Определение Липецкого областного суда от 12 января 2006 г. N 22-17061/2005 Оснований для отмены приговора, вынесенного судом первой инстанции, не имеется, поскольку суд, оценив все обстоятельства, касающиеся личности подсудимых, а также характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, выразившихся в разбойном нападении с применением оружия, обстоятельства их совершения, обоснованно не нашел оснований для снижения наказания и назначения условного наказания (извлечение)

Определение Липецкого областного суда
от 12 января 2006 г. N 22-17061/2005
(извлечение)

Судебная коллегия по уголовным делам Липецкого областного суда в составе: председательствующего, судей,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы осужденных и адвокатов на приговор Советского районного суда г. Липецка от 30 августа 2005 года, которым Г.С.В., не судимый, осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ, и за каждое из них назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 9 (девять) лет, без штрафа. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 10 (десять) лет, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

К.И.В., не судимый, осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ, и за каждое из них назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 (восемь) лет 6 (шесть) месяцев, без штрафа. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных ему наказаний определено окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 9 (девять) лет 6 (шесть) месяцев, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Р.М.В. - не судимый, осужден за совершение трех преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ, и за каждое из них назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 (восемь) лет, без штрафа.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных ему наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 (восемь) лет 6 (шесть) месяцев, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения Г., Р. и К. оставлена прежняя - заключение под стражу.

К.Г.Д., не судимый, осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы, с применением ст. 64 УК РФ ниже низшего предела, сроком на 3 (три) года, без штрафа с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения К. изменена - взят под стражу в зале суда.

Взыскано с Г.С.В. и К.И.В. в счет возмещения материального ущерба в солидарном порядке в пользу ООО "М" в лице Л.А.А. 6150 рублей.

Взыскано с Г.С.В., К.И.В. и Р.М.В. в счет возмещения материального ущерба в солидарном порядке:

- в пользу ООО "Т" в лице С.А.В. - 71192 рубля, в остальной части иска на сумму 16308 рублей ООО "Т" отказать;

- в пользу Ф.И.О. - 39.175 рублей в остальной части иска на сумму 13.325 рублей Ф.И.О. отказать.

Взыскано в пользу К.Н.В. в счет возмещения морального вреда:

- с Г.С.В. - 5000 рублей, с Р.М.В. - 1000 рублей, в остальной части ее иска на сумму 19.000 рублей отказать.

Взыскано с Р.М.В. процессуальные издержки в сумме 450 рублей в федеральный бюджет.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи, объяснения осужденных Г.С.В., Р.М.В., К.И.В., адвокатов Т.О.В., М.С.Ф., Г.В.М., Ч.А.И., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Т.Т.В., полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

В кассационной жалобе в защиту осужденного К.Г.Д. адвокат Г.В.М. просит приговор суда изменить в части назначенного наказания, применив ст. 73 УК РФ и назначив наказание не связанное с лишением свободы, ссылаясь на то, что вывод суда о том, что исправление К. возможно лишь в условиях изоляции от общества ничем не обоснован, осужденный более 2 месяцев содержался под стражей, затем мера пресечения ему была изменена, на протяжении более 1,5 лет предварительного и судебного следствия правонарушений не совершал, вину свою осознал полностью, работал, принял участие в тушении пожара и спасении ребенка, что свидетельствует о возможности исправления К. без реального отбывания наказания.

В кассационной жалобе осужденный К.Г.Д. поддерживает доводы своего адвоката, дополняя, что он совершил преступление впервые, под воздействием со стороны других соподсудимых, он встал на путь исправления и просит назначить наказание не связанное с лишением свободы.

В кассационной жалобе адвокат Ч.А.И. защиту интересов Г. просит приговор суда отменить и дело направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии предварительного слушания, ссылаясь на то, что вина Г. в совершении всех преступлений не доказана, явки с повинной Г. и К. получены с нарушением требований УПК РФ; отсутствуют доказательства и того, что обнаруженный в автомашине ВАЗ - 2106 сотовый телефон "Самсунг - 600" принадлежал ООО "М", он мог быть подброшен во время нахождения автомобиля на территории УБОП, сторона обвинения не смогла представить сотовый телефон "Самсунг" в судебное заседание, поэтому она не вправе ссылаться на данное доказательство, кроме того, как следует из протокола от 29.12.2003 г. осмотра следователем сотового телефона и протокола осмотра автомашины, согласно которому изъятый в машине телефон был без дополнительной буквы, что свидетельствует о том, что телефоны разные; суд необоснованно в обоснование вины Г. по указанному преступлению положил показания К. на следствии, т.к. были даны им под психологическим давлением со стороны работников милиции; по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение ООО "МТ" в г. Лебедяни суд необоснованно сослался на показания К. об участии совместно с ним Г. в разбойном нападении, поскольку эти показания не подтверждаются другими добытыми доказательствами и опровергаются показаниями Г. и К.; по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение "П" ООО "Т" в г. Липецке суд необоснованно в основу приговора положил протокол осмотра вязаной шапочки и заключение экспертизы, в ходе которой проводились исследования вязаной шапочки, т.к. из протокола осмотра места происшествия не усматривается какой именно головной убор был изъят, кроме этого выводы эксперта по данной экспертизе имеют предположительный характер, что не подтверждает виновность Г. в предъявленном ему преступлении; по эпизоду разбойного нападения 18.12.2003 г. на салон сотовой связи ЧВ "Ф" в г. Ельце следует признать недопустимыми доказательствами - протокол осмотра места происшествия в части обнаружения и изъятия вязаной шапки, пачки из - под сигарет ЛМ и задней крышки от сотового телефона, т.к. они добыты с нарушением требований УПК РФ, в связи с этим и заключение дактилоскопической экспертизы об обнаружении на пачки ЛМ следов пальцев рук Г. также является недопустимым и опровергается показаниями Г., допрошенные в суде работники милиции - К., Н., Ф., А. давали противоречивые показания, которые нельзя признать соответствующими фактическим обстоятельствам дела, показания подозреваемого Г. были добыты с нарушением норм УПК РФ: Г. перед началом допроса не был предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу.

В кассационной жалобе осужденный Г. ссылается на те же доводы, что и адвокат, просит отменить приговор суда и прекратить уголовное преследование, но если суд признает его виновным, то снизить наказание, в своей жалобе Г. дополняет, что судебное следствие шло с обвинительным уклоном, о чем свидетельствует отказ суда удовлетворить все заявленные ходатайства, в которых была ссылка на нарушения УПК РФ, суд не учел его положительные характеристики, молодой возраст, желание иметь семью, семейную трагедию, наличие у погибшего брата малолетнего ребенка, которого ему предстоит воспитывать, необоснован вывод суда, что имела место преступная группировка, в которой он являлся организатором.

В кассационной жалобе адвокат М.С.Ф. в защиту интересов осужденного Р.М.В. просить приговор отменить, производство по делу прекратить, ссылаясь на то, что явка с повинной написана Р. под влиянием угроз и насилия со стороны оперативных работников г. Ельца, в результате полученного огнестрельного ранения ему была сделана операция, он находился в болезненном состоянии и был вынужден дать признательные показания; по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение ООО "МТ" в г. Лебедяни показания Р. в качестве подозреваемого и обвиняемого являются недопустимыми, т.к. у Р. не выяснялось согласие на дачу показаний, не надлежащим образом разъяснена действующая редакция ч. 4 п. 2 ст. 46 УПК РФ, было нарушено право на защиту, ему был предоставлен адвокат Ф., заинтересованный в исходе дела, поскольку является отцом начальника СО при Лебедянском РОВД Ф., дававшего указания по делу, протокол проверки показаний на месте с участием Р. также получен с нарушением закона, ему не разъяснялись права подозреваемого, он участвовал в данном следственном действии по принуждению, показания осужденного К. об участии Р. в совершении преступления не подтверждены другими доказательствами, заключение эксперта от 09.03.2003 г. не может являться доказательством по делу, поскольку оно датируется лишь октябрем 2003 г. и является предположительным; выемку сотовых телефонов нельзя признать допустимым доказательством, поскольку следователь Ч. проводил выемку у Р. в ночное время, при этом предварительно не провел освидетельствование Р. (ст. 179 УПК РФ), не привлек врача для оценки состояния Р. по поводу возможности проведения с ним следственных действий; в деле имеются данные о фактическом задержании Р., его процессуальное положение - подозреваемый, однако следователь таковым Р. не признал и протокол о его задержании не составил, не разъяснил право иметь защитника, вывод суда о том, что при производстве выемки не предусмотрено участие адвоката, несостоятелен по вышеуказанным основаниям; постановление начальника СО при ОВД г. Ельца о создании следственной группы нельзя считать вынесенным в рамках данного уголовного дела, поскольку не указан год вынесения постановления, кто ознакомлен и чьи подписи стоят под этим документом, поскольку фамилии подозреваемых в нем не указаны, таким образом выемка у Р. произведена следователем Ч. как процессуально неуполномоченным лицом; изъятый телефон как вещественное доказательство не был осмотрен в судебном заседании в виду его утраты потерпевшим С., суд не устранил сомнение в принадлежности данного телефона Р.; заключение эксперта N 154 от 09.03.2003 г. о том, что пот обнаруженный на шапке может происходить от Р., К. или Г., не может быть использовано как доказательство виновности Р., оно датируется датой до совершения разбойного нападения по указанному эпизоду, кроме того, вывод эксперта носит предположительный характер, показания свидетеля Г. по количеству нападающих противоречат показаниям свидетелей Н., Г., М.; не может служить доказательством и явки с повинной Г. и Р., поскольку они носили вынужденный характер, в силу того, что сами они в Елецкое РОВД не являлись, а были доставлены после задержания; протокол о задержании подозреваемого Р.М.В. выполнен на бланке, не отвечающим требованиям ст. 474 УПК РФ, в протоколе задержания отсутствуют сведения о разъяснении Р. ст. 46 УПК РФ, в указанном протоколе внесены сведения, не соответствующие действительности, о том, что Р. направлен после задержания в ИВС ОВД г. Ельца - горбольницу N 1, в больницу он направлен не был и без учета здоровья был допрошен следователем С., которая не являлась уполномоченным лицом, в качестве подозреваемого; допрос был проведен в то время, когда отсутствовало разрешение врача на проведение следственных действий с Р., он дал признательные показания после физического воздействия со стороны работников милиции; необоснованно суд отверг доводы защиты в части нарушения права Р. при допросе его в качестве обвиняемого, поскольку в нарушение ст. 172 УПК РФ следователь не уведомила обвиняемого о дне предъявления обвинения; протокол проверки показаний на месте Р. содержит не оговоренные следователем исправления, в частности, Р. права, предусмотренные п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК РФ разъяснены не были, на него оказывалось давление и он дал признательные показания под принуждением по наводке работников милиции; суд незаконно в приговоре в обоснование вины Р. сослался на показания подозреваемых Г. и К., поскольку следователем были нарушены права на их защиту: им не разъяснялись процессуальные права, в деле участвовал адвокат по назначению при наличии адвоката по соглашению; протоколы допросов К. в качестве подозреваемого и потерпевшей Ф. не могут быть признаны надлежащими доказательствами, поскольку они были допрошены следователем Б., не включенным в следственную группу; суд необоснованно сослался на инвентаризационную опись по салону сотовой связи Ф.И.О., поскольку не установлено действительное количество похищенных телефонных аппаратов, их стоимость не подтверждена бухгалтерскими данными; получение образцов для сравнительного исследования волос и крови у подозреваемого Р. проведено с нарушением его процессуальных прав на защиту, в отсутствие защитника, Р. не был ознакомлен с постановлением о производстве экспертизы и был лишен возможности поставить перед экспертом вопросы; вывод суда о том, что осмотр сотовых телефонов, упаковочной коробки телефона, изъятых при осмотре автомобиля 19.12.2003 г., совпадают с номерами imei сотовых телефонов, похищенных из салона, не основан на материалах дела.

В кассационной жалобе осужденный Р. ссылается на те же доводы, что и адвокат М.С.Ф., дополняя, что судебное следствие велось с обвинительным уклоном, было нарушено его право на обжалование постановления судьи о самоотводе, выводы суда содержат существенные противоречия, суд незаконно приобщил в качестве вещественного доказательства пачку из - под сигарет "LM", сославшись на показания свидетелей И. и З. на следствии, поскольку свидетель И. утверждал о правдивости показаний, данных в суде; показания свидетеля З. нельзя принимать во внимание, поскольку он является отцом потерпевшей, фактически хозяином магазина и, следовательно, заинтересованным лицом, чтобы закрепить это доказательство, суд перед окончанием судебного следствия изменил статус З. с потерпевшего на свидетеля, была нарушена ст. 60 ч. 2 п. 2 УПК РФ, согласно которой понятой не может быть участником судопроизводства, к показаниям свидетеля Г. и П. следует отнестись критически; допрос К. следователем Б. проведен в нарушение ст.ст. 39, 156, 163 УПК РФ, этот допрос нарушил его и Г. право на отвод указанного следователя, не согласен с гражданским иском К., поскольку она не представила в суд медицинского документа о своем заболевании, причиненном ей в результате нападения, суд необоснованно сослался на заключения экспертиз, поскольку изначальные доказательства, которые были положены в обоснование заключений экспертиз, были добыты с нарушением закона, ему не было разъяснено его право иметь защитника с момента, предусмотренного ч. 2, 3 ст. 49 УПК РФ, была нарушена ст. 198 УПК РФ, поскольку с постановлениями о назначении судебной экспертизы он знакомился при ознакомлении с заключениями экспертов, выемка была проведена незаконно, в отсутствие защитника, кроме этого у следователя не было достоверных данных о том, что по состоянию здоровья с ним (Р.) возможно проведение следственных действий, при его допросе в качестве обвиняемого от 26.12.2003 г. следователь П. нарушил требования ст. 172 УПК РФ, т.к. он лишил его возможности подготовиться к защите, 19.12.2003 г. он был допрошен в качестве подозреваемого по ст. 162 ч. 2 УК РФ, а 26.12.2003 г. ему было предъявлено обвинение в другом преступлении, при таких обстоятельствах утверждение суда о том, что ему было разъяснено в чем он обвиняется при задержании и допросе в качестве подозреваемого несостоятельно; в приговоре указано, что продавцы Н. и М. являются потерпевшими, однако на следствии они являлись свидетелями, суд не выносил отдельного постановления о признании их потерпевшими, однако в приговоре они указаны таковыми; суд необоснованно признал показания сотрудников УБОП допустимыми доказательствами, не учтя, что источником их показаний являлись якобы слова задержанных, которые в последствии отказались от своих показаний на следствии, в ходе этих бесед адвокат не присутствовал.

В кассационной жалобе адвокат Т.О.В. в защиту осужденного К.И.В. просит отменить приговор, прекратить производство по делу, ссылаясь на то, что доказательства, исследованные в суде, не подтвердили выводы обвинения, суд не доказал участие К. в организованной преступной группе, не установил, что К. вовлек Р. в преступную группу, не указано в чем заключалась роль К. как организатора и как это им осуществлялось, по делу отсутствуют доказательства, подтверждающие виновность К. в совершении преступлений; необоснованно судом отвергнуты доводы защиты о невозможности положить в основу обвинения по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение ООО "М" показания подозреваемого Р. из-за несовпадения сведений о месте совершения преступления, показания потерпевшей Б. не доказывают виновности К. из - за несовпадения описания данных о лице совершившем преступление и К.; по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение ООО "МТ" необоснованно судом отвергнуты доводы защиты о том, что показания К. противоречат выводам следствия, а также показаниям К. и Р. на следствии, а также доводы К. о том, что имел место добровольный отказ от совершения преступления в г. Лебедяни; по эпизоду разбойного нападения на торговое помещение "П" суд необоснованно отверг алиби К., подтвержденное свидетелями Б., Ф., К., необоснован довод суда о несвоевременности ходатайства о допросе этих свидетелей в ходе предварительного следствия, поскольку Конституционный суд РФ подтвердил право защиты на самостоятельное определение времени заявления об алиби; по эпизоду разбойного нападения на салон сотовой связи ЧП "Ф" судом не учтены доводы защиты: необоснованно отвергнуто алиби, подтвержденное свидетелем Фе-вым, отвергнут довод защиты о нарушении права на защиту К. на следствии; необоснованно в качестве доказательства соблюдения процессуальных норм при допросе К. взято заключение эксперта; необоснованно взято в основу заключение судебно-психиатрической экспертизы в отношении К.; просит признать недопустимыми показания свидетелей и потерпевших, на которых суд обосновал выводы о виновности К., поскольку им перед допросом не разъяснялась ст. 51 Конституции РФ.

Осужденный К.И.В. в кассационной жалобе поддерживает доводы своего адвоката, указывает, что приговор является несправедливым, чрезмерно суровым и подлежит изменению, поскольку все признательные показания были получены с нарушением закона и даны им под физическим и психическим давлением со стороны сотрудников милиции, этот факт суд не опроверг, не была проведена соответствующая проверка, следователем Б. не были при допросе разъяснены права, а именно то, что данные показания могут использоваться в качестве доказательств в суде, этот текст в протоколе не удостоверен его подписью, при назначении наказания по эпизоду нападения на торговое помещение ООО "МТ" в г. Лебедяни суд не правильно определил его роль в совершении данного преступления, этот вывод суда не соответствует имевшим место обстоятельствам; суд при назначении наказания не учел ряд смягчающих по делу обстоятельств: он ранее не судим, имеет только положительные характеристики; и назначил чрезмерно суровое наказание, просит освободить его от наказания или смягчить его.

В возражениях на кассационные жалобы помощник прокурора Советского района г. Липецка Л.И.А. просит приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных и их адвокатов без удовлетворен, указывая, что приговор вынесен законно и обоснованно, а наказание назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личностей виновных, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденных.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия находит приговор обоснованным, законным и справедливым.

Виновность К., Г., Р., К. подтверждается доказательствами, анализ которым дан в приговоре суда.

Виновность Г. и К. в разбойном нападении, совершенном 07.10.2003 г. на торговое помещение "К" ООО "М" подтверждается показаниями подозреваемого К. на следствии, данными им в присутствии защитника, из которых следует, что он и Г. с целью хищения сотовых телефонов совершили нападение на салон сотовой связи по ул. Т. г. Липецка способом, аналогичным при совершении нападения в г. Ельце: он нападал один - в маске вошел в помещение, а Г. ждал его, всего похитили 4 сотовых телефона, один телефон он отдал Г., остальные оставил себе; явкой с повинной К., из которой усматривается, что совместно с Г. совершил разбойное нападение на ул. Т., где с витрины похитили 4 сотовых телефона и скрылись на автомобиле ВАЗ - 2106 г.н. 541 48 рус, явкой с повинной Г., из которой усматривается, что он и К. ограбили салон сотовой связи на ул. Т. в г. Липецке; показаниями обвиняемого Р.М.В. на следствии, данных в присутствии защитника, о том, что со слов Г. и К. он знает, что они совершили нападение на салон сотовой связи, расположенный на ул. Т., где похитили четыре сотовых телефона; показаниями потерпевшей Б., подтвердившей, что в октябре 2003 г. в магазин сотовых телефонов, где она работала продавцом вбежал мужчина, в руке у него был пистолет, который он направил в ее сторону и крикнул: "Сиди не дергайся!", она испугалась, т.к. подумала, что пистолет настоящий, осталась на месте, а мужчина рукояткой пистолета разбил стекло витрины и взял четыре сотовых телефона: "Nokia 2100", "Samsung N 600", "LG В1300", "Panasonic GD67"; аналогичными показаниями потерпевшего Л.А.А., который о случившемся узнал со слов Б.

Суд обоснованно в основу приговора положил показания указанных лиц, ибо они подтверждаются другими доказательствами: заявлением Л.А.А. в милицию; протоколом осмотра места происшествия и фототаблицей к нему, из которых следует, что в торговом помещении разбито стекло шкафа, на месте происшествия обнаружены и изъяты таблички с указанием imei похищенных телефонов и ценники на них; протоколом осмотра предметов и документов - четырех табличек с указанием imei сотовых телефонов, один из которых имеет imei 350792/89/339854/3, и четырех ценников с указанием моделей телефонов и цен на них, которые приобщены по делу в качестве вещественных доказательств, самими вещественными доказательствами - табличками и ценниками; актом инвентаризации товарно-материальных ценностей, согласно которому в торговом помещении ООО "М" по адресу г. Липецк ул. Т. д. 6 имелась недостача четырех сотовых телефонов "Nokia 2100", "Samsung N 600", "LG В1300", "Panasonic GD67"; протоколом осмотра места происшествия от 19 декабря 2003 г. - автомобиля ВАЗ 2106 г.н. ххх 48 рус и фототаблицей к нему, из которого следует, что при осмотре, в том числе был обнаружен и изъят сотовый телефон "Самсунг - N 600" в кожаной "кобуре" черно-коричневого цвета; согласно протоколу этот телефон осмотрен в качестве вещественного доказательства, из протокола видно, что номер imei этого телефона 350792/89/339854/3 совпадает с imei одного из похищенных телефонов.

Суд правомерно в основу приговора положил показания К. и Р. на следствии, отвергнув доводы о принудительном характере этих показаний под психическим и физическом воздействии со стороны следователей, поскольку показания давались в присутствии защитников, нарушений норм УПК РФ, влекущих их исключение из числа доказательств, при допросах допущено не было. Доводы К. и Р. о том, что эти показания, а также доводы Г. и К. о том, что явки с повинной с их стороны были вынужденными - под влиянием психического и физического давления со стороны сотрудников милиции, суд обоснованно отверг, указывая, что изложенные в протоколах допросов и в явках с повинной обстоятельства - название улицы, где было совершено нападение, количество похищенных телефонов, то, что они были похищены непосредственно с витрины, в салон ворвался один нападавший - согласуются как между собой, так и с другими доказательствами по делу, приведенными выше.

Суд проанализировал доводы адвоката Т. об исключении явки с повинной Г. из числа доказательств, поскольку Г-цов в ней указал, что все похищенные телефоны остались у К., а это не соответствует выводам предварительного следствия, и обоснованно признал их несостоятельными, указав мотивы принятого решения. Судебная коллегия согласилась с доводами суда.

Ссылка в жалобе адвоката Ч. на то обстоятельство, что явки с повинной Г. и К. получены с нарушением требований УПК РФ, а именно: при составлении протокола явки с повинной отсутствовал адвокат, который на момент составления уже вступил в дело в качестве защитника, ее отбирало лицо, которое не входило в состав следственно-оперативной группы, у него также отсутствовало отдельное поручение следователя о проведении с Г. и К. каких-либо следственных действий, в том числе и составление протокола явки с повинной, является не основанной на законе, который не предусматривает обязательного участия адвоката при написании явки с повинной, Г. и К. не заявляли о желании написать явку с повинной в присутствии адвокатов. Явка с повинной свидетельствует о добровольном волеизъявлении лица, желающего ее написать, поэтому уголовно-процессуальное законодательство обязательного присутствия лица, входящего в состав следственно-оперативной группы при ее написании не предусматривает, как не требуется и поручение следователя для ее отобрания. Довод адвокатов о том, что нельзя говорить о добровольном написании явок с повинной, поскольку подозреваемые принудительно были доставлены в милицию, а не пришли сами, не состоятелен. Суд не установил элементов принуждения при написании явок с повинной, в них указываются факты совершения других преступлений, за которые они задержаны не были.

Доводы адвоката Т. о невозможности положить в основу обвинения по данному эпизоду показания подозреваемого Р. по тем основаниям, что в них местом преступления он указывает некий магазин на ул. Т., расположенный рядом с железнодорожным вокзалом, тогда как магазин, в котором было совершено хищение, рядом с железнодорожным вокзалом не находится, исследовались судом первой инстанции и обоснованно признаны надуманными, поскольку д. 6 по ул. Т. находится в начале улицы, а улица Т. в г. Липецке начинается рядом с железнодорожным вокзалом.

Суд правомерно признал доводы защитника Т. и осужденного К. о том, что показания потерпевшей Б. не доказывают виновности К., поскольку по ее показаниям нападавший держал пистолет в левой руке, имел рост 180-185 см., тогда как у К. рост 178-179 см., и он не левша, несостоятельными, указав, что поскольку Б. рост указывала примерный, и этот рост - 180 см. - практически полностью совпал с ростом К., названным адвокатом в суде - 179 см. Что касается ссылки защиты на то, что нападавший был левша, то суд учел следующее: как видно из оглашенных в суде показаний Б., нападавший, направляя пистолет на нее, держал его в левой руке, затем его рукояткой разбил стекло витрины, и правой рукой собрал сотовые телефоны, из чего следует, что никаких действий, требующих точности, нападавший левой рукой не производил, а потому данный довод защиты суд отвергает.

Доводы адвоката Ч. о том, что отсутствуют доказательства того, что обнаруженный в автомобиле ВАЗ - 2106 г.н. телефон Самсунг N 600, принадлежал ООО "М", он мог быть подброшен работниками милиции в то время, когда указанная машина стояла без охраны во дворе УБОПа, суд обоснованно признал несостоятельными, правомерно указав, что из протокола осмотра автомобиля видно, что из бардачка изъят телефон "Samsung N 600" в кожаной кобуре черно-коричневого цвета, при его изъятии Г. пояснил, что этот телефон принадлежит ему, назвал его номер; то, что в протоколе не был отражен номер imei этого телефона не является основанием для исключения его из числа доказательств, поскольку, как видно из протокола, осмотр был проведен в соответствиями с требованиями ст. 177 УПК РФ, согласно которым в протоколе по возможности указываются индивидуальные признаки и особенности изымаемых предметов, если осмотр на месте затруднен, то предметы должны быть изъяты, упакованы, опечатаны, заверены подписями следователя и понятых на месте, что и было сделано следователем; из протокола осмотра вещественных доказательств видно, что осматривался именно этот телефон, так как печать на упаковке с этим телефоном, а также обнаруженный в этой упаковке чехол телефона именно те, которые указаны в протоколе осмотра автомобиля - их описание в протоколах осмотра автомобиля и вещественных доказательств одно и то же, никаких других телефонов марки Самсунг-600 по делу не изымалось, не осматривалось и в качестве вещественных доказательств не приобщалось, при осмотре этого телефона в качестве вещественного доказательства установлено, что его imei N 350792/89/339854/3 совпадает с imei похищенного сотового телефона, табличка с указанием которого была изъята в магазине; из постановления о передаче на хранение потерпевшему Л.А.А. вещественных доказательств и представленной в суд справки Л.А.А. видно, что ему на хранение передавался именно телефон "Samsung N 600" с imei N 350792/89/339854/3. При таких обстоятельствах, суд правильно установил, что при осмотре автомобиля Г. был изъят телефон, похищенный 07.10.2003 г. из торгового помещения "Коннект" ООО "М" в г. Липецке, именно он был осмотрен по делу в качестве вещественного доказательства и передан на хранение потерпевшему, а потому ошибочное указание в протоколе осмотра вещественных доказательств вместо буквы "N" буквы "V" и факт утраты - реализации - его потерпевшим не является основанием для исключения его из числа доказательств.

По эпизоду разбойного нападения 09.10.2003 г. на торговое помещение ООО "МТ" вина Г., К., Р. и К. подтверждается признательными показаниями К., подтвердившего, что в августе 2003 г. он познакомился с Г.С., позже тот познакомил его с К. И. и Р.М., в это же время ему срочно на покупку газовой плиты понадобились 6000 рублей, которые ему одолжил Г., он купил плиту, а Г. деньги через неделю - две вернуть не смог, тот постоянно напоминал ему о долге, а в начале октября 2003 г. приехал на автомобиле ВАЗ 2106 бежевого цвета вместе с Р. и К., поскольку денег у него не было, Г., угрожая ему и его девушке насильственными действиями, сказал, что он должен поехать с ними и отработать долг, он согласился, в машине узнал, что ребята намереваются совершить хищение сотовых телефонов, они приехали в г. Лебедянь к зданию фирмы по продаже сотовых телефонов, затем Г., Р. и К. в разных сочетаниях между собой несколько раз заходили в магазин и выясняли обстановку, из их слов он понял, что магазин их устраивает, и они решили совершить нападение, Г. сказал ему, что он должен будет вместе с ними ворваться в помещение фирмы и схватить как можно больше сотовых трубок с витрины, Г. также распределил, что К. останется стоять у входа и наблюдать за окружающей обстановкой с целью предупредить их о возможной опасности, а они трое должны будут войти в магазин и похитить телефоны, Р.М. достал из бардачка две маски в виде вязаных шапок с прорезями для глаз, две пары перчаток и игрушечный пистолет, сложил все это в полиэтиленовый пакет, после этого они поставили автомобиль за угол дома, а сами прошли на остановку, расположенную напротив фирмы и стали дожидаться, когда будет мало людей, часа два они ждали подходящего момента, чтобы в магазине не было покупателей, около 17 часов они подошли к помещению магазина и увидели, что там только одна покупательница, Г. принял решение нападать, согласно распределенным ролям они трое вошли в магазин, а К. остался у дверей на улице, Р.М. перед входом в магазин надел маску, достал пистолет и, держа его в руках, ворвался в магазин, он с Г. С. ворвался в магазин за ним, Р.М., демонстрируя пистолет, крикнул женщинам: "Мордой в пол", втроем они собрали с витрин сотовые телефоны и побежали на улицу к машине, всего похитили 16 телефонов, среди них такие марки как "Алкатель", "Самсунг", "Нокия", "Максон", ему досталось два телефона: "Нокия-3510" и "Максон", которые он продал Ж., о случившемся рассказал Б.; показаниями осужденного Р. на следствии, из которых следует, что осенью 2003 г. он, Г., К. и парень по имени К.Г. совершили ограбление салона сотовой связи в г. Лебедяни, приехали туда на автомобиле Г. ВАЗ 2106 г.н. В xxx УУ 48 рус., сначала они посмотрели несколько салонов в Липецке, но ничего подходящего не нашли, поглядев прайс-лист магазинов сотовых телефонов, увидели, что в Лебедяни есть три интересующих их магазина и решили поехать туда, Г. перед нападением сказал, что у него есть игрушечный пистолет, похожий на настоящий, предложил также использовать свой автомобиль ВАЗ-2106 г.н. В xxx УУ 48 рус., в г. Лебедянь приехали на автомобиле Г., в котором уже находился пистолет, К.Г. участвовал в нападении для того, чтобы рассчитаться телефонами за имеющийся долг, в Лебедяни они объехали все три магазина, около 14 часов приехали к магазину, расположенному на ул. Ш., посмотрели в нем ассортимент, он их устроил, поэтому решили совершить нападение на него, стали ждать, когда в магазине будет меньше людей, были распределены роли, в соответствии с которыми он должен был угрожать продавщице пистолетом, а К.Г. и Г. - собирать с витрин телефоны, а К. должен был остаться у дверей магазина снаружи, чтобы предупредить в случае опасности, он надел на себя маску и первым вошел с пистолетом в магазин, направил его в сторону находившихся там женщин и крикнул им, чтобы они не двигались, следом в магазин вошли Г. и К.Г. и стали собирать с витрин телефоны, увидев, что женщины находятся в оцепенении, он так же стал собирать телефоны, кладя их к себе в карманы, затем они выбежали из магазина, и вчетвером побежали к машине, сели в нее, Г. сел за руль, и поехали в Липецк, пистолет выкинули по дороге, в квартире Г. посчитали, телефонов оказалось 16 или 17 штук, среди них модели "Максон", "Нокиа", "Сименс", "Самсунг", "Алкатель", К. и К-мову дали по два телефона, остальные поделили с Г., ему (Р.) досталось 5 штук, основным инициатором в подборе объектов нападения и организации преступлений являлся Г.; показаниями подозреваемого К. на следствии, из которых следует, что он совместно с Г.С., Р.М. и К.Г. примерно в октябре 2003 г. совершил нападение на салон сотовой связи в г. Лебедяни, магазин, в котором они похитили телефоны, располагался в одном здании с телеграфом, он в магазин не заходил, а стоял на улице, чтобы в случае опасности предупредить ребят, которые в магазин вошли втроем; показаниями потерпевшей А., из которых следует, что 09.10.2003 г. она находилась в магазине по адресу г. Лебедянь, ул. Ш., д. 50, там же были продавец Х. и клиентка, которой Х. показывала мобильный телефон с витрины, в этот момент в магазин забежали трое молодых людей, у одного в руках было оружие, он крикнул "мордой в пол", она восприняла угрозу всерьез, все трое молодых людей подбежали к витрине, оттолкнули от витрины женщин, быстро собрали телефоны и убежали, клиентка выбежала за ними, а она, поскольку очень испугалась, выбежала за ними минуты через две, но их уже на улице не было; показаниями потерпевшей Ф., подтвердившей, что 09.10. 2003 г. примерно в 17 часов 30 минут в магазине сотовых телефонов в Лебедяни продавщица показывала ей телефон, в это время "с пинка" открылась дверь, и в магазин ворвались трое молодых людей, среди которых был ранее ей незнакомый К., один был с пистолетом в руке, в маске, направил пистолет на нее с продавцом, оттолкнул их от витрины и крикнул, чтобы они легли "мордами в пол", после чего все трое вбежавших начали хватать с витрины телефоны и класть их к себе в карманы, а затем выбежали на улицу, она вышла вслед за ними на улицу и увидела, что убегают четверо, хотя в магазине было трое, приехавшие сотрудники милиции на улице около выхода из магазина нашли маску, и она поняла, что нападавший с пистолетом выбросил ее, так как его маска по виду была такой же; показаниями потерпевшей Х., подтвердившей, что 09.10.2003 г. она работала продавцом в ООО "МТ", около 17 час. в магазине находилась она, А. и покупательница, которой она показывала сотовый телефон ее (Х.) толкнули в спину, она обернулась и увидела трех молодых людей, один из которых был в маске и с пистолетом в руках, нападавшие им что-то крикнули, но она в тот момент не поняла что, так как была занята клиенткой, один из нападавших направил ей в живот пистолет, держа его на расстоянии от нее всего 10-15 см, нападавшие собрали с витрины телефоны и убежали, покупательница крикнула ей, чтобы она звонила в милицию, а сама побежала за ними, но она была так сильно напугана, что не смогла этого сделать; показаниями свидетеля Б., подтвердившей, что она сожительствовала с К., один из знакомых К. по имени С. в августе 2003 г. дал ему в долг около 6000 рублей, а через некоторое время после этого С. стал звонить К. и требовать вернуть долг, но у К. денег не было, К. говорил ей, что ему угрожают, потом со слов К. она узнала, что его посадили в автомобиль ВАЗ 2106 светло-бежевого цвета, в котором находились парни по имени С., М., и еще один парень, и К. было сказано, чтобы он или отдал долг, или ехал с ними, т.к. денег у К. не было, он испугался и поехал с ними, его привезли к сотовому салону в г. Лебедяни, где они, осмотрев обстановку, решили совершить хищение из одного из салонов сотовой связи, некоторое время ждали, когда в салоне будет меньше людей, после чего трое вошли в салон, в том числе и К., а четвертый остался на улице, там парень по имени М. показал находившимся в магазине людям пистолет и сказал всем ложиться, после чего они втроем собрали с витрин телефоны, убежали к машине и уехали в г. Липецк, всего похитили около 16 телефонов, из которых К. взял себе два телефона и отдал их Ж., как она поняла со слов К.Г., руководил всеми их действиями Г.С.; показаниями свидетеля Ж., подтвердившего факт возврата в качестве долга К. двух новых сотовых телефона примерно в октябре 2003 г., телефоны были "Нокия-3510" и "Максон-7920".

Суд обоснованно в основу приговора положил показания указанных лиц, поскольку они подтверждаются другими доказательствами: протоколом предъявление лица для опознания, согласно которого Ф. опознала К., как одного из участников данного нападения; протоколами проверки показаний на месте с участием К. и Р. и фототаблицами к ним; зявлением Р.Н.А. - директора ООО "МТ" в милицию; протоколом осмотра места происшествия - торгового помещения ООО "МТ", фототаблицей к нему, из которых следует, что в ходе осмотра были обнаружены и изъяты: вязаная шапка с прорезями для глаз, две дактопленки с отпечатками пальцев рук, 16 упаковок от похищенных сотовых телефонов; протоколами осмотра изъятых предметов; актом инвентаризации товарно-материальных ценностей ООО "МТ" о недостачи 16 сотовых телефонов; заключениями экспертов N 468 от 18.10.2003 г. и N 2 от 23.12.2003 г., согласно которым шесть следов пальцев рук, изъятые по факту хищения чужого имущества из помещения торгового зала ООО "МТ", пригодны для идентификации личности, они оставлены указательным, средним и безымянными пальцами К.; заключением эксперта N 154 от 09.03.2004 г., согласно которому в исследованных участках на шапке, изъятой по факту разбойного на ООО "МТ", обнаружен пот, происхождение которого от Р., К. и Г. не исключается.

Довод жалоб, что к показаниям К. в части передачи ему денег в долг надо относиться критически, поскольку он является заинтересованным лицом, опровергается фактическими обстоятельствами дела, установленными судом. Суд обоснованно пришел к выводу, что факт дачи в долг К.Г. денег полностью нашел свое подтверждение: показаниями К., которые в этой части как в суде так и на предварительном следствии стабильны и последовательны и согласуются с показаниями свидетеля Б., а также приобщенными в суде ксерокопией паспорта на газовое оборудование по адресу г. Липеук ул. З. дом 1 кв. 5, из которого следует, что 21 августа 2003 года в указанной квартире установлена газовая плита, и квитанцией от 21.08.03 г. об оплате К. в ОАО "Л" услуги за подключение газовой плиты по этому же адресу.

Доводы адвокатов Т. и М. о том, что показания К. противоречат выводам следствия, а так же данным на предварительном следствии показаниям К. и Р., и, кроме того, К. единственный, кто не содержится под стражей по делу, а потому, по мнению защиты, его показания не могут быть положены в основу обвинения, несостоятельны, так как показания К., данные на предварительном следствии, которые суд положил в основу приговора, никак не противоречат выводам следствия в части описания действий каждого из подсудимых по этому эпизоду. Что касается отдельных противоречий в показаниях К., К. и Р., данных на предварительном следствии, на которые ссылается защитник Т., то суд учел, что они не влияют на основной смысл этих показаний, и обоснованно положил их в основу приговора в той части, в какой они согласовываются между собой и подтверждаются другими доказательствами.

К доводу К., что преступление в г. Лебедяни он не совершал, а находился на улице рядом с машиной, оставленной неподалеку от салона сотовой связи, суд обоснованно отнесся критически, указав, что этот довод осужденного опровергается совокупностью исследованных в суде вышеизложенных доказательств, в том числе и показаниями потерпевшей Ф. в суде, из которых следует, что, когда она вышла вслед за нападавшими на улицу, то увидела, что убегают четверо, хотя в магазине нападавших было трое; показаниями К. и Р. о распределении ролей, о дележе похищенного (К. досталось 2 телефона). С учетом изложенного, доводы К. и его защитника о добровольном отказе от участия в данном преступлении правомерно отвернуты судом.

Суд исследовал доводы адвоката М.С.Ф. о недопустимости в качестве доказательств показаний Р. в качестве подозреваемого и обвиняемого и показаний Г. и К. в качестве подозреваемых по тем основаниям, что указанные лица не были предупреждены о том, что при их согласии дать показания эти показания могут быть использованы в качестве доказательств по делу, в том числе и при последующем отказе от них, в их протоколах допросов отсутствуют сведения о таком согласии, и обоснованно признал эти доводы несостоятельными, поскольку они опровергаются материалами дела. Протоколы допросов К., Г. и Р. содержат это разъяснение, содержат и подписи допрашиваемых лиц о том, что они предупреждены о возможности использования в дальнейшем их показаний. Сами изложенные в протоколе показания свидетельствуют о том, что такое согласие у К., Р. и Г. было. Более того, из протокола допроса Г. видно, что в ходе проведения допроса он через некоторое время отказался дальше давать показания, сославшись на ст. 51 Конституции РФ, из этого так же следует, что все права подозреваемых при проведении данных допросов соблюдались. Ссылку адвоката М. на то, что в протоколах допроса Р. и Г. ч. 4 ст. 46 УПК РФ разъяснена в старой редакции, но не разъяснено право, предусмотренное п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ в новой редакции, суд правомерно отверг как надуманную, поскольку это право было им разъяснено, что отражено в протоколах.

Довод адвоката М.С.Ф. о признании недопустимыми доказательствами протоколов допроса Р. и проверки его показаний на месте с участием адвоката Ф.В.Ф. по тем основаниям, что последний является отцом Ф.И.В. - начальника СО Лебедянского РОВД, который, участвовал в производстве по делу, тщательно был проверен судом первой инстанции и обоснованно отвергнут, как надуманный. Суд указал мотивы, по которым отверг доводы М. Кроме того, на момент осуществления защиты Р. адвокатом Ф.В.Ф. 9 января 2004 г. дело находилось в производстве следователей СО при ОВД г. Ельца и нет оснований говорить о том, что близкое родство адвоката Федорова и начальника СО Лебедянского РОВД явилось нарушением права на защиту Р. Вынесенное начальником Лебедянского РОДВ Ф.И.В. указание ст. следователю СО при Лебедянском РОВД Л.О.Н. от 09.11.2003 г. о принятии уголовного дела, возбужденному по факту разбойного нападения на магазин сотовой связи в г. Лебедяни к своему производству и постановление об отмене постановления о приостановлении предварительного следствия нельзя расценивать как нарушение требований ст. 72 УПК РФ.

Довод адвоката М. о том, что протоколы проверки показаний Р. является недопустимым доказательством, поскольку исполнены на бланке, предназначенном для проверки показаний свидетеля, согласие Р. на проведение этих следственных действий получено не было, из протокола не видно в какой редакции и в каком объеме Р. разъяснялись права на защиту, Р. не было разъяснено, что при последующем отказе от этих показаний они могут быть использованы в суде, обоснованно судом признаны несостоятельными. Суд указал, что из протоколов этих следственных действий видно, что данное право Р. разъяснялось, как и разъяснялись права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, обе проверки показаний проведены с участием защитника, сам факт проведения этой проверки и изложенные в протоколах обстоятельства свидетельствует о том, что Р. дал согласие на проведение этих следственных действий, замечаний от участников данного следственного действия не поступило. Закон не предписывает обязательное составление протокола проверки показаний на месте совершения преступлений, в данном случае проверка показаний на месте проходила в условиях снегопада, поэтому возможно было составление протокола в здании РОВД. Довод о том, что Р. действовал по принуждению со стороны работников милиции, голословен, участие в любых следственных действиях адвоката делает невозможным проведение указанных действий с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства. При таких обстоятельствах суд обоснованно не нашел оснований для исключения этих протоколов из числа доказательств.

Доводы адвоката М. о том, что заключение эксперта N 154 не может быть положено в основу приговора, поскольку в обвинительном заключении при ссылке на это заключение указана дата до совершения преступления - 9 марта 2003 г., суд обоснованно признал несостоятельными, не соответствующими материалам дела: оно датировано 9 марта 2004 года, а потому у суда нет никаких оснований исключать его из числа доказательств.

Довод жалобы М.С.Ф., что по данному преступлению не обнаружены телефоны, не может служить основанием для оправдания Р., его вина подтверждается совокупностью доказательств, приведенных выше.

По эпизоду разбойного нападения 03.11.2003 г. на торговое помещение "П" ООО "Т" вина Г., К. и Р. подтверждается показаниями - показаниями К. на следствии, из которых следует, что ноябре 2003 г. он, Г. и Р. совершили разбойное нападение на салон сотовой связи, расположенный на ул. С. г. Липецка, были в масках и с пистолетом; показаниями Р. на предварительном следствии, из которых следует, что он с Г. и К. в ноябре 2003 г. способом, аналогичным способу разбойного нападения в Ельце, совершил ограбление салона сотовой связи в Липецке на ул. С., в масках и с тем же пневматическим пистолетом, похищенные телефоны поделили между собой, 19 декабря 2003 г. он добровольно выдал работникам милиции 4 телефона, один из них - "Нокия 6100" - это телефон, похищенный в магазине на ул. С. в г. Липецке; из показаний Р. на следствии также усматривается, что в ноябре 2003 г. он встретился с Г., и тот пояснил ему, что нашел подходящий салон для совершения на него нападения, и они договорились совершить нападение через день. В условленное время они встретились, Г. был на а/м ВАЗ 2106 г.н. В ххх УУ 48 рус., в которой уже находился К. Они приехали на ул. С., поставили автомобиль за домом, в котором располагался салон, и пошли посмотреть обстановку: выяснили, что магазин расположен в боковой части здания, имеет отдельный вход, продавцы - женщины. После этого они вернулись в машину, Г. достал из бардачка три вязаные шапки, перчатки и серебристый пистолет. Г. взял пистолет, а он - баллонный ключ, чтобы им разбить витрину, если она будет закрыта. Они сделали в шапках прорези для глаз и пошли в магазин. Первым с пистолетом вошел Г. и приказал продавцам не двигаться, затем вошли он и К. и стали собирать с витрин телефоны. Увидев, что продавцы не оказывают сопротивления, к ним присоединился и Г. В магазине они находились около 30-40 секунд, после чего убежали, сели в автомобиль Г. и сразу уехали. С похищенным приехали домой к Г., где пересчитали и поделили телефоны. Один из доставшихся ему телефонов - "Нокия-6100" он оставил себе. Большую часть телефонов он продал, выручив за них 6000 рублей; аналогичные сведения были изложены Р. в явке с повинной от 19.12.2003 г. Из явки с повинной Г. от 19.12.2003 г. следует, что в начале ноября 2003 г. совместно с Р. и К. ограбил салон сотовой связи, расположенный на ул. С. г. Липецка, похищенные телефоны продали.

Суд обоснованно в основу приговора положил показания осужденных на следствии, поскольку они подтверждаются совокупностью доказательств, анализ которых приведен в приговоре.

Так, потерпевшая Н. подтвердила, что 3 ноября 2003 г. в 19 часу она находилась на рабочем месте в магазине "П", ушла в подсобное помещение, а когда вышла, увидела посередине торгового зала молодого человека в вязаной шапке, надетой до шеи с прорезями для глаз и с пистолетом в руках, который он направил на продавцов и громко кричал, чтобы все ложились на пол, она подумала, что пистолет настоящий, и мужчина может выстрелить, все от испуга попрятались в подсобные помещения, оттуда она услышала, как бьются стекла витрин, и поняла, что происходит "ограбление", когда шум стих, все вышли в торговый зал, она увидела, что разбито три витрины, из них похищены телефоны. Аналогичны показания свидетеля Г., дополнившей, что из магазина похитили около 20 телефонов, позже кто-то из коллег-продавцов рассказал ей, что в магазин после первого мужчины вбежало еще двое. Свидетель Г. подтвердила, что 3 ноября 2003 г. в 19 часу она с другими продавцами находилась на рабочем месте - в магазине "П", когда туда ворвались три человека в масках, у одного из них было оружие. Первым ворвался человек с пистолетом, двое - за ним. Первый направил на продавцов пистолет и сказал: "всем на пол", но все от испуга побежали в подсобные помещения. Когда она убегала прятаться, увидела, как один из нападавших, вбежавший следом за человеком с пистолетом, начал бить стекла витрины. Спрятавшись, она слышала, что в торговом зале бьется стекло. Когда в зале все стихло, она вышла и увидела разбитые витрины, из которых были похищены телефоны. Спряталась она последней в туалете, т.к. места в подсобном помещении, куда уже спрятались трое других продавцов, ей не хватило; показаниями потерпевшей М., из которых следует, что 03.11.2003 г. около 18 часов 30 минут она находилась в подсобном помещении магазина, откуда услышала громкий мужской голос: "Всем на пол!", выглянула в торговый зал и там посередине увидела мужчину в маске с прорезями для глаз и с пистолетом, который он направил в сторону девушек, находившихся в магазине, увидев это, она сразу вернулась в подсобное помещение, так как испугалась, потому что подумала, что пистолет настоящий, и мужчина может выстрелить, после нее в подсобное помещение забежали Г. и Н., а Г. забежала в туалет, впоследствии, со слов кого-то из продавцов она узнала, что в магазин забегали трое человек - все в масках; аналогичными показаниями потерпевшего С., который о нападении на магазин узнал со слов Г., было похищено 19 сотовых телефонов.

Суд обоснованно в основу приговора положил показания указанных потерпевших и свидетелей, поскольку они последовательны и подтверждаются другими доказательствами: заявлением директора ООО "Т" С.; протоколом осмотра места происшествия и фототаблицей к нему, из которого следует, что в ходе осмотра в помещении были обнаружены и изъяты вязаная шапка с прорезями для глаз и металлический баллонный ключ, на момент осмотра разбиты стекла трех витрин; протоколом осмотра изъятых предметов, согласно которому шапка представляет собой самодельным способом изготовленную маску с прорезями для глаз; актом инвентаризации товарно-материальных ценностей, из которого видно, что в торговом помещении "П" ООО "Т" установлена недостача 19 сотовых телефонов; протоколами получения образцов, согласно которым у К., Г. и Р. получены образцы волос и крови; заключением эксперта N 154 от 09.03.2004 г., согласно которому на шапке, изъятой по факту разбойного нападения на торговое помещение "П" ООО "Т", обнаружен пот, происхождение которого от Р., К. и Г. не исключается.

Согласно протокола выемки, у Р. был изъят сотовый телефон "Nokia6100", imei - 351538/00/346467/8 и протокола осмотра этого телефона, по которому телефон осмотрен, он с аккумулятором, в исправном состоянии, его imei соответствует imei телефона "Nokia 6100", похищенному 03.11.2003 г. из торгового помещения "П" ООО "Т". При таких обстоятельствах, довод адвоката М. о том, что указанный телефон не был предметом осмотра в судебном заседании в связи с его утратой потерпевшим С., поэтому не может быть вещественным доказательством по делу, не состоятелен и опровергается исследованными выше доказательствами, фиксация которых нашла свое подтверждение в материалах дела.

Доводы адвоката М. и осужденного Р. о необходимости исключить из числа доказательств протокол выемки у Р. сотовых телефонов от 19.12.2003 г. по тем основаниям, что после операции он плохо себя чувствовал, выемка была проведена без адвоката, в нарушение правил ч. 3 ст. 164 УПК РФ - в ночное время суток, проверялись судом первой инстанции и обоснованно признаны не состоятельными. Действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает обязательного участия адвоката при производстве такого следственного действия как выемка, выполнение которой в 5 часов судом совершенно правомерно признано как случай не терпящий отлагательств. От Р. и К. не поступило ходатайств об участии в указанном следственном действии адвокатов, данное обстоятельство не отрицали и сами осужденные.

Ссылка на состояние здоровья Р., не может повлечь за собой признание выемки недопустимым доказательством. Согласно справки медсанчасти завода "С" после первичной хирургической обработки раны Р. находился в удовлетворительном состоянии, была разрешена его транспортировка в г. Елец. Согласно имеющейся в деле справки врача Елецкой горбольницы N 1 19.12.2003 г. проведение следственных действий с ним было разрешено, согласно справки из той же больницы от 30.06.05 г., приобщенной в суде, Р. находился у них на лечении с 19 по 21 декабря 2003 г.; учитывая общее удовлетворительное состояние, противопоказаний в проведении с ним следственных действий в этот период не было, эти обстоятельства подтверждает и ксерокопия медкарты Р. из Елецкой больницы, приобщенная в суде по ходатайству защиты, из которой видно, что у него было проникающее ранение мягких тканей левого плеча, операция заключалась лишь в первичной хирургической обработке раны, после нее состояние больного было удовлетворительным, при поступлении в больницу в Ельце состояние Р. было также удовлетворительным, проводилось лечение. При таких обстоятельствах довод жалоб о том, что врачом Королевым разрешение на проведение следственных действий с Р. было дано после выемки и проведенного допроса, не является основанием для исключения протокола выемки и допроса Р. от 19.12.2003 г. недопустимыми доказательствами, поскольку никаких медицинских противопоказаний к проведению данных следственных действий не было, кроме этого, исходя из указанных протоколов, Р. не заявлял о своем плохом самочувствии. Довод жалобы, что на запросе следователя о состоянии здоровья Р., содержащем ответ врача Королева отсутствует подпись, не может служить основанием для признания записи врача недействительной, поскольку ее истинность не оспаривалась сторонами.

Доводы адвоката Ч. о том, что протокол осмотра вязаной шапки и заключение эксперта нельзя положить в основу обвинения, поскольку в протоколе осмотра места происшествия указаны только, что изъят головной убор, в связи с чем защита полагает, что данные, свидетельствующие о месте и времени изъятия вязаной шапки, представленной на экспертизу, в деле отсутствуют, проверялись судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты как несостоятельные. Суд правомерно сослался на протокол осмотра места происшествия и фототаблицу к нему, из которых видно, что на полу в коридоре перед дверью, ведущей в торговый зал, изъят головной убор - шапка черного цвета; из протокола осмотра этой шапки видно, что она была извлечена из картонной коробки, опечатанной печатью МВД РФ, с пояснительной надписью, из которой следовало, что в коробке находится шапка, изъятая в магазине "П" ул. С., 47, при вскрытии коробки эта шапка была обнаружена и осмотрена; из заключения эксперта N 154 от 09.03.04 г. видно, что экспертиза проводилась именно по этой шапке, так как ее описание в данном заключении эксперта и протоколе осмотра совпадает. При таких обстоятельствах суд обоснованно сделал вывод о том, что не имеется законных оснований для исключения данной шапки и заключения эксперта N 154 из числа доказательств по делу. Довод, что экспертиза носит предположительный характер, а поэтому должна быть исключена из числа доказательств, не может повлечь за собой признание этих доказательств не допустимыми. Судебно-медицинские экспертизы проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, специалистами, имеющими стаж работы по указанной специальности, эксперты предупреждались об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Экспертное заключение оценивается наряду с другими доказательствами, и суд обоснованно положил заключения экспертов в основу приговора, поскольку они не противоречат, а согласуются с другими доказательствами.

Довод адвоката М. о том, что не установлено количество нападавших также исследовался судом первой инстанции и обоснованно признан несостоятельным. Суд проанализировал показания потерпевших и свидетелей и указал, что Н., Г. и М. убегали, чтобы прятаться первыми, Г. убегала последней, поэтому она и успела увидеть еще двух нападавших, забежавших вслед за первым. Ссылка на показания потерпевшего С., из которых следует, что, когда кто-то из продавцов рассказал ему, что нападал один человек, другой продавец сказал, что "заходили еще люди, забрали телефоны и ушли", правомерна, поскольку он сообщил то, что слышал от других и его показания не расходятся с показаниями других лиц, в том числе и с показаниями осужденных на следствии.

Несостоятельны доводы адвоката М. о недопустимости протоколов следственных действий, составленных следователями Ч. и С., поскольку они не были процессуально уполномочены на их проведение, т.к. уголовное дело по эпизоду нападения в Ельце возбудил следователь Г., а в постановлении о создании следственной группы от 18.12.03 г., в которую они были включены, не указан год вынесения постановления, кроме того, не расшифрованы подписи лиц, ознакомившихся с постановлением. Суд исследовал оспариваемое постановление и обоснованно указал, что в нем не указан год его составления, а указано "18 декабря 20 г.", однако указана дата объявления подозреваемым состава следственной группы - "19 декабря 2003 г."; учитывая эти обстоятельства, а так же содержание установочной части постановления, из которого видно, что речь идет о преступлении, совершенном 18 декабря 2003 г., все остальные протоколы процессуальных и следственных действий, из которых видно, что Ч. и С. проводили следственные действия в декабре 2003 года, суд правомерно не нашел оснований для признания данного постановления не процессуальным документом из-за простой технической опечатки, поскольку установлено, что вынесено оно в 2003 году, а день и месяц его вынесения в нем указаны. Ссылку защиты на то, что в этом постановлении не расшифрованы фамилии, кому объявлено постановление, суд обоснованно отверг, поскольку в ходе судебного следствия эти подписи никто не оспаривал, по делу 19 декабря 2003 г. на основании ст.ст. 91-92 УПК РФ были задержаны Г., К. и Р., а потому никаких сомнений эти подписи у суда не вызвали.

Суд первой инстанции исследовал довод жалобы адвоката М. о том, что допрос подозреваемого К. был осуществлен следователем Б. на основании поручения начальника следственного отдела С., однако Б. в состав следственной группы не входил и дело к своему производству не принимал, а такие указания руководителя следственного подразделения, по мнению защиты, обязательны только для следователя, принявшего дело к своему производству или входящему в состав следственной группы, в этом указании отсутствует дата, а потому протокол допроса К. является недопустимым доказательством. Суд пришел к правильному выводу о том, что согласно ч. 3 ст. 39 УПК РФ начальник следственного отдела вправе давать следователю указания о производстве отдельных следственных действий. Отсутствие даты в поручении само по себе не может явиться основанием для признания недопустимыми тех следственных и процессуальных действий, которые были поручены этим указанием. Кроме того, анализ поручения и следственных действий позволил суду сделать вывод, что следователем Б. проведены по делу лишь те действия, которые были указанны в поручении.

Доводы адвоката М. и осужденного Р. об исключении из числа доказательств протокола допроса Р. в качестве обвиняемого от 26.12.2003 г. в связи с тем, что следователем П. нарушены требования ст. 172 УПК РФ, согласно которой следователь должен был известить его о дне предъявления обвинения и разъяснить право самостоятельно пригласить защитника, но П. этого не сделал, чем нарушил его право на защиту, гарантированное ст. 48 Конституции РФ и п. 3 ст. 5 Европейской Конвенции "О защите прав человека и основных свобод", так как лишил его времени и возможности подготовиться к своей защите от данного обвинения, суд обоснованно не признал обстоятельством, дающим основание для признания протокола допроса Р. в качестве обвиняемого от 26.12.2003 г. недопустимым доказательством. Исходя из материалов дела, а именно: при задержании в порядке ст.ст. 91-92 УПК РФ Р. было разъяснено в чем он подозревается, было разъяснено право на защиту, 19 декабря 2003 г. он был допрошен в присутствии защитника К., ему вновь было разъяснено, что он подозревается в совершении разбойного нападения в г. Ельце, после чего при допросе в качестве подозреваемого в присутствии своего защитника он пояснил об обстоятельствах совершения этого же, а также и других преступлений. При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу, что у Р. в период с 19 по 26 декабря 2003 г. были время и возможность для подготовки к своей защите, кроме этого указанное следственное действие было проведено с участием защитника К., никаких существенных нарушений норм УПК РФ при предъявлении Р. обвинения следователем допущено не было, никаких ходатайств со стороны Р. и его защитника о предоставлении времени и возможности для подготовки к защите не заявлялось, а потому суд обоснованно не нашел оснований для исключения этого протокола из числа доказательств.

Довод жалобы адвоката М. о том, что протокол задержания подозреваемого Р. выполнен на бланке, не отвечающим требованиям ст. 474 УПК РФ, предписывающей процессуальные действия и решения оформлять на бланках процессуальных документов, предусмотренных главой 57 УПК РФ и что в указанный протокол внесены сведения о направлении Р. в ИВС ОВД г. Ельца - горбольницу N 1 не соответствующие действительности, не является основанием для исключения указанного документа из числа доказательств. Протокол фиксирует следственные действия, которые были проведены следователем С. в соответствии с требованиями закона. Что касается неправильных сведений о направлении Р. после задержания, то это утверждение является надуманным. В протоколе задержания указано, что Р. направляется в ИВС ОВД г. Ельца, а затем в больницу, что и было осуществлено. ИВС г. Ельца является структурным подразделением ОВД г. Ельца, где был Р. допрошен следователем, который сам определяет место допроса.

Ссылку адвоката М. на то обстоятельство, что протокол допроса Р. от 26.12.03 г. не соответствует приложению N 94, поскольку разъяснение о возможности делать заявления должно быть не в конце, а в начале протокола допроса, несостоятельны, поскольку из протокола видно, что никаких существенных нарушений норм УПК РФ, регламентирующих правила проведения допроса, влекущих исключение этого протокола из числа доказательств, при этом допросе не допущено.

Довод жалобы осужденного Р. о том, что в приговоре необоснованно указано, что продавцы Н. и М. являются потерпевшими, однако на следствии они являлись свидетелями, при этом суд не выносил отдельного постановления о признании их потерпевшими, не состоятелен и опровергается материалами дела: постановлениями о признании потерпевшими Н. и М. При таких обстоятельствах вынесение судом еще одного постановления о признании потерпевшими Н. и М. не требуется.

Ссылка в жалобе адвоката Т. на то, что алиби К. необоснованно отвергнуто, не может служить основанием для отмены обвинительного приговора в отношении К. Суд проверил алиби К. и обоснованно критически отнесся к показаниям свидетелей Ф., Б. и К., из которых следует, что 7 октября 2003 г. в 16 часов Б. шел по поселку Тракторного завода, ранее незнакомый К. И. шел впереди него и неожиданно нанес ему удары, сказав, чтобы он не следил за ним, Б. проследил место жительства К., пришел к нему, дверь открыла ранее ему незнакомая мать К., которой он рассказал о случившемся, и она уговорила Б. в не обращаться милицию, пообещав заплатить деньги и назначив встречу на 3 ноября 2003 г. В назначенный день в 17 часов Б. встретил на улице своего знакомого Ф., с которым и поехал домой к К., и его мать отдала Б. в присутствии Ф. 3000 рублей, о чем взяла расписку. Отвергая алиби К., как надуманное, суд обоснованно указал, что показания свидетелей Б., Ф., К. опровергаются фактическими обстоятельствами дела, установленными судом, имеющейся по делу совокупностью доказательств. Суд учел заинтересованность матери К. в оправдании своего сына, а также то обстоятельство, что не было приведено убедительных доводов тому, почему в период предварительного следствия ни сам К., ни его мать, ни защитник указанного алиби не заявляли.

По эпизоду разбойного нападения 18.12.2003 г. на салон сотовой связи ЧП "Ф" вина Г., К. и Р. подтверждается показаниями осужденного Р. на следствии, из которых следует, что он с Г. и К. увидели в филиале сотовой связи тарифный план - прайс-лист, из которого следовало, что в г. Ельце много салонов сотовой связи. Втроем и с парнем по имени К. они решили поехать в г. Елец, чтобы ограбить один из салонов на а/м ВАЗ 2106 г.н. В ххх УУ 48 рус под управлением Г., с собой взяли вязаные шапки, из которых сделали три маски, и перчатки. По прибытии в г. Елец поездили по городу, подыскивая салон, какой легче ограбить, подъехали к салону, расположенному рядом с магазином "Р". Г. и К. сходили в магазин и, вернувшись, пояснили, что в салоне одна продавщица. Они подождали, пока стемнеет, и примерно в 17 часов 20 минут оставили машину метрах в 20 от салона. Г. взял из бардачка машины пневматический пистолет. К. должен был войти в салон и отвлечь продавщицу, чтобы она встала из-за стола и не смогла нажать на тревожную кнопку, если таковая имелась. К. ушел в салон, а они втроем стояли у окна и наблюдали. Дождавшись, когда продавщица встала из-за стола, он, Г. и К., надев маски и перчатки, вбежали в салон. К., сделав вид, что он покупатель, быстро вышел из салона. В салоне Г. направил на продавщицу пистолет, а он и К. стали собирать с витрины телефоны и лежавшие за ними упаковочные коробки и складывать все в принесенную с собой сумку. Собрав телефоны, выбежали из салона и побежали к машине. Вчетвером они сели в машину. В г. Липецке в квартире у Г. поделили телефоны, после чего его задержали около дома Г.. На следующий день он выдал сотрудникам милиции 4 телефона, три из которых были похищены в Ельце; показаниями осужденного Г. на следствии, из которых следует, что 18.12.03 г. он в Ельце с Р. и К. совершил ограбление из салона сотовой связи. Приехали в Елец они на а/м ВАЗ 2106 г.н. В ххх 48 рус, в машине с собой у него был пневматический пистолет, с которым он зашел в салон и, держа его на уровне груди, показал продавщице, она испугалась; забрав телефоны, сели в автомобиль и уехали в Липецк; показаниями осужденного К. на следствии, из которых следует, что 18.12.03 г. он с Г. и К. на автомобиле ВАЗ 2106 г.н. В ххх решили съездить в г. Елец и совершить нападение с целью хищения сотовых телефонов в одном из салонов сотовой связи. Они взяли с собой три вязаные шапки, в которых ножом были сделаны прорези для глаз. В машине находился пневматический пистолет. Подготовившись к преступлению, они поехали в г. Елец, т.к. в Липецке уже совершались аналогичные преступления, и они не хотели рисковать, чтобы не попасться сотрудникам милиции. В г. Ельце объехали 2 салона сотовой связи, но в них было много народу, когда приехали к салону, расположенному около магазина "Р", Г. сходил туда и, вернувшись, пояснил, что в магазине один продавец, а на витринах примерно 25 сотовых телефона различных моделей. Г. поставил автомобиль метрах в 15-20 от магазина, и они стали наблюдать за обстановкой, поджидая подходящего момента для нападения, и в это время распределили между собой роли: он должен был войти в салон без маски и отвлечь продавца, чтобы она встала из-за стола, а затем в масках должны были ворваться Г. и Р., а он должен был сделать вид, что испугался, и убежать. В результате нападение было совершено в соответствии с этими ролями. Когда ребята вошли в магазин, он сразу выбежал. Г. выбежал из магазина с коробкой от сотового телефона, а Р. - с полной сумкой, в которой лежали телефоны. После этого они сразу же уехали в г.Липецк и в квартире Г. поделили похищенные телефоны. Аналогичными показаниями при проверки показаний на месте с участием Р. и фототаблицей к нему, из которого видно, что Р.М.В. на месте показал и рассказал об обстоятельствах совершения им, Г., К. и парнем по имени К. 18.12.2003 г. разбойного нападения на салон сотовой связи ЧП "Ф";

Суд обоснованно в основу приговора положил показания осужденных на следствии, поскольку они подтверждаются другими доказательствами: показаниями потерпевшей К., подтвердившей, что 18 декабря 2003 г. она находилась на рабочем месте в салоне сотовой связи ЧП "Ф", когда днем в магазин вошел молодой человек, ей он показался подозрительным, т.к. был одет не очень хорошо, а спрашивал самые дорогие модели телефонов, находясь в магазине минут 5, больше смотрел не на телефоны, а где и что расположено, внимательно осмотрел окно, двери, стол, за которым она сидела, затем ушел. Примерно в 18 часов в магазин вошел другой молодой человек, и она по его просьбе стала показывать ему телефон. В это время дверь магазина открылась, и в помещение вбежали три молодых человека, все в масках. Покупатель, которому она показывала телефон, сразу же убежал. У того, кто вбежал первым, в руках был пистолет, он приставил пистолет ей к шее и приказал стать к стене, сказал остальным парням, чтобы они собирали телефоны с коробками, вырвал у нее из рук телефон и бросил его в сумку, которая была в руках у второго парня. Она его требование выполнила, стояла у стены, была так сильно напугана, что, когда он спросил у нее где находится касса, то она ничего не смогла произнести, от испуга стала сползать по стене на пол. Собрав в сумку телефоны, нападавшие выбежали из магазина. Она через внутреннюю дверь вбежала в помещение соседнего магазина "А", сообщила об ограблении и попросила вызвать милицию, тут же выбежала на улицу и увидела, как трое парней сели в автомобиль бежевого цвета и уехали. Когда приехали сотрудники милиции, то один из них принес в магазин вязаную шапку, пачку из-под сигарет "LM" и крышку от сотового телефона. Эти вещи были положены на прилавок, и милиционер пояснил, что на улице идет снег, и возможные следы могут быть уничтожены. За эти вещи до приезда следователя никто не брался. Затем принесли два сотовых телефона "Сименс - А50" и "Сименс - МЕ45", которые нашли на улице как раз в том месте, где стоял автомобиль, на котором скрылись преступники; показаниями потерпевшей Ф. подтвердившей, что она является частным предпринимателем и занимается продажей сотовых телефонов и аксессуаров к ним по адресу г. Елец, ул. О., д. 80, примерно полтора года назад на ее магазин было совершено вооруженное нападение, об этом она узнала со слов продавца, были похищены телефоны, из которых сотрудники милиции два вернули, они были обнаружены на месте происшествия; показаниями свидетеля Р., подтвердившей, что 18.12.2003 г. около 18 часов она находилась около магазина "А" на ул. О., рядом с салоном сотовой связи, услышала крики и увидела, как из магазина сотовых телефонов выбежали мужчины, подбежали к легковому автомобилю светлого цвета ВАЗ 2106, стоявшему метрах в 10-20 от магазина, "прыгнули" в него, и автомобиль резко уехал; показаниями свидетеля П., подтвердившего, что 18 декабря 2003 г. он выезжал на место происшествия по факту нападения на салон сотовой связи в г. Ельце, продавец К. показала место, где стоял автомобиль, на котором скрылись преступники, там он увидел на земле шапку-маску, пачку из-под сигарет и деталь от телефона и сотовые телефоны, чтобы сохранить следы, поскольку шел снег, он решил внести предметы в помещение, обратив внимание двоих мужчин на эти предметы, внес их в магазин; аналогичными показаниями свидетелей З. и И. по факту обнаружения на улице шапки, детали от сотового телефона и пачки из-под сигарет; показаниями свидетеля Ф. - оперуполномоченного УБОП УВД Липецкой области, подтвердившего факт задержания Г., К., Р.; Р. и К. стояли около автомобиля ВАЗ 2106 г.н. В ххх 48 рус., в руках у Р. был пакет с коробками, минут через 10 к Р. и К. подошли Г. и ранее незнакомый К.А.А., Г. тоже держал в руках пакет с чем-то внутри, Г. и Р. положили свои пакеты на заднее сидение автомобиля, после чего и было произведено задержание, он доставлял в УБОП Р., и тот в машине на его вопрос, совершали ли они еще и где подобные нападения, рассказал, что он с подельниками совершил аналогичное преступление в Липецке, что после разбойного нападения в Ельце маски они выбросили, а пистолет, который они использовали при нападении, лежит в бардачке автомобиля; аналогичными показаниями свидетелей Н., К. и А. - сотрудников УБОПа УВД Липецкой области. Дополнительно свидетель А. в суде подтвердил, что все задержанные и автомобиль ВАЗ-2106 были доставлены в УБОП, он с Г. ехал на задержанном автомобиле. Г. в устной беседе сознался в совершении нападения в Ельце вместе с К. и Р. и пояснил, что похищенные телефоны находятся у него в автомобиле. Когда приехали в УБОП, автомобиль закрыли и ключи отдали Г. О задержании сообщили в УВД г. Ельца, оттуда приехала следственная группа, члены которой и производили осмотр автомобиля. Кроме того, в его (А.) присутствии К. в беседе с другим сотрудником признался в совершении нападения в Ельце, рассказал, что, приехав в Елец, они некоторое время наблюдали за салоном сотовой связи, чтобы выбрать момент, когда не будет посетителей, затем одели маски, забежали в магазин, один из нападавших наставил на продавца пневматический пистолет, они забрали с витрин сотовые телефоны, выбежали, сели в автомобиль и уехали.

Суд обосновано в основу приговора положил показания указанных потерпевших и свидетелей, поскольку они объективно подтверждаются материалами дела: заявлением Ф.И.О. в милицию; протоколом осмотра места происшествия - помещения салона сотовой связи ЧП "Ф" и фототаблицей к нему, согласно которым при осмотре обнаружены и изъяты: вязаная шапка с прорезями для глаз, пачка из-под сигарет "LM" с отпечатками пальцев рук, задняя крышка от сотового телефона; протоколом предъявление предмета для опознания, из которого следует, что К. из трех пистолетов опознала изъятый 19.12.2003 г. при осмотре автомобиля ВАЗ 2106 г.н. В ххх 48 рус пистолет "Аникс-111", с которым на нее совершалось нападение; инвентаризационной описью, из которой следует, что из салона сотовой связи ЧП "Ф" были похищены сотовые телефоны; протоколом выемки документации, протоколом осмотра автомобиля ВАЗ 2106 г.н. В ххх 48 рус от 19.12.2003 г. с участием Г. и фототаблицей к нему, из которых следует, что при осмотре обнаружены и изъяты: пистолет пневматический "Аникс-111" N 66185; сотовые телефоны в упаковках: "Philips - Fisio 120, imei - 350057517253197, с зарядным устройством, две инструкции по эксплуатации, чистый бланк гарантийного талона N 244765; "Motorola - V50", imei - 449270-10-791538-9, msn -b70rdj0dzl, зарядное устройство с переходником к нему, инструкция по применению, незаполненный гарантийный талон без номера; карточка "Реком, мобильная сотовая связь, скидка 3%, г. Елец, ул. О., 80, Ф.И.О., ИНН 4821084111516"; сотовый телефон "Siemens- А 52", с аккумулятором, imei - 35222300 249457 5; сотовый телефон "Siemens- М 50", с аккумулятором, imei - 350810708585193; упаковочная коробка от сотового телефона "Siemens С55" imei - 351792004519051 с зарядным устройством, коробкой для аккумулятора, инструкцией по применению, гарантийным талоном и дисконтной картой, рекламный проспект "Би+"; протоколом выемки сотовых телефонов у Р.: "Siemens-А52", imei - 35222300 249435 1; "Alcatel-T331", imei - 351377841616615; "LG-W3000", imei - 351037-26-528260-5, в ходе выемки Р.М.В. пояснил, что похитил их 18.12.2003 г. в г. Ельце Липецкой области, протоколом выемки сотовых телефонов у К.: "Siemens-С55", imei - 351792004519051 и "Nokia-2100", imei - 351522/00/017564/4.

Суд обоснованно в основу приговора положил протоколы выемки сотовых телефонов у осужденных, а также протокол осмотра автомобиля, поскольку согласно протокола осмотра вещественных доказательств рекламного проспекта "Би+", содержащий тарифные планы "Би Лайн GSM" по тарифным планам "Би+Тайм" и "Прайм"; сотовые телефоны, изъятые при осмотре автомобиля ВАЗ 2106 г.н. В ххх 48 рус, а также в ходе выемок у Р.М.В. и К.И.В., упаковочная коробка от сотового телефона, изъятая при осмотре того же автомобиля, номера imei изъятых сотовых телефонов и imei на упаковочной коробке, совпадают с номерами imei сотовых телефонов, похищенных 18.12.2003 г. из салона сотовой связи ЧП "Ф"; заключениями эксперта N 62 от 25.12.2003 г. и N 57 от 19.01.2004 г., согласно которым три следа пальцев рук, обнаруженные на пачке из-под сигарет "LM", изъятой с места происшествия по факту хищения сотовых телефонов из помещения салона сотовой связи ЧП "Ф" пригодны для идентификации личности; два из них оставлены средним и большим пальцами правой руки Г.С.В.; заключением эксперта N 890 от 27.01.2004 г., согласно которому на шапке обнаруженной при осмотре салона сотовой связи ЧП "Ф", обнаружен пот, происхождение которого от Р.М.В., Г.С.В. и К.И.В. не исключается, так же на шапке обнаружено большое количество волос, разделенных по признакам на три группы. Не исключается происхождение части (группы) волос от Г.С.В. и К.И.В., а другой части (группы) волос - от Р.М.В.

Суд первой инстанции тщательно исследовал заявленное алиби К., для чего был допрошен свидетель Ф., который пояснил, что 18 декабря 2003 г. около 17 часов он находился на ул. Л. в г. Липецке и встретил своего сокурсника К.И., тот помогал ему готовить лабораторную работу, а в 18 часов К. позвонили по телефону, и он (К.) разговаривал с кем-то о покупке сотовых телефонов, после чего сразу ушел. Суд обоснованно к показаниям Ф. отнесся критически, поскольку они полностью опровергаются имеющейся по делу вышеизложенной совокупностью доказательств. Кроме этого на предварительном следствии стороной защиты ходатайств о допросе этого свидетеля не заявлялось, осужденный в своих показаниях на предварительном следствии об этом алиби не заявлял. Оценив все обстоятельства в совокупности, суд правомерно пришел к выводу, что показания свидетеля Ф. об алиби К. 18 декабря 2003 г. недостоверны.

Суд первой инстанции исследовал доводы защиты о том, что протокол осмотра места происшествия не может служить доказательством по делу, в виду того, что пачка из-под сигарет "LM", шапка и крышка от телефона были указаны в нем незаконно исходя из показаний И. и З., утверждавших, что не видели, как П. принес их с улицы в магазин, и обоснованно признал несостоятельными. Суд правомерно в основу приговора в этой части положил показания И. и З. на следствии, из которых следует, что эти вещи были обнаружены на улице и внесены в магазин в их присутствии; З. свои показания, данные на предварительном следствии, подтвердил в полном объеме, объяснив, что уже прошло много времени, поэтому всего он не помнит; что касается И., то в суде он подтвердил, что, давая показания следователю, лучше помнил об обстоятельствах происшедшего, а в достоверности своих показаний, данных в суде, не уверен. Суд наряду с изложенным правомерно учел, что со времени описываемых И. событий прошло почти полтора года, поэтому достоверными признал его показания, данные на предварительном следствии, поскольку они согласуются с другими доказательствами, анализ которым дан в приговоре суда.

Довод жалобы Р. о том, что показания свидетеля Г., З. и П. нельзя было принимать как доказательства, поскольку Г. лишь подтвердил, что вещи изъял в помещении магазина, З. является отцом потерпевшей и фактически хозяином магазина, а П. - работник милиции и, следовательно, они заинтересованные лица, не может повлечь за собой признание допросов указанных лиц не допустимыми доказательствами. Г. подтвердил, что при выезде на осмотр места преступления по факту разбойного нападения на салон сотовой связи были обнаружены и изъяты пачка из-под сигарет, на которой имелись следы пальцев рук, маска из спортивной шапки. По результатам осмотра он составил протокол, все изъятое было упаковано и опечатано, со слов П., прибывшего на место происшествия до него, узнал, что эти предметы были им обнаружены на прилегающей к месту происшествия территории, и он внес их в помещение, чтобы сохранить следы преступников, поскольку на улице шел снег; аналогичные показания дал свидетель П. Указанные показания согласуются друг с другом и с письменными доказательствами, в частности рапортом и.о. ОУР УВД г. Ельца П., из которого следует, что на улице, предположительно на месте, где находилась машина преступников, им были обнаружены шапка - маска, крышка от сотового телефона и пачка от сигарет "LM", поскольку шел снег, а опергруппа еще не прибыла, он решил занести эти предметы в помещение офиса, поскольку на них могли оставаться следы преступников, он пригласил находившихся рядом З. и И., показал эти вещи и занес в помещение. Суд правомерно пришел к выводу, что не имеется оснований для исключения из числа доказательств допросов указанных свидетелей, протокола осмотра места происшествия и заключения дактилоскопической экспертизы.

Довод жалобы Р. о том, что суд нарушил ст. 60 ч. 2 п. 2 УПК РФ, согласно которой понятой не может быть участником судопроизводства, не основан на материалах дела. З. понятым не был.

Суд первой инстанции проверил доводы защиты о том, что имеющийся в уголовном деле перечень похищенных телефонов в салоне сотовой связи на ул. О., 80 г. Ельца нельзя положить в основу приговора, поскольку коробок с номерами imei потерпевшая Ф. не представила, этот список, как полагает защита, составлен на основании N imei телефонов, изъятых у задержанных, и обоснованно признал их несостоятельными, указав, что, исходя из фактических обстоятельств по делу, установленных судом, нападавшие собирали телефоны с коробками, всего ими было похищено 26 телефонов, 2 похищенных телефона были сразу же после нападения найдены на улице и возвращены в магазин, поэтому в данном списке указаны номера не возвращенных на момент инвентаризации телефонов; из этих 24-х телефонов только 9 были изъяты и возвращены Ф., таким образом, если следовать логике доводов адвоката Т., то в этом перечне должно быть указано только 9 телефонов с N imei, однако в нем указаны N imei всех 24-х телефонов, в том числе и тех 13-ти, которые ей возвращены не были. Суд правомерно обосновал свой вывод и тем, что подсудимые были задержаны через несколько часов после совершения преступления, один из соучастников данного преступления не задержан, поэтому то обстоятельство, что по делу изъяты не все указанные в перечне похищенные телефоны, само по себе не свидетельствует о том, что эти телефоны не были похищены.

Доводы адвокатов Т. и М., что действительное количество похищенных у Ф. телефонов и их стоимость не установлены, указанные в обвинении марки телефонов и их стоимость являются предположительными, поскольку потерпевшей представлены не все документы, подтверждающие их закупку, список похищенных телефонов на л.д. 15 в т. 2 никем из членов комиссии не подписан, суд обоснованно отверг по следующим основаниям: в деле имеется перечень похищенных телефонов с печатью предпринимателя Ф.И.О. и перечень похищенных телефонов с номерами imei, достоверность которых Ф. в суде подтвердила, эти перечни согласовывается с данными, изложенными в ее заявлении о привлечении к уголовной ответственности неизвестных лиц, в котором ею указаны модели похищенных телефонов, их примерное количество - около 22 телефонов, а поскольку в заявлении количество телефонов указывалось примерное, когда инвентаризация еще не проводилась, при этом 2 похищенных телефона сразу же были возвращены в магазин. Суд правомерно посчитал, что эти данные согласуются с данными вышеуказанных перечней, которые подтвердили потерпевшая К., свидетель З., пояснившие, что накануне нападения был пополнен ассортимент телефонов. На следствии осужденный Р. показывал, что когда Г. и парень по имени К. вернулись из магазина после его осмотра, то сказали, что сотовых телефонов там много, как следует из показаний К. на предварительном следствии, Г. сказал, что на витринах в магазине примерно 25 телефонов. Суд установил, что так приобретение ЧП "Ф" телефонов, указанных в обвинении, подтверждается документами в т. 2 - три телефона Нокиа-2100 - накладными на стр. 62, 64 и 66, два телефона Нокиа-3310 - на стр. 62, 63, 65, телефон Нокиа-5210 - на стр. 62, телефоны Сони Эриксон Т100 и Моторола V50 - на стр.65, телефоны Моторола С300, Моторола Т190, Моторола С200 и два телефона Филипс Физио 120 - на стр.63 и т.д. С учетом всех этих обстоятельств, достоверность показаний Ф. в суде о количестве и стоимости похищенных телефонов, а также данные о телефонах, указанные в перечнях, обоснованно не вызывала у суда сомнений, поскольку они последовательны, логичны и согласуются с другими доказательствами по делу: в частности с инвентаризационной описью, из которой следует, что из салона сотовой связи ЧП "Ф" были похищены следующие телефоны: "Nokia-2100" в количестве 3-х штук; "Nokia 3310" в количестве 2-х штук; "Nokia 5210", "Sony Eriсson Т 100", "Motorola С 300", "Motorola V-50", "Motorola Т-190", "Motorola С-200", "Alcatel ОТ-331", "LG W-300" в количестве 2-х штук; "LG В 1300", "Panasonic GD-75"; "Pfilips Fisio 120" в количестве 2-х штук; "Sagem MW-3026", "Siemens М-50"; "Siemens С-55" в количестве 2-х штук; "Siemens А-52" в количестве 2-х штук, "Siemens А-50" и "Siemens МЕ-45", два последних на момент инвентаризации были возвращен.

Довод адвоката М. и осужденного Р. о том, что получение образцов для сравнительного исследования волос и крови у Р. произведено с нарушением его процессуальных прав на защиту, поскольку указанные действия выполнены в отсутствие защитника, Р. не был ознакомлен с постановлением о производстве данной экспертизы, был лишен возможности поставить перед экспертом вопросы, заявить ему отвод, ходатайствовать о проведении экспертизы в конкретном экспертном учреждении, не может повлечь за собой исключение указанных доказательств из обвинения. Закон не предписывает обязательного участия адвоката при получении образцов для сравнительного исследования, сам осуждений не заявлял ходатайства об этом. Довод о том, что Р. не был ознакомлен с постановлением о производстве экспертизы, лишен возможности поставить перед экспертом вопросы (и т.д. по жалобе) не состоятелен. Р. был ознакомлен с постановлением о производстве экспертизы, но позже и при ознакомлении с заключением экспертизы он не заявил ходатайства о необходимости постановки новых вопросов, как не заявил об этом и в ходе судебного следствия. При таких обстоятельствах осужденный Р. и его защита в процессе предварительного и судебного следствия сами не пожелали воспользоваться своим правом. Образцы крови и волос получены были с соблюдением норм требований ст. 202 УПК РФ, при выполнении указанных действий у участников изъятия замечаний не было.

Доводы защиты о недопустимости заключений экспертов как доказательств в силу вероятности содержащихся в них выводов суд обоснованно отверг, поскольку учитывает эти заключения в совокупности с другими согласующимися между собой доказательствами, анализ которых дан в приговоре суда.

Довод жалобы адвоката о том, что Р. хищений телефонов не совершал, а в середине ноября 2003 г. незнакомые парни давали ему на продажу телефоны, а 18 декабря 2003 года они снова позвонили и отдали ему на реализацию еще несколько телефонов в коробках, эти телефоны он привез к дому Г., где их всех и задержали сотрудники милиции, что никаких телефонов в карманах одежды, которые изъяли выемкой, у него не было, откуда они взялись, он не знает, суд правомерно отнесся критически, расценивая их как способ защиты.

Доводы защиты о том, что из показаний сотрудников УБОПа видно, что Г., К. и Р. перед задержанием имели при себе два пакета с коробками, которые перед задержанием положили на заднее сиденье автомобиля, однако при осмотре данного автомобиля этих пакетов не было, надуманны, поскольку из осмотра автомобиля ВАЗ-2106 видно, что на заднем сиденье обнаружены и изъяты 2 полиэтиленовых пакета с коробками и телефонами в них.

Суд первой инстанции проверял доводы защиты о том, что изъятые пневматический пистолет и телефоны были подброшены перед осмотром автомобиля ВАЗ 2106, так как не установлено, кто пригонял этот автомобиль к зданию УБОПа с места задержания, автомобиль, не будучи опломбированным, в течение нескольких часов стоял на улице около здания УБОПа без присмотра, ключи зажигания с момента задержания и до осмотра автомобиля находились у неустановленного лица, эти ключи перед осмотром подложили в карман Г., суд опроверг показаниями свидетеля А. в суде, оснований которым не доверять, и из которых следует, что он с Г. ехал на задержанном автомобиле, когда приехали в УБОП, автомобиль закрыли и ключи отдали Г.; протоколом осмотра автомобиля, из которого видно, что перед началом внутреннего осмотра автомобиля Г. сообщил, что ключи находятся у него, после чего и был осмотрен салон автомобиля. Осмотр автомобиля проведен в соответствии с требованиями УПК РФ, при этом никаких замечаний по ходу осмотра ни от кого из участников не поступило. Показания Г. о том, что ключи зажигания ему кто-то подбросил перед осмотром автомобиля, суд обоснованно расценил как способ защиты.

Доводы адвоката Ч. о недостоверности показаний сотрудников УБОПа в силу их противоречивости несостоятельны, так как все эти противоречия были устранены в суде путем оглашения их показаний, данных на предварительном следствии, которые они подтвердили в полном объеме, объяснив свои показания в суде тем, что со времени описываемых событий прошло более года, а их работа связана с постоянными и многочисленными задержаниями. Эти доводы логичны и убедительны, поэтому показания данных свидетелей в суде суд правомерно признал достоверными и положил в основу приговора.

Доводы стороны защиты об исключении из числа доказательств показаний свидетелей - сотрудников УБОПа в связи с тем, что после задержания следователь Ч-нов им поручения на проведение бесед с задержанными Р., Г. и К. не давал, адвокаты при этих беседах не присутствовали, суд обоснованно расценил несостоятельными: в действиях оперативных сотрудников, которым задержанные рассказали о совершенных преступлениях, никаких нарушений действующего законодательства допущено не было, следственные действия, а так же оперативно-розыскные мероприятия, для производства которых требовалось бы поручение следователя в порядке п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, оперативными сотрудниками с задержанными не проводились, и, следовательно, поручений следователя им не требовалось.

Довод жалоб о том, что показания оперативных работников в части их показаний о том, что о совершенных преступлениях им стало известно из устных бесед с задержанными, следует признать недопустимыми, не состоятелен и обоснованно отвергнут судом со ссылкой на п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ. Оперативные работники свидетельствовали о том, что им стало известно по делу и эти сведения не противоречат другими доказательствам.

Довод жалобы адвоката Т. о нарушении права на защиту К. на следствии исследовался судом первой инстанции и обоснованно отвергнут, как надуманный. Ссылку защиты на показания свидетеля К. суд правомерно расценил критически, указав, что показания свидетеля о том, что 19 декабря 2003 г. уже в 10 часов 30 минут она отдала следователю Б. ордер адвоката Т. на защиту ее сына опровергаются показаниями свидетеля Б.А.Ю., оснований не доверять которым в суде не установлено и из которых следует, что в декабре 2003 г. в середине дня он с участием защитника С. допрашивал в качестве подозреваемого К. Перед этим разъяснил ему, кто у него будет адвокатом, тот не возражал. До этого допроса от К. ходатайств о вызове по делу другого защитника не было, никаких сведений о том, что на защиту К. заключено соглашение с кем-либо из других адвокатов, от родственников К. не поступало; имеющийся в деле ордер адвоката Т. от 19.01.03 г. и письмо Т. о заключении соглашения на защиту К. ему ни перед допросом, ни в ходе него никто не передавал.

Ссылка защиты К. на то, что уже 16.12.03 г. он заключил с К. договор на оказание ему юридической помощи, несостоятельна, так как 16 декабря 2003 г. нападение в г. Ельце еще не было совершено, для участия в конкретном уголовном деле необходимо было заключать отдельное соглашение и выписать ордер с указанием конкретного уголовного дела, а, как видно из постановления о возбуждении уголовного дела, оно было возбуждено 18 декабря 2003 г. в 22 часа 30 минут.

Доводы адвоката Т. об исключении из числа доказательств протокола допроса К. в качестве подозреваемого по тем основаниям, что в нем не разъяснено, что эти показания в последующем могут быть использованы в качестве доказательств, поскольку в протоколе есть запись об этом, однако непосредственно под ней нет подписи К., нет сведений о том, что с этим адвокатом у К. была консультация, несостоятельны. Как видно из протокола, все требования ст.ст. 189 и 190 УПК РФ, регламентирующие проведение допроса, соблюдены. Что касается отсутствия согласия К. на участие в деле присутствовавшего при допросе адвоката С., то суд правомерно отклонил эти доводы, указав, что действующее уголовно-процессуальное законодательство таких требований к протоколу допроса подозреваемого не предусматривает. К. не заявлял ходатайства о смене адвоката.

Довод адвоката Т. о том, что в протоколе допроса К.И. подписи исполнены не К., проверялся судом первой инстанции и обоснованно отвернут заключением эксперта N 1010/1.1 от 19.07.05 г., согласно которому все подписи от имени К.И.В. в этом протоколе исполнены самим К.И.В.

К показаниям Г., К. и Р. о том, что явки с повинной и признательные показания в ходе предварительного следствия они дали под физическим и психологическим воздействием со стороны сотрудников милиции, суд правомерно отнесся критически, расценивая их как способ защиты, так как они опровергаются имеющейся по делу вышеописанной совокупностью доказательств, в частности, показаниями Г., К. и Р., которые последовательны, согласуются как между собой, так и с другими доказательствами по делу; каких-либо объективных данных, свидетельствующих о применении к подсудимым на предварительном следствии со стороны работников милиции незаконных методов ведения следствия в судебном заседании стороной защиты не представлено. Их отказ от своих показаний, данных на предварительном следствии, не является основанием для исключения этих показаний из числа доказательств, поскольку они получены с соблюдением требований закона. Суд правомерно указал, что участие адвоката при производстве следственных действий исключает физическое и психическое воздействие на подозреваемых (обвиняемых).

Доводы жалоб о том, что суд необоснованно в основу приговора положил показания Г., К. и Р. на следствии, поскольку они не согласуются с другими доказательствами, доводы защиты об оправдании их подзащитных по тем основаниям, что протоколы осмотров, выемок, показания потерпевших и свидетелей не указывают на причастность их подзащитных к совершению преступлений, довод о том, что потерпевшие Г., К. и Р. не опознали, суд отверг, указав мотивы принятого решения, и судебная коллегия согласилась с доводами суда.

К показаниям Г., К. и Р. о том, что в действительности им на допросах права не разъяснялись, протоколы они подписывали, не читая, суд обоснованно отнесся критически, расценив их как способ защиты, поскольку показания они каждый раз давали в присутствии своих защитников, то есть в условиях, исключающих применение со стороны следователя незаконных методов допроса.

Довод жалоб, что суд не обосновал своего вывода о совершении К., Р., Г. разбойных действий в составе организованной группы, не доказал признаки, характеризующие организованную преступную группу, а также роль Г. как руководителя организованной группы, а К. как организатора, не состоятелен и опровергается описательно-мотивировочной частью приговора. Судебная коллегия согласилась с доводами суда.

Довод жалобы адвоката Т. о том, что суд необоснованно согласился с заключением судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы К., несостоятелен. Суд мотивировал свой вывод, правомерно указав, что экспертиза проводилась комиссией профессиональных врачей специального лечебного учреждения, в экспертных заключениях учтены и отражены особенности состояния здоровья и личности К., обстоятельства дела, примененные в ходе экспертиз методики, даны их психологические характеристики, которые соответствуют их поведению в суде; никаких существенных нарушений норм УПК РФ, влекущих исключение заключения экспертов из числа доказательств, судом не установлено, при проведении экспертиз были истребованы и проанализированы необходимые документы, в том числе и медицинские.

Доводы адвоката Т. о том, что из показаний подсудимого К. на предварительном следствии следует, что при разделе похищенного по данному эпизоду ему распределили 5 телефонов, а при выемке у него оказалось только два, что, по мнению защиты, свидетельствует о недостоверности данных показаний К., а также доводы адвоката Ч. об исключении из числа доказательств показаний Г., данных 19.12.2003 г. в качестве подозреваемого, поскольку в этот же день в 10 часов 30 минут отчим Г. - К. сообщил следователю Ч., что на защиту Г. родственниками последнего заключено соглашение с адвокатом, который уже выехал в Елец, но, несмотря на это, следователь допросил Г. в присутствии дежурного адвоката г. Ельца, чем, по мнению защиты, нарушил требования ч.ч. 1 и 2 ст. 50 УПК РФ, суд обоснованно посчитал несостоятельными и привел мотивы, с которыми согласилась коллегия.

Суд обоснованно отверг доводы защиты о том, что часть вещественных доказательств по делу утрачена, а потому сторона обвинения не вправе ссылаться на них в обоснование вины подсудимых, указав, что все предметы и документы, приобщенные впоследствии к делу как вещественные доказательства, изымались и осматривались в порядке, предусмотренном нормами УПК РФ, каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих исключение протоколов изъятия и осмотра этих вещественных доказательств из числа доказательств, допущено не было, эти же предметы и документы были переданы на хранение потерпевшим, что видно из постановлений о передаче этих вещественных доказательств на хранение потерпевшим и подтверждено поступившими от потерпевших сообщениями о том, что перечисленные в этих постановлениях вещественные доказательства действительно были им переданы. Поэтому факт утраты отдельных вещественных доказательств сам по себе не является безусловным основанием для исключения из числа доказательств протоколов следственных действий, в результате которых эти вещественные доказательства изымались и осматривались. При этом суд учел, что в судебном заседании были допрошены в качестве свидетелей участвовавшие в качестве понятых при осмотре большей части вещественных доказательств Т-ецкий и К-хин, которые подтвердили, что перед осмотром следователь разъяснил им права и обязанности понятых, после чего в их присутствии вскрывал опечатанные коробки и свертки и осматривал имеющиеся в них предметы, протокол был зачитан следователем, все в нем соответствовало действительности. Суд обоснованно не установил существенных нарушений норм УПК РФ, влекущих исключение из числа доказательств протоколов осмотров вещественных доказательств.

В судебном заседании тщательно было проверено утверждение осужденного Г. и адвоката Ч. о том, что автомобиль К. находился на ремонте и в силу этого преступления на нем совершены быть не могли. Суд отверг это утверждение, привел мотивы, с которыми коллегия согласилась.

Довод жалобы осужденного Р. о нарушении его права на обжалование постановления судьи о самоотводе не может повлечь отмены состоявшегося решения, поскольку указанное постановление обжалованию не подлежит. Заявление самоотвода судьей - это внутреннее убеждение судьи, и указанное обстоятельство никоим образом не затрагивает права Р. как участника уголовного судопроизводства.

Суд высказал свое критическое отношение к показаниям свидетеля К.И. по поводу операции сына в Прибалтике, привел мотивы, и коллегия согласилась с доводами суда.

Ссылки адвоката Ч. на то, что ориентировка о приметах преступников, совершивших нападение в г. Ельце, в материалах дела отсутствует, а потерпевшая К. описала лишь приметы парня, заходившего к ней в магазин днем, приметы нападавших не описала, предъявленного на опознание Г. не опознала, суд правомерно признал несостоятельными, указав, что К. приметы нападавших описала, как видно из показаний сотрудников УБОПа, задерживавших подсудимых, именно по этим приметам, они решили провести задержание Г., при задержании одежда Г. соответствовала той, которую описала потерпевшая К.; то обстоятельство, что К. не опознала Г., не свидетельствует о невиновности последнего, поскольку по делу имеются другие доказательства, уличающие Г. в совершении данного преступления, а, как следует из показаний К. в суде, нападавшие были в масках.

Довод жалобы Р. о необоснованности удовлетворения судом гражданского иска о взыскании с него в пользу потерпевшей К. морального вреда по тем основаниям, что она не доказала таковой, несостоятелен и опровергается как материалами дела, так и фактическими обстоятельствами дела, установленными судом. Суд правомерно в обоснование своих выводов о возмещении морального вреда сослался на восприятие произошедшего потерпевшей К. о том, что в магазин ворвались трое мужчин в масках, один из них был с пистолетом, который прижал к ее шее, двое других разбили витрины и стали собирать телефоны, от этих действий она была в шоке, настолько сильно напугана, что не могла говорить, когда мужчина с пистолетом задал ей вопрос, не могла твердо стоять на ногах, начала сползать на пол по стене, от испуга окончательно пришла в себя только спустя полтора месяца, в течение этого времени не могла работать, до сих пор ей страшно вспоминать об этом. Довод об отсутствии медицинских документов, подтверждающих заболевание К., не может служить основанием для отмены состоявшегося решения, поскольку действия осужденных нарушили ее личные неимущественные права. При разрешении гражданского иска суд, правомерно сославшись на ст.ст. 151, 1080, 1100, 1101 ГК РФ, с учетом требования справедливости, соразмерности и фактического характера причиненных страданий, определил суммы взыскания с осужденных по степени их вины в причинении К. морального вреда.

Довод жалоб об обвинительном уклоне судебного разбирательства не основан на материалах дела.

Довод адвоката Т. от необходимости признать недопустимыми показания свидетелей и потерпевших, на которых суд обосновал выводы о виновности К., поскольку им перед допросом не разъяснялась ст. 51 Конституции РФ опровергается материалами дела.

Суд исследовал все обстоятельства по делу, дал имеющимся доказательствам надлежащую оценку, проверил доводы осужденных и их защиты, обоснованно отвергнув их, пришел к правильному выводу о виновности Р., Г., К. и К. в совершении преступлений.

Содеянному дана правильная юридическая оценка.

Наказание осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности преступления, данных о личности виновных, обстоятельств смягчающих наказание, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семьи, а также с учетом характера и степени фактического участия каждого осужденного в совершенном преступлении.

Довод жалобы осужденного К., что суд в должной мере не учел всю совокупность обстоятельств, которые смягчили общественную опасность содеянного, что позволило бы суду назначить не столь длительный срок наказания, голословен. Суд при назначении наказания К. в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, учел явки с повинной, частичное признание вины и частичное возмещение ущерба потерпевшим, то обстоятельство, что он ранее не судим, на учете у нарколога не состоит, по месту жительства, бывшему месту работы в ООО "ТЛ" и учебы в СШ-N х характеризуется положительно.

Аналогичные доводы жалобы Г. не состоятельны. При назначении наказания Г. суд учел явки с повинной, частичное возмещение похищенного потерпевшим, удовлетворительную характеристику по месту обучения, положительные характеристики по бывшему месту учебы в СОШ N х и бывшему месту работы в ООО "РП", его состояние здоровья, а также то обстоятельство, что он ранее не судим, на учете у нарколога и психиатра не состоит.

Довод жалобы адвоката Г. и осужденного К. о том, что суд при назначении наказания не в полной мере учел смягчающие наказание обстоятельства, совокупность которых позволила бы суду назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ, голословен и не может повлечь за собой изменение приговора в части наказания К. При назначении наказания К. суд учел явки с повинной, активное участие К. на предварительном следствии в раскрытии преступления, изобличение им других соучастников преступления, полное возмещение К. ущерба по факту разбойного нападения в г. Лебедяни, раскаяние в содеянном, совершение преступления в результате психического принуждения, то обстоятельство, что ранее он не судим, у психиатра не наблюдался, положительно характеризуется по месту работы и бывшему месту учебы. Все указанные обстоятельства позволили суду признать их исключительными и назначить К. наказание с применением ст. 64 УК РФ - ниже низшего предела. Суд, оценив все обстоятельства, касающиеся личности подсудимых, а также характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельства их совершения, обоснованно не нашел оснований для применения ст. 73 УК РФ, а также для снижения назначенного наказания.

Оснований для отмены приговора не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

Приговор Советского районного суда г. Липецка от 30 августа 2005 г. в отношении Г.С.В., К.И.В., Р.М.В., К.Г.Д. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных Г.С.В., К.И.В., Р.М.В., К.Г.Д. и адвокатов М.С.Ф., Т.О.В., Ч.А.И., Г.В.М. - без удовлетворения.