Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 10 мая 2023 г. по делу N 8а-7402/2023[88а-9046/2023]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лукьяновой Т.Г, судей Виноградовой О.В, Конаревой И.А, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФСИН России, ГУФСИН России по Новосибирской области, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, поданную 10 марта 2023 года, на решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 26 июля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Новосибирского областного суда от 13 декабря 2022 года

по административному делу N 2-1084/2022 по административному исковому заявлению Ткаченко Виталия Сергеевича к ФСИН России, ГУФСИН России по Новосибирской области, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области о взыскании компенсации морального вреда, Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лукьяновой Т.Г, Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Административный истец обратился в суд в порядке, предусмотренном статьей 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, с административным исковым заявлением, в котором просит признать незаконными условия содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, взыскать 1.000.000 рублей за счет казны РФ в качестве компенсации.

В обоснование требований истец указывает, что содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области с 19.11.2015 по 20.09.2016, с 07.10.2016 по 24.12.2016, с 19.07.2017 по 14.08.2018, с 04.09.2018 по 24.09.2019, где грубо нарушались его права: содержался в камерах NN 2217, 1245, 1317, 1337, 1223, 2322, 1119, 118, 1221, 2202, 3302, 3304, 1341, 1203 старого корпуса с лицами, ранее неоднократно отбывавшими наказание, что оказывало негативное влияние и сказывалось на эмоциональном состоянии; ни одна из камер не была оборудована ночным освещением, общее освещение было включено круглосуточно; все камеры (кроме 3304) были оборудованы краном только с холодной водой; туалет был оборудован старым и ржавым напольным унитазом, отверстие унитаза не закрывалось; во всех камерах был бетонный пол либо кафельный; отсутствовала приточно-вытяжная система вентиляции и баки с питьевой водой.

Истец страдает хроническим заболеванием "данные изъяты", о чем имеется запись в медицинской карте. Данное обстоятельство истец доводил до сведения администрации учреждения и просил учесть при распределении в общую камеру, однако, в течение всего периода содержался в камерах с курящими, что негативное влияло на состояние здоровья, вследствие чего случались "данные изъяты"

Административный истец указывает, что в камерах также не соблюдалась норма санитарной площади на одного человека: в камере 2217 при площади 19, 4 кв.м. содержалось 8 человек, при этом в камере было холодно, обеденный стол и лавка были изготовлены из железа, ремонт отсутствовал; в камере 1245 при площади 16, 5 кв.м. содержалось 11-12 человек, в камере было очень душно, не хватало свежего воздуха, туалет представлял собой кирпичную перегородку, дверь отсутствовала, замена постельного белья осуществлялась 1 раз в 1-1, 5 месяца, банный день - не чаще 1 раза в 10-12 дней; в камере 1317 при площади 15, 1 кв.м. содержалось до 16 человек, в камере было холодно и сыро, на потолке собирались капли воды, одежда и постельное белье постоянно были сырыми, замена постельного белья осуществлялась 1 раз в 1-1, 5 месяца, банный день - не чаще 1 раза в 10-12 дней.

24.12.2016 года в виду постоянного пребывания с курящими в холоде и сырости у истца случился "данные изъяты", "данные изъяты" на скорой помощи был этапирован в ФКУ ЛИУ-10 ГУФСИН России по Новосибирской области. Однако, после прохождения лечения и возвращения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области истец был вновь распределен в ту же камеру, что по состоянию здоровья было опасно.

В камере 1337 при площади 21, 9 кв.м. содержалось 10 человек, при этом туалет в камере не был изолирован, банный день - не чаще 1 раза в 10 дней.

В камере 1223 при площади 16, 3 кв.м. содержалось 8 человек, при этом условия содержания улучшились, банный день стал предоставляться раз в неделю, с такой же периодичностью меняли спальное белье.

В камере 2322 при площади 16, 8 кв.м. содержалось 8 человек, в камере 1119 при площади 16 кв.м. содержалось 6 человек, в камере 1118 при площади 15, 6 кв.м. содержалось 6 человек.

В камерах 1221, 2202, 3302, 3304, 1341, 1203 соблюдалась норма площади на одного человека исходя из 4 кв.м, баня и смена постельного белья - 1 раз в неделю.

В течение всего периода содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области Ткаченко В.С. был 103 раза этапирован в Новосибирский областной суд для участия в судебных заседаниях, из камеры выводили примерно в 06 часов 15 минут - 06 часов 30 минут, размещали в накопительных боксах, отправка в суд осуществлялась в 10 часов утра, таким образом, ожидание составляло 3, 5 часа. Накопительные боксы представляли собой помещения 35-40 кв.м, по периметру оборудованные железными лавочками, в боксе было 2 окна, в углу находился унитаз. В боксах одновременно располагалось по 60-80 человек, сидячих мест не хватало.

Решением Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 26 июля 2022 года (далее-решение суда первой инстанции), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Новосибирского областного суда от 13 декабря 2022 года (далее-апелляционное определение, апелляционная инстанция) иск удовлетворен частично, в пользу истца взыскана компенсация в размере 60 000 рублей.

Кассаторы просят отменить судебные акты, указывая, что информацию о количестве лиц в камере, в которой содержался Ткаченко В.С. не представлялось возможным представить ответчиком, в связи с уничтожением данных дел, установить количество лиц, содержащихся в камере N 1317 в указанный период на сегодняшний день невозможно, доказательств о том, что истец не был обеспечен индивидуальным спальным местом не имеется, не представлено, установленное справкой количество спальных мест 8 в камере N 1317 общей площадью 15, 1 кв.м, не является подтверждением то, что камера была переполнена весь период содержания в ней Ткаченко В.С.

По мнению кассаторов судом не учтено, что нормами проектирования следственных изоляторов и тюрем ФСИН СП 15-01 предусмотрено, что полы в камерных помещениях следует предусматривать дощатые беспустотные с определенным креплением к бетонному основанию, а также что согласно пункту 19.5. СП 247.1325800.2016 подводку холодной и горячей воды следует предусматривать, в том числе к умывальниках в камерах.

Нормы проектирования должны соблюдаться при разработке проектов на строительство, реконструкцию, расширение, техническое перевооружение зданий и капитальный ремонт зданий, помещений и сооружений, предназначенных для размещения и функционирования следственных изоляторов и тюрем, Из содержания норм проектирования следственных изоляторов и тюрем ФСИН не следует, что приведенные в ней нормативные требования должны применяться к тем зданиям и помещениям, которые были спроектированы и построены до издания данных норм.

Корпуса следственного изолятора построены начиная с 1967 по 1984 года, в связи с чем, кассаторы считают, что данные нормы не подлежат применению, к уже построенному зданию до момента разработки норм проектирования следственных изоляторов ФСИН СП 15-01-2012.

Кассаторы настаивают на том, что доказательств, являющихся уважительной причиной, препятствующих своевременному обращению в суд с административным иском, истцом не представлены, в то время как пропуск срока обращения в суд без уважительной причины, а также невозможность восстановления, пропущенного (в том числе по уважительной причине) срока обращения в суд является основанием для отказа в удовлетворении административного иска (ч. 8 ст. 219 КАС РФ).

В обоснование доводов жалобы кассатор также ссылается на чрезмерность взысканной компенсации в пользу истца.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

В силу части 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Как разъяснено в пункте 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2020 г. N 17 "О применении судами норм Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", по общему правилу суд кассационной инстанции не вправе проверять законность судебных актов в той части, в которой они не обжалуются, а также законность судебных актов, которые не обжалуются (часть 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации). Однако если обжалуемая часть судебного акта обусловлена другой его частью или иным судебным актом, вынесенным по этому же административному делу, которые не обжалуются, то эта необжалованная часть судебного акта или необжалованный судебный акт также подлежат проверке судом кассационной инстанции.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Такие нарушения судами не допущены.

Судом первой инстанции установлено, что Ткаченко В.С. содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН РФ по Новосибирской области в периоды с 19.11.2015 по 20.09.2016, с 07.10.2016 по 24.12.2016, с 19.01.2017 по 14.08.2018, с 04.09.2018 по 24.09.2019.

В указанные периоды содержался в следующих камерах: с 19.11.2015 по 20.11.2015 - камера N2217; с 20.11.2015 по 20.09.2016 - камера N 1245; 20.09.2016 убыл в ФКУ ЛИУ-10 ГУФСИН России по НСО; 07.10.2016 прибыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО; с 07.10.2016 до 25.10.2016 - камера N 1245; с 25.10.2016 по 10.10.2016 - камера N 2217; с 10.10.2016 по 24.12.2016 - камера N 1317; 24.12.2016 убыл в ФКУ ЛИУ-10 ГУФСИН России по НСО; 19.01.2017 прибыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО; с 19.01.2017 до 09.03.2017 - камера N 1317; с 09.03.2017 по 19.05.2017 - камера N1337; с 19.05.2017 по 31.01.2018 - камера N 1223; c 31.01.2018 по 14.05.2018 - камера N2322; с 14.05.2018 по 18.05.2018 - камера N 1119; с 18.05.2018 по 31.07.2018 - камера N 1118; с 31.07.2018 по 14.08.2018 - камера N 1221; 14.08.2018 убыл в ФКУ ЛИУ-10 МОБ ГУФСИН России по НСО; 04.09.2018 прибыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО; с 04.09.2018 по 05.09.2018 - камера N 2202; с 05.09.2018 по 07.09.2018 - камера N 3302; с 07.09.2018 по 08.11.2018 - камера N 3304; с 08.11.2018 по 24.05.2019 - камера N 3304; с 24.05.2019 по 20.08.2019 - камера N 1341; с 20.08.2019 по 21.08.2019 - камера N 1203; с 21.08.2019 по 24.09.2019 - камера N 1341. 24.09.2019 убыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю (л.д. 68).

25.08.2014 года осужден Бердским городским судом Новосибирской области к 9 годам 10 месяцам лишения свободы, приговор вступил в законную силу 05.12.2014 года.

02.10.2018 года осужден Новосибирским областным судом, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ с присоединением приговора от 25.08.2014 года, к 16 годам лишения свободы, приговор вступил в силу 01.08.2019 года (л.д.101).

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Ткаченко В.С. в заявленные им периоды нахождения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН РФ по Новосибирской области с 19.11.2015 года находился в статусе осужденного.

Учитывая, что с настоящим административным иском Ткаченко В.С. обратился только 24.11.2021 года, то есть по истечении более чем 5 лет с момента его нахождения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, судом первой инстанции в соответствии с требованиями части 5 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации были приняты меры к установлению обстоятельств, связанных с содержанием административного истца в указанный им период времени в данном учреждении, для чего истребована соответствующая информация из ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области.

Из справок и ответа на запрос суда следует, что предоставить информацию о совместно содержащихся с Ткаченко В.С. в периоды с 19.11.2015 по 20.09.2016, с 07.10.2016 по 24.12.2016, ч 19.01.2017 по 14.08.2018, с 04.09.2018 по 24.09.2019 не представляется возможным, так как книги количественной проверки лиц, содержащихся в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, подвергнуты уничтожению по окончанию сроков хранения (л.д. 93).

Из справки об условиях содержания следует, что камера N 2217 - общая площадь 19, 4 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 8, камера N 1245 - общая площадь 16, 5 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 8, камера N1317 - общая площадь 15, 1 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 8, камера N1337 - общая площадь 21, 9 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 10, камера N 1223 - общая площадь 16, 3 кв.м оборудована количеством спальных мест - 8, камера N 2322 - общая площадь 16, 8 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 6, камера N 1119 - общая площадь 16, 0 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 6, камера N 1118 - общая площадь 15, 6 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 6, камера N 1221 - общая площадь 16, 3 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 6, камера N 2202 - общая площадь 16, 5 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 8, камера N 3302 - общая площадь 40, 2 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 14, камера N 3304 - общая площадь 40, 2 кв.м. оборудована количеством спальных мест - 12 (л.д. 69).

Суд первой инстанции указал, что в отношении периода нахождения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области с 10.10.2016 по 24.12.2016 и с 19.01.2017 до 09.03.2017 - камера N 1317, очевидно, что имело место нарушения требований ст. 99 УИК РФ и ст. 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года N103-Ф3 "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

С учетом изложенного суд первой инстанции посчитал доказанным и не опровергнутым факт содержания истца в СИЗО-1 в указанные выше периоды в переполненной камере в ненадлежащих условиях.

Из административного иска следует, что Ткаченко В.С. в период его содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области был размещен в камере совместно с курящими, что оказывало негативное влияние на состояние здоровья.

Данное обстоятельство было проверено судом первой инстанции в ходе рассмотрения дела и нашло свое подтверждение.

Так из выписки из амбулаторной карты, представленной ФКУ ИК-7 ГУФСИН России по Красноярскому краю по запросу суда, следует, что, находясь в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, за медицинской помощью Ткаченко В.С, обращался 12.09.2016 года с жалобами на "данные изъяты", выставлен диагноз: "данные изъяты"; 20.09.2016 года с жалобами на "данные изъяты" направлен в ТБ ФКУЗ МСЧ-54 ФСИН России для уточнения диагноза, где находился в период с 20.09.2016 года по 07.10.2016 года, клинический диагноз: "данные изъяты". 24.12.2016 года вызвана бригада скорой медицинской помощи, жалобы на "данные изъяты" (л.д. 62).

Суд первой инстанции посчитал, что при таких обстоятельствах, учитывая, что приступы "данные изъяты", являющейся хроническим заболеванием истца, имели место в периоды содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области и, как указывает истец, после прохождения лечения в 2016 году и возвращения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области он был вновь распределен в камеру 1317, должностным лицам ответчика надлежало исполнить требования статьи 33 Федерального закона от 15.07.1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" о раздельном размещении, однако, вопреки доводам о том, что раздельное покамерное размещение курящих и некурящих не является обязанностью администрации следственного изолятора, ни ФСИН России, ни ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области не представлено в материалы дела доказательств, подтверждающих отсутствие возможности размещения Ткаченко В.С. в периоды его содержания в указанных учреждениях в камере для некурящих, исходя из наличия подтвержденного хронического заболевания.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в материалах дела также отсутствуют доказательства (документальное подтверждение, фото, видео фиксация) того, каким образом в спорный период содержания административного истца были оборудованы санитарная и бытовая зоны камер (наличие, в том числе, баков с питьевой водой), на каком расстоянии от жилой зоны были расположены сан.узлы, каким образом соблюдалась приватность, отсутствует документально подтвержденные сведения о соблюдении в отношении административного истца положений ст. 33 Федерального закона от 15.07.1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в части размещения по уголовно-правовые признаку в зависимости от характер преступлений, что свидетельствует о нашедших свое подтверждение нарушений условий содержания.

При определении размера компенсации, взысканной в пользу истца, суд первой инстанции исходил из совокупности обстоятельств, влияющих на формирование такого порога унижения, который свидетельствует о неизбежности умаления человеческого достоинства, к которым относятся характер нарушений (превышение лимита заполняемости камер, отсутствие горячей воды, несоблюдение требований о раздельном покамерном размещении курящих и некурящих при наличии хронического заболевания истца, не оборудование пола камер деревянным настилом, отсутствие ночного освещения, ненадлежащее оборудование санитарной и бытовой зон камер, не соблюдение требований санитарно-гигиенических норм), неоднократность нарушения прав, продолжительное пребывание административного истца в условиях, не отвечающих требованиям законодательства.

Судом первой инстанции была учтена степень вины причинителя вреда, личность административного истца, степень причиненных истцу физических и нравственных страданий вследствие содержания в ненадлежащих условиях, наличие хронического заболевание, а также требования разумности и справедливости, с учетом названных обстоятельств суд первой инстанции посчитал возможным определить сумму компенсации в размере 60 000 рублей.

Оценивая доводы административных ответчиков о пропуске истцом срока обращения в суд, суд первой инстанции руководствуясь положениями статьи 151 и главы 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации, а также положениями пункта 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", исходил из того, что к спорным правоотношениям не применимы положения части 1 статьи 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, поскольку статья 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, устанавливающая особенности подачи и рассмотрения требований о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, введена в действие после их возникновения.

Апелляционная инстанция выводы суда первой инстанции поддержала.

Выводы судов являются правильными.

В случаях, предусмотренных частями 1 и 2 ст. 77.1 УИК РФ, осужденные содержатся в следственном изоляторе в порядке, установленном Федеральным законом от 15.07.1995 N 1ОЗ-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда (ч. 3).

Условия содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в изоляторах временного содержания, в том числе требования к этим помещениям, регламентированы Федеральным законом от 15.07.1995 N 1ОЗ-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" и конкретизированы в Правилах внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых, утвержденных Приказом МВД России от 22.11.2005 N 950.

В силу ст. 15 Федерального закона N ЮЗ-ФЗ от 15.07.1995 "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

В соответствии со ст. 17 указанного Закона подозреваемые и обвиняемые имеют право на личную безопасность в местах содержания под стражей, на материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение, в том числе в период участия их в следственных действиях и судебных заседаниях.

Согласно положениям ст. 23 Федерального закона N ЮЗ-ФЗ от 15.07.1995 года "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.

Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров с учетом требований, предусмотренных частью первой статьи 30 настоящего Федерального закона.

В соответствии со ст. 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров.

Пунктом 9.10 Норм проектирования следственных изоляторов и тюрем Минюста России СП 15-01, утвержденных приказом Минюста России от 28.05.2001 N 161-дсп, установлено, что полы в камерных помещениях следует предусматривать дощатые беспустотные с креплением к трапециевидным лагам, втопленным в бетонную стяжку по бетонному основанию. Полы в камерах по периметру помещений следует крепить деревянными брусьями на болтах.

Пунктом 14.10. Свода правил. Следственные изоляторы уголовноисполнительной системы. Правила проектирования, утвержденных приказом Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации от 15.04.2016 N 245/пр так же определено, что в камерах следует предусматривать дощатые беспустотные полы с креплением к трапециевидным лагам, втопленным в бетонную стяжку по бетонному основанию.

Данный Свод правил зарегистрирован Госстандартом и имеет номер СП 247.1325800.2016.

Согласно пункту 1.1 указанного Свода правил, он устанавливает нормы проектирования и распространяется на строительство, реконструкцию, расширение, техническое перевооружение и капитальный ремонт зданий, помещений и сооружений, предназначенных для размещения и функционирования следственных изоляторов (СИЗО).

Положения настоящего свода правил не распространяются на объекты капитального строительства, проектная документация которых до вступления в силу настоящего свода правил получила положительное заключение государственной экспертизы, а также на документы территориального планирования и документацию по планированию территории, утвержденные до вступления в силу настоящего свода правил (пункт 1.2).

Пунктом 19.1 СП 247.1325800.2016 предусмотрено, что здания СИЗО должны быть оборудованы хозяйственно-питьевым и противопожарным водопроводом, горячим водоснабжением, канализацией и водостоками согласно требованиям СП 30.13330 ("Внутренний водопровод и канализация зданий"), СП 31.13330 ("Водоснабжение. Наружные сети и сооружения"), СП 32.13330 ("Канализация. Наружные сети и сооружения"), СП 118.13330 ("Общественные здания и сооружения").

Согласно пункту 19.5 указанного Свода правил СП 247.1325800.2016, подводку холодной и горячей воды следует предусматривать, в том числе к умывальникам в камерах.

Как правильно указала апелляционная инстанция наличие горячего водоснабжение в камерах непосредственным образом касается обеспечения гуманных условий для содержания лиц, в отношении которых применена мера пресечения заключение под стражу, подозреваемых и осужденных и охраны здоровья людей с точки зрения соблюдения санитарно-эпидемиологических требований, создания благоприятных безопасных условий среды обитания, в связи с чем, эксплуатация объекта с нарушением указанных требований ведет к недопустимому риску для здоровья лиц, находящихся в зданиях ответчика. Отсутствие в камерах следственного изолятора горячего водоснабжения нарушает права административного истца на поддержание своего гигиенического состояния в надлежащем состоянии, возможности пользоваться горячей водой в гигиенических либо бытовых целях.

Из содержания подпункта 6 пункта 3 Положения о Федеральной службе исполнения наказаний, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13.10.2004 N 1314, следует, что задачей ФСИН является создание осужденным и лицам, содержащимся под стражей, условий содержания, соответствующих нормам международного права, положениям международных договоров Российской Федерации и федеральных законов.

Поскольку надлежащее оборудование помещений СИЗО являлось и является обязательным является обоснованным вывод суда апелляционной инстанции о том, что неисполнение исправительным учреждением требований закона влечет нарушение прав подозреваемого, обвиняемого, осужденного на содержание в условиях надлежащего обеспечения его жизнедеятельности.

Судами установлено, что в материалы дела не представлено доказательств обеспечения административного истца в период его содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО нормой санитарной площади на одного человека. Какие-либо доказательства того, что полы в камерах, в которых содержался Ткаченко В.С, были выполнены не из бетона, суду не представлены.

Материалами дела подтверждается, что административный истец в период содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО обращался с жалобами на "данные изъяты". В период обследования в ТБ ФКУЗ МСЧ-54 ФСИН России с 20.09.2016 по 07.10.2016 установлен клинический диагноз: "данные изъяты". 24.12.2016 вызывалась бригада скорой медицинской помощи, административным истцом указывались жалобы на "данные изъяты".

После прохождения лечения в МСЧ-54 и возвращения в следственный изолятор Ткаченко В.С. вновь был помещен в камеру в курящими, что подтверждает правильность выводов судов о наличии оснований для взыскания компенсации в пользу истца, не согласие кассатора с размером взысканной компенсации не является основанием для отмены судебных актов, выводы суда первой инстанции о размере взысканной компенсации являются мотивированными, соответствуют фактическим обстоятельствам по спору.

Как правильно указала апелляционная инстанция не обращение истца с жалобами на условия содержания не свидетельствует о том, что они являлись надлежащими, наличие в камерах деревянных, а не бетонных полов непосредственным образом касается обеспечения гуманных условий для содержания лиц, в отношении которых применена мера пресечения в виде заключения под стражу, подозреваемых и осужденных и охраны здоровья людей с точки зрения соблюдения санитарно-эпидемиологических требований, создания благоприятных безопасных условий среды обитания, в связи с чем, эксплуатация объекта с нарушением указанных требований ведет к недопустимому риску для здоровья лиц, находящихся в зданиях ответчика.

Следует признать правильным вывод суда апелляционной инстанции о том, что приведение ранее введенных в эксплуатацию зданий в соответствие с актуальными требованиями обусловлено уровнем современных рисков, потребностей, правил, а равно обеспечением санитарного благополучия и безопасных условий для обитания человека, апелляционной инстанцией обоснованно не принята во внимание ссылка административного ответчика на то обстоятельство, что поскольку корпуса СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО были введены в эксплуатацию в период с 1967 по 1984 годы, то данное обстоятельство освобождает административного ответчика от обязанности по обеспечению надлежащих условий содержания лиц, находящихся в СИЗО-1, в том числе, и в соответствии с требованиями действующего Свода Правил.

Апелляционная инстанция правомерно указала, что ссылка суда первой инстанции на положения Инструкции по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденной приказом Минюста Российской Федерации от 02.06.2003 N 130-дсп не привела к принятию неправильного по существу решения.

Доводам ответчика о пропуске истцом срока обращения в суд судами дана надлежащая правовая оценка, суд апелляционной инстанции поддерживая выводы суда первой инстанции обоснованно указал, что статья 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, устанавливающая особенности подачи и рассмотрения требования о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержание в исправительном учреждении, введена в действие Федеральным законом от 27.12.2019 N 494- ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", то есть после возникновения части спорных правоотношений, следовательно, при разрешении настоящего спора применению подлежат положения статьи 151 и главы 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации, включающей помимо общих положений параграф 4 "Компенсация морального вреда".

Указанные выводы подтверждаются правовой позицией, изложенной в кассационном определении Верховного Суда РФ от 24.03.2021 N 53- КАД20-7-К8.

Доводы жалобы, по сути, сводятся к неправильному толкованию норм права, регулирующие спорные правоотношения и к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Вопреки доводам кассационной жалобы, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены полно и правильно. Иное толкование подателем жалобы положений действующего законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судом апелляционной инстанции норм права, оснований для отмены апелляционного определения по доводам кассационной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, определила:

решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 26 июля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Новосибирского областного суда от 13 декабря 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 11 мая 2023 года.

Председательствующий

Судьи