Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 13 марта 2023 г. по делу N 8Г-26121/2022[88-2760/2023-(88-25587/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Шлопак С.А, судей Сазоновой Н.В, Смирновой О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу АО "Проминком" на решение Московского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ по делу N по иску ФИО1 к Закрытому акционерному обществу "Промышленная инновационная компания" о признании факта несчастного случая на производстве, взыскании утраченного заработка, компенсации морального вреда, заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Шлопак С.А, выслушав объяснения представителя ответчика по доверенности Веселовой А.С, поддержавшей кассационную жалобу, заключение прокурора Генеральной Прокуратуры РФ Мазиной О.Н, полагавшей необоснованными доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ЗАО "Промышленная инновационная компания" (в дальнейшем АО, далее - АО "Проминком"), уточнив исковые требования в порядке статьи 39 гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский процессуальный кодекс), просил признать несчастным случай, связанный с производством, взыскать с ответчика утраченный заработок за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в сумме 19 161 рубль 18 копеек, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей и судебные расходы по оплате услуг представителя 117 500 рублей.

Решением Московского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, исковые требования ФИО1 удовлетворены частично.

Признан факт несчастного случая на производстве, произошедшего с ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ при выполнении трудовых обязанностей в слесарно-механическом цехе N ЗАО "Проминком".

С ЗАО "Проминком" в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказано.

В кассационной жалобе АО "Проминком" просит об отмене постановленных судебных актов, ссылается на неправильное применение судом норм материального и процессуального права.

В судебное заседание суда кассационной инстанции истец и представитель третьего лица не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для пересмотра оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы, а также по материалам гражданского дела не установлено.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 и ЗАО "Проминком" заключили трудовой договор, по условиям которого ФИО1 принят на должность оператора станков с программным управлением, 4 разряда в структурном подразделении Слесарно-механического цеха N (пункт 1.1), дата начала работы ДД.ММ.ГГГГ. Согласно пункту 1.9 трудового договора работнику устанавливается следующий режим рабочего времени: полная рабочая неделя, продолжительностью 40 часов, с двумя выходными днями: суббота, воскресенье; начало работы - 7.45, окончание работы 16.25. перерыв для отдыха и питания - 40 минут (с 11.30 по 12.10), который в рабочее время не включается.

Согласно представленным медицинским документам ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 установлен диагноз: частичная ампутация ногтевой фаланги 2 пальца правой кисти, и он находился на стационарном лечении.

Согласно приказу от ДД.ММ.ГГГГ N-к истцу выплачена материальная помощь в размере 50 000 рублей в связи с болезнью.

Из акта N расследования обстоятельств инцидента в ЗАО "Проминком" от ДД.ММ.ГГГГ следует, что со слов пострадавшего ФИО1 оператора станка с ПУ, ДД.ММ.ГГГГ при работе на станке ПУ, ввиду отсутствия систем безопасности, была получена травма ногтевой фаланги правой кисти руки, о чем он указывает в претензии. В ходе расследования обстоятельств, выяснилось, что очевидцев произошедшего случая не было. Комиссия установила, что станок с ПУ полностью безопасен для работы и до сих пор находится на гарантии у поставщика. Причина нетрудоспособности - выданный больничный лист с ко "адрес", что не характеризует как травму, полученную при производстве, и классифицировала несчастный случай, произошедший ДД.ММ.ГГГГ с ФИО1 как травму не связанную с производством.

В ходе судебного разбирательства истец пояснял, что получил травму на работе, при работе с заготовкой, произошел дефект в металле, он перенастраивал станок. В момент, когда он ходил к другому столу, то металлической болванкой зацепил шторку безопасности станка, перевел его в более быстрый режим, когда начал выгибать материла, вставил болванку, надавил на педаль и пошла не контролируемая реакция, ему отсекло фалангу. После этого плохо себя почувствовал, начал искать аптечку по кабинетам, в кабинете работает один, в момент получения травмы с ним никто не находился. Не сообщил ничего руководству предприятия, так как у него был шок, непосредственно в травмпункт его отвез Шавров, который является начальником, и сказал, что травму надо признать бытовой, чтобы избежать проверок. О том, что травма не бытовая, решилсказать на 5-6 день после заражения, так как не мог ничего делать, лежал в больнице, сейчас что-либо делать не может, поскольку удалили фалангу пальца.

Согласно представленному стороной ответчика графика прихода на работу ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 пришел на работу в 08 часов 37 минут, ушел в 15.47.

Определением Московского районного суда Санкт-Петербурга от ДД.ММ.ГГГГ назначена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно выводам заключения комиссионной судебной медицинской экспертизы N СПб ГКУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" ФИО1 установлена травма правой верхней конечности в виде травматической частичной ампутации/отрыва ногтевой фаланги 2-го пальца с переломом верхне-наружного края бугристости ногтевой фаланги и раной/дефектом мягких тканей ногтевой фаланги.

Подобная травма в виде частичной ампутации/отрыва ногтевой фаланги пальца кисти могла образоваться как от травмирующего воздействия тупого твердого предмета по механизму удара-сдавления или по механизм)" отрыва, так и от воздействия острого предмета, обладающего рубящими свойствами (имеющим острый край и большую массу). Ввиду отсутствия в медицинской документации полноценного (с судебно-медицинской точки зрения) описания морфологических особенностей повреждения при осмотрах истца врачами ДД.ММ.ГГГГ (характера краев, концов и дна раны, состояния кожи по краям раны, наличие или отсутствие надрезов, размозжений мягких тканей, наличие и характер повреждения ногтевой пластины), дать однозначный и категоричный ответ о механизме образования повреждения у ФИО1, высказаться о характеристиках травмирующего предмета, его причинившего, направлении травмирующего воздействия не представляется возможным.

Оценка вида травмы выходит за пределы компетенции судебно-медицинской экспертной комиссии.

Эксперты отмечают, что изложенные в материалах дела и в медицинской документации обстоятельства получения травмы истцом малоинформативны для их судебно-медицинской оценки.

При этом эксперты отмечают, что при осмотрах ФИО1 врачами утром ДД.ММ.ГГГГ у него не было отмечено признаков воспаления мягких тканей вокруг раны/дефекта 2-го пальца (отека, гиперемии, повышения местной температуры), что указывает на её "свежий" характер и дает основание полагать, что давность образования данной травмы (на момент осмотров истца ДД.ММ.ГГГГ) не превышала 12 часов, что соответствует дате травмы ДД.ММ.ГГГГ, указанной в исковом заявлении.

Травма 2-го пальца правой кисти повлекла за собой длительное расстройство здоровья (временное нарушение функции правой кисти /временная нетрудоспособность/ продолжительностью свыше трех недель). Данная травма осложнилась гнойновоспалительным процессом - пандактилитом, что потребовало проведение повторного оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ с резекцией ногтевой фаланги "на уровне метаэпифизов" и формированием культи ногтевой фаланги (по данным протокола оперативного вмешательства в мед.карте N ИБЗ858/2021 СПб ГБУЗ "Городская больница N").

Таким образом, травма 2-го пальца правой кисти, установленная у ФИО1, повлекла за собой длительное расстройство здоровья и вызвала значительную стойкую утрату общей трудоспособности менее, чем на одну треть (в размере 10%), и по этим квалифицирующим признакам расценивается как вред здоровью средней тяжести (в соответствии с п.п. 7.1. 7.2 "Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека", утв. Приказом Минздравсоцразвития РФ N н от ДД.ММ.ГГГГ. п. 97 (а) "Таблицы процентов стойкой утра па общей трудоспособности в результате различных травм, отравлений и других последствий воздействия внешних причин", Приложение к указанным "Медицинским критериям... ").

С учетом характера данной травмы ФИО1 теоретически мог находиться и без оказания медицинской помощи при условии наложения асептической повязки на 2-ой палец (что возможно выполнить и самостоятельно); достоверно сказать о периоде времени, в течение которого возможно находиться без оказания медицинской помощи при этой травме, не представляется возможным.

По данным представленной медицинской документации можно сделать вывод, что медицинская помощь в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ была оказана истцу адекватно и своевременно. В частности, лечебные мероприятия в НПИ СП им. ФИО7 ДД.ММ.ГГГГ при объеме ревизии раны, обработки перекисью водорода, наложение отдельных узловых швов, постановка перчаточного выпускника и наложение асептической повязки) и в СПб ГБУЗ "ГП N" с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (санация раны раствором хлоргексидина и перевязки), были осуществлены ФИО1 в соответствии с общепринятой тактикой лечения подобной травмы, как один из вариантов лечения такой травмы.

Ухудшение состояния здоровья истца в виде развития у него гнойновоспалительного осложнения (пандактилита 2 пальца), приведшего к необходимости ампутации ногтевой фаланги пальца ДД.ММ.ГГГГ, обусловлено характером травмы (частичным отрывом фаланги пальца с дефектом мягких тканей) и индивидуальными особенностями течения травматического процесса, а не оказанием ему медицинской помощи, проведенной своевременно и в полном объеме от предпринятой тактики лечения.

Таким образом, причинно-следственной связи между лечением, проведенным истцу с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и ухудшением его состояния, приведшему к ампутации ногтевой фаланги 2 пальца, не имеется.

Как следует из представленного ответчиком акта о фиксации времени прихода сотрудников ЗАО "Проминком" на работу, ФИО1 пришел в 08 часов 37 минут, из исследовательской части экспертизы следует, что в СПб ГБУЗ "Городская поликлиника N" ФИО1 был осмотрен врачом травматологом ДД.ММ.ГГГГ в 10-12, повторный осмотр ДД.ММ.ГГГГ в 14.50. Также при анализе медицинской карты N из данной поликлиники, экспертами указано, что пациент просил оформить как производственную травму - акт о производственной травме не представлен. Пациенту выдан запрос работодателю о причине травмы. Из выводов экспертизы следует, что травма могла образоваться от воздействия острого предмета, обладающего рубящими свойствами, и поскольку утром ДД.ММ.ГГГГ врачами не было отмечено признаков воспаления мягких тканей вокруг раны дефекта 2-го пальца (отека, гиперемии, повышения температуры), это указывает на ее "свежий" характер, и она могла быть учена в указанную дату.

При этом в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком не представлено доказательств, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 пришел на работу с травмой руки, при этом фиксацию времени ухода с работы в журнале 15.47, поскольку из анализа медицинской документации приведенной в экспертизе следует, что уже в 10- 12 истец был осмотрен травматологом.

По изложенным основаниям, установив, что ФИО1 пришел на работу в 8.37, при отсутствии доказательств наличия у него каких-либо повреждений до того как он приступил к работе, после этого в 10-12 с учетом полученной травмы ему уже была оказана медицинская помощь, с учетом выводов экспертизы, что травма могла быть получена в указанную дату, и при отсутствии доказательств, что в период времени с 8.37 до 10 часов истец выходил с работы, суд первой инстанции пришел к выводу, что травма получена ФИО1 на производстве, непосредственно при исполнении трудовых обязанностей. В этой связи обстоятельства, указанные в акте N расследования обстоятельств инцидента в ЗАО "Проминком" от ДД.ММ.ГГГГ, признаны не соответствующими действительности.

Удовлетворяя заявленные ФИО1 требования о признании факта несчастного случая на производстве, суд первой инстанции, оценив представленные сторонами доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса, в том числе заключение N судебно-медицинской экспертизы, выполненное СПбГБУЗ "БСМЭ", руководствуясь статьями 21, 209, 210, 212, 227, 229.2 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что несчастный случай произошел с истцом при исполнении трудовых обязанностей и на территории работодателя, в связи с чем пришел к выводу о том, что его необходимо квалифицировать как несчастный случай на производстве.

Соглашаясь с данными выводами суда первой инстанции, судебная коллегия резюмировала, что согласно подпункте "б" пункта 3 Положения "Об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях", утвержденного Постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 24.10.2002 N 73, расследованию и квалификации как несчастные случаи, связанные с производством, подлежат травмы, полученные работниками на территории организации, других объектах и площадях, закрепленных за организацией на правах владения либо аренды (далее - территория организации), либо в ином месте работы в течение рабочего времени (включая установленные перерывы), в том числе во время следования на рабочее место (с рабочего места), а также в течение времени, необходимого для приведения в порядок орудий производства, одежды и т.п. перед началом и после окончания работы, либо при выполнении работ за пределами нормальной продолжительности рабочего времени, в выходные и нерабочие праздничные дни.

Аналогичные положения содержатся и в статье 3 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", в которой указано, что несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договор) (контракту) и в иных установленных законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Анализ приведенных правовых норм позволяет сделать вывод о том, что для учета несчастного случая, как произошедшего на производстве, необходимо, чтобы травма была получена работником на территории организации в рабочее время, либо во время следования работника на работ) или с работы, в том числе на транспортном средстве.

При этом, в материалах дела отсутствуют достоверные и надлежащие доказательства того факта, что имевший место несчастный случай произошел с истцом не на территории предприятия ответчика и не в рабочее время, определенное трудовым договором.

Кроме того, из представленной в материалы дела медицинской документации истца также следует, что травмы, полученные истцом, являются следствием выполнения им должностных обязанностей.

Таким образом, из представленных в материалы дела доказательств получения истцом травмы следует, что имели место обстоятельства, указанные в статье 229.2 Трудового кодекса Российской Федерации, на основании которых несчастный случай, произошедший с истцом, мог квалифицироваться как связанный с производством.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции в соответствии с положениями статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации, принял во внимание конкретные обстоятельства причинения производственной травмы ФИО1, степень вины работодателя, пришел к выводу о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в размере "данные изъяты".

Суд первой инстанции не рассмотрел по существу требование истца о взыскании с ответчика судебных расходов на оплату услуг представителя, поскольку в судебном заседании сторона истца просила не разрешать при вынесении решения вопрос о взыскании судебных издержек, связанных с оплатой представителя.

По указанной причине суд апелляционной инстанции указал в своем определении, что оснований для разрешения требования истца в данной части не имеется, в последующем истец не лишен возможности обратиться в суд с заявлением о возмещении судебных расходов.

Указанные выводы суда первой и апелляционной инстанции основаны на всестороннем и полном исследовании представленных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и требованиям материального закона, регулирующим спорные отношения сторон.

Разрешая заявленные требования, суд апелляционной инстанции правильно определилхарактер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, а представленные сторонами доказательства оценил по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса.

Все доводы и доказательства, приводимые сторонами в обоснование своей позиции по делу, оценены судом двух инстанций, обжалуемые судебные акты в соответствии с требованиями части 4 статьи 198, пунктов 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса содержат ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение.

Несогласие заявителя с результатами оценки доказательств, произведенной судом, не подпадает под приведенный в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке. Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу решения и апелляционного определения, либо отвергнутых судами первой и апелляционной инстанции, включая те из них, на которые заявитель ссылается в кассационной жалобе.

Судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции.

Доводы кассационной жалобы не содержат правовых оснований для отмены обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, по существу направлены на переоценку установленных судом обстоятельств.

Позиция ответчика, согласно которой судом первой инстанции неверно применены положения статей 39, 222 Гражданского процессуального кодекса, не было прекращено производство по делу в части требований о возмещении судебных расходов, а оснований для оставления требований без рассмотрения не имелось, является несостоятельной, поскольку истец не заявлял об отказе от иска в указанной части, соответствующего определения судом не принималось.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Поскольку нарушений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса, предусматривающей основания для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции, судами первой и апелляционной инстанций допущено не было, то оснований для удовлетворения кассационной жалобы заявителя не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Московского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения, кассационную жалобу АО "Проминком" - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи