Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 21 декабря 2023 г. по делу N 8Г-34153/2023[88-38575/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Мартыновой Н.Н, судей Бетрозовой Н.В, Парасотченко М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Искалиева Р.Х, Искалиевой М.К. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С. М. Кирова" о взыскании компенсации морального вреда в связи с нарушением оказания медицинской помощи, по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С. М. Кирова", поступившей с делом 13 октября 2023 г, на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 26 июня 2023 г.

Заслушав доклад судьи Мартыновой Н.Н, выслушав представителя истцов Чернышука Н.В, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, заключение прокурора Фроловой Е.В, возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Искалиев Р.Х, Искалиева М.К. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С. М. Кирова" (далее по тексту ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова") в котором просили взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинской помощи ФИО9, в пользу Искалиева Р.Х. в размере 3 000 000 руб, в пользу Искалиевой М.К. 5 000 000 руб.

Решением Камызякского районного суда Астраханской области от 26 декабря 2022 г. в удовлетворении исковых требований Искалиева Р.Х, Искалиевой М.К. отказано

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 26 июня 2023 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым постановлено:

"Исковые требования Искалиева Р.Х, Искалиевой М.К. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" о взыскании компенсации морального вреда в связи с нарушениями при оказании медицинской помощи удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" компенсацию морального вреда в пользу Искалиева Р.Х. 100 000 руб, в пользу Искалиевой М.К. 100 000 руб.

В удовлетворении остальной части заявленных требований Искалиева Р.Х, Искалиевой М.К. отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" государственную пошлину в доход бюджета администрации муниципального образования "Городской округ город Астрахань" в сумме 450 руб, в пользу Государственного учреждения здравоохранения "Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Саратовской области" расходы за проведение судебной медицинской экспертизы в размере 33 150 руб.

В кассационной жалобе ответчик просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 26 июня 2023 г, оставить в силе решение суда первой инстанции. В обоснование доводов указывает, что судом апелляционной инстанции не оценены доводы ответчика о том, что материалами дела не приведено достаточных и надлежащих доказательств наличия причинно-следственной связи между ухудшением состояния здоровья ФИО9 и действиями (бездействиями) врачей, возникновения таких последствий в результате неправильного лечения или других обстоятельств (неправильной диагностики), что не позволяет сделать однозначный вывод, что такое ухудшение состояния здоровья не обусловлено иными обстоятельствами. В рассматриваемом случае прямая причинно-следственная связь отсутствует, поэтому вред здоровью ФИО9 причинен не был. По мнению ответчика, объективные факты ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО9 в ГБУЗ АО "ГКБ N3 им. С.М. Кирова" отсутствуют: специализированная медицинская помощь оказана своевременно, в полном объеме, в соответствии с Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" и Порядком оказания медицинской помощи по профилю заболеваний.

Считает, что проводимое лечение соответствует клиническим рекомендациям, стандарту оказания медицинской помощи при хронической ишемической болезни сердца, утвержденному приказом Минздрава России от 28 апреля 2021 г. N 410н "Об утверждении стандарта медицинской помощи взрослым при стабильной ишемической болезни сердца".

Выставленный посмертный диагноз соответствует представленным в медицинской документации данным клинико-лабораторно-инструментальных обследований, в анамнезе - изменения на ЭКГ с 2015 года, ХСН 1 с 2016 года.

Смерть больного, вероятно, обусловлена декомпенсацией хронической сердечной недостаточности на фоне коморбидной патологии в виде хронической ишемической болезни сердца, хронической обструктивной болезни легких, онкологической патологии.

Ссылается на представленную в материалы дела рецензию на историю болезни, кандидата медицинских наук, доцента кафедры пропедевтики внутренних болезней ФГБОУ ВО Астраханский ГИУ Минздрава России Уклистой Е.А, согласно которой причиной летального исхода явилась особая тяжесть течения основного заболевания, усугубляемая наличием потенциально жизнеугрожаемой коморбидной патологии.

Патолого-анатомическое вскрытие не проводилось (по заявлению родственников), в связи с чем, установить точную причину смерти не представляется возможным.

Суд апелляционной инстанции принял как допустимое и относимое доказательство заключение ГУЗ "БСМЭ Минздрава Саратовской области, однако, судом не дана оценка пояснений эксперта данной повторной экспертизы, что определение уровня натрийуреатических пептидов в крови (как один из недостатков) не входит в Стандарт оказания медицинской помощи и не является обязательной манипуляцией, при том, что состояние и диагноз больного с достоверностью определялись иными результатами исследований, проведенных в медицинском учреждении.

Согласно рецензии доктора медицинских наук, доцента кафедры госпитальной терапии ФГБОУ ВО Астраханский ГИУ Минздрава России, врача кардиолога высшей категории ФИО8 - у пациента ФИО9 с момента поступления имелись убедительные клинико-амнестические данные, свидетельствующие о наличии ХСН. Сомнений в наличии у больного сердечной недостаточности не было, поэтому ХСН была указана в диагнозе, и по поводу нее ФИО9 получал лечение. В стандарте медицинской помощи взрослым при хронической сердечной недостаточности (диагностика, лечение и диспансерное наблюдение), утвержденном приказом Министерства здравоохранения РФ N 272н от 20 апреля 2022 г. исследование уровня N терминального фрагмента натрийуретического пропептида мозгового (МТ-ргоКNР) в крови не является обязательным (усредненный показатель частоты предоставления 0, 57).

Таким образом, полагает, что отсутствие определения уровня натрийуретических пептидов в крови не оказало влияния на диагностику, тактику ведения пациента и прогноз заболевания. При анализе данных, содержащихся в системе Промед, рентгенологическое исследование органов брюшной клетки ФИО9 было выполнено ДД.ММ.ГГГГ Тем самым, выявленный недостаток оказания медицинской помощи отсутствует.

В силу изложенного считает, что отсутствуют основания для вывода о дефектах оказания медицинской помощи и соответственно, о виновных действиях врачей. Оказанная медицинская помощь соответствовала действующим клиническим рекомендациям и утвержденным медицинским стандартам лечения и не явилась причиной ухудшения состояния здоровья ФИО9

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились. Судебные извещения вручены адресатам.

От истцов поступили возражения на кассационную жалобу, в которых они просили обжалуемый судебный акт оставить без изменения.

Согласно части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

В соответствии со статьей 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле извещаются заказным письмом с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, либо с помощью иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Органы государственной власти, органы местного самоуправления, иные органы и организации, являющиеся сторонами и другими участниками процесса, могут извещаться судом о времени и месте судебного заседания или совершения отдельных процессуальных действий лишь посредством размещения соответствующей информации в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", такие лица, получившие первое судебное извещение по рассматриваемому делу, самостоятельно предпринимают меры по получению дальнейшей информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия ими мер по получению информации о движении дела.

Информация о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы заблаговременно размещена на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции.

При таких обстоятельствах в целях недопущения волокиты и скорейшего рассмотрения и разрешения гражданских дел судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судом установлено, что умершему ФИО9 истцы Искалиев Р.Х, Искалиева М.К. приходятся сыном и супругой соответственно.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в связи с ухудшением состояния здоровья был доставлен в ГБУЗ Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова", где ему выставлен диагноз: "Гипотензия неуточненная. Осмотрен в приемном отделении врачами хирургом, неврологом, анестезиологом-реаниматологом. В этот же день умерший осмотрен в кардиологическом отделении, диагноз: "ИБС. Ишемическая кардиомиопатия".

На следующий день ФИО9 в кардиологическом отделении поставлен заключительный клинический диагноз: Основной: "ХИБС: Постинфарктный кардиосклероз. Пароксизмальная наджелудочковая тахикардия. Острая сердечно-сосудистая недостаточность, отек легких. Отек головного мозга".

Исход заболевания - смерть, последовавшая ДД.ММ.ГГГГ

Из содержания медицинской карты N следует, что при госпитализации в кардиологическое отделение N 2 ГБУЗ Астраханской области "Городская клиническая больница им. С.М. Кирова" ФИО9 назначено лечение, которое впоследствии корректировалось.

Причина смерти ФИО9 не установлена, поскольку исследование трупа с целью установления причины смерти не проводилось по заявлению родственников.

Обращаясь в суд, истцы в обоснование заявленных требований о компенсации морального вреда сослались на наличие заключения экспертизы качества медицинской помощи, проведенной по поручению Астраханского филиала АО "Страховая компания "СОГАЗ-МЕД", из содержания которого следует, что имели место дефекты качества оказания медицинской помощи, что ускорило исход заболевания ФИО9

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции назначена и проведена комплексная медицинская судебная экспертиза. Согласно заключению комплексной медицинской судебной экспертизы ГБУЗ Астраханской области "Бюро судебно- медицинской экспертизы" N-ОКиКЭ, медицинская помощь, отмеченная в медицинской карте N стационарного больного кардиологического отделения N 2 ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" на имя ФИО9, на основании жалоб, анамнеза, объективных клинических данных и данных параклинических методов исследований, отмеченных в том же медицинском документе, оказывалась правильно и своевременно, а так же в объеме соответствующем, установленному диагнозу и объективному состоянию ФИО9, отмеченным в том же медицинском документе была обоснована и не была ему противопоказана. Судить о причине смерти ФИО9, как и о ее связи с чем- либо, не представляется возможным, ввиду того, что исследование трупа ФИО9 с целью установления причины смерти не проводилось.

Приняв в качестве надлежащего доказательства по делу указанное заключение экспертизы ГБУЗ Астраханской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы" с учетом всех установленных обстоятельств и доказательств по делу в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности факта причинения истцам морального вреда в результате ненадлежащих действий ответчика по оказанию медицинских услуг.

Проверяя законность решения в апелляционном порядке, судебная коллегия по гражданским делам Астраханского областного суда не согласилась с выводами суда первой инстанции.

Ввиду наличия разногласий сторон, принимая во внимание, что проведенная в рамках рассмотрения дела судом первой инстанции медицинская экспертиза не содержит нормативного обоснования, ссылки на соблюдение (несоблюдение) порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания ФИО9 медицинской помощи, в целях проверки законности и обоснованности принятого судом первой инстанции решения по доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия назначила по делу повторную судебно-медицинскую экспертизу.

По результатам проведенного исследования представлено заключение Государственного учреждения здравоохранения "Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Саратовской области" N 70 от 23 мая 2023 г, из содержания которого следует, что все необходимые меры для своевременного и верного обследования ФИО9 были приняты; тактика ведения пациента проводилась в соответствии с приказом Минздрава Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. N 918н "Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с сердечно-сосудистыми заболеваниями", приказом Минздрава Российской Федерации от 28 апреля 2021 г. N 410н "Об утверждении стандарта медицинской помощи взрослым при стабильной ишемической болезни сердца", клиническими рекомендациями "Наджелудочковые тахикардии", "Хроническая сердечная недостаточность", "Стабильная ишемическая болезнь сердца". При оказании медицинской помощи ФИО10 в ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" допущены недостатки: не проведено рентгенологическое исследование органов грудной клетки и определение уровня натрийуреатических пептидов в крови. Причинно-следственной связи между выявленными недостатками оказания медицинской помощи и наступившими последствиями в виде смерти ФИО9 не имеется. Прямой причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи ФИО9 и наступлением неблагоприятного исхода в виде его смерти не имеется.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции был допрошен эксперт ФИО11, которая подтвердила выводы, изложенные в заключении ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Саратовской области". При этом экспертом даны пояснения о том, что определение уровня натрийуреатических пептидов в крови не входит в Стандарт оказания медицинской помощи и не является обязательной медицинской манипуляцией, при том, что состояние и диагноз больного с достоверностью определялись иными результатами исследований, проведенных ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова".

Судебная коллегия приняла как допустимое и относимое доказательство заключение ГУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Саратовской области", поскольку оно в полной мере отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 25 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", положениям Федерального закона от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации", является полным, ясным, содержит подробное описание проведенного исследования, мотивированные ответы на поставленные судом вопросы, последовательно, непротиворечиво и согласуется с другими доказательствами по делу. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, за дачу заведомо ложного заключения, имеют образование в соответствующей области знаний и стаж экспертной работы, в связи с чем оснований не доверять указанному заключению не имеется.

Представленные в суд апелляционной инстанции сведения о проведении ФИО12 рентгенологического исследования ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому у пациента выявлены R-признаки умеренно выраженных застойных изменений легких. Левостороннего гидроторакса? Хронического бронхита, пневмосклероза, согласно выводам суда апелляционной инстанции, не исключают выводов экспертов о недостатках оказания медицинской помощи, а лишь уменьшают их количество.

Проанализировав представленные доказательства, заключение повторной судебно-медицинской экспертизы, представленное рентгенологическое исследование судебная коллегия пришла к выводу, что при разрешении спора районный суд не учел, что основанием обращения истцов в суд с требованием о компенсации причиненного им морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО9 (дефекты оказания медицинской помощи), что нашло свое подтверждение в ходе судебного разбирательства. Отсутствие же прямой причинно- следственной связи между состоянием ФИО9 и выявленными дефектами оказания медицинской помощи не опровергает факт причинения морального вреда Искалиевым, которые вправе были рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для своего супруга и отца, соответственно, вправе требовать компенсации морального вреда, причиненного в связи с ненадлежащим оказанием ему медицинской помощи.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что в период лечения в ГБУЗ Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С.М. Кирова" был выявлен дефект оказания медицинской помощи, выразившийся в неопределении уровня натрийуреатических пептидов в крови ФИО9, судебная коллегия признала вывод суда перой инстанции об отсутствии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда основанным на неправильном применении норм материального права, поскольку медицинские организации несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья при оказании ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании таковой.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу каждого из истцов, в сумме 100 000 руб, судебная коллегия исходила из принципа разумности и справедливости, степени вины ответчика, а также характера и степени перенесенных истцами нравственных страданий

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на правильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, с соблюдением процессуального права.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее по тексту - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 названного Закона).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 4 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская услуга - это медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (абзац 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (абзац 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда.

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (часть 2 статьи 1064 Гражданского кодекса).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Из разъяснений пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" следует, что моральный вред, причиненный работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей, подлежит компенсации работодателем (абзац первый пункта 1 статьи 1068 ГК РФ).

Осуждение или привлечение к административной ответственности работника как непосредственного причинителя вреда, прекращение в отношении его уголовного дела и (или) уголовного преследования, производства по делу об административном правонарушении не освобождают работодателя от обязанности компенсировать моральный вред, причиненный таким работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда") разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

В пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

Согласно разъяснениям пункта 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33, тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

Согласно пункту 49 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Удовлетворяя исковые требования частично, оценив в совокупности представленные сторонами доказательства по правилам статей 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, применяя приведенные нормы права, суд апелляционной инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что истцами представлена совокупность доказательств, достоверно подтверждающих факт нарушения ГБУЗ АО "ГКБ N3 им. С.М. Кирова" прав ФИО9 на получение качественных медицинских услуг.

Разрешая вопрос об определении размера компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции, учитывая фактические обстоятельства дела, степень и глубину нравственных переживаний супруги и сына ввиду утраты родственных связей, при этом принимая характер допущенного ответчиком дефекта при оказании медицинской помощи, тот факт, что определение уровня натрийуреатических пептидов в крови не входит в Стандарт оказания медицинской помощи и не является обязательной медицинской манипуляцией, пришел к правильному выводу, что с учетом требований разумности и справедливости, с ответчика в пользу истцов подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 100 000 руб.

Размер компенсации морального вреда, определенный судом, согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21, 53 Конституции Российской Федерации).

Доводы кассационной жалобы об отсутствии оснований для вывода о дефектах оказания медицинской помощи со ссылкой на рецензию на историю болезни, кандидата медицинских наук, доцента кафедры пропедевтики внутренних болезней ФГБОУ ВО Астраханский ГИУ Минздрава России Уклистой Е.А, рецензию доктора медицинских наук, доцента кафедры госпитальной терапии ФГБОУ ВО Астраханский ГИУ Минздрава России, врача кардиолога высшей категории ФИО8, судебная коллегия отклоняет как несостоятельные, оснований не доверять заключению судебной экспертизы, проведенной экспертами, имеющими необходимые образование, квалификацию и стаж у суда не имелось, а рецензия, составленная специалистами, не предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, не может являться надлежащим доказательством, опровергающим экспертное заключение.

Судом апелляционной инстанции учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ГБУЗ АО "ГКБ N3 им. С.М. Кирова" могли привести к неблагоприятному для пациента исходу, что несомненно причиняло истцам Искалиевым Р.Х, М.К. нравственные страдания.

Фактически приведенные в кассационной жалобе доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом второй инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность и обоснованных постановленного судебного акта, либо опровергали выводы суда апелляционной инстанции.

Доводы кассационной жалобы не содержат правовых оснований к отмене состоявшихся судебных актов и по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда второй инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств; не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом второй инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, в связи с чем, являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного судебного акта.

Нарушения либо неправильного применения норм процессуального права, в том числе предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении дела не установлено.

При таких обстоятельствах, оснований для отмены или изменений принятого судебного акта применительно к аргументам, приведенным в кассационной жалобе, не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 26 июня 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. С. М. Кирова", - без удовлетворения.

Председательствующий Н.Н. Мартынова

Судьи Н.В. Бетрозова

М.А. Парасотченко