Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 20 апреля 2023 г. по делу N 8Г-7150/2023[88-8923/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Новожиловой И.А, Гусева Д.А.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Антипова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-753/2022; УИД: 75RS0025-01-2022-001540-38 по иску Курдюковой Галины Владимировны к Министерству обороны Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Министерства обороны Российской Федерации на решение Читинского районного суда Забайкальского края от 16 августа 2022г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 января 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лавник М.В, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Антипова А.А, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Курдюкова Г.В. обратилась в суд с иском к Министерству обороны Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что её сын С. погиб, проходя военную службу по контракту, его смерть связана с исполнением обязанностей военной службы. С. были нанесены "данные изъяты" рядовым М, от которых С. скончался на месте. Приговором Уссурийского гарнизонного военного суда от 13 ноября 2019г. М. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее по тексту также УК РФ). Истец считает, что убийству её сына способствовало ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей со стороны командования войсковой части N, а именно старшим лейтенантом А. и старшим лейтенантом К.

Учитывая изложенное, истец просила суд взыскать в её пользу с Министерства обороны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 3000000 руб.

Решением Читинского районного суда Забайкальского края от 16 августа 2022 г. постановлено:

"Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с Российской Федерации в пользу Курдюковой Галины Владимировны компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 января 2023 г. постановлено:

"Решение Читинского районного суда Забайкальского края от 16 августа 2022 г. изменить.

Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации за счёт казны Российской Федерации в пользу Курдюковой Галины Владимировны компенсацию морального вреда в размере 300000 руб.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения".

В кассационной жалобе представитель Министерства обороны Российской Федерации Трофимова А.А. просит об отмене вынесенных по делу судебных постановлений, как незаконных и необоснованных, с принятием нового судебного акта об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объёме.

Относительно доводов кассационной жалобы истцом Курдюковой Г.В. принесены возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела (по сведениям Почты России все лица, участвующие в деле, заблаговременно получили судебные извещения), не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Антипова А.А, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций, незаконными, исходя из следующего.

Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что Курдюкова Г.В. является матерью бывшего военнослужащего С, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Приговором Уссурийского гарнизонного военного суда от 13 ноября 2019г. М. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ.

Указанным приговором установлено, что 19 апреля 2019 г. около 00 часов 30 минут в квартире N дома N, расположенной по адресу: "адрес", на почве личной неприязни, по мотиву ревности рядовой войсковой части N М, имея умысел на убийство ефрейтора С, нанёс ему "данные изъяты", от которых С. скончался на месте происшествия.

Из протеста военного прокурора Уссурийского гарнизона следует, что 30 апреля 2019 г. командиром войсковой части N издан приказ N (по личному составу), а 21 мая 2019г. приказ N (по строевой части) в соответствии с пунктом 2 ? 1 и пунктом 2 ? 11 которых военнослужащий войсковой части N ефрейтор С. исключён из списков личного состава части и всех видов обеспечения в связи со смертью, которая наступила в период прохождения военной службы, и не связана с исполнением обязанностей военной службы. Установлено, что ефрейтор С. действовал в защиту жизни, здоровья, чести и достоинства как себя самого, так и гражданки Ж. и её несовершеннолетнего ребёнка. На основании пункта 1 статьи 37 Федерального закона от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", военным прокурором внесено требование об изменении названных пунктов приказов, в части указания отсутствия причинной связи между наступившей смертью С. и исполнением им обязанностей военной службы.

Согласно выписке из приказа командира войсковой части N N (по строевой части) от 21 мая 2019 г. в редакции от 8 апреля 2020 г. (выписка из приказа командира войсковой части N (по строевой части) N) смерть С. связана с исполнением обязанностей военной службы.

Из представления заместителя военного прокурора Уссурийского гарнизона от 13 июня 2019 г. N в адрес командира войсковой части N, вынесенного по результатам проведённой проверки, установлено, что факт гибели военнослужащего М. стал возможным ввиду ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей командиром роты старшим лейтенантом А. и командиром взвода старшим лейтенантом К, которые в нарушение законодательства, работу по воспитанию личного состава не проводили.

Выводы Военной прокуратуры Уссурийского гарнизона о том, что гибели военнослужащего М. способствовало ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей должностными лицами войсковой части N подтверждается ответом войсковой части N на представление прокуратуры, материалами административного расследования по факту гибели ефрейтора войсковой части N С.

Разрешая заявленные исковые требования и частично их удовлетворяя, суд первой инстанции исходил из того, что имеющимися доказательствами по делу подтверждается виновное противоправное поведение (действия или бездействие) должностных лиц командования в/ч N, выразившееся в не проведении надлежащей воспитательной работы личного состава, нарушении законов и нормативных актов, регламентирующих порядок несения военной службы, Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, и способствовавшее смерти С, тогда как в соответствии с вышеприведенными нормами эти должностные лица обязаны обеспечить безопасность военной службы и принимать все возможные меры по предупреждению гибели (смерти) военнослужащих, в связи с чем, пришёл к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска о компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учёл, что в результате смерти сына истец испытала нервное потрясение, перенесла глубокие физические и нравственные страдания, которые выразились в чувстве горечи утраты близкого человека, а также произведенные истцу выплаты по страховому случаю, произведенные АО "СОГАЗ" в размере 4000000 руб, единовременное пособие в размере 2700000 руб, и с учётом принципа разумности и справедливости, пришёл к выводу о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда в размере 100000 руб.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводом суда о наличии у истца права на компенсацию морального вреда, а также обязанности Министерства обороны Российской Федерации возместить причинённый вред, изменил решение суда, увеличив размер морального вреда до 300000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для признания выводов нижестоящих судов незаконными, поскольку указанные выводы основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, соответствуют обстоятельствам дела и подтверждены материалами дела. Основания и мотивы, по которым судебные инстанции пришли к таким выводам, а также доказательства, принятые судами во внимание, подробно приведены в мотивировочной части оспариваемых решения и апелляционного определения.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии со статьёй 59 Конституции Российской Федерации защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации несёт военную службу в соответствии с федеральным законом (части 1 и 2).

Права, свободы, обязанности и ответственность военнослужащих, а также основы государственной политики в области правовой и социальной защиты военнослужащих, граждан Российской Федерации, уволенных с военной службы, и членов их семей определены Федеральным законом от 27 мая 1998г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" (преамбула Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих").

Охрана здоровья военнослужащих обеспечивается созданием благоприятных условий военной службы, быта и системой мер по ограничению опасных факторов военной службы, проводимой командирами во взаимодействии с органами государственной власти. Забота о сохранении и об укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров (пункт 1 статьи 16 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих").

Положениями пункта 3 статьи 3 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" установлено, что социальная защита военнослужащих является функцией государства и предусматривает, в том числе, охрану их жизни и здоровья, а также иные меры, направленные на создание условий жизни и деятельности, соответствующих характеру военной службы и её роли в обществе.

Охрана здоровья военнослужащих обеспечивается созданием благоприятных условий военной службы, быта и системой мер по ограничению опасных факторов военной службы, проводимой командирами во взаимодействии с органами государственной власти. Забота о сохранении и об укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров (пункт 1 статьи 16 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих").

Командиры являются единоначальниками и отвечают в мирное и военное время за постоянную боевую и мобилизационную готовность, успешное выполнение боевых задач, боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, правопорядок, морально-психологическое состояние подчинённого личного состава и безопасность военной службы, состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества, материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обслуживание (пункт 2 статьи 27 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих").

Требования к обеспечению сохранности жизни и здоровья военнослужащих закреплены и в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утверждённом Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495 (далее - Устав). В частности, в соответствии с требованиями статьи 81 Устава командир (начальник) в целях обеспечения безопасности военной службы обязан в своей служебной деятельности отдавать приоритет сохранению жизни и здоровья подчиненных военнослужащих; руководствуясь положениями главы 7 Устава, принимать все возможные меры по обеспечению защищённости военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей, предупреждению их гибели (смерти) и увечий (ранений, травм, контузий).

В силу статьи 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту также ГК РФ) вред, причинённый жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 (статьи 1064 - 1101) данного Кодекса, если законом не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Статьёй 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причинённый гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов подлежит возмещению. Вред возмещается за счёт соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Из приведённых законоположений следует, что по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 20 октября 2010 г. N 18-П, нормы статьи 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с нормами статей 1064 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации означают, что обязанность по возмещению вреда жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации за счёт соответствующей казны возникает в случаях установления вины государственных органов и их должностных лиц в причинении данного вреда. Следовательно, статья 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации позволяет использовать дополнительно к публично-правовым средствам социальной защиты военнослужащих и членов их семей меры гражданско-правовой ответственности в тех случаях, когда вина органов и должностных лиц государства в причинении вреда жизни или здоровью гражданина при исполнении им обязанностей военной службы установлена. В данной статье реализуется конституционный принцип равенства, поскольку все военнослужащие (и члены их семей) имеют равную с другими гражданами возможность использования гражданско-правовых механизмов возмещения вреда с соблюдением принципов и условий такого возмещения.

При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинён не по его вине (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 11 Постановления от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснил, что предусмотренная статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должен представить сам ответчик.

Компенсация морального вреда, о взыскании которой в связи со смертью сына при исполнении им обязанностей военной службы заявлено Курдюковой Г.В, является одним из видов гражданско-правовой ответственности.

Пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (действовавшим до принятия постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда"), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 указанного постановления Пленума).

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причинённого гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объёма причинённых истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворённого иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" в пункте 25 разъяснил, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 названного постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации).

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что тяжесть причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинён вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учётом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" указано, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесённые им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учётом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

При рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций приведенные нормативные положения Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за причинение вреда и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации применены во взаимосвязи с нормами специального законодательства, регламентирующего прохождение службы в Вооруженных Силах Российской Федерации, в связи с чем, вывод о наличии оснований для возложения на Министерство обороны Российской Федерации гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда в порядке статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации является правомерным.

Учитывая особый характер военной службы, сопряжённой со значительным риском для жизни и здоровья, а также наличие строгой субординации во взаимоотношениях военнослужащих, которые находятся под контролем вышестоящих военнослужащих, несущих ответственность за их действия, при установлении судом наличия оснований для возложения на государство обязанности по выплате компенсации морального вреда, наступившей в связи с причинением вреда жизни военнослужащему другим военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, оценке должны подлежать как действия непосредственного причинителя вреда, так и действия должностных лиц (начальников), под контролем которых он находился.

Судебными инстанциями установлено и подтверждается материалами дела, что должностные лица войсковой части N нарушили требования законов и нормативных актов, регламентирующих порядок несения военной службы, Устава внутренней службы Вооруженных сил Российской Федерации, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495, чем допустили ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей, что повлекло гибель С. вследствие совершения М. преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Взаимосвязанные положения статей 1064, 1069 и 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации предполагают в случае установления вины государственных органов или их должностных лиц в причинении вреда обеспечение выплаты государством в полном объёме в порядке главы 59 данного Кодекса за счет соответствующей казны возмещения такого вреда в качестве меры гражданско-правовой ответственности государственных органов и их должностных лиц как причинителей такого вреда.

При этом статья 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации не исключает возможности возмещения за счёт казны Российской Федерации морального вреда, наступившего в связи с причинением вреда жизни военнослужащего при исполнении им обязанностей военной службы, если такой вред явился следствием виновных действий (бездействия) должностных лиц (начальников), выразившихся, в частности, в ненадлежащем исполнении ими своих обязанностей, в том числе, когда непосредственный причинитель вреда - военнослужащий, проходящий военную службу по призыву, не обладает статусом должностного лица.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе о том, что гражданско-правовая ответственность на Министерство обороны Российской Федерации не может быть возложена, вина Министерства обороны Российской Федерации отсутствует, в целом повторяют позицию кассатора, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, получили надлежащую правовую оценку в обжалуемых судебных актах и отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции в части оценки доказательств и установленных обстоятельств дела, выводов суда не опровергают и о нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, не свидетельствуют.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с оценкой судом доказательств и установленными судом обстоятельствами не может служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Читинского районного суда Забайкальского края от 16 августа 2022г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 января 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Министерства обороны Российской Федерации - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: