Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего судьи Яковлева А.М, судей Дурневой С.Н, Ивановой О.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО7 к ФИО6 о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки, по встречному иску ФИО6 к ФИО7, ФИО1, ФИО2, ФИО3 о прекращении права пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, по кассационной жалобе представителя ФИО6 по доверенности ФИО4 на решение Нахимовского районного суда г. Севастополя от 13 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Севастопольского городского суда от 30 июня 2022 года, Заслушав доклад судьи Яковлева А.М, выслушав пояснения прокурора отдела управления Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Шаповаловой О.Ю, судебная коллегия
установила:
ФИО7 обратился в суд с иском к ФИО6 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенного 06 сентября 2018 года между ФИО5 и ФИО6, применении последствий недействительности сделки в виде возврата сторон в первоначальное положение, исключении из ЕГРН сведений о праве собственности ФИО6 на указанную квартиру.
ФИО6 обратилась в суд с иском к ФИО7, действующему в своих интересах и в интересах несовершеннолетней ФИО3, ФИО1, ФИО9 о прекращении права пользования жилым помещением, расположенного по адресу: "адрес", снятии с регистрационного учета по указанному адресу.
Определением Нахимовского районного суда г. Севастополя от 13 октября 2021 данные гражданские дела объединены в одно производство.
Решением Нахимовского районного суда г. Севастополя от 13 октября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Севастопольского городского суда от 30 июня 2022 года, первоначальные исковые требования удовлетворены: признан недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенный 06 сентября 2018 года между ФИО5 и ФИО6, применены последствия недействительности сделки в виде возврата сторон в первоначальное положение, из ЕГРН исключены сведения о праве собственности ФИО6 на спорную квартиру; в удовлетворении встречных исковых требований отказано.
В кассационной жалобе ФИО6, в лице представителя по доверенности ФИО4, просит отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение и принять новое решение, которым удовлетворить в полном объеме ее исковые требования к ФИО7, действующему в своих интересах и в интересах несовершеннолетней ФИО3, ФИО1, ФИО2 о прекращении права пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета удовлетворить, и отказать в удовлетворении исковых требований ФИО7 к ней о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки.
В обоснование жалобы указывает, что суды при рассмотрении дела нарушили нормы материального и процессуального права, ими дана неверная оценка представленным доказательствам, не выяснены обстоятельства, имеющие существенное значение для рассмотрения дела, выводы судов противоречат фактическим обстоятельствам дела. Ссылается на то, что оспариваемая сделка имеет все признаки действительности. Полагает, что судами не было проведено исследование и не дана правовая оценка регистрационного дела N о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, возбужденного на основании заявления ФИО5, и материалы которого подтверждают достоверность сделки, а также неверно сделан вывод о том, что ею ненадлежащим образом было выполнено обязательство по оплате части договора купли-продажи. Выражает несогласие с проведенными судебными почерковедческими экспертизами, и указывает на то, что судом апелляционной инстанции необоснованно не принята во внимание рецензия специалистов на заключение эксперта по дополнительной судебной почерковедческой экспертизе.
Определением судьи от 31 октября 2022 года кассационная жалоба с делом приняты к производству Четвертого кассационного суда общей юрисдикции.
Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме.
Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и поступившего отзыва, выслушав пояснения явившихся лиц, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.
В силу части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено названным кодексом.
В соответствии с частью 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Судами нижестоящих инстанций установлено, что ФИО5 в порядке наследования по завещанию после смерти ФИО10, умершей 04 апреля 2017 года, приобрела право собственности на квартиру площадью 35, 0 кв.м, кадастровый N, расположенную по адресу: "адрес".
По указанному адресу ФИО5 проживала и была зарегистрирована в период с 23 января 2018 года по 19 мая 2020 года.
31 августа 2018 года по адресу данного жилого помещения поставлены на регистрационный учет сын ФИО5 - ФИО7, и члены его семьи: супруга ФИО1, их дочь ФИО3, 18 февраля 2004 года рождения, а также сын супруги ФИО2, которые в настоящее время занимают указанную квартиру.
06 сентября 2018 года заключен договор купли-продажи недвижимого имущества с использованием заемных средств, по которому ФИО6 за 1 000 000 рублей (общая сумма собственных и заемных денежных средств) прибрела у ФИО5 ранее унаследованное жилое помещение. Оплата квартиры должна была производиться в следующем порядке: сумма в размере 546 974 рубля - выплачена покупателем продавцу до подписания настоящего договора, сумма в размере 453 026 рублей - передается покупателем продавцу не позднее 30 банковских дней с даты государственной регистрации перехода права собственности.
Переход права собственности от продавца к покупателю в ЕГРН зарегистрирован 06 сентября 2018 года.
19 мая 2020 года ФИО5 умерла.
21 августа 2020 года сын наследодателя ФИО7 подал нотариусу заявление о принятии открывшегося со смертью матери наследства, в составе которого указал спорную квартиру. Однако, свидетельство о праве на это имущество, как отчужденное наследодателем при жизни, ему выдано не было.
ФИО6 представила суду оригинал расписки от имени ФИО5 о получении денежных средств по договору купли-продажи в размере 453 026 рублей.
При этом ФИО7 в судебном заседании отрицал подпись ФИО5 на предоставленной истцом расписке.
Для разрешения вопроса о действительности подписи ФИО5 на расписке, при наличии противоречивых пояснений сторон, по данному делу по ходатайству стороны судом первой инстанции была назначена судебная почерковедческая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ООО "Центр Оценки и Экспертизы".
Согласно заключению эксперта N ЦОЭ-19/08/21 от 10 сентября 2021 подпись от ФИО5, расположенная под текстом после обозначения " ФИО5" в расписке от 09 октября 2018 года, выполнена не ФИО5, а иным лицом.
Разрешая спор в пользу ФИО7, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 8, 166-168, 170, 421, 434, 549, 551 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), разъяснениями, изложенными в пунктах 84, 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", и исходил из того, что ФИО11 свою волю на отчуждение квартиры по адресу: "адрес", не выражала, денежных средств за ее продажу от покупателя не получала. Также учел, что ФИО6, со своей стороны, факт исполнения обязательства и оплаты цены приобретенного объекта недвижимости, а равно факт пользования им по назначению, несения расходов по его содержанию, не доказала. Потому, отметив заниженную цену договора, сжатые сроки заключения сделки, а также обращение ФИО6 с иском о прекращении права пользования жилым помещением членами семьи продавца по прошествии трех лет, суд первой инстанции посчитал, что договор купли-продажи 06 сентября 2018 года является мнимой сделкой, совершенной без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. В связи с чем, данный договор признал недействительным (ничтожным), применил последствия недействительности сделки в виде исключения из ЕГРН сведений о праве собственности ФИО6 на это жилое помещение.
При этом, встречные требования ФИО6, к которой право собственности по недействительной сделке не перешло, отклонил, как заявленные лицом, не приобретшим никаких вещных прав на предмет спора.
С такими выводами районного суда согласился суд апелляционной инстанции.
Заключением судебной почерковедческой экспертизы ООО "Центр Оценки и Экспертизы" N от 10 сентября 2021 года и заключением повторной судебной почерковедческой экспертизы ИП ФИО12 N от 16 мая 2022 года достоверно установлено, что подпись в расписке от 09 октября 2018 года, на которую ссылается ФИО6 в подтверждение факта передачи денежных средств покупателю в размере 453 026 рублей, выполнена не ФИО5, а другим лицом.
На основании оценки приведенных выводов судебных экспертиз, подтвердивших отсутствие надлежащих доказательств передачи денежных средств по расписке от 09 октября 2018 года ФИО5, установленных сроков получения ФИО6 средств материнского (семейного) капитала, отсутствия документов, свидетельствующих о передаче ФИО6 продавцу суммы 546 974 рублей, а также того обстоятельства, что квартира, в отношении которой заключался договор, ФИО5 и совместно с ней проживающей семьей ее сына ФИО13 освобождена не была, и покупателю ФИО6, которая в жилое помещение никогда не вселялась и не становилась по этому адресу на регистрационный учет, фактически продавцом при жизни не передавалась, принимая во внимание свидетельские показания ФИО14 и ФИО15, апелляционный суд пришел к выводу об обоснованности отказа в удовлетворении требований ФИО6 и о том, что решением суда совершенная ФИО5 и ФИО6 сделка от 06 сентября 2018 года правомерно признана недействительной (ничтожной) по основанию ее мнимости. Также обоснованно применены последствия недействительности в виде возвращение сторон в первоначальное положение путём исключения из ЕГРН сведения о праве собственности ФИО6 на квартиру по адресу: "адрес".
При этом, руководствуясь положениями статьи 35 Жилищного кодекса РФ, суд апелляционной инстанции отметил, что в виду признания в судебном порядке недействительным договора купли-продажи от 06 сентября 2018 года в соответствии со статьей 167 ГК РФ, он не повлек никаких юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с его недействительностью, и был недействителен с момента его совершения, то ФИО6, к которой в установленном законом порядке право собственности на предмет спора не перешло, также не приобрела право требовать признать ФИО7, ФИО1, ФИО19 и ФИО3 прекратившими право пользования спорной квартирой и снятии их с регистрационного учета.
Кассационная инстанция, изучив материалы дела и доводы жалобы, проверив правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов фактическим обстоятельствам дела, не находит оснований для отмены обжалуемых постановлений и удовлетворения кассационной жалобы.
Выводы судов нижестоящих инстанций соответствуют обстоятельствам дела, являются правильными и мотивированными, нарушений норм материального и процессуального права не допущено.
В силу пункта 1 статьи 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130 ГК РФ).
Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.
В соответствии с пунктом 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.
Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.
Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании той или иной сделки мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение заключить соответствующую сделку с целью создать желаемые правовые последствия и реально исполнить эти намерения.
Для разрешения вопроса о мнимости договора купли-продажи также необходимо установить наличие либо отсутствие правовых последствий, которые в силу статьи 454 ГК РФ влекут действительность такого договора, а именно: факты надлежащей передачи вещи в собственность покупателю, а также уплаты покупателем определенной денежной суммы за эту вещь.
Оценив представленные в материалы дела доказательства с учетом положений статьи 67 ГПК РФ, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерным выводам о том, что стоимость квартиры покупателем не оплачивалась, фактическое исполнение договора от 06 сентября 2018 года ФИО6 и ФИО5 не производилось, сделка осуществлена сторонами для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество, в виду чего, согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ, является ничтожной.
При разрешении спора суд апелляционной инстанции обоснованно руководствовался заключением повторной судебной почерковедческой экспертизы, которому дана оценка согласно положениям статьи 86 ГПК РФ, Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", поскольку указанное заключение выполнено экспертом, имеющим соответствующую квалификацию и на основании предоставленных в достаточном объеме для исследования материалов. Изложенные в нем результаты и выводы являются полными, научно обоснованными. Оснований сомневаться в компетентности эксперта, предупрежденного об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, не установлено.
Доводы кассационной жалобы о том, что суд апелляционной инстанции необоснованно оставил без внимания недостатки повторной судебной экспертизы, описанные в заключении специалиста (рецензии), подлежат отклонению, поскольку они направлены на опровержение принятых судом в качестве надлежащего доказательства и положенных в основу решения результатов повторной экспертизы, и с учетом установленных по делу обстоятельств, не свидетельствуют о существенных нарушениях норм процессуального и материального права.
Заключения экспертов по делу соответствуют требованиям Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса РФ за дачу заведомо ложного заключения, имеют профильное образование по предмету экспертизы, необходимый стаж работы по специальности, в распоряжение экспертов были предоставлены материалы дела и иные необходимые для проведения экспертизы сведения, позволяющие дать обоснованные ответы на все поставленные вопросы. Выводы экспертов научно аргументированы, основаны на результатах проведенных исследований, составлены в полном соответствии с требованиями действующего законодательства, являются ясными, конкретными, обоснованными и понятными.
Доводы жалобы о несогласии с выводами судебных экспертиз не содержат обоснований, объективно указывающих на порочность экспертных документов, и, как следствие, на наличие признаков недопустимости, как полученных с нарушением норм процессуального закона, основаны на иной правовой оценке, и не могут быть признаны состоятельными.
Заключения оценены во взаимосвязи с иными доказательствами, составляющими доказательственную базу в пределах процессуальных полномочий суда, приняты, как допустимые доказательства, при этом не установлено как нарушений закона в порядке получения и оформления доказательств по делу, так и оснований для сомнений относительно компетентности экспертов и сделанных ими выводов.
Доводы жалобы о том, что эксперт, проводивший повторное исследование не прошел переаттестацию со ссылкой на положения Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ", являются несостоятельными и не влекут отмену вступивших в законную силу судебных актов.
Статьей 13 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" установлены профессиональные и квалификационные требования, предъявляемые к эксперту, в частности предусмотрено, что должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях может занимать гражданин Российской Федерации, имеющий высшее профессиональное образование и прошедший последующую подготовку по конкретной экспертной специальности в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Должность эксперта в экспертных подразделениях федерального органа исполнительной власти в области внутренних дел может также занимать гражданин Российской Федерации, имеющий среднее специальное экспертное образование. Определение уровня профессиональной подготовки экспертов и аттестация их на право самостоятельного производства судебной экспертизы осуществляются экспертно-квалификационными комиссиями в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Уровень профессиональной подготовки экспертов подлежит пересмотру указанными комиссиями каждые пять лет.
Между тем, статьей 41 названного Закона определены границы распространения его действия на судебно-экспертную деятельность лиц, не являющихся государственными судебными экспертами, закреплено, что в соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами. На судебно-экспертную деятельность таких лиц распространяется действие статей 2, 4, 6-8, 16 и 17, части 2 статьи 18, статей 24 и 25 настоящего Федерального закона.
Исходя из анализа приведенных выше норм права, положения статьи 13 указанного Закона не распространяются на судебно-экспертную деятельность обладающих специальными знаниями лиц вне государственных судебно-экспертных учреждений, соответственно к экспертам, осуществляющим свою деятельность не в государственном учреждении требований, касающихся прохождения переаттестации каждые пять лет, не предъявляются.
Негосударственный эксперт имеет право пройти добровольную сертификацию, но обязательной она не является. Подтвердить наличие специальных знаний негосударственный эксперт может как документами об образовании и/или повышении квалификации по соответствующей специальности (копии таких документов приложены к заключению эксперта), так и стажем работы по данной специальности.
При этом судебная коллегия не может принять во внимание доводы жалобы о том, что заключение по повторной экспертизе является недопустимым доказательством по делу, поскольку подписка эксперта оформлена с нарушением требований действующего законодательства, в виду разъяснения эксперту его прав и обязанностей неустановленным лицом, поскольку из определения суда апелляционной инстанции следует, что именно суд предупредил эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Несогласие заявителя с оценкой доказательств и с установленными судом обстоятельствами дела, сами по себе не могут служить основанием для пересмотра в кассационном порядке вступивших в силу судебных постановлений, поскольку оценка доказательств и отражение ее результатов в судебных актах является проявлением дискреционных полномочий судов первой и апелляционной инстанции, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти.
Каких-либо иных доводов и обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, а также существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, кассационная жалоба не содержит.
По смыслу пункта 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" кассационный суд общей юрисдикции согласно части 3 статьи 390 ГПК РФ не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.
Поскольку доводы заявителя сводятся к переоценке исследованных судами доказательств, они не могут быть приняты во внимание, так как такая оценка отнесена законом к компетенции судов первой и второй инстанций, тогда как суд кассационной инстанции в силу норм главы 41 ГПК РФ правом переоценки доказательств и установления иных фактических обстоятельств не наделен. Другая точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления нижестоящего суда. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств.
Нарушения либо неправильного применения норм процессуального права, в том числе предусмотренных в части 4 статьи 379.7 ГПК РФ, при рассмотрении дела не установлено.
Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Нахимовского районного суда г. Севастополя от 13 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Севастопольского городского суда от 30 июня 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя ФИО6 по доверенности ФИО4 - без удовлетворения.
Председательствующий А.М. Яковлев
Судьи С.Н. Дурнева
О.Н. Иванова
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.