны Иркутской области, в пользу Карповой А.А, Н Н компенсацию морального вреда в размере по 5000000 рублей в пользу каждого, расходы по оплате услуг экспертов в размере 194800 рублей.

Решением Свердловского районного суда г. Иркутска от 26 апреля 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 ноября 2022 г, заявленные Карповой А.А. исковые требования удовлетворены частично, с ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" в пользу Карповой А.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 200000 рублей, расходы на оплату судебной экспертизы в размере 194800 рублей, в пользу Н компенсация морального вреда в размере 200000 рублей, в пользу Н компенсация морального вреда в размере 200000 рублей, также с ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" в доход местного бюджета муниципального образования "Город Иркутск" взыскана государственная пошлина в размере 900 рублей, в удовлетворении исковых требований к Министерству имущественных отношений Иркутской области отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Карповой А.А, действующей в своих интересах и интересах "данные изъяты" Н Н - Саляхудинов Ю.Ф. просит отменить решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 26 апреля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 ноября 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы прокуратурой Иркутской области представлены письменные возражения.

Представитель истца Саляхудинов Ю.Ф, действующий на основании доверенности от 8 ноября 2022 г, участвующий в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи, доводы и требования кассационной жалобы поддержал, просил кассационную жалобу удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанции незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее оп тексту - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно пункту 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи и клинических рекомендаций и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 79 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и с учетом стандартов медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 2 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" (далее по тексту - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33) под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 предусмотрено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 закреплено, что моральный вред, причиненный работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей, подлежит компенсации работодателем (абзац первый пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Согласно пункту 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пунктом 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 даны разъяснения о том, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Согласно пункту 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Карпова А.А. является матерью К, ДД.ММ.ГГГГ, и К, ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно справке N от 31 мая 2017 г, Н, ДД.ММ.ГГГГ, "данные изъяты". "данные изъяты" установлена повторно 1 июля 2017 г. сроком до 30 декабря 2031 г.

Из истории родов N следует, что ДД.ММ.ГГГГ Карпова А.А. службой 03 направлена в МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" с диагнозом "данные изъяты". По медицинским показаниям Карповой А.А. проведено "данные изъяты" В результате "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ у Карповой А. А. родились двое детей: "данные изъяты" (К), "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ Карпова А.А. выписана из МАУЗ "ГПЦ г. Иркутска".

Из истории развития новорожденного МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" N Н следует, что на "данные изъяты" жизни ребенка в "данные изъяты" установлено "данные изъяты" В связи с "данные изъяты"

С "данные изъяты" развитие "данные изъяты" Выставлен диагноз "данные изъяты"

Согласно выписке из истории развития "данные изъяты" N МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" у Н на второй недели жизни возникло "данные изъяты" В "данные изъяты", проводилась "данные изъяты" "данные изъяты" К выставлен диагноз: "данные изъяты" "данные изъяты"

Судами установлено, что лечащими врачами- "данные изъяты" в момент проведения диагностики и лечения "данные изъяты" К в ОГБУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" являлись К (заведующая отделением) и К, состоящие в трудовых отношениях с ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр".

Согласно акту проверки министерства здравоохранения Иркутской области от 25 декабря 2019 г. N в отношении ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр", у К имело место "данные изъяты" В представленной медицинской документации ОГАУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" нет данных лабораторных исследований, подтверждающих "данные изъяты" Кроме того, постановка диагноза "данные изъяты", в том числе "данные изъяты", должна опираться на клинико-лабораторных характеристиках: "данные изъяты" В данном случае у "данные изъяты" имело место "данные изъяты" также не выявила наличие у "данные изъяты" признаков "данные изъяты" На всех этапах наблюдения лечение проводилось с момента выявления "данные изъяты", в том числе "данные изъяты" проводилось в полном объеме. Выявленные дефекты (преимущественно качество ведения медицинский документации, неточности в формулировке диагноза) не оказали негативного влияния на развитие и исход заболевания. "данные изъяты" явились причиной "данные изъяты" "данные изъяты" вызывает сомнение ввиду отсутствия четких лабораторных и инструментальных данных, подтверждающих данное заболевание.

По результатам проверки комиссия ведомственного контроля пришла к выводам о том, что по анализу обменной карты установлено, что недостаточно полно собран анамнез, не указана медицинская клиника проведения "данные изъяты". Отсутствует информация о проводимой терапии до "данные изъяты" Не учтен "данные изъяты" "данные изъяты" Отсутствует информация о "данные изъяты" об установлении "данные изъяты" Нет результатов обследования на "данные изъяты", метод исследования, материал для исследования. Имеет место одновременное назначение двух препаратов "данные изъяты". Несвоевременная диагностика "данные изъяты" В обменной карте нет выписок при лечении в стационаре. Карпова А.А. при "данные изъяты" с учетом "данные изъяты" имела "данные изъяты" Была угроза по "данные изъяты" и "данные изъяты" Лечение носило бессистемный характер, не проводился достаточный мониторинг "данные изъяты" Не проводилось лечение "данные изъяты" При анализе истории "данные изъяты" ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" сделано заключение о том, что медицинская помощь Карповой А.А. оказана в полном объеме при "данные изъяты" В части оказания медицинской помощи Н отражено, что стандарт оказания специализированной медицинский помощи при "данные изъяты" отсутствует (не разработан). Указаны следующие замечания: "данные изъяты" В тоже время в "данные изъяты" указывается на "данные изъяты", в связи с чем, проводилась "данные изъяты" Отсутствует "данные изъяты" от 15 января 2014 г. При включении в протокол лечения "данные изъяты" нет консультации врача "данные изъяты" (в истории болезни имеется заочная консультация "данные изъяты" от 25 марта 2014 г.), не создан консилиум с участием врача- "данные изъяты" Нет четкого клинико-лабораторного обоснования установления диагноза "данные изъяты"

В акте отражены замечания по ведению медицинской документации: 2 марта 2014 г. в дневнике указывается на включение в протокол лечения "данные изъяты", в тексте нет обоснования; далее 14 марта 2014 г. в лечении добавлен "данные изъяты" (не указана форма препарата) в дозе "данные изъяты". Препарат назначен на основании регистрации "данные изъяты" далее суточная доза увеличена до "данные изъяты"

По преемственности в оказании медицинской помощи "данные изъяты" замечания не установлены.

В результате проведенной министерством здравоохранения Иркутской области проверки установлены дефекты оказания "данные изъяты" К медицинской помощи, при этом указано, что они не оказали негативного влияния на развитие и исход "данные изъяты", а именно выявлены нарушения оказания стандартов медицинской помощи в части ведения медицинский документации, установлен диагноз "данные изъяты" в отсутствии клинико-лабораторного обоснования.

По результатам проверки в адрес ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" вынесено предписание от 25 декабря 2019 г. N об устранении выявленных нарушений ведения медицинской документации, в части проведения консультаций и ведения пациентов с участием врачей-специалистов по профилю заболевания, обеспечения контроля полноты проведения диагностических исследований в целях обоснованного установления диагноза пациентам, обеспечения назначения "данные изъяты" строго при наличии медицинских показаний, отраженных в дневниковых записях медицинской документации.

Письмом от 17 сентября 2020 г. N главный врач ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" представил в министерство здравоохранения Иркутской области информацию о выполнении предписания от 29 декабря 2019 г. N: в штат медицинской организации принят врач "данные изъяты" для оказания ежедневной медицинской помощи новорожденным; ведение новорожденных пациентов, находящихся в отделении "данные изъяты", обеспечено проведением консилиумов, мониторингом, консультациями лавных специалистов; в целях обоснованного установления диагнозов пациентам с 1 января 2019 г. обеспечено проведение новорожденным "данные изъяты" назначение "данные изъяты" строго при наличии медицинских показателей, усилен контроль за ведением медицинской документации.

В целях решения вопроса о качестве оказания медицинской помощи Н по ходатайству сторон определением суда первой инстанции от 26 мая 2021 г. назначена судебно-медицинская экспертизы, производство которой поручено "данные изъяты"

Из заключения судебно-медицинской экспертизы "данные изъяты" от 30 июня 2021 г. N следует, что согласно данным представленной медицинской документации, в период оказания медицинской помощи в МАУЗ "Городской перинатальный центр" г. Иркутска с 30 декабря 2013 г. по 15 апреля 2014 г. Н ДД.ММ.ГГГГ, были установлены следующие диагнозы: "данные изъяты"

Диагноз "данные изъяты", установленный К в период оказания медицинской помощи в МАУЗ "Городской перинатальный центр" г. Иркутска с 30 декабря 2013 г. по 15 апреля 2014 г, не был подтвержден.

В период лечения в МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутск", с 30 декабря 2013 г. по 15 апреля 2014 г. Н была оказана медицинская помощь, которая в указанном медицинском учреждении оказывалась своевременно и в полном объеме, в соответствии с Приказом Минздрава России от 15 ноября 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "данные изъяты" Приказом Минздрава России от 29 декабря 2012 г. N "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи детям при эпилепсии", Приказом Минздравсоцразвития России от 16 апреля 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания педиатрической помощи", Протоколы диагностики, лечения и профилактики "данные изъяты" Москва, ГОУ ВУНМЦ М3 РФ, 2002 год.

Согласно представленной медицинской документации "данные изъяты" N Н 1, 2 тома) Н был установлен диагноз "данные изъяты"

Данный диагноз "данные изъяты" был установлен необоснованно. В обоснование данного вывода эксперты указали, что в исследуемом случае сведений о наличии у материи (Карповой А.А.) в период "данные изъяты" признаков активной "данные изъяты", в том числе с "данные изъяты" не представлено (таковые документы отсутствуют в медицинских картах "данные изъяты", индивидуальной карты пациента, истории "данные изъяты"). Кроме того, в последующем при "данные изъяты" у матери не обнаружено "данные изъяты"

При лабораторных исследованиях, проведенных К в период его лечения, "данные изъяты" обнаружено не было, по заключению "данные изъяты" описание изменений "данные изъяты" не описано. Изменения, обнаруженные в анализе "данные изъяты", не являются "данные изъяты" для данной "данные изъяты" и могут встречаться и при иных заболеваниях, соответственно не могут (при отсутствии иных данных, подтверждающих наличие "данные изъяты" являться основными диагностическими признаками. Также эксперты исключают случай "данные изъяты", поскольку К "данные изъяты" посредством операции "данные изъяты", то есть через "данные изъяты" не проходил.

В связи с этим эксперты пришли к выводу, что установление "данные изъяты" является ошибочным, что является дефектом при оказании медицинской помощи, в соответствии с частью 5 статьи 70 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации": "... Лечащий врач устанавливает диагноз, который является основанным на всестороннем обследовании пациента и составленным с использованием медицинских терминов медицинским заключением о заболевании (состоянии) пациента, в том числе явившемся причиной смерти пациента... ", что в данном случае реализовано (выполнено) не было.

Однако эксперты указали, что каких-либо негативных последствий, выявленных и описанных выше дефектов в период оказания медицинской помощи К в МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" с 30 декабря 2013 г. по 15 апреля 2014 г. экспертной комиссией выявлено не было.

Неблагоприятные последствия для здоровья Н наступили в результате "данные изъяты" на фоне "данные изъяты", а именно "данные изъяты", и как следствие "данные изъяты", то есть не состоит в причинно-следственной связи с избранной врачами МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" тактикой лечения, а обусловлено указанными выше причинами. Таким образом, в соответствии с пунктом 24 приложения к Приказу N МЗиСР Российской Федерации от 24 апреля 2008 г. "Медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека": "... Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью... ".

Согласно данным представленной на обозрение экспертной комиссии медицинской документации, у Карповой А.А. при "данные изъяты" имел место "данные изъяты". "данные изъяты" у Карповой А.А. индуцирована в программе "данные изъяты"

На учет "данные изъяты" Карпова А.А. встала при сроке "данные изъяты". Обследование в женской консультации проведено согласно Приказу Минздрава России от 1 ноября 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "данные изъяты" Согласно данным индивидуальной карты "данные изъяты", Карпова А.А. соматически здорова, "данные изъяты" на момент взятия на учет не было. В процессе обследования выявлен "данные изъяты", лечение которого не проводилось. Данная "данные изъяты" по поводу чего проводился "данные изъяты", учитывая "данные изъяты" В "данные изъяты" Карпова А.А. была повторно госпитализирована по поводу "данные изъяты", проводилась "данные изъяты" назначен "данные изъяты", проведен "данные изъяты", а также в процессе обследования "данные изъяты" выставлен диагноз "данные изъяты" С "данные изъяты" выставлен диагноз "данные изъяты" проводилась "данные изъяты" Дозировка и пути введения "данные изъяты" были назначены согласно инструкциям к препаратам.

Все вышеперечисленные состояния относятся к факторам риска развития "данные изъяты" и развитию "данные изъяты", "данные изъяты" увеличивает риск развития "данные изъяты" в "данные изъяты", "данные изъяты"

В женской консультации проводилась "данные изъяты" были назначены препараты "данные изъяты"

Большое количество факторов риска по развитию "данные изъяты" несмотря на проводимую "данные изъяты", в виде "данные изъяты" проводимые в соответствии с Приказом Минздрава России от 1 ноября 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "данные изъяты" привели к "данные изъяты" у Карповой А.А, а также состоят в причинно-следственной связи с развитием у К установленных заболеваний.

В связи с возникновением новых вопросов, связанных с развитием у Н на "данные изъяты" сутки жизни "данные изъяты" несвоевременность диагностирования которого, по мнению стороны истца, привела к "данные изъяты", судом было назначено проведение дополнительной судебно-медицинской экспертизы, проведение которой поручено экспертам "данные изъяты"

Из заключения дополнительной судебно-медицинской экспертизы от 11 марта 2022 г. N "данные изъяты" следует, что согласно медицинской документации "данные изъяты" состояние здоровья К расценивалось, как "данные изъяты" в связи с чем, при такой "данные изъяты" его осмотров не реже одного раза в 3 (три) часа, как это предусмотрено пунктом 13 "данные изъяты" а при ухудшении его состояния с такой частотой, которая определена медицинскими показаниями, но не реже одного раза в 3 часа. Результаты осмотров вносятся в медицинскую документацию "данные изъяты" Приказа Минздрава России от 15 ноября 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "данные изъяты" Частота осмотров, предусмотренная "1 раз в 3 часа", именно с такой кратностью способствует профилактике осложнений интенсивной терапии и динамическому и своевременному выявлению изменения состояния пациента, следовательно, данная частота осмотров не может "послужить причиной несвоевременной диагностики "данные изъяты" Н.".

Отсутствие (не проведение) наблюдения, "осмотров не реже одного раза в 3 (три) часа, как это предусмотрено пунктом 13 Приказа Минздрава России от 15 ноября 2012 г. N "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "данные изъяты"", при оценке состояния "данные изъяты" как "данные изъяты" может послужить причиной несвоевременной диагностики "данные изъяты"

Согласно данным специальной литературы, "данные изъяты"

Исходя из того, что запись в истории развития новорожденного N "данные изъяты" носит констатирующий характер, не подтверждается объективными данными (почасового мониторинга показателей: во временной период, начиная с 23 часов 12.01.2014 указано: "данные изъяты" в которых отсутствуют сведения о "данные изъяты" категорично высказаться о том, что результаты "мониторинга за состоянием жизненно важных функций (почасовые записи о показателях температуры тела, артериальном давлении, частоте сердечных сокращений, уровне насыщения крови кислородом и др.) о развитии у К ДД.ММ.ГГГГ, "данные изъяты" в 24 час 13 января 2014 г." не представляется возможным, также как не представляется возможным однозначно и категорично высказаться о том, "когда у Н согласно результатам мониторинга за состоянием жизненно важных функций (почасовые записи о показателях температуры тела, артериального давления, частоте сердечного сокращения, уровне насыщенности крови кислородом и др.), развилось "данные изъяты" в соответствии со статьей 8 ("Эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных") Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации".

Принимая во внимание вышеуказанное в данном пункте настоящих выводов, а также отсутствие в дневниковых записях в истории развития "данные изъяты" N описания эпизода "данные изъяты", с указанием времени его развития, "записи в истории развития "данные изъяты" N время развития у К ДД.ММ.ГГГГ, "данные изъяты", установить не позволяют", в связи с чем, однозначно и категорично ответить на данный вопрос не представляется возможным в рамках настоящей экспертизы.

При отсутствии в истории развития "данные изъяты" N непосредственно описания эпизода "данные изъяты" и времени его развития, а записи о почасовом мониторинге также не содержат в себе информации об "данные изъяты" (времени его возникновения) у Н однозначно и категорично ответить на вопросы в части "своевременно ли диагностировано у К ДД.ММ.ГГГГ, развитие "данные изъяты"", не представляется возможным.

Кроме того, в виду невозможности на основе данных, изложенных в истории развития "данные изъяты" N высказаться о времени наступления "данные изъяты", а также своевременности или несвоевременности его диагностики, однозначно и категорично ответить на вопрос в части "к каким последствиям это привело" не представляется возможным.

Исходя из данных дневниковой записи в истории развития "данные изъяты" N, от 12-13 января 2014 г, "данные изъяты" следует, что при указании на наличие "данные изъяты" у Н возникшего на фоне "данные изъяты" при верной (в соответствии с данными национального руководства, специальной литературы) медикаментозной профилактике его развития на фоне имевшей место "данные изъяты", факт его "данные изъяты" констатации говорит о том, что потенциал "данные изъяты" был исчерпан и требовал полного замещения его "данные изъяты", что и было сделано.

Таким образом, следует считать, что с момента диагностики состояние "данные изъяты", "лечение. Оказание медицинской помощи при развитии "данные изъяты"" было начато своевременно, к каким-либо негативным последствиям они привести не могли.

Разрешая спор, и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, исследовав и оценив в совокупности обстоятельства по делу и имеющиеся в деле доказательства, руководствуясь положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьями 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии оснований для возложения на ОГБУЗ "Иркутский городской перинатальный центр" ответственности за допущенные нарушения при оказании медицинской помощи "данные изъяты" и обоснованности заявленных истцом требований о компенсации морального вреда в сумме 200000 рублей в пользу каждого истца.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что установленные в ходе судебного разбирательства дефекты оказания медицинской помощи К не были факторами, которые привели к неблагоприятным последствиям у Н в виде установленных диагнозов, отсутствует причинно-следственная связь между действиями ответчика и возникшими у К осложнениями, повлекшими установление "данные изъяты" неправильных диагнозов и в дальнейшем "данные изъяты"

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, а также с определенным размером компенсации морального вреда в размере 200000 рублей в пользу каждого истца.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Оснований не соглашаться с выводами суда первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемом апелляционном определении, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым судом апелляционной инстанции дана оценка в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Не влекут отмену оспариваемых судебных актов доводы кассационной жалобы о несвоевременной диагностике "данные изъяты" у Н противоречии пояснений врачей данным истории развития "данные изъяты", поскольку вопреки доводам кассационной жалобы судами приняты внимание заключения судебно-медицинской экспертизы "данные изъяты" от 30 июня 2021 г. N и дополнительной судебно-медицинской экспертизы от 11 марта 2022 г. N "данные изъяты" где эксперты указали, что неблагоприятные последствия для здоровья Н наступили в результате "данные изъяты" на фоне "данные изъяты", а именно "данные изъяты", и как следствие "данные изъяты", то есть не состоит в причинно-следственной связи с избранной врачами МАУЗ "Городской перинатальный центр г. Иркутска" тактикой лечения, данные систем мониторинга за состоянием жизненно важных функций не позволяют установить момент возникновения "данные изъяты" и его длительность, экспертами время развития у К "данные изъяты" не установлено, в связи с чем однозначного и категоричного ответа о своевременности или несвоевременности его диагностики и того, к каким последствиям это привело, экспертами не указано.

Судами обоснованно приняты во внимание указанные экспертные заключения, поскольку экспертизы проведены с соблюдением установленных требований, на основании представленных медицинских документов, в том числе истории развития "данные изъяты" лицами, обладающим специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов, заключения мотивированны и не вызвали сомнений в достоверности, в связи с чем были приняты судами.

Определенный судом первой инстанции размер денежной компенсации морального вреда соответствует установленным фактическим обстоятельствам, степени нравственных и физических страданий, требованиям разумности и справедливости.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из объема и характера нравственных и физических страданий, учел степень вины причинителя вреда, требования разумности и справедливости.

Моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

В связи с чем иная, чем у суда, оценка степени физических, нравственных страданий и переживаний истца, критериев разумности и справедливости, не указывает на то, что выводы суда первой и апелляционной инстанции являются ошибочными.

Размер компенсации морального вреда правильно определен судом первой инстанции по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Фактически приведенные в кассационной жалобе доводы о "данные изъяты", основанные на несогласии с выводами судов по оценке взаимной связи доказательств в их совокупности, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предусматривает недопустимость пересмотра окончательного решения суда исключительно в целях проведения повторного слушания по делу и постановления нового решения. Пересмотр окончательного решения суда возможен лишь с целью исправления судебных ошибок при неправильном применении правовых норм. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств. Указанные обстоятельства заявителем в кассационной жалобе не приведены.

Решение вопроса исследования и оценки доказательств, установление фактических обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы заявителя подлежат отклонению.

Доводы кассационной жалобы повторяют позицию стороны истца, изложенную в судах первой и апелляционной инстанций, им дана надлежащая правовая оценка, эти доводы не содержат фактов, которые не были проверены и не учеты при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения оспариваемых судебных актов, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являются процессуальной позицией истца, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела были допущены нарушения, влекущие отмену оспариваемых судебных актов в кассационном порядке.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции считает, что судами первой и апелляционной инстанций все юридические значимые обстоятельства по делу определены верно, выводы решения и апелляционного определения соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 26 апреля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 7 ноября 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Карповой Анны Андреевны, действующей в своих интересах и интересах "данные изъяты" К, И, - Саляхудинова Юрия Фазильевича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи