Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 17 января 2024 г. по делу N 8Г-26235/2023[88-250/2024-(88-25742/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Стешовиковой И.Г, судей Лепской К.И, Сенчуковой Е.В.

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу М.П.М. на решение Вологодского городского суда Вологодской области от 20 апреля 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 2 августа 2023 г. по гражданскому делу N 2-1658/2023 по иску М.П.М. к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Вологодской области об установлении факта нахождения на иждивении, признании права на получение пенсии по потере кормильца.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Лепской К.И, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

М.П.М. с 5 марта 2008 г. состояла в браке с ФИО6, который на момент смерти (ДД.ММ.ГГГГ) являлся получателем пенсии за выслугу лет по линии Министерства внутренних дел Российской Федерации.

Ссылаясь на то, что пенсия супруга являлась основным источником средств существования, М.П.М. 20 декабря 2023 г. обратилась в суд с иском к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Вологодской области (далее - УМВД России по Вологодской области), в котором просила уставить факт ее нахождения на иждивении супруга ФИО6, умершего 8 ноября 2022 г, признать за ней право на получение пенсии по случаю потери кормильца.

Протокольным определением суда от 24 января 2023 г. произведена замена третьего лица ГУ-Отделение пенсионного фонда Российские Федерации по Вологодской области на Отделение Фонда Пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Вологодской области.

Решением Вологодского городского суда Вологодской области от 20 апреля 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 2 августа 2023 г, М.П.М. в удовлетворении исковых требований к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Вологодской области отказано в полном объеме.

В кассационной жалобе М.П.М. просит об отмене судебных актов, ссылаясь на допущенные нижестоящими судами нарушения норм процессуального и материального права, правил оценки доказательств.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции участники процесса, извещенные судом о времени и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, не явились. О причинах не явки в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции участники процесса не сообщили, доказательств уважительности не явки в судебное заседание не предоставили.

С учетом части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела кассационную жалобу в отсутствии не явившихся участников процесса (их представителей).

Проверив законность и обоснованность судебных актов в пределах доводов кассационной жалобы согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По настоящему делу такие нарушений с учетом доводов кассационной жалобы установлены.

Как усматривается из материалов дела, 5 марта 2008 г. между ФИО6 и М.П.М. зарегистрирован брак.

ФИО6 проходил службу в органах внутренних дел, являлся получателем пенсии по линии Министерства внутренних дел, размер которой на момент смерти составлял 41 750 руб. 73 коп.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 умер, в связи с чем выплата пенсии прекращена.

Судом установлено, что с 22 октября 2014 г. по день своей смерти ФИО6 вместе с супругой М.П.М. и сыном ФИО7 проживали по адресу: "адрес", ул. "адрес", о чем представлена справка ООО "Жилстройсервис" от 1 декабря 2022 г.

С 3 августа 2012 г. истец М.П.М. является получателем страховой пенсии по старости, размер которой составляет 15 917 руб. 03 коп, что подтверждается справкой ОПФР по "адрес" от 1 декабря 2022 г.

Распоряжением Управления социальной защиты населения Вологодского муниципального района от 1 июля 2014 г. N 282 М.П.М. с 1 июля 2014 г. назначена опекуном ФИО8 на возмездных условиях. Размер вознаграждения М.П.М, как опекуну недееспособного гражданина, составляет 3 767 руб. Кроме того, М.П.М. является получателем социальной выплаты как "Ветеран труда" в размере 1 500 руб.

Разрешая спор и отказывая М.П.М. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 1, 5, 28, 29, 30, 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", принимая во внимание разъяснения, изложенные в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", а также правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в Определении от 30 сентября 2010 г.N 1260-О-О, пришел к выводу о том, что бесспорных доказательств, подтверждающих нахождение М.П.М. на иждивении ФИО6, в материалы дела не представлено.

Проверяя законность решения в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для его отмены, так как согласился с выводами суда первой инстанции, ввиду чего судебная коллегия по мотивам, изложенным в апелляционном определении, оставила решение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не может согласиться с вышеуказанными выводами нижестоящих судов по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 264 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.

Суд рассматривает дела об установлении факта нахождения на иждивении (пункт 2 части 2 статьи 264 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов (статья 265 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 267 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность их восстановления.

При обращении в суд с требованиями об установлении факта нахождения на иждивении мужа ФИО6, умершего ДД.ММ.ГГГГ, М.П.М. в качестве правовых последствий установления названного факта указывала на возможность признания за ней права на назначение пенсии по случаю потери кормильца, выплачиваемой членам семьи умершего кормильца на основании Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей".

Пенсионное обеспечение лиц, проходивших военную службу, и иных категорий лиц регулируется Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей" (далее - Закон Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).

Статьей 1 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 определен круг лиц, на которых распространяется действие данного Закона. В их числе названы лица, проходившие службу в органах внутренних дел Российской Федерации.

Частью 2 статьи 5 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 предусмотрено, что в случае гибели или смерти лиц, указанных в статье 1 данного Закона, их семьи при наличии условий, предусмотренных этим Законом, приобретают право на пенсию по случаю потери кормильца.

Условия, определяющие право на пенсию по случаю потери кормильца, установлены в статье 28 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1, согласно которой пенсия по случаю потери кормильца, в частности семьям пенсионеров из числа лиц, указанных в статье 1 этого Закона, назначается, если кормилец умер в период получения пенсии или не позднее пяти лет после прекращения выплаты ему пенсии.

Частью первой статьи 29 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 определено, что право на пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умерших (погибших) лиц, указанных в статье 1 поименованного Закона, состоявшие на их иждивении.

Нетрудоспособными членами семьи в силу пункта "б" части 3 статьи 29 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 считаются: отец, мать и супруг, если они достигли возраста: мужчины - 60 лет, женщины - 55 лет, либо являются инвалидами.

Члены семьи умершего считаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (часть 1 статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).

Членам семьи умершего, для которых его помощь была постоянным и основным источником средств к существованию, но которые сами получали какую-либо пенсию, может быть назначена пенсия по случаю потери кормильца (часть 2 статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).

По смыслу названных норм Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1, понятие "иждивение" предполагает как полное содержание лица умершим кормильцем, так и получение от него содержания, являвшегося для этого лица основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть не исключает наличие у лица (члена семьи) умершего кормильца какого-либо собственного дохода, в том числе в виде получения пенсии. Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего кормильца членом его семьи может быть установлен в том числе в судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой умершим кормильцем, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию члена семьи умершего кормильца.

Такое толкование понятия "иждивение" согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 30 сентября 2010 г. N 1260-О-О.

Приведенные нормативные положения судами первой и апелляционной инстанций применены неправильно.

Отказывая в удовлетворении требований М.П.М. об установлении факта нахождения ее на иждивении умершего мужа ФИО6 и о признании права на назначение пенсии по случаю потери кормильца, судебные инстанции исходили из того, что М.П.М. не представлено достоверных, достаточных и бесспорных доказательств, подтверждающих, что материальная помощь мужа при его жизни являлась для нее постоянным и основным источником средств к существованию.

Между тем согласно материалам дела на момент смерти ФИО6 и в настоящее время М.П.М. является получателем страховой пенсии по старости, размер которой согласно справке ОПФР по Вологодской области от 1 декабря 2022 г. составляет 15 917 руб. 03 коп.

Также М.П.М. с 1 июля 2014 г. назначена опекуном ФИО8 на возмездных условиях. Размер вознаграждения М.П.М, как опекуну недееспособного гражданина, составляет 3 767 руб. Кроме того, М.П.М. является получателем социальной выплаты как "Ветеран труда" в размере 1 500 руб.

При жизни муж М.П.М. - ФИО6 являлся получателем пенсии за выслугу лет по линии Министерства внутренних дел Российской Федерации на основании Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1. Ежемесячный размер пенсии за выслугу лет, получаемой ФИО9 на день его смерти (ДД.ММ.ГГГГ) составил41 750 руб. 73 коп.

Делая вывод о том, что М.П.М. не представила доказательства получения от ее мужа помощи, являвшейся для нее постоянным и основным источником средств к существованию, и указывая на наличие у М.П.М. самостоятельных средств к существованию в виде выплачиваемой ей пенсии по старости, а также вознаграждения как опекуну недееспособного гражданина, социальной выплаты как "Ветеран труда", судебные инстанции не учли положения семейного законодательства, которыми урегулированы, в том числе имущественные отношения между супругами.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (абзац второй пункта 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 33 Семейного кодекса Российской Федерации законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности.

Пунктом 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие). Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

Право на общее имущество супругов принадлежит также супругу, который в период брака осуществлял ведение домашнего хозяйства, уход за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного дохода (пункт 3 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации).

Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов (пункт 1 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из приведенных норм семейного законодательства, в частности, следует, что доходы каждого из супругов, в том числе от трудовой деятельности, и полученные ими пенсии, пособия и другие денежные выплаты, кроме выплат, имеющих специальное целевое назначение, являются общим имуществом супругов. Распоряжение общим имуществом супругов осуществляется по их обоюдному согласию.

Судебные инстанции, разрешая вопрос о том, являлась ли для М.П.М. помощь ее супруга ФИО6 основным источником средств существования, положения норм семейного законодательства об общих доходах супругов (об общем имуществе супругов) и порядке расходования этих средств к спорным отношениям не применили и, указав на наличие у М.П.М. самостоятельных средств к существованию в виде выплачиваемой ей страховой пенсии по старости и иных выплат, не учли, что М.П.М. и ФИО6 состояли в браке, проживали одной семьей, имели общие доходы, соответственно, расходы каждого из супругов не ограничивались только личными нуждами каждого из них, в связи с этим суждение судебных инстанций в обоснование вывода об отказе в удовлетворении исковых требований о наличии у М.П.М. самостоятельного источника средств к существованию в виде получаемой ею пенсии и иных выплат, нельзя признать правомерным. Этот вывод судов первой и апелляционной инстанций прямо противоречит основным началам семейного законодательства и установленному законом режиму совместной собственности супругов.

Исходя из приведенного правового регулирования судебным инстанциям для разрешения вопроса о том, находилась ли М.П.М. на иждивении ФИО6, надлежало выяснить как размер общих доходов супругов, так и размер расходов супругов на содержание всей семьи, включая затраты на оплату коммунальных платежей, ремонт жилого помещения, приобретение лекарств, бытовой техники, одежды, мебели и т.п. Однако эти обстоятельства, имеющие значение для дела, судебными инстанциями не устанавливались.

Вывод суда апелляционной инстанции о том, что сам по себе факт превышения дохода умершего супруга над доходами истца не является достаточным для установления факта нахождения её на иждивении мужа, нельзя признать правомерным, поскольку данное обстоятельство не означает, что помощь со стороны супруга ФИО6 не являлась для М.П.М. основным источником средств к существованию.

Кроме того, является несостоятельным суждение суда первой инстанции в обоснование отказа в удовлетворении исковых требований М.П.М. о том, что у совершеннолетнего трудоспособного члена семьи истца ФИО10 имеется обязанность содержать нетрудоспособного, нуждающегося в помощи родителя; а также на наличие в собственности ФИО10 автомобиля, поскольку в нарушение требований статей 56, 67, 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд при рассмотрении настоящего дела не устанавливал факт оказания совершеннолетним трудоспособным сыном помощи ФИО11 при жизни её мужа - ФИО6 (форму, размер, системность, оказываемой помощи).

Таким образом, вывод судебных инстанций о том, что ФИО11 не представлено достоверных, достаточных и бесспорных доказательств, подтверждающих факт ее нахождения на иждивении умершего супруга ФИО6, нельзя признать правомерным, поскольку судебные инстанции круг этих доказательств не определили и в нарушение статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не предложили ФИО11 представить такие доказательства в подтверждение заявленных ею требований, тем самым нарушив право М.П.М. на справедливую, компетентную, полную и эффективную судебную защиту, гарантированную каждому частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации.

На указанные выше нарушения норм материального и процессуального права судом первой инстанции истец ссылалась в апелляционной жалобе, однако судом апелляционной инстанции эти нарушения устранены не были, решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

При таких обстоятельствах обжалуемые решение Вологодского городского суда Вологодской области от 20 апреля 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 2 августа 2023 г. нельзя признать законными, они приняты с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на правильность разрешения заявленного спора, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителя кассационной жалобы, в связи с чем они подлежат отмене с направлением гражданского дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, и разрешить заявленные требования в соответствии с подлежащими применению к спорным правоотношениям нормами материального права и установленными по делу обстоятельствами.

Суду следует учесть правовую позицию, изложенную в пункте 11 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 июля 2020 г.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Вологодского городского суда Вологодской области от 20 апреля 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 2 августа 2023 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

судьи