Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 06 декабря 2023 г. по делу N 33-53955/2023

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Федерякиной Е.Ю., судей фио, фио, при помощнике судьи Ортун К.Ч., с участием прокурора фио, рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи фио гражданское дело по апелляционной жалобе Рябининой О.Е. и фио на решение Хорошевского районного суда горда Москвы от 19 октября 2022 года по делу N2-5794/22, которым постановлено:

"Иск Рябининой О.Е, фио к ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио о возложении обязанности, компенсации морального вреда удовлетворить частично. Взыскать с ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ в пользу Рябининой О.Е. компенсацию морального вреда в размере сумма

Взыскать с ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ в пользу фио компенсацию морального вреда в размере сумма

Взыскать с ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио в пользу Рябининой О.Е. компенсацию морального вреда в размере сумма

Взыскать с ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио в пользу фио компенсацию морального вреда в размере сумма В остальной части иска отказать.

Взыскать в равных долях с ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио в доход бюджета субъекта РФ города федерального значения адрес госпошлину в размере сумма",

УСТАНОВИЛА:

Истцы Рябинина О.Е, Черкашин Ю.А. обратились с иском к ответчикам ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио о возложении обязанности, компенсации морального вреда в размере сумма в пользу каждого истца.

В обоснование заявленных исковых требований указали, что являются детьми фио, которая в результате некачественно оказанных медицинских услуг скончалась 04 мая 2021 года. Смертью матери истцам причинен моральный вред, выразившийся в полной утрате возможности общения с матерью. Истцы указывают, что действиями ответчиков, повлекшими смерть их матери, им причинен значительный моральный вред, который они оценивают в заявленном размере. Также просят обязать ответчиков выдать копии медицинских карт фио, привлечь к ответственности виновных лиц.

Истцы Рябинина О.Е, Черкашин Ю.А. в судебном заседании заявленные требования поддержали в полном объеме.

Представитель ответчика ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ по доверенности фио в судебном заседании просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио по доверенности фио в судебном заседании просила в удовлетворении исковых требований отказать.

Представители 3-их лиц ГКБ N 51, ГБУЗ ДЗМ адрес "Госпиталь ветеранов войн N 1" в судебном заседании просили в удовлетворении исковых требований отказать.

Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого по доводам апелляционной жалобы просят истцы Рябинина О.Е. и Черкашин Ю.А. указывая, что решение принято с нарушением норм материального и процессуального права, вывод суда не соответствует фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 20 апреля 2023 года изменено, с ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ и ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио с каждого в пользу Рябининой О.Е. взысканы денежные средства по сумма, с ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ и ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио с каждого в пользу фио взысканы денежные средства по сумма В остальной части решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалобу без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 05 октября 2023 года апелляционное определение отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, указав, что приходя к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчиков в пользу истцов компенсации морального вреда в связи с их переживаниями по поводу состояния здоровья близкого для них человека, суд апелляционной инстанции не привел мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканных сумм компенсации морального вреда каждому из истцов и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного снижения размера сумм компенсации морального вреда по сравнению с заявленными истцами в иске. Вопреки требованиям статей 56, 67, 196, 198 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции не дал надлежащей правовой оценки и не выяснил степень тяжести причиненных ответчиками истцам физических и нравственных страданий, не учел степень вины причинителя вреда, что привело к необоснованному снижению судом апелляционной инстанции размера компенсации морального вреда, заявленного Рябининой О.Е. и фио к взысканию с ответчиков.

Судебная коллегия, выслушав истца Рябинину О.Е, которая поддержала доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика ГБУЗ "ГКБ им. фио ДЗМ" по доверенности фио и представителя ответчика ГБУЗ "ГКБ N 67 им. фио ДЗМ" по доверенности фио, которые возражали против доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора, обсудив возможность рассмотрения дела в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле, которые надлежащим образом извещены о дате, времени и месте судебного заседания, приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 4 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям закона решение суда в полной мере не отвечает.

В силу п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Из нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, в системной взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающими основания и условия ответственности за причинение вреда, следует, что медицинские организации несут ответственность за нарушение права граждан на охрану здоровья и обязаны возместить причиненный при оказании гражданам медицинской помощи вред, в том числе моральный вред.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В соответствии с положениями ст. 1064 Гражданского кодекса РФ именно на ответчика должна быть возложена обязанность представить доказательства отсутствия вины медицинского учреждения в совершении действий, выразившихся в неправильной тактике и объеме лечения.

Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъясняется, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона РФ от 07.02.1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" исполнитель обязан оказать услугу, качество которой соответствует договору.

Согласно пункту 2 статьи 4 Закона РФ от 07.02.1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" при отсутствии в договоре условий о качестве услуги исполнитель обязан оказать услугу, соответствующую обычно предъявляемым требованиям и пригодную для целей, для которых услуга такого рода обычно используется.

Согласно ст. ст. 10, 18, 19 ФЗ от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на охрану здоровья.

В соответствии с пунктами 2, 4, 5 ч. 5 ст. 19 ФЗ от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на профилактику, диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям: облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами; получение информации о своих правах и обязанностях, состоянии своего здоровья, выбор лиц, которым в интересах пациента может быть передана информация о состоянии его здоровья.

Под качеством медицинской помощи в соответствии с п. 21 ст. 2 ФЗ от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу п. 9 ч. 5 ст. 19 ФЗ от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 " О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному п.п. 1 и 2 ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (п. 1 ст. 1070, ст. 1079, п. 1 ст. 1095, ст. 1100 ГК РФ). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (ст.ст. 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статьи 17 и 45 Конституции Российской Федерации).

Одним из способов защиты гражданских прав является компенсация морального вреда (статьи 12, 151 ГК РФ).

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Под моральным вредом понимаются физические и нравственные страдания, причиненные действием (бездействием), посягающие на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающие его личные неимущественные права либо нарушающие имущественные права гражданина (ст. 151 ГК РФ, п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В соответствии со ст. 1101 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В пунктах 14, 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" в пункте 25 разъяснил, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Согласно пункту 22 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 ГК РФ).

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежном эквиваленте и полного возмещения, то предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Таким образом, из вышеизложенных положений закона и разъяснений следует, что при удовлетворении требований о компенсации морального вреда суд наделен правом определения размера указанной компенсации, при этом размер компенсации не ставится в зависимость от того, в каком денежном размере определилеё сам истец.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, истцы Рябинина О.Е. и Черкашин Ю.А. являются детьми фио

Обращаясь в суд с настоящим иском, истцы указывали на то, что в 2021 году фио проходила лечение, оперировалась у ответчиков, однако в связи с некачественным оказанием медицинской помощи фио 04 мая 2021 года скончалась.

Для проверки доводов сторон определением суда от 29 июня 2022 года назначена судебная медицинская экспертиза, проведение которой поручено АНО "Центральное бюро судебных экспертиз N 1", согласно выводов которой N 139-М-МЭ от 23 сентября 2022 года, со стороны ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ: 1.1 дефекты ведения медицинской документации (нарушение п/п "а" и. 2.2 триказа М3 РФ N 203н от 10.05.2017 г.):

1.2 данные о росте и массе тела больной отличаются в дневниках и документах реанимации: по дневникам рост 165, масса тела 70 кг, в наркозной карте 158/58 соответственно;

1.3 не указано, какие конкретно биологические среды были посеяны 18.03.2021г.

2. дефекты диагностики (нарушение п/п "г", "л" п. 2.2 приказа М3 РФ N 203н от 10.05.2017 г, приказа МЗиСР РФ N 502н от 05.05.2012 г.):

2.1 при длительном анамнезе язвенной болезни, приёме антикоагулянтов фио, не выполнена фиброгастродуоденоскопия ни на пред-, ни на интраоперационном этапе.

2.2 не дана клиническая оценка жалоб на частое мочеиспускание у фио а также лейкоцитурии, кетонурии, протеинурии в анализе мочи от 11.03.2021 г. Консультация терапевта (уролога) по поводу пиелонефрита не проводилась. За период госпитализации в ГБУЗ "Городская клиническая больница им. фио ДЗМ" взят единственный анализ мочи, контрольный анализ отсутствует.

Со стороны ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио:

1. Дефекты ведения медицинской документации (нарушение п/п "а", п. 2.2 приказа М3 РФ N 203н от 10.05.2017 г.):

Отсутствует дневник за 27.03.2021 г.

2. Дефекты диагностики (нарушение п/п "л" и. 2.2 приказа М3 РФ N 203н от 10.05.2017 г, приказа МЗиСР РФ N 502н от 05.05.2012 г.):

2.1 не была дана оценка сохранению массивной бактериурии на фоне расширенной антибиотикотерапии, а также другим патологическим изменениями мочи, посев мочи не выполнялся, консультация терапевта (уролога) не запланирована.

Ответ на 2 вопрос: с учетом отсутствия прямой связи выявленных дефектов медицинской помощи с исходом для подэкспертной, тяжестью основного заболевания, наличия тяжелых фоновых заболеваний и исходно высокого риска смерти, на основании п. 24 и абз. 2 п. 27 Приказа МЗиСР РФ от 24 апреля 2008 г. N 194н "Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека", вред здоровью не устанавливается.

Ответ на 3 вопрос: наступление смерти фио не находится в прямой причинно-следственной связи с лечением, назначенным и проводимым сотрудниками ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио.

Суд первой инстанции, оценивая представленное заключение комиссии экспертов АНО "Центральное бюро судебных экспертиз N 1" N 139-М-МЭ от 23 сентября 2022 года, полагал установленным обстоятельством, что при оказании медицинской помощи фио врачами ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио были допущены дефекты диагностики и дефекты ведения медицинской документации. При этом, дефекты ведения медицинской документации не связаны непосредственно с процессом оказания медицинской помощи и не состоят в связи с исходом. Дефект невыполнения ФГДС не оказал влияния на исход, т.к. у фио не было негативных последствий, связанных с язвенной болезнью.

Разрешая заявленные требования в порядке п. 3 ст. 196 ГПК РФ, оценив представленные по делу доказательства по правилам ст, ст. 12, 56, 67, 86 ГПК РФ, в том числе учитывая заключение судебной медицинской экспертизы АНО "Центральное бюро судебных экспертиз N1" N139-М-МЭ от 23 сентября 2022 года, применяя приведенные нормы права, а также п. 24 и аб. 2 п. 27 приказа МЗиСр РФ от 24 апреля 2008 г. N 194 н "Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека", а также то, что в ходе рассмотрения дела не выявлено дефектов качества оказания медицинской помощи, состоящих в прямой связи со смертью фио, и вреда здоровью, при этом, при оказании медицинской помощи фио врачами ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ, ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио были допущены дефекты диагностики и дефекты ведения медицинской документации, суд первой инстанции полагал, что установленное обстоятельство отсутствия прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи врачами ответчиков и смертью фио, не является основанием для освобождения ответчиков от ответственности за допущенные дефекты при оказании медицинской помощи.

Поскольку истцы являлись детьми фио, с которым они совместно проживали, истцам причинены глубокие нравственные страдания, связанные с переживанием чувства невосполнимой утраты ввиду потери родного и близкого человека - своей матери, нарушением их родственных и семейных связей, суд пришел к правильному выводу о наличии законных оснований для истцов о компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел обстоятельства дела, характер выявленных дефектов при оказании фио медицинской помощи, состояние здоровья фио, с учетом степени и характера причиненных истцам нравственных страданий, а именно, что умершая приходилась матерью истцам, учитывая степень вины сотрудников ответчиков, пришел к выводу о том, что с ответчика ГБУЗ ГКБ им. фио ДЗМ в пользу каждого истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере сумма, с ГБУЗ ГКБ N 67 им. фио сумма, учитывая, что дефект диагностики и дефект ведения медицинской документации не привел к летальному исходу фио, не повлиял на лечение.

При этом суд первой инстанции отметил, что смерть близкого человека является огромным горем, ничем невосполнимой утратой, в связи с чем обоснованно пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, поскольку истцам причинен вред в виде нарушения их личных неимущественных прав.

Отказывая в удовлетворении требования истцов о привлечении виновных лиц к ответственности, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств причинения вреда здоровью фио

Учитывая, что в процессе рассмотрения дела истцы в полном объеме были ознакомлены с медицинской документаций фио, то суд также не нашел оснований для удовлетворения требований истцов о представлении медицинской документации.

Оснований не согласиться с выводами суда в части наличия оснований для взыскания в пользу истцов компенсации морального вреда и отказа в удовлетворении остальных требований у судебной коллегии не имеется.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает заслуживающим внимание довод апелляционной жалобы о заниженном размере компенсации морального вреда.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Как разъяснено в пунктах 48, 49 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья. При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда (пункт 48).

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (пункт 49).

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни (пункт 27).

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Приведенным нормативным положениям, регулирующим отношения по компенсации морального вреда и вопросы определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемое решение не отвечает.

Определяя размер компенсации морального вреда в указанном в решении размере, суд первой инстанции, вопреки требованиям статей 56, 67, 196, 198 ГПК РФ, не дал надлежащей правовой оценки и не выяснил степень тяжести причиненных ответчиками истцам физических и нравственных страданий, не учел степень вины причинителя вреда, что привело к необоснованному снижению размера компенсации морального вреда, заявленного истца к взысканию с ответчиков.

Как следует из материалов дела, Рябинина О.Е. и Черкашин Ю.А. в обоснование требования о компенсации морального вреда и ее размера со ссылкой на выводы судебно-медицинской экспертизы в исковом заявлении и апелляционной жалобе указывали, что причиной смерти матери фио послужило некачественное оказание медицинских услуг. 17.03.2021 г. в плановом порядке была проведена операция по удалению камней из желчных протоков, после которой состояние здоровья матери резко ухудшилось, появились сильные боли внизу живота, на следующий день была сделана вторая операция по исправлению хирургической ошибки - перфорации (сквозное повреждение внутреннего органа брюшной полости). В качестве негативного последствия хирургической ошибки возникло осложнение (абсцесс печени) и риск угрозы гнойно-септического состояния, имели место дефекты диагностики, внутригоспитальное заражение фио новой коронавирусной инфекцией в ГБУЗ "ГКБ им. фио ДЗМ", псевдомембранозный колит развился на фоне массивной антибиотикотерапии, консультация терапевта (уролога) по поводу пиелонефрита не проводилась. Недооценка лечащим врачом клиники и тяжести состояния пациента, не постановка верного диагноза заболевания, невыполнение стандартов оказания медицинской помощи (ненадлежащие диагностика и лечение), по мнению истцов, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, у фио развилась нарастающая почечная недостаточность, что явилось причиной ее смерти.

Судом установлено и материалами дела подтверждено, что при оказании медицинской помощи фио были допущены дефекты ведения медицинской документации и диагностики, не проводилась консультация терапевта.

Доказательств для освобождения ответчиков от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, материалы дела не содержат.

Проанализировав фактические обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу, что при определение степени нравственных страданий истцов суд первой инстанции не в полной мере учел все юридически значимые обстоятельства, которые в своей совокупности свидетельствуют о тяжести перенесенных истцами переживаний в результате ненадлежащего оказания их матери медицинской помощи, наблюдения за ее страданиями и ее последующей смерти.

Учитывая изложенное, принимая во внимание характер физических и нравственных страданий, а также фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред истцам, которые являются близкими родственниками фио, учитывая степень вины ответчиков, судебная коллегия полагает необходимым изменить решения суда в части размера компенсации морального вреда, взыскав с каждого из ответчиков в пользу каждого истца компенсацию морального вреда по сумма, поскольку по мнению апелляционной инстанции, именно такой размер компенсации морального вреда отвечает требованиям разумности, является справедливой компенсацией причиненных истцам нравственных страданий.

В остальной части решение суда подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба Рябининой О.Е. и фио без удовлетворения, поскольку выводы суда не противоречат действующему законодательству.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Хорошевского районного суда адрес от 20 апреля 2023 года изменить в части взысканного размера компенсации морального вреда.

Взыскать с ГБУЗ адрес "Городская клиническая больница N 67 им. фио Департамента здравоохранения адрес" в пользу Рябининой Ольги Евгеньевны, Черкашина Юрия Алексеевича (каждого) в счет компенсации морального вреда денежные средства в размере сумма

Взыскать с ГБУЗ "Городская клиническая больница им. фио Департамента здравоохранения адрес" в пользу Рябининой Ольги Евгеньевны, Черкашина Юрия Алексеевича (каждого) в счет компенсации морального вреда денежные средства в размере сумма

В остальной части решение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: