Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 02 марта 2023 г. по делу N 8Г-35986/2022[88-2344/2023-(88-35753/2022)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Изоткиной И.В, судей Козлова А.М, Петровой Н.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде двухсторонней реституции, компенсации морального вреда

по кассационным жалобам ФИО1, ФИО2 на решение Одинцовского городского суда Московской области от 28 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 5 сентября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Козлова А.М, объяснения ФИО1 поддержавшей доводы своей жалобы и возражавшей относительно доводов жалобы ФИО2, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд к ФИО2, уточнив требования, просила признать недействительным договор купли-продажи доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", заключенный 23 декабря 2020 г. между сторонами, применить последствия недействительности данной сделки путем двусторонней реституции, взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда в размере "данные изъяты" руб, ссылаясь на заключение данного договора в отсутствие согласия другого сособственника жилого помещения, неспособность понимать значение своих действий и руководить ими в момент заключения сделки, а также на то, что полагала, что заключает договор займа под залог квартиры.

Решением Одинцовского городского суда Московской области от 28 марта 2022 г. исковые требования удовлетворены частично.

Сделка купли-продажи доли в праве долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", заключенная ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ФИО2 признана недействительной.

Применены последствия недействительности сделки путем двусторонней реституции, стороны восстановлены в то же самое положение, существовавшее на момент заключения сделки.

На ФИО1 возложена обязанность возвратить денежные средства в размере "данные изъяты" руб.

На ФИО2 возложена обязанность принять от ФИО1 денежные средства в размере "данные изъяты" руб.

Восстановлена в ЕГРН запись о праве собственности за ФИО1 на 1/2 долю в праве на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 5 сентября 2022 г. решение суда отменено в части возложения на ФИО1 обязанности возвратить денежные средства и возложения на ФИО2 обязанности их принять.

Из мотивировочной части решения исключен вывод суда о том, что одним из оснований признания недействительным договора купли-продажи доли в праве общей собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", от ДД.ММ.ГГГГ является отсутствие согласия на заключение данной сделки другого сособственника жилого помещения - ФИО10

В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационных жалобах ФИО1 и ФИО2 ставят вопрос об отмене обжалуемых судебных постановлений как незаконных.

При рассмотрении дела судебная коллегия руководствуется частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), согласно которой кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены при рассмотрении настоящего дела.

Как установлено судом и следует из материалов дела, квартира, расположенная по адресу: "адрес", принадлежала на праве общей долевой собственности ФИО1 и ФИО10 (по 1/2 доли каждому).

ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ФИО2 был заключен предварительный договор купли-продажи 1/2 доли указанной квартиры, согласно которому цена квартиры была определена сторонами в размере "данные изъяты" руб, срок подписания основного договора установлен до ДД.ММ.ГГГГ, сумма задатка "данные изъяты" руб.

ДД.ММ.ГГГГ нотариус г. Москвы ФИО6, по просьбе ФИО2, действующего по доверенности от имени ФИО1, направил ФИО10 извещение о намерении продать свою долю постороннему лицу, которое не было получено ФИО10

ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ФИО7 заключен договор купли-продажи 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", стоимостью "данные изъяты" руб.

Согласно выписке из ЕГРН на отчуждаемую долю квартиры имеются ограничения (вид - ипотека, дата регистрации ДД.ММ.ГГГГ, сроком на 12 месяцев, залогодержатель - ФИО11).

ФИО11 был согласен на продажу ФИО1 указанной доли квартиры.

С 2015 года в отношении ФИО1, имеющей заболевание - "Шизофрения параноидальная", в ходе производства по уголовным делам проводились стационарные психиатрические экспертизы, по результатам которых эксперты приходили к выводу, что в момент совершения инкриминируемых деяний она была лишена возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий. В связи с данными заключениями в отношении неё применялись принудительные меры медицинского характера.

В период с 25 февраля по ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 неоднократно обращалась на прием к психиатру, который диагностировал у неё заболевание - "Шизофрения".

В ходе судебного разбирательства ФИО1 заявила, что не понимала, что продает квартиру и думала, что берет денежный заём, содержание документов при подписании не читала. Денежные средства в размере "данные изъяты" руб. она не получала, а получила только в размере "данные изъяты" руб. Считает сделку недействительной, так как денежные средства от ФИО2 в указанном в договоре размере она не получала, при этом рыночная стоимость спорной доли в квартире составляет "данные изъяты" руб.

По делу по ходатайству истца и ее представителя судом была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой было поручено комиссии экспертов отделения Центра социальной и судебной психиатрии ГБУЗ Московской области "Центральная клиническая психиатрическая больница".

13 января 2021 г. из ГБУЗ Московской области "Центральная клиническая психиатрическая больница" было получено сообщение о невозможности дать заключение, ввиду неявки истца в экспертное учреждение.

Определением Одинцовского городского суда Московской области от 6 декабря 2021 г, по делу назначена повторная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в то же экспертное учреждение с постановкой перед экспертами тех же вопросов, поскольку судом установлены уважительные причины неявки истца ввиду заболевания "Covid-19", подтвержденного медицинскими документами.

Согласно выводам повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы ГБУЗ Московской области "Центральная клиническая психиатрическая больница" ФИО1 страдает психическим заболеванием "Шизофрения параноидная. F20.0", является инвалидом 3 группы. Однако, в связи с неясностью клинической картины, решить диагностические и экспертные вопросы в отношении ФИО1 в амбулаторных условиях не представляется возможным, ФИО1 рекомендуется проведение стационарной судебно-психиатрической экспертизы, от проведения которой истец отказалась.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 166, 167, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая наличие у истца психического расстройства, исходил из того, что истец, нуждающаяся в небольшой сумме денег, действиями ответчика была введена в заблуждение относительно природы сделки, а также из отсутствия согласия второго сособственника квартиры ФИО10 на совершение указанной сделки.

Также судом принято во внимание, что спорная квартира является единственным жилым помещением истца-инвалида и ее сына, при совершении сделки ответчик не проявил должную осмотрительность.

Разрешая вопрос о применении последствий недействительности данной сделки, суд пришел к выводу о недоказанности факта передачи истцу ответчиком за 1/2 долю квартиры денежных средств в размере "данные изъяты" руб, при этом учел отсутствие возражений истца по выплате ответчику "данные изъяты" руб. в случае заключения мирового соглашения.

Суд апелляционной инстанции, не согласившись с выводами суда об отсутствии согласия второго сособственника на совершение сделки как одного из основания признания данной сделки недействительной, о возложении на истца обязанности по возврату денежных средств в размере "данные изъяты" руб. и возложении на ответчика обязанности по их принятию, отменил решение суда в части возложения указанных обязанностей и исключил из мотивировочной части решения суда вывод о том, что одним из оснований признания недействительным договора купли-продажи доли в праве общей собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", от ДД.ММ.ГГГГ является отсутствие согласия на заключение данной сделки другого сособственника жилого помещения - ФИО10

При этом областной суд, руководствуясь статьями 250, 454, 812 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу, что надлежащим способом защиты прав ФИО2 является обращение с иском к ФИО1 о возврате исполненного по недействительной сделке (пункт 1 статьи 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также учел, что ФИО1, заявляя об отсутствии согласия второго сособственника на отчуждение вышеуказанной квартиры, не была наделена полномочиями по представительству ФИО10, который не заявлял в установленном законом порядке о нарушении его прав договором купли-продажи доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия находит, что при рассмотрении данного дела допущено нарушение норм материального и процессуального права.

В качестве основания иска ФИО1 ссылалась на то, что в момент совершения оспариваемой сделки она находилась в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, поскольку у неё имеется психическое заболевание "Шизофрения параноидная. F20.0".

Вместе с тем в ходе судебного разбирательства истец также указывала на заблуждение относительно природы сделки.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования истца, исходил из положений статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Кроме того, суд при применении последствий недействительности сделки учел позицию Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в определении от 27 июля 2021 г. по делу N 55-КГ21-4-К8, указав на то, что в случае признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному статьёй 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, то пункт договора, согласно которому расчет между сторонами произведен в полном объеме, является недействительным и не может служить подтверждением передачи денежных средств.

При разрешении требований о признании сделки недействительной в соответствии с положениями пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридически значимыми обстоятельствами являются наличие или отсутствие психического расстройства у истца в момент заключения договора купли-продажи, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений её интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с частью 1 статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Установление факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени, определения наличия либо отсутствия нарушения интеллектуального и (или) волевого уровня в момент заключения сделки требует именно специальных познаний.

Частью 2 статьи 87 ГПК РФ предусмотрено, что в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

Между тем, суд апелляционной инстанции при наличии заключения экспертов ГБУЗ Московской области "Центральная клиническая психиатрическая больница" о невозможности ответить на поставленные судом вопросы в амбулаторных условиях, не принял мер к назначению повторной экспертизы в ином экспертном учреждении, не разъяснил истцу последствия отказа от проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы с учетом оснований заявленных исковых требований и средств доказывания их обоснованности.

При этом обжалуемые судебные акты не содержат выводов судов относительно того, находилась ли в момент совершения оспариваемой сделки ФИО1 в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими.

Суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, признавая сделку недействительной, сослался на наличие у ФИО1 заблуждения относительно природы сделки, фактически пришел к взаимоисключающим выводам, поскольку лицо, не способное понимать значение своих действий или руководить ими, не может быть введено в заблуждение ввиду наличия у него интеллектуального и (или) волевого порока.

В соответствии с пунктом 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

По смыслу приведенной правовой нормы заблуждение относительно условий сделки, ее природы должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. Сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела ввиду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

В силу подпункта 3 пункта 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки.

При этом признание сделки недействительной на основании статьи 177 или статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации влечет разные правовые последствия относительно доказывания полученного сторонами по сделке.

Суд первой инстанции при рассмотрении настоящего гражданского дела обязан был исследовать по существу все фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора в пределах предмета и оснований иска Збожинской В.Е, с учетом возражений ответчика, и не вправе был ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, приведенной в судебном решении. Иное не отвечало бы задачам гражданского судопроизводства, установленным статьей 2 ГПК РФ, и приводило бы к невозможности осуществления права на судебную защиту, гарантированного частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации.

При определении оснований настоящего иска и обстоятельств, имеющих значение для дела и подлежащих доказыванию сторонами (часть 2 статьи 56 ГПК РФ) суду надлежало учесть правовую позицию о предмете и основаниях иска, изложенную в пунктах 5, 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" согласно которой под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи и лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учетом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению. При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться суду при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела. Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Разрешая требования истца о признании недействительным договора купли-продажи доли квартиры от 23 декабря 2020 г, заключенного с ФИО2, суду надлежало проверить наличие или отсутствие всех двух фактических оснований недействительности этих сделок, указанных в иске: 1) совершения сделок истцом, которая будучи дееспособной, находилась в момент их совершения в таком состоянии, когда она была не способна понимать значение своих действий и руководить ими (статья 177 Гражданского кодекса Российской Федерации); 2) совершения данных сделок истцом под влиянием заблуждения имеющего существенное значение, относительно природы сделок (статья 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом, суду необходимо было исходить из того, что статьи 177, 178 Гражданского кодекса Российской Федерации регулируют самостоятельные основания недействительности сделок в связи с различными проявлениями пороков воли граждан при их совершении, которые не могут иметь место одновременно.

В этой связи, суду необходимо было установить, было ли направлено действительное волеизъявление ФИО1 на совершение указанной сделки с учетом особенностей ее психолого-психиатрического состояния в период заключения договора купли-продажи, вызванного наличием у нее заболевания - "Шизофриния параноидальная".

С учетом доводов истца, возражений ответчика суду также необходимо было проверить, соответствовали ли действия ответчика, направленные на приобретение спорной квартиры, обычным условиям гражданского оборота и требованию добросовестности поведения участников гражданских правоотношений, установленному пунктом 3 статьи 1, пунктом 5 статьи 10 ГК РФ Гражданского кодекса Российской Федерации.

В ходе судебного заседания ФИО1 давала объяснения, из которых следует, что у нее не было необходимости продавать принадлежащую ей долю квартиры, где она постоянно проживает до настоящего времени, а также категорически отрицала факт получения денежных средств за квартиру от ФИО2 в размере, указанном в договоре купли-продажи, ссылаясь на то, что ей предоставлен ответчиком заем в размере "данные изъяты" руб, и также на то, что договор удостоверен не нотариусом.

Из объяснений ответчика ФИО8 следует, что ответчик спорную квартиру до ее покупки не осматривал, деньги за долю квартиры он передал по расписке ФИО1, с которой заключил договор купли-продажи.

При таких противоречиях в объяснениях сторон относительно обстоятельств заключения и исполнения оспариваемого договора купли-продажи, судом не были установлены обстоятельства, предшествующие совершению оспариваемых сделок, из которых можно было бы сделать вывод о том, что ФИО1, являвшаяся инвалидом третьей группы, имевшая психическое заболевание, самостоятельно приняла осознанное решение о продаже доли квартиры, в которой она постоянно проживала и выезжать из которой не собиралась, а также о причинах, по которым она не предпринимала действий по поиску иных покупателей на данную долю квартиры для ее продажи по рыночной стоимости, которая по её мнению составляет "данные изъяты" руб, кроме ФИО2, и на какие цели собиралась потратить денежные средства, полученные от продажи доли квартиры.

При этом, в целях проверки доводов истца о том, что на момент заключения договора купли-продажи она действовала под влиянием заблуждения, суду также необходимо было выяснить, имелись ли у ФИО1 в декабре 2020 г. в силу ее состояния здоровья какие-либо нарушения в эмоционально-волевой сфере, например, в виде ограниченности интеллектуально-волевых усилий, снижения способности к саморегуляции своего поведения, снижения прогностических способностей, пассивности, зависимости, подчиняемости, внушаемости, несамостоятельности, социальной дезадаптации, которые могли бы позволить ввести ее в заблуждение относительно природы сделки, и позволили ли бы ей подтвердить у нотариуса свою волю на заключение договора купли-продажи.

Остались без проверки доводы истца о том, что договор купли-продажи не был удостоверен нотариусом.

Принимая решение по делу по имеющимся доказательствам, суд не учел, что указанные юридически значимые обстоятельства, с которыми ФИО1 связывала порок своей воли при заключении оспариваемой сделки, могли быть подтверждены либо опровергнуты заключением судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в соответствии со статьей 79 ГПК РФ, однако соответствующая судебная экспертиза по делу не была назначена.

Признавая сделку недействительной в связи с наличием заблуждения ФИО1, относительно ее природы суд апелляционной инстанции не привел доказательств, на основании которых он пришел к данному выводу.

Согласно части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 ГПК РФ предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Таким образом, суду в ходе судебного разбирательства необходимо было предложить предоставить стороне истца доказательства, подтверждающие факт недействительности сделки.

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, 329 ГПК РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Эти требования процессуального закона, как усматривается из текстов судебных постановлений, судами ФИО3 и апелляционной инстанций при разрешении спора выполнены не были. Также ими не учтено, что при рассмотрении дела суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства с учетом доводов и возражений сторон спора и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы. Иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное в части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным.

В соответствии с пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены.

К требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке в силу подпункта 1 статьи 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежат применению правила, предусмотренные главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации ("Обязательства вследствие неосновательного обогащения"), если иное не установлено Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений.

Лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, требования о приведении сторон недействительной сделки в первоначальное положение подлежат рассмотрению с учетом приведенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, приведя указанные нормы материального права, не разрешилмежду ФИО1 и ФИО2 спор о реституции сторон, о чем было заявлено истцом при обращении с настоящим иском.

Ввиду изложенного решение Одинцовского городского суда Московской области от 28 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 5 сентября 2022 г. нельзя признать законными. Они приняты с нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшим на исход дела, без устранения которого невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителей кассационной жалобы, в связи с чем, подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Одинцовского городского суда Московской области от 28 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 5 сентября 2022 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи