Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 13 апреля 2023 г. по делу N 8Г-4136/2023[88-11224/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Самойловой Е.В.

судей Дагуф С.Е. и Парамоновой Т.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к администрации Останинского сельского поселения Ленинского района Республики Крым, ФИО5, ФИО6, третье лицо - Министерство имущественных и земельных отношений Республики Крым, об установлении факта, имеющего юридическое значение, исключении имущества из состава наследства, признании нрава собственности в порядке наследования но закону;

по встречному иску ФИО5, ФИО6 к ФИО1, администрации Останинского сельского поселения Ленинского района Республики Крым, об установлении факта, имеющего юридическое значение, признании права собственности в порядке наследования по закону

по кассационной жалобе представителя ФИО5 и ФИО6 - ФИО2 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 26 октября 2022 года.

Заслушав доклад судьи Четвертого кассационного суда общей юрисдикции Самойловой Е.В, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к администрации Останинского сельского поселения Ленинского района Республики Крым, уточнив который в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просила установить факт проживания ФИО3 не менее пяти лет одной семьей с ФИО9 до момента его смерти; исключить из состава наследственного имущества после смерти ФИО9 1/2 долю жилого дома и приусадебного земельного участка, признав за ФИО1 право собственности на спорные жилой дом и приусадебный земельный участок, в том числе, на 1/2 долю в порядке наследования по закону после смерти ФИО3, которая приняла, но не оформила наследство после смерти ФИО9, и на 1/2 долю в порядке наследования по закону после смерти ФИО3; признать право собственности в порядке наследования после смерти ФИО19 3.П, которая приняла, но не оформила наследство после смерти ФИО9, на земельный участок площадью 45208 кв.м, а также после смерти ФИО19 3.П. - на принадлежащий ей земельный участок площадью 47003 кв.м.

Определением Ленинского районного суда Республики Крым от 13 октября 2021 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечено Министерство имущественных и земельных отношений Республики Крым.

Определением суда первой инстанции от 21 марта 2022 года к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ФИО6 и ФИО9

В обоснование исковых требований ФИО1 ссылалась на то, что после смерти отца ФИО5, умершего 30 декабря 1998 года, она является наследником первой очереди по праву представления к спорному имуществу после смерти деда ФИО9, умершего 16 марта 2005 года, и бабки ФИО3, умершей 4 декабря 2014 года.

В период брака ФИО9 и ФИО3 приобретен жилой дом, который является общей совместной собственностью супругов, в связи с чем, 1/2 доля жилого дома и приусадебного земельного участка, по мнению истца, подлежат исключению из наследственной массы после смерти ФИО9

При жизни наследодателю ФИО9 принадлежали спорный жилой дом площадью 40 кв.м с кадастровым номером N на основании сведений похозяйственных книг с 1971 года, приусадебный земельный участок площадью 2.300 кв.м с кадастровым номером N на основании решения исполнительного комитета Останинского сельского совета Ленинского района АРК N 80 от 8 октября 1997 года, земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 45208 кв.м с кадастровым номером N на основании распоряжения Ленинской РГА N 733 от 5 августа 2003 года и государственного акта серии КМ N 148520, выданного 8 октября 2003 года, а Потемкиной З.П. принадлежал земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 47003 кв.м на основании распоряжения Ленинской РГА N 733 от 5 августа 2003 года и государственного акта серии КМ N148521, выданного 8 октября 2003 года.

ФИО3 приняла наследство после смерти ФИО9, так как проживала и была зарегистрирована совместно с бывшим супругом ФИО9, они вели общее хозяйство до момента его смерти более пяти лет.

С учетом изложенного, истец просила суд установить факт, имеющий юридическое значение, и признать за ней право на указанные объекты недвижимого имущества в порядке наследования.

Ответчики ФИО5 и ФИО6 обратились в суд со встречным иском к ФИО1, уточнив который в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просили применить срок исковой давности по требованиям о выделении супружеской доли и исключении 1/2 доли жилого дома и приусадебного земельного участка из наследственной массы после смерти ФИО10; установить факты, имеющие юридическое значение, а именно факт того, что их отец ФИО20, умерший 18 марта 2016 года, проживал совместно с отцом ФИО23, умершим 16 марта 2005 года, а также факт того, что ФИО22 фактически принял наследство после смерти ФИО21, умершей 4 декабря 2014 года; признать за истцами (ответчиками по первоначальному иску) в равных долях, по 1/2 доле за каждым, право собственности в порядке наследования по закону после смерти ФИО11, который принял наследство, но не оформил наследственных прав после смерти отца ФИО9, на спорные жилой дом и приусадебный земельный участок, а также на земельный участок площадью 45208 кв.м; признать право собственности в равных долях, по 1/4 доле за каждым, в порядке наследования по закону после смерти ФИО11, который фактически принял наследство, но не оформил наследственных прав, после смерти матери ФИО3, на земельный участок площадью 47003 кв.м, расположенный на территории Останинского сельского совета Ленинского района АР Крым.

В обоснование встречных исковых требований ФИО5 и ФИО6 указывали на то, что их дедушка ФИО9, умерший 16 марта 2005 года, а также бабка ФИО19 3.П, умершая 4 декабря 2014 года, с 6 ноября 1963 года находились в браке, который расторгнут 9 апреля 1991 года на основании решения Ленинского районного народного суда Крымской области от 5 декабря 1984 года.

ФИО5 и ФИО6 являются наследниками первой очереди к имуществу отца ФИО11, умершего 18 марта 2016 года, который, в свою очередь, является сыном ФИО9 и ФИО19 3.П, принявшего наследство после смерти родителей совместным проживанием с наследодателем ФИО9, а также путем совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства после смерти ФИО19 3.П.

Решением Ленинского районного суда Республики Крым от 2 августа 2022 года исковые требования ФИО1 удовлетворены частично.

За ФИО1 признано право собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 47003 кв.м, расположенный по адресу: "адрес", в порядке наследования по закону после смерти ФИО24 умершей 4 декабря 2014 года, которой данный земельный участок принадлежал на основании государственного акта серии КМ N 148521, выданного 8 октября 2003 года согласно распоряжению Ленинской РГА N 733 от 5 августа 2003 года.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1 отказано.

Встречные исковые требования ФИО5 и ФИО6 удовлетворены частично.

За ФИО5 и ФИО6 признано право собственности в равных долях, по 1/2 доле за каждым, на жилой дом площадью 40 кв.м с кадастровым номером N, расположенный по адресу: "адрес", на земельный участок площадью 2300 кв.м с кадастровым номером N, расположенный по адресу: "адрес", а также на земельный участок площадью 45208 кв.м с кадастровым номером N, расположенный по адресу: "адрес", в порядке наследования по закону после смерти ФИО11, умершего ДД.ММ.ГГГГ, который принял наследство, но не оформил наследственных прав, после смерти ФИО9, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

В удовлетворении остальной части встречных исковых требований ФИО5 и ФИО6, отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ решение Ленинского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ, в части отказа ФИО1 в удовлетворении исковых требований о признании за ней права собственности на наследственное имущество и удовлетворения встречных исковых требований ФИО5, ФИО6, отменено, принято в указанной части новое решение, которым иск ФИО1 о признании права собственности на недвижимое имущество в порядке наследования по закону, удовлетворен.

За ФИО1 признано право собственности на жилой дом площадью 40 кв.м с кадастровым номером N земельный участок площадью 2300 кв.м с кадастровым номером N, расположенные но адресу: "адрес"; на земельный участок площадью 45208 кв.м с кадастровым номером N, расположенный по адресу: "адрес", Останинский сельский совет, в порядке наследования по закону после смерти ФИО9, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1, а также в удовлетворении встречных исковых требований ФИО5 и ФИО6, отказано.

В кассационной жалобе представитель ФИО5 и ФИО6 - ФИО2 просит отменить апелляционное определение в связи с его незаконностью и необоснованностью, и принять по делу новое решение.

В обоснование доводов жалобы представитель ответчиков (истцов по встречному иску) указывает на нарушение судом второй инстанции норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела.

Возражения на кассационную жалобу не поступили.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание при рассмотрении дела судом кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела с учетом положений статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации извещены надлежащим образом путем направления судебной корреспонденции посредством Почты России.

Информация о рассмотрении кассационной жалобы в соответствии с положениями Федерального закона от 22 декабря 2008 года N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" размещена на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в сети Интернет по адресу: 4kas.sudrf.ru.

В соответствии с положениями части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

В ходе производства по делу в суде кассационной инстанции, представителем ответчиков (истцов по встречному иску) ФИО2 заявлено ходатайство об участии в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи.

Согласно части 3 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в судебном заседании кассационного суда общей юрисдикции принимают участие лица, подавшие кассационные жалобу, представление, и другие лица, участвующие в деле, их представители. Указанные лица могут допускаться к участию в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи в порядке, установленном статьей 155.1 названного Кодекса.

В соответствии с частью 1 статьи 155.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при наличии в судах технической возможности осуществления видеоконференц-связи лица, участвующие в деле, их представители, а также свидетели, эксперты, специалисты, переводчики могут участвовать в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи при условии заявления ими ходатайства об этом или по инициативе суда. Об участии указанных лиц в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи суд выносит определение.

Определением суда кассационной инстанции от 7 апреля 2023 года в удовлетворении заявленного представителем ФИО5 и ФИО6 ходатайства отказано, поскольку из материалов дела не усматривается наличие объективных причин, по которым представитель ответчиков (истцов по встречному иску) не может присутствовать лично в судебном заседании, при том, что удаленность от места проведения судебного заседания в суде кассационной инстанции, не является безусловным основанием для организации его участия в деле путем использования видеоконференц-связи.

Отказывая в удовлетворении заявленного ходатайства, суд также учел его незаблаговременную подачу и отсутствие в связи с этим технической возможности организовать видеоконференц-связь в ограниченный срок, известить участников судебного разбирательства о проведении видеоконференц-связи. При этом, ФИО5, ФИО6 и их представитель уведомлены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела судом кассационной инстанции.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены судебного акта суда апелляционной инстанции в кассационном порядке.

В силу части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие основания для отмены судебного постановления суда апелляционной инстанции в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы, по мнению суда кассационной инстанции, отсутствуют.

Судами установлено и из материалов дела следует, что ФИО9, 3 марта 1939 года рождения, умерший 16 марта 2005 года, и ФИО3, 13 февраля 1943 года рождения, умершая 4 декабря 2014 года, с 6 ноября 1963 года состояли в браке, который расторгнут 9 апреля 1991 года на основании решения Ленинского районного народного суда Крымской области от 5 декабря 1984 года.

ФИО9 и ФИО19 3.П. были зарегистрированы и фактически проживали по адресу: "адрес", являлись родителями ФИО5, 25 мая 1967 года рождения, умершего 30 декабря 1998 года, дочерью которого является истец ФИО18 (ФИО19) К.П, 6 января 1993 года рождения, а также являлись родителями ФИО11, 19 августа 1965 года рождения, умершего 18 марта 2016 года, детьми которого являются ответчики ФИО5, 16 февраля 1988 года рождения, и ФИО6, 27 февраля 1989 года рождения.

По сведениям похозяйственных книг, с 1971 года ФИО9 являлся собственником жилого дома площадью 40 кв.м, 1967 года постройки, расположенного по адресу: "адрес".

Согласно статье 3 Закона Украины от 1 июля 2004 года N 1952-1V "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и их обременений", право собственности и другие вещные права на недвижимое имущество, приобретенные согласно действующим нормативно-правовым актам до вступления в силу настоящего Закона, признаются государством.

Право собственности на построенное до вступления в силу Закона Украины "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и их обременений" недвижимое имущество приобретается в порядке, который существовал на момент его сооружения, а не возникает в связи с осуществлением государственной регистрации права собственности на него в порядке, предусмотренном настоящим законом, которая является лишь официальным признанием государством такого прав, а не основанием его возникновения.

В соответствии с пунктом I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1948 года "О праве граждан на покупку и строительство индивидуальных жилых домов" каждый гражданин и каждая гражданка имели право построить для себя на праве личной собственности жилой дом на один или два этажа с числом комнат от одной до пяти как в городе гак и за городом. При этом на построенные дома у застройщика возникало право собственности в силу факта его создания.

В последующем к компетенции исполкомов местных советов стали относиться вопросы учета этих зданий и внесения записей о праве собственности на дома за гражданами в похозяйственные книги местных советов.

Каждый сельский совет вел похозяйственные книги. В заглавной части лицевого счета записывались фамилия, имя, отчество главы семьи, на которого открыт лицевой счет, он и был собственником дома. Иного способа регистрации собственности в сельской местности предусмотрено не было, за исключением договоров дарения, мены, купли-продажи, пожизненного содержания, наследования. С введением в действие Закона Украины "О собственности" 1991 года и ГК Украины 2003 года, какого-либо иного порядка регистрации домовладений, построенных до 15 апреля 1991 года в сельской местности, необходимости их перерегистрации предусмотрено не было, самовольными постройками они также не являются, поскольку строились и регистрировались в соответствии с действовавшим на тот момент законодательством.

Из содержания пункта 20 Инструкции о порядке регистрации домов и домовладений в городах и поселках городского типа Украинской ССР, утвержденной заместителем министра коммунального хозяйства Украинской ССР 31 января 1966 года, пункта 62 Инструкции о порядке совершения нотариальных действий государственными нотариальными конторами Украинской ССР, утвержденной приказом Министра юстиции Украинской ССР от 31 октября 1975 года N 45/5, следует, что принадлежность жилого дома гражданину могла подтверждаться, в частности, справками, выданными на основании данных похозяйственной книги.

Таким образом, записи в нехозяйственных книгах признавались в качестве актов органов власти (публичных актов), подтверждающие право частной собственности.

Действующее на время приобретения спорного жилого дома законодательство - КоБС Украины регулировало вопросы совместной собственности супругов и их раздельного имущества.

В силу статьи 22 КоБС Украины презюмируется, что имущество, приобретенное супругами во время брака, является их совместным и каждый из супругов имеет равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом.

Принимая во внимание, что в момент возникновения права на спорный жилой дом, действующее законодательство устанавливало презумпцию возникновения режима общей совместной собственности на любое приобретенное в браке имущество, суд первой инстанции, с которым согласилась судебная коллегия, пришел к выводу о распространении на спорный жилой дом режима общей совместной собственности супругов, и, руководствуясь принципом равенства долей, определилравные доли супругов в нем.

Принимая решение об отказе в удовлетворении требований об исключении из состава наследственного имущества после смерти ФИО9 1/2 доли жилого дома, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок исковой давности для данных требований начал исчисляться с даты регистрации расторжения брака - с 9 апреля 1991 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым, проверяя законность и обоснованность судебного акта суда первой инстанции, с приведенным выводом суда не согласилась и указала, что в силу части 3 статьи 29 КоБС УССР к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности.

По смыслу указанной нормы, ее применение возможно только в рамках рассмотрения исковых требований, о разделе совместно нажитого имущества супругов и не допускает произвольного ее применения в иных правоотношениях бывших супругов.

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как усматривается из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции, ФИО19 3.П. была зарегистрирована и проживала в спорном жилом доме до момента своей смерти, наступившей 4 декабря 2014 года, фактически жилой дом был добровольно разделен супругами после расторжения брака, каждый проживал в своей половине. ФИО9 при жизни не препятствовал проживанию ФИО19 3.П. в доме, после смерти ФИО9, ФИО19 3.П. продолжала проживать по указанному выше адресу.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, которые следуют из данных похозяйственного учета Останинского сельского совета, показания свидетелей ФИО12, ФИО13, допрошенных судом первой инстанции, учитывая фактические обстоятельства дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что срок исковой давности к вышеуказанным правоотношениям судом первой инстанции применен необоснованно.

Также судом апелляционной инстанции установлено, что на основании решения исполнительного комитета Останинского сельского совета Ленинского района АРК N 80 от 8 октября 1997 года "О приватизации земельных участков в частную собственность", ФИО9 в порядке приватизации предоставлен в собственность приусадебный земельный участок площадью 2300 кв.м в "адрес". Позднее, на основании решения Останинского сельского совета Ленинского района АРК от 24 ноября 2004 года, утверждена техническая документация и данный земельный участок передан в собственность ФИО9

Решение исполнительного комитета Останинского сельского совета Ленинского района АРК, по мнению суда, является основанием для вывода о возникновении у ФИО9 права собственности на земельный участок.

Компетенция местных советов по регулированию земельных отношений на подчиненной территории была исключительной и реализовалась через нормы Земельного кодекса ФИО4 (здесь и далее в редакции от 22 июня 1993 года), действующего на момент принятия вышеуказанных решений.

Частью 1 статьи 12 Земельного кодекса Украины было предусмотрено, что к полномочиям сельских, поселковых, городских советов в области земельных отношений на территории сел, поселков, городов, в частности, относилось распоряжение землями территориальных общин, передача земельных участков коммунальной собственности в собственность граждан, и юридических лиц в соответствии с данным Кодексом.

Согласно статье 17 Земельного кодекса Украины передача земельных участков в частную собственность проводится советами народных депутатов по месту расположения земельного участка.

В соответствии с частью 1 статьи 10 Закона Украины от 21 мая 1997 года N 280/97-ВР "О местном самоуправлении в Украине" сельские, поселковые, городские советы являются органами местного самоуправления, которые представляют соответствующие территориальные общины и осуществляют от их имени и в их интересах функции и полномочия местного самоуправления, определенные Конституцией Украины и другими законами.

В силу пункта 34 части 1 статьи 26 Закона Украины от 21 мая 1997 года N 280/97-ВР "О местном самоуправлении в Украине" к исключительной компетенции сельских, поселковых, юродских советов относилось, в том числе, - решение вопросов регулирования земельных отношений.

Правосубъектность публичных органов в целом строится на основе прав и функций в области управления землей того государственного или местного образования, который от имени этого образования участвует в правовых отношениях. Правосубъектность органов государственной власти и органов местного самоуправления подразделяется на полномочия по распоряжению земельными участками (предоставление земельных участков, участие в договорных отношениях, направленных на передачу прав на землю иным лицам) и полномочия в области управления земельными ресурсами.

Тождественные по содержанию нормы предусмотрены и в действующем законодательстве Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Согласно абзацу 2 части 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, акты органов местного самоуправления являются основанием возникновения гражданских прав.

В соответствии со статьями 29.1, 39.2 Земельного кодекса Российской Федерации, земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, предоставляются на основании решения органа государственной власти или органа местного самоуправления, в случае предоставления земельного участка в собственность бесплатно или в постоянное (бессрочное) пользование. Предоставление земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется исполнительным органом государственной власти или органом местного самоуправления в пределах их компетенции в соответствии со статьями 9-1 1 настоящего Кодекса (далее - уполномоченный орган).

В силу статьи 11 Земельного кодекса Российской Федерации к полномочиям органов местного самоуправления в области земельных отношений относятся резервирование земель, изъятие земельных участков для муниципальных нужд, установление с учетом требований законодательства Российской Федерации правил землепользования и застройки территорий городских и сельских поселений, территорий других муниципальных образований, разработка и реализация местных программ использования и охраны земель, а также иные полномочия на решение вопросов местного значения в области использования и охраны земель. Органами местного самоуправления осуществляются управление и распоряжение земельными участками, находящимися в муниципальной собственности.

Таким образом, решение органа местного самоуправления выступало выражением воли собственника при отчуждении участка и при безвозмездной передаче земельного участка решение служило основанием для отвода и в последующем государственной регистрации прав на участок.

Руководствуясь приведенными нормами материального права, судебная коллегия указала, что исполнительный комитет Останинского сельского совета Ленинского района АРК, будучи собственником земельного участка и обладая властно-распорядительными полномочиями, в пределах своей компетенции передал земельный участок в единоличную собственность ФИО9, что не противоречило действующему па момент принятия указанного решения земельному законодательству Украины, которое не предусматривало императивного запрета на передачу земельного участка в собственность одного из собственников жилого дома, равно как и не устанавливало такой обязанности.

С учетом изложенного, судебная коллегия согласилась с выводом суда о том, что ФИО9 являлся единоличным собственником земельного участка, расположенного но адресу "адрес".

Также судами установлено, что ФИО9 при жизни принадлежал земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 45 208 кв.м, предоставленный ему на основании распоряжения "адрес" государственной администрацией N 733 от 5 августа 2003 года, что следует из государственного акта N КМ N, выданного 8 октября 2003 года.

ФИО19 3.П. принадлежал земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 47 003 га, который предоставлен ей на основании распоряжения Ленинской РГА N 733 от 5 августа 2003 года и подтверждается государственным актом N КМ 148521, выданным 8 октября 2003 года.

Разрешая встречные исковые требования об установлении факта совместного проживания ФИО11 с отцом ФИО9 и удовлетворяя их, суд первой инстанции, оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, подтверждающие совместное проживание ФИО26 с наследодателем, в том числе решение Ленинского районного суда АРК от 28 октября 2005 года, а также показания допрошенных в ходе судебного разбирательства свидетелей, пришел к выводу об их законности и обоснованности.

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции с приведенным выводом не согласилась, указав на неверное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильное применение норм права.

В рассматриваемых правоотношениях, по мнению судебной коллегии, подлежит применению Гражданский кодекс ФИО4 в редакции, действовавшей по состоянию на 16 марта 2005 года.

Ссылаясь на положения статей 1217, 1220, 1221, 1223, 1266, 1268, 1269, 1270 Гражданского кодекса ФИО4, учитывая обстоятельства по делу, судебная коллегия пришла к выводу о том, что наследниками после смерти ФИО9, умершего 19 марта 2005 года, являлись сын ФИО11, умерший 18 марта 2016 года, и внучка наследодателя ФИО1, которой на момент смерти наследодателя было 12 лет, и отец которой ФИО5 умер 30 декабря 1998 года.

В нотариальную контору наследники с заявлением о принятии наследства после смерти ФИО9, умершего ДД.ММ.ГГГГ, не обращались, однако в силу части 4 статьи 1268 Гражданского кодекса ФИО4, ФИО18 (ФИО19) К.П. считается принявшей наследство, поскольку на момент смерти наследодателя являлась малолетней и не отказывалась от принятия наследства.

В подтверждение встречных исковых требований, в части установления факта совместного проживания наследодателя ФИО9 и его сына ФИО11, истцы (ответчики по первоначальному иску) ссылались на то, что ФИО9 являлся инвали "адрес" группы и нуждался в постороннем уходе, в связи с чем, их отец совместно с ним проживал и занимался его захоронением.

Кроме того, в подтверждение заявленных требований ФИО5 и ФИО6 предоставили решение Ленинского районного суда АРК от 28 октября 2005 года, согласно которому ФИО11 определен дополнительный срок для принятия наследства.

Из материалов дела следует, что ФИО11 с 30 сентября 1993 года был зарегистрирован по месту проживания: "адрес".

Согласно справки, выданной администрацией Останинского сельского поселения Ленинского района Республики Крым, от 21 июля 2022 года N 222, с ФИО9, умершим 16 марта 2005 года, на день его смерти по адресу "адрес", согласно записи в похозяйственной книге N 9 за 2001-2005 года стр. 44-45 л/с 747, проживала ФИО19 3.П, 13 февраля 1943 года рождения.

Из актовой записи о смерти N 07 от 19 марта 2005 года усматривается, что ФИО11 выдана справка на получение пособия на погребение ФИО14

Решением Ленинского районного суда АРК ФИО11 определен дополнительный срок 6 месяцев для подачи заявления в Ленинскую государственную нотариальную контору для принятия наследства после смерти ФИО10, умершего 16 марта 2005 года в с. Останкино Ленинского района АРК.

При этом в установленный законом срок в нотариальную контору ФИО11 не обращался, право на принятие наследства не реализовал.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, судебная коллегия пришла к выводу о недоказанности требований об установлении факта совместного проживания ФИО11 с наследодателем ФИО9 Сам по себе факт несения расходов по захоронению, по мнению суда апелляционной инстанции, не свидетельствует о принятии наследства после смерти отца.

Суд, как указала судебная коллегия, необоснованно сослался на показания свидетеля ФИО12, поскольку указанный свидетель в суде первой инстанции не подтвердил совместное проживание наследодателя и ФИО11, а, наоборот, указал, что в "адрес" жил ФИО9 и его бывшая супруга ФИО19 3.П, а дети и внуки периодически приезжали. Иные доказательства, имеющиеся в материалах дела, не опровергают данное обстоятельство.

Решение Ленинского районного суда АРК, которым ФИО11 определен дополнительный срок 6 месяцев для подачи заявления в нотариальную контору и которое в последующем не было реализовано, по мнению судебной коллегии, также не подтверждает встречные требования, поскольку из него не следует, что ФИО11 на момент смерти проживал совместно с наследодателем, а, наоборот, свидетельствует о не принятии ФИО11 наследства после смерти отца, поскольку основанием для обращения лица в суд с заявлением об определении дополнительного срока, являлось не принятие в установленный законом срок наследства. Повторное определение судом дополнительного срока для подачи заявления о принятии наследства одним и тем же наследником законодательством не было предусмотрено.

При установленных обстоятельствах, судебная коллегия указала, что, сделав вывод об установлении факта совместного проживания ФИО11 с наследодателем, суд первой инстанции вступил в противоречие с самим собой, что повлекло принятие необоснованного судебного решения в части удовлетворения требований об установления факта совместного проживания ФИО11 с наследодателем ФИО9, в связи с чем, и отменил решение в указанной части.

Поскольку удовлетворение требований об установлении факта совместного проживания ФИО11 с наследодателем повлекло и признание за ФИО14 и ФИО6 права собственности на наследственное имущество, оставшееся после смерти ФИО9, по мнению судебной коллегии суда апелляционной инстанции, решение в указанной части также подлежит отмене с принятием нового об отказе в удовлетворении встречного иска.

Исходя из совокупности установленных по делу доказательств, судебная коллегия пришла к выводу о том, что ФИО1 является единственным наследником, который после смерти ФИО9, умершего 16 марта 2005 года, и ФИО19 3.П, умершей 4 декабря 2014 года, принял наследство.

Обращаясь с иском в суд, ФИО15 просила признать за ней право собственности на все имущество, принадлежащее как наследодателю ФИО9, так и ФИО19 3.П, полагая себя принявшей наследство, ссылаясь на Декрет ФИО4 "О приватизации земельных участков" и нормы Гражданского кодекса Российской Федерации

Судебная коллегия, реализуя положения статьи 2 Гражданского процессуального Российской Федерации, исходила из того, что определение нормы права, подлежащей применению к спорным правоотношениям, является юридической квалификацией, наличие же или отсутствие в исковом заявлении указания на конкретную норму права, подлежащую применению, само по себе не определяет основание иска, равно как и применение судом нормы права, не названной в исковом заявлении, само по себе не является выходом за пределы заявленных требований.

Применительно к указанным положениям, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о доказанности исковых требований ФИО1 о признании нрава собственности на недвижимое имущество в порядке наследования но закону.

Установив, что решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований ФИО1 о признании за ней права собственности на наследственное имущество и удовлетворения встречных исковых требований ФИО5, ФИО6 принято с нарушением норм материального и процессуального нрава, а выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, судебная коллегия пришла к выводу об отмене решения суда первой инстанции с принятием по делу в указанной части нового решения об удовлетворении требований ФИО1II. и откате в удовлетворении встречных исковых требований.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции с данными выводами суда апелляционной инстанции соглашается, поскольку они мотивированы, и считает, что, исходя из конкретных обстоятельств, установленных по настоящему делу, предмета и оснований заявленных требований, правовые нормы, регулирующие спорные правоотношения, судом апелляционной инстанции применены правильно и спор разрешен в соответствии с установленными обстоятельствами и представленными доказательствами, при правильном применении норм материального и процессуального права.

Довод кассационной жалобы о пропуске истцом ФИО1 срока исковой давности являлся предметом исследования и оценки судом апелляционной инстанции и обоснованно отклонен, поскольку основан на неправильном понимании заявителем норм материального права.

В целом, доводы жалобы по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом апелляционной инстанции оценкой представленных по делу доказательств, направлены на переоценку состоявшегося судебного постановления при отсутствии к тому правовых оснований, а также переоценку доказательств, и фактически выражают иную точку зрения заявителя на то, как должно было быть рассмотрено дело.

Кроме того, в соответствии со статьей 123 Конституции Российской Федерации и частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, которые реализуются посредством представления доказательств.

Из материалов дела не следует, что основополагающие принципы правосудия, указанные выше, были нарушены судом апелляционной инстанций.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении кассационной жалобы суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебного постановления, не установлено.

Таким образом, судебная коллегия суда кассационной инстанции полагает, что обжалуемый судебный акт является законным и обоснованным, правовых оснований для его отмены не имеется, в связи с чем, кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Несогласие заявителя с установленными по делу судом апелляционной инстанции обстоятельствами и оценкой судом доказательств, с выводами суда, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не является основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного акта кассационным судом общей юрисдикции.

Нарушений судом апелляционной инстанций норм процессуального права, являющихся безусловными основаниям для отмены судебного акта, судом кассационной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам ФИО7 кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 26 октября 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя ФИО5 и ФИО6 - ФИО2, без удовлетворения.

Председательствующий Е.В. Самойлова

Судьи С.Е. Дагуф

Т.И. Парамонова