Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 13 апреля 2023 г. по делу N 8Г-1732/2023[88-4483/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Крыгиной Е.В, судей Калиновского А.А, Матвеевой Л.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании, организованном посредством видеоконференц - связи, кассационную жалобу ФИО2, ФИО3 на решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу N по иску ФИО2, ФИО3 к наследникам ФИО1 - ФИО4, ФИО5 о взыскании компенсации морального вреда, причиненного преступлением, заслушав доклад судьи ФИО13, пояснения представителя истцов - ФИО9, объяснения представителя ответчиков - ФИО8, заключение прокурора четвертого отдела (с дислокацией в "адрес") апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации - ФИО7, судебная коллегия

установила:

ФИО2, ФИО3 обратились в суд с иском к наследственному имуществу ФИО1, наследникам ФИО4, ФИО5 о взыскании в солидарном порядке компенсации морального вреда, причиненного преступлением.

Требования мотивированы тем, что истцы являются сыном и дочерью ФИО10, которая ДД.ММ.ГГГГ скончалась от преступного деяния ФИО1

Старшим следователем Белорецкого межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации в отношении ФИО1 возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, пункту "д" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, истцы признаны потерпевшими в рамках уголовного дела.

Вместе с тем, постановлением Белорецкого межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении ФИО1 прекращено в связи со смертью последнего.

Ссылаясь на то, что противоправными действиями ФИО1 истцам причинены нравственные страдания в связи со смертью их матери, просили суд взыскать с ответчиков, как наследников лица, по вине которого причинен вред, компенсацию морального вреда по 3 000 000 рублей в пользу каждого из истцов.

Решением Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ исковые требования ФИО2, ФИО3 удовлетворены частично.

С ФИО4, как наследника ФИО1, умершего ДД.ММ.ГГГГ, взысканы денежные средства в счет компенсации морального вреда в пользу ФИО2, ФИО3, по 500 000 рублей в пользу каждого, в бюджет муниципального образования "адрес" Республики Башкортостан взыскана государственная пошлина в размере 13 200 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ отменено, принято по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО2, ФИО3 отказано.

В кассационной жалобе и дополнении к ней заявители просят изменить решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ в части размера присужденных сумм, а также отменить принятое апелляционное определение в части отказа в удовлетворении требований полагая, что при его вынесении нарушены нормы материального права, которыми урегулированы возникшие между сторонами правоотношения. Полагают, что в случае смерти лица, по вине которого причинен вред, его имущественная обязанность по выплате денежной компенсации, в том числе компенсации морального вреда, переходит к его наследникам даже в том случае, если такая компенсация при жизни причинителя вреда присуждена не была.

В письменном отзыве на кассационную жалобу представитель ответчиков ФИО4, ФИО5 - ФИО8 против удовлетворения кассационной жалобы возражал, указывая на то, что если вопрос о взыскании компенсации морального вреда при жизни причинителя вреда разрешен не был и компенсация морального вреда в денежной форме не присуждена, обязанность компенсировать моральный вред не переходит к наследникам причинителя вреда в порядке универсального правопреемства, поскольку такая обязанность связана непосредственно с личностью причинителя вреда. Просил суд в удовлетворении кассационной жалобы отказать.

В судебном заседании представитель истцов - ФИО9 кассационную жалобу, с учетом дополнения к ней, поддержала. Полагала, что ее доверители имеют право на компенсацию морального вреда, причиненного противоправными действиями ФИО1 и такое право может быть ими реализовано путем взыскания денежных средств с наследников причинителя вреда за счет наследственного имущества даже в том случае, что при жизни причинителя вреда денежная компенсация не присуждалась.

Представитель ответчиков - ФИО8 в судебном заседании против удовлетворения кассационной жалобы возражал, указывая на то, что при жизни наследодателя денежная компенсация морального вреда присуждена не была, сами ответчики не являются лицами, причинившими вред, в связи с чем такая обязанность не может перейти к ним в порядке наследования.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Информация о рассмотрении кассационной жалобы в соответствии с положениями Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" размещена на официальном сайте ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции в сети Интернет (https//6kas.sudrf.ru/).

Судебная коллегия, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации посчитала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав пояснения участвующих по делу лиц, заключение прокурора, полагавшего принятое апелляционное определение подлежащим отмене в связи с допущенными нарушениями норм материального права, проверив материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

В силу части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для пересмотра обжалуемого апелляционного определения по доводам кассационной жалобы не установлено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ старшим следователем Белорецкого межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации было возбуждено уголовное дело в отношении ФИО1 по признакам преступления, предусмотренного части 3 статьи 30, п. "д" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, части 2 статьи 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Из данного постановления следует, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 в период времени с 10 часов 18 минут по 11 часов 22 минут находясь по адресу: "адрес", будучи в состоянии алкогольного опьянения, реализуя свой преступный умысел, направленный на убийство ФИО10 с особой жестокостью, возникший на почве личных неприязненных отношений к последней, осознавая общественную опасность и противоправность своих действий, предвидя неизбежность наступления тяжких последствий в виде смерти ФИО10 и желая их наступления, приискал в помещении квартиры неустановленную легковоспламеняющуюся жидкость и нанеся ее на поверхность тела ФИО10, используя неустановленный источник открытого пламени поджог ФИО10, находящуюся в замкнутом помещении закрытой квартиры, то есть совершил преступление, предусмотренное пунктом "д", "е" части 2 статьи 105, части 2 статьи 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Уголовное дело и уголовное преследование в отношении ФИО1 по указанному преступлению прекращено в связи с его смертью, наступившей ДД.ММ.ГГГГ, на основании пункта 4 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Истцы ФИО2 и ФИО3 являются детьми ФИО10 и признаны потерпевшими в рамках уголовного дела.

С заявлением о принятии наследства, открывшегося после смерти ФИО1, в установленном законом порядке обратился его сын ФИО4, ФИО5, подлежащий призванию к наследованию в порядке статьи 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации, с заявлением о принятии наследства не обращался, обстоятельств совершения действий, свидетельствующих о принятии наследства при рассмотрении спора установлено не было.

При обращении в суд истцами заявлены требования о компенсации морального вреда, причиненного смертью их матери к ФИО4 и ФИО5, как к наследникам лица, по вине которого причинен вред.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования суд первой инстанции руководствовался статьями 151, 1100, 1101, 418, 1079, 1112, 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из того, что при жизни ФИО1, с использованием источника повышенной опасности (горючей смеси и спичек) причинил вред здоровью ФИО10, которая от полученных повреждений скончалась ДД.ММ.ГГГГ.

Поскольку причинитель вреда ФИО1 умер ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем уголовное преследование в отношении него прекращено на основании пункта 4 части 1 статьи 24 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации, с заявлением о принятии наследства в установленном законом порядке обратился ФИО4, каких - либо сведений о принятии наследства ФИО5 не имеется, суд, установив наличие наследственного имущества, стоимость которого не превышает размер имущественных требований, пришел к выводу о частичном удовлетворении заявленных требований и взыскал с ФИО4, как наследника причинителя вреда, денежные средства в качестве компенсации морального вреда по 500 000 рублей в пользу каждого из истцов.

При этом, приходя к выводу о взыскании с ФИО4 денежных средств в качестве компенсации морального вреда суд первой инстанции исходил из того, что в порядке наследования переходят как права, так и обязанности наследодателя, в связи с чем в случае смерти причинителя морального вреда, не возместившего при жизни такой вред, его имущественная обязанность по выплате денежной компенсации морального вреда переходит к его наследникам в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием не согласилась указав, что ответчики ФИО4, ФИО5 не являются лицами, по вине которых истцам причинен моральный вред, то есть нарушены их нематериальные блага. Поскольку при жизни ФИО1 (причинителя вреда) обязанность по выплате истцам денежной компенсации в счет возмещения морального вреда установлена не была и денежная компенсация не присуждалась, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, 418, 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, в их взаимосвязи, а также разъяснениями, изложенными в пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О судебной практике по делам о наследовании" пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда, предъявленных к наследникам лица, по вине которого причинен вред.

Суд кассационной инстанции находит выводы суда апелляционной инстанции законными и обоснованными, поскольку по настоящему делу юридически значимые обстоятельства определены правильно, выводы суда подробно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемом апелляционном определении, основаны на правильном применении норм материального права, которыми урегулированы возникшие между сторонами правоотношения.

Оснований для иных выводов по доводам кассационной жалобы у судебной коллегии не имеется.

Моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.

К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу положений статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае причинения морального вреда в результате совершения противоправных действий субъектом ответственности является сам причинитель вреда.

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 418 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника, либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника. Исполнение обязательства по компенсации причиненного морального вреда может быть исполнено лично должником, так как неразрывно связано именно с его личностью. Правопреемство в данном случае действующим законодательством не предусмотрено.

По смыслу статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства не входят обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя или не подлежащие передаче наследникам в силу закона, в связи с чем, такие обязанности не могут признаваться долгами наследодателя, приходящимися на наследников.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О судебной практике по делам о наследовании", в состав наследства входит принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущество, в частности: вещи, включая деньги и ценные бумаги (статья 128 Гражданского кодекса Российской Федерации); имущественные права (в том числе права, вытекающие из договоров, заключенных наследодателем, если иное не предусмотрено законом или договором; исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности или на средства индивидуализации; права на получение присужденных наследодателю, но не полученных им денежных сумм); имущественные обязанности, в том числе долги в пределах стоимости перешедшего к наследникам наследственного имущества (пункт 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, следует понимать все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника (статья 418 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что по общему правилу при наследовании имущество умершего лица переходит к другим лицам в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, то есть наследование относится к числу производных, основанных на правопреемстве, способов приобретения прав и обязанностей. В состав наследства входят не только принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, имущественные права, но и имущественные обязанности наследодателя, включая его долги в пределах стоимости наследственного имущества. При этом в состав наследства входят только те имущественные обязанности наследодателя, включая его долги, которые имели место, то есть существовали или возникли на момент открытия наследства - дату смерти наследодателя.

Установив, что спорные правоотношения, направленные на возмещение морального вреда, носят личностный характер и не допускают правопреемства, ответчики лицами, причинившими вред истцам, не являются, суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для привлечения ответчиков, как наследников причинителя вреда, к гражданско - правовой ответственности по компенсации морального вреда в рамках спорных правоотношений.

Вопреки доводам жалобы, отказывая во взыскании компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции правильно исходил из того, что данная обязанность не переходит в порядке универсального правопреемства к наследникам, поскольку непосредственно связана с личностью причинителя вреда. При жизни ФИО1 его обязанность по компенсации морального вреда установлена не была, денежные средства в пользу истцов не присуждались.

Вывод суда апелляционной инстанции о том, что обязанность по компенсации морального вреда связана с личностью лица, причинившего вред, в связи с чем не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству, вопреки доводам кассационной жалобы, является правильным, соответствующим регулирующим спорные правоотношения нормам закона, в связи с чем суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда.

В связи с изложенным, поскольку спор судом апелляционной инстанции разрешен при правильном применении норм материального права, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием к отмене обжалуемого судебного постановления кассационная жалоба не содержит, оснований для отмены вынесенного апелляционного определения по доводам кассационной жалобы не имеется.

Доводы кассационной жалобы об обратном в рассматриваемой части противоречат вышеприведенным положениям законов и основаны на неверном толковании норм материального права.

В кассационной жалобе заявители оспаривают также законность решения суда первой инстанции в части размера присужденных сумм, вместе с тем, поскольку постановленное решение отменено в полном объеме судом апелляционной инстанции, его законность и обоснованность судом кассационной инстанции проверена быть не может.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 22 ноября 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2, ФИО3 - без удовлетворения.

Председательствующий Е.В. Крыгина

Судьи А.А. Калиновский

Л.Н. Матвеева