Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 30 мая 2023 г. по делу N 33-26511/2023

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Дементьевой Е.И., судей фио, фио

при ведении протокола помощником Астаховой Е.А, рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Дементьевой Е.И. гражданское дело по частной жалобе истца фио на определение Головинского районного суда адрес от 30 марта 2023 года, которым постановлено:

Производство по гражданскому делу N2-139/23 по иску фио к Алесиной... об обязании устранить нарушения и привести конструкцию пола в надлежащее состояние, взыскании компенсации морального вреда - прекратить в связи со смертью ответчика Алесиной...

УСТАНОВИЛА:

фио М.В. обратился в суд с иском к Алесиной И.Л. об обязании устранить нарушения и привести конструкцию пола в квартире, расположенной по адресу: адрес в надлежащее состояние, компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов.

Исковое заявление принято к производству суда 21 февраля 2022 года.

В судебном заседании на обсуждение поставлен вопрос о прекращении производства по делу в связи со смертью ответчика Алесиной И.Л. 25.06.2022.

Судом постановлено приведенное выше определение, об отмене которого просит истец в лице представителя по доводам частной жалобы.

Выслушав представителя истца, изучив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отмене определения суда, как вынесенного с нарушением норм процессуального права.

Прекращая производство по гражданскому делу, суд руководствовался абз.7 ст.220 ГПК РФ.

Судебная коллегия не может согласиться выводом суда первой инстанции о том, что спорные правоотношения не допускают правопреемства...

В соответствии с абз.7 ст.220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если после смерти гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает правопреемство или ликвидация организации, являвшейся одной из сторон по делу, завершена.

Согласно позиции Конституционного Суда РФ, отраженной в Постановлении от 16 ноября 2018 года N 43-П "По делу о проверке конституционности части первой статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан фио и фио" правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловливается изменениями в материально-правовых отношениях, т.е. переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований федеральный законодатель, как это следует из статьи 44 ГПК Российской Федерации, относит как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве (смерть гражданина, бывшего стороной либо третьим лицом, - пункт 2 статьи 17 ГК Российской Федерации; реорганизация юридического лица - статьи 57 и 58 ГК Российской Федерации), так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения (спорного или установленного судом), т.е. ситуации сингулярного правопреемства (перевод долга, уступка требования и другие случаи перемены лиц в обязательстве).

Таким образом, в качестве общего правила, которое определяет возможность процессуального правопреемства, возникающего на основе правопреемства материально-правового, федеральный законодатель закрепил изменение субъектного состава спорного правоотношения - выбытие одной из его сторон. При этом открытый перечень оснований процессуального правопреемства, содержащийся в части первой статьи 44 ГПК Российской Федерации в качестве примеров применения общего правила, сформулированного весьма широко, при его буквальном понимании (что подтверждается и представленными в Конституционный Суд Российской Федерации судебными актами) нередко приводит в правоприменительной практике к ограничительному истолкованию данной нормы как допускающей возможность процессуального правопреемства при сингулярном материальном правопреемстве лишь для случаев перемены лиц в обязательствах (т.е. связывающей его с обязательственной природой спорного или установленного судом правоотношения) и исключающей такую возможность в спорных или установленных судом абсолютных (в частности, вещных) правоотношениях.

Между тем, предусмотрев обязанность суда приостановить производство по делу в случае смерти гражданина, являющегося стороной в деле или третьим лицом с самостоятельными требованиями, если спорное правоотношение допускает правопреемство (статья 215 ГПК Российской Федерации), и закрепив в качестве одного из оснований прекращения производства по делу смерть гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, если спорное правоотношение не допускает правопреемство (статья 220 ГПК Российской Федерации), федеральный законодатель тем самым фактически указал на отсутствие нормативной связи процессуального правопреемства в ситуации универсального правопреемства с обязательственной природой правоотношения, что, в свою очередь, свидетельствует о недопустимости ограничительного толкования части первой статьи 44 ГПК Российской Федерации и сведения оснований процессуального правопреемства к случаям, прямо названным в данной норме.

Согласно п.6 вышеуказанного постановления Конституционного Суда РФ, нормативное регулирование процессуального правопреемства - с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в сохраняющих свою силу решениях, а также в настоящем Постановлении, - не дает оснований для вывода о невозможности замены стороны правопреемником в случае отчуждения ею в период судебного разбирательства имущества, требование о защите от нарушений права собственности на которое рассматривается судом. Подобный подход позволяет предотвратить утрату собранных доказательств, а значит, необходимость собирать их заново, исключить неоправданные судебные расходы ради повторного достижения уже достигнутых результатов, а также сохранить баланс прав и законных интересов сторон гражданского судопроизводства, защитив права не только истца, для которого отчуждение имущества ответчиком не повлечет рассмотрение дела с самого начала, но и ответчика, для которого отчуждение имущества истцом не создаст угрозы быть привлеченным к делу по иску нового собственника, основанному на тех же обстоятельствах, в самостоятельном процессе. Иное не согласуется с вытекающими из Конституции Российской Федерации, в том числе ее статей 17, 18, 35 (часть 1) и 46 (часть 1), принципами стабильности гражданского оборота, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц, а также справедливого правосудия.

В обоснование своих исковых требований истец указал, что он является собственником кв.... по адресу: адрес. В результате произведенных работ в вышерасположенной квартире N... была нарушена шумоизоляция помещения, что привело к нарушению прав истца.

Таким образом, поскольку положения ст. 44 ГПК РФ содержат открытый перечень оснований процессуального правопреемства, исходя из принципа диспозитивности гражданского процесса, учитывая, что материальным гражданским правоотношением является в настоящем споре правоотношения между истцом и лицом, являющимся собственником помещения, в котором устройство пола не соответствует строительным нормам и правилам, при этом истец обладает правом требования устранения нарушений шумоизоляции помещения, спорные правоотношения допускают правопреемство.

В силу ст. 1110 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное.

Согласно ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Из представленной по запросу суда копии наследственного дела к имуществу умершей Алесиной И.Л. следует, что ее наследником по закону является супруг - фио, также проживающий в квартире по адресу: адрес.

С учетом вышеизложенного, оснований для прекращения производства по делу, предусмотренных абз.7 ст.220 ГПК РФ, у суда первой инстанции не имелось, в связи с чем обжалуемое определение подлежит отмене.

Руководствуясь ст.ст. 330, 334, 335 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Определение Головинского районного суда адрес от 30 марта 2023 года отменить.

Гражданское дело возвратить в Головинский районный суд адрес для рассмотрения по существу.

Председательствующий:

Судьи: