Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 30 января 2024 г. по делу N 8Г-24599/2023[88-1993/2024-(88-24612/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.

судей Шушкевич О.В, Грудновой А.В.

с участием прокурора Тепловой М.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN 2-2495/2023 по иску Шагинян Карине Кареновны, Акопяна Акопа Гамлетовича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак почета" Пермская краевая клиническая больница" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак почета" Пермская краевая клиническая больница" на решение Ленинского районного суда г. Перми от 28 июля 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 26 октября 2023 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Шушкевич О.В. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, пояснения представителя ответчика Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак почета" Пермская краевая клиническая больница" Зименкова Д.М, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Тепловой М.Н. об оставлении судебных актов без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Шагинян К.К. и Акопян А.Г. обратились с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак почета" Пермская краевая клиническая больница" (далее - ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" о взыскании компенсации морального вреда по 3 000 000 руб. каждому.

В обоснование требований указали на то, что 26 мая 2017 года Шагинян К.К. госпитализирована и 01 июня 2017 "данные изъяты" года в Пермском краевом перинатальном центре ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница". "данные изъяты", начато соответствующее лечение. В дальнейшем состояние здоровья ребенка, несмотря на проводимое интенсивное лечение, не улучшалось, а прогрессивно ухудшалось, "данные изъяты" Они были бессильны, не могли помочь своему ребенку, отправляли документы в разные страны, ответ был один, ему нигде не помогут, 4 года они были вынуждены смотреть, как их малыш страдает. В результате ненадлежащего оказания медицинской помощи ответчиком был причинен тяжкий вред здоровью "данные изъяты" года рождения. Виновные действия ответчика, установленные судебным актом, повлекли нарушение неимущественных прав истцов, глубокие нравственные страдания, которые они испытывали с 01 июня 2017 и по настоящее время.

Решением Ленинского районного суда г. Перми от 28 июля 2023 года с ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" в пользу Шагинян К.К, Акопяна А.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 руб. в пользу каждого, в удовлетворении остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 26 октября 2023 года решение Ленинского районного суда г. Перми от 28 июля 2023 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" - без удовлетворения.

В кассационной жалобе ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" просит отменить судебные акты, отказать в удовлетворении исковых требований либо снизить размер взысканного морального вреда. В обоснование доводов кассационной жалобы указывает, что истцами не представлено доказательств факта причинения им морального вреда - физических или нравственных страданий. Полагает, что представленные справки из клиники "Надежда" и "УралМед" не отвечают требованиям допустимости, так как не соответствуют приказу Минздрава России от 14 сентября 2020 года N 972н "Об утверждении Порядка выдачи медицинскими организациями справок и медицинских заключений". Указанное в справках состояние здоровья истцов имело место до факта оказания медицинской помощи Шагинян К.К. в 2017 году, следовательно, не имеет связи с обстоятельствами, приведенными в обоснование иска. Определенный судом размер компенсации морального вреда в 1 000 000 руб. не отвечает требованиями разумности и справедливости. Судом не учтены обстоятельства, имеющие значение для дела, а именно возникновение непредотвратимого осложнения - "данные изъяты" препятствование истцов оказанию медицинской помощи, преодоление которого потребовало передачу спора на разрешение суда - решение Индустриального районного суда г. Перми от 22 февраля 2018 года по делу N 2-1245/2018 о разрешении трахеостомии; установленные решением Ленинского районного суда г. Перми от 27 марта 2023 года по делу N 2-18/2023, факты: "данные изъяты" возникновение фатальных осложнений за пределами границ ответственности ответчика. Считает, что истцы собственные моральные страдания связывают со смертью ребенка, в которой вины ответчика нет, что решением Ленинского районного суда г. Перми от 27 марта 2023 года по делу N 2-18/2023.

Истцы Шагинян К.К, Акопян А.Г, третье лицо Гридина Т.Г. в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия признала возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено данным кодексом.

В силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения судебных актов не имеется.

Судами установлено и из материалов дела следует, что 23 августа 2019 года Ленинским районным судом г. Перми (гражданское дело N 2-145/2019) постановлено решение о взыскании с ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" в пользу Шагинян К.К, действующей в интересах несовершеннолетнего "данные изъяты" года рождения, компенсации морального вреда в размере 700 000 руб. Решение суда вступило в законную силу.

Из указанного решения следует, что Шагинян К.К. в 11 часов 51 минуту 01 июня 2017 года в ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" родила ребенка мужского пола.

Из предоперационного эпикриза следует, что Шагинян К.К. установлен диагноз: "данные изъяты"

Из эпикриза ГБУЗ ПК "Клиническая детская краевая больница" от 14 февраля 2019 года следует, что больной "данные изъяты", возраст 1 год 8 мес. находится на лечении в отделении анестезиологии-реанимации N 3 с 19 июня 2018 года по настоящее время с диагнозом: "данные изъяты"

По результатам рассмотрения гражданского дела N 2-145/2019 суды пришли к выводу о том, что вред здоровью "данные изъяты" был причинен по вине работников ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница", которыми при оказании медицинской помощи в стационаре Перинатального центра были допущены серьезные нарушения Порядка оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)", утвержденного приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации N 572н от 01 ноября 2012 года, и Клинических рекомендаций "Медикаментозная подготовка шейки матки к родам и родовозбуждение (клинические рекомендации)" 2015 года.

Согласно заключению экспертизы качества оказания медицинской помощи Шагинян К.К, подготовленной заведующей кафедрой акушерства и гинекологии ФДПО ФГБОУ ВО "ПГМУ им. академика Е.А.Вагнера" Минзрава РФ, д.м.н, профессором Е.А. Сандаковой, неблагоприятный исход беременности у Шагинян К.К. в виде "данные изъяты", вероятно, следует квалифицировать как условно предотвратимый. С одной стороны, женщина относилась к группе высокого риска по перинатальной патологии по причине наличия "данные изъяты"

Министерством здравоохранения Пермского края составлен акт проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности N 288 от 29 ноября 2017 года, которым установлены недостатки оказания медицинской помощи при родоразрешении Шагинян К.К. Недостатки оказания медицинской помощи при родоразрешении Шагинян К.К. подтверждены также экспертными заключениями Территориального органа федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Пермскому краю от 24 января 2018 года, от 05 февраля 2018 года.

Согласно заключению эксперта N 00840320, выполненному ООО "Клиника медико-криминалистических исследований" на основании определения судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда и принятого судом апелляционной инстанции в качестве относимого и допустимого доказательства, у Шагинян К.К. имелись заболевания в виде "данные изъяты". Эти заболевания в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)", утвержденным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации N 572н от 01 ноября 2012 года, и Клиническими рекомендациями "Медикаментозная подготовка шейки матки к родам и родовозбуждение" 2015 года являлись показаниями для госпитализации в круглосуточный стационар.

Вследствие развившегося осложнения в родах - выпадения и ущемления пуповины у несовершеннолетнего Шагинян А.А. возникло "данные изъяты" являлись необратимыми. К этим осложнениям привело сочетание дефектов, допущенных в Перинатальном центре ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" при оказании медицинской помощи Шагинян К.К. Между имевшимися дефектами оказания медицинской помощи и наступлением осложнений имеется причинная связь. Безусловно, что неблагоприятно сказалось на исходе беременности и неадекватное оказание помощи при "данные изъяты"

Между установленным дефектами оказания медицинской помощи Шагинян К.К. в ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" и наступлением неблагоприятного исхода "данные изъяты") имеется причинно-следственная связь. Данные дефекты рассматриваются как неблагоприятное условие лечения (оказания медицинской помощи) в ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" пациенту, а именно роженице, "данные изъяты"), поэтому причинно-следственная связь носит прямой характер.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истцы требования о компенсации морального вреда мотивировали тем, что в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи в Перинатальном центре ГБУЗ ПК "Пермская краевая клиническая больница" был причинен тяжкий вред здоровью Акопяну А.А, 01 июня 2017 года рождения. Виновные действия ответчика, установленные судебным актом, повлекли нарушение неимущественных прав истцов, как родителей ребенка, глубокие нравственные страдания, которые они испытывали и продолжают испытывать с 01 июня 2017 года.

В ходе рассмотрения дела истец Шагинян К.К. поясняла, что ребенок после рождения долгое время находился в стационарном отделении, самостоятельно не дышал, не шевелился, дотрагиваться до него нужно было с осторожностью, иначе можно "сломать", если не так повернешь, он мог задохнуться. От безысходности она начала искать больницы, которые подскажут, что делать в такой ситуации, обращения были по всему миру, все отказывали в помощи, поскольку ребенок в реанимационной машине не смог бы даже доехать до аэропорта. Им было предложено внедрение стволовых клеток, но для этого должен был пройти год после рождения. Сын находился в больнице под наблюдением постоянно. Они постоянно находились в поиске такого лечения, которое облегчит страдания их ребенка. Их старшая дочь много времени провела в больнице, где лежал ее больной брат, поскольку Шагинян К.К. много времени проводила в больнице у ребенка "данные изъяты" Они с мужем испытали нравственные страдания, поскольку беременность была желанной, они 7 лет планировали родить мальчика, беременность протекала без осложнений, врачи говорили ей, что все хорошо. После родов, на протяжении длительного времени, она (Шагинян К.К.) ничего не замечала, каждый день плакала, чувствовала безысходность, непонимание как выйти из этой ситуации, невозможности помочь малышу. Проходила лечение у невролога, у мужа пропал сон, его мучали кошмары, они обращались в клинику "Надежда", расположенную по адресу ул. Крисанова, 13. К психологу она не обращалась, но неоднократно беседовала с куратором из фонда "Дедморозим", ребенок провел в реанимации 4 года. На данный момент у них с мужем трое здоровых детей, дочерям 9 и 2 года, сыну 4 года. На протяжении болезни сына с остальными детьми сидела ее (Шагинян К.К.) мама, от стресса у нее стали выпадать волосы, их семья пережила кошмар. В настоящий момент она (Шагинян К.К.) не работает, супруг (Акопян А.Г.) работает не официально, средний месячный доход около 40 000 руб.

Стороной истца в материалы дела представлена выписка из амбулаторной карты ООО "Медицинская компания "УралМед" Акопян А.Г, "данные изъяты" года рождения об обращении и лечении у невролога ООО "УралМед": 21 июля 2018 года, 22 сентября 2018 года, 30 января 2019 года, 27 апреля 2019 года, 23 ноября 2019 года с диагнозом: "данные изъяты" Пациент предъявлял жалобы на раздражительность, тревогу, страх, нарушение сна с ночными кошмарами, головные боли, головокружение, утомляемость. Ухудшение состояния связывал со стрессовой ситуацией (болезнь ребенка). Обследован: МРТ головного мозга - нарушения "данные изъяты" Было рекомендовано обратиться к психотерапевту для решения вопроса о возможности продолжения лечения в психосоматическом отделении стационара.

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив в совокупности представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, проанализировав акт проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности от 29 ноября 2017 года N 288 Министерства здравоохранения Пермского края; ответ Министерства здравоохранения Пермского края на обращение истца от 18 января 2018 года о том, что в ходе разбора случая оказания медицинской помощи Шагинян К.К. выявлен ряд недостатков при оказании медицинской помощи в родах Шагинян К.К, главному врачу указано на необходимость их незамедлительного устранения и привлечения к дисциплинарной ответственности медицинских работников, принимавших участие в оказании медицинской помощи истцу; экспертные заключения от 24 января 2018 года, от 05 февраля 2018 года Территориального органа федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Пермскому краю, а также выводы судебно-медицинской экспертизы, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", приняв во внимание состоявшееся ранее решение суда от 23 августа 2019 года и апелляционное определение от 15 июня 2020 года в качестве доказательства по делу, имеющих преюдициальное значение в силу положений статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о правомерности требований истцов о взыскании компенсации морального вреда, поскольку указанными

доказательствами установлен факт нарушения неимущественных прав истцов в результате виновных действий (бездействия) медицинского персонала ответчика.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что в результате некачественного оказания медицинской помощи при родоразрешении Шагинян К.К. был причинен вред здоровью ребенка истцов, повлекший "данные изъяты", необратимые последствия, приведшие впоследствии к смерти ребенка, в связи с потерей здоровья ребенка истцам причинены моральные страдания, учитывая объем допущенных ответчиком дефектов при оказании медицинской помощи, характер и степень страданий истцов (испытанные истцами чувства разочарования, страха, тревоги, безысходности, бессилие перед сложившимся обстоятельствами, чувство невозможности помочь ребенку, потеря покоя, сна, нарушение обычного образа жизни), наличие прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и ухудшением состояния здоровья "данные изъяты", учитывая также, что тяжких последствий для вреда ее здоровью самой Шагинян К.К. в результате оказания ей медицинской помощи ненадлежащего качества не наступило, на репродуктивную функцию не повлияло, после рождения "данные изъяты" истец Шагинян К.К. стала матерью еще двоих здоровых детей, требования разумности и справедливости, пришел к выводу о том, что соответствующей степени перенесенных нравственных страданий будет являться денежная компенсация в размере 500 000 руб. в пользу каждого истца.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда находит приведенные выводы основанными на правильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Жизнь и здоровье относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной. Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

В силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно пункту 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должен представить ответчик.

Из разъяснений, данных в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", следует, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, для возложения ответственности за причинение вреда необходимо наличие состава правонарушения, включающего факт причинения вреда и доказанность его размера, противоправность действий и вина причинителя вреда, причинно-следственную связь между действиями ответчика и возникшими у истца неблагоприятными последствиями. При этом бремя представления доказательств, освобождающих от ответственности за причиненный вред, возлагается на ответчика.

Согласно пункту 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33).

Согласно пункту 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Кроме того, пунктом 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 предусмотрено, что требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Таким образом, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, что, в свою очередь, возлагает на суд обязанность при разрешении спора о компенсации морального вреда оценить всю совокупность обстоятельств, явившихся основанием для компенсации морального вреда, а именно конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Изучение материалов дела показывает, что судами все юридически значимые обстоятельства установлены верно, представленным сторонами доказательствам дана верная правовая оценка, выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на приведенном выше правовом регулировании спорных правоотношений, установленных судами обстоятельствах и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы о завышенном размере компенсации морального вреда судебной коллегией отклоняются, поскольку в силу статей 67 и 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций и иная оценка доказательств стороны спора не может служить основанием для пересмотра судебного постановления в кассационном порядке при отсутствии со стороны судов нарушений установленных процессуальным законом правил их оценки.

При этом судебная коллегия отмечает, что законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания. Критерии определения размера компенсации морального вреда определены статьями 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По смыслу приведенных выше нормативных положений, определение размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом, и по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных потерпевшим физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

При этом, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В силу вышеизложенного, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что исходя из установленных по делу обстоятельств при определении размера компенсации морального вреда в 500 000 руб. каждому истцу суд первой инстанции учитывал всю совокупность обстоятельств, причинивших истцу нравственные страдания, требования разумности и справедливости, с чем правомерно согласился суд апелляционной инстанции.

В данном случае предусмотренные законом критерии при определении размера компенсации судами нижестоящих инстанций учтены. Нарушений правил оценки доказательств судами не допущено. Оснований не соглашаться с выводами, к которым пришли суды первой и апелляционной инстанций не имеется.

Доводы ответчика о том, что истцами не доказано причинение им нравственных страданий, судами не учтены все обстоятельства, а именно возникшее в процессе родов осложнение, беременность истца на фоне различных патологий, препятствование истцов впоследствии оказанию необходимой помощи ребенку, не могут являться основанием для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений.

Вопреки указанным доводам выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, по существу сводятся к правовой аргументации позиции ответчика, изложенной в суде первой и апелляционной инстанций, надлежащая правовая оценка которой нашла свое отражение в судебных постановлениях. Обстоятельств, свидетельствующих о нарушении судами норм материального и процессуального права, в жалобе не приведено.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм права, оснований для их отмены или изменения в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинского районного суда г. Перми от 28 июля 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 26 октября 2023 года оставить без изменения, кассационную жалобу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак почета" Пермская краевая клиническая больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи