Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16 марта 2023 г. по делу N 8Г-1896/2023[88-4570/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Руновой Т.Д, Зеленовой Е.Ф, с участием прокурора Тепловой М.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-39/2022 по иску Поляковой Светланы Михайловны, Полякова Александра Владимировича к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Пермская станция скорой медицинской помощи" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Поляковой Светланы Михайловны, Полякова Александра Владимировича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 10 октября 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Руновой Т.Д. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, объяснения истцов и их представителя Медведева В.Е, поддержавших доводы жалобы, заключение прокурора Тепловой М.Н, полагавшей жалобу обоснованной, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Полякова С.М, Поляков А.В. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Пермская станция скорой медицинской помощи" (далее - ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи") о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 500 000 руб. в пользу каждого из истцов.

В обоснование исковых требований указано, что Полякова С.М. приходится женой, а Поляков А.В. является сыном "данные изъяты", умершего 03 мая 2021 года. В период с 27 августа 2018 года по 11 сентября 2018 года "данные изъяты" находился на стационарном лечении в 1 урологическом отделении государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Городская клиническая больница N 2 имени Ф.Х. Граля" (далее - ГБУЗ "Городская клиническая больница N 2") с диагнозом: "данные изъяты". 03 сентября 2018 года ему была выполнена операция - "данные изъяты". "данные изъяты" был выписан в удовлетворительном состоянии. В октябре 2018 года "данные изъяты" был установлен диагноз: "данные изъяты" С этого времени он наблюдался в государственном бюджетном учреждение здравоохранения Пермского края "Пермский краевой онкологический диспансер" (далее - ГБУЗ ПК "Пермский краевой онкологический диспансер"), ему была назначена гормональная терапия. Состояние его было стабильное, без отрицательной динамики. В ноябре 2019 года "данные изъяты" выпала, после этого "данные изъяты" происходило естественным путем на протяжении длительного периода времени, до марта 2021 года. С января 2020 года "данные изъяты" был переведен под наблюдение врача-онколога в поликлинику по месту жительства, где также проходил гормональную терапию. До февраля 2021 года состояние "данные изъяты" было стабильное, он самостоятельно себя обслуживал, передвигался, ухудшений не наблюдалось. С февраля 2021 года "данные изъяты" стал передвигаться только с помощью посторонних, появились боли, в поликлинике по месту жительства были назначены обезболивающие уколы. В марте 2021 года у "данные изъяты" началась "данные изъяты". 05 марта 2021 года ими была вызвана бригада скорой помощи, "данные изъяты" доставили в ГБУЗ "Городская клиническая больница N 2".

После осмотра в приемном отделении и дополнительных обследований в госпитализации было отказано ввиду отсутствия показаний, назначено "данные изъяты" лечение. В десятых числах марта 2021 года у "данные изъяты" "данные изъяты" забился "данные изъяты", в результате чего его состояние ухудшилось. Они вызвали бригаду скорой помощи, которая оказала первую помощь и вызвала реанимацию. "данные изъяты" поставили "данные изъяты", госпитализировать не стали, поскольку врач реанимационной бригады уговаривал отказаться от госпитализации, мотивировав это тем, что лучше оставить его дома, так как везти в больницу равносильно тому, что отправить в последний путь, что из больницы домой он уже не вернется. Поверив врачу, они отказались от госпитализации. Также врач реанимационной бригады "данные изъяты" говорил в несоответствующей врачебной этике форме, что "данные изъяты" скоро умрет, тем самым оказывал психологическое давление. После установки "данные изъяты" состояние "данные изъяты" улучшилось, "данные изъяты" лечение было продолжено. В середине апреля 2021 года у "данные изъяты" вновь началась "данные изъяты", в связи чем он опять стал принимать "данные изъяты" лечение. В апреле 2021 года для получения бесплатно инвалидной коляски "данные изъяты" необходимо было повторно пройти медико-социальную экспертизу. Обследование было проведено в поликлинике по месту жительства. Состояние "данные изъяты" было удовлетворительное. 02 мая 2021 года у "данные изъяты" снова забился "данные изъяты". Вызванная в 20 часов 50 минут по месту жительства бригада скорой помощи поставила "данные изъяты", при этом, сотрудники скорой помощи видели, что через него вышло много крови. Также пациенту были поставлены внутривенно "Атропин", капельница с физраствором, после чего ими же была вызвана реанимационная бригада. Приехавшая реанимационная бригада также поставила "данные изъяты" капельницу с физраствором.

После этого врач реанимационной бригады "данные изъяты". стал говорить им, что их близкий родственник умирает, уговаривал отказаться от госпитализации, поскольку его невозможно будет довезти и он умрет прямо в машине скорой помощи. Снова поверив врачу, они отказались от госпитализации. Через некоторое время состояние "данные изъяты" ухудшилось, 03 мая 2021 года в 00 часов 32 минут Полякова С.М. позвонила по телефону 103, попросила направить реанимационную бригаду, однако, приехала общепрофильная бригада скорой помощи, затем приехала реанимационная бригада, которая поставила "данные изъяты" капельницу с физраствором. "данные изъяты" тяжело дышал, они попросили дать ему хотя бы кислород из кислородного баллона, однако, врачи ответили отказом. Тогда они попросили отвезти своего близкого родственника в стационар, но врач реанимационной бригады "данные изъяты", как и ранее стал уговаривать отказаться от госпитализации ввиду того, что "данные изъяты" не довезут до стационара, поэтому лучше этого не делать. "данные изъяты" впал в "данные изъяты". Спустя некоторое время женщина из реанимационной бригады обратила внимание коллег на то, что "данные изъяты" стал реже дышать. Несмотря на данные обстоятельства, реанимационная бригада, оставила "данные изъяты" в коме дома. На протяжении пребывания реанимационной бригады на данном вызове врач реанимационной бригады "данные изъяты". говорил в несоответствующей врачебной этике форме, что "данные изъяты" скоро умрет, в том числе в присутствии самого пациента, тем самым оказывал психологическое давление. Примерно через два часа "данные изъяты" стал ещё реже дышать, потом вообще перестал дышать. Они вызвали скорую помощь, приехавшая общепрофильная бригада, не стала оказывать никакую помощь, а просто констатировали смерть "данные изъяты", не проверили пульс с помощью пальпации.

Считают, что смерть "данные изъяты" наступила в результате некачественного оказания медицинской помощи врачами скорой помощи и реанимационной бригады, в результате чего им причинен моральный вред, выразившийся в глубоких нравственных страданиях и переживаниях.

Решением Ленинского районного суда г. Перми от 20 января 2022 года в удовлетворении исковых требований Поляковой С.М, Полякова А.В. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда 10 октября 2022 года решение Ленинского районного суда г. Перми от 20 января 2022 года отменно с вынесением по делу нового решения, которым исковые требования удовлетворены частично.

С ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" в пользу Поляковой С.М, Полякова А.В. взыскана компенсация морального вреда по 75 000 руб. в пользу каждого.

В кассационной жалобе Полякова С.М, Поляков А.В. ставят вопрос об отмене апелляционного определения в части определения размера компенсации морального вреда, как незаконного.

Обращаясь с кассационной жалобой истцы, выражают несогласие со снижением размера компенсации морального вреда и ссылаются на обстоятельства дела, в том числе на их отказ от госпитализации "данные изъяты", указывают, что, несмотря на данный факт, они планомерно осуществляли вызов скорой помощи для оказания ему медицинской помощи, а субъектом, имеющим право и обязанным принять решение о госпитализации пациента, является медицинский работник скорой медицинской помощи, родственники пациента, принимающие решение об отказе в госпитализации, такими лицами не являются и являться не могут, и, следовательно, мнение родственников пациента, в том числе не обладающих специальными познаниями в медицине, при решении о госпитализации не должно учитываться.

Настаивают, что вывод апелляционной инстанции правомерен только в отношении события одного из вызовов 10 марта 2021 года (вызов N 893), когда "данные изъяты" мог выразить свою волю, поскольку в последующем "данные изъяты" на момент вызова скорой помощи находился в состояниях, угрожающих жизни и не позволяющих выразить свою волю, и в целом отказ родственников от госпитализации и не высказывание самим Поляковым В.К. возражений в отношении факта его не госпитализации в то время, когда он находился в угрожающих жизни состояниях, не позволяющих выразить свою волю, не является основанием для снижения суммы компенсации морального вреда.

Обращают внимание на прямую причинно-следственную связь между неправомерными действиями ответчика и возможностью положительного исхода для "данные изъяты", а также между неправомерными действиями ответчика и фактическим наступлением для "данные изъяты" негативных последствий для здоровья, считают, что выводы экспертов и материалы дела, выводы самой судебной коллегии в апелляционном определении, фактически говорят о наличии, как минимум, косвенной причинно-следственной связи между дефектами оказания скорой медицинской помощи 02 и 03 мая 2021 года и летальным исходом, а выводы экспертов в части невозможности установить причинно-следственную связь ввиду не проведения патологоанатомического исследования трупа говорят только о невозможности установить прямую причинно-следственную связь.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явился представитель ответчика, сведения о причинах неявки не представил. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанций были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Полякова С.М. является супругой, а Поляков А.В. сыном "данные изъяты"

В период с марта по май 2021 "данные изъяты" оказывалась медицинская помощь медицинскими работниками бригад скорой медицинской помощи ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи".

Так, к пациенту "данные изъяты" осуществлялись вызовы на станцию скорой медицинской помощи: 05 марта 2021 года в 13-21 вызов N 659, после чего пациент был доставлен в стационар; 10 марта 2021 года в 00-45 час. вызов N 2679; 10.03.2021 в 01-06 час. вызов N 2707, 10 марта 2021 года в 01-36 час. вызов N 2752; 10 марта 2021 года в 14-36 час. вызов N 893; 13 марта 2021 года в 08-09 вызов N 68; 13 марта 2021 года в 08-51 час. вызов N 123; 02 мая 2021 года в 20-52 час. вызов N 1290; 02 мая 2021 года в 21-35 час. вызов N 1378; 03 мая 2021 года в 00-32 час. вызов N 1707; 03 мая 2021 года в 00-54 час. вызов N 1736.

Также "данные изъяты" в 03-56 час. осуществлен вызов N 1887, прибытие бригады на вызов в 04:03. Из медицинских документов следует, что на момент прибытия бригады СМП пациент лежит на спине, на диване, положение пассивное. Диагноз: "данные изъяты" Лечебные мероприятия не проводились. В 04:04 констатирована биологическая смерть. Оформлен протокол установления смерти человека.

03 мая 2021 года Поляковой С.М. написано заявление об отказе от проведения патологоанатомического вскрытия умершего "данные изъяты" по причине болезни. Согласно заявлению Полякова С.М. информирована о невозможности проведения экспертного анализа в случае сомнения в качестве медицинской помощи при отсутствии патологоанатомического вскрытия.

Как следует из материалов дела, 07 июля 2021 года в ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" проведено внеплановое заседание врачебной комиссии по оценке качества и безопасности медицинской помощи, оказанной пациенту "данные изъяты" Комиссией сделаны выводы о том, что оказание скорой медицинской помощи 05 марта 2021 года пациенту "данные изъяты" фельдшерами "данные изъяты", врачом анестезиологом-реаниматологом "данные изъяты", врачом анестезиологом-реаниматологом специализированной выездной бригады СМП анестезиологии-реанимации "данные изъяты" выполнены в соответствии с выставленными диагнозами и утвержденными стандартами, в картах вызова оформлены отказы от предложенной медицинской эвакуации в письменной форме, возможные последствия отказа в доступной форме разъяснены, родственники подтвердили свой отказ по аудиозаписи в диалоге со старшим врачом оперативного отдела станции СМП; оказание скорой медицинской помощи 03 мая 2021 года врачом СМП "данные изъяты" выполнено в соответствии с выставленным диагнозом. Реанимационные мероприятия, направленные на восстановление жизненно важных функций, не проводились согласно постановлению Правительства Российской Федерации N950 от 20 сентября 2012 года "Об утверждении Правил определения момента и смерти человека, в том числе критериев и процедуры установления смерти человека Правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека", в связи с наличием признаков биологической смерти.

В ходе рассмотрения дела судом была назначена комплексная (комиссионная) судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам Государственного бюджетного учреждения Рязанской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы им. Д.И. Мастбаума".

Из экспертного заключения N 91 от 15 сентября 2021 года - 15 ноября 2021 года, следует, что на основании изучения медицинских документов "данные изъяты", материалов гражданского дела, с учетом обстоятельств дела и вопросов, указанных в определении суда, эксперты пришли к следующим выводам:

У Полякова В. К. в период с марта по май 2021 года диагностированы следующие заболевания: "данные изъяты"

Время ожидания передачи вызова от момента его поступления в диспетчерскую до момента его передачи выездным бригадам скорой медицинской помощи зависит от количества вызовов, поступивших в единицу времени; обращаемости населения (норматив 0, 3 вызова на 1 жителя); дефицита медицинского персонала выездной службы. Нарушений в алгоритме приема и передачи вызовов диспетчерами к больному гр. "данные изъяты" не выявлено. Нарушений в порядке и стандартах оказании скорой медицинской помощи больному гр. "данные изъяты" медицинским персоналом бригад не выявлено, при этом доподлинно установить причину смерти "данные изъяты" не представляется возможным ввиду отсутствия результатов патологоанатомического вскрытия либо судебно-медицинского исследования. Нарушений в алгоритме приема и передачи вызовов диспетчерами к больному гр. "данные изъяты", не выявлено. Нарушений в порядке и стандартах оказании скорой медицинской помощи больному гр. "данные изъяты", медицинским персоналом бригад не выявлено. Вышеуказанное лишает логических оснований определение наличия причинно-следственной связи между нарушениями оказания медицинской помощи "данные изъяты" и наступлением его смерти.

Суд первой инстанции, разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований, исследовав имеющиеся в деле доказательства, пояснения сторон, свидетелей, письменные материалы, принял во внимание заключение судебной медицинской экспертизы, и пришел к выводу, что дефекты оказания ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" медицинской помощи "данные изъяты" отсутствовали, прямой причинно-следственной связи между наступлением смерти "данные изъяты" и действиями ответчика при оказании медицинской помощи "данные изъяты" не имеется, ввиду чего отсутствуют основания для признания ответчика ответственным за вред, причиненный истцам в связи со смертью близкого родственника.

Суд апелляционной инстанции с данным выводом суда первой инстанции не согласился.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции руководствовался положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 года N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьями 150, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", от 26 января 2010 года N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" и указал, что для определения юридически значимых обстоятельств и разрешения вопроса о качестве оказания медицинской помощи "данные изъяты", наличии либо отсутствии дефектов в оказании медицинской помощи судом первой инстанции по ходатайству истцов была назначена судебная медицинская экспертиза, которая поручена для проведения комиссии экспертов ГБУ РО "Бюро СМЭ имени Д.И. Мастбаума", вместе с тем, изучение материалов дела, в том числе экспертного заключения указанной организации свидетельствует о том, что при проведении и составлении заключения экспертами не отражен вопрос проведенного исследования, его описание фактически в заключении отсутствует, выводы экспертов указаны без какого-либо обоснования подлежащими исследованию фактическими обстоятельствами оказания потерпевшему медицинской помощи, то есть экспертное заключение по форме состоит из подробного перечисления медицинской документации в отношении "данные изъяты" и описания материалов дела, без соответствующей мотивировки и исследования применительно к поставленным на разрешение вопросам, что, по мнению суда апелляционной инстанции, дает основания сомневаться в правильности и обоснованности выводов экспертного заключения.

Принимая во внимание изложенное, судом апелляционной инстанции была назначена повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" г..Оренбург, из заключения которого следует, что при оказании скорой медицинской помощи "данные изъяты" 10 марта 2021 года, 13 марта 2021 года, 02 мая 2021 года, 03 мая 2021 года нарушений в части преемственности этапов и последовательности оказания скорой медицинской, в том числе скорой специализированной медицинской помощи не установлено. Прибытие бригад скорой медицинской помощи (СМП) осуществлялось своевременно, передача вызова от общепрофильных бригад СМП реанимационной бригаде осуществлялось по показаниям. При проведении диагностических и лечебных мероприятий на этапе СМП дефектов также установлено. В тоже время, выставленные в период с 10 марта по 03 мая 2021 года бригадами скорой медицинской помощи диагнозы "данные изъяты": "данные изъяты" являлись показаниями к госпитализации пациента в профильный стационар, либо при отказе от госпитализации, амбулаторному лечению у уролога. 10 марта 2021 года "данные изъяты" в нарушение "Клинических рекомендаций по оказанию скорой медицинской помощи при острой задержке "данные изъяты"" не предложена госпитализация (карта вызова N 2752). В других случаях, согласно представленной документации, госпитализация предлагалась сотрудниками скорой медицинской помощи, пациент от госпитализации отказывался в устной форме (отмечено в карте вызова N 893 от 10 марта 2021 года), либо от госпитализации отказывались родственники пациента (вызов N 893 от 10 марта 2021 года, N 123 от 13 марта 2021 года, N 1378 от 02 мая 2021 года, N 1736 от 03 мая 2021 года).

При отсутствии подтверждающих законное представительство документов, подпись жены и сына в карте вызова неправомочны. В нарушение статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" в картах вызовов N 893, N 123, N 1378, N 1736 информированный отказ от госпитализации пациента подписан сыном и женой "данные изъяты", не являющимися законными представителями (опекунами) и ненадлежаще оформленный отказ был внесен в "Карту вызова скорой медицинской помощи". Врач СМП не произвел в нарушение пункта 1 части 9 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" транспортировку пациента в стационар при наличии прямых к тому показаний. Таким образом, при вызове бригады скорой медицинской помощи "данные изъяты" были выявлены два ключевых дефекта: 10 марта 2021 года в нарушение "Клинических рекомендаций по оказанию скорой медицинской помощи при острой задержке "данные изъяты"" "данные изъяты" не предложена госпитализация пациенту с "данные изъяты", не оформлен отказ от госпитализации; 13 марта 2021 года, 02 мая 2021 года, 03 мая 2021 года отказ от транспортировки "данные изъяты" бригадой скорой медицинской помощи был выражен лицами, не являющимися законными представителями и не имеющими законного права изъявлять его за пациента, врач СМП не произвел транспортировку пациента в стационар при наличии прямых к тому показаний. Неблагоприятными последствиями, наступившими вследствие указанных дефектов, стало то, что пациенту, имевшему осложнение "данные изъяты", которое могло быть устранено в результате лечения ("данные изъяты"), надлежащая медицинская помощь не была оказана. На этапе скорой медицинской помощи проводилось симптоматическое лечение, но причина утяжеления состояния пациента не устранялась. "данные изъяты" необходимо было наложить "данные изъяты" и провести курс "данные изъяты", при наличии "данные изъяты" - хирургическое лечение.

При этом учитывая характер "данные изъяты", его стадию, даже при самом идеальном оказании помощи, эффект в виде устранение развившихся осложнений был возможен, но не гарантирован. При этом говорить о причинно-следственной связи между наступлением летального исхода и допущенными дефектами на этапе скорой медицинской помощи не представляется возможным, ввиду того, что патологоанатомическое исследование трупа "данные изъяты" не производилось, установление причинно-следственной связи между теми или иными событиями и/или фактами подразумевает доподлинное установление наличия анализируемых событий и/или фактов.

Учитывая выводы повторной судебно-медицинской экспертизы, заслушав в судебном заседании лиц, участвующих в деле, а также свидетеля "данные изъяты", осуществлявшего выезд в составе бригады скорой медицинской помощи, принимая во внимание, что истцы, не обладая медицинским образованием и познаниями в этой области, объективно не могли в полной мере оценить состояние своего близкого родственника "данные изъяты" и необходимость оказания ему медицинской помощи в условиях стационара, не имели законных оснований для разрешения такого вопроса в отношении "данные изъяты", в то время как врач скорой медицинской помощи обязан был произвести транспортировку пациента в стационар при наличии прямых к тому показаний, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что отказ родственников пациента от его госпитализации в настоящем случае не может оправдывать действия медицинских работников и является основанием для возложения на ответчика гражданско-правовой ответственности по возмещению причиненного истцам морального вреда. Суд апелляционной инстанции указал, что медицинскими работниками ответчика "данные изъяты" при вызове скорой медицинской помощи не был транспортирован в стационар при наличии прямых к тому показаний, следовательно ответчиком не предприняты все возможные меры для исключения наступления негативных последствий для его здоровья, при этом согласно выводам экспертного заключения наступление благоприятного результата для "данные изъяты" экспертами не исключено.

Вместе с тем, приводя в оспариваемом судебном постановлении вышеизложенные выводы, суд апелляционной инстанции при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истцов, счел необходимым учесть тот факт, что отказ от госпитализации "данные изъяты" 13 марта 2021 был осуществлен как супругой Поляковой С.М, так и сыном Поляковым А.В, 02 мая 2021 года и 03 мая 2021 года осуществлен его супругой Поляковой С.М, при этом сын Поляков А.В. также никаких иных действий, направленных на оспаривание такого отказа своей матери не предпринимал, фактически соглашаясь с ее действиями, при том что, безусловно, истцы не могли не знать, что не осуществление госпитализации в стационарное учреждение для возможности дальнейшего оказания медицинской помощи фактически влияет на наступление негативных последствий для "данные изъяты"

Таким образом, при определении размера компенсации морального вреда по 75 000 руб. в пользу каждого из истцов, суд апелляционной инстанции принял во внимание вышеуказанные обстоятельства дела, характер перенесенных женой и сыном физических и нравственных страданий, связанных с ненадлежащим оказанием медицинской помощи "данные изъяты", доводы истцов о том, что осознание возможности наступления в малой доле благоприятных последствий для "данные изъяты" в случае его надлежащей госпитализации в стационарное учреждение и не принятие к этому мер со стороны медицинских работников также причиняет им моральные и нравственные страдания, а также учел фактические действия самих истцов и степень вины медицинской организации ответчика, отсутствие возможности установления причинно-следственной связи с наступлением летального исходя "данные изъяты" при невозможности достоверно установить причину его смерти (что отражено в экспертном заключении), принцип разумности и справедливости.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не может согласится с выводами суда об определении размера компенсации морального вреда по следующим основаниям.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии со статьей 11 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" отказ в оказании медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи и взимание платы за ее оказание медицинской организацией, участвующей в реализации этой программы, и медицинскими работниками такой медицинской организации не допускаются. Медицинская помощь в экстренной форме оказывается медицинской организацией и медицинским работником гражданину безотлагательно и бесплатно. Отказ в ее оказании не допускается. За нарушение предусмотренных частями 1 и 2 данной статьи требований медицинские организации и медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; на основе клинических рекомендаций; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно пункту 14 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Аналогичная правовая позиция была изложена в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий (пункт 27).

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28).

Моральный вред, причиненный лицу, не достигшему возраста восемнадцати лет, подлежит компенсации по тем же основаниям и на тех же условиях, что и вред, причиненный лицу, достигшему возраста восемнадцати лет (пункт 28).

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30).

В соответствии с частью 1 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

В силу части 2 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство дает один из родителей или иной законный представитель в отношении: 1) лица, не достигшего возраста, установленного частью 5 статьи 47 и частью 2 статьи 54 данного Федерального закона, или лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, если такое лицо по своему состоянию не способно дать согласие на медицинское вмешательство; 2) несовершеннолетнего больного наркоманией при оказании ему наркологической помощи или при медицинском освидетельствовании несовершеннолетнего в целях установления состояния наркотического либо иного токсического опьянения (за исключением установленных законодательством Российской Федерации случаев приобретения несовершеннолетними полной дееспособности до достижения ими восемнадцатилетнего возраста).

Гражданин, один из родителей или иной законный представитель лица, указанного в части 2 настоящей статьи, имеют право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, за исключением случаев, предусмотренных частью 9 данной статьи. Законный представитель лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, осуществляет указанное право в случае, если такое лицо по своему состоянию не способно отказаться от медицинского вмешательства (часть 3 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно части 4 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" при отказе от медицинского вмешательства гражданину, одному из родителей или иному законному представителю лица, указанного в части 2 данной статьи, в доступной для него форме должны быть разъяснены возможные последствия такого отказа.

Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства содержится в медицинской документации гражданина и оформляется в виде документа на бумажном носителе, подписанного гражданином, одним из родителей или иным законным представителем, медицинским работником, либо формируется в форме электронного документа, подписанного гражданином, одним из родителей или иным законным представителем с использованием усиленной квалифицированной электронной подписи или простой электронной подписи посредством применения единой системы идентификации и аутентификации, а также медицинским работником с использованием усиленной квалифицированной электронной подписи (часть 7 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии с пунктом 1 части 9 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинское вмешательство без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя допускается, если медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю или отсутствуют законные представители (в отношении лиц, указанных в части 2 данной статьи).

Решение о медицинском вмешательстве без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя принимается в случаях, указанных в пунктах 1 и 2 части 9 данной статьи, - консилиумом врачей, а в случае, если собрать консилиум невозможно, - непосредственно лечащим (дежурным) врачом с внесением такого решения в медицинскую документацию пациента и последующим уведомлением должностных лиц медицинской организации (руководителя медицинской организации или руководителя отделения медицинской организации), гражданина, в отношении которого проведено медицинское вмешательство, одного из родителей или иного законного представителя лица, которое указано в части 2 этой же статьи и в отношении которого проведено медицинское вмешательство, либо судом в случаях и в порядке, которые установлены законодательством Российской Федерации (пункт 1 части 10 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из названных норм Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" следует, что отказаться от медицинского вмешательства (госпитализации) может сам пациент или его законный представитель (для несовершеннолетних и признанных недееспособными), если медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю медицинское вмешательство производится без согласия гражданина по решению лечащего (дежурного) врача или при возможности по решению консилиума врачей.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь вышеуказанными нормами Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, оценив совокупность исследованных доказательств, пришел к правильному выводу о наличии оснований для возложения на ответчика гражданско-правовой ответственности по возмещению истцам морального вреда, поскольку при оказании медицинской помощи "данные изъяты" были установлены дефекты, выразившиеся в том, что при постановке диагнозов "данные изъяты", являющихся показаниями к госпитализации пациента в стационар, отказ от госпитализации "данные изъяты" бригадой скорой медицинской помощи был выражен лицами, не являющимися законными представителями и не имеющими законного права изъявлять его за пациента; врач скорой медицинской помощи не произвел в нарушение пункта 1 части 9 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" транспортировку пациента в стационар при наличии прямых к тому показаний; ответчиком не предприняты все возможные меры для исключения негативных последствий для здоровья "данные изъяты"

Вместе с тем, при определении размера компенсации морального вреда, взысканного в пользу каждого из истцов, судом апелляционной инстанции нормы статей 150, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации применены не верно. Устанавливая подлежащую взысканию с ответчика в пользу истцов компенсацию морального вреда по 75000 руб. каждому, суд апелляционной инстанции не обосновал, почему эти суммы, которые значительно ниже заявленных к взысканию с ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" сумм компенсации морального вреда (по 1 500 000 руб.), являются достаточными для компенсации причиненных физических и нравственных страданий в связи с ненадлежащим оказанием их близкому человеку ("данные изъяты") медицинской помощи.

Судом апелляционной инстанции не учтено, что, по смыслу действующего правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцами физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями каждого из них, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Однако в апелляционном определении не указано, какие конкретно физические и (или) нравственные страдания каждого из истцов, связанные с некачественным оказанием медицинской помощи "данные изъяты", учитывались при определении размера компенсации морального вреда, не установлены индивидуальные особенности истцов, их совместное проживание с "данные изъяты" взаимоотношения с ним.

Приведенные в апелляционном определении основания для снижения размера компенсации морального вреда в виде установления факта того, что отказ от госпитализации "данные изъяты" 13 марта 2021 был осуществлен как супругой Поляковой С.М, так и сыном Поляковым А.В, 02 мая 2021 года и 03 мая 2021 года осуществлен его супругой Поляковой С.М, при этом сын Поляков А.В. также никаких иных действий, направленных на оспаривание такого отказа своей матери не предпринимал, фактически соглашаясь с ее действиями, что, безусловно, истцы не могли не знать, что не осуществление госпитализации в стационарное учреждение для возможности дальнейшего оказания медицинской помощи фактически влияет на наступление негативных последствий для "данные изъяты", судебная коллегия считает необоснованными, а также противоречащими правильным выводам суда апелляционной инстанции о том, что истцы, не обладая медицинским образованием и познаниями в этой области, объективно не могли в полной мере оценить состояние здоровья "данные изъяты" и необходимость оказания ему медицинской помощи в условиях стационара, не имели законных оснований для разрешения такого вопроса в отношении "данные изъяты"

Согласно статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (статья 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле (пункт 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном акте являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Данные требования процессуального закона судом апелляционной инстанции при разрешении исковых требований о компенсации морального вреда не выполнены, выводы суда апелляционной инстанции о размере компенсации морального вреда, взыскиваемой в пользу истцов, в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивированы, в решении суда первой инстанции доводы в обоснование размера присужденной истцам компенсации морального вреда со ссылкой на конкретные доказательства не приведены.

Между тем Полякова С.М, Поляков А.В. в обоснование требования о компенсации морального вреда и ее размера в письменных объяснениях ссылались на то, что им причинены нравственные страдания тяжестью перенесенных переживаний в результате ненадлежащего оказания (с недостатками, дефектами) медицинской помощи родному человеку - мужу и отцу и наблюдения в домашних условиях за его страданиями и смертью. В период с 10 марта по 03 мая 2021 года они находились в состоянии стресса, так как ухаживали за "данные изъяты" и переживали за состояние его здоровья, в то время как со стороны ответчика можно и нужно было оказать качественную медицинскую помощь и помочь пролечиться в стационаре (возможно с гораздо лучшим результатом). Кроме нравственного вреда им нанесен также и физический вред, так как в некоторых случаях, когда состояние было тяжелым или нестабильным, оно требовало постоянного круглосуточного наблюдения за Поляковым В.К, они попеременно не спали или недостаточно спали по ночам. После смерти "данные изъяты" они на протяжении длительного времени испытывали переживания, в связи с осознанием того, что при оказании качественной медицинской помощи "данные изъяты" мог не умереть.

Этим доводам истцов и приводимым в их обоснование обстоятельствам при определении размера компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции, вопреки требованиям статей 56, 67, 196, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не дал надлежащей правовой оценки, то есть, по сути, не выяснил степень тяжести причиненных ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" истцам физических и нравственных страданий и не учел степень вины причинителя вреда, что привело к необоснованному снижению судом первой инстанции размера компенсации морального вреда, заявленного Поляковой С.М, Поляковым А.В. к взысканию с ответчика.

Ввиду изложенного вывод суда апелляционной инстанций о присуждении истцам компенсации морального вреда в размере 75 000 руб. каждому, как не основанный на законе, нельзя признать правомерным.

Доводы кассационной жалобы истцов о необходимости учета при определении размера компенсации морального вреда наличия причинно-следственной связи (прямой или косвенной) между допущенными ответчиком дефектами оказания медицинской помощи и смертью "данные изъяты", судебной коллегией отклоняются, поскольку в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции не установлено наличие причинно-следственной связи между наступлением летального исхода и допущенными дефектами на этапе скорой медицинской помощи.

Переоценка доказательств и установленных судами фактических обстоятельств спора в силу норм статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в полномочия кассационного суда общей юрисдикции не входит.

При новом рассмотрении дела в части, касающейся определения размера подлежащей взысканию с ГБУЗ ПК "Пермская станция скорой медицинской помощи" в пользу Поляковой С.М, Полякова А.В. компенсации морального вреда, суду следует рассмотреть дело в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 10 октября 2022 года отменить.

Дело направить на новое апелляционное рассмотрение.

Председательствующий

Судьи