Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 08 февраля 2024 г. по делу N 8Г-31493/2023[88-2606/2024-(88-31693/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г.

судей Никоновой О.И, Калиновского А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" на решение Гайского городского суда Оренбургской области от 20 июня 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 21 сентября 2023 г. по гражданскому делу N 2-476/2023 по иску Пильгаевой ФИО14, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО3, ФИО4, ФИО2 к публичному акционерному обществу "Гайский горно-обогатительный комбинат" о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Никоновой О.И, с использованием систем веб-видеоконференц-связи объяснения представителя ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" - Фареник П.С, действующего на основании доверенности от 11 сентября 2023 г, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Устиновой Т.А. об отсутствии оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Пильгаева Е.В, действуя в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО3, ФИО4, ФИО2 обратились в суд с вышеназванным иском, указав, что ДД.ММ.ГГГГ в подземном руднике ПАО "Гайский ГОК" произошел несчастный случай на производстве, в результате которого погиб рабочий ПАО "Гайский ГОК" ФИО8 Несчастный случай произошел при следующих обстоятельствах: по заданию работодателя, ФИО8 приступил к заряжанию забоя северного бурового штрека. В 6 час. 45 мин. ФИО8 пошел в заезд в южный буровой штрек для того, чтобы выгнать буровую установку. В результате обрушения горной массы, ФИО8 погиб. По данному факту составлен акт о несчастном случае на производстве, который был обжалован ПАО "Гайский ГОК" в суд. Решением Гайского городского суда Оренбургской области от 19 мая 2020 г. в удовлетворении административного искового заявления ПАО "Гайский ГОК" отказано.

Актом о несчастном случае на производстве установлены следующие причины произошедшего: недостаточная надежность кровли заезда в южный буровой штрек РТ21, возникшая в результате ослабления горных пород при бурении шпуров под крепление ШБШ; неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в не определении и не указании в наряде конкретного объема работ по бурению шпуров под ЖБШ в заезде южного бурового штрека, в не определении технической документации порядка производства работ в двух забоях. В действиях ФИО8 какой-либо неосторожности не установлено.

Пильгаева Е.В. является супругой ФИО8, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 - являются детьми ФИО8 С учетом близких родственных отношений истцов, факта совместного проживания семьи, 100% вины работодателя в несчастном случае на производстве, так и в необеспечении безопасных условий труда, истцы считают, что в их пользу подлежит возмещению моральный вред.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истцы просили суд взыскать с ПАО "Гайский ГОК" в пользу Пильгаевой Е.В. в счет компенсации морального вреда 3 000 000 руб.; компенсацию, предусмотренную п.7.5.1 главы 7 отраслевого соглашения по горно-металлургическому комплексу Российской Федерации на 2020-2022 г. в размере 600 000 руб.; компенсацию, предусмотренную ст.60 Градостроительного кодекса РФ в размере 3 000 000 руб.; в пользу ФИО2 в счет компенсации морального вреда 3 000 000 руб.; компенсацию, предусмотренную п.7.5.1 главы 7 отраслевого соглашения по горно-металлургическому комплексу Российской Федерации на 2020-2022 г. в размере 600 000 руб.; в пользу Пильгаевой Е.В, действующей как законный представитель ФИО3 в счет компенсации морального вреда 3 000 000 руб.; компенсацию, предусмотренную п.7.5.1 главы 7 отраслевого соглашения по горно-металлургическому комплексу Российской Федерации на 2020-2022 г. в размере 600 000 руб.; в пользу Пильгаевой Е.В, действующей как законный представитель ФИО4 в счет компенсации морального вреда 3 000 000 руб.; компенсацию, предусмотренную п.7.5.1 главы 7 отраслевого соглашения по горно-металлургическому комплексу Российской Федерации на 2020-2022 г. в размере 600 000 руб.

Решением Гайского городского суда Оренбургской области от 20 июня 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 21 сентября 2023 г, исковые требования Пильгаевой Е.В, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей: ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р, ФИО2 удовлетворены частично. Постановлено взыскать с ПАО "Гайский горно - обогатительный комбинат" в пользу Пильгаевой Е.В. в счет компенсации морального вреда - "данные изъяты" взыскать с ПАО "Гайский горно - обогатительный комбинат" в пользу ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р. в интересах которого действует Пильгаева Е.В. в счет компенсации морального вреда - "данные изъяты" взыскать с ПАО "Гайский горно - обогатительный комбинат" в пользу ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р, в интересах которой действует Пильгаева Е.В. в счет компенсации морального вреда - "данные изъяты".; взыскать с ПАО "Гайский горно - обогатительный комбинат" в пользу ФИО2 в счет компенсации морального вреда - "данные изъяты"

В остальной части иска Пильгаевой Е.В, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей: ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р, ФИО2 к ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" о компенсации морального вреда отказано.

С ПАО "Гайский горно - обогатительный комбинат" в доход государства взыскана государственная пошлина - 300 руб.

В кассационной жалобе ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" просит решение в части удовлетворения иска и апелляционное определение отменить, как незаконные и необоснованные, принять по делу новый судебный акт, которым отказать истцам в удовлетворении исковых требований.

Пильгаевой Е.В. представлены письменные возражения на кассационную жалобу, с просьбой оставить судебные акты без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Представитель ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" -Фареник П.С. в судебном заседании суда кассационной инстанции доводы кассационной жалобы поддержал.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о рассмотрении кассационной жалобы заблаговременно размещена на официальном сайте Шестого кассационного суда общей юрисдикции. В связи с чем, на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия определиларассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, выслушав представителя ответчика, заключение прокурора, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия считает, что отсутствуют установленные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены или изменения оспариваемых судебных постановлений.

Как установлено судами и следует из материалов дела, ФИО8, ДД.ММ.ГГГГ г.р, работал в ПАО "Гайский ГОК" в должности проходчика подземного рудника ПАО "Гайский ГОК".

ДД.ММ.ГГГГ в 7 час. 00 мин. с работником ПАО "Гайский ГОК" ФИО8 произошел несчастный случай на производстве, при следующих обстоятельствах: ФИО8 совместно с работником ФИО9, при окончании бурения в забое "данные изъяты". При подготовке к взрывным работам, после получения взрывчатых материалов, приступили к заряжанию забоя северного бурового "данные изъяты", ФИО8 пошел в заезд южной "данные изъяты", для того, чтобы выгнать буровую установку, в это время произошло обрушение горной массы, в результате чего наступила смерть ФИО8

По данному факту работодателем составлен акт N о несчастном случае на производстве от ДД.ММ.ГГГГ

Причинами несчастного случая явились недостаточная надежность "данные изъяты", возникшая в результате ослабления горных пород при бурении под крепление ЖБШ; неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в не определении и не указании в наряде количества объема работ по бурению шпуров под ЖБШ в заезде южного бурового штрека, в не определении в технической документации порядка производства работ в 2-х забоях.

Вина работника ФИО8 в произошедшем несчастном случае не установлена.

ФИО8 являлся супругом Пильгаевой Е.В, брак между ними был заключен ДД.ММ.ГГГГ

ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р, являются детьми ФИО8 и Пильгаевой Е.В.

Разрешая заявленные истцами требования суд первой инстанции руководствовался положениями статей 2, 17, 37 Конституции Российской Федерации, статей 21, 22, 209, 210, 212 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 150, 151, 1068, 1079, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями изложенными в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" и пришел к выводу об удовлетворении заявленных истцами требований в части компенсации морального вреда.

Удовлетворяя требования Пильгаевых в части взыскания с ответчика компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что Пильгаевой Е.В, а также несовершеннолетним ФИО3, ФИО4, ФИО2 причинены моральные и нравственные страдания, связанные с потерей близкого человека (супруга и отца), учел характер родственных связей, семейные отношения, а также принял во внимание, что смерть ФИО8 произошла в результате несчастного случая на производстве, при выполнении им своих трудовых обязанностей, основной причиной, вызвавшей несчастный случай, явилась ненадлежащая организация работодателем рабочего процесса, вина работника в произошедшем случае не установлена.

Определяя размер подлежащей взысканию компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу каждого из истцов по "данные изъяты", при этом учел степень физических и нравственных страданий истцов, несовершеннолетних детей, связанных с невосполнимой потерей близкого человека, принял во внимание, что смерть супруга и отца само по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие членов семьи, глубокие переживания истцов, привязанность к супругу и отцу, который постоянно заботился о своей семье, являлся единственным кормильцем, обстоятельства преждевременной смерти ФИО8 в возрасте "данные изъяты", возраст детей умершего на момент произошедших событий: ФИО2 - "данные изъяты" ФИО3 и ФИО4 - "данные изъяты"; обстоятельства несчастного случая, а также требования разумности и справедливости.

Довод представителя ответчика о том, что Пильгаевой Е.В, заключено соглашение от 21 января 2020 г. о компенсации морального вреда в соответствии с п.7.2.7 коллективного договора ПАО "Гайский ГОК", согласно которому расчет суммы компенсации морального вреда осуществляется как произведение среднемесячного заработка по профессии, по которой получено трудовое увечье на 12 месяцев, в размере "данные изъяты" (по "данные изъяты" каждому), не принят судом первой инстанции в качестве основания для отказа в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда. Отклоняя данный довод, суд первой инстанции указал, что указанное обстоятельство не препятствует истцам для обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда, в случае несогласия с выплаченной работодателем суммы. Кроме того, судом учтено, что соглашение с Пильгаевой Е.В. заключено 21 января 2020 г, тогда как несчастный случай с ФИО8 наступил ДД.ММ.ГГГГ, поэтому в силу эмоционального состояния, Пильгаева Е.В. не в полном объеме осознавала природу выплаченных сумм, что истец подтвердила в ходе рассмотрения дела.

Суд первой инстанции также пришел к выводу о том, что факт несения ПАО "Гайский ГОК" расходов, связанных с погребением работника по причине несчастного случая на производстве, оказание семье погибшего иной материальной помощи, является общеизвестной практикой общества, закрепленной в локальных документах предприятия, и также не может служить основанием для отказа в удовлетворении требований о компенсации морального вреда.

Установив, что компенсация морального вреда в размере не менее одного среднего годового заработка по профессии, предусмотренная коллективным договором ПАО "Гайский ГОК" выплачена истцам 20 января 2020 г, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для повторного взыскания указанной компенсации.

Рассматривая требования истцов о взыскании компенсации на основании статьи 60 Градостроительного кодекса Российской Федерации, суд исходил из того, что непосредственной причиной нечастного случая с ФИО8 на производстве, явилось нарушение требований трудового законодательства в области безопасности труда со стороны ПАО "Гайский ГОК", тогда как для применения последствий, установленных вышеуказанной статьей необходимо нарушение градостроительных норм. С учетом того, что заявленные правоотношения не связаны с осуществлением градостроительной деятельности, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения указанных требований.

Суд апелляционной инстанции согласился с такими выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований не согласиться с указанными выводами нижестоящих судов, считает их правильными, соответствующими установленным по делу обстоятельствам, сделанными при правильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения сторон.

Доводы ПАО "Гайский ГОК" о том, что в рамках трудовых правоотношений на основании соглашения от 21 января 2020 г. истцу ответчиком возмещен моральный вред в порядке и на условиях, определенных Коллективным договором, а также в соответствии с положениями статей 139, 237 Трудового договора, статьи 8 Федерального закона "Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", истцами фактически заявлены требования о повторном взыскании компенсации морального вреда, указанное соглашение о компенсации морального вреда истцами не оспорено, недействительным не признано не могут являться основанием для отмены по существу правильных судебных постановлений.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

В соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Согласно статье 237 Трудового кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Разрешая требования супруги и детей погибшего работника о взыскании компенсации морального вреда, судебные инстанции верно исходили из того, что из анализа положений статей 21, 212, 219 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 150, 151, 1079, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред. В случае смерти работника в результате несчастного случая на производстве исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, члены семьи работника имеют право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного утратой близкого родственника.

Моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

В абзаце 2 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" осуществляется причинителем вреда.

В случае смерти работника или повреждения его здоровья в результате несчастного случая на производстве члены семьи работника имеют право на компенсацию работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного нарушением принадлежащих им неимущественных прав и нематериальных благ (абзац 3 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, компенсируется в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора, а в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (статья 237 ТК РФ) (абзац 4 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Таким образом, взыскание судом компенсации морального вреда при гибели работника во время исполнения им трудовых не ограничено условиями положения и определяется исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости

С учетом изложенного, доводы кассационной жалобы о том, что требования о компенсации морального вреда исполнены работодателем на основании заключенного соглашения, в связи с чем не могут быть рассмотрены и удовлетворены судом дважды, являются необоснованными, поскольку в случае возникновения спора относительно размера компенсации морального вреда суд вправе выйти за пределы размеров такой компенсации, установленной соглашением.

Удовлетворяя заявленные требования, судебные инстанции учли нормы права, регулирующие вопросы взыскания компенсации морального вреда, привели мотивы, по которым пришли к выводу о наличии оснований для взыскания компенсации и определении ее размера вне зависимости от заключенного соглашения.

Судебная коллегия полагает, что высказанное судом усмотрение в части определения размера компенсации морального вреда истцам по доводам кассационной жалобы не может быть пересмотрено со ссылкой на факт получения материальной помощи от ответчика. Производство в суде кассационной инстанции предназначено для исправления существенных нарушений норм материального права или норм процессуального права, допущенных судами в ходе предшествующего разбирательства дела и повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Действующим гражданским процессуальным законодательством суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия по переоценке установленных судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела и представленных участвующими в деле лицами доказательств.

Доводы кассационной жалобы направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств и представленных доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не относятся к полномочиям суда кассационной инстанции.

Выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций. Нарушений норм материального либо процессуального права, влекущих отмену состоявшихся по делу судебных актов, по доводам жалобы ответчика по делу не допущено.

При таких обстоятельствах, предусмотренных законом оснований для отмены решения суда первой инстанции и апелляционного определения, не имеется.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Гайского городского суда Оренбургской области от 20 июня 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 21 сентября 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ПАО "Гайский горно-обогатительный комбинат" - без удовлетворения.

Председательствующий Г.Г. Непопалов

Судьи О.И. Никонова

А.А. Калиновский