Апелляционное определение СК по уголовным делам 2-го Западного окружного военного суда от 18 ноября 2022 г. по делу N 22-54/2022

Апелляционное определение СК по уголовным делам 2-го Западного окружного военного суда от 18 ноября 2022 г. по делу N 22-54/2022

Судебная коллегия по уголовным делам 2-го Западного окружного военного суда в составе:

председательствующего - ФИО10, судей: ФИО3 и ФИО4, при секретаре судебного заседания ФИО5, с участием военного прокурора 4 отдела военной прокуратуры Западного военного округа капитана юстиции ФИО6, осужденного ФИО1 и его защитника - адвоката ФИО7, рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного и его защитника - адвоката ФИО7 на приговор Смоленского гарнизонного военного суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым военнослужащий войсковой части N капитан

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, с высшим образованием, женатый, имеющий на иждивении двух малолетних детей, не судимый, проходящий военную службу в Вооруженных Силах Российской Федерации по контракту с ДД.ММ.ГГГГ, зарегистрированный по адресу: "адрес", войсковая часть N, проживающий по адресу: "адрес", осужден к штрафу за совершение преступлений, предусмотренных:

- ч. 1 ст. 285 УК РФ - в размере 70 000 рублей;

- ч. 2 ст. 292 УК РФ - в размере 250 000 рублей.

По совокупности преступлений окончательное наказание назначено в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний в виде штрафа в размере 300 000 (триста тысяч) рублей.

Заслушав доклад судьи ФИО10, выступления осужденного, его защитника-адвоката, поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора, полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения, судебная коллегия, -

установила:

согласно приговору ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ проходил военную службу в должности заместителя командира войсковой части 23872 по вооружению - начальника технической части, совершил злоупотребление своими должностными полномочиями и служебный подлог при следующих обстоятельствах.

Так, ФИО1, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, решилсоздавать излишки дизельного топлива путем внесения в официальные документы сведений о его расходе в завышенном объеме, а затем - реализовывать это топливо посторонним лицам.

Далее ФИО1 дал указание подчиненным военнослужащим приискать место для реализации дизельного топлива, а затем сливать это топливо с дежурного тягача БТС-4Р (далее - БТС) в заранее приготовленные бочки, которые, в последующем вывозить для продажи, что и было ими сделано в период с ДД.ММ.ГГГГ в общем объеме 10 600 литров.

С целью сокрытия факта недостачи топлива, ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ года как лично, так и с помощью своих подчиненных, вносил в официальные документы путевые листы, выписанные на БТС, а также в расшифровки о расходе горючего и смазочных материалов взвода обеспечения и акты о списании материальных запасов взвода обеспечения этой воинской части заведомо ложные сведения о расходовании этим тягачом дизельного топлива в завышенном объеме.

После чего вышеуказанные документы как самим ФИО1, так и его подчиненными представлялись в финансовый орган, где необоснованно списывалось с финансового учета воинской части дизельное топливо за указанный период в общем объеме 10 600 литров, стоимостью 293 226 рублей.

Вышеуказанные противоправные действия подсудимого ФИО1 повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в лице Минобороны России, а также причинение имущественного ущерба Министерству обороны Российской Федерации.

В апелляционной жалобе защитника-адвоката ФИО7 содержится просьба об отмене постановленного в отношении ФИО1 обвинительного приговора и о вынесении оправдательного приговора, поскольку виновность последнего не нашла своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

По мнению автора жалобы, вывод суда о виновности ФИО1 в совершении инкриминированных ему деяний основывается на показаниях свидетелей ФИО13 и ФИО14, которые являются заведомо ложными.

Считает, что приговор суда является незаконным и необоснованным. Основанием для отмены приговора является несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в приговоре, фактическим установленным обстоятельствам, так как выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Кроме того, обжалуемый в части назначенного наказания приговор является несправедливым, так как не соответствует тяжести преступлений, а также личности осуждённого.

Также адвокат акцентирует внимание в своей жалобе, что в ходе судебного разбирательства допрошенные свидетели: ФИО16, ФИО13, ФИО14, ФИО14 и ФИО20 подтвердили, что какого-либо принуждения к выполнению незаконных действий, ФИО1 в отношении них не совершал.

Далее адвокат указывает, что именно у ФИО13 имелся реальный умысел на хищение топлива, а так же иная корыстная заинтересованность, связанная, в том числе, с продвижением по карьерной службе.

Кроме того, суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении представленной аудиозаписи, чем нарушил право ФИО1 на защиту.

Отмечает защитник-адвокат, что показания свидетеля ФИО21 опровергают показания ФИО14 и ФИО13, что никаких бочек с дизельным топливом не хранилось в помещении ПТОР (пункт технического осмотра и ремонта), а ключи находились у дежурного по парку, а не у данных свидетелей, а также он не видел никаких бочек с топливом в кузове "УРАЛА" под управлением ФИО14.

На предварительном следствии и в суде не было установлено точное количество якобы незаконно изъятого топлива, что повлияло на выводы эксперта о размере материального ущерба вмененного ФИО1. Проведенная по делу финансовая экспертиза так же основана исключительно на примерных показаниях свидетелей ФИО13 и ФИО14 о количестве якобы слитого ими топлива. В свою очередь, экспертом и следствием не проанализирована возможность слить топливо в количестве, заявленном свидетелями, исходя из данных о фактическом расходовании топлива БТС, установленном по результатам следственного эксперимента. Проведенная по делу финансово-экономическая экспертиза, является недопустимым доказательством, так как проведена с существенным нарушением, как положений УПК РФ, так и Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". В данном заключении не содержится никаких ссылок на положения, научную методику, которыми эксперт руководствовался при определении фактов и объемов завышения расходов топлива на основании свидетельских показаний.

Более того, при проведении экспертных заключений в распоряжение эксперта не предоставлялись свободные образцы почерка ФИО1, ФИО27, ФИО14 и ФИО13. С целью оценки экспертного заключения N от ДД.ММ.ГГГГ был привлечен специалист ФИО8, который подготовил соответствующее письменное заключение, и в суде данный специалист подтвердил обстоятельства и доводы, изложенные в своем заключении, в котором подробно и мотивированно изложена совокупность нарушений, допущенных экспертом ФИО30 при проведении почерковедческой экспертизы. Ввиду этого, просит адвокат, экспертные заключения признать недопустимыми доказательствами.

Сторона защиты указывает, что ФИО1, выписывая путевой лист, не отвечал за те сведения, которые содержатся в остальных графах, в том числе и за сведения о расходовании дизельного топлива, за эти сведения отвечал ФИО13.

Также защитник-адвокат указывает, что стороной защиты было заявлено ходатайство о назначении в рамках уголовного дела повторных судебных почерковедческих экспертиз, однако судом оно было разрешено на месте, и принято решение об отказе в его удовлетворении, без ссылок на конкретные положения УПК РФ. Аналогичным образом судом было отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о вызове и допросе в качестве свидетеля следователя ФИО32.

Помимо вышеизложенного, сторона защиты считает необходимым обратить внимание суда и на незаконную квалификацию действий ФИО1 по ч. 2 ст. 292 УК РФ, а именно служебный подлог, повлекший существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Сторона защиты также считает, что для квалификации служебного подлога по ч. 2 ст. 292 УК РФ необходимо было установить и доказать реально наступившие, существенные последствия совершенного деяния.

Далее адвокат указывает, что все вырученные денежные средства с продажи изъятого топлива были потрачены на нужды части, то есть имущество вернулось в распоряжение воинской части, но только в видоизмененном состоянии, а именно в виде ремонта имущества воинской части и закупки оборудования для обслуживания техники воинской части, следовательно, исключается наличие состава преступления.

Кроме того, адвокат указывает, что из показаний эксперта ФИО33 следует, что сумма незаконно слитого топлива не является существенной для Министерства обороны Российской Федерации, а списание топлива никаким образом не повлияло на экономическое состояние Минобороны России и не причинило существенного вреда его интересам.

В возражениях на апелляционные жалобы защитника-адвоката ФИО7, государственный обвинитель ФИО9 считает приговор законным, обоснованным и справедливым и просит оставить его без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании осужденный ФИО1 и защитник-адвокат ФИО7 поддержали доводы апелляционных жалоб. Адвокат ФИО7 дополнительно указал, что при рассмотрении уголовного дела по существу судом первой инстанции не было разрешено ходатайство о приобщении аудиозаписи произведенной ФИО1 со свидетелем ФИО14, которое имеет существенное значение для оценки показаний данного свидетеля.

Проверив представленные материалы уголовного дела, выслушав стороны, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Так, вывод гарнизонного военного суда о виновности ФИО1 основан на фактических обстоятельствах дела, установленных в судебном заседании. Судом тщательно исследовались представленные сторонами доказательства, содержание которых полно и правильно приведено в приговоре. Всем подлежащим установлению обстоятельствам в своем судебном решении гарнизонный военный суд дал надлежащую оценку исходя из сведений о них, полученных в ходе судебного следствия.

В частности, было выяснено должностное положение ФИО1 и подчиненность ему по службе военнослужащих ФИО13 и ФИО14.

Установлено, что ФИО1, как должностное лицо, будучи обязанным в силу ст. 16, 24, 82, 102, 103, 131, 136 и 137 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, ст. 6 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации, ст. 242 и 245 Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах России, утвержденного приказом Министра обороны Российской Федерации от 3 июня 2014 г. N 333, исполнять должностные обязанности только в интересах военной службы, постоянно поддерживать воинскую дисциплину, решительно пресекать любые действия, которые могут причинить вред боеспособности воинской части, следить за правильным применением и экономным расходованием горючего, организовывать сбережение материальных запасов, контролировать сбережение военного имущества и его учет, проводить работу по предупреждению преступлений, предотвращать хищение военного имущества.

ФИО1 как лично, так и с помощью своих подчиненных, вносил в официальные документы путевые листы, а также в расшифровки о расходе горючего и смазочных материалов взвода обеспечения и акты о списании материальных запасов взвода обеспечения этой воинской части, заведомо ложные сведения о расходовании БТС дизельного топлива (10 600 л.) в общей сумме 293 226 рублей. В результате указанных действий ФИО1 потерпевшему - Минобороны России был причин имущественный вред на указанную сумму, и повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в лице Министерства обороны Российской Федерации.

Указанные обстоятельства судом были установлены, прежде всего, из показаний в судебном заседании свидетеля ФИО13, что в ДД.ММ.ГГГГ подсудимый дал указание сливать топливо с БТС в целях обустройства территории и ремонта помещений воинской части, а также покупки материалов и инструментов. При этом осужденный сказал ФИО13, что, если он не хочет выполнять указание, то может увольняться с военной службы, после чего он согласился. В дальнейшем ФИО13 передал ФИО14 указание ФИО1 о сливе топлива с тягача. Копытов также, опасаясь негативных последствий по службе, согласился выполнять указания осужденного. Более того, из показаний данного свидетеля следует, что сливалось с тягача БТС топливо в бочки, которые в дальнейшем вывозились за территорию воинской части, где реализовывалось ФИО44. Все полученные взамен топлива пиломатериалы и денежные средства по указанию ФИО1 расходовались на нужды воинской части. Документы на списание топлива готовил ФИО14, которые и подписывал.

Кроме того, виновность ФИО1 подтверждается и показаниями свидетеля ФИО14, сообщившего, что ему ФИО13 сказал, что командованием части дано указание, сливать излишки топлива с дежурного тягача, а если он откажется, то командование найдет другого. ФИО13 ему также сообщил, что как оформлять путевые листы для образования излишков топлива ему объяснит ФИО1. ФИО1 довел до данного свидетеля нормы расхода топлива и объяснил порядок заполнения путевой документации, и чтобы тот в путевых листах завышал время работы тягача. Каждый раз перед получением путевого листа ФИО1 лично давал ему указание на какое количество часов необходимо завысить время работы БТС, что он и делал. Также из показаний ФИО14 следует, что топливо с БТС сливал только он, иногда в присутствии ФИО13, которые ставили в одно из служебных помещений. В дальнейшем он и ФИО49 грузили бочки с топливом в автомашину и вывозили за пределы воинской части. Кроме того, именно по указанию ФИО1 эксплуатировали тягач БТС без счетчика. ФИО14 оформлял отчет о расходе ГСМ и акты на списание материальных запасов.

Также ФИО14 сообщил, что на вырученные деньги от продажи топлива было приобретено различное оборудование, и инструменты для нужд воинской части.

Данные обстоятельства подтверждены протоколом осмотра места происшествия с участием свидетеля ФИО14.

Эти же обстоятельства были установлены показаниями:

- Титова, что во время отпуска ФИО14 по указанию ФИО1 он получал у него путевые листы на БТС, которые после их подписания ему и сдавал;

- Прохорова, что ФИО13 ему сообщил, что по указанию ФИО1 необходимо загрузить в автомашину бочки с топливом, что он и сделал вместе с ФИО14, которые вывезли за пределы воинской части ФИО44;

- ФИО44, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО13 неоднократно привозил ему дизельное топливо в бочках в объеме около 11 тонн топлива, за что он передавал строительные материалы и денежные средства;

- ФИО60, что при неисправном счетчике моточасов тягача БТС эксплуатировать его запрещено;

- ФИО63 и ФИО62, что на территории воинской части проводились ремонтные работы под руководством ФИО1, а также закупались строительные материалы за счет средств, которые выдавал ФИО61;

- ФИО67, что БТС никакую работу в парке не выполнял, а ФИО68 оформлял путевые листы на него как на дежурный тягач;

- ФИО66, что путевые листы выписывались на основании наряда, который подписывал, в том числе и ФИО1, на БТС путевые листы он выписывал, в которых расписывался и осужденный. ФИО1 докладывали, о неисправности счетчика моточасов, однако с его разрешения эксплуатация БТС не была приостановлена.

- ФИО65, что ФИО1 представил документы на списание топлива за ДД.ММ.ГГГГ, которые она проверила и произвела списание.

Кроме того, эти обстоятельства установлены: протоколом осмотра предметов и документов, следственным экспериментом, счетчик моточасов БТС находится в нерабочем состоянии; имеется техническая возможность слить дизельное топливо из бака тягача БТС; автомобиль "УРАЛ" под управлением ФИО14 с ДД.ММ.ГГГГ года неоднократно выезжал в "адрес" (на пилораму); книгой учета работы машин, расхода горючего и смазочных материалов за ДД.ММ.ГГГГ, что имеется информация о номерах и датах путевых листов, на основании которых производилось списание топлива тягача БТС; осмотрены раздаточные (сдаточные) ведомости материальных ценностей войсковой части N о получении дизельного топлива ФИО14 и ФИО68; актов о списании материальных запасов; заключением эксперта, что стоимость реализованного топлива составляет 293 226 рублей.

Приведенные доказательства объективно согласуются не только между собой, но и с иными исследованными судом доказательствами, в том числе с заключениями экспертов, что рукописный расчет расхода топлива для его последующего списания на оборотной стороне каждого путевого листа выполнен ФИО1.

Гарнизонный военный суд, делая вывод о доказанности виновности осужденного в инкриминируемых деяниях, правильно исходил не из отдельно взятой части представленных сторонами и исследованных в ходе разбирательства по делу доказательств, а из всей их совокупности, которая является достаточной для вывода суда о совершении осужденным указанных преступлений при обстоятельствах и в том объеме, которые изложены в приговоре.

Вопреки доводам авторов жалоб, у суда не имелось оснований не доверять показаниям свидетелей ФИО13 и ФИО14, а также свидетелей ФИО14, ФИО68, ФИО76, ФИО44, ФИО78, ФИО79, ФИО67, ФИО16 и ФИО82, которые получены в отсутствие нарушений, влекущих их недопустимость как доказательств, согласуются в деталях с иными показаниями и с другими доказательствами в совокупности.

Довод осужденного и его защитника о том, что названные свидетели являются заинтересованными лицами, материалами дела не подтверждается, а оснований для оговора осужденного с их стороны по делу не установлено. Имеющиеся в материалах уголовного дела постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО13, ФИО14, ФИО14 не может свидетельствовать о заинтересованности названных лиц в данном уголовном деле.

Что же касается ссылки автора жалобы, что у ФИО13 имелся реальный умысел на хищение топлива, а так же иная корыстная заинтересованность, то эти ссылки носят лишь предположительный характер и не основаны на материалах дела.

В соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ по ходатайству стороны суд вправе принять решение об оглашении показаний свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования либо в суде, при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде.

Данные положения судом были надлежаще выполнены, и было удовлетворено ходатайство государственного обвинителя об оглашении в суде показаний свидетелей ФИО13, ФИО14 и ФИО14, данных в ходе предварительного следствия, в связи с имеющимися противоречиями.

Каких-либо нарушений права на защиту осужденного ФИО1 не допущено, выполнены и положения ст. 15 УК РФ, так как судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Суд первой инстанции достаточно мотивировал, вопреки доводам стороны защиты, отказал стороне защиты о приобщении к материалам дела аудиозаписи разговора и текста разговора, который со слов подсудимого состоялся между ним и ФИО14.

В ходе производства по делу были установлены и допрошены все лица, которые осуществляли оформление документов для получения и списания дизельного топлива, а именно: ФИО13, ФИО14, ФИО68, ФИО76, ФИО67, ФИО16 и ФИО13.

Каждый из них сообщил о том, как получал дизельное топливо, порядок оформления документов и обстоятельства списания топлива в указанных целях.

В полной мере соответствует установленным по делу обстоятельствам вывод суда первой инстанции о том, что вследствие незаконных указаний ФИО1 подчиненные ему по службе ФИО13 и Копытов, опасаясь неблагоприятных для себя последствий в служебной деятельности, вносили недостоверные сведения в документы о получении и списании топлива, а также вывозили топливо за пределы воинской части.

Об этом, помимо показаний ФИО13, свидетельствуют показания свидетеля ФИО44, который пояснил, что ему неоднократно привозили дизельное топливо в бочках объемом 200 литров на грузовой автомашине "Урал".

Вопреки утверждению автора апелляционной жалобы, заключения экспертов ФИО99 (ФИО113) и ФИО30, проводивших по данному делу судебные почерковедческие экспертизы, являются надлежащими доказательствами, так как они были проведены в соответствии с требованиями ст. 195 - 199 УПК РФ, сами заключения соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, выводы которых ясны и понятны, достаточных оснований для того, чтобы подвергать сомнению выводы проведенных экспертиз, у суда первой и апелляционной инстанций не имеется. Все технические опечатки были устранены в суде путем допроса эксперта, как и вопросы стороны защиты по свободным, условно свободным и экспериментальным образцам подписей свидетелей и ФИО1. Кроме того, эксперт в суде пояснил, что пользовалась методикой ЭКЦ МВД России "О проведении традиционных почерковедческих экспертиз" при проведении почерковедческих экспертиз.

Таким образом, оснований для исключения заключений судебных экспертиз, из числа доказательств не имеется.

Представленное стороной защиты в ходе судебного разбирательства заключение специалиста ФИО8, содержащее оценку судебно-почерковедческой экспертизы, и проводившего исследование по определению принадлежности почерка в путевых листах, которое он подтвердил, будучи допрошенными в судебном заседании, не опровергает выводы суда о виновности ФИО1 в совершении инкриминированных им преступлений. Мотивированная оценка данного заключения специалиста ФИО8 и его показания была, вопреки доводам жалоб, дана судом в приговоре, и с указанной оценкой судебная коллегия соглашается.

Также обоснованно судом первой инстанции было отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты о назначении повторных судебных почерковедческих экспертиз и о вызове для допроса в качестве свидетеля следователя. Вопреки утверждению защитника-адвоката, суд первой инстанции при разрешении ходатайства стороны защиты о производстве повторной судебной экспертизы не допустил нарушений требований УПК РФ, поскольку отказ суда в удовлетворении ходатайства о назначении названной экспертизы без удаления в совещательную комнату не противоречит положениям ч. 2 ст. 256 УПК РФ, устанавливающей такую обязанность только в случае рассмотрения судом вопроса о назначении экспертизы.

Несмотря на доводы апелляционной жалобы судом правильно, исходя из фактических обстоятельств дела, был установлен и мотив совершения ФИО1 преступлений.

Так, незаконные списание дизельного топлива, которое могло быть использовано для нужд воинской части, путем внесения в отчетную документацию заведомо ложных сведений и последующая его продажа, безусловно, свидетельствуют о том, что охраняемые законом интересы Минобороны России были нарушены, а масса списанного и проданного топлива (более 10 тонн) и его стоимость (около 300 тыс. рублей) указывают на то, что воинской части, в лице Минобороны России причинен материальный ущерб. Стремление ФИО1 обустроить территорию парка воинской части, а также желание продемонстрировать перед вышестоящим командованием и подчиненными военнослужащими свои организаторские способности за счет денежных средств, полученных им от незаконной реализации дизельного топлива, указывает на его иную личную заинтересованность.

Что же касается довода жалобы о мнении эксперта ФИО33, что сумма незаконно слитого топлива не является существенной для Минобороны России и не причинило существенного вреда его интересам, то это частное мнение данного эксперта. Существенные нарушения прав граждан или организаций в результате злоупотребления должностными полномочиями и служебного подлога определяются судом с учетом всех обстоятельств дела.

Правильно гарнизонным военным судом установлен и размер имущественного вреда, который был причинен Министерству обороны Российской Федерации вследствие противоправных действий осужденного. Заключение эксперта, проводившего судебную бухгалтерскую экспертизу, в этой части арифметических ошибок не содержит. Сумма причиненного материального ущерба в размере 293 226 рублей (10 600 л.) указывает на существенное нарушение охраняемых законом интересов государства.

При этом в основу данного размера ущерба приняты и показания свидетеля ФИО14, который показал, что при сливе топлива в двухсотлитровые бочки он их всегда заполнял полностью.

Далее вопреки доводам стороны защиты, что бочки с топливом не могли храниться в ПТОР, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда, поскольку подтверждается показаниями свидетелей ФИО13, ФИО14 и ФИО14.

Следовательно, вопреки доводам жалоб стороны защиты, показания свидетелей обвинения логичны, последовательны, не противоречивы, подробно и детально описывают обстоятельства и способ совершения преступлений ФИО1.

Довод стороны защиты, что свидетели обвинения указали, что какого-либо принуждения к выполнению незаконных действий, ФИО1 в отношении них не совершал, то суд апелляционной инстанции находит также не состоятельными, поскольку из служебного положения ФИО1 был командиром (начальником) по должности, так и по воинскому званию по отношении к указанным свидетелям.

Определяя имущественный вред в размере 293 226 рублей, который был причинен вследствие противоправных действий осужденного потерпевшему Минобороны России суд, верно, исходил из существа исследованных доказательств, которым установлен ущерб государству именно в вышеуказанном размере.

Довод стороны защиты, что аудиозапись разговора ФИО1 со свидетелем ФИО14, о дачи последним показаний на следствии и об оговоре свидетелем ФИО13, имеет существенное значение по делу, то он является необоснованным. В ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции были допрошены свидетели ФИО14 и ФИО13, которые подтвердили свои показания данные на предварительном следствии, что следует из протокола судебного заседания.

Все заявленные ходатайства, в ходе судебного следствия разрешены судом в установленном законом порядке в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, и по ним приняты мотивированные решения. Каких-либо данных, свидетельствующих о незаконном и необоснованном отклонении ходатайств судом, апелляционной инстанцией не установлено.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. 273 - 291 УПК РФ, сторонам были созданы равные условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, в том числе и условия для реализации права представлять суду свои доказательства.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. N 55 "О судебном приговоре", выводы относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом. Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (например, тяжкие последствия, существенный вред, наличие корыстной или иной личной заинтересованности), суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака.

Как видно из приговора, суд признал обоснованным обвинение ФИО1 в совершении служебного подлога, повлекшего причинение существенного вреда охраняемым законом интересам государства.

Квалифицируя эти действия ФИО1 по ч. 2 ст. 292 УК РФ, суд указал, что вред, причиненный ФИО1 в связи с внесением в официальные документы сведений, искажающих отчетность, он признает существенным, а именно: уменьшение запасов дизельного топлива влияло на нормальное функционирование и выполнение общих задач, стоящих перед воинской частью, которая не имела своего склада ГСМ, а только заправочный пункт с резервуаром для дизельного топлива объемом 10 000 литров, а также причинением имущественного ущерба государству в лице Министерства обороны Российской Федерации в указанном выше размере. Данный вывод суда основан, в том числе и на показаниях свидетелей.

Следовательно, суд первой инстанции привел в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, о наличии вывода указанного признака предусмотренного ч. 2 ст. 292 УК РФ.

В соответствии с положениями статьи 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, и с учетом положений Общей части настоящего Кодекса. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.

При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Наказание ФИО1 назначено судом с учетом всех обстоятельств, характеризующих степень общественной опасности каждого из совершенных им преступлений, данных о личности осужденного и установленных судом обстоятельств, смягчающих наказание.

Так, суд признал смягчающими наказание обстоятельствами то, что ФИО1 привлекается к уголовной ответственности впервые, ранее ни в чем предосудительном замечен не был, по службе в Вооруженных Силах Российской Федерации характеризуется исключительно положительно, имеет на иждивении двоих малолетних детей.

Суд назначил ФИО1 наказание в виде штрафа, которое является самым мягким видом наказания, с учетом имущественного и семейного положения, состояние его здоровья, а также возможности получения денежного довольствия.

Назначенное ФИО1 наказание, в том числе и по совокупности судебная коллегия считает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенных им преступлений и личности виновного, и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Представленные в суд апелляционной инстанции дополнительные характеризующие документы о личности ФИО1, не могут повлиять на вид и размер назначенного судом первой инстанции наказания.

Исходя из указанных обстоятельств, суд также верно не усмотрел оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую на основании ч. 6 ст. 15 УК РФ и судебная коллегия с этим соглашается.

Иные доводы осужденного и защитника сводятся к переоценке выводов суда первой инстанции, основаны на неправильной оценке обстоятельств данного дела и ошибочном понимании норм материального права, а поэтому не могут служить основанием для отмены или изменения правильного по существу приговора.

Решение суда по вопросу о судьбе вещественных доказательств принято в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 81 УПК РФ и является правильным.

Таким образом, оснований для отмены приговора и оправдании ФИО1, о чем ставятся вопросы в жалобе, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Смоленского гарнизонного военного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника-адвоката ФИО7 - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Кассационный военный суд через суд первой инстанции, постановивший приговор, в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня его вынесения.

В случае направления уголовного дела в Кассационный военный суд для рассмотрения в кассационном порядке осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в заседании суда кассационной инстанции, поручить осуществление своей защиты избранному защитнику, отказаться от защитника либо ходатайствовать перед судом кассационной инстанции о назначении ему защитника.

Председательствующий подпись

Судьи: подписи