Кассационное постановление Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 21 февраля 2024 г. по делу N 7У-12021/2023[77-566/2024-(77-5893/2023)]

Судья Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Пластинина О.В., при ведении протокола секретарем Шевченко А.В., с участием прокурора Сечко Ю.Д., адвоката Северина А.Р., рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по кассационному представлению заместителя прокурора Красноярского края Андреева П.В. на приговор Советского районного суда г. Красноярска от 7 апреля 2023 года и апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 15 августа 2023 года.

доложив обстоятельства дела и доводы кассационного представления, заслушав выступление адвоката, возражавшего против удовлетворения доводов кассационного представления, мнение прокурора, полагавшего необходимым обжалуемые судебные решения отменить по доводам представления, суд

УСТАНОВИЛ:

по приговору Советского районного суда г. Красноярска от 7 апреля 2023 года:

"данные изъяты"

оправдан по ч. 1 ст. 199.2 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

ФИО1 разъяснено право на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.

Апелляционным постановлением Красноярского краевого суда от 15 августа 2023 года вышеуказанный приговор оставлен без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционная жалоба потерпевшего - без удовлетворения.

ФИО1 оправдан в сокрытии денежных средств индивидуального предпринимателя, за счет которых в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о налогах и сборах и законодательством Российской Федерации об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных "данные изъяты", должно быть произведено взыскание недоимки по налогам, страховым взносам, в крупном размере, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

В кассационном представлении заместитель прокурора Красноярского края Андреев П.В. выражает несогласие с состоявшимися в отношении ФИО1 судебными решениями, поскольку они не отвечают назначению уголовного судопроизводства по защите прав и законных интересов потерпевшего от преступления. Полагает, что судами первой и апелляционной инстанций допущена односторонняя и произвольная оценка доказательств, без их анализа в совокупности с другими доказательствами по делу, не дана мотивированная оценка всем доводам стороны обвинения, что ставит под сомнение выводы о невиновности ФИО1 и противоречит фундаментальным основам уголовного судопроизводства, искажает суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Подробно излагая предъявленное ФИО1 обвинение, а также изложенные в приговоре мотивы его оправдания, автор представления, считает, что судом неверно истолкованы нормы налогового законодательства в части установления права у налогового органа на приостановление операций и взыскания недоимки по налогам и страховым взносам "данные изъяты" ФИО1 со счета физического лица ФИО1 в порядке ст. 46 Налогового кодекса РФ. Ссылаясь на правовую позицию, выраженную в решениях Конституционного и Верховного Суда РФ, отмечает, что законодательство о налогах и сборах устанавливает различные правила взыскания налоговой задолженности с физических лиц и субъектов предпринимательской деятельности. В связи с этим принудительный порядок взыскания задолженности, предусмотренный ст. 46 Налогового кодекса РФ, может применятся к физическим лицам, имеющим статус индивидуальных предпринимателей в ограниченном объеме: в отношении задолженности по налогам, уплачиваемым в связи с ведением предпринимательской деятельности и применительно к счетам в банке, открытым гражданином для ее ведения. Применение порядка внесудебного взыскания, предусмотренного ст. 46 НК РФ, в отношении счетов, открытых гражданином в кредитной организации не в связи с ведением им предпринимательской деятельности и не предназначенных для осуществления расчетов с контрагентами, по общему правилу не может быть признано правомерным, поскольку приостановление операций по банковскому счету на основании ст. 76 НК РФ относится к способам обеспечения исполнения налоговой обязанности и в силу п. 1 данной статьи обусловлено принятием налоговым органом соответствующего решения о взыскании задолженности, применение данной меры в отношении счетов, открытых гражданином в кредитной организации для удовлетворения личных нужд также недопустимо.

Таким образом, по мнению прокурора, налоговый орган обоснованно не осуществил приостановление операций и взыскание недоимки по налогам и страховым взносам "данные изъяты" ФИО1 со счета физического лица ФИО1 в порядке ст. 46 Налогового кодекса РФ.

Обращает внимание, что непосредственное взыскание с текущего счета физического лица осуществляется только органами "данные изъяты" которые в порядке Федерального закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 229-ФЗ "Об "данные изъяты"" самостоятельно совершают исполнительные действия, в том числе, направленные на установление имущества должника. В связи с чем, неустановление органами "данные изъяты" денежных средств на текущем счете у ФИО1 и не применение соответствующих мер взыскания нельзя поставить в вину "данные изъяты", а, значит, и вывод о неприменении "данные изъяты" полного комплекса мер принудительного взыскания безоснователен.

Кроме того, прокурор считает, что вывод суда о том, что Российская правовая система не является прецедентной, сделан без учета положений п. 1 ч. 7 Федерального конституционного закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ "О Верховном Суде Российской Федерации" N ФКЗ-3, устанавливающим полномочия Верховного Суда РФ давать разъяснения судам по вопросам судебной практики в целях обеспечения единообразия применения законодательства Российской Федерации, в том числе касаемо применения уголовного закона.

Автор представления также настаивает на том, что судом сделаны противоречивые выводы об отсутствии умысла у ФИО1 на сокрытие денежных средств и имущества. Так, высказывая в приговоре суждение о том, что, как правило, такое сокрытие осуществляется легальным способом, в том числе, путем совершения различных гражданско-правовых сделок, в дальнейшем отмечено, что осуществление законной хозяйственной деятельности в период выставления налоговым органом инкассовых поручений не может расцениваться как сокрытие в виде воспрепятствования принудительному взысканию недоимки по налогам и сборам. Однако, в судебном следствии достоверно установлено, что между "данные изъяты" ФИО1 и "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ заключен договор займа на сумму "данные изъяты", согласно которому возврат денежных средств должен быть осуществлен не позднее 2024 года или ранее на расчетный счет "данные изъяты" ФИО1 открытый в "данные изъяты" что подтвердил и "данные изъяты" ФИО8, пояснившей о перечислении денежных средств с сентября 2020 года по октябрь 2021 года по устной просьбе на счета контрагентов ФИО1

Помимо этого, обращает внимание, что ФИО1 с 2018 года являющемуся индивидуальным предпринимателем, не могло быть неизвестно об установленном ст. 855 Гражданского кодекса РФ порядке очередности списания денежных средств, который определяет приоритет совершения платежей в бюджет перед совершением платежей в счет расчетов с иными кредиторами. Таким образом, вопреки выводам суда достоверно установлено, что в период приостановления операций по расчетным счетам у "данные изъяты" ФИО1 имелась реальная возможность поступления денежных средств от "данные изъяты" по договору займа, однако, в целях сокрытия указанных денежных средств ФИО1 попросил ФИО8 не переводить денежные средства на расчетный счет, открытый в "данные изъяты" по которому налоговым органом выставлена картотека 2, а направить их на исполнение своих договорных обязательств, что прямо свидетельствует о наличии у ФИО1 умысла на сокрытие денежных средств от принудительного взыскания. Считает, что ФИО1 не мог не осознавать, что поступившие на его расчетные счета денежные средства будут направлены на погашение задолженности перед бюджетом и он не сможет произвести расчеты с контрагентами, а также распорядиться денежными средствами, возвращенными "данные изъяты" на основании заключенного договора займа.

Отдельно указывает о том, что, оправдывая ФИО1, суд первой инстанции сделал вывод о незаконности возбуждения уголовного дела, и, как следствие, недопустимости всех полученных после его возбуждения доказательств. Однако данный вывод суда является необоснованным, поскольку положения п. 3 ст. 32 НК РФ неприменимы к требованиям об уплате налога, направленным "данные изъяты" ФИО1 в порядке ст. 69 НК РФ, как и не применимо к основанию направления материалов в следственный орган для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, так как в отношении "данные изъяты" ФИО1 мероприятия "данные изъяты" не применялись и решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения не выносилось. Приводит доводы о том, что судом апелляционной инстанции доводам представления о законности возбуждения уголовного дела в нарушение ч.ч. 3, 4 ст. 389.28 УПК РФ мотивированной оценки не дано, а указание суда о том, что это обстоятельство не было основанием для оправдания, а потому определяющим не является, несостоятельно, поскольку вопросы законности возбуждения уголовного определяют возможность постановления приговора по делу и требуют детальной оценки.

Не согласен прокурор и выводом суда о том, что погашение задолженности по налогам ФИО1 до возбуждения уголовного дела свидетельствует в том числе об отсутствии у него умысла на совершение инкриминируемого преступления. По мнению прокурора, погашение образовавшейся задолженности должно расцениваться как возмещение ущерба, причиненного преступлением, что согласуется с п. 7 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и ст. 76.1 УК РФ, в которых предусмотрено освобождение от уголовной ответственности за совершение других налоговых преступлений (среди которых ст. 199.2 УК РФ является исключением) при полном возмещении ущерба, причиненного бюджетной системе Российской Федерации. Кроме того, в период действия принудительного механизма взыскания задолженности причитающиеся суммы денежных средств в бюджет фактически не поступали, исполнено только одно инкассовое поручение на сумму "данные изъяты", остальная же сумма налоговой задолженности была погашена в полном объеме только после даты направления налоговым органом материала в порядке п. 3 ст. 82 НК РФ в органы внутренних дел. В то время как положения ст. 57 Конституции РФ, п. 1 ст. 45 НК РФ предполагают самостоятельное исполнение обязанности по уплате налогов в установленные Налоговым Кодексом РФ сроки.

Считает, что судом апелляционной инстанции доводы, изложенные в кассационном представлении, фактически не опровергнуты и надлежащей оценки, как того требует закон, не получили.

На основании изложенного просит судебные решения в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

Проверив материалы уголовного дела в соответствии с требованиями ст. 401.16 УПК РФ, и обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, суд кассационной инстанции приходит к следующему выводу.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

В силу положений статьи 401.6 УПК РФ поворот к худшему при пересмотре судебного решения в кассационном порядке может иметь место только в случае, если в ходе судебного разбирательства были допущены нарушения, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, могут выражаться как в нарушении уголовно-процессуального закона, так и в неправильном применении уголовного закона. При этом ошибки в применении уголовного закона могут иметь место и при отсутствии каких-либо нарушений процедуры судопроизводства.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в его постановлениях от ДД.ММ.ГГГГ N-П и от ДД.ММ.ГГГГ N-П, судебное решение подлежит пересмотру, если выявленные существенные нарушения, допущенные в ходе предыдущего разбирательства, неоспоримо свидетельствуют о наличии судебной ошибки, поскольку такое решение не отвечает требованиям справедливости.

Существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов допущены судами первой и апелляционной инстнции при рассмотрении настоящего уголовного дела. Предусмотренный ст. 401.6 УПК РФ годичный срок пересмотра в кассационном порядке приговора по основаниям, влекущим ухудшение положения оправданного, не истек.

В силу требований ст. 297 УПК РФ судебное решение признается законным, обоснованным и справедливым, если оно постановлено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основано на правильном применении уголовного закона.

В соответствии со ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ, судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Судебные решения об оправдании ФИО10 в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.2 УК РФ, этим требованиям не соответствуют.

Так, оправдывая ФИО1, суд первой инстанции сделал вывод о незаконности возбуждения уголовного дела, и, как следствие, недопустимости всех доказательств, полученных в результате проведенных по делу следственных действий.

Однако данный вывод суда сделан без учета того, что положения п. 3 ст. 32 НК РФ о двухмесячном сроке, начиная со дня истечения срока исполнения требования от ДД.ММ.ГГГГ, неприменимы к требованиям об уплате налога, направленным "данные изъяты" ФИО1 в порядке ст. 69 НК РФ, как и неприменимы к основанию направления материалов в следственный орган для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, так как в отношении "данные изъяты" ФИО1 мероприятия налогового контроля, как правильно отмечено прокурором, не применялись и решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения не выносилось.

Более того, указывая на незаконность возбуждения уголовного дела в отношении ФИО1 и недопустимость всех полученных по делу доказательств, суд допустил противоречия в своих выводах, установив фактические обстоятельства по делу на основании этих же доказательств, однако судом апелляционной инстанции доводы прокурора об этом необоснованно проигнорированы.

Кроме того, оправдывая ФИО1, суд указал на то, что стороной обвинения не представлено достаточно доказательств, свидетельствующих о том, что ФИО1 совершались умышленные действия (бездействия), непосредственно направленные на сокрытие денежных средств, поскольку действий по фактическому утаиванию денежных средств, имущества, информации о них и документах, их удостоверяющих, сообщение ложных сведений, передачи имущества во владение другого лица и т.д. ФИО1 не совершал и ему это не инкриминируется, а само по себе нахождение денежных средств на текущем счете не может быть признано сокрытием их от взыскания налоговых органов, поскольку предусмотренный законом механизм принудительного взыскания позволял налоговому органу принять меры по понуждению налогоплательщика "данные изъяты" ФИО1 уплатить недоимку без вмешательства в его права как гражданина. Иными словами, по мнению суда первой инстанции, налоговый орган не в полном объеме реализовал механизм принудительного взыскания недоимки по налогам с "данные изъяты" ФИО1

Данные выводы суда основаны в том числе на том, что в силу законодательства Российской Федерации индивидуальный предприниматель вправе использовать в своей предпринимательсткой деятельности как расчетные, так и текущие счета, которые относятся к одному имуществу предпринимателя, юридически не разграничены, а положения действующего законодательства запрета на использование текущих счетов индивидуальными предпринимателями для ведения хозяйственной деятельности не содержат.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении уголовного дела по апелляционному представлению прокурора, также пришел к выводу об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.2 УК РФ, согласившись с указанными выше выводами суда первой инстанции, изложенными в оправдательном приговоре.

Суд кассационной инстанции не может согласиться с указанными выводами суда, исходя из следующего.

Как правильно указано предыдущими судебными инстанциями, привлечение к уголовной ответственности по ст. 199.2 УК РФ возможно только при наличии прямого умысла.

Таким образом, по смыслу закона, само по себе наличие налоговой недоимки, не погашенной за счет имеющегося у индивидуального предпринимателя имущества, не является основанием для привлечения к уголовной ответственности по ст. 199.2 УК РФ, если налогоплательщик не скрывает данное имущество от налоговых органов с целью избежать взыскания налоговой недоимки за счет такого имущества.

При этом с целью уклонения от погашения недоимки должны быть сокрыты средства на банковских счетах, наличные денежные средства либо иное имущество, на которое могло быть обращено взыскание в соответствии с налоговым законодательством либо судебными приставами в соответствии с положениями закона об "данные изъяты". В том числе одним из способов сокрытия средств и имущества от взыскания недоимки является направление распорядительных писем в адрес дебиторов с целью перечисления ими денежных средств не на заблокированный расчетный счет организации, а непосредственно контрагентам, которым эта организация должна.

Как следует из обстоятельств дела, как они установлены судом на основании совокупности доказательств, которые не подлежат переоценке судом кассационной инстанции, ФИО1 был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя ДД.ММ.ГГГГ. Для осуществления финансово-хозяйственной деятельности у "данные изъяты" ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ имелось два банковских расчетных счета. Кроме того, в автоматизированной системе "данные изъяты" "адрес" также имелись сведения об открытии ФИО1 текущего счета.

По состоянию на ДД.ММ.ГГГГ у "данные изъяты" ФИО1 имелась недоимка по уплате налога и страховых взносов на общую сумму "данные изъяты", без учета пеней и штрафов, а по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ общая сумма недоимки составила "данные изъяты" без учета пеней и штрафов, в целях взыскания которой "данные изъяты" "адрес" в адрес "данные изъяты" ФИО1 были направлены требования об уплате.

Судом также установлено, и не оспаривалось сторонами по делу, что ФИО1 в полной мере обладал информацией о наличии у него налоговой задолженности в значительном размере и о том, что расчетные счета, открытые им в банках для осуществления финансово-хозяйственной деятельности, были заблокированы в целях принудительного взыскания задолженности налоговым органом. Несмотря на это, как следует из показаний ФИО1, поскольку у него имелись договорные обязательства он не мог остановить работы, и попросил руководителя "данные изъяты" ФИО8, чтобы они оплачивали за него "данные изъяты" и делали его выплаты контрагентам. Поскольку его текущий счет в "данные изъяты" не был заблокирован, он пользовался им в своей текущей хозяйственной деятельности, и именно на него в целях погашения задолженности по договору займа между "данные изъяты" ФИО1 поступали денежные средства, которыми он распоряжался по своему усмотрению.

Из показаний ФИО8 следует, что, если бы не просьба ФИО1 о перечислении денежных средств в адрес контрагентов, то заемные средства были бы возвращены на расчетный счет "данные изъяты" ФИО1 согласно условиям договора займа.

При изложенных обстоятельствах, выводы суда о том, что ФИО1, имея реальную возможность частичного погашения имеющейся у "данные изъяты" ФИО1 недоимки по налогам, страховым взносам в бюджетную систему Российской Федерации в сумме "данные изъяты" "данные изъяты" по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ за счет имеющейся дебиторской задолженности "данные изъяты" не стремился избежать уплаты обязательных платежей и не препятствовал механизму их принудительного взыскания, а также о том, что налоговый орган, не обратил взыскание на денежные средства, находящиеся на текущем счету ФИО1 в порядке ст. 46 НК РФ и не приостановил операции по данному счету в соответствии со ст. 76 НК РФ, тем самым не в полном объеме реализовал механизм принудительного взыскания недоимки по налогам с "данные изъяты" ФИО1, не основаны на исследованных в суде доказательствах и их совокупной оценке, и сделаны без учета правовой позиции, неоднократно выраженной в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации, в соответствии с которой действия налогового органа по взысканию налоговой задолженности с физического лица - индивидуального предпринимателя не должно приводить к нарушению его гражданских прав и свобод.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о существенных, повлиявших на исход дела, нарушениях уголовного и уголовно-процессуального закона, исказивших суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, что в соответствии со статьями 401.6. и 401.15 УПК РФ является основанием для отмены состоявшихся по уголовному делу в отношении ФИО1 судебных решений в кассационном порядке.

С учетом изложенного оправдательный приговор, так же как и апелляционное постановление, не отвечают требованиям статей 7, 297 и 389.28 УПК РФ о законности, обоснованности и справедливости, поскольку в ходе судебного разбирательства допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела.

В связи с изложенным оправдательный приговор Советского районного суда г. Красноярска от 7 апреля 2023 года и апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 15 августа 2023 года в отношении ФИО1 подлежат отмене с направлением дела в суд первой инстанции на новое разбирательство, в ходе которого надлежит принять меры к всестороннему, полному и объективному рассмотрению всех обстоятельств дела и принять решение в соответствии с требованиями уголовного и уголовно-процессуального закона.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.14 - 401.16 УПК РФ, суд кассационной инстанции

постановил:

кассационное представление заместителя прокурора Красноярского края Андреева П.В. удовлетворить.

Приговор Советского районного суда г. Красноярска от 7 апреля 2023 года и апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 15 августа 2023 года в отношении ФИО1 - отменить уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Судья О.В. Пластинина