Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 26 декабря 2023 г. по делу N 8Г-27046/2023[88-26664/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Фроловой Т.В, судей Леонтьевой Т.В, Латушкиной С.Б, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2531/2023 (УИД 04RS0007-01-2023-000401-89) по иску Монахова Юрия Петровича к акционерному обществу "Улан-Удэнский авиационный завод", Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Республике Бурятия, Первичной профсоюзной общественной организации "Улан-Удэнский авиационный завод" о признании акта о случае профессионального заболевания недействительным в части, возложении обязанности провести дополнительное расследование, по кассационной жалобе Монахова Юрия Петровича на решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 22 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 31 августа 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Леонтьевой Т.В, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А. об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Монахов Юрий Петрович (далее - Монахов Ю.П, истец) обратился в суд с иском к акционерному обществу "Улан-Удэнский авиационный завод" (далее - АО "Улан-Удэнский авиационный завод"), Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Республике Бурятия (далее - Управление Роспотребнадзора по Республике Бурятия) о признании акта о случае профессионального заболевания недействительным в части, возложении обязанности провести дополнительное расследование.

В обоснование своих требований указывал на то, что Монахов Ю.П. с 1971 года работал в АО "Улан-Удэнский авиационный завод", в период с 1973 года по 1987 год в должности сборщика-клепальщика в цехе 9; в период с 1987 года по 1991 год в должности мастера в цехе 9; в период с 1991 года по 1999 год в должности мастера в цехе 133, в период с 1999 года по 2002 год в должности слесаря-сборщика.

Согласно заключению клиники Ангарского научно-исследовательского института гигиены труда и профессиональных заболеваний N 1756 Монахов Ю.П. находился на обследовании и лечении в клинике с 27 сентября 2001 г. по 9 октября 2001 г, Монахову Ю.П. установлен диагноз: "данные изъяты"

Актом о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. установлено, что "данные изъяты"

Вместе с тем, изначально в пункте 19 акте было указано на отсутствие вины работника, а в пункте 21 указанного акта лицом, допустившим нарушение государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов указан генеральный директор ОАО "Улан-Удэнский авиационный завод" Б. Однако впоследствии работодатель в одностороннем порядке установилстепень вины истца в профессиональном заболевании в размере 15 %, о чем профсоюзным комитетом составлен протокол N 49 от 4 октября 2002 г, то есть после утверждения акта о профессиональном заболевании. Запись "степень вины 15%. протокол N 49 от 04.10.2002" впечатана в акт вместо слова "нет". При этом указанное заключение профсоюзного комитета является необоснованным и немотивированным.

Монахов Ю.П. полагает, что его вина в профессиональном заболевании отсутствует. Также считает незаконным указание в пункте 6 акта от 13 августа 2002 г. профессии "слесарь-сборщик", тогда как впервые диагноз "данные изъяты" ему установили еще в 1992 году, в связи с чем профессиональное заболевание должно быть установлено ему по должности сборщика-клепальщика более ранним периодом, чем 2002 год. Указанные обстоятельства, по мнению истца, являются основанием для проведения дополнительного расследования профессионального заболевания.

Монахов Ю.П. просил суд отменить решение профсоюзного комитета АО "Улан-Удэнский авиационный завод" об установлении степени вины работника в размере 15 % (протокол N 49 от 4 октября 2002 г.); признать незаконным установление вины работника в размере 15 % в пункте 19 акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г.; признать недействительным пункт 6 акта в части указания профессии "слесарь-сборщик"; обязать ответчиков АО "Улан-Удэнский авиационный завод" и Управление Роспотребнадзора по Республике Бурятия провести дополнительное расследование акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. по указанным пунктам.

Определением судьи Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 3 мая 2023 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечена Первичная профсоюзная общественная организация "Улан-Удэнский авиационный завод".

Решением Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 22 мая 2023 г. исковые требования Монахова Ю.П. удовлетворены частично. Признан незаконным акт о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. в части указания в пункте 19 вины работника Монахова Ю.П. в размере 15%. В остальной части исковые требования оставлены без удовлетворения. С АО "Улан-Удэнский авиационный завод" в доход муниципального образования городской округ "город Улан-Удэ" взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 31 августа 2023 г. решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 22 мая 2023 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Монахов Ю.П. просит об отмене судебных актов как незаконных.

Ходатайства истца Монахова Ю.П. о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств, в том числе медицинских документов, о назначении судебной экспертизы, оставлены без удовлетворения судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, поскольку в силу положений части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются и не исследуются.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции истец Монахов Ю.П, представители ответчиков АО "Улан-Удэнский авиационный завод", Управления Роспотребнадзора по Республике Бурятия, Первичной профсоюзной общественной организации "Улан-Удэнский авиационный завод", надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились. Монахов Ю.П, представитель третьего лица ОСФР по Республике Бурятия направили в адрес Восьмого кассационного суда общей юрисдикции ходатайства о рассмотрении кассационной жалобы в их отсутствие. Руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом (часть 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не установлено.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Монахов Ю.П. работал в АО "Улан-Удэнский авиационный завод" в период с 1973 года по 1987 год в должности сборщика-клепальщика в цехе 9, в период с 1987 года по 1991 год в должности мастера в цехе 9; в период с 1991 года по 1999 год - мастера в цехе 133, в период с 1999 года по 2002 год в должности слесаря-сборщика.

Согласно заключению клиники Ангарского научно-исследовательского института гигиены труда и профессиональных заболеваний N 1756 истец Монахов Ю.П. находился на обследовании и лечении в клинике с 27 сентября 2001 г. по 9 октября 2001 г, Монахову Ю.П. установлен диагноз "данные изъяты"

Актом о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. установлено, что заболевание Монахова Ю.П. является профессиональным и возникло в результате длительной работы в течение 16 лет в условиях воздействия шума, вибрации локальной и вредных веществ химической природы.

Согласно пункту 18 акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. причиной профессионального заболевания послужило длительное, кратковременное (в течение рабочей смены), однократное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ: продолжительное в течение 16 лет воздействие на организм шума, превышение эквивалентного уровня звука; вредных веществ химической природы - превышение паров бензина, керосина.

В соответствии с пунктом 19 акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. в действиях работника установлена грубая неосторожность, вина работника определена как 15% и объясняется тем, что работник добровольно согласился на вредные условия труда.

Признавая незаконным акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. в части указания в пункте 19 вины работника Монахова Ю.П, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком не представлено допустимых доказательств того, что истец грубо нарушил трудовую дисциплину в связи с неисполнением требований охраны труда, наличия виновных действий истца, за что он привлекался к дисциплинарной ответственности, злоупотребления работником своими правами и обязанностями и намеренного ухудшения здоровья, тогда как работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности, и это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать безопасные условия труда, что, как установлено в ходе расследования профессионального заболевания, в отношении истца обеспечено не было. Исследовав подлинник акта от 13 августа 2002 г. и установив, что он содержит никем не удостоверенные исправления в пункте 19, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при определении степени вины застрахованного Монахова Ю.П. заключение профсоюзного комитета не учитывалось.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований в части признания незаконным решения профкома от 4 октября 2002 г. относительно установления его вины в получении профессионального заболевания, поскольку данным решением права и законные интересы Монахова Ю.П. не нарушаются, поскольку для истца юридически значимым и влекущим правовые последствия является решение комиссии по расследованию страхового случая по установлению его профессионального заболевания, которое в части вины истца признано незаконным.

В данной части судебные акты не обжалуются, в связи с чем, не являются предметом проверки суда кассационной инстанции в силу статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Разрешая требования истца о признании незаконным пункта 6 акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. в части указания его профессии "слесарь-сборщик" и обязании ответчиков провести дополнительное расследование случая профессионального заболевания от 13 августа 2002 г, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска в указанной части.

Согласно сведениям о трудовой деятельности истца, содержащимися в трудовой книжке, на момент составления акта от 13 августа 2002 г. истец Монахов Ю.П. работником АО "Улан-Удэнский авиационный завод" не являлся, переведен в АО "Улан-Удэнский авиаремонтный завод" на основании пункта 5 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации на должность мастера-механика.

Из акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. следует, что у истца Монахова Ю.П. установлено профессиональное заболевание - "данные изъяты", которое возникло в процессе трудовой деятельности в АО "Улан-Удэнский авиаремонтный завод", авиационная промышленность, в результате длительной работы в течение 16 лет в условиях воздействия шума, вибрации локальной и вредных веществ химической природы.

Полученное истцом профессиональное заболевание находится в причинно-следственной связи с выполнением работы и условиями труда у ответчика АО "Улан-Удэнский авиационный завод", где истец работал в контакте с вредным производственным фактором, что также отражено в акте о случае профессионального заболевания.

Суд пришел к выводу о том, что расследование случая профессионального заболевания правомерно проведено по последнему месту работы в условиях воздействия вредных и неблагоприятных производственных факторов - слесарь-сборщик АО "Улан-Удэнский авиационный завод", стаж работы по которому (3 года) включен в общий стаж работы во вредных условиях труда (16 лет).

При этом актом расследования случая профессионального заболевания установлено, что профессиональное заболевание возникло и формировалось в течение 16 лет работы в АО "Улан-Удэнский авиационный завод", в связи с чем суд признал, что заболевание было получено в период исполнения Монаховым Ю.П. обязанностей в качестве сборщика-клепальщика, мастера и слесаря-сборщика.

Доводы истца относительно того, что профессиональное заболевание "данные изъяты" было установлено еще в 1992-1993 годы, при этом работодатель проявил бездействие и не расследовал данное заболевание, судом первой инстанции отклонены, поскольку проведенное 13 августа 2002 г. расследование осуществлено на основании заключения Ангарского научно-исследовательского института гигиены труда и профессиональных заболеваний N 1756, иных более ранних извещений, направленных работодателю для проведения расследования профессионального заболевания в части "данные изъяты", материалы дела не содержат и суду представлены не были, а расследование профессионального заболевания без указанного извещения, законом не предусмотрено.

Имеющаяся в деле копия извещения о хроническом профессиональном заболевании от 21 ноября 1997 г, надлежащим образом не заверена, сведений о направлении работодателю не содержит, ответчик АО "Улан-Удэнский авиационный завод" получение такого извещения отрицает. Сам истец также поясняет, что о наличии такого извещения не знал, указанная копия была ему выдана лишь в 2021 году.

Кроме того, суд первой инстанции учел, что в данной копии указано, что Монахов Ю.П. на момент выдачи этого извещения работал в должности сборщика-клепальщика, что не соответствует действительности. Согласно сведениям из трудовой книжки истца в должности сборщика-клепальщика истец работал в периоды с 10 июля 1970 г. по 10 ноября 1971 г, с 10 декабря 1973 г. по 20 января 1987 г. С 20 января 1987 года по 6 апреля 1999 г. Монахов Ю.П. был назначен мастером.

В связи с не направлением указанного извещения работодателю, а также в связи с недостоверностью содержащихся в указанной копии сведений, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для проведения расследования профессионального заболевания "данные изъяты" в 1997 году по должности сборщик-клепальщик у АО "Улан-Удэнский авиационный завод".

Суд пришел к выводу о том, что отсутствуют основания для проведения нового расследования, поскольку в 2002 году работодатель организовал расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания в течение 10 дней с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания, расследование проведено в соответствии с действовавшим Положением о расследовании и учете профессиональных заболеваний.

Судом учтено, что согласно сведениям, представленным ФКУ "Главное бюро медико-социальной экспертизы по Республике Бурятия" с 1991 года по 21 января 1998 г. Монахову Ю.П. диагностировалась "данные изъяты", а также профессиональное заболевание - "данные изъяты". Впервые "данные изъяты" было диагностировано истцу 21 января 1998 г. в период работы в должности мастера в цехе N 9.

С данными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции оснований не согласиться с приведенными выводами судебных инстанций не усматривает, поскольку эти выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Положениями статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работодатель обязан обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации указано, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 2 Кодекса законов о труде РСФСР (утв. ВС РСФСР 9 декабря 1971 г.), действовавшего в момент причинения вреда, каждый работник имеет право: на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены; на возмещение ущерба, причиненного повреждением здоровья в связи с работой.

Согласно статье 139 КЗоТ РСФСР на всех предприятиях, в учреждениях, организациях создаются здоровые и безопасные условия труда. Обеспечение здоровых и безопасных условий труда возлагается на администрацию предприятий, учреждений, организаций.

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее по тексту - Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

Физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем, подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (абзац 2 пункта 1 статьи 5 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

Право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

Страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию (абзац девятый статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

В соответствии с абзацем 11 статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" разъяснено, что при рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате возникновения у застрахованного профессионального заболевания, необходимо иметь в виду, что в силу Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, заключительный диагноз - профессиональное заболевание имеют право устанавливать впервые только специализированные лечебно-профилактические учреждения, клиники или отделы профессиональных заболеваний медицинских научных учреждений или их подразделения (далее - центр профессиональной патологии).

Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967 утверждено Положение о расследовании и учете профессиональных заболеваний (далее по тексту также Положение) (действовавшее на момент возникновения спорных правоотношений, утратившее силу с 1 марта 2023 г.).

В соответствии с пунктом 11 Положения при установлении предварительного диагноза - хроническое профессиональное заболевание (отравление) извещение о профессиональном заболевании работника в 3-дневный срок направляется в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора.

Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в 2-недельный срок со дня получения извещения представляет в учреждение здравоохранения санитарно-гигиеническую характеристику условий труда работника (пункт 12 Положения).

В соответствии с пунктом 14 Положения центр профессиональной патологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов устанавливает заключительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (в том числе возникшее спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами), составляет медицинское включение и в 3-дневный срок направляет соответствующее извещение в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, к работодателю, страховщику и в учреждение здравоохранения, направившее больного.

В силу пункта 16 Положения установленный диагноз - острое или хроническое профессиональное заболевание (отравление) может быть изменен или отменен центром профессиональной патологии на основании результатов дополнительно проведенных исследований и экспертизы. Рассмотрение особо сложных случаев профессиональных заболеваний возлагается на Центр профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Пунктом 19 названного Положения установлено, что работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания. Работодатель в течение 10 дней, с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания образует комиссию по расследованию профессионального заболевания (далее именуется - комиссия), возглавляемую главным врачом центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора. В состав комиссии входят представитель работодателя, специалист по охране труда (или лицо, назначенное работодателем ответственным за организацию работы по охране труда), представитель учреждения здравоохранения, профсоюзного или иного уполномоченного работниками представительного органа. В расследовании могут принимать участие другие специалисты. Работодатель обязан обеспечить условия работы комиссии.

В процессе проведения исследования комиссия на основании рассмотренных документов устанавливает обстоятельства и причины профессионального заболевания работника (пункт 26 Положения).

По результатам работы комиссии составляется Акт о случае профессионального заболевания (пункт 27 Положения), подтверждающий причинно-следственную связь между заболеванием и вредными условиями труда работника.

Согласно пунктам 30, 32 Положения акт о случае профессионального заболевания является документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, возникшего у работника на данном производстве.

В акте о случае профессионального заболевания подробно излагаются обстоятельства и причины профессионального заболевания, а также указываются лица, допустившие нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил, иных нормативных актов. В случае установления факта грубой неосторожности застрахованного, содействовавшей возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, указывается установленная комиссией степень его вины (в процентах).

Согласно пункту 35 Положения разногласия по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования рассматриваются органами и учреждениями государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации, Центром профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, федеральной инспекцией труда, страховщиком или судом.

В целях разъяснения применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 мая 2001 г. N 176 утверждена Инструкция о порядке применения положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967 (далее также - Инструкция).

В силу пункта 5.2 Инструкции, если возникновение профессионального заболевания (отравления) было обусловлено воздействием вредных производственных факторов при работе на объектах, подконтрольных разным центрам госсанэпиднадзора, в т.ч. в разных субъектах Российской Федерации, то центр госсанэпиднадзора по последнему месту работы, получив извещение о предварительном диагнозе профессионального заболевания (отравления), составляет санитарно-гигиеническую характеристику условий труда (при необходимости - на основании материалов, полученных из соответствующих центров госсанэпиднадзора по официальным запросам). Извещение об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания (отравления) направляется в центр госсанэпиднадзора по последнему месту работы пострадавшего в контакте с вредным производственным фактором, вызвавшим профессиональное заболевание (отравление), где и проводится расследование с составлением акта о случае профессионального заболевания и его регистрация.

В соответствии с частью 5 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" экспертиза связи заболевания с профессией проводится специализированной медицинской организацией или специализированным структурным подразделением медицинской организации в области профессиональной патологии при выявлении профессионального заболевания. По результатам экспертизы связи заболевания с профессией выносится медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания.

В соответствии с частью 6 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" порядок проведения экспертизы связи заболевания с профессией и форма медицинского заключения о наличии или об отсутствии профессионального заболевания устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Руководствуясь указанными нормативными положениями, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о признании недействительным пункта 6 акта в части указания профессии "слесарь-сборщик"; возложении обязанности ответчиков АО "Улан-Удэнский авиационный завод" и Управление Роспотребнадзора по Республике Бурятия провести дополнительное расследование акта о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. по указанным пунктам.

Судами сделан верный вывод о том, что акт о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г. содержит верное указание о последней занимаемой истцом должности в АО "Улан-Удэнский авиационный завод" на момент проведения расследования, при этом обоснованно учли, что профессиональное заболевание возникло и формировалось в течение 16 лет работы в АО "Улан-Удэнский авиационный завод", в связи с чем суд признал, что заболевание было получено в период исполнения Монаховым Ю.П. обязанностей в качестве сборщика-клепальщика, мастера и слесаря-сборщика.

Поскольку в материалы дела не представлено доказательств того, что копия извещения о хроническом профессиональном заболевании от 21 ноября 1997 г. направлялась работодателю в установленном порядке, то выводы судов о том, что без данного извещения у работодателя отсутствовали основания для проведения расследования, являются верными. Суды обоснованно учли, что самому истцу о таком извещении стало известно только в 2021 г. Суды также правомерно приняли во внимание, что данное извещение представлено в копии при отсутствии подлинника, содержит недостоверные сведения о должности истца.

Выводы судов о том, что отсутствуют основания для проведения дополнительного о расследования по акту о случае профессионального заболевания от 13 августа 2002 г, являются верными, поскольку при проведении расследования учтены все обстоятельства, порядок расследования не нарушен. При этом данное расследование проведено на основании заключения клиники Ангарского научно-исследовательского института гигиены труда и профессиональных заболеваний N 1756 за период обследования в 2001 г. в связи с чем, проведение расследования на основании копии извещения о хроническом профессиональном заболевании от 21 ноября 1997 г. отсутствуют.

Оснований для назначения по делу судебной экспертизы не имелось у судов первой и апелляционной инстанций.

Согласно части 1 статьи 58 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установление состояния здоровья гражданина, в целях определения его способности осуществлять трудовую или иную деятельность, а также установления причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина, осуществляется посредством медицинской экспертизы, разновидностью которой являются судебно-медицинская экспертиза и экспертиза качества медицинской помощи.

Одним из видов медицинских экспертиз, проводимых в Российской Федерации, является экспертиза профессиональной пригодности и экспертиза связи заболевания с профессией (пункт 5 часть 2 статьи 58 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Согласно пункта 16 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, установленный диагноз - острое или хроническое профессиональное заболевание (отравление) может быть изменен или отменен центром профессиональной патологии на основании результатов дополнительно проведенных исследований и экспертизы.

В силу положений пункта 35 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, разногласия по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования рассматриваются органами и учреждениями государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации, Центром профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, федеральной инспекцией труда, страховщиком или судом.

Таким образом, назначение экспертизы по делу производится в том случае, если сторонами по делу оспаривается установленный диагноз профессионального заболевания.

По настоящему делу установленный диагноз профессионального заболевания не оспаривался. Истец полагал, что данное профессиональное заболевание возникло ранее 2002 г.

Между тем, для установления диагноза профессионального заболевания на основании извещения о хроническом профессиональном заболевании от 21 ноября 1997 г. требовало соблюдение порядка, установленного Положением о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полностью соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судами дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 22 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 31 августа 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Монахова Юрия Петровича - без удовлетворения.

Председательствующий Т.В. Фролова

Судьи Т.В. Леонтьева

С.Б. Латушкина