Кассационное постановление Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 17 августа 2023 г. по делу N 7У-4865/2023[77-2587/2023]

N 77-2587/2023

г. Краснодар 17 августа 2023 года

Судья судебной коллегии по уголовным делам Четвёртого кассационного суда общей юрисдикции Ермакова И.М, при ведении протокола секретарём судебного заседания Хохловой Д.П.

рассмотрел в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по кассационной жалобе адвоката Ольховской Т.Г. в защиту осуждённого Башмакова Е.М. о пересмотре приговора Ленинского районного суда г. Астрахани от 28 ноября 2022 года и апелляционного постановления Астраханского областного суда от 2 февраля 2023 года в отношении Башмакова ФИО23.

Приговором Ленинского районного суда г. Астрахани от 28 ноября 2022 года

Башмаков ФИО24, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", несудимый, осуждён по ч. 3 ст. 217 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением работ на опасных производственных объектах, сроком на 2 года 6 месяцев.

Срок основного наказания Башмакову Е.М. постановлено исчислять со дня прибытия в колонию-поселение. Время его следования к месту отбывания наказания в соответствии с предписанием зачтено в срок лишения свободы из расчёта один день за один день.

По делу решены вопросы о мере пресечения в отношении осуждённого и определена судьба вещественных доказательств.

Апелляционным постановлением Астраханского областного суда от 2 февраля 2023 года приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Ермаковой И.М, выступление адвоката Ольховской Т.Г, поддержавшей доводы кассационной жалобы, мнение прокурора Турищева С.В, полагавшего необходимым состоявшиеся по делу судебные решения оставить без изменения, судья

установил:

согласно приговору Башмаков Е.М. признан виновным и осуждён за нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" при обстоятельствах, установленных судом.

Осуждённый Башмаков Е.М. свою вину в совершении преступления не признал.

В кассационной жалобе адвокат Ольховская Т.Г. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных решений и вынесении оправдательного приговора в отношении Башмакова Е.М, при этом ссылается на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела; полагает, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого, а также приговор суда не отвечают требованиям уголовно-процессуального закона, в частности, в них не указаны конкретные действия, совершённые Башмаковым Е.М.; считает, что дело рассмотрено судом необъективно, с обвинительным уклоном, с нарушением принципа презумпции невиновности; указывает на то, что оценка доказательств проведена судом с нарушением требований ст. 88 УПК РФ; в основу приговора положены противоречивые показания свидетелей, при этом оценка доводов стороны защиты о невиновности Башмакова Е.М. в совершении инкриминируемого преступления не дана; анализируя положения Федерального закона от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", утверждает, что приобретённый Башмаковым Е.М. автоклав "данные изъяты" N не относится к опасному производственному объекту; обращает внимание на отсутствие в приговоре доказательств, подтверждающих выводы суда о том, что Башмаков Е.М. нарушил требования промышленной безопасности опасных производственных объектов и давал указание ФИО8 и ФИО9 выполнить пусконаладочные работы по ремонту и запуску автоклава, а также о том, что ФИО8 и ФИО9 производили данные работы; суд оставил без внимания показания свидетелей о том, что пусконаладочные работы с автоклавом производили лица, с которыми ИП Башмаков Е.М. заключил договоры; настаивает на том, что указания потерпевшим давал ФИО10; указывает на недопустимость заключения технической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку в нём отсутствуют сведения о квалификации эксперта ФИО11, о наличии у него права на проведение данного вида экспертизы, а также о предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ; обращает

внимание на то, что техническое обследование автоклава экспертом не проводилось и его выводы о причинах разрушения технического устройства в заключении не мотивированы; выражает несогласие с выводом эксперта о том, что ИП Башмаков Е.М. не имел лицензию на осуществление эксплуатации взрывопожарных и химически опасных производственных объектов 1, 2, 3 классов опасности, а также о том, что автоклав необходимо регистрировать в государственном реестре, поскольку указанное оборудование не было собрано и под избыточным давлением не работало; указывает на то, что суд апелляционной инстанции оставил без внимания допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона.

В возражениях государственный обвинитель - помощник прокурора Ленинского района г. Астрахани Умерова Р.Н. считает доводы кассационной жалобы адвоката несостоятельными, просит состоявшиеся по делу судебные решения оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений, судья суда кассационной инстанции приходит к следующему.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационным жалобе, представлению законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу.

При этом при пересмотре судебных решений в порядке главы 47.1 УПК РФ суд кассационной инстанции не исследует обстоятельства и не переоценивает какие-либо доказательства, в связи с чем, исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела, проверяя в процессе кассационного производства лишь правильность применения и толкования нижестоящими судебными инстанциями норм материального и процессуального права.

Вопреки доводам, изложенным в кассационной жалобе, органами следствия при производстве предварительного расследования, а также судом при рассмотрении дела в судебном заседании и при вынесении приговора, каких-либо нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену приговора, допущено не было.

Доводы адвоката о необоснованности предъявленного Башмакову Е.М. обвинения судья суда кассационной инстанции находит несостоятельными.

Из материалов дела следует, что окончательное обвинение Башмакову Е.М. предъявлено на основании достаточной совокупности собранных доказательств, дающих основания для его обвинения в совершении преступления против общественной безопасности, постановление о привлечении Башмакова Е.М. в качестве обвиняемого отвечает требованиям ст. 171 УПК РФ, а составленное по делу обвинительное заключение соответствует положениям ст. 220 УПК РФ.

Рассмотрение уголовного дела проведено судом в соответствии с положениями глав 36 - 39 УПК РФ, определяющими общие условия судебного разбирательства и процедуру рассмотрения уголовного дела.

В обвинительном приговоре правильно указаны обстоятельства, при которых Башмаков Е.М. совершил инкриминируемое ему преступление и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию по делу, имеются сведения о месте, времени и способе его совершения, форме вины и иных данных, позволяющих судить о событии преступления.

Доводы адвоката о том, что Башмаков Е.М. не совершал того преступления, которое ему инкриминировалось органом предварительного расследования, и что его вина не доказана, были тщательно проверены судом и обоснованно отвергнуты, поскольку данные доводы опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, полно и подробно изложенными в приговоре, в том числе показаниями потерпевших ФИО13 и ФИО14, свидетелей ФИО15, ФИО22, ФИО16, ФИО17 и ФИО18 об известных им обстоятельствах по делу; показаниями специалистов ФИО19, ФИО20 и ФИО21 о технических характеристиках автоклава "данные изъяты" N и отнесении его к опасному производственному объекту; показаниями эксперта ФИО11 с разъяснениями заключения технической экспертизы, а также данными, содержащимися в протоколах осмотра места происшествия, осмотра предметов (документов) и заключениях экспертиз.

Вопреки утверждениям в жалобе в основу приговора положены только допустимые доказательства. Поэтому с доводами жалобы о том, что приговор основан на недопустимых доказательствах и на предположениях, согласиться нельзя.

Оснований сомневаться в объективности положенных в основу приговора доказательств не имеется, поскольку каждое из них согласуется между собой и подтверждается совокупностью других доказательств.

Каких-либо противоречий в исследованных доказательствах, которые могут быть истолкованы в пользу осуждённого, при проверке материалов дела не установлено.

Так, из показаний свидетеля ФИО15 следует, что в сентябре он, ФИО9 и ФИО8 получили от Башмакова Е.М. указание о ремонте автоклава и подготовке его к покраске. При этом о том, что данное оборудование представляет опасность, Башмаков Е.М. им не говорил и инструктаж по технике безопасности не проводил. ДД.ММ.ГГГГ во исполнении указаний Башмакова Е.М. он и ФИО9 стали протирать подъёмный механизм под крышкой автоклава, а ФИО8 включил компрессор автоклава. Через некоторое время произошёл взрыв, от которого крышка автоклава отлетела и ударила ФИО8 и ФИО9

Свидетель ФИО22 подтвердил, что по просьбе Башмакова Е.М. он должен был произвести покраску автоклава.

В ходе осмотра помещения ангара обнаружено техническое оборудование - автоклав со следами механического воздействия. Справа от автоклава расположен компрессор с присоединённым воздушным шлангом ресивером нагнетателя воздуха. В 13 метрах 15 см от автоклава на земле лежит запирающая крышка автоклава, в верхней части которой имеется петля со следами механического повреждения ("данные изъяты").

Согласно заключению технической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ автоклав "данные изъяты" N относится к технологическому оборудованию, работающему под избыточным давлением, и по своим характеристикам относится к техническому устройству, применяемому на опасных производственных объектах. Индивидуальным предпринимателем Башмаковы Е.М, эксплуатирующим опасный производственный объект, были нарушены требования нормативно-технической документации в области промышленной безопасности опасных производственных объектов. Между нарушением указанных требований и смертью ФИО8 и ФИО9 имеется причинно-следственная связь ("данные изъяты").

Данных о том, что судебное разбирательство проводилось предвзято, с обвинительным уклоном, с нарушением права подсудимого на справедливый и беспристрастный суд, с ущемлением его процессуальных прав и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов дела не усматривается.

Из протокола судебного заседания следует, что стороне обвинения и защиты были предоставлены равные возможности для реализации своих прав, при этом ограничений прав участников уголовного судопроизводства допущено не было. Ходатайства, заявленные сторонами, были разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона с учётом мнений сторон, пределов судебного разбирательства, а принятые по ним решения не препятствовали рассмотрению дела по существу и не влияли на полноту и достаточность представленных доказательств для установления виновности или невиновности осуждённого.

Исследованные по делу доказательства были оценены судом в соответствии с положениями ст. 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Судом в приговоре указаны мотивы, по которым им были оценены как достоверные и приняты одни из доказательств, в том числе показания свидетеля ФИО15, и отвергает другие. В приговоре приведены мотивы, по которым суд критически отнёсся к показаниям осуждённого Башмакова Е.М. и свидетеля ФИО10 о невиновности Башмакова Е.М. в совершении инкриминируемого преступления, поскольку они противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным в стадии судебного разбирательства, и опровергаются приведёнными в приговоре доказательствами.

Нарушений уголовно-процессуального закона при исследовании доказательств, повлиявших на правильность установления судом фактических обстоятельств дела, допущено не было.

Основания для признания недостоверными показаний свидетеля ФИО15 отсутствуют, так как не усматривается обстоятельств, свидетельствующих об оговоре им осуждённого. Его показания последовательны, стабильны и согласуются не только между собой, но и письменными доказательствами, которым судом дана надлежащая оценка. Противоречий об юридически значимых для разрешения дела обстоятельствах, которые ставили бы под сомнение выводы суда о виновности Башмакова Е.М. в совершении инкриминируемого ему деяния, показания свидетеля не содержат.

Судья суда кассационной инстанции отмечает, что доводы, изложенные адвокатом в жалобе, а именно, о невиновности Башмакова Е.М, о недопустимости заключения технической экспертизы, а также о том, что автоклав "данные изъяты" N не относится к опасному производственному объекту, являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций, им дана надлежащая оценка, с которой следует согласиться.

Нахожу, что категория опасного производственного объекта определена судом в соответствии с Федеральным законом Российской Федерации от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" и п. "а" ч. 2 Приложения N 1 к нему правильно.

Вопреки доводам адвоката, положенное в основу приговора заключение технической экспертизы от 17 декабря 2021 года отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ, а также Федеральному закону от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Порядок назначения экспертизы не нарушен. Исследование проведено в соответствии с требованиями закона квалифицированным специалистом, предупреждённым об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Каких-либо противоречий между исследовательской частью заключения и выводами не имеется. Выводы эксперта логичны и научно обоснованы.

По существу доводы жалобы сводятся к несогласию с оценкой судом доказательств по делу, между тем, иная, по сравнению с приговором оценка осуждённым доказательств с точки зрения их достоверности и достаточности для вывода о виновности, в силу положений ст. 401.1 УПК РФ и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, приведённых в п. 16 постановления от 25 июня 2019 года N 19 "О применении норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", не может являться поводом к пересмотру вынесенных по делу вступивших в законную силу судебных решений.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, судом достоверно установлено, что ДД.ММ.ГГГГ индивидуальный предприниматель Башмаков Е.М. для ремонта, монтажа и пусконаладочных работ с целью дальнейшей перепродажи, приобрёл промышленное оборудование - автоклав "данные изъяты" N относящийся в силу ст. 6 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" и п. "а" ч. 2 Приложения N 1 к нему к опасному производственному объекту, и доставил его в арендованное нежилое помещение, расположенное по адресу: "адрес", "адрес" После чего в один из дней до ДД.ММ.ГГГГ он, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий в виде смерти человека, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть, в нарушении п. 2.4 ГОСТ 14106-80, пп.197, 198, 204. 215, 217 ФНП "Правил промышленной безопасности опасных производственных объектов, на которых используется оборудование, работающее под избыточном давлением", не имея лицензии на изготовление, монтаж, наладку, эксплуатацию, обслуживание и ремонт опасного производственного объекта, и достоверно зная, что рабочие ФИО8 и ФИО9 не прошли соответствующую подготовку и аттестацию по вопросам безопасности в объёме, соответствующем должностным обязанностям и не обладают профессиональными навыками по работе с вышеуказанным опасным производственным объектом, дал им указание выполнить пусконаладочные работы по ремонту и запуску автоклава.

ДД.ММ.ГГГГ примерно в ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 и ФИО9, не пройдя инструктаж по охране труда, обучение безопасным методам и приёмам выполнения вышеуказанных работ, не имея средств индивидуальной защиты, во исполнение указаний Башмакова Е.М. стали производить пусконаладочные работы, в том числе ФИО9 стал осуществлять чистку автоклава для последующей покраски, а ФИО8 произвёл проверочный запуск в ручном режиме без контроля со стороны автоматики безопасности, связанный с проверкой возможностей последующей работы автоклава с избыточным давлением, путём подъёма в автоклаве давления подачей в него воздуха с помощью компрессора.

В результате вышеуказанных нарушений Башмаковым Е.М. требований промышленной безопасности опасного производственного объекта при его монтаже, ремонте и пусконаладочных работах, а также действий потерпевших, произошёл отрыв крышки от корпуса автоклава, в результате чего потерпевшие ФИО8 и ФИО9 получили телесные повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни, и повлекшие их смерть по неосторожности.

Указанные действия Башмакова Е.М. судом правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 217 УК РФ, как нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

При этом судом правильно установлено, что Башмаков Е.М. не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий своих действий в виде смерти двух потерпевших, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть, то есть его действия характеризуются неосторожной формой вины в виде небрежности.

Указание же в описательно-мотивировочной части приговора об умышленном нарушении Башмаковым Е.М. правил безопасности является явной технической ошибкой, которая на существо принятого судом решения не влияет.

Оснований для оправдания Башмакова Е.М. не усматриваю.

При назначении Башмакову Е.М. наказания учтены характер и степень общественной опасности совершённого преступления; данные о личности виновного; смягчающие наказание обстоятельства, а именно наличие малолетнего ребёнка у виновного, добровольное частичное возмещение потерпевшим, причинённого преступлением ущерба, привлечение к уголовной ответственности впервые, положительные характеристик с предыдущих мест работы; отсутствие отягчающих обстоятельств; влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и условия жизни его семьи.

Поскольку в силу ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений, суд пришёл к правильному выводу о том, что менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижения целей наказания, и обоснованно назначил Башмакову Е.М. основное наказание в виде лишения свободы с реальным его отбыванием, а также дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением работ на опасных производственных объектах, не усмотрев оснований для назначения наказания с применением положений ст. 64, 73 УК РФ. Решение суда о возможности исправления осуждённого только в условиях изоляции от общества надлежащим образом мотивировано в приговоре.

В апелляционном порядке дело рассмотрено в соответствии с положениями ст. 389.13 УПК РФ. Суд апелляционной инстанции дал надлежащую оценку всем приведённым в апелляционной жалобе доводам, изложив в апелляционном постановлении мотивы принятого решения.

Вместе с тем, судья суда кассационной инстанции находит состоявшиеся по делу судебные решения подлежащими изменению по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

По смыслу закона такими нарушениями, в частности, являются нарушения, повлиявшие на вывод суда о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

Полагаю, что по настоящему уголовному делу допущены такие нарушения закона.

Согласно ст. 6, 43, 60 УК РФ в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений, лицу, совершившему преступление, должно быть назначено справедливое наказание, то есть наказание, соответствующее характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения, в том числе роли виновного в его совершении и личности виновного.

При этом в силу ч. 2 ст. 61 УК РФ при назначении наказания в качестве смягчающих могут учитываться и обстоятельства, не предусмотренные ч. 1 ст. 61 УК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2018 года N 41 "О судебной практике по уголовным делам о нарушениях требований охраны труда, правил безопасности при ведении строительных или иных работ либо требований промышленной безопасности опасных производственных объектов", в том случае, когда последствия наступили в результате как действий (бездействия) подсудимого, вина которого в нарушении специальных правил установлена судом, так и небрежности, допущенной потерпевшим, суду следует учитывать такое поведение потерпевшего при назначении наказания.

По настоящему делу эти требования закона должным образом не выполнены.

Как видно из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, смерть потерпевших ФИО8 и ФИО9 наступила в результате как нарушений Башмаковым Е.М. требований промышленной безопасности опасного производственного объекта при его монтаже, ремонте и пусконаладочных работах, так и небрежности, допущенной потерпевшим ФИО8

Однако при назначении Башмакову Е.М. наказания суд поведение потерпевшего не учёл.

Допущенное судом первой инстанции нарушение уголовного закона, не устранённое судом апелляционной инстанции, является существенным, повлиявшим на исход дела, а именно, на назначение осуждённому справедливого наказания, что согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ является основанием для изменения состоявшихся по делу судебных решений в кассационном порядке.

При таких обстоятельствах судья суда кассационной инстанции находит необходимым приговор и апелляционное постановление в отношении Башмакова Е.М. изменить: признать обстоятельством, смягчающим его наказание, небрежность, допущенную потерпевшим ФИО8, и смягчить назначенное наказание.

Вместе с тем, несмотря на смягчение назначенного наказания, основания для изменения в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ категории совершённого преступления на менее тяжкую отсутствуют.

Вид исправительного учреждения назначен осуждённому в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ правильно.

Иные нарушения норм материального и процессуального права по делу не допущены.

С учётом изложенного, руководствуясь ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, судья

постановил:

приговор Ленинского районного суда г. Астрахани от 28 ноября 2022 года и апелляционное постановление Астраханского областного суда от 2 февраля 2023 года в отношении Башмакова ФИО25 изменить:

- признать обстоятельством, смягчающим наказание Башмакова Е.М, небрежность, допущенную потерпевшим ФИО8;

- смягчить наказание, назначенное Башмакову Е.М. по ч. 3 ст. 217 УК РФ, до 4 лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением работ на опасных производственных объектах, на срок 2 года 6 месяцев.

В остальной части приговор и апелляционное постановление оставить без изменения, а кассационную жалобу адвоката - без удовлетворения.

Кассационное постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий