Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 07 сентября 2023 г. по делу N 8Г-14126/2023[88-15010/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Карповой О.Н, Зеленовой Е.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-4360/2022 по иску Ядренова Николая Ипполитовича к Государственному учреждению - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Пермскому краю о взыскании компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Пермскому краю на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 13 апреля 2023 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Ядренов Н.И. обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Пермскому краю (далее - ОПРФ по Пермскому краю) о взыскании компенсации морального вреда в размере 250 000 руб.

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что с 22 марта 1996 г. в соответствии со статьей 79 Закона РСФСР от 20 ноября 1990 г. N 1030-1 "О государственных пенсиях в РСФСР" является получателем пенсии в связи с работой в летном составе. С 30 ноября 2011 г. ему назначена доплата к пенсии на основании статьи 1 Федерального закона от 27 ноября 2001 г. N 155-ФЗ "О дополнительном социальном обеспечении членов летных экипажей воздушных судов гражданской авиации". С 1 мая 2014 г. выплата ежемесячной доплаты к пенсии была прекращена в связи с его трудоустройством на летную должность. 30 сентября 2016 г. он обратился в пенсионный орган с заявлением о назначении ему ежемесячной надбавки к пенсии в связи с увольнением с летной работы, однако в назначении доплаты было отказано в связи с необоснованным назначением пенсии 22 марта 1996 г. С декабря 2016 г. выплата пенсии была прекращена. Считая данный отказ незаконным, он обратился в суд с иском о выплате страховой пенсии по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда требования удовлетворены. Действиями ответчика ему причинен моральный вред, выразившийся в нарушении его жизненного уклада, отсутствии средств к существованию ввиду невозможности осуществлять трудовую деятельность, чувства страха, неуверенности в будущем, беспомощности, разочарования, невозможности приобретать лекарственные средства, продукты питания, одежду.

Решением Свердловского районного суда г. Перми от 30 ноября 2022 г. в удовлетворении требований Ядренову Н.И. отказано.

С 1 января 2023 г. ОПФР по Пермскому краю переименовано в Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Пермскому краю (далее - ОСФР по Пермскому краю), о чем внесена соответствующая запись в ЕГРЮЛ.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 13 апреля 2023 г. указанное решение отменено, принято по делу новое решение, которым с ОСФР по Пермскому краю в пользу Ядренова Н.И. компенсация морального вреда в размере 50 000 руб.

В кассационной жалобе представитель ответчика ОСФР по Пермскому краю ставит вопрос об отмене апелляционного определения, как незаконного, принятого с существенными нарушениями норм материального права, оставлении в силе решения суда первой инстанции.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, исследовав материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационной жалобы.

Как установлено судами, решением Ленинского районного суда г. Перми от 22 августа 2019 г. в удовлетворении исковых требований Ядренова Н.И. к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ленинском районе г. Перми (межрайонное) о возложении обязанности выплатить страховую пенсию по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 23 декабря 2019 г. по делу N 33-13472/2019 решение Ленинского районного суда г. Перми отменено, принято новое решение, которым на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ленинском районе г. Перми (межрайонное) возложена обязанность выплатить Ядренову Н.И. пенсию по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. включительно.

Апелляционным определением Пермского краевого суда от 23 декабря 2019 г. установлены следующие обстоятельства.

С 22 марта 1996 г. истец являлся получателем пенсии в связи с работой в летном составе на основании статьи 79 Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации".

30 сентября 2016 г. Ядренов Н.И. обратился в пенсионный орган с заявлением о назначении ежемесячной доплаты к пенсии в связи с увольнением с летной должности, представив трудовую книжку и летную книжку.

Решением комиссии по рассмотрению вопросов реализации пенсионных прав граждан и протоколом N 778 от 2 декабря 2016 г. Ядренову Н.И. с 1 декабря 2016 г. прекращена выплата пенсии на основании пункта 3 части 1 статьи 25 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" ввиду отсутствия у заявителя требуемых 25 лет работы, исчисленных исходя из налета часов в должностях летного состава; отказано в назначении ежемесячной доплаты к пенсии в связи с отсутствием права на досрочную страховую пенсию по старости.

23 марта 2018 г. истец обратился в пенсионный орган с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 15 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях". При этом согласно содержанию заявления о назначении пенсии от 23 марта 2018 г. какие-либо документы с заявлением истцом не представлялись.

Решением от 2 июля 2018 г. Ядренову Н.И. назначена страховая пенсия по старости в соответствии с пунктом 15 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" с 23 марта 2018 г, фиксированная выплата к страховой пенсии.

У Ядренова Н.И. на момент прекращения выплаты пенсии на 1 декабря 2016 г. имелся необходимый стаж работы в инженерно-техническом составе на работах по непосредственному обслуживанию воздушных судов гражданской авиации. В специальный стаж работы вошли периоды с 1 сентября 1988 г. по 29 июня 2016 г, в связи с чем стаж составил 22 года 2 месяца 18 дней.

Прекращая выплату в декабре 2016 г. и истребовав новое заявление о назначении досрочной страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 15 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" в марте 2018 г, пенсионный орган располагал всеми необходимыми документами для изменения основания выплаты пенсии истцу, не лишая его пенсионного обеспечения, предусмотренного Конституцией Российской Федерации. Каких-либо дополнительных документов у истца пенсионный орган не истребовал.

Ядренов Н.И. обратился с заявлением о назначении пенсии по старости 22 марта 1996 г, заявления о прекращении выплаты пенсии не подавал, от своего права на пенсию не отказывался.

Пенсионный орган со своей стороны надлежащим образом документы, представленные работодателем, не проверил. На момент принятия решения о прекращении выплаты пенсии истцу также не было проверено наличие права у Ядренова Н.И. на получение пенсии по иному основанию, прекращена в полном объеме выплата пенсии.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд апелляционной инстанции сделал вывод, что право Ядренова Н.И. на социальное обеспечение подлежит судебной защите путем возложения на ответчика обязанности выплатить истцу страховую пенсию по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. включительно.

Как следует из материалов пенсионного дела истца, ответчиком 21 февраля 2020 г. был произведен расчет доплаты истцу пенсии по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. включительно в сумме 305886, 52 руб, указанная сумма была перечислена 21 февраля 2020 г.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Ядренов Н.И. ссылался на причинение ответчиком морального вреда в результате невыплаты ему своевременно страховой пенсии по старости за период с декабря 2016 г. по февраль 2018 г.

В качестве доказательств причинения моральных и нравственных страданий истцом представлены письменные документы: кредитный договор ипотечного кредитования N "данные изъяты" от 2 декабря 2014 г, заключенный с ОАО "Промсвязьбанк" на срок 141 месяц для приобретения квартиры, согласно которому им и "данные изъяты" в ОАО "Промсвязьбанк" был взят кредит в сумме 1 280 000 руб. на приобретение квартиры по адресу: "данные изъяты" Истцом и "данные изъяты" в совместную собственность 2 декабря 2014 г. приобретена указанная квартира, в том числе, за счет кредитных средств.

Решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 22 ноября 2017 г. по делу N 2-4040/2017 с Ядренова Н.И, "данные изъяты" в пользу ПАО "Промсвязьбанк" солидарно взыскана задолженность по кредитному договору в размере 1 287 941, 78 руб, обращено взыскание на предмет залога - квартиру, расположенную по адресу: г "данные изъяты", путем продажи с публичных торгов.

Как следует из текста решения суда, ответчики прекратили исполнять обязательства по кредитному договору с 26 января 2016 г, то есть, за 11 месяцев до принятия ответчиком решения от 2 декабря 2016 г. о прекращении выплаты пенсии истцу.

Решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 22 ноября 2017 г. по делу N 2-4040/2017 было исполнено, возбуждено исполнительное производство, на основании решения указанная квартира была реализована на торгах.

В качестве доказательств несения истцом физических и нравственных страданий представлен осмотр офтальмолога от 2 апреля 2021 г, согласно которому у истца впервые выявлена "данные изъяты"

Из трудовой книжки истца следует, что Ядренов Н.И, "данные изъяты" г. рождения, получая пенсию, являлся работающим пенсионером, уволился по собственному желанию 8 сентября 2016 г, вновь был принят на работу 13 сентября 2016 г. в иную организацию, трудовой договор с ним был расторгнут 12 декабря 2016 г. по инициативе работодателя, следующая запись о приеме на работу 4 июля 2022 г.

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, сославшись на положения статей 150, 1099, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснения, данные в пунктах 1 - 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", исходил из того, что при нарушении имущественных прав истца (право на своевременное получение досрочной трудовой пенсии) не имело место нарушение ответчиком его нематериальных благ или его личных неимущественных прав, отсутствия доказательств, свидетельствующих о том, что в период временного прекращения выплаты пенсии с декабря 2016 г. по февраль 2018 г. истец не имел возможности трудиться, то есть, сохранить уровень дохода без учета пенсии, имевшегося до его увольнения в 2016 г, и того, что нарушение его жизненного уклада связано исключительно с действиями ответчика.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда, признав их основанными на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение о частичном удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 22, 25 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г, статьями 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснениями, данными в пунктах 1, 2, 3, 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", исходил из того, что ответчиком невыплатой пенсии, которая является одним из видов социального обеспечения, нарушены личные неимущественные права истца на достойные условия жизни, поддержание жизнедеятельности, сохранение здоровья.

По мнению суда апелляционной инстанции, устанавливая правовые основания и условия назначения пенсий и предусматривая для отдельных категорий граждан, занятых определенной профессиональной деятельностью, возможность досрочного назначения страховой пенсии по старости, законодатель связывает право на назначение пенсии ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста с работой в определенной сфере профессиональной деятельности и лишь с такой, выполнение которой сопряжено с неблагоприятным воздействием различного рода факторов, повышенными психофизиологическими нагрузками, обусловленными спецификой и характером труда, учитывая также различия в характере работы и функциональных обязанностях работающих лиц, в связи с чем то обстоятельство, что истец не достиг общеустановленного для мужчин пенсионного возраста, не может являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку Ядренов Н.И, выработав необходимый специальный стаж, имел право на выход на пенсию досрочно и получение страховой пенсии по старости.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб, суд апелляционной инстанции учел конкретные обстоятельства дела, характер нравственных страданий, полученных истцом в результате действий (бездействия) пенсионного органа, который лишил истца возможности получать ежемесячно причитающиеся ему в качестве досрочной страховой пенсии денежные средства, что повлияло на уровень ежемесячного материального содержания его семьи, нарушил его жизненный уклад, лишил средств к существованию, возможности приобретать лекарственные средства, продукты питания, одежду, что находится в прямой причинно-следственной связи с незаконным бездействием ответчика, объем причиненных истцу нравственных страданий, который испытывал переживания, чувство страха, неуверенность в будущем, беспомощность, разочарование, личность истца, степень вины нарушителя, длительность нарушенного права, в связи с прекращением выплаты страховой пенсии по старости на период более одного года, а также требования разумности и справедливости. При этом суд отклонил, как необоснованные, доводы истца об утрате по вине ответчика жилья, получение заболевания глаз.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, рассмотрев дело в пределах доводов кассационной жалобы, соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, изложенными в обжалуемом судебном постановлении, поскольку они подробно мотивированы, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суд дал надлежащую правовую оценку, при разрешении спора судом правильно истолкованы и применены нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения.

В кассационной жалобе представитель ответчика приводит доводы о том, что при разрешении спора подлежали применению разъяснения, содержащиеся в пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г..N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", поскольку нарушения пенсионных прав затрагивают имущественные права граждан, требования о компенсации морального вреда не подлежат удовлетворению, специального закона, допускающего в указанном случае возможность привлечения органов, осуществляющих пенсионное обеспечение, к такой ответственности, не имеется. Отмечает, что положения Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г..N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" прямых указаний на возможность взыскания компенсации морального вреда при невыплате пенсии не содержат. Пункт 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г..N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" в связи с принятием постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г..N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" не отменен и продолжает оставаться обязательным при рассмотрении дел указанной категории, указанные разъяснения являются приоритетными, так как разъясняют применение специальных норм регулирующих спорные пенсионные отношения застрахованных лиц. Социальный фонд России и его территориальные органы не являются государственными органами или органами местного самоуправления, что исключает возможность распространения на возникшие правоотношения разъяснений, содержащихся в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г..N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда".

По мнению заявителя, истцом не представлено объективных и допустимых доказательств причинения морального вреда действиями ответчика. Считает, что судом не дана правовая оценка доводу представителя ответчика о том, что согласно части 1 статьи 16 Федерального закона от 15 декабря 2001 г..N 167- ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" средства бюджета Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации являются федеральной собственностью, не входят в состав других бюджетов и изъятию не подлежат. Расходование денежных средств бюджета Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации на компенсацию морального вреда действующим законодательством Российской Федерации об обязательном пенсионном страховании не предусмотрено.

Доводы кассационной жалобы ответчика об отсутствии законных оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда судебной коллегией отклоняются, как необоснованные.

В соответствии со статьей 7 Конституции Российской Федерации Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты.

Согласно статье 39 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом. Государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом.

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статьи 17 и 45 Конституции Российской Федерации). Одним из способов защиты гражданских прав является компенсация морального вреда (статьи 12, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее также - ГК РФ).

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина (пункт 1).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага. Так, например, судом может быть взыскана компенсация морального вреда, причиненного незаконными решениями, действиями (бездействием) органов и лиц, наделенных публичными полномочиями (пункт 2).

Моральный вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит компенсации за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования при установлении виновности этих органов власти, их должностных лиц в совершении незаконных действий (бездействии) за исключением случаев, установленных законом.

На основании части первой статьи 151 ГК РФ суд вправе удовлетворить требование о компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц этих органов, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага.

Моральный вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления и их должностных лиц, нарушающих имущественные права гражданина, исходя из норм статьи 1069 и пункта 2 статьи 1099 ГК РФ, рассматриваемых во взаимосвязи, компенсации не подлежит. Вместе с тем моральный вред подлежит компенсации, если оспоренные действия (бездействие) повлекли последствия в виде нарушения личных неимущественных прав граждан. Например, несоблюдение государственными органами нормативных предписаний при реализации гражданами права на получение мер социальной защиты (поддержки), социальных услуг, предоставляемых в рамках социального обслуживания и государственной социальной помощи, иных социальных гарантий, осуществляемое в том числе в виде денежных выплат (пособий, субсидий, компенсаций и т.д.), может порождать право таких граждан на компенсацию морального вреда, если указанные нарушения лишают гражданина возможности сохранять жизненный уровень, необходимый для поддержания его жизнедеятельности и здоровья, обеспечения достоинства личности (пункт 37).

Суд апелляционной инстанции, частично удовлетворяя требования истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда, правильно исходил из того, что по вине пенсионного органа истцу на протяжении более одного года не выплачивалась страховая пенсия по старости, чем было нарушено право истца на своевременное и в полном объеме пенсионное обеспечение, это не позволило истцу сохранять жизненный уровень, необходимый для поддержания его жизнедеятельности и здоровья, то есть ответчиком были нарушены личные неимущественные права истца, подлежащие защите путем взыскания компенсации морального вреда на основании статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с размером компенсации морального вреда не влекут отмену принятого по делу судебного акта, поскольку данные доводы направлены на переоценку доказательств, исследованных судом в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из анализа статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе суда первой и апелляционной инстанции.

Таким образом, данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, с учетом степени вины ответчика и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Вопреки доводам жалобы, истец представил в материалы дела доказательства, подтверждающие его пояснения о причинении нравственных страданий в связи с неправомерным лишением пенсии, в том числе показания свидетелей Плетневой О.М, Катаева Д.Ю, которые были оценены судом в совокупности с иными имеющимися в деле доказательствами.

Оснований не согласиться с выводами суда апелляционной инстанции о размере компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, у суда кассационной инстанции не имеется.

Доводы кассационной жалобы о том, что Социальный фонд России и его территориальные органы не являются государственными органами или органами местного самоуправления, что исключает возможность распространения на возникшие правоотношения разъяснений, содержащихся в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", основанием к отмене апелляционного определения также не является на основании следующего.

Как следует из материалов дела, право истца на получение пенсионного обеспечения нарушены Государственным учреждением - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ленинском районе г. Перми (межрайонное).

В соответствии с пунктами 1, 2 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации (России), утвержденного постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 2122-1, Пенсионный фонд Российской Федерации (России) образован в целях государственного управления финансами пенсионного обеспечения в Российской Федерации. Пенсионный фонд Российской Федерации и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации. Денежные средства Пенсионного фонда Российской Федерации не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат.

Средства Пенсионного фонда Российской Федерации направляются на выплату в соответствии с действующим на территории Российской Федерации законодательством, межгосударственными и международными договорами государственных пенсий в том числе гражданам, выезжающим за пределы Российской Федерации (абзац второй пункта 6 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Указом Президента Российской Федерации от 27 сентября 2000 г. N 1709 "О мерах по совершенствованию управления государственным пенсионным обеспечением в Российской Федерации" в целях совершенствования управления государственным пенсионным обеспечением в Российской Федерации за Пенсионным фондом Российской Федерации и его территориальными органами закреплены полномочия по выплате государственных пенсий (пункт 1 названного Указа Президента Российской Федерации).

Федеральный закон от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 167-ФЗ), как следует из его преамбулы, устанавливает организационные, правовые и финансовые основы обязательного пенсионного страхования в Российской Федерации.

Частью 1 статьи 5 Федерального закона N 167-ФЗ установлено, что обязательное пенсионное страхование в Российской Федерации осуществляется страховщиком, которым является Пенсионный фонд Российской Федерации. Пенсионный фонд Российской Федерации (государственное учреждение) и его территориальные органы составляют единую централизованную систему органов управления средствами обязательного пенсионного страхования в Российской Федерации, в которой нижестоящие органы подотчетны вышестоящим.

Пенсионный фонд Российской Федерации обязан обеспечивать целевое использование средств обязательного пенсионного страхования, а также осуществлять контроль за их использованием, в том числе на основе данных индивидуального (персонифицированного) учета (абзац восьмой пункта 2 статьи 13 Федерального закона N 167-ФЗ).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 3 постановления от 25 июня 2001 г. N 9-П, Пенсионный фонд Российской Федерации выполняет, по сути, функции страховщика, осуществляющего оперативное управление средствами обязательного (государственного) пенсионного страхования, и обеспечивает назначение и своевременную выплату государственных пенсий. Следовательно, Пенсионный фонд Российской Федерации наделен публично-властными полномочиями по обеспечению конституционного права на государственную пенсию, в том числе полномочием по назначению указанных пенсий, именно законом и такие полномочия относятся к сфере функционирования исполнительной власти и ее органов.

Таким образом, исходя из приведенного выше следует, что осуществление пенсионным органом функций по назначению в том числе страховых пенсий является реализацией им публично-властных полномочий, направленных на защиту государственных интересов в сфере государственного регулирования обязательного пенсионного страхования, назначения и выплаты пенсий по государственному пенсионному обеспечению и страховых пенсий по старости в Российской Федерации. Следовательно к пенсионным органам в полной мере применимы разъяснения, данные в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда".

Вопреки доводам жалобы, то обстоятельство, что расходование денежных средств бюджета Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации на компенсацию морального вреда действующим законодательством Российской Федерации об обязательном пенсионном страховании не предусмотрено, основанием для отказа в удовлетворении иска не является.

Принятое по делу апелляционное определение вынесено на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего основания для его отмены по доводам кассационной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 13 апреля 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Пермскому краю - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи