Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 17 января 2024 г. по делу N 8Г-23794/2023[88-539/2024-(88-26293/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Черлановой Е.С, судей Белинской С.В, Птоховой З.Ю, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску судебного пристава - исполнителя Отдела судебных приставов по г. Ухте Управления Федеральной службы судебных приставов по Республике Коми к Верховодову Дмитрию Вячеславовичу, Самченко Антону Евгеньевичу о признании договора уступки права требования недействительным, по кассационной жалобе судебного пристава - исполнителя Отдела судебных приставов по г. Ухте УФССП по Республике Коми Скрябиной Юлии Анатольевны и по кассационной жалобе Морозова Эдуарда Викторовича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 14 сентября 2023 г, заслушав доклад судьи Черлановой Е.С, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

судебный пристав - исполнитель Отдела судебных приставов по г. Ухте УФССП по Республике Коми обратился в суд с иском к Верховодову Д.В. о признании договора уступки прав требований от 20 апреля 2021 г, заключенного между Верховодовым Д.В. и Самченко А.Е, недействительным.

В обоснование иска указал, что в ходе совершения исполнительных действий в отношении должника Верховодова Д.В. установлено, что 20 апреля 2021 г. между Верховодовым Д.В. (цедент) и ИП Самченко А.Е. (цессионарием) заключен договор уступки прав требований, по условиям которого Верховодов Д.В. передал Самченко А.Е. права требования к Морозову Э.В. в размере 2 000 000 руб. по договору купли-продажи от 28 июля 2020 г. и договору купли-продажи от 24 августа 2020 г. Задолженность Морозова Э.В. перед должником является дебиторской задолженностью, на которую возможно обратить взыскание. В результате отчуждения дебиторской задолженности возможность обращения взыскания на данное имущество утрачена. Оспариваемый договор является недействительной сделкой, поскольку совершен на негодных условиях и с целью избежать обращения на принадлежащее должнику имущество.

К участию в деле в качестве соответчика привлечен Самченко А.Е, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Морозов Э.В... Нефедов И.Ю, Гаврилов В.Г, МИФНС по Республике Коми N8, ПАО "Банк ВТБ", ОСФР по Республике Коми.

Решением Ухтинского городского суда Республики Коми от 2 марта 2023 г. исковые требования удовлетворены, признан недействительным договор уступки прав требований от 20 апреля 2021 г, заключенный между Верховодовым Д.В. и Самченко А.Е. С Верховодова Д.В. и Самченко А.Е. в солидарном порядке в доход бюджета МО ГО "Ухта" взыскана государственная пошлина в сумме 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 14 сентября 2023 г. решение Ухтинского городского суда Республики Коми от 2 марта 2023 г. отменено, принято по делу новое решение, которым исковые требования оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе судебный пристав-исполнитель Отдела судебных приставов по г. Ухте УФССП по Республике Коми Скрябина Ю.А. просит отменить апелляционное определение как принятое с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование жалобы указывает, что вывод суда апелляционной инстанции о том, что Самченко А.Е. не знал о наличии у Верховодова Д.В. задолженности по исполнительному производству, является необоснованным. Договор цессии сторонами не исполнен, носит формальный характер. К участию в деле не привлечена супруга третьего лица Морозова Э.В.

В кассационной жалобе третье лицо Морозов Э.В. просит отменить апелляционное определение как принятое с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование жалобы указывает, что к участию в деле не привлечена супруга Верховодова Д.В. Целью оформления договора цессии было желание Верховодова Д.В. уклониться от исполнения своих обязательств.

Дело рассмотрено в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствии лиц, извещенных надлежащим образом о дне времени и месте судебного разбирательства.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что 16 июня 2020 г. постановлением судебного пристава-исполнителя ОСП по г. Ухта на основании исполнительного документа ФС N 02385410 от 26 февраля 2020 г. возбуждено исполнительное производство N 69458/20/11003-ИП в отношении Верховодова Д.В. в пользу взыскателя Нефедова И.Ю.

Впоследствии в отношении Верховодова Д.В. возбуждены исполнительные производства в пользу других взыскателей.

30 июня 2022 г. постановлением судебного пристава-исполнителя ОСП по г. Ухта исполнительные производства в отношении Верховодова Д.В. объединены в сводное исполнительное производство N 69458/20/22003-СД, сумма долга по которому по состоянию на 28 февраля 2023 г. составляет 1 287 975, 37 руб.

20 апреля 2021 г. между должником Верховодовым Д.В. (цедент) и Самченко А.Е. (цессионарий) заключен договор уступки прав (требований), по условиям которого Верховодов Д.В. передал Самченко А.Е. права (требования) к Морозову Э.В. денежных средств в размере 2 000 000 руб. по договору купли-продажи от 28 июля 2020 г. автомобиля марки TOYOTA RAV4, 2014 года выпуска, идентификационный номер N, государственный регистрационный знак N и договору купли-продажи от 24 августа 2020 г. автомобиля марки TOYOTA SEQUOIA PLATINM, 2009 года выпуска, идентификационный номер N, государственный регистрационный знак, N, права требования к ООО "Городок" невыплаченной суммы заработной платы и иных выплат в размере 114 905, 46 руб, возврата транспортного средства BMW Х6, идентификационный номер N, государственный регистрационный знак N, 2009 года выпуска, или убытка от лица, причиненного вред в случае невозможности возврата транспортного средства (п. 1 договора).

Стороны оценили уступаемое право требования: по договорам купли-продажи автомобилей от 28 июля 2020 г. и от 24 августа 2020 г. в 1 000 000 руб, по праву на получение заработной платы и иных выплат, а так же по праву на возврат автомобиля или возмещения убытков - в размере 50 % от задолженности работодателя, по праву на возврат утраченного автомобиля - в размере 50 % стоимости продажи автомобиля или стоимости убытков (п. 3 договора).

Оплата за уступаемое право осуществляется в следующем порядке: не позднее 10-ти дней с момента погашения Должниками и/или лицом, причинившим вред, всей существующей задолженности Цессионарий перечисляет на счет Цедента, открытый в кредитной организации, плату за приобретенное право требования. В случае погашения задолженности Должниками и лицом, причинившем вред, не в полном объеме, Цессионарий не позднее 10-ти дней с момента поступления от Должников денежных средств перечисляет 50% Цеденту от погашенной задолженности Должниками (п. 3 договора).

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался статьями 10, 166, 168, 382, 388 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 2, 5, 64 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", разъяснениями, содержащимися в пункте 42 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства", в пунктах 1, 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", и пришел к выводу о том, что договор цессии от 20 апреля 2021 г. является ничтожной сделкой, совершенной с целью причинить вред кредиторам Верховодова Д.В. Заключая договор цессии от 20 апреля 2021 г, Верховодов Д.В. действовал недобросовестно, поскольку знал о наличии у него задолженности перед кредиторами и возбужденного в отношении него исполнительного производства, и фактически уменьшил свое имущество, передав право требование дебиторской задолженности иному лицу, лишив судебного пристава-исполнителя возможности обратить взыскание на имущественное право.

Отклоняя довод Самченко А.Е. о том, что договор цессии не является формальным договором, суд первой инстанции указал, что денежные средства на счет Верховодова Д.В. от Самченко А.Е. по договору цессии не поступили.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, указав, что для удовлетворения заявленных требований необходимо установление злоупотребление правом не только со стороны цедента, но и цессионария. Однако такого злоупотребления правом со стороны Самченко А.Е. не установлено. Поведение Самченко А.Е. является разумным.

После заключения договора уступки прав (требований) Самченко А.Е. обращался в суд с иском к Морозову Э.В. о взыскании задолженности и заочным решением Ухтинского городского суда Республики Коми от 6 июля 2021 г. по гражданскому делу N 2-2106/2021 с Морозова Э.В. в пользу Самченко А.Е. взыскана задолженность по договору купли-продажи автомобиля от 28 июля 2020 г. в размере 1 000 000 руб, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 33 936, 67 руб. и задолженность по договору купли-продажи автомобиля от 24 августа 2020 г. в размере 1 000 000 руб, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 30 801, 43 руб.

Самченко А.Е, оформляя договор уступки прав требований, должен был выяснить только наличие ограничений в отношении предмета сделки и не должен был выяснять наличие у цедента долгов.

Отклоняя довод истца о том, что договор цессии сторонами не исполнялся, носит формальный характер, суд апелляционной инстанции указал, что возложение на Самченко А.Е. обязанности по перечислению суммы 1000000 руб. (по долгу Морозова Э.В.) и 50 % от полученных сумм с иных должников Верховодова Д.В. в счет оплаты уступаемого права не свидетельствует о явно невыгодных условиях, а напротив, с учетом оспоримости долга, необходимости судебной защиты нарушенного права, указывает на рыночный характер данных отношений. Доказательств возможности реализации данных прав на более выгодных условиях не представлено. Причиной неисполнения Верховодовым Д.В. обязанностей по погашению требований взыскателей по исполнительному производству является не его недобросовестное поведение, а поведение Морозова Э.В, который длительно не исполняет заочное решение Ухтинского городского суда Республики Коми, что препятствует Самченко А.Е. исполнить обязательства перед Верховодовым Д.В.

Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о наличии оснований для отмены судебного акта.

В соответствии с пунктом 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Как разъяснено в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Данные требования в силу ч. 1 ст. 328 ГПК РФ распространяются и на суд апелляционной инстанции.

Однако апелляционное определение вышеуказанным требованиям не соответствует.

В соответствии со ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п. 1). Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (п. 5).

Пунктом 2 ст. 168 указанного кодекса предусмотрено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25) разъяснено, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 170 ГК РФ мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Согласно разъяснениям, данным в п. 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 при разрешении спора о мнимости сделки следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

По смыслу приведенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации для признания сделки недействительной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ, а также для признания сделки мнимой на основании ст. 170 этого же кодекса необходимо установить, что стороны сделки действовали недобросовестно, в обход закона и не имели намерения совершить сделку в действительности.

Согласно п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" в силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Отсутствие в таком договоре условия о цене передаваемого требования само по себе не является основанием для признания его недействительным или незаключенным. В таком случае цена требования, в частности, может быть определена по правилу пункта 3 статьи 424 ГК РФ. Договор, на основании которого производится уступка, может быть квалифицирован как дарение только в том случае, если будет установлено намерение цедента одарить цессионария (статья 572 ГК РФ).

По общему правилу установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить (ст. 190 Гражданского кодекса РФ).

Из материалов дела следует и установлено судом первой инстанции, что договор цессии от 20 апреля 2021 г. оформлен между Верховодовым Д.В. и Самченко А.Е. в период, когда в отношении Верховодова Д.В. в производстве отдела судебных приставов-исполнителей имелось сводное исполнительное производство и осуществлялись исполнительные действия.

Верховодов Д.В. не сообщил судебному приставу-исполнителю о наличии у него прав требований к Морозову Э.В. и ООО "Городок", самостоятельно с иском к Морозову Э.В. и ООО "Городок" в суд о взыскании задолженности и возврате имущества не обратился.

По условиям договора цессии от 20 апреля 2021 г. стоимость уступаемого права была определена в размере 50 % от действительной стоимости права. Срок внесения платы за уступаемое право поставлен в зависимость от события (уплаты задолженности Морозовым Э.В. и возврате имущества или возмещении убытков ООО "Городок"), которое может не наступить.

При таких обстоятельствах и вопреки выводу суда апелляционной инстанции, Самченко А.Е, действуя разумно и добросовестно, должен был поинтересоваться целью оформления договора уступки прав требований от 20 апреля 2021 г. и причиной, по которой Верховодов Д.В. сам не может истребовать задолженность у должников и фактически согласен на дарение уступленного права в случае, если Морозов Э.В. и ООО "Городок" не исполнят свои обязательства.

Невыгодные для Верховодова Д.В. условия договора уступки прав требования от 20 апреля 2021 г. предполагали, что Самченко А.Е. должен был и имел возможность проверить приобретаемое право на возможное включение его в состав имущества должника, на которое может быть обращено взыскание в рамках исполнительного производства, в том числе путем изучения доступных сведений о возбужденных исполнительных производствах.

Однако вышеуказанным обстоятельствам суд апелляционной инстанции оценку не дал.

Признавая неправильным выводы суда первой инстанции о том, что договор цессии фактически сторонами не исполнялся, так как денежные средства на счет Верховодова Д.В. от Самченко А.Е. в счет оплаты уступаемого права не поступали, суд апелляционной инстанции не привел никаких доводов и не установилникаких обстоятельств, свидетельствующих о добросовестности цессионария и о реальном исполнении им обязательства по договору цессии.

Отклоняя довод истца о том, что договор носит формальный характер, ссылаясь на факт обращения Самченко А.Е. в суд с иском к Морозову Э.В, суд апелляционной инстанции не учел, что предъявление иска на основании договора цессии не является доказательством действительности данного договора.

Таким образом, выводы суда апелляционной инстанции сделаны по неполно выясненным обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения настоящего спора, неполной оценке доказательств, вследствие чего подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Довод кассационных жалоб истца и третьего лица о непривлечении к участию в деле супруги Верховодова Д.В. и супруги Морозова Э.В. не свидетельствует о нарушении норм процессуального права и основанием для отмены судебного акта не является. В материалах дела отсутствуют доказательства, что договор цессии от 20 апреля 2021 г. нарушает права указанных лиц.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 14 сентября 2023 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующийсудьи