Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 21 февраля 2023 г. по делу N 7У-444/2023[77-660/2023]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ляшева С.С, судей Колесника А.В. и Лоншакова Г.Н, при ведении протокола секретарем судебного заседания

Пилипенко В.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление и. о. прокурора Краснодарского края Гвоздева П.Ю. и кассационную жалобу осужденного Межидова А.А. на приговор Отрадненского районного суда Краснодарского края от 23 ноября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от 5 мая 2022 года.

Заслушав доклад судьи Ляшева С.С, изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание судебных решений, принятых по делу, доводы кассационного представления и кассационной жалобы, выслушав прокурора Анищенко М.М, поддержавшего доводы представления, просившего их удовлетворить, выступление осужденного Межидова А.А, защитника-адвоката Кузьминской Я.А, полагавших необходимым судебные решения отменить, судебная коллегия

установила:

приговором Отрадненского районного суда Краснодарского края от 23 ноября 2021 года

Межидов А.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес" "адрес", гражданин Российской Федерации, ранее судимый:

- 23 апреля 2020 года по ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) к 1 году лишения свободы, освобожден 8 мая 2020 года по отбытии наказания;

- 11 марта 2021 года ч. 1 ст. 264 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы, условно, осужден по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам 3 месяцам лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору Отрадненского районного суда Краснодарского края от 11 марта 2021 года.

На основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору Отрадненского районного суда Краснодарского края от 11 марта 2021 года и окончательно назначено Межидову А.А. 2 года 7 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Дополнительное наказание, назначенное по приговору Отрадненского районного суда Краснодарского края от 11 марта 2021 года, в соответствии с ч. 2 ст. 71 УК РФ постановлено исполнять самостоятельно.

Приговором решены вопросы о мере пресечения, начале исчисления срока наказания, зачете в срок лишения свободы времени содержания под стражей, а также о вещественных доказательствах.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от 5 мая 2022 года приговор Отрадненского районного суда Краснодарского края от 23 ноября 2021 года в отношении Межидова А.А. оставлен без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

По приговору суда Межидов А.А. признан виновным и осужден за грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище и помещение, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Преступление им совершено в сроки и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационном представлении и. о. прокурора "адрес" ФИО8 выражает несогласие с судебными решениями, считая приговор вынесенным с нарушением уголовного закона, допущенным при определении вида исправительного учреждения Межидову А.А.

В обоснование доводов указывает, что Межидову А.А, осужденному к лишению свободы за совершение тяжкого преступления, ранее не отбывавшему лишение свободы в исправительной колонии, согласно п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ должна быть назначена колония общего режима, а зачет времени содержания Межидова А.А. под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ должен быть произведен из расчета полтора дня лишения свободы за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Просит обжалуемые судебные решения изменить.

В кассационной жалобе осужденный Межидов А.А, не оспаривая фактические обстоятельства дела, квалификацию и виновность в содеянном, выражает несогласие с вынесенными в отношении него приговором. Считает его несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания.

Полагает, что суд необоснованно постановилотбывать ему наказание в исправительной колонии строгого режима.

Ссылаясь на собственный анализ материалов дела и действующего законодательства, автор жалобы утверждает, что суд хотя и привел в приговоре совокупность смягчающих наказание обстоятельств, однако не в полной мере учел их при назначении наказания, а также не учел нахождение на его иждивении двух малолетних детей.

Просит приговор изменить, смягчить назначенное наказание с учетом положений ч. 3 ст. 68 УК РФ.

В судебном заседании защитник-адвокат ФИО9 и осужденный Межидов А.А. выразили не согласие с приговором суда, полагая его несправедливым, вынесенным с неверной квалификацией состава преступления, а также с нарушениями норм уголовного-процессуального законодательства.

Излагая свою версию событий, утверждают, что поскольку у Межидова А.А. отсутствовал корыстный умысел на хищение имущества ФИО10, а он лишь преследовал цель возмещения убытков, связанных с понесенными им затратами на восстановление БДТ, то в его действиях отсутствуют признаки преступления, предусмотренного пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ и его действия подлежат квалификации по ч. 1 ст. 330 УК РФ как самоуправство.

Считает, что ФИО11 признан потерпевшим без достаточных к тому оснований, поскольку он выполнял обязанности охранника, но не являлся собственником либо иным владельцем похищенного имущества.

Анализируя заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ N, приходит к выводу, что в уголовном деле отсутствуют в отношении ФИО12 объективные доказательства квалифицирующего признака с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, поскольку каких-либо повреждений на теле ФИО12 не обнаружено, в медицинские учреждения он не обращался.

Отмечает, что в судебном заседании права и обязанности потерпевшего, предусмотренные ст. 42 УПК РФ, потерпевшим не разъяснялись.

Полагает, что в ходе судебного заседания не выяснено мнение потерпевшего относительно стоимости похищенного имущества и является ли он по отношению к каждому предмету его собственником.

Ссылается на то, что в заключении эксперта от ДД.ММ.ГГГГ N отсутствуют сведения о том, кто и каким образом предоставил эксперту похищенное имущество.

Утверждает, что протокол очной ставки между подсудимым и ФИО13 от ДД.ММ.ГГГГ, протокол очной ставки между подсудимым и ФИО12 от ДД.ММ.ГГГГ, а также протокол осмотра места происшествия - прудового хозяйства от ДД.ММ.ГГГГ являются недопустимыми доказательствами, поскольку их исследование проводилось в отсутствие потерпевших ФИО13 и ФИО12

Обращает внимание на нарушение председательствующим тайны совещательной комнаты.

Просит приговор и апелляционное определение отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационного представления, кассационной жалобы и доводы, изложенные в судебном заседании, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

В силу ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Обвинительный приговор в отношении Межидова А.А. в целом отвечает требованиям ст. ст. 303, 304, 307 - 309 УПК РФ. В нем содержится описание преступного деяния, признанного судом доказанным, приведены доказательства, исследованные в судебном заседании и оцененные судом, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного, мотивированы выводы относительно квалификации преступления и назначения наказания.

Круг обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, установлен правильно, а все доказательства, относящиеся согласно ст. 73 УПК РФ к предмету доказывания, собраны и представлены в деле в установленном порядке.

В ходе судебного разбирательства в соответствии со ст. ст. 15, 244 и 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Суд первой инстанции не допустил обвинительный уклон в рассмотрении дела и не нарушил принципы судопроизводства (презумпцию невиновности, обеспечение права на защиту, состязательность и равенство прав сторон), предусмотренные ст. 14-16, 241, 244 УПК РФ.

Как видно из материалов уголовного дела, заявлявшиеся в судебном заседании ходатайства участников судопроизводства рассматривались в установленном законом порядке, а сам по себе отказ в удовлетворении ходатайств стороны защиты не свидетельствует о нарушении права Межидова А.А. на защиту.

Несогласие стороны защиты с оценкой исследованных в судебном заседании доказательств, а также с результатами разрешения заявленных ходатайств не является безусловным основанием для признания состоявшихся судебных решений незаконными.

Материалы дела не содержат каких-либо данных о нарушениях закона, которые в соответствии со ст. 75 УПК РФ могли бы явиться основанием для признания доказательств недопустимыми. Не установлено также, что суд исследовал недопустимые доказательства, необоснованно исключил из разбирательства по делу допустимые доказательства или отказал сторонам в исследовании доказательств, которые имели существенное значение для правильного и объективного разрешения дела.

Изложенные в приговоре выводы суда о виновности Межидова А.А. в содеянном соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются исследованными судом доказательствами и иными документами, приведенными в приговоре. Указанную совокупность доказательств, которая достаточна для признания виновности Межидова А.А, суд обоснованно положил в основу приговора, поскольку по фактическим обстоятельствам дела в своей взаимосвязи они согласуются между собой и с совокупностью других доказательств, представленных сторонами и всесторонне исследованных в судебном заседании наряду с иными материалами дела.

Вопреки утверждениям в жалобе, изложенный в приговоре вывод о виновности Межидова А.А. в совершении инкриминированного ему преступления соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на совокупности исследованных в судебном заседании и достаточно полно приведенных в приговоре доказательствах.

Так, вина Межидова А.А. в инкриминированном ему деянии подтверждается показаниями самого осужденного, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ1 года он на на территории прудового хозяйства в "адрес" в присутствии ФИО11 забрал в счет долга имущество ФИО13; показаниями потерпевшего ФИО11, согласно которым в середине июня 2021 года в "адрес" на территорию прудового хозяйства приехал Межидов А.А, который стал собирать и грузить в свой автомобиль имущество ФИО13, когда он попытался ему помешать, то Межидов А.А. нанес ему удар алюминиевой трубкой по плечу, а потом подушкой седла в правую часть головы, от чего он упал на землю и на несколько минут потерял сознание; показаниями потерпевшего ФИО13, согласно которым в середине июня 2021 года Межидов А.А. в присутствии ФИО11, применив к последнему насилие, похитил его имущество, при этом он с Межидовым А.А. никаких взаимоотношений не поддерживал, никаких долговых обязательств перед ним не имел и в день совершения хищения его вещей он Межидову А.А. разрешения въезжать на его прудовое хозяйство и забирать какие-либо вещи не давал.

Данные показания потерпевшие ФИО11 и ФИО13, каждый в отдельности, подтвердили ДД.ММ.ГГГГ в ходе очных ставок между ними и обвиняемым Межидовым А.А.

Также показания потерпевших согласуются с показаниями свидетелей ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17

Кроме того, вина Межидова А.А. в совершении инкриминируемого ему преступления подтверждается протоколом его явки с повинной от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой он в присутствии защитника-адвоката ФИО18 сообщил о том, что завладел имуществом ФИО13; протоколами следственных действий, заключениями экспертов, в том числе от ДД.ММ.ГГГГ N о стоимости имущества похищенного у ФИО13, иными доказательствами, содержание которых подробно изложено в приговоре.

Данные доказательства в достаточной степени полно и правильно изложены, объективно проанализированы и оценены судом в соответствии с положениями ст. 17, 87, 88 УПК РФ в приговоре, сомнений в своей достоверности, относимости и допустимости не вызывают. Какие-либо объективные данные, свидетельствующие о наличии оснований для оговора Межидова А.А. со стороны допрошенных по делу потерпевших и свидетелей, чьи показания положены в основу приговора, в деле отсутствуют и судом не установлены.

Вопреки доводам жалобы, выводы суда первой инстанции не содержат предположений и основаны исключительно на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции, оценивая показания потерпевших и свидетелей, обоснованно пришел к выводу об их достоверности, поскольку они последовательны, согласуются между собой, добыты с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, а поэтому являются допустимыми. Каких-либо данных о заинтересованности потерпевших и свидетелей в исходе дела, оговоре ими осужденного, равно как и противоречий в их показаниях, которые повлияли или могли повлиять на выводы суда о виновности осужденного, судебной коллегией не установлено. Имеющиеся расхождения в деталях описываемого события не опровергают совокупности собранных по данному делу доказательств совершения запрещенного уголовным законом деяния и обусловлены их личным восприятием описываемых событий.

Доводы кассационной жалобы на нарушение требований законодательства при проведении экспертного заключения (товароведческой судебной экспертизы) необоснованны и не находят своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Заключение эксперта по данному делу произведено на основании постановления следователя, вынесенного в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона с соблюдением требований УПК РФ. В производстве экспертизы участвовал эксперт, имеющий соответствующее образование и стаж экспертной деятельности. Проведение исследований соответствует положениям ч. 2 ст. 195 УПК РФ, сведения о наличии предусмотренных ст. 70 УПК РФ обстоятельств для отвода эксперта, участвовавшей в производстве экспертизы, в материалах дела отсутствуют.

Вопреки доводам автора жалобы, заключение эксперта отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ, положениям Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", содержит полные ответы на все поставленные вопросы, ссылки на примененные методики и другие необходимые данные, в том числе о разъяснении экспертам права и обязанности, предусмотренных ст. 57 УПК РФ, и предупреждении об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных заключений по ст. 307 УК РФ.

Давая оценку экспертному заключению, проведенному в ходе судебного заседания, суды первой и апелляционной инстанций правильно признали, что оно проведено с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, при этом правильность выводов экспертного заключения и компетенция эксперта сомнений не вызывают в связи с этим основания, предусмотренные ч. 2 ст. 207 УПК РФ для назначения повторной экспертизы отсутствовали.

При этом доводы кассационной жалобы о том, что в заключении эксперта отсутствуют сведения о том, кто и каким образом предоставил эксперту похищенное имущество несостоятельны, поскольку в постановлении о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ указано, что имущество находится у потерпевшего ФИО13 (т. 2, л.д. 2 оборот), а в заключении эксперта нашло отражение то, что экспертом был осуществлен выезд, произведен осмотр и фотофиксация представленного имущества (т. 2, л.д. 11).

Вопреки доводам жалоб, признание ФИО11 потерпевшим по данному уголовному делу, отвечает требованиям ст. 42 УПК РФ.

Проверив доводы защитника-адвоката ФИО9 об отсутствии у Межидова А.А. умысла на хищение имущества ФИО13 и неверной квалификации его действий по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, а также версию осужденного относительно имевших место событий, а именно о том, что в его действиях отсутствует состав преступления - грабеж, поскольку ФИО13 забрал себе БДТ и не компенсировал ему убытки, суд обоснованно признал несостоятельными, противоречащими исследованным доказательствам, совокупность которых явилась достаточной для постановления обвинительного приговора. При этом доводы осужденного и его защитника-адвоката ФИО9 тщательно проверялись судами первой и апелляционной инстанций, однако своего подтверждения не нашли и были обоснованно отвергнуты с приведением мотивов принятых решений, не согласиться с которыми у судебной коллегии основания отсутствуют.

Квалифицируя действия Межидова А.А. по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, суд обоснованно исходил из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления, способа совершения преступления, агрессивного поведения осужденного, требований потерпевшего ФИО11 о прекращении действий Межидова А.А, предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевших, их взаимоотношений.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правильно установил, что имущество принадлежало потерпевшему ФИО13, а ФИО11 осуществлял его охрану, и именно преодолевая сопротивление ФИО11 путем применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, Межидов А.А. противоправно завладел чужим имуществом, при этом умысел последнего был направлен именно на открытое хищение чужого имущества в целях дальнейшей продажи и получения денежных средств для личных нужд, в связи с этим доводы жалобы об отсутствии умысла на открытое хищение чужого имущества не могут быть признаны обоснованными.

Также судебная коллегия приходит к выводу, что размер похищенного имущества и его стоимость суд установилправильно в соответствии с доказательствами, надлежащим образом исследованными в судебном заседании и получившими правильную оценку суда первой инстанции, не согласиться с которыми основания отсутствуют.

В приговоре нашли оценку как доказательства, представленные стороной обвинения, так и доказательства, на которые ссылалась сторона защиты, а выводы суда о виновности осужденного основаны на их совокупности. Суд убедительно мотивировал свои выводы о том, почему он отверг показания Межидова А.А, отрицавшего свою вину в содеянном, оснований считать неверными выводы суда у судебной коллегии не имеется. Суд надлежаще мотивировал в приговоре свое решение по каждому исследованному доказательству. Основания сомневаться в выводах суда отсутствуют.

Из протокола судебного заседания видно, что обстоятельства совершения осужденным противоправных действий установлены на основании указанных доказательств, которые непосредственно исследовались в судебном заседании с учетом требований ст. 240 УПК РФ, им дана надлежащая оценка в соответствии с правилами, предусмотренными ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их достаточности, полноты, допустимости и относимости к рассматриваемым событиям.

Доводы кассационной жалобы защитника-адвоката ФИО9 о допущенном судьей нарушении тайны совещательной комнаты при вынесении приговора являются несостоятельными и не основаны на материалах уголовного дела.

Так, в силу ч. 2 ст. 298 УПК РФ по окончании рабочего времени, а также в течение рабочего дня суд вправе сделать перерыв для отдыха с выходом из совещательной комнаты. Судьи не вправе разглашать суждения, имевшие место при обсуждении и постановлении приговора, или иным способом раскрывать тайну совещания судей.

Как следует из материалов уголовного дела, судья ФИО19, в указанный период времени находясь в совещательной комнате, иные дела не рассматривала, совещательную комнату по причинам, не предусмотренным ч. 2 ст. 298 УПК РФ, не покидала. Нарушений требований ст. 298 УПК РФ, не регламентирующей процессуальные действия суда, выходящие за пределы совещания судей и провозглашения приговора, судом не допущено, а доводы жалобы о том, что судья высказывал свое мнение по данному уголовному делу иным лицам, никакими сведениями не подтверждены, а являются предположением со стороны автора кассационной жалобы.

Иные выдвинутые защитником-адвокатом ФИО9 версии относительно недопустимости и недостоверности доказательств, сводятся к переоценке положенных в основу приговора доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о виновности осужденного Межидова А.А. в изложенных в приговоре преступных действиях сделан в результате всестороннего, полного исследования собранных по делу доказательств, при выполнении требований ст. 15 УПК РФ об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Сведений о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, в материалах дела не усматривается.

Судом первой инстанции в ходе разбирательства по делу тщательно проверены, в приговоре оценены и обоснованно отвергнуты доводы Межидова А.А, его защитника-адвоката ФИО9 о неправильной квалификации действий осужденного.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования по ст. 14 УПК РФ в пользу Межидова А.А, которые могли повлиять на выводы суда о доказанности вины осужденного или на квалификацию его действий, вопреки доводам кассационной жалобы, по делу отсутствуют.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что действиям Межидова А.А. дана верная правовая оценка, которая соответствует фактическим обстоятельствам дела и основана на правильном применении норм уголовного закона.

С учетом исследованных доказательств суд пришел к обоснованному выводу о виновности Межидова А.А. в инкриминируемом ему деянии и правильно квалифицировал его действия по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, основания для иной квалификации противоправных действий осужденного, в том числе и по доводам авторов кассационных жалоб, отсутствуют.

Доводы апелляционных жалоб защитников-адвокатов ФИО9 и ФИО18, потерпевшего ФИО13, аналогичные изложенным в кассационной жалобе и в судебном заседании, проверены судами первой и апелляционной инстанций, в том числе о невиновности осужденного в открытом хищении чужого имущества с незаконным проникновением в жилище и помещение с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, неправильной квалификации противоправных деяний осужденного, необоснованном признании ФИО11 потерпевшим по настоящему уголовному делу, ненадлежащей оценке исследованных доказательств, признании доказательств - протоколов очных ставок и осмотра места происшествия недопустимыми доказательствами, правильном определения собственника, размера и стоимости похищенного имущества, нарушении прав потерпевших, и признаны несостоятельными с указанием мотивов принятых решений, основания не согласиться с которыми отсутствуют.

В целом доводы кассационной жалобы по существу сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на законность судебного решения либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, в связи с этим признаются судом кассационной инстанции несостоятельными.

Наказание Межидову А.А. назначено с соблюдением требований ст.ст. 6, 43, 60, 61, ч. 2 ст. 68 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности преступления, данных о его личности, смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств, которые были известны суду при постановлении приговора, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств в соответствии с пп. "г", "и", "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ суд признал явку с повинной, наличие малолетнего ребенка у виновного, добровольное возмещение имущественного вреда, принесение извинений потерпевшему, нахождение родителей на его иждивении, учел его характеристику с места жительства, а также то, что он проживает с родителями, дочкой и сыном.

При этом судебная коллегия полагает, что согласно п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающим обстоятельством наказание признается наличие малолетних детей у виновного. Наличие малолетнего ребенка у виновного было признано судом смягчающим наказание обстоятельством. Утверждение осужденного о допущенной судом ошибке при указании количества детей, а именно одного вместо двух, не свидетельствует о незаконности приговора в части определения вида и размера назначенного наказания, которое определено судом с учетом его влияния на условия жизни семьи осужденного.

Суд правильно установилналичие отягчающего наказание обстоятельства - рецидива преступлений.

Указание в кассационной жалобе на возможность назначения более мягкого наказания необоснованно, поскольку, назначая наказание, суд учел требования ч. 2 ст. 68 УК РФ, согласно которой срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее 1/3 части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, а также разъяснений, изложенных в п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", согласно которым при рецидиве преступлений лицу, совершившему преступление, за которое предусмотрены альтернативные виды наказаний, назначается только наиболее строгий вид наказания, предусмотренный соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Назначение менее строгого вида наказания, как предусмотренного, так и не предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, а также менее 1/3 части максимального срока допускается лишь при наличии исключительных обстоятельств, указанных в ст. 64 УК РФ (ч. 3 ст. 68 УК РФ), которые суд при назначении наказания Межидову А.А. справедливо не усмотрел.

Выводы о назначении вида и размера наказания являются обоснованными и мотивированными, наказание осужденному Межидову А.А. назначено в пределах санкции ч. 2 ст. 161 УК РФ с учетом требований ч. 2 ст. 68 УК РФ.

Вместе с тем суд при постановлении приговора допустил существенные нарушения уголовного закона, повлиявшие на исход дела.

Так, в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание лишения свободы в исправительной колонии строгого режима назначается мужчинам при рецидиве лишь в случае, если осужденный ранее отбывал лишение свободы.

Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 сентября 2014 года N 9 "О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений" (далее - Постановление), при назначении вида исправительного учреждения ранее отбывавшим лишение свободы следует считать лицо, которое за совершенное им в прошлом преступление отбывало наказание в виде лишения свободы в исправительной колонии, воспитательной колонии, тюрьме, лечебном исправительном учреждении, а также следственном изоляторе в случаях, перечисленных в ч. 1 ст. 74 УИК РФ, если судимость за это преступление не была снята или погашена на момент совершения нового преступления.

В п. 12 указанного Постановления приведены случаи, при которых лица не могут рассматриваться как ранее отбывавшие наказание в виде лишения свободы.

В соответствии с положениями ст. 74 УИК РФ следственные изоляторы выполняют функции исправительных учреждений не в отношении всех без исключения осужденных, а только при определенных условиях.

Как усматривается из материалов дела, приговор Лабинского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Межидова А.А. вступил в законную силу ДД.ММ.ГГГГ и в этот же день он был освобожден из следственного изолятора по отбытии срока наказания, следовательно, в исправительное учреждение осужденный не направлялся, то есть он не является лицом, ранее отбывавшим лишение свободы.

Суд данное обстоятельство не учел и необоснованно назначил Межидову А.А. к отбыванию наказания исправительную колонию строгого режима, в связи с этим вид исправительного учреждения, назначенного Межидову А.А, подлежит изменению с исправительной колонии строгого режима на исправительную колонию общего режима.

При таких обстоятельствах также следует признать необоснованным зачет в срок лишения свободы времени содержания под стражей Межидова А.А. в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

С учетом вносимых в приговор изменений в части вида исправительного учреждения в срок наказания Межидову А.А. следует зачесть время нахождения под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Руководствуясь ст.ст. 401.14 и 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Отрадненского районного суда Краснодарского края от 23 ноября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от 5 мая 2022 года в отношении Межидова А.А. изменить:

- изменить вид исправительного учреждения Межидову А.А. с исправительной колонии строгого режима на исправительную колонию общего режима;

- в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть в срок наказания Межидову А.А. время нахождения под стражей с 20 по 22 июня 2021 года и с 23 ноября 2021 года до 5 мая 2022 года из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В остальном приговор и апелляционное определение оставить без изменения, кассационную жалобу и доводы в судебном заседании осужденного Межидова А.А. и защитника-адвоката Ширина М.Г. - без удовлетворения.

В соответствии со ст. 401.3 УПК РФ кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи