Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 30 января 2024 г. по делу N 8Г-29079/2023[88-968/2024-(88-30009/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Балакиревой Е.М, судей Никоновой О.И, Штырлиной М.Ю, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы Петрушина Николая Игоревича, Петрушина Игоря Николаевича, Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области на решение Октябрьского районного суда г. Самары от 04.04.2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 21.09.2023 г. по гражданскому делу N 2-527/2023 по иску Петрушина Николая Игоревича к Министерству финансов Российской Федерации, Управлению Федерального казначейства по Самарской области о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Балакиревой Е.М, объяснения истца Петрушина Н.И, третьих лиц Петрушина И.Н, Клиентовой О.Н, представителя Управления Федерального казначейства по Самарской области, Министерства финансов Российской Федерации и Федерального казначейства - Муртазиной З.Ф, представителя ГУ МВД России по Самарской области - Андреева Д.А, прокурора Устиновой Т.А, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Петрушин Н.И. обратился в суд с иском Министерству Российской Федерации, Управлению Федерального казначейства по Самарской области о компенсации морального вреда, указывая, что приговором суда Октябрьского района г. Самара 25 декабря 2020 г. его родители Петрушин И.Н. и Клиентова О.Н. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, оправданы на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Судом признано за Петрушиным И.Н. и Клиентовой О.Н. в силу ст. ст. 133-136 УПК РФ право на реабилитацию, включающую в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в иных правах. Петрушин Н.И. - сын своих реабилитируемых родителей, проживал и проживает совместно с ними, постоянно находился рядом с ними на протяжении всего незаконного уголовного преследования в отношении них, длительного судебного следствия, претерпевал нравственные и моральные страдания, негативные эмоции, ухудшение материального положения в семье, что негативно сказывалось на его здоровье, моральном и физическом состоянии. До 2012 г. истец жил в полноценной семье, в достатке, родители постоянно занимались его всесторонним развитием. В результате незаконного уголовного преследования было нарушено психологическое благополучие всех членов семьи, потерявших возможность продолжать активную общественную жизнь, он очень сильно от этого переживал, не мог жить полноценной жизнью ребенка с беззаботным детством, от истца отвернулись и перестали общаться друзья по гимназии. Увиделся истец с мамой через 4 месяца, а с отцом только через 1 год. В начале 2015 г, в результате обследования, установлена сильная психологическая травма ввиду тоски по родителям.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, истец просил взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны федерального бюджета Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 20 000 000 руб. за моральные, психологические, нравственные и физические страдания, вызванные незаконным уголовным преследованием его родителей Клиентовой О.Н. и Петрушина И.Н.

Решением Октябрьского районного суда г. Самары от 04.04.2023 г. исковые требования удовлетворены частично, с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Петрушина Н.И. взыскана компенсация морального вреда в размере 2 000 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 21.09.2023 г. решение Октябрьского районного суда г. Самары от 04.04.2023 г. изменено в части взысканной суммы компенсации морального вреда, снижен размер компенсации морального вреда до 200 000 руб.

В кассационных жалобах Петрушин Н.И, Петрушин И.Н. просят отменить апелляционное определение и оставить в силе решение суда первой инстанции.

В обоснование доводов жалоб заявители указали, что истец оказался заложником незаконных действий сотрудников силовых структур, по независимым от него обстоятельствам, из-за которых и получил моральный вред. Полагают, что вывод суда апелляционной инстанции о том, что Петрушин Н.И. не входит в круг лиц, имеющий право на реабилитацию и соответственно на возмещение вреда, связанного с незаконным уголовным преследованием, является необоснованным, поскольку Петрушин Н.И. как член одной семьи вынужден был претерпевать и претерпевал все моральные, физические, нравственные страдания от незаконного уголовного преследования на протяжении 10 лет наравне со своими родителями.

Заявители исходят из того, что суд первой инстанции учел требования разумности и справедливости, определилхарактер и степень физических и нравственных страданий истца в совокупности с фактическими обстоятельствами дела. Также судом проведен анализ правовых норм РФ, на основании которых был сделан вывод о том, что при виновном нарушении любых нематериальных благ гражданин имеет право на присуждение морального вреда. Следственные действия, проводимые в присутствии истца, свидетельствуют о множественных нарушениях его прав и посягательстве на принадлежащие ему нематериальные блага. В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания, устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

В кассационной жалобе Генеральная прокуратура Российской Федерации и Прокуратура Самарской области просят отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение, принять по делу новое постановление, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

В обоснование доводов жалоб заявители указали, что компенсации подлежит моральный вред, находящийся в причинно-следственной связи между незаконным уголовным преследованием и страданиями лица, которому оно подвергалось. Доказательств причинения истцу вреда по приведенным основаниям в материалы дела не представлено, противоправность совершенных в отношении истца действий следственных органов не установлена, уголовное преследование в отношении него не осуществлялось. При этом незаконность уголовного преследования родителей истца, которое негативно повлияло на последнего, само по себе не является основанием для взыскания компенсации морального вреда при приведенных основаниях, поскольку реабилитация лица не предусматривает компенсации морального вреда родственникам реабилитированного.

Петрушин Н.И, Петрушин И.Н. в судебном заседании суда кассационной инстанции доводы жалоб поддержали и просили их удовлетворить, а в удовлетворении кассационной жалобы Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области - отказать.

Прокурор в судебном заседании доводы жалобы поддержал и просил ее удовлетворить, а в удовлетворении кассационных жалоб Петрушина Н.И, Петрушина И.Н. - отказать.

Клиентова О.Н. в судебном заседании с доводами жалоб Петрушина Н.И, Петрушина И.Н. согласилась, а в удовлетворении кассационной жалобы Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области просила отказать.

Представители Управления Федерального казначейства по Самарской области, Министерства финансов Российской Федерации и Федерального казначейства, ГУ МВД России по Самарской области в судебном заседании с доводами жалобы Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области согласились, а в удовлетворении кассационных жалоб Петрушина Н.И, Петрушина И.Н. просили отказать.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте слушания дела извещены надлежащим образом.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие указанных лиц, надлежащим образом извещенных о дне слушания дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Согласно пункту 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В силу пункта 2 указанной статьи нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Ответственность за действия должностных лиц правоохранительных органов в соответствии со статьей 1069 и пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходя из анализа приведенных норм права, может наступить только при наличии факта причинения вреда, причинной связи между действиями этих должностных лиц и наступившим вредом, наличии их вины в причинении вреда. При этом истец обязан доказать факт причинения ему вреда, а также то, что вред причинен в результате действий (бездействия) этих должностных лиц.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, 29 апреля 2012 г. в отношении родителей истца - Петрушина И.Н, Клиентовой О.Н. возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором Октябрьского районного суда г. Самары 25 декабря 2020 г, вступившим в законную силу на основании апелляционного постановления Самарского областного суда от 7 июня 2021 г, Клиентова О.Н, Петрушин И.Н. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, оправданы на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Клиентовой О.Н, Петрушину И.Н. отменена.

Постановлением Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 25 февраля 2022 г. приговор и апелляционное постановление оставлены без изменения, а кассационная жалоба АО "Самаранефтепродукт" - без удовлетворения.

Судом признано за Клиентовой О.Н, Петрушиным И.Н. в силу ст.ст. 133-136 УПК РФ право на реабилитацию, включающую в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в иных правах.

6 июня 2021 г. прокурором Ульяновской области г. Димитровграда от имени государства принесены Клиентовой О.Н, Петрушину И.Н. в письменном виде официальные извинения за необоснованное привлечение в качестве обвиняемых старшим следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области Хабаровым С.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ по уголовному делу N 201323059.

Обращаясь с настоящим иском, истец Петрушин Н.И ссылался на то, что в результате незаконного уголовного преследования его родителей нарушено психологическое благополучие всех членов семьи, потерявших возможность продолжать активную общественную жизнь, ему причинены нравственные, моральные, физические и психологические переживания и страдания.

Как следует из пояснений истца и подтверждается материалами дела, с 2012 года производились следственные действия в рамках уголовного преследования его родителей Клиентовой О.Н, Петрушина И.Н.

С 19 ноября 2012 г. личный телефон Петрушина Н.И. был поставлен на прослушивание телефонных переговоров.

15 марта 2013 г, в присутствии истца, который на тот момент находился в несовершеннолетнем возрасте, его родители, за час до отъезда в отпуск, а также 2 апреля 2013 г, сразу по прилету в аэропорт из отпуска, были доставлены на допрос в УФСБ РФ по Самарской области и МВД РФ по Самарской области.

В квартире, где проживал истец, в том числе в его комнате, были проведены два обыска 27 января 2014 г. и 23 октября 2014 г.

23 октября 2014 г. произведено доставление Клиентовой О.Н, Петрушина И.Н. вместе с сыном Петрушеным Н.И. из аэропорта по прибытию из отпуска в СЧ ГСУ ГУ МВД РФ по Самарской области с последующим задержанием и помещением их в ИВС г.Самары.

Мать истца Клиентова О.Н. с 24 октября 2014 г. по 20 февраля 2015 г. находилась под стражей; с 20 февраля 2015 г. по 22 октября 2015 г. - под домашним арестом с усиленным режимом; с 22 октября 2015 г. по 7 июня 2021 г. - под подпиской о невыезде.

Отец истца Петрушин Н.И. был арестован на 1 год и провел в СИЗО-1 с 23 октября 2014 г. по 22 октября 2015 г.; с 26 октября 2015 г. по 7 июня 2021 г. находился под подпиской о невыезде.

В период с 16 августа 2016 г. по 7 июня 2021 г. Клиентова О.Н. и Петрушин И.Н. находились под судебным следствием.

Информация по факту следствия в отношении Клиентовой О.Н, Петрушина И.Н. освещалась в средствах массовой информации.

Из пояснений истца следует, что в виду уголовного преследования родителей, они были лишены возможности осуществлять трудовую деятельность, оплачивать налоги и задолженности, что отразилось на его материальном благосостоянии, поскольку они не могли оказывать финансовую помощь, в которой он нуждался в силу своей физической возрастной незрелости, и с 14 лет был вынужден подрабатывать, а в 18 лет устроился на официальную работу.

Из представленного в материалы дела заключения специалиста МКУ г.о. Самара "Центр Социальной помощи" N 04-08-74Д от 17 мая 2015 г. следует, что в результате вышеуказанных обстоятельств у несовершеннолетнего Петрушина Н.И. произошли изменения привычных условий жизни, долгое отсутствие родителей, что в данном случае можно расценивать как утрату, вызвало эмоциональную травму, усугубленную ситуацией неопределенности, в которой ребенок находился довольно долго время.

Удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи, установив, что незаконное привлечение Клиентовой О.Н, Петрушина И.Н. к уголовной ответственности повлекло причинение истцу физических и нравственных страданий, пришел к выводу о наличии предусмотренных законом оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации.

При определении размера компенсации морального вреда в сумме 2 000 000 руб. суд принял во внимание фактические обстоятельства дела, период нахождения родителей под стражей, домашним арестом и судебным следствием, в результате чего ребенок на длительный период времени, фактически на год, был лишен возможности жить и общаться совместно со своими родителями, получать от них любовь, ласку, эмоциональную поддержку, воспитание, совместный выезд в отпуск, в которых он нуждался в силу физической возрастной незрелости; увольнение родителей с работы, что отразилось на его материальном благосостоянии, отсутствие финансовой помощи для приобретения необходимых ему вещей, продуктов, по оплате развивающих занятий, репетитора; проведение в присутствии истца обысков в квартире, где он проживал, допросы родителей в ночное время, распространение в СМИ информации о том, что его родители совершили преступление, что негативно влияло на их репутацию и на отношение окружающих к истцу, а также требования разумности, справедливости, характер и степень физических и нравственных страданий истца.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции указав, что компенсация морального вреда по указанным выше основаниям предусмотрена непосредственно реабилитированному, компенсации подлежит моральный вред, находящийся в причинно-следственной связи между незаконным уголовным преследованием и страданиями лица, которому оно подвергалось.

Вместе с тем, доказательств причинения истцу вреда по приведенным основаниям в материалы дела не представлено, противоправность совершенных в отношении истца действий следственных органов не установлена, уголовное преследование в отношении истца не осуществлялось, статус подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления ему не присваивался.

Принимая во внимание, что законом не исключена возможность компенсации морального вреда по иным основаниям, учитывая, что незаконное уголовное преследование Клиентовой О.Н, Петрушина И.Н. привело к нарушению личных неимущественных благ, охраняемых законом и Конвенцией о правах ребенка, а также Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, ограничило права несовершеннолетнего на проведение времени и общение с родителями, получение заботы и внимания от них, проживание с ними единой семьей, а равно причинило истцу самостоятельные нравственные и физические переживания, умалило его собственные честь и достоинство как сына родителей, незаконно обвинявшихся в совершении преступления, в результате создания в обществе негативного представления о них, суд апелляционной инстанции признал верным вывод районного суда о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации.

Оценив в совокупности представленные доказательства и установленные по делу обстоятельства, а также учитывая требования справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения права, как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о снижении присужденной суммы компенсации до 200 000 руб, полагая данный размер обоснованным с учетом отсутствия тяжких последствий для истца.

Суд кассационной инстанции не усматривает оснований для отмены апелляционного определения, поскольку оно основано на правильном применении к спорным правоотношениям норм материального права, выводы подтверждаются представленными при разрешении спора доказательствами, которым судом дана соответствующая оценка, отвечающая требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выводы мотивированы и подробно изложены в судебном постановлении.

Доводы Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области в кассационной жалобе о том, что незаконность уголовного преследования родителей истца, которое негативно повлияло на последнего, само по себе не является основанием для взыскания компенсации морального вреда при приведенных основаниях, поскольку реабилитация лица не предусматривает компенсации морального вреда родственникам реабилитированного, отклоняются судом кассационной инстанции исходя из следующего.

Статьей 12 Всеобщей декларации прав человека провозглашено, что никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств.

Согласно статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В соответствии со статьей 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.

Согласно части 1 статьи 38 Конституции Российской Федерации материнство и детство, а также семья находятся под защитой государства.

В силу положений статей 7, 18, 27 Конвенции ООН "О правах ребенка", одобренной Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989 г, родители или в соответствующих случаях законные опекуны несут основную ответственность за воспитание и развитие ребенка; наилучшие интересы ребенка являются предметом их основной заботы; родитель (и) или другие лица, воспитывающие ребенка, несут основную ответственность за обеспечение в пределах своих способностей и финансовых возможностей условий жизни, необходимых для развития ребенка.

Защита прав и интересов детей возлагается на их родителей. Родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе судах, без специальных полномочий. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей (пункт 1 статьи 64, пункт 1 статьи 65 Семейного кодекса Российской Федерации).

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общий принцип компенсации морального вреда, не установилограничений в отношении оснований такой компенсации.

При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

При разрешении настоящего спора подлежат установлению обстоятельства, свидетельствующие о фактах нравственных и физических страданий истца, состоящих в причинно-следственной связи с незаконным уголовным преследованием его родителей, содержанием их под стражей и подпиской о невыезде, проведением обыска, допросе, а также установление того, было ли нарушено право истца на уважение его семейной и частной жизни, выяснение обстоятельств, касающихся наличия семейных связей, семейных отношений, уровня жизни, необходимого для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития ребенка, влияющих на размер компенсации морального вреда при наличии у истца такого права.

Отсутствие незаконных действий должностных лиц правоохранительных органов в отношении непосредственно истца не может само по себе являться основанием для отказа в иске, поскольку истец обосновал свои требования о компенсации морального вреда наличием причинно-следственной связи между незаконным уголовным преследование его родителей и нарушением своих личных неимущественных прав.

Таким образом, учитывая установленные по делу обстоятельства, выводы судов о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда являются обоснованными.

Доводы Петрушина Н.И, Петрушина И.Н. о том, что истец входит в круг лиц, имеющий право на реабилитацию, и соответственно на возмещение вреда, связанного с незаконным уголовным преследованием, являются необоснованными, противоречат части 2 статьи 133 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации, которой определен круг лиц, имеющий право на реабилитацию.

Доводы Петрушина Н.И, Петрушина И.Н. о заниженном размере компенсации не влекут отмену принятого по делу судебного постановления, поскольку направлены на переоценку доказательств, исследованных судом в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из анализа статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе суда первой инстанции.

Таким образом, данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, определить размер денежной компенсации по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

В силу пункта 32 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда надлежит привести в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Приведенное правовое регулирование об определении размера компенсации морального вреда судом апелляционной инстанций применено правильно.

Обстоятельств, свидетельствующих о фактах физических страданий истца, состоящих в причинно-следственной связи с незаконным уголовным преследованием его родителей, не установлено.

Доводы истца об ухудшении состояния здоровья в результате уголовного преследования родителей, из-за тяжелого материального положения, отсутствия средства к существованию, продуктов питания, не нашли своего подтверждения. Акты о взыскании задолженности, о приостановлении деятельности организации, не подтверждают финансовое положение семьи в спорный период и не свидетельствуют о нарушении права истца на уровень жизни, а представленные медицинские заключения невролога, гастроэнтеролога не подтверждают возникновение заболеваний, которые находятся в причинно-следственной связи с уголовным преследованием родителей.

Обращение истца на консультацию к специалистам инициировано в период рассмотрения настоящего дела, доказательств того, что ранее истец жаловался на состояние здоровья, обращался за медицинской помощью, и ему был причинен вред здоровью, что явилось следствием перенесенного стресса, физических и нравственных страданий в виду уголовного преследования в отношении родителей, не представлено, судом не установлено.

С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанций пришел к обоснованному выводу о частичном удовлетворении заявленных исковых требований.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела (часть 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Доводы заявителей кассационных жалоб не подтверждают нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, поэтому они не могут служить основанием для кассационного пересмотра апелляционного определения.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационных жалоб заявителей.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 21.09.2023 г. по гражданскому делу N 2-527/2023 оставить без изменения, кассационные жалобы Петрушина Николая Игоревича, Петрушина Игоря Николаевича Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Прокуратуры Самарской области - без удовлетворения.

Председательствующий Е.М. Балакирева

Судьи О.И. Никонова

М.Ю. Штырлина