Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 января 2024 г. по делу N 8Г-27205/2023[88-757/2024-(88-26913/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Раужина Е.Н, Новожиловой И.А.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-65/2023, УИД: 42RS0036-01-2022-001984-15 по иску Манаева Кирилла Андреевича, Медынина Валерия Владимировича к Волкову Вячеславу Евгеньевичу, Попову Сергею Александровичу о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Волкова Вячеслава Евгеньевича на решение Топкинского городского суда Кемеровской области от 13 апреля 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 1 августа 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лавник М.В, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, полагавшей обжалуемые судебные акты подлежащими отмене, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Манаев К.А, Медынин В.В. обратились в суд с иском к Волкову В.Е, Попову С.А. о взыскании компенсации морального вреда в солидарном порядке в пользу Манаева К.А. в сумме 300000 руб, в пользу Медынина В.В. в сумме 1000000 руб.

Требования мотивированы тем, что 9 июня 2021 г. около 01:20 часов на 2 км. автомобильной дороги подъезда к городу Топки, проходящей по территории г. Топки Кемеровской области, произошло столкновение автомобиля ВАЗ "данные изъяты" под управлением А. и автомобиля Шевроле Круз под управлением Волкова В.Е. В результате дорожно-транспортного происшествия (далее по тексту также ДТП) одному из пассажиров автомобиля ВАЗ "данные изъяты" Манаеву К.А. был причинен вред здоровью, а второй пассажир - М, и водитель автомобиля ВАЗ "данные изъяты" А. скончались.

Постановлением ОМВД России по Топкинскому муниципальному округу от 6 июня 2022 г. в возбуждении уголовного дела отказано. В результате ДТП Манаеву К.А. были причинены телесные повреждения, а именно: "данные изъяты". 10 июня 2021 г. была проведена операция. В период с 9 июня 2021 г. по 24 июня 2021 г. и с 21 декабря 2021 г. по 4 января 2022 г. (31 день) Манаев К.А. находился на стационарном лечении, далее, с 25 июня 2021 г. по 20 декабря 2021 г. и с 5 января 2022 г. по 11 апреля 2022 г. (274 дня) находился на амбулаторном лечении в поликлинике ГБУЗ "Топкинская районная больница".

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N от 2 октября 2021 г. исходя из характера повреждений, полученных Манаевым К.А. в ДТП, вред здоровью квалифицируется как тяжкий по признаку опасности для жизни. В момент ДТП Манаев К.А. испытал невыносимую физическую боль, шок, на скорой помощи был доставлен в ГБУЗ "Топкинская районная больница", где находился длительное время. После операции невозможно было ходить, левая "данные изъяты" постоянно болела. Из-за постоянных болей нарушился сон. После выписки из больницы более полугода находился на амбулаторном лечении, вынужден был принимать обезболивающие лекарственные препараты, на всем протяжении лечения испытывая боль и страдания. Долгое время не мог нормально жить и отдыхать, нарушился привычный уклад жизни. Передвигаться приходилось на костылях, либо с палочкой без опоры на левую "данные изъяты". Нравственные страдания усугубились, еще и тем, что на всем протяжении лечения ответчик не справлялся о его здоровье, помощи не предлагал, каким-либо образом облегчить страдания пострадавшего не пытался. Такое отношение, вызвало у Манаева К.А. чувство разочарования и обиды.

В связи с трагической смертью сына М, близкого и дорогого человека, Медынин В.В. испытал глубокую психологическую травму. Погибший был тем человеком, которого он вырастил и воспитал. Несмотря на то, что М. уже был взрослый, они жили вместе одной семьей, подолгу разговаривали, вместе строили планы на будущее. Погибший заботился об истце, осуществлял его психологическую и физическую поддержку, с ним Медынин В.В. ощущал чувство защищенности и уверенности в завтрашнем дне. В результате произошедшего трагического события, в течение длительного периода времени истец испытывал и испытывает огромное горе, душевные переживания, неизгладимую боль потери сына. Его смерть была шоком для него, поскольку ничего не предвещало беды. При жизни сын никогда не жаловался на здоровье, был физически крепким, активным, жизнерадостным человеком, душой компании. После смерти сына у Медынина В.В. пропал аппетит и сон, боль от потери любимого человека не проходит. По вине ответчика, который не обеспечил надлежащего контроля над дорожным движением, истец остался без сына. Данная утрата для него ничем невосполнима.

Решением Топкинского городского суда Кемеровской области от 13 апреля 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 1 августа 2023 г, постановлено:

Взыскать с Волкова Вячеслава Евгеньевича, Попова Сергея Александровича в солидарном порядке в пользу Манаева Кирилла Андреевича компенсацию морального вреда в размере 60000 руб.

Взыскать с Волкова Вячеслава Евгеньевича, Попова Сергея Александровича в солидарном порядке в пользу Медынина Валерия Владимировича компенсацию морального вреда в размере 300000 руб.

Взыскать с Волкова Вячеслава Евгеньевича, Попова Сергея Александровича в солидарном порядке в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ответчик Волков В.Е. просит изменить решение Топкинского городского суда Кемеровской области от 13 апреля 2023г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 1 августа 2023 г, учесть наличие грубой неосторожности в действиях (бездействии) потерпевших, материальное положение ответчика и его семьи; полное отсутствие степени вины Волкова В.Е.; отсутствие доказательств фактов заботы и физической поддержки истца Медынина В.В. со стороны его сына, и снизить размер компенсации морального вреда в пользу Медынина Валерия Владимировича до 100000 рублей, в пользу Манаева Кирилла Андреевича до 30000 рублей.

Относительно доводов кассационной жалобы прокуратурой Кемеровской области - Кузбасса принесены возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела (по сведениям Почты России Волков В.Е. получил судебное извещение 6 декабря 2023 г, Манаев К.А. получил судебное извещение 5 декабря 2023 г, ПАО "АСКО" получило судебное извещение 7 декабря 2023 г, ООО "СК "Согласие" получило судебное извещение 6 декабря 2023 г, направленные в адрес Попова С.А, Медынина В.В, Медыниной И.Г. судебные извещения взвращены по истечении срока хранения), не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, полагавшей обжалуемые судебные акты подлежащими отмене, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Такие нарушения допущены судебными инстанциями нижестоящих судов.

Из материалов дела следует и установлено судом, что 9 июня 2021 г. около 01:20 часов на 2 км. автомобильной дороги подъезда к г. Топки, проходящей по территории г. Топки Кемеровской области произошло дорожно-транспортное происшествие с участием ВАЗ "данные изъяты", под управлением А. и автомобиля Шевроле Круз, р/з "данные изъяты", под управлением собственника Волкова В.Е.а.

Собственником автомобиля ВАЗ "данные изъяты" на дату ДТП и на дату рассмотрения дела является ответчик Попов С.А.

В результате дорожно-транспортного происшествия водитель автомобиля ВАЗ "данные изъяты" А. и пассажир автомобиля ВАЗ "данные изъяты" М. смертельно травмированы, пассажиру Манаеву К.А. причинены телесные повреждения, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью, водителю автомобиля Шевроле Круз - Волкову В.Е. причинены телесные повреждения, которые расцениваются как тяжкий вред.

В рамках проведения доследственной проверки установлено, что 9 июня 2021 г. около 01 часа 20 минут водитель А, не имея права управления транспортными средствами, не имея страхового полиса обязательного страхования гражданской ответственности, подвергая себя и других участников дорожного движения опасности, управлял автомобилем ВАЗ "данные изъяты", регистрационный знак "данные изъяты", имеющим признаки неисправности, перевозил пассажиров Манаева К.А. и М, не пристегнутых ремнями безопасности, и, двигался по автомобильной дороге подъезд к г. Топки, проходящей по территории г. Топки Кемеровской области - Кузбасса со стороны г. Топки Кемеровской области - Кузбасса в направлении г. Кемерово, тем самым нарушил требования абз. 1 п. 2.1.1, п.2.1.1(1), п. 2.1.2. и п. 2.3.1 "Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации N 1090 от 3 октября 1993 г. (с изменениями и дополнениями на 9 июня 2021 г.) (далее по тексту также ПДД РФ)

Водитель А, следуя по 1-2 километровому участку указанной автомобильной дороги с двухсторонним движением, заблаговременно обнаруженный знак неисправности управляемого им автомобиля проигнорировал, предвидев возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывал на предотвращение этих последствий, к дорожной обстановке и ее изменениям был недостаточно внимателен, управляя автомобилем, у которого были недостаточно притянуты болты заднего колеса, в условиях неограниченной видимости проезжей части, скорость избрал без учета дорожных (движение транспортных средств по полосам проезжей части, разделенной линиями разметки) условий, выбранная скорость не обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил дорожного движения Российской Федерации, своевременных мер к снижению скорости не принял, чем заведомо поставил себя в такие условия, при которых не мог обеспечить безопасность других участников дорожного движения, продолжил движение прямо, что привело к раскручиванию недостаточно притянутых болтов заднего левого колеса, с последующим отделением данного колеса от крепления автомобиля, потерял контроль над управлением над своим транспортным средством, выехал на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, без цели обгона, по которой навстречу двигался автомобиль Шевроле Круз, регистрационный знак "данные изъяты", под управлением Волкова В.Е.

Своими действиями водитель А. нарушил требования п. 1.3. п. 1.5, п. 9.1, п. 9.7. и п. 10.1. ПДД РФ.

Вследствие нарушения требований ПДД РФ водитель А. на 1 км + 400, 1 м, по направлению от г. Кемерово (1 км) к г. Топки Кемеровской области - Кузбасса (2 км), указанной автомобильной дороги совершил, на встречной полосе движения, столкновение с автомобилем Шевроле Круз, регистрационный знак "данные изъяты", под управлением Волкова В.Е.

В сложившейся дорожно-транспортной ситуации водитель Волков В.Е. не имел технической возможности предотвратить столкновение.

В результате дорожно-транспортного происшествия водителю автомобиля Шевроле Круз Волкову В.Е. причинены телесные повреждения, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью, пассажиру автомобиля ВАЗ "данные изъяты" - Манаеву К.А. причинены телесные повреждения, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью, а пассажиру М. причинены телесные повреждения, от которых он скончался на месте дорожно-транспортного происшествия.

Согласно заключению эксперта Тонкинского районного отделения ГБУЗ ОТ ККБСМЭ N от 27 сентября 2021 г, Волкову В.Е. были причинены: "данные изъяты", который образовался от ударного воздействия твердым тупым предметом, в момент дорожно-транспортного происшествия, то есть 9 июня 2021 г. и, как повреждение, вызывающее значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть (стойкая утрата общей трудоспособности свыше 30 процентов) независимо от исхода и оказания (не оказания) медицинской помощи расценивается как причинившее вред здоровью.

Согласно заключению эксперта Топкинского районного отделения ГБУЗ ОТ БСМЭ N от 27 сентября 2021 г, Манаеву К.А. был причинен: "данные изъяты", который образовался от ударного воздействия твердым тупым предметом, в момент дорожно-транспортного происшествия, то есть 9 июня 2021 г. и, как повреждение, вызывающее значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, независимо от исхода и оказания (не оказания) медицинской помощи, расценивается как причинившее тяжкий вред здоровью.

Согласно заключению эксперта Топкинского районного отделения ГБУЗ ОТ ККБСМЭ N от 9 июня 2021 г, причиной смерти М. является травматический шок, образовавшийся в результате сочетанной травмы "данные изъяты", что подтверждается результатами анатомо-морфологического исследования трупа.

Таким образом, причиной дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение водителем А, которому причинены телесные повреждения, от которых он скончался на месте дорожно-транспортного происшествия, требований п.1.3, п. 1.5, абз. 1 п. 2.1.1, п. 2.1.1(1), п. 2.1.2, 2.3.1, п. 9.1, п. 9.7, п. 10.1 ПДД РФ, повлекшее по его неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью Волкову В.Е. и Манаеву К.А, а также смерть М.

Орган предварительного следствия указал, что дорожная обстановка, предшествующая дорожно-транспортному происшествию, свидетельствовала о том, что автомобиль ВАЗ "данные изъяты" имеет признаки неисправности, о которых заблаговременно был осведомлен А, однако к признакам, явно указывающим на неисправное состояние транспортного средства водитель отнесся безразлично, в том числе после неоднократного упоминания о признаках неисправности автомобиля пассажиром Манаевым К.А.

Постановлением старшего следователя СО ОМВД России по Топкинскому муниципальному округу от 7 сентября 2022 г. отказано в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, в отношении А. по пункту 4 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого).

Судом установлено, в том числе с учетом заключения эксперта ФБУ Кемеровская ЛСЭ по материалам КУСП N от 15 сентября 2021 г. N, что водитель автомобиля Шевроле Круз, р/з "данные изъяты" Волков В.Е. не располагал технической возможностью предотвратить столкновение, его действия с технической точки зрения в причинной связи с ДТП не состоят.

Разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции, оценив представленные сторонами доказательства в совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями статей 151, 1079, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков в пользу истцов компенсации морального вреда.

При этом суд первой инстанции принял во внимание, что между погибшим М. и отцом Медыниным В.В. имелись семейные связи, они длительное время проживали совместно одной семьей, что подтверждается адресной справкой, вели общее хозяйство. Гибель сына, безусловно, безвозвратно нарушила семейные отношения, относящиеся к неотчуждаемым, причинила истцу глубокие моральные и нравственные страдания в связи с вынужденной и внезапной утратой близкого родственника. Погибший заботился об истце, осуществлял его физическую поддержку, с ним Медынин В.В. ощущал чувство защищенности и уверенности в завтрашнем дне.

Суд принял во внимание обстоятельства причинения морального вреда Манаеву К.А, выразившиеся в физических и нравственных страданиях: шок, длительное время нахождения в на амбулаторном и стационарном лечении, нарушение сна и привычного уклада жизни, передвижения на костылях, изменения режима дня, невозможностью продолжать активную жизнь, степень стойкости утраты трудоспособности.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, руководствуясь положениями статей 151, 1064, пунктом 3 статья 1079, статьи 1080, пунктом 3 статьи 1083, статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, принял во внимание степень физических и нравственных страданий истца Медынина В.В. в связи с потерей сына, степень тяжести телесных повреждений потерпевшему Манаеву К.А, несение ответчиками обязанности по возмещению причиненного истцам морального вреда вне зависимости от вины, поскольку вред причинен источником повышенной опасности, а также учитывая отсутствие вины водителя Шевроле Круз Волкова В.Е. в произошедшем дорожно-транспортном происшествии и поведение Манаева К.А. и погибшего М, которые пренебрегая элементарными правилами безопасности зная о том, что погибший водитель М. не имеет право управления транспортным средством, а следовательно, не может им управлять и тем более перевозить пассажиров, однако поехали на автомобиле с последним в качестве пассажиров, ставя свою жизнь и здоровье под угрозу. Кроме того, зная о том, что приобретенный А. ВАЗ "данные изъяты" был в неисправном состоянии, потерпевший Манаев К.А. и погибший М. не остановили водителя транспортного средства ВАЗ "данные изъяты", а напротив, совместно направились с водителем на встречу для продажи технически неисправного автомобиля.

Кроме того, судом принято во внимание то обстоятельство, что сам ответчик Волков В.Е. находился на листке нетрудоспособности на протяжении 9 месяцев, в настоящее время испытывает боли в "данные изъяты", а в будущем возможно проведение операции.

С учетом указанных выше обстоятельств, а также с учетом положений пункта 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом материального положения ответчиков, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании в пользу Манаева К.А. компенсации морального вреда в размере 60000 руб, в пользу истца Медынина В.В. компенсации морального вреда в размере 300000 руб.

Суд апелляционной инстанции с указанными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций в части определения размера подлежащей взысканию с ответчиков в пользу истцов компенсации морального вреда основаны на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту также ГК РФ) основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

В абзаце 3 пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В соответствии с положениями статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" в пункте 25 разъяснил, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" указано, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что разрешая спор о компенсации морального вреда, суд в числе иных заслуживающих внимания обстоятельств может учесть тяжелое имущественное положение ответчика-гражданина, подтвержденное представленными в материалы дела доказательствами (например, отсутствие у ответчика заработка вследствие длительной нетрудоспособности или инвалидности, отсутствие у него возможности трудоустроиться, нахождение на его иждивении малолетних детей, детей-инвалидов, нетрудоспособных супруга (супруги) или родителя (родителей), уплата им алиментов на несовершеннолетних или нетрудоспособных совершеннолетних детей либо на иных лиц, которых он обязан по закону содержать).

Тяжелое имущественное положение ответчика не может служить основанием для отказа во взыскании компенсации морального вреда.

Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, регламентируется нормами статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 Кодекса. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (пункт 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с положениями пункта 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам по основаниям, предусмотренным пунктом 1 настоящей статьи.

В пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, подлежит компенсации владельцем источника повышенной опасности (статья 1079 ГК РФ).

Моральный вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности (столкновения транспортных средств и т.п.) третьему лицу, например пассажиру, пешеходу, в силу пункта 3 статьи 1079 ГК РФ компенсируется солидарно владельцами источников повышенной опасности по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 1079 ГК РФ. Отсутствие вины владельца источника повышенной опасности, участвовавшего во взаимодействии источников повышенной опасности, повлекшем причинение вреда третьему лицу, не является основанием освобождения его от обязанности компенсировать моральный вред.

В пункте 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" указано, что судам следует иметь в виду, что в силу пункта 3 статьи 1079 ГК РФ владельцы источников повышенной опасности, взаимодействием которых причинен моральный вред третьим лицам (например, пассажирам транспортного средства, пешеходам, их родственникам или членам семьи вследствие травмы или гибели указанных лиц), солидарно возмещают моральный вред независимо от вины каждого из них по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 1079 ГК РФ.

В соответствии с положениями статьи 1083 ГК РФ вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит (пункт 1).

Если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов (пункт 1 статьи 1085), при возмещении вреда в связи со смертью кормильца (статья 1089), а также при возмещении расходов на погребение (статья 1094) (пункт 2).

Суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно (пункт 3).

При отсутствии вины владельца источника повышенной опасности, при наличии грубой неосторожности лица, жизни или здоровью которого причинен вред, суд не вправе полностью освободить владельца источника повышенной опасности от ответственности (кроме случаев, когда вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего). В этом случае размер возмещения вреда, за исключением расходов, предусмотренных абзацем третьим пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежит уменьшению (абзац второй пункта 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.) (абзац третий пункта 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

В абзаце пятом пункта 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" внимание судов обращено на то, что размер возмещения вреда в силу пункта 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации может быть уменьшен судом с учетом имущественного положения причинителя вреда - гражданина, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Вместе с тем при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определены задачи гражданского судопроизводства. В соответствии с данной нормой задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду, мирному урегулированию споров.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В развитие указанных принципов гражданского судопроизводства часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (части 1, 2 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны: фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле (пункты 1 - 3 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что в целях принятия законного и обоснованного решения суд при разрешении спора по существу должен, исходя из предмета и основания заявленных истцом требований, возражений ответчика на эти требования, определить, какие законы и иные нормативные акты следует применить по данному делу, и с учетом этого определить предмет доказывания по делу, обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, распределить бремя доказывания этих обстоятельств между сторонами спора на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также с учетом требований и возражений сторон, в случаях, установленных статьей 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оказать содействие сторонам спора в истребовании доказательств по делу, оценить доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, по правилам, установленным статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. При этом результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении суда, приведя мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Приведенные выше требования процессуального закона в силу абзаца второго части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции, который повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.

В соответствии с пунктом 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Приведенные требования процессуального закона о доказательствах, доказывании и оценке доказательств судами первой и апелляционной инстанций соблюдены не были. Также судами неправильно применены приведенные выше нормы права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Из письменных материалов гражданского дела следует, что в суде первой инстанции и в суде апелляционной инстанции ответчик Волков В.Е. и его представитель ссылались на отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих причинение морального вреда именно истцу Медынину В.В, в частности на отсутствие доказательств фактических семейных взаимоотношений между погибшим М. и истцом Медыниным В.В, наличие близких и доверительных отношений между ними, утрата которых привела бы к нравственным и физическим страданиям истца, обращения за медицинской и психологической помощью в медицинские органы вследствие причиненных Медынину В.В. физических и нравственных страданий (морального вреда).

Между тем, в нарушение приведенных выше норм материального и процессуального права, судами первой и апелляционной инстанций указанные возражения во внимание не приняты, им не дана надлежащая оценка, с учетом приведенных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исковые требования Медынина В.В. о компенсации морального вреда рассмотрены без исследования и оценки обстоятельств, касающихся степени физических и нравственных страданий истца.

Вывод судов о праве истца Медынина В.В. на компенсацию морального вреда в размере 300000 руб. со ссылкой на наличие близких родственных отношений между истцом Медыниным В.В. и погибшим М. сделан без учета положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".

Судами не принято во внимание, что наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

По смыслу действующего правового регулирования компенсация морального вреда в связи со смертью потерпевшего может быть присуждена лицам, обратившимся за данной компенсацией, при условии установления факта причинения им морального вреда, а размер компенсации определяется судом исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных ими физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этих лиц, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела. При этом факт причинения морального вреда предполагается лишь в отношении потерпевшего в случаях причинения вреда его здоровью.

При рассмотрении настоящего дела судом не принято во внимание, что факт родственных отношений сам по себе не является достаточным основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда при причинении вреда жизни гражданина. В каждом конкретном случае суду необходимо установить обстоятельства, свидетельствующие о том, что лица, обратившиеся за компенсацией морального вреда, действительно испытывают физические или нравственные страдания в связи со смертью потерпевшего, что предполагает, в том числе, выяснение характера отношений (семейные, родственные), сложившихся между этими лицами и потерпевшим при его жизни.

В связи с неправильным применением норм материального права, регулирующих спорные отношения, суды не определили и не установили приведенные выше юридически значимые обстоятельства для правильного разрешения заявленных исковых требований Медынина В.В. о компенсации ему морального вреда.

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 и 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи и лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учетом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению. В случае заблуждения сторон относительно фактов, имеющих юридическое значение, судья на основании норм материального права, подлежащих применению, разъясняет им, какие факты имеют значение для дела и на ком лежит обязанность их доказывания (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

Данные требования закона судами не выполнены. Выводы судов о праве Медынина В.В. на компенсацию морального вреда и размере компенсации сделаны без установления юридически значимых обстоятельств, в отсутствие каких-либо доказательств, подтверждающих факт причинения Медынину В.В. морального вреда, характер и степень понесенных им нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями.

Также заслуживают внимания доводы кассационной жалобы о том, что судами первой и апелляционной инстанций не дана надлежащая оценка доводам ответчика о наличии в действиях М. и Манаева К.А. грубой неосторожности.

Не соглашаясь с доводами ответчика о наличии в действиях пострадавших грубой неосторожности, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, указал, что в создавшейся обстановке М. и Манаев К.А. не могли предполагать и предвидеть негативных последствий, совершая поездку на неисправном автомобиле.

Между тем суд первой инстанции, при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчиков в пользу истцов, пришел к выводу, что Манаев К.А. и М, пренебрегли элементарными правилами безопасности, зная о том, что погибший водитель А. не имеет право управления транспортным средством, а следовательно, не может им управлять и тем более перевозить пассажиров, однако поехали на автомобиле с последним в качестве пассажиров, ставя свою жизнь и здоровье под угрозу. Придя к такому выводу, суд первой инстанции не дал оценки указанным действиям пострадавших на наличие (отсутствие) в указанных действиях потерпевших грубой неосторожности, и, как следствие, не разрешилвопрос о применении к спорным правоотношениям при определении размера компенсации морального вреда положения пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ввиду изложенного решение суда и апелляционное определение нельзя признать законными, поскольку они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита прав и законных интересов заявителя, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В пункте 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" разъяснено, что суд кассационной инстанции проверяет законность только тех судебных постановлений, которые обжалуются, и только в той части, в которой они обжалуются (часть 2 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Однако если обжалуемая часть решения обусловлена другой его частью, которая не обжалуется заявителем, то эта часть решения также подлежит проверке кассационным судом общей юрисдикции. В определении кассационного суда общей юрисдикции должны быть указаны мотивы, по которым суд кассационной инстанции вышел за пределы доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении (пункт 8 части 1 статьи 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Принимая во внимание, что в силу положений пункта 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации владельцы источников повышенной опасности несут солидарную ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников третьим лицам, обжалуемые судебные акты подлежат отмене в полном объеме.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные отношения, установленными обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Топкинского городского суда Кемеровской области от 13 апреля 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 1 августа 2023 г. отменить. Дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Топкинский городской суд Кемеровской области.

Председательствующий:

Судьи: