Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16 января 2024 г. по делу N 8Г-23950/2023[88-25/2024-(88-24197/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Новожиловой И.А, Леонтьевой И.В.

при участии прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-33/2023 (УИД 75RS0023-01-2021-001155-22) по исковому заявлению Дорофеева Олега Валерьевича к Федеральному казенному учреждению Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральной службе исполнения наказаний, Федеральному казенному учреждению здравоохранения Медико-санитарная часть N 75 Федеральной службы исполнения наказаний о возмещении ущерба, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Дорофеева Олега Валерьевича на решение Черновского районного суда г. Читы от 16 февраля 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 22 августа 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Новожиловой И.А, выслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Дорофеев Олег Валерьевич (далее по тексту - Дорофеев О.В, истец) обратился в Черновский районный суд г. Читы с иском к Федеральному казенному учреждению Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю (далее по тексту - ФКУ ИК-3 УФСИН по Забайкальскому краю, ответчик) о возмещении вреда здоровью 2 000 000 рублей, компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Определением Черновского районного суда г. Читы от 11 июня 2021 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний (далее по тексту - ФСИН России).

Определением Черновского районного суда г. Читы от 3 августа 2021 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено Федеральное казенное учреждение здравоохранения Медико-санитарная часть N 75 Федеральной службы исполнения наказаний (далее по тексту - ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России).

Решением Черновского районного суда г. Читы от 1 октября 2021 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 5 мая 2022 г, в удовлетворении исковых требований Дорофеева О.В. отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 августа 2022 г. решение Черновского районного суда г. Читы от 1 октября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 5 мая 2022 г. отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении определением Черновского районного суда г. Читы от 2 декабря 2022 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечено Федеральное казенное учреждение "Главное бюро медико-социальной экспертизы по Забайкальскому краю Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации (далее по тексту - ФКУ ГБ МСЭ по Забайкальскому краю Минтруда России).

Решением Черновского районного суда г. Читы от 16 февраля 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 22 августа 2023 г, в удовлетворении исковых требований Дорофеева О.В. отказано.

Дорофеев О.В. обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит решение Черновского районного суда г. Читы от 16 февраля 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 22 августа 2023 г. отменить.

В обоснование кассационной жалобы Дорофеев О.В. указал на нарушение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела. Он отбывал наказание в ненадлежащих условиях содержания. Судами не проверены все его доводы. Судами неправомерно приняты во внимание показания свидетелей, заинтересованных в исходе дела, которые работали на производстве в 2003-2004 гг, тогда как он работал в 2004-2006 гг. Заболеть он мог только в период отбывания наказания, ремонтов в учреждении и на производстве не проводились. От прохождения обследования и получения лечения он не отказывался. Подробно доводы приведены в кассационной жалобе.

Неявка лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для их отмены или изменения.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 5 мая 2003 г. Дорофеев О.В. был осужден Читинским районным судом по части 4 статьи "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации к "данные изъяты".

Согласно сведениям из ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю 8 сентября 2003 г. Дорофеев О.В. в учреждение прибыл этапом из ФКУ ИК-10 УФСИН России по Забайкальскому краю (г. Краснокаменск), 2 июня 2006 г. убыл на лечение в ФКУ ЛИУ-4 УФИСН России по Забайкальскому краю.

В справке ФКУ ЛИУ-4 УФСИН России по Забайкальскому краю указано, что в период со 2 июня 2006 г. по 5 июля 2007 г. Дорофеев О.В. отбывал наказание в ФКУ ЛИУ-4 УФСИН России по Забайкальскому краю, 5 июля 2007 г. освобожден условно-досрочно. Архивное дело Дорофеева О.В. хранилось в архиве учреждения 10 лет, затем было уничтожено с имеющимися в нем документами в 2020 г. в связи с истечением сроков хранения.

Дорофеев О.В, указав, что в результате ненадлежащих условий содержания в учреждении, где с потолка ручьями бежала вода, была постоянная сырость, холод, в связи с чем приходилось спать не раздеваясь, бараки были переполнены, рабочие места в цехе по пошиву робы и матрацев не были оборудованы системой вентиляции, он не был обеспечен средствами защиты в виде масок, другим необходимым для надлежащих условий труда оборудованием, у него развилось заболевание - "данные изъяты", обратился в суд с настоящим иском.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований Дорофеева О.В, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что указанные им обстоятельства не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, как и не нашли своего подтверждения факты обращения Дорофеева О.В. в период отбывания наказания в ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю в адрес компетентных должностных лиц или органов с жалобами на условия его содержания, установления этими органами фактов нарушения прав Дорофеева О.В.

Проверив законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, суд кассационной инстанции с выводами судов не согласился.

Отменяя судебные постановления и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, суд кассационной инстанции указал, что ввиду неправильного распределения бремени доказывания утверждения Дорофеева О.В. о предполагаемом нарушении его прав, выразившемся в ненадлежащих условиях содержания в отрядах исправительного учреждения, в которых ручьями с потолка бежала вода, была постоянная сырость, холод, в связи с чем истец вынужден был спать не раздеваясь, бараки были переполнены, рабочие места в цехе (в котором он работал) по пошиву одежды и матрасов не оборудованы системой вентиляции, он не был обеспечен средствами защиты в виде масок, другим необходимым для надлежащих условий труда оборудованием, судами не проверялись, меры по истребованию доказательств, необходимых для проверки доводов заявителя, не принимались.

Отсутствие в учреждении ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю личного дела Дорофеева О.В. суд кассационной инстанции счел не свидетельствующим о невозможности представления доказательств, подтверждающих состояние помещений колонии, в которых осужденные отбывали наказание в спорный период (технические паспорта сооружений, сведения о ремонте и т.д.), сведений о том, имелись ли в колонии в спорный период цеха по пошиву одежды и матрасов, какое оборудование было установлено в данных цехах, проводились ли прокурорские проверки (проверки других контролирующих органов) в указанные период в отношении условий содержания осужденных.

Согласно материалам дела Дорофееву О.В. установлена группа инвалидности, однако, в материалах дела документов, подтверждающих установление группы инвалидности, сведений о том, когда и на основании чего она была установлена, не имеется.

При новом рассмотрении, суд первой инстанции исследовав и оценив ответ из Читинской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ от 19 октября 2022 г, в котором указано, что проверки условий содержания осужденных в исправительных учреждениях Забайкальского края (до 2008 г..Читинской области) проводились и проводятся на постоянной основе, надзорные производства с мерами прокурорского реагирования, справками о результатах проверки ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю за 2003-2007 гг. уничтожены, в связи с истечением срока хранения, в связи с чем, о результатах проверок исправительного учреждения за период с 2003 г..по 2007 г..и внесенных мерах реагирования сообщить не представляется возможным; ответ ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю о невозможности предоставить информацию о содержании осужденного Дорофеева О.В, который отбывал наказание в период с 2003 г..по 2007 г, а также иные документы по причине уничтожения всей необходимой документации, в связи со сроками давности; ответ Государственной инспекции труда в Забайкальском крае Федеральной службы по труду и занятости от 28 декабря 2022 г..об отсутствии сведений о проведении аттестации рабочих мест швейного цеха ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю за период 2003-2004 гг, в связи с истечением сроков хранения; карту амбулаторного больного Дорофеева О.В. по месту проживания, сведения о состоянии на учете у врача- "данные изъяты", а также амбулаторную карту по месту отбывания наказания, из которых следует, что амбулаторная карта "данные изъяты" в архиве ГУЗ "Читинская ЦРБ" отсутствует, на учете в ГБУЗ "Забайкальский краевой клинический фтизиопульмонологический центр" Дорофеев О.В. не состоит и ранее не состоял, медицинская карта амбулаторного больного осужденного Дорофеева О.В. заведена в 2008 г, в ней имеются сведения, что в 2006 г..Дорофееву О.В. установлен диагноз - "данные изъяты"; показания, допрошенных в суде свидетелей, которые подтвердили надлежащие условия содержания осужденных в

ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю в спорный период времени, пришел к выводу об отсутствии документального подтверждения нарушения прав Дорофеева О.В, выразившихся в ненадлежащих условиях содержания в отрядах исправительного учреждения.

Доводы Дорофеева О.В. о том, что с 2004 г. он работал в колонии на производстве в швейной бригаде, в результате необеспечения его средствами индивидуальной защиты (масками), системой вентиляции, ему приходилось дышать пылью, что впоследствии привело к заболеванию "данные изъяты", суд отклонил как необоснованные, поскольку в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Дорофеевым О.В. указанный довод не подтвержден какими-либо относимыми и допустимыми доказательствами, а показания допрошенных в суде свидетелей, которые работали в спорный период времени в ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю, свидетельствуют об обратном, оснований не доверять показаниям вышеуказанных свидетелей судом не установлено.

Также судом отмечено, что после выставления Дорофееву О.В. в 2009 г. "данные изъяты" группы инвалидности, наступило улучшение его состояния здоровья, группа инвалидности была снята, однако в связи с неполучением лечения, состояние здоровья его ухудшилось, в связи с чем, в октябре 2016 г. ему вновь была установлена "данные изъяты" группа инвалидности, при этом сырость, особые условия труда не могут спровоцировать "данные изъяты" может развиваться на фоне каких-либо хронических заболеваний, наличия стресса, у Дорофеева О.В. были хронические заболевания, они могли способствовать развитию заболевания - "данные изъяты"

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, признав их соответствующими фактическим обстоятельствам дела, имеющимся в материалах дела доказательствам, основанными на правильном применении норм материального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований не согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний, им гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (части 1, 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Порядок и условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу регулируется Федеральным законом от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

Содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей (далее - подозреваемые и обвиняемые) (статья 4 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений").

Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" закрепляет право содержащихся под стражей лиц на бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены и санитарии, возлагает на администрацию мест содержания под стражей, на подозреваемых и обвиняемых обязанность выполнять санитарно-гигиенические требования (статья 15, пункт 9 части 1 статьи 17, часть 1 статьи 23, часть 1 статьи 24, пункт 3 части 1 статьи 36).

Под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе право на личную безопасность, право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания").

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" разъяснено, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий. Так, судам необходимо учитывать, что о наличии нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации (например, статья 7 Федерального закона от 26 апреля 2013 г. N 67-ФЗ "О порядке отбывания административного ареста", статьи 16, 17, 19, 23 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", статья 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Таким образом, право на компенсацию за нарушение условий содержания в местах лишения свободы возникает только в случае существенных нарушений условий содержания, посягающих на права лишенных свободы лиц.

Согласно части 6 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

Пунктом 4 статьи 13 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" установлено, что учреждения, исполняющие наказания, обязаны обеспечивать охрану здоровья осужденных.

В силу пункта 3 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Лица, задержанные, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 1 статьи 26 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии с частью 7 статьи 26 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьей 24 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", статьей 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 28 декабря 2017 г. N 285 утвержден Порядок организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы (далее - Порядок).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

В пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" предусмотрено, что моральный вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит компенсации за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования при установлении виновности этих органов власти, их должностных лиц в совершении незаконных действий (бездействии) за исключением случаев, установленных законом. На основании части первой статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации суд вправе удовлетворить требование о компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц этих органов, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага.

В пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Исследовав фактические обстоятельства дела, оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, не установив необходимой совокупности условий для возложения на ответчиков ответственности по компенсации морального вреда, в том числе в результате не представления Дорофеевым О.В. доказательств наличия вины ответчиков в том, что он был "данные изъяты" именно в ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю, доказательств, подтверждающих наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков и нарушением его неимущественных прав, и причинение ему нравственных и физических страданий вследствие существенных нарушений условий содержания, оказания медицинской помощи, суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

Судами верно отмечено, что сам по себе факт выявления у Дорофеева О.В. заболевания " "данные изъяты"" во время отбывания наказания в местах лишения свободы не может служить бесспорным доказательством того, что ответчики являются причинителями вреда, доказательством халатного отношения их должностных лиц к охране здоровья Дорофеева О.В, и того, что заболевание возникло у Дорофеева О.В. вследствие его ненадлежащего содержания в учреждении, ненадлежащего оказания медицинской помощи, учитывая, что в период содержания в ФКУ ИК-3 УФСИН России по Забайкальскому краю Дорофеев О.В. с заявлениями в соответствующие органы о ненадлежащих условиях содержания не обращался.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судебными инстанциями на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют установленным по делу обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Доводы кассационной жалобы Дорофеева О.В. о наличии оснований для удовлетворения его исковых требований не могут служить основанием к отмене обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Как было указано выше, Дорофеев О.В, заявляя требование о возмещении вреда, в том числе причиненного здоровью, должен доказать противоправность действий (бездействия) ответчиков, факт и размер понесенного вреда, и причинную связь между действиями ответчиков и возникшим вредом. При этом по общему правилу (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, причинившем вред. Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суды обоснованно руководствовались приведенными нормами права и сделали правомерный вывод о недоказанности факта совершения должностными лицами ответчиков виновных противоправных действий, причинивших вред здоровью Дорофееву О.В. при указанных им обстоятельствах, и нарушивших его личные неимущественные права. Правильность выводов судов, сделанных на основании всестороннего и полного исследования обстоятельств дела и оценки представленных доказательств в совокупности, Дорофеевым О.В. не опровергнута, несогласие с оценкой доказательств не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку оценка доказательств и отражение ее результатов в судебных постановлениях является проявлением дискреционных полномочий судов первой и апелляционной инстанций, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти. В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции правом самостоятельно устанавливать обстоятельства и давать иную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных постановлений, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Черновского районного суда г. Читы от 16 февраля 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 22 августа 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Дорофеева Олега Валерьевича - без удовлетворения.

Председательствующий С.Б. Латушкина

Судьи И.А. Новожилова

Т.В. Леонтьева