Постановление Первого кассационного суда общей юрисдикции от 18 апреля 2023 г. по делу N 7У-3360/2023[77-1948/2023]

N 77-1948/2023

г. Саратов 18 апреля 2023 года

Первый кассационный суд общей юрисдикции в составе председательствующего судьи Кузьминой О.Н.

при секретаре Ермакове Д.Н, с участием:

прокурора кассационного отдела управления Генеральной прокуратуры РФ Фомина И.А, защитника осужденного Рыжова Е.В. - адвоката Лапшина В.А, представившего удостоверение N от ДД.ММ.ГГГГ и ордер N17223 от 27 декабря 2022 года, представителя гражданского ответчика - адвоката Господчиковой К.Е, представившей удостоверение N от ДД.ММ.ГГГГ и ордер N597 от 17 апреля 2023 года, рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе защитника осужденного Рыжова Е.В. - адвоката Лапшина В.А. на приговор Вачского районного суда Нижегородской области от 16 февраля 2022 года и апелляционное постановление Нижегородского областного суда от 28 июня 2022 года.

По приговору Вачского районного суда Нижегородской области от 16 февраля 2022 года

Рыжов Е.В, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, зарегистрированный и проживавший по адресу: "адрес", несудимый, осужден

по ч.3 ст.264 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Порядок следования в колонию-поселение Рыжову Е.В. определен самостоятельно за счет государства.

Срок отбывания наказания исчислен со дня прибытия в колонию-поселение.

Зачтено Рыжову Е.В. в срок отбывания наказания время следования в колонию-поселение из расчета один день за один день.

Взыскана с "данные изъяты" в пользу потерпевшей ФИО6 компенсация морального вреда в размере 1 000 000 рублей. Признано за ФИО6 право на удовлетворение гражданского иска в части возмещения затрат на погребение в порядке гражданского судопроизводства.

Разрешен вопрос о мере пресечения и судьба вещественных доказательств.

Апелляционным постановлением Нижегородского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанный приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Кузьминой О.Н, изложившей содержание судебных решений, доводы кассационной жалобы и возражений, выступление защитника осужденного Рыжова Е.В. - адвоката Лапшина В.А, представителя гражданского ответчика Господчиковой К.Е, поддержавших кассационную жалобу и просивших ее удовлетворить, мнение прокурора Фомина И.А, полагавшего необходимым судебные решения отменить и передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение, суд кассационной инстанции

установил:

Рыжов Е.В. осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и смерть человека.

Преступление совершено на территории "адрес" при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В кассационной жалобе защитник осужденного Рыжова Е.В. - адвокат Лапшин В.А. выражает несогласие с судебными решениями, считает, что доводы стороны защиты о допущенных процессуальных нарушениях не получили должной оценки судами первой и апелляционной инстанций. Полагает, что в приговоре и апелляционном постановлении не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суды приняли одни из этих доказательств и отвергли другие, к которым относит: заключения автотехнических экспертиз, выполненных экспертом ФИО17 от 30 сентября 2020 года и от 4 декабря 2020 года, содержащие разные исходные данные и противоречивые выводы в части наличия у водителя Рыжова Е.В. технической возможности предотвратить столкновение с автомобилем ГАЗ-3221 экстренным торможением с момента возникновения опасности для движения. Полагает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении дополнительной судебной автотехнической экспертизы и нарушено право Рыжова Е.В. на состязательность и защиту. А также считает, что судебно-медицинская экспертиза назначена ненадлежащим субъектом, а заключение эксперта от 15 августа 2020 года N 242 не соответствует ФЗ от 31 мая 2020 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности. Просит апелляционное постановление отменить и передать уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение.

В возражениях на кассационную жалобу и.о. прокурора Одинцов А.А. считает приговор законным, обоснованным и справедливым, просит оставить его без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражения прокурора, выслушав участников процесса, суд приходит к следующему.

В силу ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб, представлений суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, постановления или определения суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения закона судом допущены.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

По смыслу закона, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого подтверждена совокупностью непосредственно исследованных судом доказательств, а описательно-мотивировочная часть такого приговора должна, кроме прочего, содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Однако данные требования закона судом первой инстанции при постановлении приговора в отношении Рыжова Е.В. в полном объеме выполнены не были.

Так, признавая осужденного виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, суд на основе исследованных доказательств, пришел к выводу о том, что Рыжов Е.В, управляя автомобилем МАЗ с полуприцепом, нарушил требования п.п. 10.3, 1.3, 1.5, 10.1, 1.4, 8.1, 9.1, горизонтальной разметки 1.2.1 Правил дорожного движения РФ: двигаясь со скоростью 76 км/ч, необходимых мер предосторожности и требований Правил не соблюдал, не был внимательным и предупредительным с другим участникам движения, выбрал скорость, которая не обеспечивала ему возможности постоянного контроля над движением транспортного средства, выехал за пределы проезжей части трассы, пересекая сплошную линию разметки, обозначающую край проезжей части, где совершил столкновение с автомобилем ГАЗ-3221, пересекавшему трассу слева направо относительно движения автомобиля МАЗ с полуприцепом, с находящимися в автомобиле пассажирами ФИО12, ФИО13, ФИО9, ФИО10, ФИО11, в результате которого ФИО12 получила телесные повреждения, которые в комплексе вызвали причинение тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни, повлекшие ее смерть, а пассажир ФИО13 получила телесные повреждения, которые в комплексе вызвали причинение тяжкого вреда ее здоровью по признаку опасности для жизни.

Вместе с тем, из материалов уголовного дела следует, что автомобиль МАЗ с полуприцепом под управлением водителя Рыжова Е.В. двигался по участку дороги вне населенного пункта на 356 км автодороги "данные изъяты", по главной дороге, а автомобиль ГАЗ-3221 под управлением ФИО14 поворачивал с главной дороги и пересекал ее по направлению слева направо в сторону примыкания второстепенной дороги в направлении "адрес". При этом водитель ФИО14 должен был руководствоваться требованиями п.п. 8.1, 13.12 Правил дорожного движения, согласно которым при выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, при повороте налево водитель безрельсового транспортного средства обязан уступить дорогу транспортным средствам, движущимся по равнозначной дороге со встречного направления прямо.

Мотивируя в приговоре вывод, что действия Рыжова Е.В. представляют собой нарушение п.п. 10.1, 10.3 ПДД РФ и находятся в причинной связи с дорожно-транспортным происшествием, суд не учел, что превышение водителем МАЗ с полуприцепом разрешенной скорости движения по главной дороге не может находиться в причинно-следственной связи с ДТП в случае отсутствия у него технической возможности избежать столкновения.

Указанная позиция изложена в пп. 6, 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 года N 25 (в ред. от 24 мая 2016 года) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", согласно которым уголовная ответственность по ст. 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь. При решении вопроса о технической возможности предотвращения ДТП необходимо исходить из того, что момент опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей ДТП. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

Из материалов уголовного дела следует, что опасность для движения автомобиля МАЗ была создана автомобилем ГАЗ 3221, поворачивавшим налево.

Согласно п. 10.1 Правил дорожного движения РФ возникшая опасность обязывает водителя принять меры к предотвращению возможного ДТП. Момент возникновения опасности для движения характеризует положение в пространстве объекта, представляющего опасность, где водитель имел возможность его обнаружить.

Суд не учел, что в силу безусловной обязанности водителей соблюдать Правила дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, каждый участник дорожного движения вправе рассчитывать на их соблюдение другими участниками дорожного движения.

При решении вопроса о технической возможности предотвращения ДТП судам следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей ДТП. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

В связи с изложенным, для установления вины Рыжова Е.В. необходимо было установить момент обнаружения им опасности, и лишь затем определять техническую возможность предотвращения столкновения автомобилей.

Вопрос о том, на каком расстоянии Рыжов Е.В. мог увидеть двигавшийся слева направо относительно его движения автомобиль ГАЗ-3221 под управлением ФИО14, мог быть разрешен в рамках проведения следственного эксперимента по определению общей и конкретной видимости в условиях, максимально приближенных (погодных и иных условий) к тем, которые имели место в момент совершения ДТП или посредством назначения комплексной ситуационной технической экспертизы.

Объективную возможность Рыжовым Е.В. обнаружить опасность для движения автомобиля под его управлением, суд определилс момента выезда автомобиля под управлением ФИО14 с правой по ходу его движения обочины и пересечении линии разметки обозначающей край проезжей части, и, соответственно, продолжении движения практически перпендикулярно дорожному полотну трассы "данные изъяты".

Вместе с тем, из показаний Рыжова Е.В, данных им как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании, следует, что автомобиль под управлением водителя ФИО15, вначале немного проехал по обочине, после чего выехал на свою полосу движения и немного проехал по своей полосе движения, затем доехал до перекрестка на "адрес" и встал, пропуская транспорт. Он был уверен, что ФИО14 пропустит его как встречный транспорт, но ФИО15 не пропустив его, очень быстро и резко выехал на его полосу движения, то есть стал пересекать трассу "данные изъяты", тем самым не убедившись, что полоса движения, на которую он выехал и намеревался пересечь, свободна на достаточном для этого маневра расстоянии, поставив себя в условия возможного создания аварийно-опасной ситуации со встречным транспортным средством. В этот момент расстояние между автомобилями составляло не более 5 метров. При этом видимость его автомобиля с места водителя ФИО14 составила не менее 744 метра, как позднее установлено в ходе проведенного судом следственного эксперимента. С целью предотвращения дорожно-транспортного происшествия, он был вынужден применить экстренное торможение, и, не имея технической возможности, предотвратить столкновение, с автомобилем под управлением ФИО14, совершил маневр отворота автомобиля в сторону, когда до автомобиля ГАЗ 3221 оставалось не более 2 метров, но столкновения избежать не удалось и произошло ДТП. В момент, предшествовавший ДТП он двигался со скоростью не более 70 - 75 км/ч, не нарушая тем самым, п.10.1 ПДД РФ.

Свидетель ФИО16 показал, что стоя к месту ДТП полубоком, наблюдая описываемые им события боковым зрением, он услышал звук удара и сразу же повернулся к месту ДТП, наблюдая не процесс удара автомобилей, а непосредственно момент их столкновения.

При этом, признавая Рыжова Е.В, следовавшего по главной дороге, виновным в преступлении, суд сослался, как на доказательство его вины, на заключение эксперта ФИО17 N4480/4481/4529/05/08-1 от 30 сентября 2020 года, согласно выводам которого, приведенным при описанных выше обстоятельствах, водитель Рыжов Е.В. располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем ГАЗ-3221 экстренным торможением автомобиля с момента возникновения опасности для движения.

Однако судом оставлено без надлежащей оценки проведение тем же экспертом ФИО17 экспертизы N 6043/6068/05-1 от 4 декабря 2020 года, в которой он пришел к иным выводам и указывает о том, что при заданных условиях ДТП, водитель Рыжов Е.В. не располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем ГАЗ-3221 экстренным торможением автомобиля МАЗ "данные изъяты" с заданного следствием момента возникновения опасности для движения при движении по своей полосе прямо, как без смещения вправо, так и не выезжая за сплошную линию разметки, разделяющую встречные потоки транспортных средств.

Таким образом, заключения эксперта содержат противоречия, что недопустимо в соответствии с требованиями ст. 75 УПК РФ.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, регулируя процесс доказывания, в рамках которого доказательства подлежат оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ), закрепляет принцип их свободной оценки: судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь законом и совестью, причем никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК РФ).

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", заключение эксперта не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все они, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами.

Суд, принимая решение по делу, указанные требования закона и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, не учел, не дал надлежащей оценки заключениям автотехнических экспертиз, которые имеют противоречия, положив выводы одной из них в основу обвинительного приговора.

Однако надлежащей оценки данным доказательствам в нарушение требований ст. ст. 87 и 88 УПК РФ судом не дано, вывод суда о том, что Рыжов Е.В. с момента объективного обнаружения опасности имел техническую возможность предотвращения ДТП, основан на предположениях, что противоречит положениям ст. 14 и ч. 4 ст. 302 УПК РФ.

При таких обстоятельствах приговор не может быть признан законным и обоснованным, поскольку судом допущены существенные нарушения закона что в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ является основанием к отмене приговора с передачей уголовного дела на новое рассмотрение, в ходе которого суду надлежит устранить выявленные судом кассационной инстанции нарушения, принять законное, обоснованное и справедливое решение.

Иные доводы, изложенные в кассационной жалобе защитника, рассмотрению не подлежат, исходя из положений ч. 1 ст. 47 Конституции РФ о недопустимости лишения лица права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и установленных ч. 7 ст. 401.16 УПК РФ пределов полномочий суда кассационной инстанции, поскольку эти доводы будут являться предметом исследования и оценки при новом рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции.

Поскольку допущенные судом первой инстанции нарушения закона не были устранены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела в апелляционном порядке, подлежит отмене и апелляционное постановление Нижегородского областного суда от 28 июня 2022 года.

Принимая во внимание, что Рыжов Е.В. обвиняется в совершении преступления по неосторожности, в период предварительного следствия и судебного разбирательства не скрывался, меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении не нарушал, имеет постоянное место жительства, самостоятельно следовал для отбывания наказания в колонию-поселение, суд считает необходимым освобождение Рыжова Е.В. из исправительного учреждения с избранием ему меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, суд кассационной инстанции

постановил:

кассационную жалобу защитника осужденного Рыжова Е.В. - адвоката Лапшина В.А. удовлетворить частично.

Приговор Вачского районного суда Нижегородской области от 16 февраля 2022 года и апелляционное постановление Нижегородского областного суда от 28 июня 2022 года в отношении Рыжова Е.В. отменить и передать уголовное дело на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в Вачский районный суд Нижегородской области иным составом суда.

Рыжова Е.В. из колонии-поселения освободить.

Избрать в отношении Рыжова Е.В. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Судья