Определение СК по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 16 ноября 2023 г. по делу N 8Г-8702/2023[88-9887/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Камышовой Т.В, судей Корниенко Г.Ф, Черчага С.В.

с участием прокурора Манаева В.А.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Максимовой Оксаны Николаевны, Максимова Николая Владимировича, Максимова Алексея Владимировича, Максимова Константина Владимировича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Ставропольского края "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя о компенсации морального вреда в связи с нарушениями, допущенными при оказании медицинской помощи, по кассационной жалобе Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Ставропольского края "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя на решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 17 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 8 августа 2023 года.

Заслушав доклад судьи Пятого кассационного суда общей юрисдикции Корниенко Г.Ф, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Максимова О.Н, Максимов A.B, Максимов H.B, Максимов К.В. обратились в суд с исковым заявлением к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Ставропольского края "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя (далее - ГБУЗ СК "ГКБ N 3") о компенсации морального вреда в размере по 1 000 000 руб. каждому в связи с нарушениями, допущенными при оказании медицинской помощи, в результате которых умер 14.09.2021 г. супруг и отец истцов Максимов Владимир Алексеевич, 14 апреля 1967 года рождения.

Решением Промышленного районного суда города Ставрополя от 17 марта 2023 года исковые требования Максимовой О.Н, Максимова Н.В, Максимова А.В, Максимова К.В. к ГБУЗ СК "ГКБ N3" г. Ставрополя о компенсации морального вреда в связи с нарушениями, допущенными при оказании медицинской помощи удовлетворены частично.

Суд взыскал с ГБУЗ СК "Городская клиническая больница N 3 г. Ставрополя" в пользу Максимовой О.Н. 200 000 руб. в связи с некачественным оказанием медицинской помощи её супругу Максимову Владимиру Алексеевичу; взыскал с ГБУЗ СК "Городская клиническая больница N 3 г.Ставрополя" в пользу Максимова А.В, Максимова Н.В, Максимова К.В. по 200 000 руб. каждому в связи с некачественным оказанием медицинской помощи их отцу Максимову Владимиру Алексеевичу. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Дополнительным решением Промышленного районного суда города Ставрополя от 21 апреля 2023 года с ГБУЗ СК "Городская клиническая больница N 3 г. Ставрополя" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 1 200 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 08 августа 2023 года решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 17 марта 2023 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе представителем ГБУЗ СК "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя поставлен вопрос об отмене состоявшихся судебных актов по данному делу, как принятых с существенным нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование доводов жалобы представитель указал, что летальный исход Максимова В.А. был неизбежен в силу агрессивного течения заболевания, тяжестью состояния в связи с поздним обращением в медучреждение за помощью. Также представитель указал, что стороной истца не доказано какие конкретно действия или бездействие ответчика привели к нарушению личных неимущественных прав истцов, если медицинская помощь оказана больницей своевременно и в полном объеме в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи. Полагает, что вины в причинении больницей вреда здоровью Максимова В.А. не имеется, а судами неверно произведена оценка представленных доказательств, включая заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы.

Информация о рассмотрении дела была заблаговременно размещена на официальном сайте Пятого кассационного суда общей юрисдикции, в связи с чем, на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав представителя Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Ставропольского края "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя Серикова С.В, действующего на основании доверенности, поддержавшего доводы кассационной жалобы, представителя Министерства здравоохранения Ставропольского края Хвостову С.В, действующую на основании доверенности, поддержавшую доводы кассационной жалобы, заключение прокурора отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Манаева В.А, полагавшего судебные постановления законными и обоснованными, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы не установлено.

Как установлено судом, и следует из материалов рассматриваемого дела, 12.09.2022 г. Максимов В.А. обратился в ГБУЗ СК "ГКБ N 3" города Ставрополя с жалобами на пожелтение кожи склер, боли в правом, левом подреберье, многократный жидкий стул, тошноту, сухость во рту.

Максимов В.А. был доставлен в ГБУЗ СК "ГКБ N 3" г. Ставрополя сыном Максимовым А.В, в связи с тем, что скорую помощь в рассматриваемый период необходимо было ждать длительное время, в связи с эпидемиологической обстановкой.

В ГБУЗ СК "ГКБ N3 г. Ставрополя" в отделении лучевой диагностики больному проведена рентгенограмма органов брюшной полости и органов грудной полости, за подписью врача Гордеевой К.А. Пневмония у пациента Максимова В.А. на рентгене не выявлена.

Согласно карте N Р от 12 сентября 2021 года в 23 часа 44 минуты в отношении Максимова В.А. проведено УЗИ органов брюшной полости, сданы анализы крови и мочи, проведена рентгенограмма органов брюшной и грудной полости. По результатам УЗИ врачом Пронь Е.С. подписано заключение: метеоризм, гепатомегалия, диффузные изменения паренхимы печени дифференцировать с проявлением жирового гепатоза, утолщение стенок желчного пузыря, спленомегалия. Осмотрен дежурным хирургом Кувакиным Д.В. с вынесением диагноза: Острый гепатит неясной этиологии, острый гастроэнетрит. Больной направлен на консультацию инфекциониста, рекомендовано лечение у гастроэнтеролога и инфекциониста по месту жительства.

Консультацию инфекциониста, на которую его направил хирург Кувакин Д.В, Максимов В.А. не смог получить, в связи с тем, что ГБУЗ СК "Ставропольская краевая специализированная инфекционная больница" была закрыта на прием пациентов для консультации, в связи с эпидемиологической обстановкой, так как учреждение являлось "красной зоной" для больных COVID-19, что подтверждено в ходе судебного заседания Министерством здравоохранения Ставропольского края.

Подтверждений того, что хирургом Кувакиным Д.В. пациенту Максимову В.А. выдано письменное направление на консультацию врача-инфекциониста в Ставропольскую краевую специализированную инфекционную больницу и там пациенту Максимову В.А. отказано в консультации с учетом направления, суду не представлено. Экспертами Министерства здравоохранения в акте N от 20.10.2021 г. указано, что письменное направление не выдавалось, что также было подтверждено ими в судебном заседании.

Максимов В.А. сыном Максимовым А.В. на личном автомобиле был доставлен по адресу проживания, где у Максимова А.В. ухудшилось самочувствие. Родственниками вызвана бригада скорой медицинской помощи, в машине Максимов В.А. перестал дышать, фельдшер сделала ему массаж сердца, а сын Максимов А.В. подключил кислородный баллон и держал маску, состояние пациента оценивалось как тяжелое, вызвана реанимационная бригада. Максимов В.А. доставлен в Ставропольскую краевую клиническую больницу, где умер 14.09.2021 г. В медицинском свидетельстве о смерти указана причина смерти: пневмония с абсцессом легкого. Основное заболевание: Вирусная двухсторонняя полисегментарная пневмония, КТ2, осложнения: Дыхательная недостаточность. Острая сердечно-сосудистая недостаточность. ОИМ? ТЭЛА?

Актом ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности в ГБУЗ СК "ГКБ N 3" г. Ставрополя от 20.10.2021 г. N, составленным по результатам проверки ГБУЗ СК "ГКБ N 3" г. Ставрополя комиссией выявлены нарушения статьи 70 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации": Лечебно - диагностические: недооценена тяжесть состояния пациента, вследствие чего не обеспечена госпитализация для динамического наблюдения; не обеспечена консультация инфекционистом по неотложным показаниям (не вызвана машина СП для транспортировки на консультацию в ГБУЗ СК "КСКИБ"); не установлена рентгенологически пневмония (при описании рентгенограммы не установлены признаки наличия пневмонии); не обеспечена консультация терапевтом, при исключении хирургической патологии. Комиссия считает, что выявленные нарушения могли повлиять на течение заболевания. Имеющая место недооценка тяжести состояния Максимова В.А. отсрочила госпитализацию и начало специализированного лечения.

Согласно предписанию об устранении выявленных нарушений от 20.10.2021г. главному врачу ГБУЗ СК "ГКБ N 3" г. Ставрополя предписано устранить выявленные нарушения законодательства об охране здоровья граждан и выполнить требования. Усилить контроль за результативностью внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности в приемном отделении, провести врачебную комиссию по разбору данного случая, принять меры по обеспечению своевременной и достоверной диагностики лечения пациентов в учреждении, принять административные меры реагирования отношении лиц, допустивших нарушения при оказания медицинской помощи Максимову В.А, решить вопрос о внеплановом направлении врача-рентгенолога отделения лучевой диагностики Гордеевой К.А. на сертификационный цикл обучения.

Согласно письма ГБУЗ СК "ГКБ N 3" Министерству здравоохранения Ставропольского края во исполнение вышеуказанного предписания об устранении выявленных нарушений от 20.10.2021 г. в связи с внеплановой документарной проверкой с целью оценки качества оказания медицинской помощи Максимову В.А, проведен разбор на заседании комиссии, в результате которого учтены выносимые замечания, принято решение: заведующему хирургическим отделением и лечащим врачам обеспечить исполнение ст. ст. 70 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской "Федерации", приказа Министерства здравоохранения РФ от 10.05.2017г. "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" приказа ГБУЗ CK "ГКБ N3" города Ставрополя "О дальнейшем совершенствовании преемственности в работе между отделениями ГБУЗ СК "ГКБ N" и ССМП, заведующему хирургическим отделением и лечащим врачам усилить контроль над результативностью внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности и обеспечить качество лечебно-диагностического процесса в приемном и хирургическом отделении, провести в хирургическом отделении занятие по теме "Повторное ознакомление со ст. 70 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", и приказа Министерства здравоохранения РФ от 10.05.2017г. "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" и приказа ГБУЗ СК "ГКБ N3" города Ставрополя "О дальнейшем совершенствовании преемственности в работе между отделениями ГБУЗ СК "ГКБ N3" и ССМП, врачу хирургического отделения Кувакину Д.В. вынести дисциплинарное взыскание по поводу нарушения преемственности в транспортировке пациента в ГБУЗ СК "КСКИБ", направить в ближайшее время на сертификационный цикл обучения врача рентгеновского отделения Гордееву К.А.

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от 20.12.2022г, следует, что на основании жалоб, анамнеза, данных объективного осмотра (состояние средней тяжести) и результатов лабораторно-инструментальных исследований данных за острую хирургическую патологию на данный момент не выявлено. Заподозрено инфекционное заболевание - острый гепатит и острый гастроэнтерит. У больного имелись прямые показания для консультации врачом-инфекционистом, терапевтом. Данных, указывающих на другую острую патологию, требующую консультации иных специалистов, не было. В данное время госпитализация в хирургическое отделение не была показана. Пациент обоснованно направлен на консультацию в профильное учреждение инфекционную больницу г..Ставрополя. В медицинском сопровождении и санитарном транспорте по состоянию здоровья не нуждался. Доставлен на собственном транспорте сыном. В связи с эпидемиологической обстановкой стационар Краевой инфекционной больницы был переоборудован для больных с заболеванием COVID-19, поэтому консультация инфекционистом не была проведена. Дежурным врачом указанной больницы дан совет обратиться на скорую медицинскую помощь, что и было выполнено 13.09.21 г..в 01 час 10 мин. Вызов был обслужен 13.09.21г. в 02:36. После проведения лечебных мероприятий СМП на месте, был доставлен в ГБУЗ СК "СККБ" 13.09.21г. в 05:39 и госпитализирован в реанимационное отделение, по направлению которого вскоре проведена МСКТ. При исследовании выявлены МСКТ - признаки двусторонней полисегментарной пневмонии, вероятно, сочетанное этиологии (вирусная +бактериальная), по КТ - 2 ст. (средняя).

Согласно записям в медицинской карте стационарного больного N в реанимационном отделении квалифицированное лечение начато своевременно, проведено по показаниям в полном объеме, согласно назначению в картах интенсивной терапии, однако, состояние прогрессивно ухудшалось динамика отрицательная в виде нарастания церебральной, сердечно-сосудисто дыхательной и почечной недостаточности. 14.09.21г. в 09:00 отмечено: состояние крайне тяжелое, в 09:00 зафиксирована асистолия. Реанимационные мероприятия к положительному эффекту не привели. Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия N результатов микроскопического исследования причиной смерти гр. Максимова В.А. послужила двусторонняя деструктивная пневмония с абсцессами легких, прогрессирующей осложнившаяся развитием септического процесса с полиорганной недостаточностью.

Данный диагноз подтвержден при повторном судебно-гистологическом исследовании в ходе данной экспертизы, что изложено в заключении эксперта гистолога врача судебно-медицинского эксперта ФИО15 N от 14 18.11.22г. Учитывая эпидемиологическую обстановку (большое количество больных с новой короновирусной инфекцией - COVID-19), отсутствие прививки против COVID-19, агрессивное течение и исход заболевания, преморбидное состояние (ожирение, некомпенсированный сахарный диабет, позднее обращение за медицинской помощью - на 7 день) приведшие к тяжелым осложнениям - острой дыхательной, сердечно-сосудистой, церебральной, почечной недостаточности (полиорганной недостаточности) позволяют членам комиссии считать, что у гр.Макисимова В.А. имело место данное заболевание. Подтверждением тяжелой вирусно-бактериальной инфекции, выявленной при обследовании в СККБ являются диффузные изменения паренхимы печени при УЗИ 12.09.21 г, изменениями в анализе крови 12.09.21г. - тромбоцитопения от 13.09.21г. - повышение С-реактивного белка - 170, 77.

В акте ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности ГБУЗ СК "ГКБ N3" г.Ставрополя от 20.10.21г. N указано, что данное учреждение имеет полный пакет учредительных и правоустанавливающих документов, лицензию на медицинскую деятельность бессрочно, медицинский персонал, принимавший участие в оказании помощи Максимову B.A, имеет действующие сертификаты специалистов.

Медицинская помощь Максимову В.А. оказывалась в соответствии с существующими нормативными документами и стандартами оказания медицинской помощи по заболеванию, указанному в данной медицинской карте N. Отсроченное начало специализированного лечения пневмонии в СККБ в течение нескольких часов (осмотр в приемном отделении ГКБ N3 проведен 12.09.21г. в 23 часа 18 мин. по самообращению, а госпитализирован в профильное отделение ИТАР СККБ 13.09.21г. в 05 часов 39 мин) не оказало влияния на течение и неблагоприятный исход заболевания. Смерть Максимова В.А. на данном этапе была не предотвратима и однозначно наступила при массивной антибактериальной и антивирусной терапии в ГБУЗ СК "СККБ", 13.09.21г. через 6 часов после обращения в ГБУЗ СК "ГКБ N3". Квалифицированное лечение начато своевременно, проведено в полном объеме в соответствии с тяжестью состояния больного и установленным диагнозом. Детально анализируя подлинник медицинской карты N, комиссия считает, что первичный осмотр Максимова В.А. в приемном отделении ГБУЗ СК "ГКБ N3" проведен сразу после поступления пациента в приемный покой, назначенные и проведенные диагностические и лабораторные методы исследования были обоснованные, проведены оперативно и быстро. Предварительно выставлен диагноз: острый гепатит, острый гастроэнтерит, исключена острая хирургическая патология, пневмония, Максимов В.А. был обосновано направлен на консультацию в инфекционную Краевую больницу. Состояние пациента в этот период было стабильным и позволяло добраться до медицинского учреждения самостоятельно в сопровождении сына. Анализ всех имеющихся материалов дела, медицинских документов позволяют комиссии считать, что у гр.

Максимова В.А. имело место инфекционное заболевании COVID-19 на фоне тяжелого преморбидного состояния - ожирение, некомпенсированный сахарный диабет, гипертоническая болезнь 3 ст, 3 ст, риск 4, позднего обращения за медицинской помощью на 7 день от начала заболевания, которое привело к тяжелым осложнениям - острой дыхательной, церебральной, сердечно-сосудистой и почечной недостаточности, септическому процессу явившемуся непосредственной причиной смерти.

Морфологическая картина состояния внутренних органов на трупе Максимова В.А. соответствовала давности процесса 5-7 дней. На момент вызова скорой помощи 13.09.22г. и госпитализации в СККБ, смерть гр. Максимова В.А. была непредотвратима. Начало стационарного лечения необходимо было начать при условии своевременной госпитализации на 2-3 дня раньше, но положительный исход был маловероятен в связи с выраженным процессом в легких в результате позднего обращения за медицинской помощью (на 7 день от начала заболевания).

Причинно-следственной связи наступления смерти гр. Максимова В.А. с действиями врачей ГБУЗ СК "ГКБ N3" не имеется. Смертельный исход обусловлен агрессивным течением заболевания, быстрым прогрессированием, тяжестью состояния в связи с поздним обращением за медицинской помощью в лечебное учреждение. Действиями медицинского персонала ГБУЗ СК "ГКБ N3" вред здоровью пациента Максимова В.А. не причинен и они не усугубили течение заболевания пневмонии (COVID-19).

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 151, 1064, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 2, 84, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы, Акт 94/2 ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности в ГБУЗ СК "Городская клиническая больница N3" города Ставрополя, пояснений в ходе судебного заседания экспертов, и установив, что медицинская помощь Максимову В.А. не в полной мере соответствовала тактике ведения подобных пациентов и требованиям "Порядка оказания медицинской помощи", пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда, выразившегося в переживаниях о состоянии здоровья близкого человека, размер которой с учетом фактических обстоятельств дела, близости родства и фактических отношений Максимова В.А. с супругой и сыновьями, требований разумности и справедливости, определилв сумме 200 000 руб. в пользу каждого.

Определяя размер компенсации морального вреда суд первой инстанции учел все предусмотренные законом критерии и заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе обстоятельства оказания некачественной медицинской помощи, фактические обстоятельства, при которых наступила смерть Максимова В.А, характер и степень нравственных страданий истцов, связанных с потерей близкого человека, а также требования разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился. Отклоняя доводы представителя ответчика об отсутствии оснований для взыскания в пользу истцов компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции исходил из того, что материалами дела достоверно подтверждено наличие дефектов в оказании медицинской помощи Максимову В.А. при обращении к ответчику, а само по себе отсутствие прямой причинно-следственной связи между нарушениями, допущенными ответчиком при оказании медицинской помощи Максимову В.А, и наступлением смерти последнего, не освобождает ответчика от обязанности компенсации морального вреда истцам, являющимися близкими родственниками умершего.

Кроме того, суд апелляционной инстанции отметил, что в данном случае юридическое значение имеет и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ГБУЗ СК "ГКБ N 3" г. Ставрополя Максимову В.А. могли способствовать ухудшению состояния его здоровья и привести к неблагоприятному для него исходу. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Руководствуясь разъяснениями, изложенными в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" о том, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации"), суд апелляционной инстанции указал, что, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Принимая во внимание, что материалами дела доказан факт наличия дефектов при оказании Максимову В.А. медицинской помощи, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о том, что связанные с указанными обстоятельствами нравственные страдания и переживания истцов являются основанием для взыскания в их пользу с ответчика компенсации морального вреда.

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма; медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния.

Под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Статьей 4 указанного Федерального закона установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи, согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

При этом из ч. 2 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" следует, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из взаимосвязанных норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений ст. ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с (индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (ст. ст. 1064 - 1101) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции) (п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В соответствии с п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст. ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (п. 2 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

В п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Согласно п. 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.

Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Руководствуясь приведенным правовым регулированием, исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды пришли к обоснованному выводу о наличии в действиях ответчика дефектов при оказании медицинской помощи Максимову В.А, которые несмотря на то, что в прямой причинно-следственной связи со смертью Максимова В.А. не состоят и не могут оказать влияние на возможность наступления смерти последнего, не могут являться основанием для освобождения ответчика от ответственности в виде компенсации морального вреда в пользу истцов, поскольку нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, является нарушением требований к качеству медицинской помощи.

При определении размера компенсации морального вреда по настоящему спору судами первой и апелляционной инстанции учтены все предусмотренные законом критерии определения размера компенсации и заслуживающие внимания обстоятельства дела.

Доводы кассатора об отсутствии его вины в смерти Максимова В.А. не могут повлечь удовлетворение кассационной жалобы, поскольку представленными доказательствами подтверждаются допущенные ответчиком вышеуказанные нарушения при оказании Максимову В.А. медицинской помощи, что является основанием для привлечения к ответственности в данном случае.

Вопреки доводам кассационной жалобы судами дана оценка совокупности представленных доказательств, в том числе и заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы, имеющейся в деле, и пояснениям допрошенных в судебном заседании экспертов.

Судами установлены юридически значимые обстоятельства, выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам, подробно мотивированы со ссылками на представленные доказательства и нормы права. Оценка доказательств произведена в совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В целом доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами судебной экспертизы, об отсутствии прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью Максимова В.А. направлены на переоценку доказательств, не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку в силу ст. ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Поскольку судами материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

В связи с окончанием кассационного производства оснований для приостановления исполнения обжалуемых судебных постановлений не имеется, оно подлежит отмене в силу части 3 статьи 379.3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 17 марта 2023 года, дополнительное решение от 21 апреля 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 8 августа 2023 года оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения судебных актов.

Председательствующий Камышова Т.В.

Судьи Корниенко Г.Ф.

Черчага С.В.