Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 13 декабря 2023 г. по делу N 8Г-25539/2023[88-25322/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего: Стешовиковой И.Г.

судей: Рогачевой В.В. и Смирновой О.В, рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Красногоровой Светланы Константиновны, Красногорова Константина Константиновича и Красногоровой Любови Ивановны на решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 9 января 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 сентября 2023 года по делу N 2-47/2023 по иску Красногоровой Светланы Константиновны, Красногорова Константина Константиновича и Красногоровой Любови Ивановны к администрации Колпинского района Санкт-Петербурга о признании права собственности на квартиру и признании отсутствующим права собственности на нежилые помещения.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Рогачевой В.В, объяснения представителя истцов Красногоровой С.К, Красногорова К.К. и Красногоровой Л.И. - адвоката Малашина В.А. (действующего на основании ордера N1463 от 04.12.2023), поддержавшего доводы жалобы, представителей третьих лиц: Санкт-Петербургского ГКУ "Горжилобмен" - Орловской Ю.А. (действующей на основании доверенности N от 23.01.2023 сроком по 01.02.2024) и Санкт-Петербургского ГКУ "Жилищное агентство Колпинского района Санкт-Петербурга" - Королевой И.А. (действующей на основании доверенности N от 10.07.2023 сроком на один год), полагавших, что отсутствуют основания для отмены обжалуемых судебных постановлений, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Красногорова С.К, Красногоров К.К. и Красногорова Л.И. 25.03.2022 обратились в суд с исковым заявлением, в котором указали в качестве ответчика администрацию Колпинского района Санкт-Петербурга и просили:

- признать за Красногоровой Л.И. право собственности на 1/4 долю, за Красногоровым К.К. право собственности на 1/4 долю, за Красногоровой С.К. право собственности на 1/2 долю в квартире, расположенной по адресу: "адрес", общей площадью 95, 8 кв.м, сохранив её в перепланированном состоянии в соответствии с техническим планом помещения от 01.02.2022, подготовленным кадастровым инженером Свирской Н.Б.;

- признать отсутствующим право собственности города Санкт-Петербурга на нежилые помещения по адресу "адрес" площадью 24, 2 кв.м, кадастровый номер N, "адрес" площадью 2, 6 кв.м, кадастровый номер N и "адрес" площадью 2, 8 кв.м, кадастровый номер N.

Истцы указали, что они проживают совместно в трехкомнатной квартире N по адресу: "адрес", которая по договору приватизации от 12.05.1994, заключенному с администрацией Колпинского района Санкт-Петербурга, была передана в общую совместную собственность истцов и Соколовой А.А. Государственная регистрация договора приватизации была произведена 16.11.1994.

Соколова А.А. умерла 15.02.2002, наследство после неё приняла Красногорова С.К.

Общая площадь занимаемой истцами квартиры, которая расположена на первом и втором этажах многоквартирного жилого дома и непрерывно (с момента приватизации) ими используется, составляет 95.8 кв.м, однако в договоре приватизации от 12.05.1994 была указана её общая площадь в 62, 4 кв.м, поскольку в эту площадь не была включена лестница (20 кв.м), кладовые (2, 6+2, 8 кв.м), а также коридор (8 кв.м).

При этом, несмотря на ранее возникшее право собственности истцов, в ЕГРН квартира учтена с площадью 43, 8 кв.м.

В 2011 году Санкт-Петербургом в результате "виртуальной" инвентаризации формально образованы, без юридических оснований и без согласия собственников помещений многоквартирного дома, следующие помещения: помещение 1-Н площадью 24, 2 кв.м, кадастровый номер N; помещение 3-Н площадью 2.6 кв.м, кадастровый номер N; помещение 4-Н площадью 2, 8 кв.м, кадастровый номер N.

Указанные помещения расположены (по документам) в границах квартиры истцов; вход в них осуществляется через помещения квартиры, самостоятельного назначения они не имеют.

Также в квартире находится помещение 2ЛК, имеющее площадь 20 кв.м и состоящее из коридора площадью 5, 1 кв.м, коридора площадью 5, 6 кв.м и лестницы, ведущей с первого на второй этаж - площадью 9, 3 кв.м.

Ранее существовавшее нежилое помещение 1-Н (на 1-м этаже) прекратило своё существование на основании решения Исполкома Колпинского райсовета от 24.08.1989 N540, в соответствии с которым семье истцов была предоставлена в дополнение к занимавшимся помещением и включена в состав квартиры N комната площадью 16, 5 кв.м, являвшаяся частью помещения 1-Н, а остальная часть этого помещения могла использоваться и использовалась фактически как места общего пользования квартиры на основании акта межведомственной комиссии от 12.01.1988. Районная администрация (Санкт-Петербург в её лице) не имела заинтересованности в отношении спорных помещений, не осуществляла никакие права собственника и не несла соответствующих обязанностей.

Истцы указывали, что после приватизации первой квартиры в доме их квартира была сформирована как самостоятельный объект, предназначенный для проживания граждан и используемый в целях, не связанных с обслуживанием дома, а нежилые помещения фактически не использовались и не используются по настоящее время ни ответчиком, ни в качестве общего имущества собственников.

Нежилые помещения, на которые зарегистрировано право собственности Санкт-Петербурга, не могли быть образованы и по противопожарным нормам и правилам после вступления в силу Жилищного кодекса Российской Федерации.

В 2012 году был подготовлен проект перепланировки и объединения квартиры и нежилых помещений в трехкомнатную квартиру. Проектная документация была согласована межведомственной комиссией администрации Колпинского района Санкт-Петербурга 29.01.2013.

Согласие собственников помещений многоквартирного дома на присоединение к квартире истцов лестничной клетки 2ЛК в качестве общего имущества собственников помещений в МКД, а также на объединение квартиры и нежилых помещений 1-Н, 3-Н, 4-Н, 2ЛК в трехкомнатную жилую квартиру было получено истцами 03.06.2020 в форме решения общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме (протокол N1).

В дополнительных пояснениях истцы ссылались на результаты судебной экспертизы, проведенной на основании определения суда первой инстанции от 09.08.2022, указывая на то, что эксперт фактически подтвердил соответствие перепланировки техническому плану квартиры от 01.02.2022, подготовленному кадастровым инженером Свирской Н.Б, а также соответствие технического состояния квартиры требованиям, предъявляемым к жилым помещениям, в том числе строительным нормам и правилам, санитарно-гигиеническим, противопожарным правилам, подтвердил невозможность образования внутри квартиры нежилых помещений 1-Н, 3-Н и 4-Н на 01.11.2014.

Решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 09 января 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 сентября 2023 г, в удовлетворении требований истцов отказано.

В кассационной жалобе, поданной в электронной форме 02.11.2023 и поступившей с делом в Третий кассационный суд общей юрисдикции 10.11.2023, и в дополнениях к ней от 03.12.2023 истцы Красногорова С.К, Красногоров К.К. и Красногорова Л.И. просят отменить вышеназванные судебные постановления, считая выводы судов не соответствующими нормам материального права и фактическим обстоятельствам дела, просят направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие истцов Красногоровой С.К, Красногорова К.К. и Красногоровой Л.И, представителя ответчика администрации Колпинского района Санкт-Петербурга, представителей третьих лиц Управления Росреестра по Санкт-Петербургу, нотариуса Бауэр В.М, Жилищного комитета Правительства Санкт-Петербурга и ООО "Жилкомсервис N2 Колпинского района", надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного заседания.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что такие нарушения допущены нижестоящими судами, которые не дали необходимой оценки всем основаниям заявленного иска и юридически значимым обстоятельствам, отраженным в судебных постановлениях, в связи с чем сделали выводы, которые этим обстоятельствам не соответствуют и содержат противоречия.

Как признано установленным судами и подтверждено приобщенными к делу документами, Красногорова Л.И, Красногоров К.К, Красногорова С.К. (фамилия менялась на Гайдабура в связи с заключением брака 24.08.2005 -- л.д.197) зарегистрированы по адресу "адрес", кв.1 с 02.12.1987, с того же времени там была зарегистрирована Соколова А.А. (т.1, л.д.141, 194).

21.09.1989 Красногоровой Л.И. на семью в составе 4 человек (она сама, Красногоров К.К. - муж, Красногорова С.К. - дочь, Соколова А.А. - мать) был выдан Исполнительным комитетом Колпинского районного совета народных депутатов ордер N на право занятия жилой площади 39, 7 кв.м, состоящей из трех комнат в отдельной квартире "адрес". В качестве основания для выдачи ордера в нем указано решение исполкома Колпинского райсовета народных депутатов от 24.08.1989 N540 (т.1, л.д.140).

Согласно данному решению органа исполнительной власти, копия которого имеется в деле, в жилую площадь квартиры "адрес" была включена комната площадью 16, 5 кв.м, одновременно квартира переведена из служебной (принадлежавшей ПРЭО) в принадлежащую Исполкому райсовета; постановлено внести в ордер семье Красногоровых площадь комнаты 16, 5 кв.м и снять эту семью с учета по улучшению жилищных условий (т.1, л.д.45).

По договору приватизации от 12.05.1994 в общую совместную собственность Красногоровой Л.И, Красногорова К.К, Красногоровой С.К. и Соколовой А.А. была передана квартира "адрес", описанная в договоре как трехкомнатная квартира общей площадью 62, 4 кв.м, жилой площадью 39, 7 кв.м, расположенная на 1-м этаже девятиэтажного кирпичного дома. Согласно отметке на договоре он был зарегистрирован агентством по приватизации жилищного фонда Колпинского района 16.11.1994 (т.1, л.д.35, 210-212).

Соколова А.А. умерла 15.02.2002; после ее смерти нотариусом Бауэр В.М. было оформлено наследственное дело; на основании завещания Соколовой А.А. ее наследником является Гайдабура С.К, принявшая наследство (л.д.58 - справка нотариуса от 17.02.2020).

Суды также установили, что ранее решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 01.06.2011 по делу N2-96/11, оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14.07.2011, было отказано в удовлетворении иска Красногорова К.К, Красногоровой Л.И. и Гайдабура С.К. (ныне Красногоровой) к администрации Колпинского района Санкт-Петербурга и ГУ "Жилищное агентство Колпинского района Санкт-Петербурга" о признании жилыми помещений, расположенных на 1 этаже квартиры "адрес" (общим размером 49, 6 кв.м, в том числе в помещении 1Н - коридор размером 9, 6 кв.м, комната размером 11, 1 кв.м, ванная размером 3, 5 кв.м.; в помещении 3-Н - кладовая размером 2, 6 кв.м; в помещении 4-Н - кладовая размером 2, 8 кв.м.; в помещении 2ЛК - коридор размером 5, 1 кв.м, коридор размером 5, 6 кв.м. и лестница размером 9, 3 кв.м), и о признании за истцами права общей долевой собственности на квартиру N1 с учетом перечисленных помещений: за Красногоровой Л.И. и Красногоровым К.К. - по 1/4 доле, за Гайдабура С.К. - 1/2 доли.

Из материалов настоящего дела также усматривается и отражено в обжалуемых судебных постановлениях, что квартира по адресу "адрес", поставлена на кадастровый учет 19.09.2012 с присвоением кадастрового номера N, при этом в Единый государственный реестр недвижимости внесены сведения об общей площади квартиры, составляющей 43, 8 кв.м, и о её расположении на 2-м этаже (т.1, л.д.87-90).

Тогда же, согласно материалам дела, были поставлены на кадастровый учет: нежилое помещение 1-Н площадью 24, 2 кв.м, расположенное на первом этаже дома "адрес", с кадастровым номером N, нежилое помещение 3-Н площадью 2, 6 кв.м, расположенное там же на первом этаже, с кадастровым номером N, и нежилое помещение 4-Н площадью 2, 8 кв.м, расположенное там же на первом этаже, с кадастровым номером N, на которые в дальнейшем, 05.11.2014, было зарегистрировано право государственной собственности Санкт-Петербурга (т.1, л.д.46-51 - выписки из ЕГРН).

Разрешая настоящий спор, суд привел факты, ранее положенные в основу решения об отказе в удовлетворении иска при рассмотрении гражданского дела N2-96/11 (которые в силу положений ст.61 ГПК РФ являлись обязательными для суда и не подлежали повторному доказыванию), а именно, что при приватизации квартиры паспорт на квартиру не изготавливался, в агентство по приватизации предоставлялась лишь справка о прописке и характеристика жилого помещения, согласно которым квартира "адрес" состояла из трех комнат размером 13, 6 кв.м, 15, 6 кв.м. и 11, 3 кв.м, общая площадь квартиры - 62, 4 кв.м, жилая площадь - 39, 7 кв.м, квартира расположена на первом этаже; эти характеристики квартиры и были включены в договор о передаче квартиры в собственность граждан от 12.05.1994 (соответствующие сведения имеются также в приобщенных к настоящему делу копиях материалов приватизационного дела - т.1, л.д.190-207).

На основе содержания судебных актов по делу N2-96/11 суд также указал, что впоследствии на основании распоряжения КУГИ Санкт-Петербурга N613-р от 27.06.1997 нежилое помещение (бытовое) площадью 37 кв.м в доме "адрес" было поставлено на баланс Колпинского РЖА; согласно приложению N6 к распоряжению КУГИ N1971-р от 31.12.1998 жилое здание по адресу "адрес", являющееся имуществом казны Санкт-Петербурга (в части, не находящейся в собственности граждан и юридических лиц), было изъято с балансового учета Колпинского РЖА и передано для учета в реестре Комитету по содержанию жилищного фонда.

Оценивая указанные обстоятельства, суды при рассмотрении дела N2-96/11 обосновали свои выводы по существу спора указанием на отсутствие документов, свидетельствующих о включении спорного помещения в состав единой двухуровневой квартиры "адрес" и передаче его семье истцов.

Также судами было отмечено (со ссылкой на акты комиссионного осмотра от 07.04.2011 и 18.04.2011, ведомость помещений и их площадей по состоянию на 27.01.2011, составленную ПИБ Пушкинского и Колпинского районов) что помещение, на которое претендовали истцы, состоит из жилого и нежилого помещений, которыми они фактически пользуются под жилые цели, однако истцами не представлено доказательств обращения в компетентные органы по вопросу перевода нежилого помещения в жилое и отказа им в этом, как и документов, свидетельствующих о соответствии помещения всем требованиям для жилых помещений.

Согласно выводам судов, объект правопритязаний истцов не был сформирован как единый объект, не были внесены соответствующие технические изменения; учет в органах инвентаризации объекта с указанными истцами характеристиками, предполагающими включение спорного перемещения в площадь объекта, не производился; лестница, расположенная в спорном помещении, ведущая от нежилого помещения на 1 этаже к жилому помещению на втором этаже, не может быть включена в состав жилого помещения - квартиры N, поскольку является общим имуществом собственников многоквартирного жилого дома. Само по себе решение Исполкома Колпинского райсовета народных депутатов от 24.08.1989г. N540, которым в жилую площадь квартиры была включена третья комната 16, 5 кв.м, при отсутствии помещения с такими техническими характеристиками и узаконенной перепланировки помещения, осуществления всех действий по учету данного объекта в качестве единого жилого помещения - квартиры N, не может подтверждать возникновение у истцов прав в отношении данных объектов.

При разрешении настоящего спора суд первой инстанции исходил из обязательности выводов о фактах и правоотношениях, содержащихся в судебных постановлениях по ранее рассмотренному делу, которые не могут оспариваться участниками дела (ч.2 ст.209 ГПК РФ).

В связи с этим суд полагал, что подлежат оценке новые обстоятельства, на которые ссылались истцы, а именно факт подготовки в 2012 году проекта перепланировки и объединения квартиры и нежилых помещений в трехкомнатную квартиру, согласованного МВК администрации Колпинского района Санкт-Петербурга 29.01.2013 (т.1, л.д.135-164), и факт получения 03.06.2020 согласия собственников помещений многоквартирного дома на присоединение к квартире истцов лестничной клетки 2ЛК и помещений 1-Н, 3-Н, 4-Н (оформленного протоколом общего собрания собственников от указанной даты - т.1, л.д.13-14, 128-130), а также указал, что в иске заявлено новое самостоятельное требование, которое ранее не предъявлялось - о признании отсутствующим права собственности города Санкт-Петербурга на спорные помещения.

Оценивая соответствующие доводы с учетом приведенных выше данных кадастрового учета в отношении спорных помещений, а также выводов судебных инстанций по ранее рассмотренному делу, суд указал, что истцы претендуют на объект общей площадью 95, 8 кв.м, образуемый в том числе за счет находящихся в собственности Санкт-Петербурга нежилых помещений общей площадью 29, 2 кв.м (24, 2 + 2, 6 + 2, 8) и нежилого помещения площадью 20 кв.м, относящегося к общему имуществу собственников помещений в МКД.

Сославшись на разъяснения, содержащиеся в пунктах 58 и 59 постановления Пленума Верховного Суда РФ N10, Пленума ВАС РФ N22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", суд указал, что истцами не представлено доказательств возникновения у них права на помещение площадью 95, 8 кв.м по какому-либо основанию, предусмотренному пунктом 2 ст.218 ГК РФ.

Суд также отметил на основе положений статей 2 и 7 Закона Российской Федерации от 04.07.1991 N1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", что предметом договора приватизации является жилое помещение в домах государственного и муниципального жилищного фонда или ведомственного фонда, которое было предоставлено для проживания в нем в установленном законом порядке по договору найма или аренды; фактическое пользование жилым помещением без соблюдения установленного законом порядка его предоставления не влечет за собой права на его приватизацию, а потому юридически значимым обстоятельством для разрешения возникшего между сторонами спора является то, жилое помещение какой площади было предоставлено истцам в установленном законом порядке.

Как указал суд с учетом части 1 ст.47 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего на момент выдачи Красногоровой Л.И. ордера от 21.09.1989, этот ордер предусматривал предоставление трехкомнатной квартиры жилой площадью 39, 7 кв.м; договором приватизации от 12.05.1994 предусмотрена передача в собственность истцов и Соколовой А.А. трехкомнатной квартиры общей площадью 62, 4 кв.м, жилой площадью 39, 7 кв.м; данный договор от 12.05.1994 как основание возникновения права собственности истцов на квартиру не оспаривался, недействительным не признавался, изменения в него в части состава и площади передаваемых помещений не вносились, новый договор не заключался; каких-либо доказательств, свидетельствующих о наличии законных оснований для увеличения переданной в собственность истцов квартиры за счет площади иных помещений, находящихся в собственности Санкт-Петербурга, при рассмотрении дела не представлено.

По мнению суда, не доказав передачу в их собственность жилого помещения площадью более 62, 4 кв.м, истцы, тем не менее, просят сохранить спорное помещение в перепланированном состоянии и признать право на него, что фактически предполагает передачу истцам из государственной собственности помещений общей площадью 73, 4 кв.м (43, 8 + 24, 2 + 2, 6 + 2, 8). С учетом этого суд не усмотрел оснований для признания за истцами права в заявленном объеме.

В отношении требования истцов о признании отсутствующим права государственной собственности Санкт-Петербурга суд на основе разъяснений, содержащихся в пункте 52 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ N10, Пленума ВАС РФ N22 от 29.04.2010, указал, что такие способы защиты права, как признание права и признание права отсутствующим, являются взаимоисключающими; удовлетворение требования о признании права на объект недвижимости исключает необходимость отдельного разрешения требования о признании права ответчика отсутствующим, поскольку соответствующее судебное решение само по себе является основанием для корректировки записей государственного реестра. В то же время, признание права отсутствующим как самостоятельный способ защиты подлежит применению в случаях, когда для восстановления права истца достаточно удовлетворения данного требования и не требуется одновременного принятия решения о признании за ним права.

В части присоединения к квартире истцов помещения лестничной клетки 2ЛК площадью 20 кв.м (кад. N), суд указал, что оно является общим имуществом многоквартирного дома и что представленный истцами протокол общего собрания собственников помещения многоквартирного дома от 03.06.2020 не является достоверным доказательством получения согласия всех собственников на уменьшение размера их общего имущества (ч.3 ст.36, ч.2 ст.40 ЖК РФ), поскольку, кроме текста самого протокола, оформленного в качестве председателя и секретаря собрания самими истцами Красногоровой С.К. и Красногоровой Л.И, иных доказательств проведения собрания и принятия на нем соответствующего решения, суду не представлено, в том числе не представлены указанные в качестве приложений к протоколу документы, удостоверяющие полномочия представителей присутствующих и приглашенных лиц (приложение N 4), решения собственников помещений в МКД (приложение N 6); при этом, одним из собственников помещений в МКД является г.Санкт-Петербург, чьи государственные органы в лице своих представителей в ходе судебного разбирательства возражали против удовлетворения иска, оспаривая права истцов.

Кроме того, согласно выводам суда первой инстанции, учитывая направленность заявленных требований на признание за истцами права на спорное помещение площадью 95, 8 кв.м как единый объект недвижимости, отпадение оснований правопритязаний в отношении части помещений такого объекта исключает возможность удовлетворения иска в целом, учитывая непредставление истцами иных вариантов формирования объекта, которые бы не предполагали задействования помещений из государственной собственности. Вместе с тем истцы не лишены возможности приобрести право в административном порядке в случае формирования объекта из помещений, права на которые не являются предметом спора, в том числе при надлежащем подтверждении факта согласия собственников помещений в МКД на присоединение к квартире истцов общего имущества в МКД.

С приведенными выводами согласился суд апелляционной инстанции, дополнительно указав, с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлениях от 03.11.1998 N25-П, от 24.10.2000 N13-П и от 15.06.2006 N6-П, что договор о приватизации от 12.05.1994 квартиры "адрес" был заключен в отношении квартиры общей площадью 62, 4 кв.м, жилой площадью 39, 7 кв.м, не оспорен и не расторгнут, был собственноручно подписан истцами, что свидетельствует о согласии со всеми определенными в нем условиями, квартира передана семье и произведена государственная регистрация права собственности на спорную квартиру, о чем внесены соответствующие записи и получены свидетельства о государственной регистрации права.

Как отмечено в апелляционном определении, обстоятельств, в силу которых у истцов возникло право собственности на спорные помещения (которые, по их мнению, подлежат включению в состав квартиры дополнительно), не установлены; решений уполномоченного органа о предоставлении дополнительных площадей в предусмотренном жилищным или гражданским законодательством порядке не имеется, а фактическое пользование дополнительными площадями и проживание, оплата коммунальных услуг, регистрация в период действия института прописки, отсутствие другого жилого помещения правового значения не имеют, поскольку не порождают возникновения права собственности, как и возможности сохранения занимаемых жилых и нежилых помещений в переустроенном или перепланированном состоянии с точки зрения безопасного производства ремонтных и строительных работ, отсутствия нарушения прав третьих лиц.

В соответствии с выводами суда апелляционной инстанции, фактически истцы претендуют на признание права собственности в отношении несуществующего объекта недвижимости, состоящего из различных помещений, часть из которых имеет собственника в лице Санкт-Петербурга; квартира в указанных истцами параметрах не является самостоятельным объектом права.

Однако приведенные выводы являются противоречивыми и основаны на неправильном применении норм материального и процессуального права.

При этом в данном случае правильное разрешение спора требовало от судов оценки в полном объеме представленных доказательств, в том числе с учетом обстоятельств, возникших после принятия решения по ранее рассмотренному делу и образующих новую совокупность оснований иска, чем, наряду с ранее не заявлявшимися требованиями, обусловлена сама возможность разрешения по существу заявленного спора (п.2 ч.1 ст.134, ч.2 ст.209 ГПК РФ). В связи с этим выводы о фактах и правоотношениях, содержащиеся в ранее принятых судебных постановлениях и по существу основанные только на недоказанности оснований ранее предъявленного иска, не могли связывать суд при рассмотрении настоящего дела.

В соответствии с частью 1 статьи 69 Федерального закона от 13.07.2015 N218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" права на объекты недвижимости, возникшие до дня вступления в силу Федерального закона от 21 июля 1997 года N122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", признаются юридически действительными при отсутствии их государственной регистрации в Едином государственном реестре недвижимости. Государственная регистрация таких прав в Едином государственном реестре недвижимости проводится по желанию их обладателей.

Частью второй статьи 7 Закона Российской Федерации от 04.07.1991 N1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" (в редакции, действовавшей на момент заключения истцами договора приватизации от 12.05.1994) предусматривалось, что право собственности на приобретенное жилье возникает с момента регистрации договора в исполнительном органе местного Совета народных депутатов.

Исходя из приведенных положений закона, на основании договора приватизации, который, как установлено судами, был зарегистрирован местным органом власти в установленном порядке 16.11.1994 и, как правильно отмечено в судебных постановлениях, не оспорен и не признан недействительным, у истцов с момента такой регистрации должно было возникнуть право собственности на обозначенный в договоре объект - отдельную трехкомнатную квартиру общей площадью 62, 4 кв.м, жилой площадью 39, 7 кв.м, ранее предоставленную истцам в соответствии с ордером от 21.09.1989 (который также не оспаривался и не признан недействительным), с указанием в ордере такой же жилой площади. Более того, соответствующие решения и действия должны были повлечь снятие семьи истцов с учета нуждающихся в жилых помещениях (что было предусмотрено решением исполкома Колпинского райсовета народных депутатов от 24.08.1989 N540).

Однако из материалов дела следует и отражено в судебных постановлениях, что в Едином государственном реестре недвижимости содержатся иные сведения о квартире N, внесенные при её постановке на кадастровый учет 19.09.2012: о её площади 43, 8 кв.м, расположении квартиры на 2-м этаже (т.1, л.д.87-90).

Одновременно состоялась постановка на кадастровый учет спорных нежилых помещений 1-Н (площадью 24, 2 кв.м), 3-Н (площадью 2, 6 кв.м) и 4-Н (площадью 2, 8 кв.м), на которые 05.11.2014 было зарегистрировано право собственности Санкт-Петербурга (т.1, л.д.46-51).

Эти данные о нежилых помещениях и о квартире N, как видно из других приобщенных к делу документов, воспроизводят результаты технической инвентаризации, содержавшиеся в поэтажных планах и ведомостях помещений первого и второго этажа от 31.01.2011, а также в основанном на них техническом паспорте квартиры N от 07.12.2012, где в её состав включены только помещения второго этажа и указана площадь квартиры - 43, 8 кв.м, включающая помещения, образованные в результате зафиксированной там же самовольной перепланировки: коридор 2, 8 кв.м, коридор 3, 9 кв.м, шкаф 0, 9 кв.м, комната 11, 5 кв.м, кухня 7, 4 кв.м, шкаф 0, 4 кв.м, умывальная 0, 8 кв.м и комната 16, 1 кв.м (т.1, л.д.118-121, 151).

Ранее, без учета перепланировки, которую истцы просили узаконить в рамках настоящего дела, совокупная площадь помещений второго этажа (по состоянию на 02.11.1980, отраженному в поэтажных планах ПИБ Пушкинского и Колпинского районов), составляла 44, 8 кв.м и включала комнаты площадью 11, 7 и 11, 5 кв.м, кухню площадью 7, 4 кв.м, санузел площадью 3, 7 кв.м, коридоры площадью 5, 5 и 3, 2 кв.м и два вспомогательных помещения площадью 1, 0 и 0, 8 кв.м. Помещения первого этажа были обозначены на плане как единое помещение 1-Н, включавшее помещения 1 - 19 кв.м, 2 - 4, 6 кв.м, 3 - 4, 6 кв.м, 4 - 3, 9 кв.м, 5 - 2, 6 кв.м, 6 - 1, 4 кв.м, 7 - 1, 3 кв.м, всего 37, 4 кв.м. (т.1, л.д.102, 103)

Спорные помещения 1-Н, 3-Н и 4-Н, на которые в ноябре 2014 г. было зарегистрировано право государственной собственности Санкт-Петербурга, согласно тем же поэтажным планам (по состоянию на 27.01.2011) и данным кадастрового учета, расположены на первом этаже, вход в них осуществляется из помещения лестничной клетки 2ЛК (в которое включены два коридора площадью 5, 1 и 5, 6 кв.м и лестница площадью 9, 3 кв.м, ведущая на второй этаж в квартиру N1); помещение 1-Н включает коридор площадью 9, 6 кв.м, комнату площадью 11, 1 кв.м и ванную площадью 3, 5 кв.м; помещение 3-Н описано как кладовая площадью 2, 6 кв.м, помещение 4-Н описано как кладовая площадью 2, 8 кв.м (т.1, л.д.118-121). В совокупности, по указанным сведениям, нежилые помещения и лестничная клетка занимают весь первый этаж (площадь нежилых помещений - 29, 6 кв.м, площадь 2ЛК - 20 кв.м).

Как усматривается из вышеназванных поэтажных планов, квартира N и спорные помещения, числящиеся нежилыми, расположены в изолированной части многоквартирного дома, отделенной от других его частей на уровне первого этажа аркой, а на уровне второго этажа - капитальной стеной, и имеющей отдельный общий вход с наружной стороны дома (через помещение, обозначенное в ходе технической инвентаризации в январе 2011 г. как лестничная клетка 2ЛК).

В свою очередь, в договор приватизации от 12.05.1994 сведения о квартире N, как следует из материалов приватизационного дела, затребованных судами (т.1, л.д.190-207), были внесены на основе характеристики жилого помещения от 19.04.1994, где было указано на наличие в квартире трех изолированных комнат площадью 13, 6, 15, 6 и 11, 3 кв.м (их совокупная площадь была в противоречии с этими сведениями определена не в 40, 5, а в 39, 7 кв.м), а также кухни площадью 6, 6 кв.м (т.1, л.д.205).

Согласно характеристике жилого помещения от 15.11.2010 жилая площадь квартиры, расположенной на 1 этаже (39, 7 кв.м), включает комнаты площадью 11, 7, 11, 5 и 16, 5 кв.м (т.1, л.д.115).

Приведенные данные свидетельствуют о том, что в результате мероприятий по кадастровому учету в Единый государственный реестр недвижимости были внесены сведения о квартире N, опровергающие право собственности истцов на квартиру площадью 62, 4 кв.м.

Одновременно те же сведения достоверно указывают на то, что по решению исполкома Колпинского райсовета народных депутатов от 24.08.1989 N 540 истцам в дополнение к ранее занимавшимся помещениям было предоставлено помещение, не входившее в число помещений 2-го этажа, которое тем же решением было включено в состав квартиры N.

Это согласуется с имеющимися в материалах дела данными о том, что принятию указанного решения предшествовало обследование междуведомственной комиссией при Жилищном управлении Колпинского райисполкома помещения, описанного в акте от 12.01.1988 как расположенная на первом этаже дома комната площадью 15 кв.м, прилегающая к квартире N и находящаяся в пользовании ТЖХ N3, в отношении которой комиссией был сделан вывод, что она не может быть передана в аренду, оборудована под учреждение или участок согласно СНИП "Нормы проектирования жилых зданий", целесообразно её использование под места общего пользования квартиры N, поскольку комната имеет общий с квартирой вход с лестницы, не имеет дверного проема в соответствии с проектом (т.1, л.д.106-107).

Указанным сведениям, на которые ссылались истцы в исковом заявлении, в судебных постановлениях какой-либо оценки не дано, хотя истцы приводили доводы о том, что формирование нежилых помещений в качестве самостоятельных объектов недвижимости и регистрация в отношении них права собственности Санкт-Петербурга осуществлены в нарушение ранее возникшего и признаваемого права собственности истцов.

Вопрос о том, в каком порядке и по чьей инициативе был осуществлен в 2012 году кадастровый учет квартиры N и нежилых помещений 1-Н, 3-Н и 4-Н, судами на обсуждение не ставился.

Как разъяснено в пункте 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ N10, Пленума ВАС РФ N22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.

В данном случае, при наличии данных о возникновении и регистрации в установленном порядке права собственности истцов на квартиру общей площадью 62, 4 кв.м, признаваемого юридически действительным в силу приведенных выше положений ст.69 Федерального закона от 13.07.2015 N218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости", требований об оспаривании которого никем не заявлялось, состоялась государственная регистрация права собственности Санкт-Петербурга по крайней мере на одно нежилое помещение, которое, по утверждению истцов, не опровергнутому судами, сформировано ("виртуально" - путем оформления кадастрового плана, при недоказанности реального существования такого помещения) за счет помещений, ранее включенных в состав их квартиры.

Таким образом, обозначенные выше обстоятельства, установленные судами, свидетельствуют о наличии противоречий между зарегистрированным правом собственности Санкт-Петербурга и признаваемым в силу закона правом собственности истцов на один и тот же объект, в связи с чем не исключается возможность применения по требованию последних такого способа защиты, как признание отсутствующим права собственности Санкт-Петербурга.

В соответствии с правовыми позициями Верховного Суда Российской Федерации, на которые правомерно указывается в кассационной жалобе, требование о признании права собственности на недвижимое имущество отсутствующим может быть удовлетворено, если оно заявлено владеющим собственником в отношении не владеющего имуществом лица, право которого на это имущество было зарегистрировано незаконно, и данная регистрация нарушает право собственника, которое не может быть защищено предъявлением иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения (пункт 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018).

Соответствующие доводы приводились истцами в исковом заявлении, однако никакой оценки в судебных постановлениях не получили, хотя правильное разрешение спора требовало установления и надлежащей оценки обстоятельств формирования спорных объектов недвижимости (нежилых помещений), а также доводов истцов о том, что фактически все помещения первого и второго этажа находятся в их владении и пользовании, самостоятельное назначение у помещений 1-Н, 3-Н и 4-Н отсутствует, в подтверждение чего они обоснованно указывали на содержание решения органа власти о включении помещения - комнаты, располагавшейся на первом этаже, в состав квартиры N, принятое с учетом соответствующего заключения МВК от 12.01.1988.

Основанных на доказательствах выводов о том, какое именно помещение было предоставлено семье истцов в 1989 г. в дополнение к помещениям второго этажа и включено в состав их квартиры, суды не сделали, фактически уклонившись от оценки таких доказательств и сославшись только на ранее высказанные судами при рассмотрении гражданского дела N2-96/2011 суждения о том, что соответствующее помещение (квартира) не было сформировано как единый объект, что, по смыслу этих суждений, подразумевало необходимость проведения мероприятий по технической инвентаризации.

Вместе с тем отсутствие технического плана объекта недвижимости само по себе не опровергает возможность его физического существования, которое в данном случае было зафиксировано ордером на жилое помещение и договором приватизации.

В свою очередь, содержание упомянутого выше акта МВК Колпинского района от 12.01.1988, во взаимосвязи с поэтажным планом по состоянию на 02.11.1980 (т.1, л.д.102, 106, 107), может указывать на то, что в качестве комнаты ориентировочной площадью 15 кв.м комиссией рассматривалась совокупность помещений NN2, 3, 4 и 5, расположенных при входе на первый этаж и не разделенных капитальными перегородками, суммарная площадь которых составляла согласно плану 4, 6 + 4, 6 + 2, 6 + 3, 9 = 15, 7 кв.м (которые в материалах инвентаризации 2011 года обозначены как два коридора, входящие в состав лестничной клетки 2ЛК, и кладовые 3-Н и 4-Н), что согласуется в том числе и с указанием комиссии о наличии у этого помещения и квартиры N "общего входа с лестницы" и о возможности использования этого помещения в качестве мест общего пользования квартиры N1.

Судам также следовало учесть, что, исходя из положений ст.1 Федерального закона от 13.07.2015 N218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости", согласно которым государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права, как и аналогичных положений статьи 2 ранее действовавшего Федерального закона от 21.07.1997 N122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", при наличии сведений о возникновении ранее у истцов права собственности на отдельную квартиру, сформированную из помещений первого и второго этажа, существование этого объекта предполагается, на истцов не могло быть возложено бремя дополнительного подтверждения этого обстоятельства, напротив, именно Санкт-Петербург в лице его органов, за которым право собственности было зарегистрировано позднее, обязан был в такой ситуации опровергать существование объекта права собственности истцов.

В целях установления оснований для признания отсутствующим права собственности Санкт-Петербурга имели значение и доводы истцов о невозможности формирования спорных нежилых помещений в качестве самостоятельных объектов недвижимости ввиду отсутствия у них самостоятельного назначения, которая ранее фактически неоднократно подтверждалась органами власти Санкт-Петербурга в акте МВК при Жилищном управлении Колпинского райисполкома от 12.01.1988, в решении райисполкома от 24.08.1989 N540, а также в приобщенной к делу переписке с истцами: письмах администрации Колпинского района от 16.09.2011 и Комитета по управлению городским имуществом Санкт-Петербурга от 15.12.2011 о возможности перевода нежилого помещения на первом этаже в жилое (т.1, л.д.147, 150), письме без даты на имя Красногоровой Л.И. за подписью заместителя главы районной администрации Ворсина А.Л. (т.1, л.д.149), а также в акте согласования МВК администрации Колпинского района 29.01.2013 проекта перепланировки квартиры N (т.1, л.д.135).

Заслуживали внимания и доводы истцов о том, что формирование нежилых помещений 1-Н, 3-Н и 4-Н в качестве самостоятельных объектов недвижимости с их постановкой на кадастровый учет противоречило действовавшим на тот момент нормам жилищного законодательства.

Так, из положений части 2 статьи 22 Жилищного кодекса Российской Федерации, введенного в действие с 01.03.2005 следует, что нежилое помещение в многоквартирном доме, по общему правилу, должно иметь самостоятельный вход, обеспечивающий доступ к нему без использования помещений, обеспечивающих доступ к жилым помещениям (т.е. мест общего пользования многоквартирного дома). Однако, по обстоятельствам дела, сформированные в 2011 году (в период действия ЖК РФ) нежилые помещения 1-Н, 3-Н и 4-Н расположены таким образом, что доступ в эти помещения, а также в квартиру N1 предполагается через одно и то же помещение лестничной клетки 2ЛК. Данное обстоятельство также неправомерно оставлено судами без внимания и оценки.

В соответствии с частью 3 статьи 16 ЖК РФ квартирой признается структурно обособленное помещение в многоквартирном доме, обеспечивающее возможность прямого доступа к помещениям общего пользования в таком доме и состоящее из одной или нескольких комнат, а также помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их проживанием в таком обособленном помещении.

Исходя из этого положения закона, с учетом зарегистрированного права собственности истцов на трехкомнатную квартиру, уточнение её площади не исключало возможности включения в неё помещений общего пользования, предназначенных для обслуживания других помещений квартиры, даже если первоначально такие помещения не учитывались при определении площади квартиры.

Более того, суд первой инстанции, отметив в качестве нового основания иска факт подготовки в 2012 году проекта перепланировки и объединения квартиры и нежилых помещений в трехкомнатную квартиру, согласованного МВК администрации Колпинского района Санкт-Петербурга 29.01.2013 (т.1, л.д.135-164), в своём решении не дал самостоятельной оценки этому факту, что оставлено без внимания также судом апелляционной инстанции.

Между тем, по общим правилам, установленным для перевода жилого помещения в нежилое и нежилого помещения в жилое (глава 3 ЖК РФ), а также для переустройства и перепланировки помещений в многоквартирном доме (глава 4 ЖК РФ), которые подлежали учету при разрешении настоящего спора, такие действия осуществляются по решению органа местного самоуправления на основании обращения заинтересованного лица и подготовленного в этих целях проекта.

В данном случае истцы ссылались на то, что соответствующая процедура была ими соблюдена, подготовленный проект переустройства и перепланировки был согласован с районной администрацией в 2013 году, на какие-либо основания для отказа в удовлетворении заявления истцов ответчик не ссылался. Суд в качестве препятствия для этого фактически рассматривал оформление права собственности Санкт-Петербурга на спорные нежилые помещения, однако, как указано выше, такое обоснование нельзя признать состоятельным с учетом неправильных выводов относительно требования истцов о признании этого права отсутствующим.

В связи с обозначенными ошибочными правовыми выводами суд оставил без какой-либо оценки также заключение судебной строительно-технической экспертизы, проведенной на основании его определения от 09.08.2022 экспертом АНО "Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки" Гибовым Ю.С, содержащее выводы относительно характера и результатах переустройства и перепланировки, произведенных в квартире, положительный ответ на вопрос об их соответствии строительным нормам и правилам, иным обязательным требованиям, о безопасности технического состояния объекта, а также вывод о невозможности образования помещений NN1-Н, 3-Н и 4-Н с общим входом в соответствии с действовавшими на 01.11.2014 нормами и правилами, основанный на оценке их расположения с учетом требований ст.22 ЖК РФ (т.2, л.д.2-40).

Что касается помещения лестничной клетки 2ЛК (также сформированного в этом качестве только в 2011 году), то выводы судов об отнесении этого помещения к общему имуществу собственников помещений многоквартирного дома также нельзя признать состоятельными.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 36 ЖК РФ собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, в том числе: помещения в данном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения в данном доме, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы); пунктом 2 той же части к такому общему имуществу отнесены также иные помещения в данном доме, не принадлежащие отдельным собственникам и предназначенные для удовлетворения социально-бытовых потребностей собственников помещений в данном доме, включая помещения, предназначенные для организации их досуга, культурного развития, детского творчества, занятий физической культурой и спортом и подобных мероприятий, а также не принадлежащие отдельным собственникам машино-места.

Однако никакие вытекающие из приведенных положений законодательства признаки, позволяющие отнести лестничную клетку 2ЛК, посредством которой обеспечивается доступ в занимаемые истцами помещения второго этажа, судами не указаны. По смыслу их выводов, правовой статус лестничной клетки определяется тем, что из неё осуществляется доступ также в нежилые помещения 1-Н, 3-Н и 4-Н, однако в случае подтверждения доводов истцов об отсутствии самостоятельного назначения у этих помещений и о невозможности их использования, а также о том, что ранее их часть была включена в состав их квартиры, такое основание для отнесения лестницы к общему имуществу собственников помещений в многоквартирном доме не может считаться установленным.

В свою очередь, ни в какие иные помещения многоквартирного дома, кроме помещений квартиры N и спорных нежилых помещений, доступ посредством вышеназванной лестницы согласно материалам дела не обеспечивается.

Более того, вышеназванное решение исполкома Колпинского райсовета 24.08.1989 N540, предполагавшее образование отдельной квартиры с включением в её состав помещения, расположенного на первом этаже, само по себе предполагало превращение квартиры в двухуровневую и, соответственно, включение в её состав также лестницы, обеспечивающей доступ на 2-й этаж.

При таком положении у судов отсутствовали достаточные основания для вывода о том, что требования истцов направлены на включение в состав квартиры N части общего имущества в многоквартирном доме.

По общему правилу, на основании решения суда помещение в многоквартирном доме может быть сохранено в переустроенном и (или) перепланированном состоянии, если этим не нарушаются права и законные интересы граждан либо это не создает угрозу их жизни или здоровью (ч.4 ст.29 ЖК РФ), что предполагает и возможность признания права собственности на объект, образованный в результате такого переустройства и (или) перепланировки, если это не повлекло нарушения прав и законных интересов иных лиц, в том числе не затронуло общее имущество в многоквартирном доме.

Таким образом, принятые по настоящему делу судебные постановления нельзя признать соответствующими нормам материального и процессуального права.

Неполнота судебного разбирательства, допущенная судом первой инстанции, не была устранена при рассмотрении дела в апелляционном порядке.

Согласно ч.1 ст.327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (п.37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2021 N16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

Суд апелляционной инстанции поименованные выше требования закона и указания Пленума Верховного Суда РФ не исполнил, допущенные судом первой инстанции ошибки не устранил.

С учетом этого, принимая во внимание также необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 6.1 ГПК РФ), суд кассационной инстанции находит апелляционное определение по настоящему делу подлежащим отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390-390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 сентября 2023 года отменить, дело направить на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд.

Председательствующий

Судьи