Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 02 августа 2023 г. по делу N 8Г-14179/2023[88-20380/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Губаревой С.А, судей Авериной Е.Г, Мартыновой Н.Н, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3, действующей в интересах несовершеннолетнего ФИО1, к ФИО2 о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе ФИО3 на решение Красноармейского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи ФИО12, выслушав заключение прокурора ФИО9, полагавшего, что имеются основания для отмены апелляционного определения, судебная коллегия

установила:

ФИО3, действующая в интересах несовершеннолетнего ФИО1, обратилась в суд с иском к ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ водитель ФИО2, управляя автомобилем "ВАЗ-2114", государственный регистрационный номер Е235УС134, совершила наезд на пешехода ФИО10, переходившую проезжую часть по нерегулируемому пешеходному переходу.

В результате указанного дорожно-транспортного происшествия пешеход ФИО10 получила телесные повреждения, квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью, от которых впоследствии скончалась.

Погибшая ФИО10 приходится матерью ФИО3, и бабушкой ФИО1

В связи со смертью бабушки малолетнему ФИО1 причинялись неудобства, физические и нравственные страдания.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, ФИО3 просила суд взыскать с ФИО2 в пользу малолетнего ФИО1 компенсацию морального вреда, причиненного в результате смерти ФИО10в размере 1000000 руб.

Решением Красноармейского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворении исковых требований ФИО3 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ решение Красноармейского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФИО3 просит судебные акты отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить. В качестве оснований для отмены обжалуемых судебных актов заявительница ссылается на неправильное применение судами норм материального права, нарушение норм процессуального права, на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, кроме прокурора, не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. При таких обстоятельствах, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело без их участия.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам ФИО4 кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом при рассмотрении настоящего дела.

Судом установлено и из материалов дела следует, что ДД.ММ.ГГГГ водитель ФИО2, управляя автомобилем "ВАЗ-2114", государственный регистрационный номер N, совершила наезд на пешехода ФИО10, переходившую проезжую часть по нерегулируемому пешеходному переходу.

В результате указанного ДТП пешеход ФИО10 получила телесные повреждения, квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью, от которых впоследствии скончалась.

Приговором Красноармейского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего), и ей назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 2 года; с ФИО2 в пользу ФИО3 взысканы расходы на погребение ФИО10 - 169 795 руб, расходы на лечение - 55 811, 47 руб, компенсация морального вреда - 500 000 руб.; с ФИО2 в пользу ФИО14, привлечё ФИО6 к участию в настоящем гражданском деле в качестве третьего лица взыскано в счёт компенсации морального вреда 500 000 руб.

Погибшая ФИО10 приходится матерью ФИО3, и бабушкой ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Как указывает истица, в связи со смертью бабушки в течение года малолетнему ФИО1 причинялись неудобства, физические и нравственные страдания. Физическое развитие малолетнего ребёнка, необходимое ему в связи с имеющимся у него заболеванием - неонатальный инсульт, было полностью прекращено. Несмотря на то, что ребенок был маленьким на момент смерти бабушки, между ними существовала привязанность и любовь. В связи со смертью бабушки, ФИО13 лишен ее любви и заботы.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что малолетний ФИО13 в силу своего возраста, как на момент гибели его бабушки ФИО10 (1 год 7 месяцев), так и на момент рассмотрения настоящего дела (3 года 1 месяц), не может осознавать степень и глубину своих нравственных или физических страданий, причинё ФИО6 смертью последней. Указав, что не представлено доказательств характера взаимоотношений именно внука и бабушки, сославшись на то обстоятельство, что компенсация морального вреда не может нести предположительный характер, а сам факт родственных отношений не порождает безусловного права на такую компенсацию, районный суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований истицы.

Проверяя решение в апелляционном порядке, судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда согласилась с выводами суда первой инстанции, признав их верными, основанными на законе.

Судебная коллегия по гражданским делам ФИО4 кассационного суда общей юрисдикции находит, что с выводами судов первой и апелляционной инстанций согласиться нельзя по следующим основаниям.

Конституцией Российской Федерации признается и гарантируется право каждого человека на жизнь (статья 20).

Учитывая, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью, является одним из общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, производно от права на жизнь и охрану здоровья.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Отказывая в удовлетворении требований истицы о взыскании компенсации морального вреда в пользу малолетнего ФИО1 - внука погибшей ФИО10, районный суд сослался лишь на возраст ребёнка на момент смерти бабушки (1 год 7 месяцев) и отсутствие характера взаимоотношений именно внука и бабушки, указав, что ребенок не может осознавать степень своих нравственных или физических страданий, причинё ФИО6 смертью последней.

Между тем, суд не учел, что, закрепляя в части первой статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общий принцип компенсации морального вреда, причиненного действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, законодатель не установилкаких-либо ограничений в отношении действий, которые могут рассматриваться как основание для такой компенсации.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении от ДД.ММ.ГГГГ N-П "По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки ФИО11" указал, что действующее правовое регулирование не предполагает безусловного отказа в компенсации морального вреда лицу, которому физические или нравственные страдания причинены в результате утраты близкого человека, в том числе когда к моменту его смерти член семьи потерпевшего еще не родился. При рассмотрении же дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего членам его семьи, иждивенцам суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий; наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда (пункт 32 названного постановления).

Указанная правовая позиция применима и в том случае, когда к моменту смерти потерпевшего, член его семьи в силу своего возраста не мог в полной мере осознавать степень своих нравственных или физических страданий.

Установленный действующим законодательством механизм защиты личных неимущественных прав и нематериальных благ, предоставляя гражданам возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты, не освобождает их, по общему правилу, от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и от обоснования размера денежной компенсации. Однако, как следует из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от ДД.ММ.ГГГГ N-П, обстоятельства дела могут свидетельствовать о причинении гражданину физических или нравственных страданий действиями, которые явным образом нарушают его личные неимущественные права либо посягают на принадлежащие ему нематериальные блага. Эта позиция в полной мере применима в конкретной жизненной ситуации, обусловленной смертью родственников, когда факт причинения морального вреда ребенку во всяком случае должен предполагаться. Иной подход к вопросу о компенсации морального вреда, причиненного ребенку, не только снижал бы уровень конституционно-правовой защищенности прав таких детей, предопределяемый сложившимся в правовом государстве конституционным правопорядком, но и создавал бы в системе действующего правового регулирования, призванного обеспечить эффективную защиту конституционно значимых ценностей (в первую очередь - самого человека, его прав и свобод, а также достоинства личности), необоснованные препятствия для применения гарантий реализации прав детей на особую заботу и помощь, принципов приоритета их интересов и благосостояния во всех сферах жизни, что не отвечало бы требованиям справедливости и не согласовывалось бы со статьями 2, 7 (часть 2), 21 (часть 1), 38 (части 1 и 2), 45 (часть 1), 56 (часть 3) и 67.1 (часть 4) Конституции Российской Федерации.

Исходя из изложенного, действующее законодательство, регулирующее вопросы в сфере компенсации морального вреда, не предполагает такой критерий, как возраст, в качестве основания для отказа в реализации субъективного права малолетнего ребенка требовать компенсации морального вреда, связанного с нарушением его личных неимущественных прав и иных нематериальных благ, принадлежащих ему от рождения или в силу закона, неотчуждаемых и непередаваемых иным способом (пункт 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Иное истолкование норм права в указанной сфере означает придание ему смысла, противоречащего смыслу, вытекающему из его системной обусловленности, вопреки сути правоотношений, возникающих на основе данных законоположений. Это недопустимо с точки зрения правовой логики и ведет к ситуации, при которой умаляется юридическая и социальная значимость родственных связей между погибшей бабушкой и ее малолетним внуком.

Согласно части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с частью 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны: 1) фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; 2) выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; 3) законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, поэтому суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающих принципов, предполагающих установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Приведенное правовое регулирование о компенсации морального вреда районным судом применено неправильно.

Так, принимая решение об отказе в удовлетворении иска, суд первой инстанции ограничился лишь ссылкой на отсутствие правовых обоснований для взыскания компенсации морального вреда в пользу внука погибшей, ввиду его малолетнего возраста.

Указанные нарушения также оставлены без внимания и не устранены судом апелляционной инстанции при проверке решения нижестоящего суда.

Изложенное, по мнению судебной коллегии, свидетельствует о формальном подходе к рассмотрению настоящего дела, где разрешался спор, связанный с защитой нематериальных благ несовершеннолетнего ребенка, что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства и права потерпевшего на справедливую, компетентную, полную и эффективную судебную защиту, гарантированную каждому частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации.

Принимая во внимание, что при рассмотрении настоящего дела допущены нарушения норм права, которые повлияли на исход дела, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, судебная коллегия находит необходимым отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом апелляционном рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и рассмотреть дело в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи