Апелляционное определение СК по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 29 августа 2023 г. по делу N 55-425/2023

Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего - Стародубцевой Е.Н, судей Клюсовой С.А. и Напалкова С.В, при ведении протокола помощником судьи Матлиным А.В, с участием:

прокурора Мариинской Н.В, осужденных Албакова А.М, Рогловского И.В, защитника осужденного Албакова А.М. - адвоката Логинова А.Ю, защитника осужденного Рогловского И.В. - адвоката Долгобородовой Л.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Албакова А.М. и в его защиту адвоката Логинова А.Ю. на приговор Тюменского областного суда от 26 мая 2023 года, которым

Албаков Али Мусаевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин Российской Федерации, судимый 18 января 2021 года Бердюжским районным судом Тюменской области, с учетом апелляционного постановления Тюменского областного суда от 4 марта 2021 года, по п. "б" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 245 УК РФ, ч.2 ст.69 УК РФ, к 400 часам обязательных работ, наказание отбыто 16 ноября 2021 года, осужден:

- по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 14 годам лишения свободы, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, с установлением в соответствии со ст. 53 УК РФ ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре;

на основании ч. 4, ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказания, назначенного за указанное преступление, и наказания, назначенного по приговору от 18 января 2021 года, с учетом положений ст. 71 УК РФ, назначено 14 лет лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением в соответствии со ст. 53 УК РФ ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре;

- по ч. 1 ст. 226 УК РФ - к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;

- по п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ - к 4 годам лишения свободы;

в соответствии ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, назначено 6 лет лишения свободы;

в силу ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к наказанию, назначенному по данному приговору в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, неотбытой части наказания, назначенного на основании ч. 4, ч. 5 ст. 69 УК РФ, окончательно к отбытию назначено 17 лет лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением в соответствии со ст. 53 УК РФ ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения в отношении Албакова А.М. оставлена без изменения, в виде заключения под стражу.

Срок отбытия наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в виде ограничения свободы - со дня освобождения из исправительного учреждения.

В срок отбытия наказания зачтено время содержания под стражей с 29 июля 2022 года до дня вступления приговора суда в законную силу из расчета в соответствии с п. "а" ч.3.1 ст.72 УК РФ один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, а также наказание, отбытое по приговору Бердюжского районного суда Тюменской области от 18 января 2021 года.

В приговоре принято решение по гражданскому иску:

- в пользу потерпевшей ФИО N 1 в счет компенсации морального вреда с осужденных в долевом порядке взыскано: с Албакова А.М. - 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей, с Рогловского И.В. - 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей;

- пользу потерпевшего ФИО N 2 в счет возмещения материального ущерба с осужденного Албакова А.М. взыскано - 118 400 (сто восемнадцать тысяч четыреста) рублей, отказано в части взыскания с Албакова А.М. компенсации морального вреда.

Решена судьба вещественных доказательств по делу.

Этим же приговором осужден Рогловский Иван Викторович, в отношении которого приговор не обжалуется.

Заслушав доклад судьи Стародубцевой Е.Н, кратко изложившей существо обжалуемого приговора, доводы апелляционных жалоб осужденного Албакова А.М. и в его защиту адвоката Логинова А.Ю, поданных на них возражений государственного обвинителя Орлова А.А, выслушав выступления осужденного Албакова А.М. и его защитника - адвоката Логинова А.Ю, осужденного Рогловского И.В. и его защитника адвоката Долгоборовой Л.В, поддержавших апелляционные жалобы, мнение прокурора Мариинской Н.В. об оставлении приговора без изменений, а жалоб без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

Албаков А.М. признан виновным:

- в убийстве ФИО N 3, то есть умышленном причинении смерти другому человеку, совершенном группой лиц по предварительному сговору, в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ;

- в хищении огнестрельного оружия, совершенном в период с ДД.ММ.ГГГГ в один из дней с ДД.ММ.ГГГГ;

- в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения (угоне), группой лиц по предварительному сговору, имевшем место в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ.

Все преступления совершены на территории "адрес" при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Вину Албаков А.М. признал частично.

С приговором не согласились осужденный Албаков А.М. и его защитник адвокат Логинов А.Ю, которые в поданных раздельно, но схожих по существу доводов апелляционных жалобах, просят об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое рассмотрение в ином составе суда.

Адвокат Логинов А.Ю. в апелляционной жалобе в защиту осужденного Албакова А.М. в качестве доводов для отмены приговора указывает следующее:

- суд самостоятельно, не установив в ходе судебного разбирательства и не обосновав это в приговоре, изменил время совершения преступления, предусмотренного п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ, указав о его совершении в период с ДД.ММ.ГГГГ, тогда как согласно обвинительному заключению преступление имело место с ДД.ММ.ГГГГ, а сокрытие следов преступления - с ДД.ММ.ГГГГ;

- указав в приговоре, что Албаков А.М. менял показания, суд не раскрыл, в чем заключались эти изменения, и не дал оценки последовательным показаниям его подзащитного на предварительном следствии и в судебном заседании о том, что предварительного сговора на убийство и распределения ролей преступлению не предшествовало, оснований опасаться наказания отца и соответственно мотива для убийства ФИО N 3, у него было, с целью прекращения конфликта между ФИО N 3 и Рогловским И.В, он вывел последнего на улицу и не знал, что потерпевший ушел в спальню;

- приговор основан на показаниях ФИО N 11 и Рогловского И.В, данных теми в ходе предварительного расследования, несмотря на то, что суд без указания причины отказал адвокату Логинову А.Ю. в ходатайстве об оглашении показаний ФИО N 11, данных в ходе допроса, проведенного в ночное время и в отсутствие законного представителя; в приговоре не отражены показания ФИО N 11, данные в качестве свидетеля, о том, что во время убийства он находился в состоянии сильного опьянения, допрашивали его в ночное время и без матери, показаний о том, что после первого удара ФИО N 3 захрипел и внутри у него забулькало, он не давал, во время совершения преступления потерпевший никаких движений не делал и звуков не издавал; Рогловский И.В. в судебном заседании свои показания изменил, подтвердив пояснения Албакова А.М. об отсутствии между ними сговора и распределения ролей, а также указал на нарушения, допущенные при его задержании, которое производилось без отдельного поручения следователя, задерживали его лица не в том составе, которые указаны в приговоре;

- допрошенные в судебном заседании сотрудники "данные изъяты" ФИО N 4, ФИО N 5 и ФИО N 6 доводы Рогловского И.В. в данной части не опровергли, а ходатайство защиты о запросе приказа на командировку вышеуказанных лиц для задержания Рогловского И.В, суд оставил без рассмотрения;

- в ходе следствия были нарушены права его подзащитного, что выразилось в том, что после задержания по факту угона допрос Албакова А.М. проводился без его согласия в ночное время, оснований для его допроса по обстоятельствам убийства ФИО N 3, у следователя ФИО N 7 не имелось, ст. 51 Конституции РФ перед допросом по факту убийства не разъяснялась, а когда адвокат Чекунов С.Н. выразил возражения по поводу допущенных нарушений, то без согласия Албакова А.М. была произведена замена защитника на адвоката Филиппова В.Н, который подзащитного не консультировал и юридической помощи при проверке показаний на месте ему не оказывал, однако суд данным обстоятельствам надлежащей оценки в приговоре не дал;

- утверждение суда о том, что его подзащитный боялся отца из-за строгости последнего, основано на показаниях свидетеля ФИО N 8, который, по мнению Албаков А.М, его оговаривает, однако суд данную позицию осужденного в приговоре не привел, а к показаниям матери Албакова А.М. о том, что отец детей строго не наказывал, и их семья находились с ФИО N 8 в неприязненных отношениях, отнесся с недоверием, но причину этого не указал;

- высказанные в судебном заседании предположения эксперта ФИО N 9 о возможности образования у ФИО N 3 от действий Албакова А.М. кровоизлияний и разрывов слизистой внутренней поверхности губ и щек, приведены в приговоре как факт;

- несмотря на то, что любое противоречие должно трактоваться в пользу обвиняемого, суд не устранил противоречие между показаниями экспертов ФИО N 9 и ФИО N 10 о том, что повреждения на одежде в области рук потерпевшего могли образоваться при его активном сопротивлении, и показаниями Албакова А.М, ФИО N 11 и Рогловского И.В, согласно которым во время убийства ФИО N 3 никакого сопротивления не оказывал;

- исковые требования потерпевшей ФИО N 1 защита считает необоснованными, поскольку та является лишь биологической матерью ФИО N 3, но в воспитании сына не участвовала.

Кроме того, ссылаясь на позицию и показания Албакова А.М, признавшего свою вину в угоне автомобиля, но утверждавшего об отсутствии предварительного сговора, считает, что суд неверно квалифицировал действия его подзащитного по данному преступлению, а также необоснованно в полном объеме удовлетворил исковые требования потерпевшего ФИО N 2, исковое заявление которому готовила следователь, не отразив в приговоре позицию защиты о необходимости предъявления исковых требований ко всем участникам преступлениям, а сославшись лишь на законодательство и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23.

Помимо этого, автор жалобы обращает внимание на несвоевременное ознакомление стороны защиты в ходе предварительного следствия с постановлениями о назначении экспертиз и с их заключениями, полагая, что оценивая данные обстоятельства в приговоре суд оставил без внимание нарушение прав обвиняемого и лишение его возможности выражать несогласие с поставленными перед экспертами вопросами и назначенным экспертным учреждением.

Осужденный Албаков А.М. в своей апелляционной жалобе, оспаривая приговор в части осуждения его за убийство, приводит доводы, аналогичные изложенным в жалобе адвоката: об отсутствии предварительного сговора на убийство и распределения ролей; о том, что суд принял в основу приговора показания Рогловского И.В. и ФИО N 11, данные теми на предварительном следствии, несмотря на допущенные в ходе допроса ФИО N 11 нарушения и изменение показаний Рогловским И.В. в суде; об оставлении судом без внимания его пояснений о допущенных нарушениях в ходе его допроса после задержания; об истолковании судом как утверждения предположений эксперта о возможном удушении погибшего; о частичном согласии с исковыми требованиями потерпевшей ФИО N 1

Дополнительно указывает, что он не был предварительно уведомлен о допросе в судебном заседании по видеоконференц-связи свидетелей и эксперта, ходатайство о чем прокурор заявил только после подключения видеоконференции, а также полагает, что указав в приговоре о том, что он, Албаков А.М, телом давил на подушку, суд вышел за рамки добытых доказательств, поскольку он пояснял, что лишь положил подушку, но телом ее не придавливал.

По факту угона оспаривает данную судом квалификацию его действий, утверждая, что в предварительном сговоре он не участвовал, и указывает о несогласии с иском потерпевшего ФИО N 2 полагая, что ущерб должны возмещать все участники преступления.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и адвоката государственный обвинитель Орлов А.А, приводя свои доводы, просит оставить приговор без изменения, а жалобы без удовлетворения.

Судебная коллегия, заслушав мнение участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, не находит оснований для их удовлетворения, приходя к выводу, что нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения и расследования уголовного дела, передачу его на стадию судопроизводства, а в дальнейшем - саму процедуру судебного разбирательства и постановления приговора, по делу не имеется.

Как усматривается из протокола судебного заседания, судебное разбирательство в суде первой инстанции было проведено всесторонне, полно и объективно. Соблюдая принципы уголовного судопроизводства, в том числе принцип состязательности, председательствующий обеспечил сторонам равные права в предоставлении и исследовании доказательств.

Все заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями закона, по ним приняты правомерные и мотивированные решения. Отказ в удовлетворении некоторых из заявленных стороной защиты ходатайств был обусловлен не процессуальным положением участников судебного разбирательства, а обоснованностью самих ходатайств, в связи с чем не может являться поводом к отмене судебного решения.

Постановленный судом приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию.

Фактические обстоятельства дела установлены судом правильно.

Выводы суда о виновности Албакова А.М. в совершении всех указанных в приговоре преступлений соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, они основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые подробно изложены в приговоре и им дана надлежащая оценка, в силу чего доводы жалоб, в которых оспариваются эти выводы суда, являются несостоятельными.

Приведенные в апелляционных жалобах доводы в большей части аналогичны тем, что высказывались стороной защиты в ходе судебного разбирательства, они были тщательно проверены судом первой инстанции, но не нашли своего подтверждения, в связи с чем правильно отвергнуты, с приведением в приговоре конкретных и убедительных мотивов принятых решений, оснований не согласиться с которыми не имеется.

По мнению судебной коллегии, признавая Албакова А.М. виновным в убийстве ФИО N 3, совершенном группой лиц по предварительному сговору, суд правомерно принял в основу приговора показания самого Албакова А.М. и осужденного Рогловского И.В, данные ими на предварительном следствии, в том числе при проверке на месте, и первоначально подтвержденные в судебном заседании, показания свидетеля ФИО N 11, а также протоколы осмотра места проживания ФИО N 3 и места обнаружения его останков, заключения проведенных по делу экспертиз и показания экспертов.

Утверждения адвоката о последовательности показаний Албакова А.М. на протяжении предварительного следствия и судебного разбирательства и отсутствии в приговоре обоснования их противоречивости, несостоятельны и опровергается материалами дела, протоколом судебного заседания и текстом приговора, в котором с достаточной подробностью приведены показания Албакова А.М. за весь период производства по делу, отражено изменение позиции подсудимого в ходе судебных прений и указанные им причины этого.

Так, из протокола судебного заседания усматривается, что в суде первой инстанции Албаков А.М, указывая об отсутствии между ним, Рогловским И.В. и ФИО N 11 предварительного сговора на убийство ФИО N 3, вместе с тем не отрицал согласованность совместных действий и не оспаривал, что смерть потерпевшего наступила, в том числе, и в результате его, Албакова А.М, действий; полностью подтвердил показания, данные на предварительном следствии, а именно следующее: после произошедшего во время совместного распития спиртного словесного конфликта между Рогловским И.В. и ФИО N 3, последний ушел в комнату, а они втроем вышли на улицу обсудить произошедшее, где Рогловский И.В. сказал, что убьет ФИО N 3 за высказанные тем оскорбления в адрес его родственников. О том, кто какие конкретно действия будет совершать, они не договаривались, решили действовать по ходу ситуации, но у всех была мысль об убийстве. Он, Албаков А.М, зашел в дом первым, увидев, что ФИО N 3 спит на кровати, положил тому на голову подушку, придавив ее сверху всем телом. ФИО N 11 стал держать ноги ФИО N 3, чтобы тот не смог вырваться, а Рогловский И.В. нанес потерпевшему несколько ударов ножом в область груди и живота, пока тот не перестал шевелиться и дышать. После этого они втроем закопали труп ФИО N 3, собрали и сожгли его вещи.

В судебных прениях и на стадии возобновленного судебного следствия Албаков А.М. изменил свою позицию, пояснив, что умысла на убийство ФИО N 3 у него не было, роли он не распределял и не мог этого сделать, поскольку не знал, что потерпевший ушел спать; держа подушку на лице ФИО N 3, думал, что Рогловский И.В. будет наносить удары потерпевшему кулаками, а не ножом. Изменение показаний объяснил тем, что давая показания на следствии, находился в шоковом состоянии после задержания.

Подсудимый Рогловский И.В, частичное признание вины которым сводилось к оспариванию количества нанесенных им потерпевшему ударов ножом, в судебном заседании первоначально подтвердил наличие предварительного сговора с Албаковым А.М. на убийство ФИО N 3, пояснив, что когда ФИО N 3 после их ссоры ушел в комнату спать, он с ФИО N 11 и Албаковым А.М. вышли на улицу, где последний сказал, что ФИО N 3 расскажет о распитии ими спиртного его отцу, наказания со стороны которого Абаков А.М. боялся, поэтому первый предложил убить ФИО N 3, но попросил сделать это его, Рогловского И.В, на что он не сразу, но согласился. Как самый старший из них, Албаков А.М. распределил роли, сказав, что сам он накроет подушкой лицо ФИО N 3, чтоб тот не кричал, ФИО N 11 должен будет удерживать потерпевшего за ноги, чтоб тот не сопротивлялся, а он, Рогловский И.В, ножом нанесет удары по телу. Все они понимали, что идут убивать человека, а войдя в дом, сделали все так, как договорились. Нанеся не менее 3 ударов ножом, он остановился, но Албаков А.М. велел ему продолжать, и тогда он нанес еще около 3 ударов. В процессе указанных действий ФИО N 3 не проснулся, не кричал и сопротивления не оказывал. После этого, чтобы инсценировать отъезд потерпевшего, совместно собрали и сожгли его вещи, а труп закопали.

Однако на стадии судебных прений, выступая в репликах, Рогловский И.В. изменил свою позицию и стал отрицать предварительный сговор, пояснив, что умысел на убийство у него возник после того, как вошел в дом и увидел лежавшего ФИО N 3, в ногах у которого был ФИО N 11, а Албаков А.М держал в руках подушку; поскольку удары ножом наносил только он, Рогловский И.В, то он один и совершил убийство.

После возобновления судебного следствия и допроса эксперта, Рогловский И.В. выдвинул иную версию, указав, что в момент нанесения им ударов ножом, ФИО N 3 уже мог быть мертв, т.к. сопротивления не оказывал и не двигался. Также заявил, что в ходе допросов на предварительном следствии он лишь повторил показания ФИО N 11, ставшие ему известными от сотрудников полиции.

Сопоставив показания Албакова А.М. и Рогловского И.В, данные ими в ходе судебного разбирательства и на предварительном следствии, оценив их в совокупности с другими исследованными доказательствами, проанализировав причину изменения показаний, суд первой инстанции обоснованно признал допустимыми и наиболее достоверными показания подсудимых в ходе расследования и первоначально в судебном заседании, критически оценив последующее их изменение, приведя в приговоре убедительное обоснование принятого решения, оснований не согласится с которым не имеется.

Как следует из материалов дела и правильно отражено в приговоре, допросы Албакова А.М. и Рогловского И.В. на предварительном следствии, вопреки доводам защиты, были проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в присутствии защитников, допрашиваемым лицам были своевременно разъяснены их права, созданы необходимые условия для их реализации.

Правильность изложенных в протоколах сведений удостоверена подписями всех участников следственного действия, замечаний по их содержанию ни от самих допрашиваемых, ни от их защитников, не поступило.

Судом в приговоре обоснованно отмечено, что допрос Албакова А.М. в ночное время был вызван необходимостью сбора доказательств в условиях, не терпящих отлагательств, что отвечает требованиям ч. 3 ст. 164 УПК РФ и не влечет признание протокола допроса недопустимым доказательством. Возражений против допроса в ночное время ни сам Албаков А.М, ни участвовавший защитник Чекунов С.Н, не заявили.

Мнение адвоката Логинова А.Ю. о том, что необходимости в проведении следственного действия в ночное время не имелось, а отсутствие возражений против допроса еще не является согласием на его проведение, надуманны и не основаны на требованиях закона.

Ссылки на то, что адвокат Чекунов С.М. был необоснованно заменен на адвоката Филиппова С.М. в связи с тем, что заявил возражения по поводу проведения допроса Албакова А.М. в ночное время, несостоятельны и опровергаются материалами дела, поскольку возражения защитника Чекунова С.М, зафиксированные в протоколе допроса Албакова А.М в качестве подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ, касаются лишь выхода следователя за пределы подозрений ("данные изъяты").

Вместе с тем, данное возражение адвоката Чекунова С.М. было правомерно расценено судом первой инстанции как необоснованное. Оценивая доводы защиты в данной части, аналогичные изложенным в апелляционных жалобах, суд в приговоре правильно указал, что перед проведением допроса Албакову А.М. был разъяснен весь объем его процессуальных прав, включая право не свидетельствовать против себя самого, обеспечено право на защиту, предоставлена возможность консультаций с адвокатом. Однако, о желании воспользоваться ст. 51 Конституции РФ Албаков А.М. не заявил, от дачи показаний не отказался, после рассказа о совершенном угоне автомобиля на вопрос следователя, известен ли ему ФИО N 3 и может ли он пояснить о том, что с тем стало, добровольно, без каких-либо наводящих вопросов, рассказал как об обстоятельствах убийства ФИО N 3, так и своем участии в этом.

Доводы жалоб об отсутствии у следователя процессуальных полномочий допрашивать Албакова А.М, задержанного по подозрению в угоне, по обстоятельствам другого уголовного дела, как и необходимости повторного разъяснения в ходе одного допроса ст. 51 Конституции РФ, не основаны на законе.

Правильно судом первой инстанции признаны несостоятельными и утверждения защиты о необоснованной замене адвоката Чекунова А.М, как обусловленной его активной защитной позицией. Убедительные мотивы такого решения со ссылками на материалы дела приведены в приговоре, оснований для их переоценки не имеется.

Никаких объективных данных полагать о ненадлежащем исполнении адвокатом Филипповым С.М. своих профессиональных обязанностей при защите интересов Албакова А.М. не установлено и из материалов дела, в том числе протокола и видеозаписи проверки показаний на месте, не следует. От данного защитника Албаков А.М. не отказывался, о недостаточности оказания ему квалифицированной юридической помощи не сообщал, впервые данные доводы были озвучены подсудимым только в завершающей стадии судебного разбирательства.

Названная Албаковым А.М. причина изменения ранее данных показаний - нахождение после задержания в шоковом состоянии, неубедительна и надуманна, поскольку из протокола допроса подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ усматривается, что перед допросом Албаков А.М. заявил о хорошем самочувствии, отрицал оказание на него какого-либо давления, физического или психологического, подтвердил согласование позиции с защитником. Кроме того, данные показания он первоначально подтвердил в судебном заседании в присутствии адвоката по соглашению Логинова А.Ю, то есть в условиях, исключающих какое-либо незаконное воздействие и нахождение в шоковом, болезненном либо ином ненадлежащем состоянии.

Доводы апелляционных жалоб о нарушениях, якобы допущенных при задержании и допросе Рогловского И.В, также были предметом тщательной проверки суда первой инстанции, но не нашли своего подтверждения, в связи с чем обоснованно отвергнуты.

Версия об оказании на него перед допросом психологического давления со стороны сотрудников полиции и принуждении к даче показаний, аналогичных показаниям ФИО N 11, продемонстрированных ему при доставлении в отдел полиции, впервые была выдвинута Рогловским И.В. в судебном заседании только в прениях сторон. Ранее он об этом не заявлял, последовательные признательные показания давал на протяжении всего предварительного следствия, подтвердил их первоначально в судебном заседании. Сотрудники полиции ФИО N 4, ФИО N 5, ФИО N 6, осуществлявшие сопровождение Рогловского И.В. из "адрес" в "адрес", опровергли его показания, пояснив в судебном заседании, что никакого давления на задержанного они не оказывали, документов и видеозаписей ему не демонстрировали и не могли этого делать, т.к. не имели отношения к расследованию и материалами уголовного дела не располагали.

Дважды допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля следователь ФИО N 12 подтвердил соблюдение предусмотренной уголовно-процессуальным законом процедуры допроса Рогловского И.В, пояснив, что последний после разъяснения ему прав в присутствии защитника добровольно и самостоятельно рассказал об обстоятельствах убийства ФИО N 3, о которых ему, ФИО N 12, на момент допроса известно не было, а затем подтвердил эти показания в ходе их проверки на месте, проведенной с применением видеозаписи. Перед и при проведении допроса Рогловский И.В. находился в спокойном состоянии, на состояние здоровья не жаловался, никакого физического либо психологического давления на него не оказывалось, об оказании незаконного воздействия на него во время доставления из "адрес", в том числе о предоставлении материалов и видеозаписей из уголовного дела, не сообщал.

Также следователь дал пояснения относительно правомочности своих действий и действий лиц, производивших задержание Рогловского И.В. и его препровождение в "адрес".

Не ограничившись допросом сотрудников полиции и следователя, суд инициировал проверку доводов Рогловского И.В. об оказании на него незаконного воздействия в порядке ст. 144 УПК РФ, по результатам проведения которой ДД.ММ.ГГГГ было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела на основании п. 1 ч.1 ст. 245 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ ("данные изъяты"). Данное постановление ни кем из заинтересованных лиц не обжаловалось, оснований подвергать сомнению изложенные в нем выводы, у суда не имелось. Не усматривает таковых и судебная коллегия.

Доводы Рогловского И.В. в суде о том, что в "адрес" его доставляли сотрудник полиции не в том составе, что фигурируют в материалах дела и были допрошены в судебном заседании, голословны и надуманны. Оснований для удовлетворения ходатайства защиты о проведения еще одной проверки в порядке ст. 144 УПК РФ и запросе сведений о командировке ФИО N 4, ФИО N 5 и ФИО N 6, у суда не имелось и, по мнению судебной коллегии, данные ходатайства были направлены на затягивание судебного разбирательства.

Убедительных причин, по которым у сотрудников правоохранительных органов могла возникнуть необходимость оказывать давление на Рогловского И.В, а тем более искажать состав лиц, участвовавших в его доставлении к месту допроса, не установлено и защитой не приведено.

Каких-либо обстоятельств, указывающих на то, что в ходе предварительного следствия осужденные оговорили себя и друг друга, из материалов дела не следует и в судебном заседании установлено не было.

Из протоколов допросов усматривается, что показания, как Албаков А.М, так и Рогловского И.В, давали добровольно, сообщая такие сведения, о которых мог знать только очевидец или исполнитель преступления, и которыми сотрудники правоохранительных органов еще не располагали.

Исследованные в судебном заседании видеозаписи проверок показаний осужденных на месте также свидетельствуют о добровольном характере их показаний.

Признательные в целом показания Албаковым А.М. и Рогловского И.В. о совершенных ими в отношении ФИО N 3 преступных действиях, в той части, в которой они признаны судом достоверными, правомерно положены в основу приговора, поскольку подтверждаются иными исследованными приведенными в приговоре доказательствами.

Фактов, свидетельствующих об использовании в процессе доказывания недопустимых доказательств, равно как и о приведении в приговоре показаний допрошенных лиц либо содержания экспертных выводов таким образом, чтобы это искажало существо исследованных доказательств и позволяло дать им иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, судебной коллегией не установлено.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу осужденных, по делу отсутствуют. Все исследованные судом и положенные в основу приговора доказательства в полной мере согласуются между собой, взаимодополняют друг друга.

Так из показаний свидетеля ФИО N 11, являвшегося непосредственным очевидцем произошедшего, следует, что после словесного конфликта, возникшего между Рогловским И.В. и ФИО N 3, последний извинился и ушел спать, а они втроем вышли на улицу, где Албаков А.М. сказал Рогловскому И.В, что ФИО N 3 нужно убить, иначе он расскажет его (Албакова А.М.) отцу об употреблении им спиртного. Затем Албаков А.М. сказал, что придавит ФИО N 3 подушкой, он, ФИО N 11, должен будет держать того за ноги, а Рогловский И.В. резать. Когда вернулись в дом и увидели спящего ФИО N 3, Албаков А.М. накрыл тому лицо подушкой и надавливал на нее двумя руками, он лег на ноги ФИО N 3 и удерживал их, хотя тот никак не реагировал и продолжал спать, а Рогловский И.В. стал ножом наносить удары потерпевшему в область туловища. Количество ударов он не считал, т.к. отворачивался. Считает, что первые удары могли попасть в легкое, т.к. у ФИО N 3 внутри что-то булькнуло, и он захрипел, но еще до нанесения ударов Албаков А.М. сказал, что бить надо в сердце. После они совместно закопали труп ФИО N 3 и сожгли его вещи. Также подтвердил, что ему было известно о строгости отца Албакова А.М.

Вопреки доводам жалобы адвоката, изложение в приговоре показаний ФИО N 11 соответствует показаниям, данным им на предварительном следствии при допросе в качестве свидетеля от ДД.ММ.ГГГГ и подтвержденным в судебном заседании после их оглашения ("данные изъяты"). Данный допрос был проведен в дневное время, с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, в присутствии законного представителя, в связи с чем оснований для признания его недопустимым доказательством не имеется.

Протокол допроса ФИО N 11 от ДД.ММ.ГГГГ, по поводу которого он в суде пояснил, что допрашивался в ночное время и в отсутствие матери (несмотря на наличие в протоколе ее подписи), в судебном заседании не исследовался и в качестве доказательства в приговоре не приведен, поэтому ссылки в жалобе на допущенные в ходе данного допроса нарушения закона не влияют на законность приговора и не влекут его отмену.

Ходатайство адвоката Логинова А.Ю. об оглашении протокола допроса от ДД.ММ.ГГГГ судом было рассмотрено, в его удовлетворении правомерно отказано, с приведением в протоколе мотивов принятого решения - ввиду отсутствия к этому предусмотренных законом оснований, а именно существенных противоречий с уже оглашенными показаниями. ("данные изъяты").

Каких-либо заслуживающих внимания оснований не доверять показаниям ФИО N 11 и полагать об оговоре им Албакова А.М, не установлено и стороной защиты не приведено.

Свидетель ФИО N 13 подтвердил, что ФИО N 11 признался ему, что вместе с Рогловским И.В. и Албаковым А.М. они зарезали мужчину, труп которого закопали.

Согласно протоколу осмотра места происшествия - участка местности неподалеку от "адрес", проведенного с участием Албакова А.М, в указанном им месте был обнаружен закопанный в землю стянутый веревкой сверток из одеяла, внутри которого находились скелетированные останки человека в одежде "данные изъяты").

При осмотре строения, где до убийства проживал ФИО N 3, была обнаружена и изъята веревка, идентичная той, которой был перемотан обнаруженный сверток с останками человека ("данные изъяты").

Факт принадлежности обнаруженных останков ФИО N 3 подтвержден проведенными по делу генетическими экспертизами ("данные изъяты").

Признанные достоверными показания осужденных и ФИО N 11 об обстоятельствах убийства ФИО N 3 объективно подтверждаются совокупностью проведенных по делу экспертиз N N в части обнаруженных на останках и одежде трупа повреждениях, их локализации и механизме образования, вероятной причине смерти ФИО N 3, давности захоронения его трупа.

Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО N 9 и ФИО N 10 выводы экспертиз поддержали и дали по ним исчерпывающие разъяснения.

Вопреки доводам жалоб, показания экспертов изложены в приговоре без искажения их смыслового значения и содержания, а заключения экспертиз отражены в соответствии с материалами дела, с приведением вероятностных выводов о причинах смерти потерпевшего и причиненных ему телесных повреждениях.

Вместе с тем, обусловленное объективными причинами (давность захоронения трупа) неустановление экспертами точной причины и давности смерти потерпевшего, не опровергает установленные приговором фактические обстоятельства дела и выводы суда о виновности осужденных в совершении убийства ФИО N 3 Данные выводы основываются на совокупности согласующихся между собой заключений экспертов и показаний Албакова А.М, Рогловского И.В. и ФИО N 11 в ходе предварительного следствия. Такая оценка доказательств - в их совокупности, полностью отвечает требованиям ст. 17, ст. 74, ч. 1 ст. 88 УПК РФ.

Каких-либо существенных противоречий между приведенными в приговоре доказательствами, требующих их истолкования в пользу осужденных и влияющих на выводы суда о виновности Албакова А.М. либо юридическую оценку его действий, в материалах дела не содержится.

Пояснения эксперта о том, что повреждения в области правого плеча и рукава свитера пострадавшего свидетельствуют о возможности его сопротивления, либо о рефлекторной двигательной активности, никак не опровергает тот факт, что на момент нанесения ему ударов ножом ФИО N 3 был жив, а его смерть явилась закономерным результатом установленных приговором умышленных совместных и согласованными действий осужденных, и состоит с ними в прямой причинно-следственной связи.

Названная экспертами давность захоронения трупа соответствует инкриминируемому периоду совершения преступления, установленному исходя из показаний осужденных и свидетеля ФИО N 11, потерпевшей ФИО N 1 и свидетеля ФИО N14, результатов осмотра и анализа детализации абонентских соединений потерпевшего и его профиля в социальной сети "Одноклассники". "данные изъяты").

Оценив исследованные доказательства, приведя в приговоре их тщательный анализ, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Албакова А.М. в убийстве ФИО N 3, совершенном группой лиц по предварительному сговору, верно квалифицировав его действия по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Оснований для переоценки установленных судом фактических обстоятельств дела и иной юридической оценки действий Албакова А.М. судебная коллегия не усматривает.

Как правильно указано судом, по смыслу уголовного закона убийство признается совершенным группой лиц, когда два и более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие. При этом не обязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них.

В судебном заседании было достоверно установлено, что вернувшись в помещение, где находился потерпевший, Албаков А.М. положил подушку на лицо ФИО N 3 и удерживал ее в таком положении, в то время, как ФИО N 11 по указанию Албакова А.М. зафиксировал ноги потерпевшего, а Рогловский И.В. наносил удары ножом. После наступления смерти ФИО N 3, соучастники переместили и закопали его труп. Согласно выводам экспертов, состояния, ставшие вероятной причины смерти пострадавшего, могли конкурировать друг с другом и усугублять друга.

Установленные обстоятельства преступления бесспорно свидетельствуют о том, что Албаков А.М, совершая действия, непосредственно направленные на лишение ФИО N 3 жизни, являлся соисполнителем убийства, а также о заранее спланированных и согласованных действиях соучастников, оговоренных еще до начала совершения преступления.

От чьих именно действий наступила смерть потерпевшего, в данном случае правового значения не имеет и на решение суда о виновности Албакова А.М. и квалификацию его действий не влияет.

В приговоре обоснованно отражено, что об умысле Албакова А.М. на лишение ФИО N 3 жизни свидетельствуют его предварительная договоренность с другими соучастниками об убийстве, их объективные действия в соответствии с заранее обговоренным планом, избранный способ и характер примененного в отношении потерпевшего насилия, наступившие последствия в виде смерти ФИО N 3, постпреступное поведение осужденных.

Следует отметить, что отрицая умысел на убийство, Албаков А.М, вместе с тем, давал показания о своих действиях, характер которых составляет объективную сторону данного преступления.

Суд первой инстанции обоснованно признал, что Албаков А.М, в силу своего возраста, жизненного опыта и психического состояния, безусловно не мог не осознавать, что длительное перекрытие подушкой дыхательных путей потерпевшего, приведет к его смерти.

Доводы защиты о неосведомленности Албакова А.М. об уходе ФИО N 3 в спальню и, как следствие, невозможности распределения ролей и спонтанности совершенных преступных действий, правильно расценены судом как несостоятельные, поскольку опровергаются признанными достоверными показаниями осужденных на предварительном следствии о том, что после конфликта они вышли на улицу обсудить произошедшее, а ФИО N 3 ушел в комнату спать.

Верно установлен судом и мотив преступления в виде личных неприязненных отношений, поводом для возникновения которых у Албакова А.М, помимо предшествовавшего убийству конфликта между ФИО N 3 и Рогловским И.В, явились опасения, что потерпевший расскажет о распитии спиртного отцу Албакова А.М, наказания со стороны которого он боялся.

Вопреки доводам жалоб, данный мотив установлен из показаний Рогловского И.В. и ФИО N 11, а показания свидетеля ФИО N 8 о строгости отца Албакова А.М. лишь подтверждают его. Объективных причин не доверять как показаниям ФИО N 8, так и показаниям Рогловского И.В. и ФИО N 11 в данной части, не имеется и защитой не приведено. Ссылки свидетеля ФИО N14 на ее конфликт с матерью ФИО N 8, к таким отнесен быть не может. О строгости отца Албакова А.М, помимо ФИО N 8, в судебном заседании также пояснили свидетели ФИО N 18 и ФИО N15, не отрицала это и ФИО N14

Полагать, что сотрудники правоохранительных органов самостоятельно придумали такой мотив совершения преступления и заставили Рогловского И.В. и ФИО N 11 его озвучить, оснований не имеется.

Вопреки мнению защитника, уточнение судом периода совершения убийства ФИО N 3 не противоречит требованиям ст. 252 УПК РФ и находится в пределах времени, указанного в предъявленном обвинении. Данный вывод суда в приговоре мотивирован, он основывается на исследованных в судебном заседании доказательствах и является обоснованным и логичным, поскольку сокрытие трупа потерпевшего никак не могло предшествовать его убийству.

Частично признавая свою вину в совершении угона автомобиля, Албаков А.М. указал на отсутствие у него предварительного сговора на угон с другими соучастниками, вместе с тем рассказал об обстоятельствах совершения преступления, отраженных в приговоре, и подтвердил показания, данные им на предварительном следствии, согласно которым, слова ФИО N16 о том, что в гараже находится автомобиль с ключами, он воспринял, как возможность угнать машину, после чего разводным ключом сломал петли ворот гаража, сел за руль находившегося в нем автомобиля Лада Приора, ФИО N16 и ФИО N 13 открыли ворота гаража, а затем они совместно с ФИО N16, ФИО N 13 и ФИО N17 поехали кататься на данном автомобиле. По пути следования он не справился с управлением, в результате чего автомобиль получил повреждения, однако они продолжили движение, управляя далее машиной поочередно, а затем совместно причинили автомобилю иные повреждения, бросив его в кювете в "адрес".

В подтверждение виновности Албакова А.М, помимо в целом признательных его собственных показаний, суд в приговоре правильно сослался на показания ФИО N16, ФИО N 13, ФИО N 17, ФИО N 19, ФИО N 20, - непосредственных участников и очевидцев преступления; показания потерпевшего ФИО N 2; протоколы осмотра мест происшествия: гаража, откуда был совершен угон, и участка местности в "адрес", где был обнаружен угнанный автомобиль, на котором зафиксированы технические повреждения ("данные изъяты" заключение эксперта о стоимости восстановительного ремонта автомобиля ("данные изъяты").

Оценив добытые доказательства, суд обоснованно признал вину Албакова А.М. по данному преступлению доказанной и правильно квалифицировал его действия по п. "а" ч.2 ст. 166 УК РФ.

Вывод суда о наличии в действиях Албакова А.М. квалифицирующего признака совершения угона группой лиц по предварительному сговору и несостоятельности доводов защиты об обратном в приговоре мотивирован, он основан на исследованных в судебном заседании доказательствах, подтверждающих, что сговор был достигнут между соучастниками до начала выполнения объективной стороны преступления, после чего ими были совершены согласованные действия по угону автомобиля.

Судом правильно установлено и отражено в приговоре, что Албаков А.М, понимая преступный характер действий ФИО N16, который сообщил ему о наличии в гараже автомобиля с ключами, и направленности умысла именно на угон, воспринял это как возможность совместного угона автомобиля, тем самым до начала совершения противоправных действий вступил с ФИО N16 в преступный сговор, направленные на угон автомобиля.

Оснований давать иную оценку установленным в судебном заседании обстоятельствам и добытым доказательствам, которыми суд первой инстанции руководствовался при принятии решения, судебная коллегия не усматривает. Тот факт, что данная оценка не совпадает с позицией и мнением осужденного и его защитника, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены или изменения судебного решения.

Виновность Албакова А.М. в хищении принадлежащего ФИО N 21 огнестрельного оружия в жалобах не оспаривается, помимо признательных показаний самого осужденного, данных, в том числе, при проверке на месте, где он продемонстрировал, каким образом отогнул дверь сейфа, из которого похитил ружье ("данные изъяты"), подтверждается показаниями потерпевшего ФИО N 21 о хищении принадлежащего ему охотничьего ружья ТОЗ-34Р N 12 калибра, хранившегося в сейфе в доме его отца в "адрес", и разрешением на хранение и ношение указанного оружия ("данные изъяты"); показаниями участкового уполномоченного полиции ФИО N 22 и составленным ею актом проверки от ДД.ММ.ГГГГ, подтверждающими наличие у ФИО N 21 указанного оружия и надлежащие условия его хранения ("данные изъяты"); показаниями свидетеля ФИО N 18, подтвердившего сообщенные потерпевшим обстоятельства хранения оружия и обнаружения его хищения; протоколом осмотра жилища ФИО N 18, зафиксировавшего наличие в доме сейфа, левый угол дверцы которого отогнут ("данные изъяты"); показаниями свидетеля ФИО N 23 о том, что в ДД.ММ.ГГГГ Албаков А.М. принес ему на хранение ружье, которое впоследствии изъяли сотрудники полиции; протоколом изъятия дома у ФИО N 23 двух частей охотничьего ружья ТОЗ-34Р N и их осмотром с участием ФИО N 21, подтвердившего принадлежность ему изъятого ружья ("данные изъяты"); заключениями баллистической и товароведческой экспертиз изъятого ружья ("данные изъяты").

Проанализировав добытые доказательств, дав им надлежащую оценку, суд обоснованно признал вину Албакова А.М. по данному преступлению доказанной и правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 226 УК РФ, - как хищение огнестрельного оружия.

Несвоевременное ознакомление Албакова А.М. с постановлениями о назначении экспертиз по делу, на что обращается внимание в жалобах, при отсутствии ходатайств стороны защиты о назначении конкретного эксперта или экспертного учреждения, отводе эксперту, постановке дополнительных вопросов и т.п, само по себе не влечет за собой признание заключений этих экспертиз недопустимыми доказательствами, поскольку не лишало сторону защиты в дальнейшем возможности воспользоваться предоставленными ст. 198 УПК РФ правами, заявлять о своем несогласии с проведенными экспертизами и ходатайствовать о назначении дополнительных либо повторных экспертиз.

Содержание доводов апелляционных жалоб и материалы уголовного дела не указывают на то, что проведение новых экспертных исследований создаст возможность для более детального установления и оценки значимых фактических обстоятельств дела.

Возможность использования при допросе свидетелей системы видеоконференц-связи предусмотрена уголовно-процессуальным законодательством, который не требует предварительного уведомления сторон о проведении допроса именно в таком порядке. Из протокола судебного заседания усматривается, что при допросе свидетелей и эксперта по видеоконференц-связи требования ст. 278.1 УПК РФ были соблюдены, допросы проводились с участием Албакова А.М. и его защитника, которые имели возможность задавать допрашиваемым лицам интересующие их вопросы, в связи с чем оснований полагать о нарушении прав осужденного не имеется.

Исходя из вышеизложенного судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для отмены приговора и пересмотра уголовного дела не имеется, поскольку все исследованные в судебном заседании и приведенные в приговоре доказательства по каждому из инкриминируемых преступлений являются допустимыми, относимыми, а их совокупность явилась достаточной для вынесения в отношении Албакова А.М. обвинительного приговора.

Психическое состояние осужденного было проверено в ходе предварительного следствия путем проведения судебно-психиатрической экспертизы, заключение которой полностью отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ и сомнений не вызывает.

С учетом данного заключения, не установившего у Албакова А.М. как в момент совершения преступления, так и в настоящее время, какого-либо психического расстройства, которое лишало бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, а также исходя из поведения осужденного, суд обоснованно признал Албакова А.М. вменяемым, способным нести уголовную ответственность за содеянное.

Наказание Албакову А.М. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности осужденного и всех влияющих на наказание обстоятельств.

Вопросы, связанные с назначением наказания, судом исследованы полно и всесторонне.

Все заслуживающие внимания обстоятельства и сведения, характеризующие Албакова А.М, были известны суду, отражены в приговоре и учтены при назначении наказания в полной мере, как и установленные в отношении осужденного смягчающие наказание обстоятельства, предусмотренные ч. 1 ст. 61 УК РФ, а также признанные судом таковыми в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ.

Каких-либо иных смягчающих обстоятельств, не учтенных судом, но прямо предусмотренных законом, не имеется и в жалобах не приведено.

В качестве отягчающего наказание обстоятельства по преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 226, п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ правомерно признан рецидив преступлений.

Выводы суда о том, что исправление Албакова А.М. возможно только в условиях его изоляции от общества, об отсутствии оснований для применения к нему при назначении наказания положений ст. 73, ст. 64 УК РФ, ч. 1 ст. 62 УК РФ и к изменению категории преступления в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ, нашли убедительное обоснование в приговоре, оснований не согласится с ними судебная коллегия не усматривает.

Назначенное Албакову А.М. за каждое из преступлений наказание соразмерно содеянному, чрезмерно суровым и явно несправедливым не является.

Требования ч. 3 и ч. 5 ст. 69 УК РФ, ст. 70 УК РФ при назначении наказания судом соблюдены.

Каких-либо новых данных, влияющих на вид и размер назначенного Албакову А.М. наказания, судебная коллегия не находит и соответственно не усматривает оснований для его смягчения.

Вид исправительного учреждения определен судом верно, в соответствии с положениями п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Отвечает требованиям закона и решение о мере пресечения осужденному на апелляционный период, начале исчисления срока назначенного наказания, о зачете в этот срок времени содержания под стражей, а также наказания, отбытого по приговору Бердюжского районного суда Тюменской области от 18 января 2021 года.

Заявленные потерпевшей ФИО N 1 исковые требования о компенсации морального вреда, причиненного ей в результате убийства сына, разрешены судом правильно, в соответствии с требованиями действующего законодательства, с соблюдением принципов разумности и справедливости, с учетом конкретных обстоятельств дела, в том числе характера взаимоотношений потерпевшей с погибшим, на что обращается внимание в жалобах. Оснований для снижения взысканной суммы исковых требований судебная коллегия не находит.

Решение суда об удовлетворении заявленных потерпевшим ФИО N 2 исковых требованиям о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, основывается на требованиях закона, на нормы которого суд совершенно обоснованно сослался в приговоре. Вопреки доводам жалобы адвоката, в приговоре отражена позиция стороны защиты по данному вопросу, однако она не является основополагающей при разрешении иска.

Помощь следователя потерпевшему ФИО N 2 в составлении искового заявления не является нарушением закона, не ставит под сомнение суть и содержание иска, подписанного потерпевшим и поддержанного им в судебном заседании.

Правовых оснований для взыскания суммы причиненного ущерба в солидарном порядке с другими соучастниками преступления, у суда не имелось, в том числе исходя из приговора Голышанского районного суда Тюменской области от 27 марта 2023 года в отношении ФИО N 13 и ФИО N16, которым решение о взыскании ущерба с указанных лиц не принималось. ("данные изъяты"). При таких обстоятельствах суд обоснованно взыскал всю сумму ущерба с Албакова А.М, разъяснив в описательно-мотивировочной части приговора предусмотренный законом порядок предъявления требований к другим причинителям вреда.

Таким образом, нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, судебной коллегией не установлено. Апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 и 389.35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор Тюменского областного суда от 26 мая 2023 года в отношении Албакова Али Мусаевича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Албакова А.М. и в его защиту адвоката Логинова А.Ю. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу.

В случае кассационного обжалования, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи